Текст книги "Избавитель. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Макс Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Не так давно ему и в голову не пришло бы отложить скрипку и взять оружие, но ему надоело прятаться, пока другие умирают за него.

Если он когда-нибудь сможет поведать историю о битве за Лесорубову Лощину, она переживет его внуков. Но какова же его собственная роль? Игра на скрипке в укрытии не стоит даже строчки, не говоря уже о строфе.

Глава 31. Битва за Лесорубову Лощину. 332 п. в

На переднем крае стояли лесорубы. Они привыкли валить деревья и таскать бревна, и плечи их были широки, а руки бугрились мышцами, но некоторые, как Седой Йон, давно миновали пору расцвета; другие же, как сын Рена Линдер, еще не вошли в полную силу. Они стояли бок о бок в переносном круге и сжимали влажные топорища. Смеркалось.

Три самые жирные коровы Лощины были привязаны к столбам в центре площади, за лесорубами. От снадобья Лиши они крепко спали стоя.

За коровами располагался самый большой круг. В нем стояли те, кто не мог сравниться грубой силой с лесорубами, зато их было больше. Почти половину из них составили женщины и даже девочки лет пятнадцати. Они угрюмо стояли рядом с мужьями, отцами, братьями и сыновьями. Меррем, дородная жена мясника Дага, поигрывала меченым тесаком, готовясь пустить его в ход.

Дальше была замаскированная яма, а за ней – третий круг у входа в Праведный дом. В нем с длинными копьями стояли все, кто был слишком стар или хил, чтобы сновать по грязной площади, в том числе Стефни.

У всех было меченое оружие. Те, кому предстояло сойтись с демонами в ближнем бою, соорудили себе круглые щиты из крышек от бочек, расписанных заградительными метками. Меченый изготовил только один щит, остальные были вполне приличными копиями.

На краю загона за мечеными столбами стояла артиллерия – дети немногим старше десяти с луками и рогатками. Некоторым взрослым достались драгоценные петарды или хрупкие склянки Бенна, начиненные пропитанной жидким огнем ветошью. Маленькие дети держали фонари с козырьками от дождя, чтобы поджигать снаряды. Те, кто отказался драться, ютились с животными под навесом в глубине загона, укрывавшим праздничные огни Бруны от стихии.

Многие, в том числе Энд, взяли назад обещание воевать и спрятались за метками, несмотря на презрение товарищей. Меченый ехал по площади на Сумеречном Плясуне и видел, что многие с тоской и страхом поглядывают на загон.

Подземники поднялись. Раздались крики, и многие дрогнули, их решимость ослабла. Страх угрожал победить жителей Лощины еще до начала битвы. Скупые советы Меченого, куда и как бить, – ничто по сравнению с целой жизнью, полной трепета.

Меченый заметил, что Бенн трясется. К его дрожавшему бедру прилипла штанина, мокрая отнюдь не от дождя. Воин спешился и встал перед стеклодувом.

– Бенн, почему ты здесь? – громко спросил он, чтобы все слышали.

– Из-за м-моих д-дочерей. – Бенн кивнул в сторону Праведного дома. Он так дрожал, что казалось, вот-вот уронит копье.

Меченый кивнул. Большинство поселян вышло на площадь, чтобы защитить своих родных, беспомощно лежавших в Праведном доме. Иначе они все попрятались бы в загон. Он указал на сгущавшихся подземников.

– Боишься их? – спросил он еще громче.

– Д-да, – выдавил Бенн. По его щекам струились слезы вперемешку с дождем. Другие закивали вместе с ним.

Меченый сорвал с себя одежду. Никто еще не видел его обнаженным, и люди ахнули, рассмотрев сплошной узор меток на его теле.

– Смотри, – приказал он Бенну, хотя обращался ко всем.

Он вышел из круга и зашагал к семифутовому лесному демону, который только начал сгущаться. Затем обернулся и постарался взглянуть в глаза каждому жителю Лощины. Убедившись, что они пристально наблюдают за ним, Меченый крикнул:

– Вот кого вы боитесь!

