Текст книги "Грозный отряд"

Автор книги: Люк Скалл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)

МРАЧНЫЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ

Илландрис повернулась к мужчине, лежавшему в постели рядом. Магнар наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. Единственным звуком в спальне было только его глубокое дыхание. Снаружи бушевала буря, ветер завывал, словно вселяющий ужас зверь, угрожая сорвать крышу с Великой Резиденции и явить миру их наготу.

– Ты обеспокоен, – заметила она.

Запахи пота, секса и дыма, смешиваясь, создавали довольно приятный аромат. Она прикоснулась к его лицу. Щеки у него гладкие. Многие мужчины-горцы носили бороды, подчеркивая свою мужественность, но Магнар всегда гладко выбрит. Смелый выбор с учетом его молодости, открытое приглашение к насмешке со стороны старших вождей. Казалось, молодой король достаточно уверен в себе, чтобы не придавать этому значения.

– Мне тревожно, – признал он. В его серо-стальных глазах было заметно волнение. – Шаман отозвал Собратьев из Высоких Клыков. Какое право имеет тиран Сонливии требовать такое у нашего лорда-мага?

Илландрис вспомнила, с какой легкостью хрупкий старик развернул магию Шранри против нее. Старшая сестра круга Сердечного Камня, возможно, самая могущественная чародейка в Высоких Клыках, и тем не менее Салазар справился с ней, как с ребенком, причем будучи совершенно обессиленным.

– Не могу сказать, мой король. Поступки лордов-магов понять нелегко. А Шаман предупредил, когда они вернутся?

Магнар покачал головой. Он – красивый мужчина, с сильным носом и крепкой челюстью. Тело худое, но мускулистое, а грудь до сих пор блестит от пота после их недавних занятий любовью. Глядя на него, она почувствовала возбуждение.

– Мы можем остаться без наших священных защитников на неопределенное время, – сказал король. – Я приказал Оргриму выставить дополнительных воинов на северной и южной границах Восточного предела. – Помолчав немного, он вздохнул. – Вражий Молот не обрадовался этому приказу.

– Оргрим понес самые тяжелые потери в Морозной Твердыне, – заметила Илландрис. – Восточный предел больше остальных пострадал в последние годы. Вражий Молот не хочет подвергать опасности со стороны хребта Дьявола свои крупнейшие поселения, расставляя людей на границах.

Король Магнар кивнул.

– Такова была суть его доводов. И все же Восточный предел – это преграда между нашим народом и ужасами, которые скрываются на хребте. Я не могу позволить, чтобы демоны беспрепятственно бродили по другим Пределам. – Порыв завывающего ветра вновь сотряс крышу, и Магнар опять вздохнул. – Я сделал все, что мог, чтобы заслужить уважение со стороны моих вождей. Нелегко предотвращать голод и сдерживать племена, чтобы они не вцепились в глотки друг другу, выполняя в то же время прихоти Шамана. Он иногда прислушивается ко мне, но все же… у меня ощущение, будто я зажат между пещерным медведем и стаей волков. Пытаюсь успокоить первого, в то время как последние так и выискивают любую возможность наброситься на меня.

Илландрис озадачили эти слова.

– Ты правишь по благословению Шамана, кто осмелится тебя свергнуть?

– Кразка Одноглазый и Карн Кровавый Кулак – хотя бы эти двое, для примера. Многие желают трона. Кодекс требует, чтобы все мужчины и женщины клялись в верности королю, – и в то же время там написано, что слабый король должен быть смещен для блага народа.

– И Шаман является верховным судьей в таких вопросах, – мягко произнесла Илландрис.

– Если другой докажет, что он достойнее, Шаман, не колеблясь, заменит меня.

– Как ты заменил Джагара Мудрого?

Магнар кивнул.

– Я не добивался трона. Джагар умирал. Его правление длилось дольше чьего бы то ни было из предыдущих королей. Шаман мог выбрать любого из десяти вождей. – Он поднял глаза к потолку. – И все же из уважения к моему отцу он выбрал меня.

– Из уважения к твоему отцу? – повторила пораженная Илландрис. – Но что он сделал с ним… Шаман больше всего на свете хочет увидеть твоего отца мертвым.

