Текст книги "Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей"

Автор книги: Макарий Оптинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 48 страниц)

Письмо 66

Касательно твоего устроения паки повторю, что брань твоя увеличивается после принятия образа; враг, желая отторгнуть хотя от ничтожного грешника, пожелавшего тебе спасения, восстает на тебя сильнее; какая ж бы была тебе и польза, когда бы не имела брани? Замечай во время брани, на которую сторону более склоняется сердце и находит мир – тому и следуй; а противной стороне противляйся. И помни, что сильнее брань тогда бывает, когда вознесешься о себе, думая, что в век не подвижуся и никогда не отпаду, – истину тебе говорю: не хочу сильно принуждать и привлекать к себе.

Ежели ты имела какую-либо пользу через мою худость, то знай, что здесь действовал Бог, по вере твоей, как и бессловесными соделывал пользу людям Своим. Когда ж видишь себя не пользующуюся, то к худости моей присовокупи и твое неверие, и обои они найдутся причиною сего; но я, со своей стороны, нахожу себя доселе к тебе в том же о Господе расположении и даю тот же совет: не отступать от самоукорения во всех случаях и не полагаться на свой разум; а в том, что ты во время брани поползнулась мыслию против меня и каешься в оном, сердечно тебя прощаю: будь в оном покойна.

В скорбном вашем пути, конечно, я виною нахожусь, но не умышленною: но как и до сих пор еще нет пути, а колоть, то не думаю, чтоб лучше было и теперь ехать по колоти; а долго здесь жить, не знаю, было ли бы прилично? На это можешь сказать: можно было и по домам разъехаться, – а я нахожу здесь больше волю Божию, чтобы вам быть скорее на месте вашего подвига и проходить путь спасительный там, где указал вам Господь. Хотя и потерпела, но, слава Богу, Он послал вам и отраду в путешествии.

Да устроит Господь между вами истинный мир, спасающий души ваши. Молю Его благость! Многогрешный И. М. 15 ноября 1847 года.

Письмо 67

Поздравляю тебя с приближающимся праздником Рождества Господа нашего Иисуса Христа. Это праздник мира, на землю ниспосланный! Вечная Любовь воплотилась, и Ангелы воспели: «Слава в вышних Богу и на земли мир»! С прискорбием вижу, как из первых, так и из последнего твоего письма, что у тебя «дух не мирен». Кто вложил в тебя это немирство? Царствие Божие внутрь вас есть(Лк.17:21), – сказал Господь. Посему, видно, допущен враг излиять яд свой; – гл. 31 Симеона Нового Богослова.

Мы, согрешая перед Богом, теряем мир; а покаянием оный возвращается – милосердием Божиим.

Подобно лишаемся мира, приемля скорбь и враждуя на людей; а когда самоукорением угасим сей пламень, то водворяется и мир.

Как чудно Господь связал нас с Собою: "Что сотвористе единому сих братии Моих меньших, Мне сотвористе" (Мф.25:40), сделанное ближнему Он принимает на Себя, как добро, так и противное. Где ж более искать мира, как не внутри себя? Испытаем беспристрастно все изгибы сердца нашего и истребим, выгоним оттуда гнездящегося древнего змия, паки повторю, самоукорением и смирением, паче же любовью, николиже отпадающею, – и мир желанный водворится!

Ежели нужно всегда о сем пещися и желать, то кольми паче в теперешнее время посещения болезненного; не знаем часа, в оньже позваны будем предстать Судии; а видим собратий наших, отходящих неожиданно!

Не знаю, как тебе покажется сие мое приветствие? Но я желал бы знать действия оного и на лучшее…

Желаю, чтобы все вы встретили праздник в добром здравии и духовно праздновали оный с сердечной радостью.20 декабря 1847 года.

Что делать? – достигло и ваш край посещение болезнью, и в обитель вашу проникла; непостижимые судьбы Божии все на лучшее устраивают. Нам должно благоговеть и в ничтожестве нашем повергаться перед Ним, ища умирения совести покаянием, а не паническим страхом ужасаться смерти. Смерть необходима для всех: но рано или поздно, кто умрет или паче переселится в будущность, состоит в предопределении Божием; тот только отойдет отсюда, кому предопределено в настоящее время кончить предел здешнего странствования. Старайтесь успокаивать себя.

Желаю всем болящим вашим сестрам скорого выздоровления, а всем прочим благодушного упования на благость Божию и предания себя в Его святую волю. И. М. 23 декабря 1847 года.

