Текст книги "Timeservers. Приспособленцы (СИ)"
Автор книги: Люси Че
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
– Думаю нет.
Сара по-лисьи хитро на него посмотрела. "А зря", мелькнула у нее мысль.
– А Бауэр? – Решил вернуться к последовательному разговору Виннер.
– А Роберт – это результат, так называемой, теории шести рукопожатий.
– Вы ведь пришли к нему на должность младшего специалиста. Зачастую, людям необходимы десятки лет, чтобы доказать свой профессионализм.
– Александр, вы знаете специфику работы связей с общественностью?
– На совещании вы сами сказали "Задавать правильные вопросы правильным людям".
– Да, если вкратце. Есть что-то вроде притчи, раскрывающей в полной мере работу PR-службы. Один слепой человек сидел на ступеньках здания со шляпой возле ног и табличкой "Я слепой, пожалуйста, помогите!" Один человек проходил мимо и остановился. Он увидел инвалида, у которого было всего лишь несколько монет в его шляпе. Он, не спросив у слепого разрешения, написал новые слова на табличке и ушел. Днем он вернулся и увидел, что шляпа полна денег. Слепой узнал его по шагам и спросил не он ли был тот человек, что переписал табличку. Инвалид также хотел узнать, что именно тот написал. Прохожий ответил, что написал правду, только по-другому. Новая надпись на табличке была такая: "Сейчас весна, но я не могу ее увидеть."
Сара замолчала, как будто обдумывая стоит ли говорить дальше или хватит сказанного. Но Виннер молчал. Она прошла мимо него со спокойной небрежно-ленивой грацией, наполненной томной элегантностью и продолжила:
– Но вы правы, вырваться наверх мне помог один случай. К нам в компанию написала письмо маленькая девочка. Она спрашивала почему наше печенье называется "Фантазия". Это печенье было сочетанием темного и светлого теста. Она искренне недоумевала, почему мы не догадались назвать его зеброй. Это было настолько очевидным фактом, что было непонятно, почему мы, взрослые, не додумались до этого раньше. Я три раза перечитывала ее неуклюжее письмо, накаляканное печатными буквами. Никто не обратил на него внимания, а ведь решение лежало на поверхности. Помните я говорила на планерке про фидбэк? Вот он! Я пошла напрямую к Бауэру и изложила свои мысли. Предложила взять название печенья "Зебра", более того сделать его в виде этого животного. Роберт поддержал мое решение, несмотря на то, что понадобилось внести существенные изменения в технологию производства. Мы сообщили об этом девочке, что привело ее в неописуемый восторг. Я сделала на свой страх и риск встречу Роберта и этой девочки, их показали в медиа. Наша прибыль за пару месяцев возросла в несколько раз. Я предложила Бауэру часть денег перечислить семье девочки, ведь именно благодаря ее воображению мы получили эту прибыль. Я не сомневалась в его согласии, Роберт – глубоко порядочный человек. Перечислив шестизначную цифру на их счет и мельком упомянув об этом в одной газете, новость распространялась с феноменальной скоростью уже без нашего участия. Единственно, что мы упомянули, что будем всегда рады предложениям в наш адрес. И предложения посыпались. Нам оставалось только их распределять по тематике и делать правильные выводы. Так была запущена линия "африканских животных". Я принесла компании большие деньги только потому, что обращала внимание на то, что другие упускали из виду. Потом я ввела в практику product placement. Точно также как в каждом фильме герои что-то гуглят или взламывают на ноутбуке с надкусанным яблоком и пьют кока-колу, мы точно также не упускаем возможность вставить наш логотип на пачку печенья или конфет в мультфильмах и детских фильмах. А чтобы укрепить достигнутые позиции я прибегла к roach bait.
Она замолчала.
– И что же это?
– Ну это, так сказать, тайные тропы к сердцу клиента – незаметное внедрение, неявная информация, свидетелем которой явился вроде бы как простой потребитель. Реклама надоедает нам, раздражает и может вызвать отторжение, и ее место занимает скрытая реклама, своего рода обмен информацией, когда вы становитесь невольным свидетелем разговора о сногсшибающем модном клубе.