– Да, – ответил Магнар. – Так. Но этот гнев порожден любовью, которую он некогда питал к нему. Отец был почти другом Шаману – единственным другом. Он не ожидал, что лучший воитель даст ему такой ответ, когда восстал Берегунд. И это был настоящий мятеж.Зеленый предел намеревался разорвать Договор и начать гражданскую войну. Реакция Шамана была оправдана.

«Он сжег твою мать заживо», – подумала Илландрис, но мудро придержала язык. Вместо этого она спросила:

– А ты знаешь, где может скрываться твой отец?

Магнар покачал головой.

– В Ничейных землях, наверное. Собратья безуспешно охотились за ним два года. Его товарищ – следопыт, которому нет равных.

Его товарищ. Волк. Человек, который освободил Меч Севера из тюрьмы, был почти так же печально известен, как и сам Бродар Кейн. Жутко обожженный, со свирепым нравом под стать своей доблести – да никто и предположить не мог, что именно он осуществит дерзкий побег. Очевидно, у него в далеком прошлом был долг перед Кейном.

Илландрис видела Волка только один раз, за несколько месяцев до судебного процесса над отцом Магнара. Трудно было поверить в то, что двум горцам удавалось месяцами ускользать от Собратьев, и тем не менее, вспомнив его хмурое, непреклонное лицо, она поняла, что этот человек способен на все.

Такие люди, как Бродар Кейн и Джерек Волк, казалось, могли противостоять даже воле лорда-мага. Эта мысль заставила ее задуматься.

Король все так же смотрел в потолок, и в его поразительных глазах застыло странное выражение. Илландрис решилась пойти на риск. Ей нужно узнать.

– Должно быть, это так тяжело для тебя, – произнесла она осторожно. – То, что случилось с твоим отцом. Что сделали с твоей матерью.

Магнар посмотрел на нее. Его лицо было непроницаемым.

– Ты считаешь меня чудовищем?

Этот вопрос ее поразил. Она смотрела на него с минуту, не зная, что сказать. «Не чудовищем. Мой отец был чудовищем».

– Я не сужу тебя, – осторожно сказала она. – Ты делал то, что было необходимо. Твой отец был виновен. Твоя мать… – Она умолкла, не уверенная в том, как продолжить. Это такая деликатная тема. Она все еще желает его ухаживаний, не так ли? Конечно, желает. Злить его – никакого смысла. И все же…

Он смотрел, как сжигают его мать.

– Моя мать… – произнес Магнар, и она услышала в его голосе боль. – Некоторые поступки короля преследуют его всегда. С этим ничего нельзя было поделать.

Илландрис пристально глядела на него. Она вспомнила, как съеживалась в уголке своей кроватки, прислушиваясь к тем жутким крикам. Больше всего ее приводила в ужас тишина, которая наступала потом, мгновение, когда прекращались те страшные звуки и ее отец уходил из дома в ночь. Те несколько шагов к скорченному телу матери – все равно что по льду замерзшего озера: а вдруг треснет, и тебя поглотит тьма. Однажды так и случилось.

То была беспомощность. То, о чем говорит Магнар, – трусость. Она не смогла удержаться.

– Ты – король, – с презрением выпалила Илландрис. – Ты мог выступить против Шамана. Как ты позволил, чтобы твою мать поглотил огонь?

Лицо Магнара потемнело.

– Ты ничего не знаешь, – гневно сказал он и, встав с кровати, принялся натягивать одежду.

Илландрис поднялась и взяла свое шелковое платье и шаль, которые лежали кучкой на полу.

– А что с Кразкой? – спросила она более спокойно. – Он ведь ее изнасиловал, не так ли? Прежде чем ее привезли в Сердечный Камень. Как ты можешь смотреть на него?

На сей раз Магнар не сдержал гнева. Он схватил Илландрис за волосы сзади и притянул ее лицо к своему. Его глаза полыхали лютой яростью.

– Кразка – самый могущественный вождь в Высоких Клыках, – проговорил он дрожащим голосом. – Думаешь, мне легко выслушивать его советы? Больше всего мне хочется вырвать его черное сердце. Кабы не уговор с Шаманом и не риск гражданской войны…

Его прервал внезапный вой, такой громкий, что, казалось, сотряслись стены спальни.