Паки о мире предложу тебе слово от слова 55 святого Исаака Сирина: «Абие бо, егда отстяжет монах любовь, сердце отстяжавает мир: сие есть селение Божие и затворяется ему дверь благодати, ею же Господь наш внидет и изыдет».

Ежели ты оскорбилась моим письмом, то приложи скорбь свою и к моей ране; и ежели от меня не примешь скорби, то от кого же можешь понести? Оставя все сие, желаю тебе мира, здравия и духовной радости в день торжества твоего Ангела.

Я написал было на трех листах тебе письмо, на три твоих, но оставляю, пусть будет так…И. М. 13 января 1848 года.

Письмо 68

Скорби тебе не по силам! – Я причиною оных, почему и мне сугубая скорбь! Где ж нам искать утешения? «Бог нам прибежище и сила, помощник в скорбех, обретших ны зело» (Пс.45:2). «Внегда скорбети ми, возопих ко Господу, и услыша мя Бог спасения моего» (Ирмос гл.4. Песнь 6). «Призови Мя в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя» (Пс.49:15). И еще много найдется в священном Писании подобных текстов о призвании Господа в скорбях и о помощи Его. Воззовем и мы ко Господу и получим облегчение в скорбях наших; Он силен даровать и утешение! Не малодушествуй, а в чем я тебя оскорбил, то прошу меня простить, и я тебя чистосердечно прощаю, и желаю душевно и телесно здравствовать. Остаюсь многогрешный И. М. 17 января 1848 года.

Письмо 69

Получил твое лаконичное письмо с поздравлением меня с днем Ангела, благодарю! – Желаю, чтоб ты умиротворилась, мои оскорбления простила и молилась за меня.

Прошедшее письмо твое скорбное и лаконичное я возвратил с надписью. Желаю, чтоб ты получила утешение. Я писал к тебе, изъясняя свою скорбь в перемене твоего тона, и много было написал, но оставил, видя тебя не твердою еще верою. Не смею приравнять себя, но напомяну апостольские слова к Коринфянам: "Аще бо аз скорбь творю вам: то кто есть веселяяй мя, точию приемляй скорбь от мене" (2Кор.27:2). Не знаю, прилично ли сие слово; но я написал.

Сегодня была у нас литургия. Я поминал тебя и всех вас на проскомидии о здравии, помня день твоего Ангела, а Х-но рождение, и заочно вас поздравляю.

А покойную В-чку на проскомидии, на ектении и на панихиде воспоминали; да упокоит Господь душу ее в Царствии Небесном!

Ты пишешь, что накануне полугодового дня смутилась о ней; говоришь: "Господь даде, Господь и отъя", – а не докончила: буди имя Господне благословенно во веки (Иов.1:21). Краткость здешнего времени что против вечности? а скорбное и приятное все проходит мгновенно; обратишь взор на прошедшее, – видится как сон. Попечемся о будущем, воображая ее блаженство, а не лишение.

Письмо 70

Прискорбна для меня скорбь твоя или просто немирство к С-е, которую я не хочу совершенно оправдать, но надобно иметь рассуждение: неужели она так далеко зашла, что и не может быть исцеленною от своих запутанностей, о коих ты пишешь, что она одно мыслит, другое делает, говорит и пишет? Не худо взглянуть нам на себя; имеешь ли и ты дар рассуждения? не можешь ли ошибаться в своем мнении при взгляде на действия других, имея еще не очищенное от страстей душевное око?

Это я видел в тебе, когда ты против меня приняла помыслы, чего я совершенно не имел и не имею, – видит Сердцеведец! От чего же это произошло? не от остраствованного ли устроения? когда ты, имевши веру ко мне, хотя недостойному оной, могла принять такие ложные мысли: кольми паче о той, с которою живешь и имеешь ежедневное обращение.

Ты знаешь, как враг ненавидит нашего спасения, завидует тем, кои хотят идти путем спасения с окормлением от других; даже ненавидит и гласа утверждения и всячески старается разрушить сей союз. Это нам показали: св. авва Дорофей и Феодор Едесский, да и другие многие отцы о сем учат. То не употребляет ли он своих козней, дабы поселить в вас немирство, влагая и тебе, и ей противные друг против друга мысли и обоих низлагая.