Она помолчала. А потом внезапно спросила:
– Вы слышали шум океана? Просто моя мать сейчас отдыхает на золотом побережье. Когда она сидит в джакузи, то наслаждается шикарным видом на раскинувшийся бирюзовый океан, на котором смеются солнечные блики. Под него засыпаешь и просыпаешься. Сначала даже не замечаешь, что этот рокот за окном – это океан. Открываешь окно, и он врывается в комнату, заполняя пространство морским ароматом. – Ее голос приобрел мягкий и мечтательный оттенок. Запрокинув голову назад и закрыв глаза, она словно окунулась в сладкие воспоминания. – "Peppers Broadbeach" – единственный, откуда открывается такой неповторимый вид. Хотя только пятизвездочных отелей там порядка восьми.
– К чему вы это говорите?
Она резко повернулась к нему собранная и деловая, вся нега и мечтательность спрятались вглубь ее глаз.
– К тому что, сейчас вы забудете сказанное мной, но когда вы решите поехать на золотое побережье, обрывочные воспоминания остановят ваш выбор именно на этом отеле. Ибо это не реклама, а искренние слова всласть отдохнувшего человека, – она медленно и плавно подошла к нему. И по мере приближения ее голос становился все тише. – Вот что такое roach bait. В нашем случае мы используем кулинарные блоги, сетевые игры типа "Промышленного гиганта" или "Цивилизации", где можно построить или купить завод по изготовлению нашей продукции, да кучу всего. Как вариант, нанять промоутеров-актеров и поместить их в целевую аудиторию.
– Вы шутите… не может быть все так элементарно.
– В том-то и дело, что все достаточно просто. Изобретательность – затраханная мать необходимости. Знаете почему Ост-Индийская компания имела такой успех? В том числе из-за того, что девушкам из приличных семей платили за то, чтобы они всех своих гостей угощали тем или иным сортом чая для увеличения продаж. Я не гений, это придумали задолго до моего рождения.
– Да, Роберт был прав, назначив вас на этот пост.
– Дело не в том, прав Роберт или не прав, назначая меня советником. Дело в том, что вы не считаете эту профессию нужной и необходимой. Вы уверены, что я получаю за мою работу неоправданно дорого. Так ведь? Вот почему вы захотели узнать меня поближе.
"Нет, Сара. Совсем не так. Я хочу поиметь твой интеллект в своих корыстных интересах." Но вслух он сказал:
– Полагаете, я только и жду чтобы вас уволить?
– Вы задали вопрос, на который я не знаю ответа. Вот вы мне и ответьте.
Он подошел к окну.
– Я уже не уверен, что поступил правильно, придя сюда.
– Я тоже не уверена.
Она подошла и встала рядом. В это время они увидели пролетевший в сторону залива метеорит. На небе тянулся яркий шлейф от небесного тела.
– Загадали желание?
Она покачала головой.
– Это не звезда.
– Думаете Бог упал на землю?
– Я думаю, он сошел бы с ума, оказавшись среди тех, кого создал.
Виннер отвернулся от окна и подошел к бару.
– Позволите? – Спросил он, показывая на бутылку с виски.
– Пожалуйста.
Он пополнил бокал алкоголем.
– Сара, а что бы вы посоветовали в ситуации, когда нужно переманить человека. Усложню задачу: вы не имеете права предлагать конкурентную заработную плату.
– Я бы сделала одолжение, которое дорого стоит. Поставила бы его в положение, когда трудно и неловко отказать. Ну или какая-нибудь многоходовка, где единственный выход – это переход в вашу компанию. – Не задумываясь ответила та.
"Умно, Сара. Я в тебе не ошибся. Осталось придумать как это сделать. Хотя чего же проще. Ты же хотела в Сидней. Считай, что твоя мечта сбылась".
– А кто этот человек?
– Карл Блум. У нас с Марком есть идея создать хедж-фонд и пригласить Блума возглавить его.
– Об этом вы хотели со мной поговорить тет-а-тет?
– Не только. Но мне нужно его переманить.
– А я вам нужна для переговоров? – Лукаво подмигнув, спросила Сара.
