Текст книги "Timeservers. Приспособленцы (СИ)"
Автор книги: Люси Че
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Вытянув скрещенные в лодыжках ноги, Кастер небрежно расположился в кресле, рассматривая перед собой коричневую жидкость в бокале.
– Таких, по-вашему выражению "идиотов", набралось несколько тысяч. И за полчаса котировки взлетели на семнадцать процентов. Вы с Виннером успешно сняли сливки, моя сообразительная выдумщица. Поверьте, у вас все признаки того, что ваш "внутренний козел" поднимает свою голову.
– Спасибо за диагноз. А сейчас, я не хочу быть в долгу перед вами.
– А разве вы в долгу передо мной? Разве сейчас я вынуждаю вас к каким-то действиям? – Спросил Кастер с ленивой улыбкой на губах.
– Вы сказали, что проголосовали за Виннера ради меня. Тогда возьмите свои слова обратно, и я уйду. Навязываться не в моих правилах. – Произнесла она практически шепотом.
– Не возьму, моя милая. Я жажду вами обладать и буду с нетерпением ждать сладких времен, когда хитрый, пронырливый делец живущий в вашей душе, уступит место практичной, рафинированной обольстительнице, для которой желание понимать, станет важнее желания быть понятой.
– У вас может не появиться такого шанса. Если я расстанусь с Виннером, то ваши ожидания полетят к чертям.
– Сара, вы всерьез думаете, что секс с вами это предел мечтаний, ради которого можно рискнуть миллионами? – Что-то жесткое и властное сквозило в его взгляде и голосе. – Запомните, ваши услуги всегда ценятся меньше после того, как вы их уже оказали. Это известно каждой проститутке, однако для вас это все равно почему-то является тайной.
– Наверно потому что я не отношусь к ним. – Пожав плечами, равнодушно произнесла Сара.
– По должности, – да, – не относитесь.
– Я еще не занесена в анналы как самая оскорбляемая вами женщина? И почему на мне до сих пор еще нет позорного клейма?
– Сара, жалость к себе – плохое чувство. Из яркой и желанной женщины вы превращаетесь в недобитое существо.
Сара распрямила плечи.
– Давайте начистоту. Я сейчас здесь перед вами. У вас есть шанс воспользоваться моей глупостью, у меня есть шанс избавиться от вас.
Она видела, как он улыбался сам себе – вернее, скалился, и погружался в зловещее раздумье.
– Шанс, – наконец произнес Кастер и посмотрел на нее долгим, пристальным и беспощадным взглядом, за которым не было даже намека на его мысли. – Значит, говорите, шанс.
В следующую минуту он с едва сдерживаемой силой, вскочил с кресла и быстрыми шагами пересек комнату, нависая над ней. Прижав ее к стене так, чтобы она не вывернулась, Кастер решительно, не давая ей сообразить, что происходит поцеловал: агрессивно, жестоко, словно наказывая. Сара мгновенно и отчетливо поняла, какую она совершила сногсшибательную глупость, придя к нему и предлагая себя как отступную. Она думала пережить и перетерпеть этот момент, чтобы его решение о Виннере не висело над ней дамокловым мечом. Но нарвалась на нового фаворита в отношениях, который отныне, словно кукловод, будет руководить ею в жизни. Но ей было уже все равно.
Кастер коснулся губами ее уха в скользящем легком движении и опалил его горячим дыханием. Он пробежался нежными, едва уловимыми прикосновениями губ от ушка до шеи, целуя все сильней, легко покусывая, пряча зубы за губами, превращая поцелуй в утонченно-острое, мгновенное удовольствие. По ее телу, пробежала приятная дрожь, заставляя ее изгибаться, подставляя то лицо, то шею под его поцелуи. Кастер наслаждался сиюминутными спазмами счастья, пробежавшими по ее лицу.