Скажу например: ты примешь какой-нибудь помысл о ее действиях, обличишь ее, но совесть ее в этом не видит вины: она оскорбляется, но после открывается в оскорблении, приносит раскаяние перед тобою; а ты говоришь, что вперед не будешь ей говорить, – это еще больше ожесточает.

Подобные случаи, полагаю, в последнее время нередко случались и очень могли быть; когда ты на меня приняла помыслы неправильные, кольми паче могла на нее принимать, а особенно при содействии страстей и вражиих подсад.

Не думай же, чтобы я ее оправдывал; я вижу в ней недостатки и погрешности, и во многом виновною перед тобою, в коих нещадно обличал ее и обличаю. Но тебе я все молчал, слепо веруя, что можешь окормить ее и понести немощи, удостоверяясь письмами твоими и тем, что обогащена отеческими книгами и много их читала и писала. Но когда только слегка говорил тебе о снисхождении, то увидел, это тебя потрясло, и полагаю оттого, что ты, обнося в уме одни ее недостатки и поползновения и происходящие смущения, отяготилась пребыванием ее у тебя.

Все это в течении трех лет скоплялось и возросло до такой степени, что, как вижу, не можешь ее и понести.

Но при всех ее немощах и душевном неустроении нельзя сказать, чтобы она не имела произволения к исканию спасения и покорения. Но козни вражии воздвигают смущения, и она, не видя оному разрешения, впадает в малодушие; а ты представила, что она уже не имеет и произволения. Эти мнения твои ложны.

Не знаю, почему мои письма, писанные к тебе по приезде ее сюда, тебе не понравились; и ты требовала какого-то моего откровения, и видела мой на тебя гнев, когда я писал к тебе на твои же письма, что имеешь скорбь на нее, не имеешь мира, о средствах к умиротворению к ней и к Л. Л-е (к которой ты тогда также не имела мира); а ты вывела противное из оного заключение.

Тут, при всех твоих мягких словах о готовности пожертвовать жизнью к моему успокоению, но в том же письме я видел противное действие. Это меня расстроило и огорчило: до какого ослепления ты достигла, – и не мог ничего тогда тебе писать. Как хочешь приими и назови сие мое обличение: я должен нести и по делам моим, и по всему. Не легко моему сердцу и сие, что пишу к тебе обличения, но и умолчать не могу.

По испытании всех изгибов сердца твоего, более ничего не открываешь, как то, что не умела успокоить товарища в келлии, и считаешь виноватою себя, что не почла большею честью ближнего своего, и еще, по неимению высокой добродетели – любви, не ко всем равное, – но взаимное имеешь расположение к каждому и приносишь покаяние.

Два сии действия, в кратких словах написанные, но какое имеют они пространство? Будто в том только состоит успокоить ближнего, что честью больша себе творити, а особенно к С-е, и не в том, чтобы исполнять ее прихоти, как ты прежде выразилась. Но ежедневные действия по келлии могут требовать снисходительного вразумления, а не предпочтения (прекрасный извет в рассмотрении совести). Паки взаимное расположение (конечно не око за око и зуб за зуб) – до чего оно довело; не до мира, но до расстройства мира.

Приносишь в сем покаяние, похожее на то, как кто говорит: "Всем грешен", не поясняя подробностей.

Ты описывала мне ее действия с большим преувеличиванием, даже и о болезни, будто совсем оной не было, а была притворная, – и все это, состоя в твоем предубеждении и размышлении, делало к ней отвращение и особенно в последнее время.

При испытании своих душевных страстей как мы снисходительны! – Считаем их слабее самого малого животного: а при разборе ближних поступков представляются они нам лютыми львами, тиграми, барсами и прочими. О! когда бы мы хотя половину или четвертую часть такого строгого испытания и суждения обратили на себя, то совсем было бы другое.

Ты говоришь, что мирна; но обольщаешь себя сей мыслью: ты не имеешь к ней мира – это не в одном письме повторяла ко мне, уже по ее отъезде; да и расстались вы с нею в таком тоне, – как сама же ты пишешь; а какой же это тон? не любви и мира, но…

"Имеешь расположение взаимное к каждому". – Оставя других, будем говорить о ней: она тебе сделает досаду или оскорбление, это весьма худо сделает, – не спорю: но неужели должно тем же платить? Чьи мы ученики? Она расстроена, ты взаимно. Но власть на твоей стороне, а у ней сугубая скорбь: и о том, что оскорбила и не получает материнского прощения; но видит в обхождении холодность; одно проходит, – другое подобное готово; а враг торжествует, непрестанно посевая семя раздора. Разбери получше себя без самолюбия: не найдешь ли виновною в подобных случаях? Тут требуется не прихоти исполнять, а явить материнскую любовь или снисхождение, – и довольно.

