Текст книги "Восход Черной луны"

Автор книги: Людмила Милевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 14

Уже подходя к дому к дому гадалки, Ирина ощутила знакомый холодок в груди.

«Ну что ж я, глупая, волнуюсь, – сердясь на себя подумала она. – Это же просто небольшое, плохо театрализованное представление для одного зрителя, точнее зрительницы».

Она нажала на кнопку звонка и почти тут же услышала быстрые шаги хозяйки. Калитка распахнулась, и девушка едва не ахнула. Она была поражена удивительной метаморфозой, происшедшей с Еленой Петровной.

Перед ней стояла та же и не та стройная, изящная молодая женщина с лицом индийской махарани, украшенным огромными и глубокими черными глазами.

Сегодня в ее облике все переменилось. На Елене Петровне был надет «модерновый» костюм из тончайшей белой кожи, состоящий из замысловатого покроя куртки и длинной узкой юбки. Воротник легкого пухового свитера, словно подпиравший голову женщины, плотно охватывал ее длинную шею. Длинные светло-русые волосы свободно падали на плечи и блестящей золотистой волной соскальзывали за спину. На ногах этой необычайно эффектной гадалки были ультрамодные белоснежные сапожки на очень высокой шпильке.

«Однако зарабатывает эта прорицательница на нашей наивности, видимо, совсем неплохо», – подумала девушка с завистью разглядывая «прикид» Елены Петровны.

– Проходи, Ира, я ждала тебя, – приветливо произнесла та и поспешно посторонилась, освобождая путь гостье.

Ошеломленная таким неожиданным приемом, девушка послушно двинулась по знакомой уже садовой дорожке к флигелю, но голос хозяйки остановил ее:

– Нет, нет, золотая, не туда. Сейчас я проведу тебя в дом.

Ирина послушно поменяла маршрут и устремилась следом за гадалкой. Они вошли в дверь, расположенную на фасадной стороне дома, и оказались в просторной прихожей, обставленной удобной и современной мебелью. Елена Петровна, принимая у Ирины плащ, сказала:

– Давай сначала просто поговорим с тобой, а уж потом, если ты не будешь против, приступим к гаданию. Хочу угостить тебя чашечкой кофе. Говорят, он у меня превосходно получается. Посидим здесь, поговорим, а уж потом перейдем во флигель. Хорошо? – и хозяйка жестом пригласила девушку пройти в одну из дверей.

Ирина в знак согласия кивнула головой, одновременно напряженно думая о том, что бы это все могло значить. Она прошла за хозяйкой в гостиную, обставленную не только богато, но и изысканно.

– Странно, – подумала девушка, – полуграмотная гадалка, цыганка и вдруг такое… По жилью человека вполне можно составить мнение о нем самом. Судя по этому дому, его хозяева не только богаты, а еще обладают достаточно высокой культурой и прекрасным вкусом. Но это же трудно сочетается с теми средствами, которыми эта женщина зарабатывает на жизнь.

Кофе, поданный Еленой Петровной, оказался действительно очень вкусным, ароматным и крепким. Гадалка молча, короткими маленькими глотками отпивала из своей чашечки, изредка поглядывая на Ирину. В бездонных глазах ее, казалось, вспыхивали какие-то колдовские огоньки.

Хозяйка безмолвствовала. Девушка не знала, о чем говорить. Молчание затягивалось. Наконец Елена Петровна, словно решившись на что-то невероятно сложное, вздохнула и сказала:

– Ну что ж, девочка, говорят, что начать можно только одним способом – начать. Ваше поколение не верит в судьбу и легкомысленно относится к предсказаниям и пророчествам, но это все по незнанию. По каким-то непонятным причинам наши современники решили, что они умнее и опытнее своих предков, высокомерно отвергнув опыт, накопленный человечеством за долгие тысячелетия.

– Ну почему же… – несмело попыталась возразить Ирина.

– А вот почему так, этого я и сама не знаю, – печально воскликнула гадалка, делая вид, что не поняла, что имела ввиду девушка. – Только это именно так. Ты ведь и сама, золотая, не очень-то поверила тому, что я тебе вчера нагадала? Не поверила ведь?

– Ну не знаю… – не решилась обидеть хозяйку Ирина.