Саре всерьез начало казаться, что земля уходит из–под ног. Своей грудью он слегка придавил ее грудь, но ни на миг не прикоснулся к ее телу руками, словно боясь осквернить его. Он нежно коснулся губ Сары и легко потерся о них. Его поцелуи походили на баночку леденцов с разным вкусом. Вот жадный, до боли жалящий, вот волнующе-изысканный, на смену ему вторгся властный и распаляющий, который преобразился в нежный, почти неуловимый, а потом как ураган накрыл грубый и жгучий, от которого не хватало дыхания, переросший в жесткую, страстную борьбу ртов, где Кастер подарил ласковый поцелуй победителя, в котором были жажда жизни, много огня и энергии.
– О, господи, – снова вырвалось с ее припухлых от поцелуев, порочных губ.
– Не упоминай имя господа твоего всуе, – насмешливо прошептал он, устроившись за ее ушком и слегка его покусывая. Его сильное дыхание дразнило и распаляло ее до головокружения. В его поцелуях было нечто мистическое, сродни изысканным ласкам, не вместо близости, не взамен. Это была самая что ни на есть близость – эмуляция секса, то же проникновение, но на другом уровне. Синтез холодных податливых губ, горячего дыхания и умелого языка. Никакой секс не даст тех ощущений, что она получила при прикосновении его губ к ее губам. Это наслаждение. Это блаженствование. Это упоение. Это самое эффективное обезболивающее. Это гедония. Она была распята удовольствием. Да, она сглупила переоценив свои силы и недооценив его. Вот теперь она попала к нему в силок, как птица, и ожидала своей участи не трепыхаясь, словно так и должно было случиться. Словно это единственное правильное решение. Словно ее жизнь заключена в этом моменте.
Внезапно, он отстранился от ее лица резко, неожиданно, так что нахлынуло чувство оцепенения и опустошения. Сара почувствовала, как медленно распространяется по всему телу наравне с негой, вялость и усталость. Она открыла глаза и встретила его взгляд полный яда, доведенного до бурлящего бульканья.
– Ты не представляешь какое удовольствие для меня видеть счастье и наслаждение на твоем личике, складочки удовольствия в уголках твоих губ, которые у тебя так и не получается скрыть. Смотри, чего ты лишаешь себя, – он повернул ее к зеркалу. – Взгляни на свои безумные потерянные глаза. – Он встряхнул ее. – Ты готова сделать шаг к пропасти! Ты ведь знаешь, что те поцелуи хоть и хороши, но они не сводят тебя с ума подобно моим, не растляют. Ты не сгораешь от страсти с ним, ты не превращаешься в обезвоженную пустыню в ожидании его прикосновений. А смотри, что происходит с твоим телом, когда я до него дотрагиваюсь, – яростно выговаривал он каждое слово, а следом его рука прикоснулась к шее и ее сотрясла судорога, снова накатила слабость, и тело начало покалывать. – Видишь? Ты видишь?! – Встряхнул он ее. – Запомни эти ощущения.
Его острые, резкие слова протыкали в ее сердце кровоточащие раны, беспощадно хлестали по ноющему от желания телу.
– Ты с Виннером не потому что он тебя любит, а потому что он знает, что он тебе нужен. Если бы ты хоть немного любила Виннера, или испытывала к нему хоть немного того испепеляющего вожделения, что испытывала от нашего поцелуя ты бы не пришла сюда. Даже если бы я был единственным, кто мог его спасти. Ты своим изворотливым, изощренным, по-женски замкнутом на себе умом сделала бы все возможное, но не предложила бы себя как плату. Я больше чем уверен, что еще три месяца назад тебе бы не пришла в голову эта кощунственная мысль. Вот что с тобой делает Виннер.
На нее смотрели беспощадно откровенные глаза, со смесью иронии и садизма. Взгляд Василиска.
– Но и это ерунда по сравнению с тем, что я бы исполнил все твои мечты по внедрению тебя в такое желаемое и лелеемое тобой светское общество. Ты могла иметь все – деньги, могущество, влияние. Ты могла купаться в роскоши, ты могла плевать святым иконам в лицо, сгибать стальные хребты в бараний рог, раскатывать всех лицемеров скалкой, словно они тесто. Я бы сделал тебя сильнейшим политиком, если бы ты пожелала. Перед тобой открылись бы самые секретные двери. Потому что я бы стоял за твоей спиной. Но ты решила кинуть мне подачку. Милая, страстная девочка, ты потеряла гораздо больше, чем нашла. Возвращайся к Виннеру. Ты получишь своего Блума.