– С чего ты это взяла? – Вопросом на вопрос ответил Виннер.
– Это единственная стоящая причина, ради чего вы могли сюда прийти. К тому же вы сами написали об этом в письме.
Виннер сел на диван.
– Допустим не единственная, но одна из основных.
– И моя роль должна заключаться в … чем? – Спросила она, напряженно смотря ему в глаза.
– Помогать мне на переговорах. – Виннер потянулся и заложил руки за голову. – Ну или поучаствовать в многоходовке, как ты это называешь. Сара, мне нравится твой изворотливый ум, похожий на змею. Ты не пытаешься проломить рогом закрытые ворота, ты легко и просто огибаешь препятствия.
– Насчет легко и просто – спасибо, но это не всегда так. И что, мне подавать под столом какие-то знаки?
– Абсолютно нет. Ты можешь спокойно выражать вслух свое мнение.
– Допустим.
– Тогда еще одно предложение. Мне нужен ловкий человек для одной ситуации.
– У вас есть Марк.
– Марк уже при деле, не волнуйся. Одна усердная обезьяна хочет меня изничтожить. Для этого он попытается скупить мои акции. Свободных денег у меня мало, а у него много времени. У нас с Марком на руках одна треть выпущенных акций, что составляет около 210 тысяч. Все остальные на руках и небольшая спекулятивная часть на рынке. У этой обезьяны…
– У него есть имя, или должность, или хотя бы подвид? Горилла там, шимпанзе, мартышка…
– В моем случае это даже более, чем мартышка. Это титулованная обезьяна. Его фамилия – Краттон. По моим приблизительным данным он владеет 150 тысячами. Для того, чтобы меня контролировать ему достаточно заполучить всего сто тысяч. Чтобы получить полный контроль, ему достаточно еще сто. Причем их не обязательно покупать, достаточно получить доверенности более-менее крупных акционеров на предоставление их интересов. Если потрудиться, это можно сделать за пару месяцев. Улавливаете суть?
– Не дать ему такой возможности?
– Да. У меня есть план. Мне бы очень хотелось, чтобы именно вы мне помогли.
– Но чем? У меня нет таких денег.
– Вам и не понадобится. Нужно всего лишь получить от них доверенность на предоставление интересов.
– И это позволит вам избавиться от него?
– Нет. Избавлюсь я от него совсем другим способом. Законным. – Быстро поправил он себя, чтобы не возникало недомолвок.
– Он вам чем-то насолил?
– Мы начинаем мешать друг другу.
– То есть вы выводите из строя тех, кто растет также быстро как вы?
– Есть люди, которые растут сами по себе. Я их уважаю за это. А есть те, кто растет за счет поглощения других.
– Не говорите мне, что вы Робин Гуд. – Усмехнулась Сара.
– Совершенно нет. Я прожженный и деятельный сгусток энтузиазма, один из тех невопрошающих работяг, кующий себе золотые монетки и не обращающий на других внимания. До тех пор, пока в мой огород не начинают лезть.
– Он пожевал вашу капусту? – Насмешливо спросила Сара.
Виннер удобно расположился на диване и поднес стакан ко рту. Сделав большой глоток он посмотрел на нее спокойно-задумчивым, взвешивающим взглядом.
– Предположим, – начал он, – что моему концерну "Greenlight Investment" нужна бумага. И как обычно я покупаю ее за доллар у-у…, предположим, производителя "Test-paper". И меня все удовлетворяет. А теперь, представим, что кто-то покупает эту бумагу у производителя и продает ее "Soft money". Причем вместо доллара за 95 центов. Потом он же покупает ее у "Soft money" и продает "Pelf Ink". Покупает у "Pelf Ink" и перепродает "EasyCash Company". Покупает у "EasyCash Company" и находит желающего в "Hebrew shekels". А "Hebrew shekels" предлагает "Greenlight Investment" эту бумагу за 1 доллар и 20 центов. А я забираю эту бумагу у производителя, где она благополучно лежала две недели на двадцать центов дороже, чем ее прежняя цена.
– Может быть найти другого производителя?
– Можно и найти, пока и его не поглотят. Зачем я буду растить себе врага?