О самоукорении я тебе много предлагал, но что-то не много действует; писал о средствах к миру, но ты принимаешь не так; говоришь, мирна, – но мира нет.

Приносишь покаяние о взаимном расположении, – но такое ли оно должно быть? Покаяние истинное, от смирения и сознания своей греховности к Богу и к ближнему, все бы козни вражьи уничтожило, попалило и в прах рассыпало, и мир бы водворился; – а то его нет!

Пишешь ты, что готова жизнью пожертвовать к моему спокойствию, а после говоришь: через силы послушание возлагаю на тебя, ежели С-а останется у тебя.

В чем же мое спокойствие состоит? Неужели в том, чтобы ее успокоить в твоей келлии, а тебе оным доставить отягощение и оскорбление? Нет, но чтобы был обоюдный мир, а от оного польза и спасение: вот мое утешение и успокоение! Мир не достигается без борьбы со страстями и победы над ними, а когда они наши господа, то где мир? – не всегдашний ли плен?

Ты так мною избалована: я все, и писал, и говорил по тебе, а страсти твои и от тебя и от меня утаивались, – и вот до чего дошло! Предлагала и предлагаешь свои немощи: да разве немощи душевные исцеляются отшельничеством и уединением? не паче ли умножаются? А при сообществе есть случай лучше видеть себя, укорять за неисправление, прощать ближним, – да и сами получим прощение.

После того случая, как я писал к вам оскорбительное письмо, и после вашего раскаяния, полагал, что мир между нами водворится, и послал к тебе твои замечания, чтобы ты С-у ими обличила и вразумила, а ты поступила иначе. Я и сам мог бы ее ими обличить, но считал это короче. Где ж послушание?

На что мы читаем и пишем отеческие книги? Не для того ли, чтобы обретать от них духовную пользу на деле, а не на слове точию. Когда ладья наша плывет по тихому морю, тогда все безопасно и спокойно; но когда восстанет буря и находимся в беде потопления от волн морских, тогда-то нужно приниматься за снасти – работать, трудиться, писания отеческие к себе обращать и взывать ко Христу: спаси ны, погибаем (Мф.8:25).

Все, что я к тебе написал, – воистину от болезненного сердца и от сожаления о твоем бедном и жалком устроении, но не в защиту С-и, а дабы ты беспристрастно рассмотрела себя и принесла истинное раскаяние и исправление.

Тебе предлежит: или торжество веры, или отпадение… Вера испытуется противными случаями: вспомни, что ты не много более недели по принятии образа пробыла во успокоении и благодатном утешении. Но как бурю всегда предваряет тишина, то и тебе спокойствие было предвестием брани; да иначе и быть нельзя, – а то бы ты вознеслась превыше небес. А как с 19 числа октября приразились ветры сомнений и проч. и восстали сильные волны, то и корабль твой стал влаяться и колебаться, с опасением отнесенным быть в дальнюю страну.

Колебалась вера! – но был ли покой? борьба и доселе продолжается… блюди! познай, что все это попустилось за самонадеяние твое. Ты считала свою веру непоколебимою, – и думала "в обилии твоем, оною в век не подвижешься. Но, отвратившу Господу лице, находишься в смущении" (Пс.29:7)!

Но что-то луч надежды блещет перед мною, что брань сия на лучшее произойдет. Не моей пользы или С-й ищу, но истинно, от болезни сердца в твоем устроении, все сие тебе пишу. Что ж бы было, ежели бы я замолчал? Принятие образа не шутка!

С-у оставить у тебя, или нет, я отдаю на твою волю, чтобы благое было – непринужденное. Она этого желает и с чистым раскаянием, во всем себя укоряя, хочет положить благое начало к жизни: то, при благом обеих вас предложении, сила Господня в немощах ваших совершится; когда одна с верою вопрошает, а другая с любовью отвечает, то и созиждется град мира. О прошедшем, как должно, все переговорить, и надобно все предать забвению, и Бог мира и любви будет с вами.

Я не прошу тебя о принятии ее, потому что видел, что ты через силы твои считаешь сие, то и буду виновным твоей тягости, я и так за сие много скорблю; впрочем думаю, что тягостна она при теперешнем твоем настроении, а когда очистится небо от облаков, то и в воздухе будет благорастворение.