– Не поверила. Не деликатничай. Вижу, что не поверила, – доброжелательно улыбаясь, покачала головой Елена Петровна.

Она снова долгим и внимательным взглядом посмотрела на девушку. От этого взгляда Ирина почувствовала себя весьма неуютно.

– Не поверила, а все же пришла.

– Так ведь я же пообещала, – наивно и простодушно воскликнула девушка.

– Ах, милая девочка, – грустно усмехнулась гадалка, – как приятно видеть, что в этом мире есть люди, для которых данное слово не пустой звук. Это прекрасно! Но ведь не только же из чувства долга ты пришла ко мне? Неужели тебе совсем неинтересно то, что я могу рассказать о твоей жизни?

– Интересно, конечно, – не покривив душой ответила девушка, – только…

– Только ты не очень-то веришь в истинность моих предсказаний, – закончила за нее Елена Петровна.

– Пожалуй, что так, – наконец согласилась Ирина. – Именно «не очень».

– А напрасно, совсем напрасно! – строго сказала гадалка. – Пройдет совсем немного времени, и ты убедишься, что не услышала вчера ни слова лжи.

Ирина вспомнила о предсказанном ей скором браке и подумала:

«Действительно, долго ждать подтверждения истинности не придется. Она сама назначила довольно точный срок. Три месяца. Но зачем же она заманила меня сюда? Поведение этой женщины довольно странно».

Девушка вдруг рассердилась на себя за собственную нерешительность и мягкотелость и откровенно спросила:

– Елена Петровна, скажите: зачем все-таки вы попросили меня сегодня прийти?

Гадалка таинственно улыбнулась и проникновенным голосом сказала:

– Гадая тебе вчера, я в основном использовала Белую магию. Даже такое вполне невинное гадание – это уже вмешательство в деятельность высших сил, а они не очень любят подобные вещи. Мы, те кто действительно умеет предсказывать будущее, дорого платим за подобное своеволие. Иногда даже слишком дорого.

– Но ведь это же ваша профессия. Как же вы тогда выживаете, если каждое гадание наносит вам непоправимый урон?

– Почему же непоправимый? – усмехнулась хозяйка. – Он был бы таким, если бы я делала это по своей воле, а поскольку гадала я для тебя, то часть возмездия, к тому же большая, тебе и достанется. Ты в основном несешь ответственность за внедрение в свою судьбу. Однако и на мою долю остается немало.

– По-вашему выходит, что я, когда прихожу к вам гадать, совершаю грех? Я так вас поняла? – поинтересовалась Ирина.

– Ну грех, не грех, а что-то подобное. Дело в том, что понятие греха дали нам поздние религии, которые рисуют бога со всеми присущими человеку достоинствами и недостатками. Посуди сама: Библия, например, предписывает сразу же, после оказанного Всевышним благодеяния, тут же благодарить его, не то он разгневается и покарает забывчивого. Как ты думаешь: можно представит себе Творца всего сущего таким мелочным и себялюбивым? И это при том, что та же Библия говорит о всеобъемлющей любви Господа, о Его безграничном терпении, всепрощении и кротости.

Немало удивившись таким мудрым речам хозяйки и ее теологическим познаниям, Ирина спросила:

– Но если не грех, то что же?

– Расплата, золотая, расплата. А разменной монетой в этих расчетах будет часть твоей жизни, часть судьбы. Вот потому перед тем, как вновь гадать тебе, я и решила сначала поговорить. Возможности Белой магии мы уже исчерпали, так что продолжить гадание можно только с помощью Черной, а платить за это придется подороже. Я должна знать твое решение: может быть, ты сочтешь, что цена слишком высока и откажешься. Это будет понятно.

– Слишком высока? Но ведь для того, чтобы принять решение, нужно знать эту цену, – резонно возразила Ирина.

– А вот этого я тебе сказать не могу. И никто не сможет. Как и каким образом с тебя взыщется, – тайна за семью печатями. Знаю только, что плата будет высокой.

Хозяйка замолчала, глядя на свои изящные руки с длинными нервными пальцами. Ирина задумалась. С одной стороны, любопытство толкало ее на то, чтобы согласиться на дальнейшее гадание, тем более, что оно будет проводиться с помощью таинственной Черной магии, а с другой стороны, было жутковато. Ее насторожило неожиданно серьезное отношение к предстоящему гаданию самой Елены Петровны.