На это Сара не нашлась, что ответить. Его серьезные глаза смотрели на нее проницательно и откровенно оценивающе. Его предложение было слишком лакомым куском, чтобы отказываться. Согласившись, она практически получала входной билет в невероятно сияющее, антисептическое, богатое обилием досуга, общество.
– Допустим, я согласилась, и у вас все получилось. Вы поменяете Краттону местами глаза с мошонкой, получите Блума, создадите хедж-фонд, у вас все будет замечательно. А что получу я?
– А что ты хочешь?
"Я хочу тебя!" – Вопила про себя Сара. Но вслух она медленно, проговаривая каждое слово, произнесла:
– Я хотела бы контракт на один год с правом продления до пяти лет в качестве директора по связям с общественностью твоего холдинга, включая твой инвестиционный фонд "Financial Capital". Я хочу участвовать в выработке стратегии компании, участвовать в переговорах на всех уровнях и правом самостоятельного заключения сделок в рамках своей должности до двух миллионов.
Виннер хищно улыбнулся.
– Признаться, я не думал в таком ключе. Может, просто деньги?
– Деньги? – Сара повернулась к нему спиной. – Деньги это так… примитивно. Предлагая мне только деньги, вы действуете как в анекдоте: если ты ешь мясо, а я давлюсь пресной булкой, то вместе мы, значит, едим гамбургер.
Виннер рассмеялся ее острому чувству юмора. Он понимал – находясь рядом с ней, речь шла не только о равенстве, сколько о близости взглядов, единых мыслей и чувств, каковых он прежде не мог представить в отношениях с женщиной.
– Значит тебе не нужны деньги. Удивительно как мы с тобой похожи. Сара, я согласен обсудить этот вопрос, но чуть позже. Уверен, мы найдем компромисс.
Сара кивнула в знак согласия. Результат сегодняшнего разговора и так в несколько раз превзошел ее ожидания. Поэтому самым разумным она посчитала сменить тему разговора.
– Александр, а что за странную визитку вы мне дали в первую встречу?
– Ты не польщена?
– Чем? – Глупо спросила Сара.
– Ну чтобы добиться от меня такой визитки люди поддерживают не один год знакомства со мной.
– Так я попала в список избранных?
– Ну некоторым образом, да.
– Тогда спасибо, Александр.
Он поднялся на ноги.
– Уже поздно. Уверен, я тебя утомил. Поэтому я пойду, а ты отдыхай. Сара, в офисе я не буду таким дружелюбным, – слегка сконфуженно и как бы извиняясь сказал Виннер.
– Я понимаю. – Непринужденно ответила Сара.
Он ушел, а Сара села на диван. Она действительно была измотана и ошеломлена. Она снова и снова переваривала разговор с Виннером, периодически щипала себя, не веря в реальность происходящего. Это надо было обсудить. В задумчивости она взяла пульт от телевизора и начала набирать телефонный номер. Удивленно взирая на хаотичное переключение каналов, она даже подумать не могла, что является виновницей этого. Приложив пульт к уху Сара ждала гудка, все еще переваривая произошедшее. Так и не дождавшись гудка, она бросила пульт и сумбурно передвигалась по квартире, как молекула в броуновском движении, не зная чем заняться. В конце концов, обессилев от волнения и усталости ее сморил сон.
12
Проснувшись почти в обеденное время и быстро приведя себя в порядок, Сара без звонка поехала к сестре. На ее удачу Лора была дома и рисовала с сыном. Первым ее заметил племянник. Он сорвался с места и завопил:
– Тетя Сара! Мам, смотри, тетя Сара приехала.
Он бросился ей на шею. Расцеловавшись с ним, Сара подарила ему железную дорогу, которую купила по дороге. Крича от радости он побежал в гостиную собирать игрушку.
– Сара, ну зачем? Это уже вторая.
– Ну я не знала, что у него уже есть подобная игрушка.