Кастер бросил ее на кресло и вышел, оставив ее одну в роскошной обстановке.
Сара не могла уснуть. Ее не отпускала собственная ошибка с Кастером. Случившееся сегодня выбило почву из-под ног. Как она могла совершить такую глупость! Только человек с половиной мозга мог снизойти до подобного решения. Она прокручивала в голове встречу с ним, словно пленку, туда-обратно. Ставила паузу на каком-то моменте и думала – снова и снова – возможно ли было сказать по-другому, сделать по-другому? И ловила себя на мысли, что можно было. Теперь было очевидно, что Кастер ждал от нее совершенно другого. Но чего именно, она пока не понимала. Могла ли она усмотреть среди намеков, гипнотических взглядов и полушутливых-полусерьезных угроз серьезное предложение? Возможно, все их встречи были всего лишь некой разведкой, чтобы действительно узнать ее? Слова Кастера отчетливо поселились в ее памяти и постоянно всплывали, вынуждая ворочаться в кровати без сна, вспоминая свой конфуз. Она подставилась настолько крупно, что не представляла, как теперь можно безболезненно для себя выпутаться. Чутье ей подсказывало о безграничной власти этого человека. Но Сара проигнорировала свою интуицию, решив, что с Александром у нее больше шансов на исполнение своей мечты. Она посмотрела на спящего Виннера. Как же она его ненавидела в эту секунду! Сара, безусловно, понимала, что он без вины виноватый, что это ее, и только ее, просчет. Но признаваться в этом самой себе не очень хотелось. Ее и так мучало собственное скудоумие и стыд. А разделив одну вину на двоих, груз получался меньше. С другой стороны, она понимала, что познакомилась с Кастером только благодаря Виннеру. Без последнего надеяться на общение с людьми такого круга не приходилось. Она вздохнула и перевернулась на спину.
Надо было что-то решать. Для начала она, скрепя зубами, перечислила свои промахи. Ее первая ошибка с Кастером сводилась к тому, что она пошла к нему не зная, что тот из себя представляет. Второй паралогизм касался его ожиданий, которые оказались совершенно иными, чем предполагала она. Третье самообольщение состояло в навязывании своих правил тому, о ком она знала совсем немного. Четвертый перекос произошел в эмоциях. Сара допустила с ним спор, до чего ни в коем случае нельзя было скатываться. Пятое заблуждение напрямую касалось впечатления. Она переоценила свое обаяние, недооценив его вкрадчивую, похожую на Мефистофеля, натуру, действующую словно наркотик, заставляющую проводить с ним время.
Теперь ей необходимо было знать о Кастере больше. Но она не знала к кому обратиться. Перебрав свой первый круг знакомых и коллег она лишь убедилась в их бесполезности, а главное, излишнем любопытстве. Задав нескольким людям один и тот же вопрос, – а Сара не сомневалась, что это всплывет среди общих знакомых, – она посеет среди них такую заинтересованность и дотошность, что Кастер о ее интересе узнает раньше, чем она хоть что-то о нем. Ей нужен был человек – с одной стороны – маэстро кулуарных бесед, а с другой – хранитель тайн. Первым, о ком она подумала в таком ключе, был Лазаро. И хотя ей претила мысль обращаться к нему, Сара понимала, что он – единственный – мог рассказать о Кастере или посоветовать кого-то, не задавая лишних вопросов.
Было уже почти утро, когда в ее голове, утомленной излишними размышлениями и задачами, сформировалась новая программа "цель-средства".
Утром, как только Виннер уехал в офис, она взяла телефон и набрала номер. Обменявшись приветствиями и справившись об общих знакомых, Сара, наконец, задала интересующий вопрос:
– Дэвид, а кто смог бы рассказать мне о Кастере?
– Я бы смог, – аккуратно произнес Лазаро.
– Я думала вы мало что знаете.., – начала было Сара.