– Уговор с Шаманом? – заинтересовалась Илландрис, несмотря на то, что Магнар довольно болезненно стиснул ее волосы. Она могла, конечно, отбросить его в сторону, применив магию, но это было бы расценено как измена, наказание за которую – смерть. К счастью, король, казалось, осознал, что причиняет ей боль. Отпустив ее, он отступил в сторону.

– Ты многого не знаешь. Лучше тебе оставить меня сейчас. Ты слишком многое себе позволяешь.

Илландрис с раздражением собиралась сделать реверанс и пулей вылететь из спальни, когда снаружи до них донеслись крики и проклятия.

– В чем дело? – спросил Магнар.

Его гвардейцы, опустив руки на эфесы мечей, всматривались вверх, словно их взгляды могли пронзить снегопад, который валил из темно-серого покрова, закрывшего небо. Илландрис, дрожа, стояла рядом с королем. День еще только начинал клониться к вечеру, но из-за разразившегося бурана видимость была как в полночь.

– На нас напали, – крикнул один из воинов. Натянув тетиву большого лука, он был готов выпустить стрелу в любой миг. – Оно появилось из ниоткуда. Подняло Варамуса в небо и разорвало ровно напополам.

– Оно забрало мою девочку, – плакала женщина, стоя на коленях в глубоком снегу и опустив голову на руки. Из пурги появилось человек двадцать, все с луками наготове. К ним подошел самый крупный из них, Илландрис узнала Йорна. Его руки были в крови.

– Погибло уже человек двадцать. Демон хватает людей и разбрасывает их кусками по всему городу. Нам никак не удается прицельно выстрелить. – Покачав головой, Йорн сплюнул. – Он огромный. Крылья – как у летучей мыши, а когти такие, что человека рвут напополам.

– Возьми сотню людей, – приказал Магнар. – Разбей на группы, по пять человек в каждой. Пусть патрулируют весь город, пока не обнаружат демона. Илландрис, собери остальных из своего круга. Я хочу, чтобы этого демона сбили на землю.

Выполняя приказ, она поспешила к холмику, который возвышался на западе Сердечного Камня. Оказалось, что Шранри и еще две чародейки уже направлялись к Великой Резиденции. Торопясь, они чуть не сбили ее с ног.

– Сестра, что тут происходит? – спросила, тяжело дыша, Шранри и внезапно нахмурилась. – Ты одета не по погоде, должна я сказать.

Илландрис вздохнула. Она надеялась, что происшествие на суде над Мехмоном, когда Шранри чуть не отправилась на тот свет, несколько собьет с нее спесь, но глава круга Сердечного Камня вернулась к своим властным манерам.

– На нас напали, – ответила она. – Крылатый демон носится в небе над нами. Думаю, это – тот самый монстр, который атаковал Собратьев несколько недель назад.

«То самое чудовище, которое наблюдало за нами в Морозной Твердыне». Об этом она решила не упоминать.

Шранри хлопнула в ладоши.

– Подлый демон! Неужели он пытается воспользоваться отсутствием Шамана? Пойдемте, сестры. Мы выследим этого демона и заставим пожалеть, что он вообще покинул хребет.

Откуда-то с севера донесся крик. Четыре чародейки поспешили туда. Они прошли мимо останков горца, живот которого был вспорот, являя взорам дымящиеся внутренности. Вытерев снег с глаз, Илландрис прищурилась, чтобы разглядеть людей впереди.

Неожиданно рядом упало тело. Они бросились к нему, но человек был мертв. Огромная рана почти разделила его туловище надвое.

– Он над нами, – прошептала Шранри. Появилась группа людей, которых вел Йорн. Среди них оказалась Турва. Увидев сестер, она подбежала к ним.

– Он такой быстрый, – проговорила она, с трудом переводя дух. – Моя магия едва коснулась его. Стрелы мужчин почти не действуют. Если бы Собратья были здесь. Или Шаман.

– Но их нет, – заметила Шранри. – Поэтому мы должны справиться сами.