– Да дело не в игрушке. Дело в том, что его все балуют. Бабушка, отец, который его видит время от времени. Они как будто извиняются игрушками за то, что не проводят с ним свободное время. А он начинает этим пользоваться. – В отчаянии говорила Лора. – Я для него самая лучшая мама, только когда приношу игрушки или сладости. Я перестаю с ним справляться. Когда я запретила ему смотреть мультики, он кричал, что ненавидит меня. Что папа разрешает ему смотреть мультфильмы в любое время.
Она обхватила голову руками.
– Ты не пробовала поговорить с Бобом?
– Пробовала. Бесперспективно.
– Если хочешь, то я могу поговорить с ним. Мы вроде как не враги, когда пересекаемся – обмениваемся парой фраз.
– Ты знаешь, в другое бы время за такой совет, я выпроводила бы тебя за дверь. А сейчас говорю спасибо. Ладно. Рассказывай, что там у тебя произошло.
Лора взяла яблоко.
– Будешь?
Сара покачала головой.
– Сейчас, подожди. – Лора прошла в гостиную – Джонни, будешь яблоко?
– Нет. – Донесся звонкий мальчишеский голосок.
Лора вернулась на кухню и надкусила яблоко.
– Так что там у тебя?
– Разве я похожа на человека, у которого что-то случилось? – Спросила Сара.
– Да ладно. Ты хоть раз в жизни приезжала ко мне просто так поболтать?
– А ты? – Вопросом на вопрос ответила Сара.
– Сара, – проворчала сестра, – давай уже не тяни.
Лора ее слушала очень внимательно, но под конец не выдержала и переспросила:
– То есть ты попросила его назначить тебя PR-директором холдинга в обмен на переговоры с каким-то чуваком?
– При условии, что переговоры пройдут удачно. – Уточнила Сара.
– А я тебя недооценивала. Да-а, ты порядочная стерва. – Лора улыбалась.
– Хорошо хоть порядочная. – Парировала сестра. – Хотя я сомневаюсь, что получу этот пост, но интуиция мне подсказывает, что я правильно поступила.
– Сара, конечно правильно.
Лора зевнула и по-кошачьи потянулась, потом набрала воды в чайник и поставила нагреваться.
– Твои планы насчет Виннера не изменились? – Между делом спросила она.
– Пока нет. Но честно сказать, – глубоко вдохнула Сара, – он заставил меня ревновать.
– Не поняла?! Я не ослышалась? – Лора обернулась и посмотрела на сестру.
Сара ломала пальцы, думая как бы помягче преподнести историю с Петерсон. В конце концов, она рассказала все как есть, полагая, что старшая сестра со стороны увидит то, на что Сара не обратила внимания. Пока она рассказывала, Лора заваривала им зеленый чай.
– Ну, что ты скажешь? – Спросила Сара, окончив рассказ.
– Я скажу, что ты влюбилась.
– А что-нибудь чего я, к примеру, не знаю?
Лора поставила перед ней чашку чая.
– Чего, например?
– Ну сколько раз оргазмировала Сандра. Или какая после этого интервью получится статья. – Смотря в потолок, перебирала варианты Сара.
– Зачем тебе это знать? – Легко и просто спросила Лора, сделав глоток. Они помолчали.
– Тогда как мне поступать дальше?
– А ты попробуй ничего не думать.
– Так просто? Пустить все на самотек?
Лора закивала.
– Ладно, – смирилась Сара, – хочешь расскажу, что я собираюсь предпринять для повышения продаж к Новому году?
– Сара, мне можно рассказывать хоть миллион планов, я все равно не понимаю ничего в твоей дурацкой профессии.
– Почему ты считаешь мою работу бестолковым занятием?
– Потому что на твое занятие практически не выделяется бюджет. Ты занимаешься чем-то из подручных материалов. Это похоже на психошизическую инсталляцию.
– Не соглашусь. Вот тебе шедевр практически бесплатного PR. Как-то во французской газете появилось объявление: "Молодой, красивый миллионер ищет невесту, похожую на героиню последней повести Дюпона "На всю жизнь". И на следующий день весь тираж книги был распродан. Творчество вне денег делает фантазию безграничной: флеш-мобы, сарафанное радио, создание мифов. Когда я, как Бог, щелкнула пальцами и, р-раз, потек ручеек, а потом набирая силу, он вскоре превращается в широкую реку.