Резко повернувшись, Меченый ударил подземника открытой ладонью в челюсть. Сгустившийся демон рухнул во вспышке магии. Подземник завизжал от боли, но быстро оправился и присел на хвост, чтобы пружинисто прыгнуть. Местные с открытыми ртами смотрели на сцену во все глаза, думая, что Меченого ждет верная гибель.

Лесной демон прыгнул, но Меченый сбросил сандалию, развернулся и ударил подземника меченой пяткой в бронированную грудь. Раздался грохот, и демон снова покатился по земле; грудь его обуглилась и почернела.

Меченый направился к своей жертве. На него бросился лесной демон поменьше, но воин схватил его за лапу и швырнул за спину, воткнув в глаза меченые большие пальцы. Раздалось шипение, взвился дымок. Подземник завизжал и побрел прочь, шатаясь и хватая себя лапами за морду.

Тем временем первый демон снова бросился на Меченого. Воин развернулся, и подземник по инерции пролетел мимо. Меченый перехватил его и сжал голову твари руками. Он давил все сильнее, не обращая внимания на тщетные попытки демона вырваться, и ждал, когда обратная связь наберет силу. Наконец череп твари раскололся во вспышке магии, и они вместе упали в грязь.

Меченый встал над трупом. Остальные демоны держались подальше, шипели и высматривали слабое место. Меченый зарычал на них, и те, что стояли слишком близко, попятились.

– Не ты должен бояться их, Бенн-стеклодув! – Голос Меченого был подобен реву бури. – Они должны бояться тебя!

Жители Лощины потрясенно молчали. Многие упали на колени, рисуя метки в воздухе перед собой. Меченый подошел к Бенну. Стеклодув больше не дрожал.

– Помни об этом, – Меченый стер грязь с меток одеждой, – когда страх вновь сожмет твое сердце.

– Избавитель, – прошептал Бенн, и остальные принялись повторять за ним.

Меченый резко покачал головой, капли дождя полетели во все стороны.

– Избавитель – ты! – Он ткнул Бенна в грудь, развернулся и рывком поднял с колен другого мужчину. – И ты!

Он обвел руками всех вышедших навстречу ночи и взревел:

– Вы все – Избавители! Если подземники боятся Избавителя, пусть трепещут перед сотней Избавителей!

Он потряс кулаком, и жители Лощины взревели в ответ.

Вновь сгустившиеся демоны с утробным рычанием расхаживали взад и вперед, покуда не решаясь напасть. Один за другим они замирали и приседали; могучие лапы бугрились мышцами.

Меченые глаза воина пронзили мрак на левом фланге. Огненные демоны держались подальше от канавы, зато лесные смело топали по воде.

– Поджигай! – крикнул Меченый и указал на канаву большим пальцем.

Бенн чиркнул спичкой о ноготь, заслонил крошечный огонек от дождя и ветра и поджег фитиль свиристелки. Тот зашипел, плюясь искрами. Бенн распрямился и швырнул свиристелку в канаву.

В верхней точке фитиль догорел, и из свиристелки вырвался сноп искр. Толстая бумажная трубка с пронзительным свистом завертелась огненным колесом и врезалась в масляную пленку на воде.

Лесные демоны завизжали, когда вода над их коленями вспыхнула, и упали, в ужасе сбивая пламя, расплескивая масло и распространяя огонь.

Огненные демоны с радостными воплями попрыгали в пламя, забыв о воде под ним. Вода вскипела, и Меченый улыбнулся их крикам.

Огонь озарил площадь мерцающим светом, и лесорубы ахнули, увидев полчища демонов. Воздушные ловко кружили в небе, несмотря на ветер и дождь. Проворные огненные шныряли под ногами; в алом свечении их глаз и рыл темнели громадные силуэты скальных демонов, которые пока держались поодаль. И еще лесные. Несметные орды лесных демонов.

– Можно подумать, сами деревья вышли на бой с лесорубами, – в благоговейном страхе произнес Седой Йон, и многие закивали, ужасаясь.

– Мне любое дерево нипочем, – прорычал Гаред, замахнувшись топором.

Его похвальба приободрила лесорубов, и они расправили плечи. Подземники вскоре набрались решимости и кинулись на них, выставив когти. Метки преградили им путь, и лесорубы вскинули топоры.

– Стойте! – крикнул Меченый. – Вспомните план!