Раздался зловещий шелест. Высоко в небе мелькнула темная вспышка, и затем демон оказался среди них, когти его ноги сомкнулись вокруг несчастного воина рядом с Йорном. Человек закричал, изо рта у него хлынула кровь, когда жуткие когти вонзились в тело.

Илландрис затаила дыхание, пораженная размерами чудовища. Должно быть, двадцать футов в высоту.Крылья – еще больше. Голова – отчасти человеческая, отчасти – как у рептилии. Три красных глаза, наполненные злобой, таращились над пастью с заостренными зубами, смахивающими на кинжалы из слоновой кости. Извивающийся хвост хлестал по земле с неимоверной силой – не уцелеют ни плоть, ни кость.

Воины выпустили стрелы. Они отскочили от черной кожи демона, и лишь пара из них застряла в чешуе без заметного результата. Воины побросали бесполезные луки на землю и, обнажив мечи, стали окружать чудовище, но оно взмахнуло гигантскими крыльями и поднялось над ними, а им ничего не оставалось, как беспомощно смотреть на него.

Шранри воздела руки и крикнула:

– Сестры, соединитесь со мной!

Илландрис закрыла глаза и, повинуясь старшей сестре, почувствовала, что ее магия потекла в женщину. Шранри затаила дыхание, пока ее наполняла сила. Вокруг ее рук заплясало пламя и устремилось к крылатому кошмару. Когда огонь охватил его черное, как полночь, туловище, демон зашипел. Еще раз взмахнув огромными крыльями, он взмыл в небо и бросил безжизненное тело горца, словно сломанную куклу.

Монстр почти мгновенно исчез из виду, поглощенный безжалостной пургой, но Шранри еще не закончила. Пронзительно крича в исступлении, она послала пляшущее пламя вверх, вослед чудовищу. Прошла пара секунд, и полыхающее лассо натянулось, как канат.

Сверху донеслось разъяренное шипение. Шранри дернула огненное лассо вниз, и демон, ноги которого оказались в плотной горящей петле, низвергся на землю. Он рухнул на таверну, которая взлетела на воздух фейерверком пылающих обломков. Зазвучали громкие одобрительные возгласы, и воины Сердечного Камня стали сходиться со всех сторон к монстру, щетинясь мечами и топорами.

Огонь, обвивавший руки Шранри, замерцал и исчез. Она осела в изнеможении. Илландрис тоже была истощена до полного упадка сил. Магия, которую они израсходовали, исчерпала ее последние силы. Теперь она могла лишь смотреть на руины сквозь слабеющий буран.

Полыхающие развалины таверны неожиданно сдвинулись. Демон каким-то образом остался жив. Он поднялся, сделал, пошатываясь, несколько шагов и замахал покореженными крыльями. С его покрытой пузырями кожи посыпались пыль и камни. Он повернулся и, покачиваясь, бросился бежать на север, к главным воротам. Монстра осыпали стрелы, но даже со своими страшными ранами он легко ускользнул от преследующих его воинов. Илландрис, объятая ужасом, не отрывала от него взгляда. Что за существо может выдержать такую кару?

Ее внимание привлекло ржание лошадей, и, повернувшись, она увидела Магнара верхом на могучем жеребце и позади него Шестерых, тоже на конях. Король воздел свой меч.

– Я буду преследовать демона! Ко мне может присоединиться любой, кто захочет. Я хочу водрузить голову этого ублюдка над своим камином.

Короля и его элитную гвардию до самых ворот сопровождали приветственные крики горожан. Мужчины отправлялись за своими лошадьми и, объединившись в группы, следовали за королевским отрядом. За полчаса в охоте за демоном город покинули почти все воины Сердечного Камня. Те, кто остался, принялись очищать улицы от трупов и тушить пожары, которые занялись после падения монстра с неба.

Илландрис насчитала более сорока мертвецов. Мужчины, женщины и дети – демон не делал различий во время своего короткого разрушительного набега. «Все это сделал один демон, – подумала она. – Да помогут нам духи, если с хребта Дьявола появятся другие подобные существа».