– Ну а если река пойдет не в то русло? Что ты станешь делать?
– Наверно буду работать с имеющимся результатом.
– Запупенный креатив. – Саркастически заметила Лора.
– Скажи, ты считаешь Ив Сен Лорана хорошим дизайнером?
– Ив Сен-Лоран – это классика классики, – уверенно произнесла Лора.
– А ты знаешь что у него было три бульдога которых он звал Мужик I, Мужик II и Мужик III?
– Ты это к чему-то?
– Я к творчеству и его проявлениям. Можно создавать бесподобную одежду и обзывать своих собак цифрами. – Ответила Сара.
– Может именно в последнем и есть творчество? – Пожав плечами спросила Лора.
– А я тебе про это и говорю.
– Тетя Сара, пойдем, я собрал, – Джонни прибежал из гостиной и взяв за руку Сару, потянул ее посмотреть на дорогу.
– Ты такой молодец. – Похвалила его Сара. – Ведь ее было очень сложно собирать. Вся эта куча мелких деталей…
– Неет. Я уже собирал такую с Карлом.
– Карлом?
– Да, маминым другом. – Занятый железной дорогой пробубнил малыш.
– Карлом? – Повторила Сара, смотря на Лору.
Лора стояла облокотившись о стену и смотрела на них, сидящих на полу возле большой игрушки.
– А как его фамилия?
Лора пожала плечами.
– Я не помню.
– Это тот Карл, который звонил тебе тогда, вечером? – Допытывалась Сара.
– Ну да. – С неохотой ответила сестра.
– Давно вы встречаетесь?
– Пару месяцев.
– И как?
Лора снова пожала плечами.
– Слушай, кинь реплику. Я устала быть тягочём. – Сара начала сердиться.
– Мне пока нечего о нем сказать.
– Нечего? Лора, твой сын собирал вместе с ним у тебя дома игрушку. На твоем месте я бы уже сделала кое-какие выводы.
– Он не мой тип. – Коротко ответила Лора.
– А твой тип кто? Изменяющий тебе мачо, с крепкой мускулатурой, не желающий воспитывать своего сына? – Тихо спросила Сара, подойдя к сестре.
– Когда я разберусь в себе, я первая расскажу тебе о Карле. – Лора прошла обратно на кухню.
Сара возвращалась к себе и недоумевала. Ее сестра всегда открытая и располагающая, везде и всегда рассказывала о своих отношениях с мужчинами. Для нее это было вроде подтверждения уверенности в себе, статуса-кво. А тут вдруг ни одного лишнего слова. Лора ей подкинула пищу для размышлений. Поведение сестры вдруг стало очень похоже на поведение подростка или влюбленного человека. Она не способна была принять ни совета, ни утешения, ни критики. Она хотела, чтобы ее поняли и не доставали вопросами, на которые Лора все равно не смогла бы дать ответ. А такое поведение характерно только когда находишься во власти сильного чувства. "Ей нужно самой разобраться, как поступать дальше. Ведь, как ни крути, это ее жизнь. Только кто этот Карл?" Внутренний голос видел прямую связь с Карлом Лоры и Карлом Блумом.
13
– Сара, это Дэн. Я только что послал вам статью на электронку для вычитки. Надеюсь, вам понравится.
– Уже открываю, Дэн. Спасибо.
Она открыла электронное письмо от Лазаро и начала читать.
"Есть темы, на которые страшно писать: рискуешь быть распятым. Но, вероятно, я готов быть пригвозденным хотя бы ради внимания к этой статье, показывая контраст между богатым внутренним миром и бедной жизнью. Или наоборот? Решайте сами…
Часы от Patek Philippe, Cartier, Candino. Украшения от Chopard и Tiffany. Коллекционные ретро автомобили и быстрые супер кары. Эксклюзивные яхты и личные самолеты. Головокружительный дизайн огромных по метражу квартир и элитных особняков. Подарки, которые эти люди, подобные Александру Виннеру, дарят друг другу исчисляются тремя и более нолями в конце. Роскошь, в которой любят жить богатые и знаменитые, завораживает и приковывает взгляды нас, обычных людей. Мы хотим быть похожими на таких, как Александр Виннер (Здесь будет фото., – прим. автора).