«Отказаться? Поблагодарить за кофе, подняться и уйти?»

Ирина почувствовала, что не в силах так поступить. Что-то, она сама не понимала, что, не давало ей сделать это.

«В конце концов, – подумала девушка, – я же совершенно не верю во всю эту доисторическую чепуху. Ну что со мной может приключиться? В кои веки довелось встретиться с настоящим магом, воображающим себя на что-то способным, так неужели нужно тут же сбежать? Это же интересно», – успокаивала она сама себя, стараясь не обращать внимания на зреющий внутри протест.

Елена Петровна с плохо скрываемым напряжением следила за мимикой Ирины, носившей следы ее внутренней борьбы.

«Да что же это я?!» – в конце концов подумала девушка, и, окончательно рассердясь на себя, произнесла вслух:

– Я все обдумала и согласна.

Елена Петровна облегченно вздохнула.

Глава 15

Ирина второй раз оказалась в святая святых этого дома – месте для гадания. Она с удивлением осматривала комнату, не узнавая ее. Со стола исчезли старинные фолианты, и только одна-единственная книга в потертом кожаном переплете, окантованном кованым металлом, сиротливо лежала на нем. Рядом с книгой возвышалась огромная серебряная чаша, до краев наполненная водой. Вокруг чаши, образовывая правильный квадрат, были расположены четыре незажженные свечи, увитые тонкими полосками серебристого металла. По обе стороны стола стояли два жестких стула с высокими прямыми спинками. Тусклый свет уходящего дня, проникая через небольшое окно, освещал эту строгую и несколько торжественную обстановку.

«Хозяйка-то подготовилась к моему приходу, – иронически подумала Ирина. – Видимо, она была уверена, что я приду. Однако зрелище обещает быть интересным».

Елена Петровна стояла молча, предоставляя гостье возможность осмотреться и освоиться в непривычной для нее обстановке. Решив, что для этого прошло достаточно времени, она сказала:

– Проходи, садись.

Ирина молча обошла стол и села на неудобный стул. Хозяйка села напротив и, серьезно глядя на девушку, спросила:

– Удивлена?

Ирина молча кивнула головой.

– Понимаю. Мне тоже не часто приходится сталкиваться с подобным антуражем, – усмехнулась гадалка.

– Вот как?.

– Конечно. А ты думала, что я каждый день прибегаю к Черной магии? Ну нет! Для этого должны быть слишком основательные причины. Если честно, то я всего лишь один раз в жизни использовала знания черных магов… Ну, да то давняя история…

– Почему же для меня сделано такое исключение? – с недоверием спросила Ирина.

– Почему? Ну, во-первых, ты сама захотела узнать свою судьбу, а во-вторых… это также важно и для меня…

Елена Петровна запнулась, вздохнула, виновато посмотрела на Ирину и уже решительным тоном продолжила:

– Да что там во-вторых, во-первых. Конечно же, во-первых, это важно для меня. Я не хочу это от тебя скрывать и обманывать тебя тоже не хочу. Хотя и объяснить тебе все не могу. Скорее всего ты или не поймешь, или не поверишь. Но часть истины я, как и обещала, открою тебе после гадания.

Вечер угасал, и в комнате становилось все темнее и темнее.

Гадалка вновь замолчала, задумалась, но через несколько секунд категорично произнесла:

– Начнем, если не передумала.

Ирина почувствовала, как внутри все сжалось от необъяснимого страха. Нелепые мысли полезли в голову, но она решительно отбросила их и старалась сосредоточиться на приготовлениях гадалки к таинству.

Елена Петровна открыла тяжелый фолиант, лежащий перед ней, и так же бережно, как в прошлый раз, стала листать его страницы. Остановившись на нужном месте, она медленно повела пальцами по открытой книге и вдруг заговорила на странном и непонятном языке.

У Ирины сложилось впечатление, что эта женщина находится в состоянии транса. Ее широко открытые глаза словно остекленели, а слова неизвестного языка, отрывисто слетающие с губ, произносились каким-то другим, незнакомым голосом.

Странные эти слова словно мягкой дымкой обволакивали сознание девушки, погружая ее в сладостный туман. Наконец она ощутила, что реальность, окружающая ее, куда-то медленно отступает и вместо недавней тревоги в ее душу входят мир и покой.