К ней подошла Шранри, волоча за собой из развалин таверны труп подростка. Старшая чародейка вспотела и выглядела утомленной, но ее глаза сияли. «Конечно же, наслаждаешься своим триумфом. А прольешь ли ты хоть слезинку по этой семье, неумышленно убитой твоей рукой, а, Шранри? Что-то я сомневаюсь».

– Ты хорошо справилась, сестра, – сказала женщина с улыбкой. – Возможно, ты и в самом деле станешь однажды достойной чародейкой.

– Могу лишь надеяться.

Оглянувшись по сторонам на обугленные трупы, Шранри осуждающе прищелкнула языком.

– Если бы они были снаружи, помогая во время нападения, то избежали бы такого прискорбного конца. Полагаю, из этого можно извлечь урок.

Илландрис стиснула зубы.

– Думаю, да.

– Этот случай показывает, что городу нужно больше чародеек.

С этим Илландрис могла согласиться.

– Да, сестра.

– Возможно, когда король вернется, ты могла бы поговорить с ним? Я допускаю, что он будет весьма восприимчив к твоему совету. В конце концов, вас столь многое связывает, не так ли? – Ее лицо было совершенно непроницаемо.

– Я не понимаю.

Шранри приторно улыбнулась.

– Почему же? Молодой человек непрестанен в своих желаниях и зачастую неразборчив. И, разумеется, всегда нужно стремиться угодить своему королю всеми возможными способами.

– Как… как скажешь, сестра.

– И все же, – продолжила Шранри, – должно также чтить традиции. Чародейка не может выйти замуж. Это ослабляет магию, знаешь ли. – Она умолкла. Когда Шранри заговорила снова, ее взгляд посуровел. – Отбрось девичьи мечты, которые ты, возможно, лелеешь о нашем красивом молодом короле. Ты – моя, до тех пор, пока я не сочту тебя достойной, а, скажу вполне откровенно, этого может не случиться никогда. – Она неожиданно вздохнула. – Ну в самом деле, Илландрис. Неужели ты серьезно думаешь, что Магнар станет обдумывать женитьбу на тебе?

«Пойди и спрыгни с утеса, злобная старая карга».

– Он наслаждается, проводя время со мной. Я слушаю его. Я даю ему утешение, в котором он нуждается.

Шранри покачала головой и с досадой вздохнула.

– То же делала бы и шлюха. – Она повернулась и, бросив неприязненный взгляд на тела членов семьи, владевшей таверной, ушла, ковыляя и раскачиваясь.

Илландрис смотрела ей вслед. Когда Магнар вернется, она извинится за свои высказывания. Он простит ее. Он ценил ее искренность. У Магнара есть недостатки, но он молод, красив, и прежде всего он – король. А для нее это значило лишь одно.

«Я буду королевой».

НЕ ЗАСЛУЖИВАЯ ВНИМАНИЯ

Новости достигли города рано утром. Наемная армия Телассы двинулась в путь. Свыше тридцати кораблей покинули Город Башен и через день-два причалят где-нибудь на западе. Остатки флота Сонливии уже выстроились защитной дугой вокруг гавани на случай, если вражеский флот попытается атаковать город с моря.

Эремул снова неловко поерзал в своем кресле, проклиная про себя многочисленные физические недомогания, которые обрушились на него в последнее время. Главный магистрат Тимерус, повернувшись к нему, приподнял бровь:

– Тебя что-то беспокоит?

От горбоносого распорядителя городскими делами мало что ускользало. Из всех людей, сидящих за огромным столом в зале Большого Совета, Эремул считал его наиболее опасным – за исключением, разумеется, злобного старого ублюдка на обсидиановом троне, погруженного в раздумья.

– Только мысль о нашем любимом городе, осажденном наемниками Белой Госпожи, – ответил Полумаг. – И еще небольшая проблема с геморроем в заднице.

Новый магистрат информации нахмурился. Это – противный старый лекарь, которого он видел в подземельях, когда тот ухаживал за Салазаром. Как его звали? Реми? Он, вероятно, получил должность за какие-то услуги Совету в последние недели. Из тринадцати магистратов после покушения выжили только четверо. Взамен убитых к присяге были приведены новые магистраты, но три кресла все еще пустовали. Кажется, трудно найти людей, обладающих необходимыми качествами, для службы городу на самых высоких должностях. «Коварство, трусость, бесстыдное подхалимство. Почему меня не сделали магистратом?»