Вместо вступления
Два месяца назад, 10-летняя девочка, страдающая ДЦП, выпрыгнула из окна, чтобы не быть обузой для матери. Малышка решила свести счеты с жизнью, поняв, что мать никак не может собрать деньги, необходимые для ее лечения. Welcome to reality.
Ник и его мама
Знакомьтесь, это Ник. (Здесь будет фото мальчика., – прим. автора) Ему всего шесть лет. Он никуда не спешит. В его, таком юном возрасте, пришло полное и абсолютное смирение, отсутствие ожиданий, довольствование тем, что есть. Поверьте, это шокирует даже таких прожженных циников-репортеров как я. Глотая слезы, я стоял возле него ни словом, ни делом не давая ему понять, насколько мало у малыша шансов. Вот представьте себя хоть на минуту этим малышом! Что творилось бы у Вас в душе, зная, что шанс есть, но без помощи – его нет? Каждый прожитый им день – его маленькая победа. Шаг за шагом, терпеливо, он продвигается к тому, чтобы стать, как все остальные мальчишки. Я имею ввиду бегать, прыгать и кататься на велосипеде как они. А пока единственные его друзья – те, с кем он вместе проводит время в больницах и реабилитационных центрах. Он борется с медуллобластомой.
Вам кажется это не такое страшное название, ради которого приходится выживать? Давайте я вам расскажу вам то, что сам услышал от доктора. Это злокачественная опухоль в районе мозжечка. Характеризуется сильной головной болью, тошнотой и рвотой. Возможны расстройства сознания и судорожные припадки. Вы все еще считаете что это не страшно? Тогда слушайте дальше. Поражение мозжечка вызывает нарушение статики тела. Больной становится неустойчивым, поэтому в положении стоя он стремится широко расставить ноги, балансирует руками и в любой момент может упасть. Выживаемость маленькая, лечение дорогое. Вот с этим каждый день живет и справляется Ник. Мы сочувствуем ему, но не хотим быть похожими на таких, как Ник. Знаете почему мы не обращаем внимание на, подобных этому малышу, больных? Потому что думаем, что, проявив заботу к нему и взяв его под свое крыло, мы словно притянем к себе магнитом ту же болезнь. И тогда мы окажемся на его месте, больные и никому не нужные. Словно прокаженные и отвергнутые. Но ведь мы все стремимся стать успешными людьми, такими как Виннер.
А вот мама Ника (Здесь будет фото его мамы., – прим. автора). Ведь болезнь ребенка – это не только страдания ребенка. Рядом с ним борются, любят, страдают, бьются близкие ему люди. Иногда кажется, что сил уже нет. Те, кто испытывал это состояние, хорошо знают, как хочется иногда отвернуться лицом к стенке и не шевелиться, ничего, никого не видеть, ни с кем не общаться. Все потому, что своему ребенку она хочет дать самое лучшее, самую роскошную жизнь с iPhone и Xbox, но, по иронии судьбы, отдает только самое необходимое: деньги на поддерживающую терапию. А еще ей постоянно приходится слышать одну и ту же фразу: "Ничем не можем помочь". "Наша ситуация и мой ребенок, – говорит мама Ника, – как оказалось, прекрасная лакмусовая бумажка для моих "друзей". В основном все, кто знал о нас и о том, как и что нам пришлось пережить, отсеклись, изолировались, дистанцировались и не хотят никакого общения. Мы уехали из той страны, где нам не смогли помочь. Не хочу рассказывать тот ужас и безразличие врачей, что пережили Ник и я, когда ему пытались поставить диагноз. История болезни Ника может многое рассказать о состоянии медицины в стране, где мы раньше жили. Стоя в очереди на операцию, мне иногда казалось, что очередь там двигалась не за счет прооперированных, а счет естественной убыли. И хотя здесь, мы с сыном – лица без гражданства, почти уже без денег, но здесь есть лечение и надежда."