«Это же какой-то гипноз, – отрешенно, словно это была уже и не она, подумала Ирина. – Но как приятно…»

Вслед за этой мыслью комната и все находящееся в ней закружились сумасшедшей каруселью и канули в какое-то темное вязкое пространство. Исчезло все, даже сама Ирина, ее руки, ноги, тело… Остались только лицо гадалки и ее голос. Время тоже перестало существовать. Уже потом Ирина никак не могла вспомнить, как долго продолжалось это наваждение.

– Встань! – ворвалась в ее сознание команда гадалки, которую не исполнить было совершенно невозможно.

– Встань и подойди к столу, – повелительно произнес жуткий голос, который все более и более приобретал какие-то низкие, не женские и даже не человеческие оттенки.

Ирина послушно выполнила приказ. Голос продолжал звучать повелительно и грозно:

– Смотри на поверхность воды и в отраженном пламени свечей увидишь свое будущее. Смотри!

Словно сами собой вспыхнули неестественно ярким пламенем свечи, блики от которых образовали на зеркальной поверхности воды замысловато переплетающиеся фигуры, то складывающиеся в какие-то фантасмагорические картины, то вновь распадающиеся на тускло мерцающие фрагменты.

Все более и более ускоряя неистовую свою пляску, непонятные эти образы вдруг упорядочились, и желтый отсвет водной поверхности внезапно стал голубым, как экран телевизора. В глубине этого, мягко пульсирующего экрана появилось что-то расплывчато-неопределенное и стремительно стало принимать все более и более четкие очертания.

Мгновение! И на Ирину из неизмеримых глубин пронзительно взглянул улыбающийся синеглазый молодой мужчина с прямыми черными, как вороново крыло, волосами.

Кроме этого лица Ирина не видела больше ничего, но чувствовала, неведомо как, что в руках у этого человека есть какой-то предмет, и предмет этот имеет для нее очень важное, роковое значение.

Словно угадывая ее мысли, мужчина поднял руку, сжимающую необычный длинный нож, и внимательно посмотрел на него. Удивительное это оружие сделалось отчетливей, чем лицо самого парня, и Ирина внезапно ощутила, что не может оторвать глаз от матово светящегося клинка со странной желтой надписью на непонятном языке. Девушка почувствовала, что нож этот для нее очень важен.

Изображение пропало так же неожиданно, как и появилось, и девушке показалось, что она птицей несется над землей, так велико было ощущение полета, передаваемое вновь возникшим видением.

На фоне мелькающей внизу сухой потрескавшейся земли вновь возникло то же синеглазое лицо, но уже обрамленное странным черным шлемом, и в глазах парня Ирина прочла смертельный ужас и страстное желание жить. Она осознала, что вот сейчас, через одну, две секунды мужчина погибнет, и ей стало жаль его, этого молодого, красивого и сильного незнакомца, обреченного на смерть.

И еще она ощутила, что уже давно знает его, что он совсем не чужой, хотя раньше Ирина никогда не видела этого чистого, ослепительно-прекрасного лица, омраченного предчувствием скорой гибели.

«Он так великолепен, так непорочен, – с отчаянием подумала Ирина. – Это ужасно! Это несправедливо! Он не может умереть! Он должен жить! Жить!»

Едва мелькнула в ее голове эта мысль, как острая боль пронзила сердце девушки, и она сконцентрировала все свои силы в единственном, но страстном порыве спасти жизнь этому погибающему мужчине.

– Нет! – закричала Ирина.

Ее исступленный неистовый крик еще не успел умолкнуть, как видение вдруг распалось на тысячу осколков и перестало существовать.

Глава 16

Андрей лежал на сухой потрескавшейся земле. Глаза его были закрыты, но каким-то внутренним зрением он видел над собой голубое небо с плывущими по нему легкими облаками, видел свой вспоротый, как консервная банка, вертолет с пустыми глазницами окон, из которых повылетали бронестекла, видел лежащее среди обломков тело Егора, который, судя по положению его головы, никак не мог быть живым.

Охватывая эту картину своим новым зрением, Андрей не испытывал ни страха, ни сожаления, ни гнева, ни боли. Он словно вообще разом лишился всех чувств. Он просто лежал… Потому, что не знал даже, на каком он находится свете и есть ли еще у него его молодое сильное тело.