– Ну знаю я больше, чем вы… И потом, то, что я не пишу о нем, не значит, что я ничего о нем не знаю. – Его самодовольный тон насторожил Сару. Она поняла, что он делает ей одолжение. "И этот тоже! Сговорились вы все, что ли?!" Сару откровенно злило, что в конечном итоге, она может оказаться в долгу и перед ним. Но информация о Кастере была приоритетом, поэтому она подавила желание послать его подальше.
– Когда вы можете мне о нем рассказать?
– В пятницу у меня есть окно.
– Это здорово, однако есть некоторая сложность. Я сейчас в Сиднее. А увидеться хотелось бы лично.
– Я так понимаю, вы хотите пригласить меня в Сидней?
По его тону было понятно, что если он и сможет приехать, то, определенно, за ее счет. "Ну что ж, пора бы уже перестать удивляться его нахальству".
– Разумеется первым классом. – Добавила она лести.
– Ну что вы, это лишнее, – голос Лазаро выдавал расползавшуюся улыбку Чеширского кота.
Телефон в ее руке подал жизнь. Посмотрев на экран, она нахмурилась.
– Хорошо. Дэвид, вы можете подождать две минуты? У меня звонок на второй линии.
– Да, конечно.
"Конечно, ты можешь. Первым классом-то не каждый день летаешь", язвительно пронеслось у нее в голове, пока она переключала линии.
– Роберт? Добрый день. Рада тебя слышать.
– Здравствуй, Сара. Я тебя не отвлекаю? – Услышала она знакомый голос Бауэра.
– Ну что ты! Конечно же нет! – Ответила она, поглядев на часы.
– Мне бы хотелось с тобой поговорить.
– Я тебя внимательно слушаю.
– Нет, Сара. Я хотел бы поговорить с тобой лично. Ты могла бы приехать к нам домой завтра?
– Что-то серьезное, Роберт? С Бет все в порядке?
– С Бет все хорошо. – Это частичное уточнение подсказало ей, что дело действительно не терпит отлагательств.
– Хорошо, завтра я буду у вас. Постараюсь подъехать как можно скорее.
– Спасибо, Сара. Тогда до завтра.
На телефоне оставался Дэн, но Сара не торопилась включать первую линию. Она обдумывала, что такого можно сказать Виннеру, чтобы слетать на два дня к себе, увидеться с Бауэром, а заодно и с Лазаро. Что-то ей подсказывало, что не нужно говорить Виннеру о звонке. Если бы Роберт хотел позвонить ему, то сделал бы это.
– Дэн? Прошу простить, что заставила вас ждать. Звонок с работы. Моя командировка неожиданно закончилась, а значит в пятницу я могу подъехать к вам в любое удобное время.
– Что-то случилось? – Участливо поинтересовался Лазаро.
"Ага, сейчас! Тебе, журналюге, скажи, что Бауэр желает личной встречи. Ты бы на резиновой лодке сюда добрался, чтобы выяснить".
– Увы, отдел маркетинга очередной раз хочет объяснить мне, что пресс-релизов по плану должно быть больше.
– Любят они планы и отчеты. – Натянуто беспечным тоном ответил Лазаро. – Хорошо. Тогда в пятницу в 17.30 я буду вас ждать в "Urban Spoon".
– Договорились.
Сара набрала Виннера.
– Алекс? Мне нужно на пару дней вернуться домой. … Нет, ничего серьезного. Так, мелкие семейные неурядицы. Приеду, расскажу. … Сегодня. Рейс в 17.20. … Хорошо, обещаю.
26
Сара сидела у четы Бауэр.
Она появилась у них практически с самого утра. Бет тепло встретила ее, по-матерински обняв.
– Как я рада тебя видеть, Сара.
– И я вас. Как же я соскучилась!
– Проходи. Роберт на террасе. Большую часть времени он теперь проводит там. Пьет чай, читает книги. Пойдем, я провожу тебя.
Бет взяла ее под руку.
– Как он?
– Непросто, если честно. Он ведь привык работать. А теперь он даже иной раз не знает, чем заняться. Я много раз ему говорила, что необходимо любимое занятие. Но он словно не слышит.
Они вышли на залитую солнечным светом террасу. Бауэр сидел в кресле и читал газету. Увидев их, он поднялся и подошел встретить гостью.
– Сара, все такая же красавица и умница. Спасибо, что порадовала старика.