Ник с мамой живут в тяжелых неполноценных условиях, как бы на иссушенной почве. Здесь и сейчас они живут свою единственную и неповторимую жизнь. Ник невероятно талантливый и душевно богатый малыш, но общество упорно не замечает тех, кто не вписывается в "прокрустово ложе" всеобщей похожести. Его душа живет в предельной скудости возможностей, ограниченная палатой. А его мама каждый день верит, и в тоже время борется со страхом жизни без него. Но вернемся к роскоши, вы ведь так к этого хотите, господа читатели…
Александр Виннер
– Александр, чтобы стать богатым необходимо систематически расширять свою зону комфорта. Что вы об этом думаете?
– Знаете, что для меня зона комфорта? Зона комфорта – это не роскошная жизнь. Да состоятельные люди могут позволить себе элитный кофе, самый-самый телефон, отели, которые радуют глаз, быстрые машины и большие дома. Зона комфорта – это "коварная сделка" с внутренними удобными и мягкими рамками, где человек обычно не развивается. Каждый по-своему выходит из "проекта", который его сытно и жирно кормит. Я чувствую себя комфортно, только выходя из этой зоны.
– Как такое может быть?!
– Занимаясь чем-то одним, мы вешаем на себя ярлык и погружаемся в болото. И из него очень сложно выбраться. Это болото и дальше будет обесценивать любые достижения, если они не приносят с собой ничего, кроме еще большей стабильности и безопасности. Избавиться от этого чувства помогает только помощь другим. Не существует каких-то специальных или других мотивов для занятий благотворительностью. Просто сначала "задело", а потом понял, что "могу и хочу". Вот этот шаг от "задело" к "могу и хочу" и есть выход из зоны комфорта. Должна ли моя компания обществу что-либо, кроме уплаченных налогов? Мой ответ – да. Реальная благотворительность – это поиск решения неразрешимой проблемы, это поиск выхода из лабиринта.
– Александр, вы знаете, что маленький Ник пишет стихи?
– Увы, нет. И мне стыдно говорить об этом. Но все что я смог на тот момент, это подарить ему несколько процентов выживаемости. Его прооперировали. И сейчас ему как никогда нужна поддержка. У Ника душа, как бы сложенная из другого материала, чем у большинства из нас, быстрых и постоянно твердящих "мне некогда". Возможно, кто-то также ценящий жизнь, как Ник уделит ему крупицу своего внимания. Поверьте, смотреть в благодарные счастливые глаза ребенка – именно в этом и состоит умение любить, да и вся суть жизни.
– Да, Александр, я тоже смотрел в эти огромные не по-детски серьезные глаза и боялся, что он увидит в моих глазах безнадежность.
– Совершенно верно. Страшно увидеть страх. Но знаете, когда говорят, что нет повода для оптимизма, я обычно отвечаю на это, что темнее всего бывает перед рассветом.
– Александр, благодаря Нику, вы стали чувствовать свою потребность? Ваша жизнь изменилась каким-либо образом?
– Вы знаете, Ник на меня повлиял больше, чем я на него. Ведь три четверти своей собственной жизни я думал, что у меня все еще впереди. А смотря на Ника, понимаешь, как мало времени на самом деле. Я понял, что значит перейти из количественной жизни в качественную. Можно всю жизнь бегать как белка в колесе, работая на будущее. И я вроде бы бегу, затрачиваю массу усилий, времени, энергии, а в результате остаюсь на месте. А ведь его жизнь – это единственное, чем он владеет, это все, что ему дано, что он знает – с первого дня и до конца жизни. Но ребенок, даже изуродованный болезнью, остается человеком, остается личностью, и нуждается в том, в чем нуждается всякий человек и всякая личность: внимание, любовь и забота. Я прошу не забывать о таких как он, помогать им в меру своих возможностей: кто-то как я материально, а кто-то более ценным ресурсом – своим временем. Ведь мгновение не повторится. Повтора не будет. Второго шанса не будет. Осознайте это. Дайте таким как Ник вкус настоящего детства зависящий и от количества игрушек, и от количества внимания, и от выполненных обещаний. Помогают ведь не богатые или бедные. Помогают добрые. Помогают неравнодушные.