– Теплая вода с лавандовым экстрактом, – сказал Реми. – Применяйте два раза в день, перед и после от…

– Полумаг здесь не для того, чтобы обсуждать свое здоровье, – заявил Верховный Манипулятор, прервав лекаря, ставшего главным шпиком. – Он здесь, чтобы содействовать подготовке обороны города против трех тысяч сумнианцев, которые скоро окажутся у наших ворот.

Маршал Халендорф поправил воротник и вытер лоб, мокрый от пота. Тучный командующий армией Сонливии был бледен и выглядел явно нездоровым, но ввиду сложившегося положения его присутствие на этом заседании совета было необходимым.

– Стража насчитывает тысячу здоровых солдат, – сказал он. – В лагере к востоку от города – семь тысяч ополченцев. Мои офицеры делают все возможное, чтобы сколотить из них армию, которая чего-то стоит, но они – сплошь какие-то упрямцы.

– Упрямцы? – повторил Салазар. Эремула чуть не бросило в дрожь от досады, прозвучавшей в голосе лорда-мага. Создатель знает, что ему больше всего хотелось видеть Салазара мертвым, но правда состояла в том, что тиран Сонливии вселял в него ужас, как никто другой на свете. – Они не хотят защищать свои дома? Свои семьи?

Маршал Халендорф стал еще бледнее.

– Они… то есть…

– Да, маршал?

– Мой господин… Говорят, что Белая Госпожа не намерена уничтожать город. Наоборот, она хочет, э-э-э, освободить его.

–  Освободить его. – Лорд-маг медленно повторил эти слова, и людям, собравшимся в зале, каждый слог показался ударом тысячетонного молота.

Сердце Эремула колотилось в груди. Ему ужасно хотелось оказаться где угодно, только не за этим столом. Даже внизу, в подземелье, привязанным к холодной плите. По крайней мере, люди, отрезавшие ему ноги, были, можно сказать, чувствующими. Они, вероятно, что-то ощущали, когда калечили его, даже если это было лишь нездоровое удовольствие. Салазар унес бы его жизнь, словно он – насекомое, ни на секунду не задумавшись.

– Любого, кто не проявляет достаточного воодушевления, высечь, – велел лорд-маг. – Любого, кто выразит недовольство по поводу защиты города, лишить языка. Ты меня понял?

Халендорф, сглотнув, кивнул.

– Мы потеряли шахту на Стенающем Разломе. Корабли, которые мы отправили к Опухоли, не вернулись.

Глаза Салазара от ярости превратились в щелки. Его пропитанные маслом усы подергивались. Все сидящие за столом отшатнулись. – Я не потерплю в этом городе никакого инакомыслия. Я хочу, чтобы следящие ястребы были на каждом углу. Любой, кто организует заговор против меня, будет предан смерти. Мужчины и женщины, молодые и старые. Мне все равно.

– Будет сделано, мой господин, – сказал Тимерус. Главный магистрат нервно кашлянул. – Должен признаться, что мы не обнаружили никаких признаков корабля из Телассы, который атаковал нас на прошлой неделе.

Эремул постарался сделать вид, что потрясен услышанным. Он уже знал о столкновении между группой стражников под командой Манипуляторов и одиноким судном из Города Башен.

– Брианна, – произнес лорд-маг, словно проклятие. – Она сейчас сосет грудь Белой Госпожи.

Согласно донесению, которое получил Полумаг, группа солдат преследовала маленькую банду мятежников из деревни Поросячьи Врата до пролива Мертвеца. Все должно было закончиться короткой и кровавой расправой, если бы не своевременное прибытие каравеллы под флагом Белой Госпожи. На борту судна был не кто иной, как Брианна, прежде – одна из самых могущественных чародеек Сонливии, которая пережила Отбраковку. Она с помощью магии разогнала солдат, уничтожив небольшой участок береговой линии. В эту историю были вовлечены два горца и, как был уверен Эремул, некий вялый слуга.