– Роберт, перестань. Ну какой же ты старик!
И хотя Сара произнесла эту дежурную фразу, она все равно поразилась произошедшей в нем перемене. Он, действительно, сильно постарел за эти несколько месяцев. Он сгорбился, в потухших глазах появилась усталость, морщины стали отчетливей и глубже, избороздив все лицо.
– Садись. Ты, как всегда, всем напиткам предпочитаешь кофе?
Сара мягко улыбнулась и кивнула.
– Бет, родная, приготовь Саре кофе, пожалуйста.
Он смотрел вслед, пока супруга не скрылась в доме и произнес:
– Она меня слишком опекает, словно я маленький ребенок, а не старик. Расскажи мне как дела в "BFGroup"?
– Все спокойно, Роберт.
– Видел по ящику, у вас там была небольшая встряска?
Сара улыбнулась:
– Пришлось немного понервничать. Но уже все в порядке. Продажи выросли, и даже котировки восстановились.
– Говоришь, котировки восстановились? В период рецессии?
– Роберт, ну это же не кризис.
– Сара, я немного беспокоюсь за "BFGroup". Виннер, конечно, хороший бизнесмен, но я не знаю насколько он заинтересован в "BFGroup". Кроме того, он не знает эту компанию так как я. А я вижу, что нас…, – осекся Бауэр и резко замолчал.
– Роберт, это твоя компания. Ты создал ее. Ты возглавлял ее почти 50 лет. Это нормально считать ее своей.
– Да, да… Все никак не могу привыкнуть. – Горечь в голосе выдавала его волнение. – В общем, вас кто-то тихо и незаметно скупает. В течение нескольких месяцев. Я, знаешь ли, слежу за котировками.
– Почему ты пришел к такому выводу?
– Стакан заявок, Сара. Понаблюдай за ним. Есть определенные часы всплесков, а потом тишь. Если бы я не знал эту компанию как свои пять пальцев, то и не пришел бы к такому выводу. Но даже это были сомнения, настолько грамотный подход к скупке. А сейчас все стало слишком очевидно. Моим детям предлагали продать, думая, что у них есть доли. – Старик печально рассмеялся. – Ндаа… Я бы, наверно, и не узнал никогда, но Сью пришла и просила меня продать акции. Кричала, что два миллиона не валяются, что я плохой отец ну и в таком духе. Даа… Так о чем это я? А, да. Так вот, буквально на днях я думал переписать акции на Сью и Джерома, но после случившегося у меня большие сомнения на их счет. Они сумеют потратить вырученные деньги за пару лет, а может и того меньше. Но дело не в деньгах. Им будет на что жить. Дело в "BFGroup". Я не хочу, чтобы с компанией что-то случилось. Я хочу ей процветания. Ты сильная личность, Сара. Ты способна вытянуть ее. Даже без Виннера.
У Сары пропал дар речи. Даже способность думать у нее пропала. Она просто сидела и слушала.
– Так вот. Хотя ты и сильная личность, доверяю я больше Кларку. Не обижайся. Но тебя я знаю всего шесть лет, а с ним мы знакомы с детства, и вместе начинали это дело. Поэтому, все имеющиеся у меня акции я хочу раздать пополам тебе и Кларку. Однако, все сделки, касающиеся "BFGroup" и тебя, будут проверяться им.
– Но почему бы не отдать Виктору все? Он превосходный юрист и найдет всему этому применение.
– Сара, я – стар, сильно разочарован в детях. У меня осталось немного времени на все. Да и Кларку столько же лет, сколько и мне. Было бы неразумно отдать все ему. Рано или поздно, останешься только ты. Так вот сейчас мне нужно твое согласие. Ты согласна взять на себя такую ответственность?
– О каких объемах идет речь, Роберт?
– Я все еще владею шестью процентами акций. К тому же под опционы у "BFGroup" зарезервировано почти семь процентов от общего количества акций и десятилетние варранты со сроком действия еще на три года.
– Это для инвесторов?
– В некотором смысле это страховка.
Сара кивнула.
– Акции и опционы я хочу разделить поровну тебе и Кларку. А варранты оставлю полностью тебе.