Лесорубы замерли и предоставили демонам тщетно колотиться о метки. Подземники обтекали круг с обеих сторон, выискивали слабое место, и лесорубы вскоре потерялись в море шершавых шкур.

Первым коров заметил огненный демон размером не больше кота. Он заверещал, прыгнул на спину животному и глубоко вонзил когти. Корова проснулась и замычала от боли, когда крошечный подземник вырвал кус мяса.

Услышав мычание, подземники забыли о лесорубах. Они набросились на коров, раздирая их на части. Кровь била фонтаном, смешивалась с дождем и падала в грязь. Даже один воздушный демон спикировал, выдернул себе шмат и взмыл обратно в небо.

Подземники мгновенно сожрали коров, но явно не насытились. Они перешли к следующему кругу, бросаясь на метки в снопах магических искр.

– Стойте! – снова крикнул Меченый, поскольку люди вокруг напряглись. Он отвел копье, пристально наблюдая за демонами. Выжидая.

И он ждал не напрасно. Вот демон пошатнулся, потерял равновесие.

– Пора! – взревел воин, выскочил из круга и пронзил голову демона копьем.

Жители Лощины с первобытным рыком набросились на одурманенных врагов. Они самозабвенно рубили и кололи. Демоны визжали, но благодаря зелью Лиши отбивались вяло. Местные сражались небольшими группами, как велел Меченый, пронзали демонов со спины, когда те поворачивались к их товарищам. Меченое оружие вспыхивало, и теперь в воздух бил черный ихор.

Меррем отрубила тесаком лапу лесному демону, а ее муж Даг по самую рукоять воткнул под мышку чудовищу мясницкий нож. Воздушный демон, сожравший отравленное мясо, рухнул на площадь. Бенн вонзил в него копье и с силой повернул. Меченый наконечник жарко вспыхнул.

Метки на деревянных щитах были непреодолимой преградой для демонов, и местные жители, увидевшие это, исполнились уверенности и принялись еще беспощаднее рубить одурманенных подземников.

Но не все демоны были отравлены. Те, что стояли поодаль, принялись рваться в центр. Меченый дождался, пока преимущество внезапности иссякнет, и крикнул:

– Артиллерия!

Дети в загоне завопили и принялись палить из рогаток в полчища тварей перед кругом лесорубов. Хрупкое стекло разбивалось о задубелые шкуры лесных демонов, и жидкое содержимое склянок липло к шкурам, несмотря на дождь. Демоны ревели, но не могли прорваться за меченые столбы небольшого загона.

Пока подземники бесновались, дети носились с фонарями, поджигая фитили огней Бруны и стрелы, наконечники которых заранее обмотали ветошью и окунули в смолу. Единого залпа, как было задумано, не вышло, но это ничего не изменило. От первой же стрелы на спине лесного демона занялся жидкий огонь. Тварь завизжала, налетела на товарища, и тот загорелся тоже. На подземников посыпались праздничные шутихи, пистоны, ракеты. Одних они пугали светом и шумом, других поджигали. Демоны горели, озаряя ночь.

Одна свиристелка упала в мелкую канаву, выкопанную перед кругом лесорубов через всю площадь. Искра воспламенила жидкий огонь; варево жарко разгорелось, подожгло еще несколько лесных демонов и отрезало остальных от товарищей.

Но между кругами, вдали от огней, битва кипела вовсю. Одурманенные демоны почти не сопротивлялись, но их товарищей вооруженные людишки не страшили. Бойцы теряли друг друга, многие поддавались страху и отступали. Подземники бросались в прорехи в строю.

– Лесорубы! – крикнул Меченый, насадив на копье огненного демона.

Гаред со товарищи, защищенные с тыла, взревели и выскочили из круга, с тыла напав на демонов, атаковавших группу Меченого. Шкуры лесных демонов были толстыми и шишковатыми, как старая кора, даже без магии, но лесорубы всю жизнь валили лес, а метки на их топорах высасывали магию из вражьих панцирей.

Гаред первым ощутил прилив сил, когда метки высосали магию демона и обратили силу чудовища против него самого. Топорище задрожало в руках лесоруба, мурашки пробежали по коже, и на долю секунды Гареда охватил экстаз. Он отсек подземнику голову, взвыл и бросился на следующего.