Неожиданное появление корабля из Телассы показалось ему по меньшей мере счастливой случайностью, но что именно там произошло, ему было неизвестно, как и всем остальным. Он был заперт в городе и не имел никакой возможности связаться с людьми на борту таинственного судна.

– Мой господин, – неуверенно сказал Верховный Манипулятор. – Мы не рассчитывали на то, что Теласса направит к нам чародеев. Насколько мне известно, Белая Госпожа их не терпит.

– Это так, – ответил лорд-маг. – С Брианной… было трудно расстаться. Могущественна и тем не менее сдержанна. Предана. Возможно, Белая Госпожа познала ценность прагматизма.

– Я опасаюсь, что даже Манипуляторам придется туго, если она применит против них свою магию. Моим людям нет равных на поле боя, но для колдовства они так же уязвимы, как любой другой солдат.

Тиран Сонливии немного помолчал.

– Сама Белая Госпожа не появится, это наверняка, – сказал он в конце концов. – Однако, несомненно, прибудут ее служительницы. Свести на нет их угрозу – задача для тебя и твоих людей. Я возьму на себя атаки с применением магии с помощью нашего друга Полумага.

У Эремула кровь застыла в жилах, когда Салазар повернулся к нему с издевательской улыбкой. Даже будучи ослабленным, лорд-маг мог прорвать ментальную защиту и добраться до тайн его разума так же легко, как человек давит личинку между пальцами.

– Я сделаю все, чтобы услужить, – пролепетал Полумаг со всей убедительностью, на которую был способен.

– Знаю, – согласился Салазар. – Ну а сейчас, маршал Халендорф, доложите о том, как продвигается строительство городских укреплений.

Эремул сидел, храня молчание, пока магистраты обсуждали предстоящее вторжение. Люди за столом почти не смотрели на него, если только не задавали конкретного вопроса, и это совершенно устраивало Полумага. Он старался не привлекать к себе внимания.

«Обруганный пес. Маленькая игрушка Салазара». Он размышлял над тем, что случилось с агентами Белой Госпожи, которые должны были вступить с ним в контакт.

Возможно, они тоже решили, что он не заслуживает внимания.

К тому времени как назначенный стражник отвез его к книгохранилищу, Эремулу казалось, что голова вот-вот лопнет от напряжения. Поэтому он вовсе не обрадовался, обнаружив, что возле его двери околачивается какой-то неприятный тип с несколько испуганным взглядом. Полумаг жестом отослал солдата и, нахмурившись, посмотрел на нежданного посетителя.

У того отвисла челюсть.

– Что случилось с твоими ногами? – спросил он.

Эремул вздохнул.

– Ну, по-видимому, они на время потерялись. Кто ты такой и что у тебя за дело?

– Меня зовут Лашан, – с раздражением ответил тип. – Я ищу парня по имени Айзек. Он должен мне денег.

«Лашан. Где я слышал раньше это имя?»

– Неужели? И кто тебе сказал, что его можно найти здесь?

– Ты об этом не беспокойся. Мне нужны деньги до наступления ночи. Целая сотня золотых шпилей.

– Я тебя знаю, – вспомнил Эремул. – Ты помощник начальника порта. – Тут Полумаг моргнул – до него дошли слова Лашана. – Сотня шпилей? Айзек – слуга, а не проклятый магистрат.

На самом деле Айзек получал золотой шпиль каждый месяц, что было разумной суммой для слуги. Сотня – это больше, чем он заработал за все время службы в книгохранилище.

– Слуга? – Брови Лашана в замешательстве изогнулись. – Какая-то нелепость. Этот парень Айзек – или как там он сейчас себя называет – имеет связи. Не проходит и месяца, чтобы к нему не прибывали посетители со всех концов света. По крайней мере, я предполагаю, что они приезжают сюда, чтобы увидеться с ним.

Эремул прищурился. Разговор вселял в него беспокойство.

– Почему он должен тебе так много денег?

Пришел черед прищуриться помощнику начальника порта.

– Не понимаю, какое тебе до этого дело.

– Прекрасно. Айзека здесь нет. Я знаю, где его можно найти, но, увы, не хотел бы вмешиваться в дело, которое меня не касается.

Лашан разозлился.