– Это будет индоссамент?
– Да.
– То есть, и я, и Виктор, мы вроде страховки на всякий случай?
– Именно так.
Сара кивнула.
– И все-таки, Роберт. Дети, есть, дети. Ты лишаешь их части наследства.
– Я не тешу себя иллюзиями. Я очень опоздал с их воспитанием, Сара. Но даже если бы мой азартный сын и наркоманка-дочь имели внуков и оставили бы их здесь на нас, я бы не продал компанию ни за что в жизни. И я бы не совершил такую кощунственную ошибку с внуками, какую совершил со своими детьми попустительским воспитанием. Но на данный момент внуков нет, а дети ждут…
Бауэр не стал уточнять чего ждут Сью и Джером, и так слишком уж все было понятно.
– Говоря это мне, ты предполагаешь мою помощь им?
– Моя воля в завещании будет гласить значительный размер наследства супруге, передачу активов "BFGroup" тебе и Кларку. Дети не будут обижены, но и не будут вознаграждены.
– Ты не слишком рано задумался над завещанием?
Бауэр рассмеялся.
– Сара, прелесть молодости в том, чтобы не сильно глядеть в будущее, оглядываться по сторонам. И это правильно. Прелесть старости в осмыслении. Мы уже не зависим от удачи и везения, так свойственной ветреной юности. Я сам себе прокурор и адвокат. А самое главное, я сам себе судья. Пойдем внутрь, пока там не остыл твой кофе и мой ароматный чай.
Она вышла от Бауэров. Глубоко вдохнув, Сара на мгновение закрыла глаза. Давно у нее не было такой гармонии и удовлетворенности, такого спасительного спокойствия, словно после разрушительного шторма, она вошла в тихую гавань. Она вспомнила "BFGroup" во времена Бауэра. Как же хорошо было в ее жизни тогда, перед тем, как она решила ее радикально улучшать.
Ровно в 17.30 Сара вошла в кафе и сразу же увидела Лазаро, сидящего за самым центральным столиком.
– Как вы смотрите на чашечку кофе, после которой мы прогуляемся? Там, за углом есть чудесный парк. – Предложила она Лазаро, и уже через 15 минут они сидели на траве, не торопясь поглощая купленные неподалеку сэнвичи и смотрели на раскинувшийся перед ними вид .
– Что вы знаете о Кастере? – Не отрывая глаз от ярко-зеленой лужайки, спросила Сара.
– А что именно вы хотите знать?
– Чем он занимается для начала?
– Морские перевозки, суда, фондовые биржи, инсайдерская торговля, фармацевтические компании. Замешан в самых темных делах, – пожал плечами Лазаро.
– Вы как-то обронили, что его называют сто первым сенатором…, – закончила на полуслове Сара, ожидая продолжения от собеседника. Что Лазаро, впрочем, и сделал.
– Видите ли, у него не бросающиеся в глаза, но весьма солидные связи в политике, не говоря уже о блистательных связях в обществе. В первую очередь, за счет его политической прозорливости. Ему достаточно взглянуть на человека, чтобы понять что тот из себя представляет. Обычно его люди сидят на весьма и весьма высоких постах в политике. Он спонсирует их выборные кампании, и он же стоит за их решениями.
– А что с бизнесом?
– Бизнес для него смесь незаконного и агрессивного. Впрочем, он действует так же как и ваш Виннер.
– У вас есть примеры?
– Есть. – Произнес Лазаро и замолчал, вынуждая ее спрашивать.
– Если у них одинаковые методы в бизнесе, то частности, вероятно, уже и не нужны. – Закинула Сара удочку.
– Думаете? Виннер, к сожалению, действует плоско, в отличие от Кастера, который, к примеру, пять лет назад вошел в строительство скоростной железной дороги. Вы знаете, что эта дорога стала одной из самых прибыльных при том, что стоимость проезда одна из самых низких в мире? Знаете, каким образом? Он учредил дочерние компании по производству и поставке металлоконструкций, вагонов, рельсов, деталей, оборудования для станций. Он обеспечил колоссальную прибыль при помощи такого рода вспомогательных компаний. В процессе постройки, расширения или ремонта именно эти компании выкачивают миллионы.