Демонов теснили с обеих сторон, и им приходилось несладко. За столетия владычества они привыкли не бояться людей, даже если те лезут в драку, и не ожидали сопротивления. Из высокого окна хоров Праведного дома Уонда с пугающей методичностью стреляла из лука. Каждый меченый наконечник пронзал плоть демона, подобно молнии.

В воздухе стоял густой запах крови, и крики боли были слышны на мили вокруг. Вдали раздался жуткий вой. Скоро явятся новые орды подземников, а людям никто не придет на помощь.

Противник быстро опомнился. Мало кто из людей мог потягаться с лесными демонами, даже лишенными несокрушимой брони. Самый мелкий из них был равен силой скорее Гареду, чем обычному человеку.

Меррем атаковала огненного демона размером с крупную собаку; ее тесак уже почернел от ихора. Она размахнулась им под прикрытием щита.

Подземник заверещал и плюнул огнем. Меррем заслонилась щитом, но его метки были бессильны перед пламенем, и дерево вспыхнуло. Рука Меррем загорелась, женщина завизжала, упала и покатилась в грязи. Демон бросился на нее, но Даг подоспел на помощь. Могучий мясник вспорол подземнику брюхо, как борову, и взвыл – раскаленная кровь подожгла его кожаный фартук.

Лесной демон на четвереньках поднырнул под топор, которым яростно орудовал Эвин, и прыгнул, застав лесоруба врасплох и сбив его с ног. Эвин заорал при виде оскаленной пасти, но его волкодавы с лаем набросились на демона сбоку и сбили на землю. Эвин быстро пришел в себя и зарубил упавшего подземника, но тот успел вспороть брюхо одной из огромных собак. Лесоруб в ярости завопил, еще раз ударил топором уже мертвого врага и развернулся в поисках нового. Глаза его пылали безумием.

В этот миг во рву догорел жидкий огонь, и лесные демоны, отрезанные от битвы, снова начали наступать.

– Петарды! – крикнул Меченый, растоптав скального демона копытами Сумеречного Плясуна.

Повинуясь приказу, самые старшие артиллеристы взялись за драгоценное и капризное оружие. Петард нашлось едва ли с десяток – Бруна не любила их мастерить, опасаясь, что мощные снаряды попадут в дурные руки.

Фитили загорелись, петарды полетели в надвигавшихся демонов. Один из жителей Лощины уронил скользкую от огня трубку в грязь и недостаточно быстро нагнулся, чтобы ее подобрать. Петарда взорвалась у него в руках, разодрав на куски его и мальчика с фонарем. Взрывная волна сбила с ног еще несколько человек. Они лежали и стонали от боли.

Одна из петард взорвалась между двумя лесными демонами. Оба рухнули в корчах. Один загорелся и больше не поднялся. Другой покатился по грязи, чтобы потушить огонь, дернулся, уперся лапой и попытался встать. Волшебная шкура уже залечивала раны.

Другая петарда попала в девятифутового скального демона. Тот поймал ее лапой и наклонился к диковинке. Петарда взорвалась.

Когда дым рассеялся, демон только помотал головой и вновь пошел атакой на поселян. Уонда всадила в него три стрелы, но лишь разозлила еще больше.

Гаред вышел ему навстречу и заревел в ответ. Могучий лесоруб поднырнул под первый удар и всадил топор в грудину. Сладостная дрожь магии пробежала по его рукам. Демон наконец рухнул, и Гареду пришлось взобраться на него, чтобы выдернуть топор из толстой брони.

Воздушный демон спикировал и раскроил Флинна кривыми когтями почти напополам. Уонда закричала у окна и пронзила подземника стрелой, но было уже поздно – ее отец рухнул на землю.

Лесной демон размахнулся, и голова Рена взмыла в воздух. Топор дровосека упал в грязь. Линдер отсек лапу убийце отца.

На правом фланге, рядом с загоном, Седого Йона задел скользящий удар. Его оказалось достаточно, чтобы сбить старика с ног. Йон цеплялся за землю, пытаясь встать. Демон направился к нему, чтобы добить, но Энд сдавленно крикнул, выскочил из меченого загона, схватил топор Рена и вонзил в спину твари.