Ежели ж не желаешь иметь ее у себя в келлии с мирным залогом, то отпусти; и прошу простить ее и меня в нанесении тебе скорбей, а ее Бог силен управить ко спасению.

Что ж касается до меня, то, по летам моим и слабости здоровья, думаю, не закоснит изшествие мое, аще будет воля Божия; а ты прочти письмо старца Паисия к Марье Петровне Протасьевой.

Не знаю, почему это с 18 декабря в письмах твоих изменился мой титул на высокопреподобного, когда и преподобного прежде не было? Я писал тебе тем же тоном для показания тебе моего прискорбия о том, что в письмах – преданность, учтивость, но растворена чем-то другим.

С началом нового года да положим во всем начало: в делах, в покаянии, смирении, любви и повиновении слову Божию и отеческим учениям. Мир тебе! Многогрешный И. М.

Письмо 71

Мир тебе и благословение Божие! От 14 марта письмом твоим сознаешь вину свою предо мною, просишь прощения во всех против меня сомнениях, которые, по действу вражию, возникали в чувствах твоих.

Пишешь, что видишь как враг, завидуя пользе, которую ты обретала через мои вразумления, восстал, чтобы отторгнусь от меня. – Сознание в твоей вине и немощи – стать противу козням вражьим, а следовательно и последующее оным смирение для меня приятнее твоих исправлений, не имущих смирения. Через оное силен Господь упразднить всю силу вражью, тебе стужающую, и даровать тебе мир.

По истине скажу: я давно тебя во всем оном простил, и теперь прощаю, но болел сердцем, что ты по действу вражью увлекалась неправильными мнениями и мыслями, виня других в том, в чем невинны были во многом. Оставляю все, не буду дробить, и ты оставь без повторения и испытания. Я уже писал к тебе, что мы должны простить друг другу, по заповеди Божией, кого почитаем виновными перед нами; а кто невинен в чем, того Сам Бог оправдает. И теперь то же повторяю.

Хотя я грешен, неразумен и немощен душевно и телесно, но не отрекаюсь, – кто ищет с верою утешения или пользы душевной, – сказать то, что Бог подаст омраченному моему уму к их пользе, по вере, и быть в сем орудием милосердого Его отеческого промысла, аще и недостоин. В чем и ты будь несомненно уверена; но польза состоит не от меня, а с какою верою и произволением будешь искать и принимать мои слова. – С верою? – то и через грешника получишь пользу; а без веры или с сомнением и испытанием, разбором слов и действий? – то, хотя бы и праведен был, пользы быть не может. Это знаешь и от отеческих учений, и на деле испытала.

Не упрекая тебе сие пишу, но утверждая на прежнее. А мою готовность всеусердно представляю, и в просьбе твоей – пощады отеческой – прошу не сомневаться. И что теперь мною написано, не прими за непощаду или за оскорбление, чего кажется тут и нет: но я предупреждаю, дабы враг паки не подкрался со своими кознями.

Паки повторю, что искренно желаю, да твое сознание и покорность принесут плод смирения, могущее и козни вражьи упразднить, а тебе даровать прочный и спасительный мир!

Поздравляю тебя с приближающимся праздником Воскресения Господа нашего Иисуса Христа; да сподобит Он тебя встретить и праздновать оный мирно с сердечной радостью – чего есмь усердный желатель, многогрешный И. М. 3 апреля 1848 года.

Письмо 72

Ты, мать Е., жалуешься, что осуетилась, и куда девалось время твое утешительное? – Об утешительном печешься и жалеешь, а от крестного и скорбного отвращаешься. Ежели бы было тебе на пользу, то и далее оное бы продолжилось, а то, видно, надобно жить не для одной себя, но и ближним сострадать в их немощах и понести скорби, но нельзя, чтобы Господь совсем оставил тебя. Он обучает скорбными и утешительными минутами и посреди суеты, находи время почитать и подумать о душе, и я также скорблю, что не имею времени упраздниться в занятии собою, а все нахожусь в молве, – и непрерывной молве. Боже, милостив буди мне грешному (Лк.18:13).

На С-но смущение не надобно самой смущаться: придет время, обработается; враг не терпит не нанося смущения и не творя борьбы; но он же посрамится, побежден быв помощью Божией. Самоукорение и смирение весьма нужны для нее. 27 июля 1848 года.