– Я так полагаю то, что вы мне рассказываете всего лишь верхушка айсберга?
– Да. А вы жаждете узнать все, что скрыто от глаз?
– Хотелось бы именно этого.
– Вы – кровожадная особа. Не могу сказать, что я знаю много, но достаточно, чтобы иметь о нем представление. К примеру, я знаю что он купил облигации золотого федерального займа одной не сильно богатой страны как раз сразу после объявления ставящего под сомнение выплату процентов. Это обрушило рынок на 40%. Как только министра финансов сняли – рынок восстановился, а Картер положил в карман несколько миллионов. Это помимо фьючерсов на кофе, с которых он состриг около миллиона фунтов в результате блестяще проведенной интриги. К сожалению, подробности мне не сильно известны. С другой стороны, птичка на хвосте принесла, что он продал акций одной кампании почти на 100 миллионов евро. В то время как эмиссия акций составляла всего один миллион, продажа акций составила девяносто семь миллионов. Что вы об этом думаете?
– Что она продала сама себя девяносто семь раз?
– Ага, – сказал он и откусил кусок от сэндвича. Чуть прожевав, он продолжил говорить с еще полу набитым ртом – А знаете как он покупает компании?
Сара помотала головой.
– Слышали что-нибудь о голландском аукционе?
– Это аукцион на котором торг ведется с понижением цены пока не найдется покупатель?
– Да, так вот это его стиль. Он приходит к вам и предлагает не то чтобы совсем низкую, но и не высокую цену. Вы готовы торговаться, но он не идет. Он дает вам время на размышление и уходит. А потом у вас случается форс-мажор. Корабль там захватили пираты, самолет пропал с радара, возгорание на каком-нибудь из ваших складов, забастовка на несколько дней, взрыв на буровой. Вы терпите убытки. А он к вам в это время приходит и предлагает сумму еще чуть ниже. Вы не готовы мириться с такой суммой, ведь это вынужденный простой. Он уходит, а у вас начинают происходить непонятные вещи, приносящие конкретный ущерб и обесценивающий вашу кампанию. Хватит ума согласиться, считайте, что вам повезло. Не хватит, вы будете сталкиваться с все более и более сложными препятствиями, уменьшающими капитализацию вашей кампании в разы. В конечном итоге, вы все равно сдадитесь. Он – человек без правил. Он способен продавать чилийскую государственную секретность их же соседям-аргентинцам, Каймановую анонимность американцам, продавать трасты на Карибах с тем, чтобы открывать через подставные компании банковские счета в Лихтенштейне и Люксембурге.
– И нет никого, способного его остановить?
– Я вам так скажу, он вложил кучу миллионов долларов в газеты, радио и телевидение. А еще он приобрел десятки миллионов долларов коста-риканских облигаций на предъявителя – вполне достаточно для того, чтобы устроить этой стране финансовый кризис. Безопасное место, чтобы уйти на пенсию, не находите?
– Сомневаюсь, что такой человек способен уйти на пенсию.
– Согласен, неудачная шутка. Но и это детские забавы по сравнению с аферами, которые проводит Кастер время от времени. Чтобы ее понять необходимо иметь представление о терминах. Вы знаете что-нибудь о варрантах?
– Варрант… ,– задумчиво повторила Сара. – Вы имеете в виду производную акции, которая дает возможность купить пакет акций по номиналу?
– Именно. Знаете в чем их особенность?
– Ммм… возможность приобретения акций до их выпуска в обращение?
– И это тоже. Но в отличие от стандартных соглашений, где определяется цена акций, варранты фиксируют стоимость инвестиции. Улавливаете суть?
О, да! Сара моментом схватила суть. Ее глаза сузились от хитрой схемы, гарантирующий доход, устанавливаемый только своей совестью. "Насколько хватит цинизма."
– Число акций может быть переменным…
Первый раз Лазаро к ней повернулся и посмотрел. Внимательно и долго.
– Вы точно не знакомы с этой схемой?
– Точно. Но думаю я могу предположить, что будет дальше.
Лазаро приподнял бровь в удивлении и ожидании. Сара начала объяснять.