Другие, забыв о страхе, последовали его примеру и покинули загон, чтобы поднять оружие павших и оттащить раненых в безопасное место. Кит сунул ветошь в последнюю склянку с подземным огнем, поджег ее и швырнул в морду лесному демону, чтобы прикрыть своих сестер, пока они тащили раненого в загон. Демон вспыхнул, но радовался Кит недолго – огненный демон запрыгнул на убитого собрата и весело заверещал, греясь в языках пламени. Кит развернулся и побежал, но подземник прыгнул ему на спину и сбил с ног.

Меченый, казалось, сражался повсюду одновременно и убивал демонов копьем, а то и голыми руками и ногами. Сумеречный Плясун держался рядом с хозяином и орудовал копытами и рогами. Человек и конь бросались в самую гущу битвы, сеяли ужас в рядах подземников, а добивали демонов уже местные. Меченый сбился считать, сколько раз останавливал смертельный удар, позволяя жертве встать и вернуться в бой.

Воспользовавшись неразберихой, несколько подземников прорвались сквозь центральный строй, обошли второй круг, наступили на ткань и рухнули на меченые шипы на дне ямы. Почти все они задергались в агонии, пронзенные убийственной магией, но один избежал шипов и взобрался по стене. Меченый топор отсек ему голову, прежде чем подземник успел вернуться в бой или убежать.

Но твари продолжили прибывать, и когда яма лишилась маскировки, принялись спокойно обтекать ее с двух сторон. Раздался крик, Меченый обернулся и увидел отчаянную битву у входа в Праведный дом. Подземники чуяли слабых и больных за его стенами и лезли вон из кожи, чтобы прорваться и устроить резню. Не осталось даже меловых меток, их смыл вездесущий дождь.

Толстый слой жира на булыжной мостовой у дверей немного задержал подземников. Твари падали на хвосты, налетали на метки третьего круга. Но вскоре они продолжили атаку, цепляясь когтями за землю.

Женщины у дверей кололи демонов длинными копьями. В круге им ничто не угрожало, и казалось, они выстоят, но вот наконечник копья Стефни увяз в шишковатой шкуре демона. Тварь выдернула женщину из круга, и Стефни зацепила ногой веревку. Строй меток нарушился, сеть рухнула.

Меченый ринулся на помощь, перескочил через двенадцатифутовую яму, но даже ему не хватило скорости, чтобы предотвратить резню. Когда он набросился на тварей, тела уже летели во все стороны и кровь била фонтанами.

Схватка окончилась. Меченый стоял и тяжело дышал в окружении нескольких уцелевших женщин. Как ни странно, Стефни была среди них. Она перемазалась ихором, но, казалось, ничуть не устала. В глазах ее застыла непреклонная решимость.

Огромный лесной демон бросился в атаку, и они дружно развернулись, чтобы встретить его, но подземник перехитрил их – припал к земле и прыгнул на стену Праведного дома. Цепляясь за щели между камнями, он проворно пополз наверх, и Меченый не успел поймать его за болтавшийся хвост.

– Берегись! – крикнул Меченый Уонде, но девочка увлеченно стреляла из лука и не услышала.

Демон схватил ее и перебросил за спину, словно докучливую помеху. Меченый бросился к стене, проехал по жиру и грязи на коленях и поймал изломанное окровавленное тело до того, как оно коснулось земли, но в тот же миг демон протиснулся через открытое окно в Праведный дом.

Меченый помчался к боковому входу, но за углом резко остановился – на его пути стояла дюжина демонов и тупо таращилась на метки замешательства. Он взревел и прыгнул в их гущу, прекрасно зная, что не успеет.

* * *

От стен Праведного дома отражались стоны боли, и крики демонов держали всех в напряжении. Кто-то плакал или медленно раскачивался взад и вперед, кто-то метался в бреду.

Лиша старалась успокоить пациентов, утешала самых вменяемых и поила снотворным самых неразумных, чтобы те не повредили себе швы и не поранились в горячечном бреду.

– Я могу сражаться! – настаивал Смитт.

Могучий трактирщик тащил Рожера по полу, и бедолага жонглер тщетно пытался его удержать.