– Не создавай мне проблем, калека. Ты не в том состоянии, чтобы меня дразнить. Если не скажешь мне, где он, я это из тебя просто выбью. – Он угрожающе хрустнул суставами пальцев.

Эремул нагло ухмыльнулся надувшемуся человечку.

– Зачем же тратить силы на такого безногого хлыща, как я? Скоро здесь будет полным-полно сумнианцев, и твои могучие кулаки вобьют в них покорность. Если, конечно, чрезвычайно важный пост, который ты занимаешь, не воспрепятствует тому, чтобы ты подвергал себя опасности, защищая наш прекрасный город. Полагаю, это может случиться, особенно если дать на нужную лапу приличную сумму.

Лашан фыркнул.

– Ты – умный ублюдок, ничего не скажешь. Итак, я хочу гарантированно остаться в стороне от войны. А кто не захотел бы, будь у него выбор? – Он смачно плюнул, и плевок приземлился в опасной близости от кресла Эремула. – У меня жена и трое сыновей. Заботы, которые понятны настоящему мужчине.

– В отличие от полумужчины, – спокойно сказал Эремул.

– Ты понял. А теперь говори, где он, или дела будут плохи. – Он сделал шаг к Полумагу.

– Боюсь, что для этого слишком поздно.

Он вызвал магию и почувствовал, как она вылетает по спирали из кончиков его пальцев и невидимо обволакивает конечности Лашана. Помощник начальника порта взвизгнул и шлепнулся на землю. Попытавшись встать на ноги, он оторвал от земли бедра, но тут же рухнул назад. Продолжая попытки, он со стороны походил на человека, полного решимости познакомиться поближе с особенно привлекательной уличной колдобиной.

– Что со мной происходит? Я не могу двинуть ни руками, ни ногами, – простонал он. Эремул покатил кресло вперед, пока не оказался над человеком, попавшим в бедственное положение, и вперил в него взор.

– Ну, ну, Лашан, – сказал Полумаг с притворным сочувствием. – Уверен, что такая малость, как временная потеря конечностей, тебя не обескуражит. Я уже предвкушаю хорошую взбучку.

–  Ты…ты это сделал со мной.

– Ах. Он не только отважен, но и проницателен. Тебе следует осмотрительней выбирать, кому угрожать. – Его голос погрустнел. – Так и сидел бы здесь целый день и смотрел, как ты извиваешься, словно червь, но, сказать по правде, у меня болит задница, и мне ужасно хочется принять горизонтальное положение. Ответь на мои вопросы, и я позволю тебе уползти назад, в твою дыру.

– Иди, потрахайся сам с собой.

Эремул вздохнул.

– Будто у меня есть выбор. – Он направил кресло и переехал колесом вытянутые пальцы Лашана, которыми тот скреб по земле. Лашан взвыл от боли.

– Потише, – сказал Полумаг. – Ты же не хочешь, чтобы все увидели, как тебя унижает безногий калека, не так ли? Развернув кресло, он переехал другую руку Лашана. На сей раз он услышал, как под колесами хрустнули кости. Крики усилились. – По звукам похоже, было больно, – сказал Эремул, будто поддерживая разговор. – И у тебя есть еще по крайней мере восемь пальцев. Затем мы можем поработать над пальцами ног. А после того… ну, все становится еще интересней. У меня живое воображение.

–  Аргх!Остановись, я буду говорить! – выпалил Лашан. Слезы ручьем лились из его глаз, смешиваясь с лужицей слюны, натекшей под подбородком.

– Хорошо. – Эремул огляделся по сторонам. Люди начинали обращать на них внимание. Он хотел покончить с этим поскорее, пока не разгорелся слишком большой интерес. – Что ты знаешь об Айзеке?

– Ничего, – торопливо ответил Лашан. – Я даже никогда с ним не встречался. Все, что я знаю, – он платит мне за то, что я не замечаю суда, входящие в гавань и выходящие из нее. Я не знаю, кого они возят, и мне все равно.

– Как долго все это продолжается?

– Я не… Три, может, четыре года.

«Три или четыре года. Как это возможно?» Челюсти Эремула сжались от гнева.

– Кто надоумил тебя искать Айзека здесь?