– Предположим, объем инвестиции в варранты составит десять долларов. А акции идут по доллару за штуку, значит, мы имеем десять акций. Если цена упадет до семидесяти центов за акцию, то у меня будет уже четырнадцать акций. Значит, чем меньше цена акций, тем больше акций будет выпущено для покрытия суммы инвестиции. Значит мне выгодно шортить и разницу положить себе в карман. Чем больше я продаю, тем больше падает цена акций, тем больше акций я получаю от неограниченных варрантов и тем больше я могу продать. Это же, Perpetuum mobile. Задача в том, чтобы найти инвестора, чтобы втулить ему эти акции по наиболее высокой цене. Полагаю, инвестор даже не подозревает, что игра будет вестись против него? – Полусказала – полуспросила Сара.
– Да, именно так. Компании выбранные в качестве жертвы обычно разоряются, а инвесторы сидят с ничего не стоящими акциями на руках.
– И сколько заработал Кастер?
– Зарабатывал не он. Зарабатывали его люди. Но в общей сложности Кастер положил себе в карман не меньше двух миллиардов.
– Феноменально. – Выдохнула Сара. "Вот чем занимается Блум. И вот зачем он нужен Виннеру".
– Да, феноменально, – повторил он. – Я слышал одну историю, которую рассказал пострадавший от Кастера. Он владел успешной компанией по морским перевозкам, пока с ним не начались разного рода неприятности. В конце концов, он обратился к Кастеру и дал ему в залог несколько судов. Так вот Кастер взял танкеры и "банановозы" и снял с них все, что только можно: от дизель-генераторов до насосов. Когда тот вернул Кастеру деньги, то получил обратно и корабли. Точнее то, что от них осталось. По его прикидкам, ремонт только одного судна обошелся бы в несколько миллионов. А теперь смотрите какая история. С точки зрения компании судно – это то, что плавает и перевозит. А с точки зрения юристов, судно – это то, что имеет заводской номер и номер IMO. Поэтому суд он проиграл. Говорили, что у Кастера с тем парнем были давние счеты, но этого никто не знает. Чтобы понять человека, нужно знать, как обходится с врагами. Так вот, навряд ли вы найдете более сильного и опасного врага, чем Виннстан Кастер. Понимаете, Сара, Кастер дрессирует людей, словно диких животных в цирке: морит голодом, подкармливает, ласкает, бьет и так по кругу, пока не приучит к послушанию. Поэтому для многих лучше знать Кастера со стороны. И вам бы я тоже это посоветовал.
Лазаро встал, отряхнул крошки с одежды и по-английски откланялся.
А Сара осталась. Ей предстояло решить как исправить свой промах с Кастером. Как нивелировать последствия ее пребывания у него дома. Как выяснить цену, которую (а она в этом не сомневалась) ей придется заплатить за пост Виннера. Чувствовалось, что Кастер не остановится ни перед чем ради своей цели. Знать бы только эту цель. И еще ей предстояло решить как противостоять его хитрости и весьма опасному обаянию.
27
Сара вернулась в Сидней на следующий день после встречи с Лазаро. Теперь, зная о Кастере больше, она могла хотя бы немного предположить, чего можно от него ожидать. Он – редкая птица, а значит дешевые женские трюки не потянут. Здесь должна быть тонкая и продуманная партия. Единственный вариант взаимоотношений с Кастером – это думать его категориями, смотреть на мир его глазами, говорить его словами. Нужно использовать то, что использует он сам: мягкость в форме и жесткость в содержании. Она уже начала продумывать "случайный" предлог для встречи с ним, когда раздалась трель ее телефона.
– Привет, Лора. Как дела? – Спросила она на автомате, не отвлекаясь от своих мыслей. – Все хорошо, спасибо. Ты мне звонишь, чтобы рассказать что-то интересное? … Та-ак. … А как он пришел к этой идее? … Он решил сам поменять работу? … И когда вы планируете прилететь? Просто я могла бы вас встретить. … Так быстро? А ты уверена, что его не уволили? …. Ни в коем случае. Я бесконечно рада. Тогда в понедельник в 13.30 я буду в аэропорту. Давай, до встречи.