– Ты болен! – бросилась к нему Лиша. – Тебя убьют, если ты сунешься на улицу!

На ходу она смочила лоскут жидкостью из маленького пузырька. Если прижать к лицу, пары быстро утихомирят буяна.

– Моя Стефни сражается! – крикнул Смитт. – Мой сын и мои дочери!

Он перехватил руку Лиши с лоскутом и грубо оттолкнул травницу. Та налетела на Рожера, и они вместе покатились по полу. Смитт потянулся к засову на главных дверях.

– Смитт, стой! – крикнула Лиша. – Ты впустишь демонов, и нас всех убьют!

Невменяемый от жара трактирщик вцепился в засов обеими руками и приподнял его, не обращая внимания на крики.

Дарси схватила его за плечо, развернула к себе и врезала кулаком в челюсть. От удара Смитт обернулся вокруг своей оси и рухнул на пол.

– Иногда грубая сила полезнее, чем травы и иглы, – сказала Дарси Лише, встряхивая онемевшей рукой.

– Теперь я понимаю, зачем Бруне нужна была палка, – согласилась Лиша.

Травницы взяли Смитта под мышки и потащили обратно на тюфяк. Битва за дверями разгоралась.

– Можно подумать, все демоны Недр явились за нами, – пробормотала Дарси.

Наверху раздался грохот и крик Уонды. Ограждение хоров разлетелось, деревянные балки рухнули вниз, пришибив одного бедолагу и ранив другого. Огромный демон приземлился прямо на пациентку и вырвал ей горло, прежде чем та успела понять, что происходит.

Кошмарный лесной демон выпрямился в полный рост, и у Лиши екнуло в груди. Травницы застыли на месте, Смитт недвижно висел между ними. Копье, которое дал Меченый, Лиша оставила у стены, но даже будь оно под рукой, разве она в силах остановить громадного подземника? Демон завыл, и у Лиши подогнулись колени.

И в этот миг Рожер вклинился между травницами и подземником. Демон зашипел на него, и жонглер с трудом сглотнул. Инстинкты повелевали ему бежать и прятаться, но он сунул скрипку под подбородок, коснулся смычком струн и наполнил Праведный дом печальной и пленительной мелодией.

Подземник зашипел на жонглера и оскалил зубы, длинные и острые, как кухонные ножи, но Рожер не запнулся ни на миг. Лесной демон застыл, склонив голову и с любопытством глядя на человечка.

Через пару секунд Рожер принялся раскачиваться из стороны в сторону. Демон повторял его движения, не сводя взгляда со скрипки.

Рожер приободрился и шагнул влево.

Демон скопировал его движение.

Жонглер шагнул вправо, и подземник переступил следом.

Рожер медленно пошел вокруг лесного демона по широкой дуге. Завороженное чудовище поворачивалось за ним, пока не отвернулось от потрясенных и испуганных пациентов.

Лиша тем временем положила Смитта на тюфяк и взяла копье. Оно казалось всего лишь колючкой – лапы демона были намного длиннее, – но девушка смело шагнула вперед, зная, что лучшего момента не представится. Она стиснула зубы и со всей силы вонзила меченое копье в спину подземника.

Вспыхнула магия. По рукам Лиши пробежала сладостная дрожь, и девушку отбросило отдачей. Она смотрела, как демон визжит и мечется, пытаясь вырвать из спины сияющее древко. Рожер отступил в сторону. В агонии тварь налетела на парадные двери и пала замертво. Двери рухнули.

Демоны радостно взвыли и бросились в пролом, но Рожер встретил их музыкой. Вместо нежной завораживающей мелодии из-под его смычка посыпались резкие пронзительные звуки. Подземники попятились, зажимая уши.

– Лиша!

Боковая дверь с грохотом распахнулась. Лиша обернулась и увидела Меченого, залитого ихором и собственной кровью. Он лихорадочно оглядел зал, увидел мертвого лесного демона, обернулся и посмотрел Лише в глаза. На его лице отражалось безмерное облегчение.

Ей захотелось броситься к нему в объятия, но он повернулся и ринулся к разбитым дверям. Рожер в одиночку сдерживал демонов, и его музыка была надежнее любых меток. Меченый отпихнул труп лесного демона, выдернул копье и перебросил Лише. Затем он растворился в ночи.

Лиша выглянула на площадь, и ее сердце сжалось. Десятки ее мертвых и умирающих детей лежали в грязи, а битва продолжала бушевать.

– Дарси! – позвала она, и женщины вместе выбежали в ночь, чтобы затащить раненых в дом.

Когда Лиша подбежала к Уонде, девочка лежала на земле и задыхалась. Ее одежда была порвана когтями демона и пропитана кровью. Лесной демон бросился на травниц, когда они наклонились поднять девочку, но Лиша выудила из кармана фартука хрупкую склянку и швырнула ему в морду. Демон взвыл – растворитель разъел ему глаза, – и травницы поспешили прочь со своей подопечной.

Они положили девочку в доме. Лиша выкрикнула наставления одной из помощниц и снова выбежала на улицу. Рожер стоял у входа. Скрежет его скрипки невидимой стеной преграждал демонам путь и защищал Лишу и всех, кто перетаскивал раненых внутрь.

* * *

Битва то разгоралась, то затухала всю ночь. Уставшие жители поселка возвращались в переносные круги или заходили в Праведный дом, чтобы перевести дух и глотнуть воды. В течение часа не было видно ни одного демона, а потом их явилась целая стая – должно быть, примчались на шум битвы за несколько миль.

Дождь прекратился, но никто не заметил, когда он кончился, – все были слишком увлечены сражением и оказанием помощи раненым. Дровосеки выстроились стеной у парадных дверей, а Рожер носился по площади и отваживал демонов игрой на скрипке, пока собирали раненых.

Когда солнце выглянуло из-за горизонта, грязь на площади превратилась в жуткое месиво крови и ихора, разбросанных тел, оторванных рук и ног. Многие в ужасе отскочили, когда трупы демонов вспыхнули под лучами солнца. Казалось, что жидкий огонь взрывается по всей площади. Солнце завершило битву, испепелив немногочисленных демонов, которые еще дергались.

Меченый смотрел в лица выжившим – уцелела в лучшем случае половина его воинов – и поражался их силе и решимости. Казалось невозможным, что еще дня не прошло с тех пор, как те же люди были совершенно сломлены и напуганы. Лощина потеряла много жителей, но была сильнее, чем когда-либо прежде.

– Хвала Создателю!

Рачитель Джона, опираясь на палку, выбрался на площадь и принялся чертить в воздухе метки, пока демоны полыхали под утренним солнцем. Он подошел к Меченому и встал перед ним.

– Это сделал ты, – произнес он.

Меченый покачал головой:

– Нет. Это сделали вы. Все вместе.

– Мы, – кивнул Джона. – Но только потому, что ты пришел и указал нам путь. В этом не может быть сомнений.

Меченый нахмурился:

– Приписывать победу себе – значит принизить жертву тех, кто пал сегодня ночью. Держи свои пророчества при себе, рачитель. Этим людям они ни к чему.

Джона низко поклонился.

– Как скажешь, – произнес он, но Меченый почувствовал, что вопрос не закрыт.

Глава 32. Конец Лесорубовой Лощины. 332 п. в

Лиша помахала рукой Рожеру и Меченому, завидев их на тропе. Когда мужчины спешились, травница опустила кисть в банку с краской.

– Ты быстро учишься, – заметил Меченый, осмотрев метки, которые она нарисовала на перилах крыльца. – Они удержат целую стаю подземников.

– Быстро? – вскинулся Рожер. – Ночь, да это еще мягко сказано! Месяц назад она не могла отличить воздушную метку от огненной!

– Он прав, – признал Меченый. – Можно пять лет проходить в подмастерьях метчика и рисовать далеко не так ловко.

Лиша улыбнулась:

– Я всегда быстро училась. К тому же вы с моим отцом хорошие учителя. Жаль, я не занялась этим раньше.

– Жаль, нельзя вернуться в прошлое и исправить свои ошибки, – пожал плечами Меченый.

– Я бы все изменил, – поддакнул Рожер.

Лиша рассмеялась и пригласила их в хижину.

– Ужин почти готов.

Она направилась к огню.

– Как прошло собрание совета? – спросила Лиша, помешивая ароматное варево.

– Идиоты, – проворчал Меченый.

Она снова прыснула:

– Настолько хорошо?

– Совет проголосовал за то, чтобы переименовать поселок в Лощину Избавителя, – сообщил Рожер.

– Это просто название. – Лиша подошла к столу и налила всем чаю.

– Дело не в названии, дело в сути, – поморщился Меченый. – Я запретил называть меня Избавителем в лицо, но все равно слышу, как они шепчутся за спиной.

– Проще смириться, – сказал Рожер. – Шила в мешке не утаишь. Эту историю уже рассказывают все жонглеры севернее Красийской пустыни.

Меченый покачал головой:

– Я не стану лгать и притворяться кем-то другим, чтобы облегчить себе жизнь. Если бы я искал легкой доли…

Он умолк.

– Как подвигается ремонт? – перевела тему Лиша, когда его взгляд затуманился.

Рожер улыбнулся:

– Теперь, когда все поправились благодаря твоим зельям, дома растут, как грибы после дождя. Скоро ты сможешь вернуться в поселок.

Лиша покачала головой:

– Это хижина – все, что у меня осталось от Бруны. Теперь это мой дом.

– На отшибе опасно, – предупредил Меченый.

Лиша пожала плечами:

– Я понимаю, почему ты велел проложить новые улицы в форме метки, но в жизни особняком есть свои преимущества.

– Неужели? – Меченый выгнул татуированную бровь.

– Разве хорошо жить в окружении демонов? – удивился Рожер.

Лиша потягивала чай.

– Моя мать тоже не хочет переезжать. Мол, к чему утруждаться? Новые метки надежны, а лесорубы крошат демонов в капусту.

Меченый нахмурился:

– Конечно, сейчас кажется, что мы прижали подземников к ногтю, но история войн с демонами учит тому, что это не навсегда. Они вернутся с новыми силами. Лесорубова Лощина должна быть готова.

– Лощина Избавителя, – поправил Рожер.

Меченый нахмурился. Жонглер ухмыльнулся.

– Пока ты здесь, Лощине ничего не грозит. – Лиша потягивала чай, не обращая внимания на Рожера, и пристально наблюдала за Меченым поверх чашки.

Он помедлил с ответом, и девушка поставила ее.

– Ты уезжаешь, – поняла она. – Когда?

– Когда Лощина будет готова. – Меченый не стал отрицать. – Я впустую потратил годы, скрывая метки, которые могут сделать Свободные города по-настоящему свободными. Я должен разнести их по городам и весям Тесы, чтобы каждый мог бросить вызов ночи.

Лиша кивнула.

– Мы хотим тебе помочь, – сказала она.

– Ты и так помогаешь. Пока Лощина в твоих руках, мне нечего о ней беспокоиться.

– Этого мало, – возразила Лиша. – Кто-то должен научить других травниц изготавливать огни и яды, лечить раны, нанесенные подземниками.

– Запиши на бумаге.

Лиша фыркнула:

– Доверить мужчине секреты огня? Ну уж нет.

– В любом случае я не смогу записать, как играть на скрипке, – добавил Рожер. – Даже если выучусь грамоте.

Меченый помедлил и покачал головой:

– Нет. Вы только задержите меня. Мне предстоит неделями скитаться в глуши, а у вас для этого кишка тонка.

– Кишка тонка? – переспросила Лиша. – Рожер, закрой ставни.

Мужчины с любопытством посмотрели на нее.

– Закрой, – повторила она.

Рожер покорно встал, затворил ставни и погрузил хижину в темноту. Лиша уже трясла склянку с химикатами, от которой исходило призрачное сияние.

– Люк, – приказала она, и Меченый поднял крышку люка в погреб, где хранился подземный огонь. Оттуда едко потянуло химикатами.

Лиша первой спустилась во мрак, держа над головой склянку. Она подошла к настенным светильникам и добавила химикаты в стеклянные колбы, но Меченый видел в полной темноте не хуже, чем ясным днем, и задохнулся от удивления еще до того, как стало светло.

В погребе появились прочные столы, и на них лежало полдюжины вскрытых подземников.

– Создатель! – Рожер закашлялся и убежал наверх. Внизу стало слышно, как он давится.