Через некоторое время этим же непонятным, словно внутренним зрением он увидел, как к подошли два человека в традиционной афганской одежде с автоматами наперевес. Один из них, наклонившись над Андреем, быстро обшарил его карманы.

– У него нет оружия, – сказал афганец.

И Арсеньев почему-то прекрасно понял его слова.

– Подох, собака, а толку от него никакого, – ответил другой.

Сказав это, он жестоко ударил пилота ногой по лицу. Голова Андрея мотнулась от удара, но боли по-прежнему не было.

«Эти люди говорят на незнакомом мне языке, – подумал он, – а я их понимаю».

Но осознание этого факта не вызвало у него удивления. Все, что творилось в мире было, ужасающе далеко от него и не имело к Андрею никакого отношения.

Затем наступила тишина. Только синее небо с все так же – плывущими облаками оставалось в поле его внутреннего зрения. Это яркое небо с каждой секундой все тускнело и тускнело, пока весь Мир не накрыла черная непроницаемая мгла. В наступившей темноте, как на фотопластинке, вновь проявилось лицо прекрасной незнакомки с огромными черными глазами. Взгляд ее будто звал, манил Андрея:

– Не уходи, вернись!

Затем исчез и этот милый образ, и Арсеньев не почувствовал уже, как рядом с ним в грохоте винтов и облаке пыли опустился еще один вертолет-штурмовик, из которого проворно выпрыгнули несколько человек в камуфляжах. В петлицах одного из них блестела эмблема медицинской службы. Он склонился над неподвижным Андреем, приложив пальцы к его сонной артерии. Спустя несколько секунд офицер-врач радостно крикнул:

– Он жив, ребята! Давайте быстрее носилки и несите его в десантный отсек.

– А Егор? Что с Егором? – прокричал один из пилотов.

– Погиб Егор, погиб, – опустив руки, скорбно ответил врач.

Через несколько минут обвешанная оружием металлическая стрекоза взмыла в небо, устремляя полет к Кабулу. Она уносила на своем ребристом полу носилки с неподвижными телами пилотов: мертвым Егором и еще живым Андреем.

* * *

Сознание Ирины медленно возвращалось к действительности. Болела голова, и перед глазами стоял туман. Девушка провела дрожащей рукой по влажному лбу:

«Что это было? – с неестественной смесью удивления и безразличия подумала она. – Сон или галлюцинации?»

Постепенно все окружающее стало приобретать реальные черты. Взгляд Ирины скользнул по стоящим на столе предметам. Сгоревшие свечи, оплавившись, бесформенной массой растеклись по столу. Вода в тускло поблескивающем серебряном сосуде подернулась радужной маслянистой пленкой. Комнату освещала электрическая лампочка, свет которой смягчал плафон из цветного стекла. Гадалка стояла у окна, задрапированного тяжелой, плотной тканью.

«Когда же она задернула шторы? – подумала Ирина. – Почему я не заметала этого? Господи, да я же спала».

Елена Петровна внимательно смотрела на девушку, и во взгляде ее угадывались ожидание и тревога.

– Как ты себя чувствуешь? – ласково спросила она.

Ирина, у которой это наваждение и особенно последние его минуты, когда она всем своим существом стремилась помочь летящему навстречу смерти парню, отняло, казалось, все силы. И все же девушка собралась с духом и почти уверенно ответила:

– Нормально…

Она попыталась встать, но ощутив, как противно дрожат ноги, бессильно откинулась на высокую спинку стула. Хозяйка испуганно поспешила к Ирине.

– Подожди, девочка, подожди… Ты совсем обессилела. Нужно подкрепиться. Сейчас, золотая, я помогу тебе.

Она приподняла ослабевшую девушку и, поддерживая ее под руку, вывела из комнаты. По темной садовой дорожке они прошли к двери, ведущей в дом. По пути с трудом передвигающая ногами Ирина пыталась отыскать в памяти промелькнувшее недавно слово, которое казалось ей очень важным.

«Да, – вспомнила, наконец, она, – колдовство! Правильно! Никакое это не гадание – это именно колдовство».

Перед ее глазами снова предстали необычные видения на покрытой бликами свечей поверхности воды. Эти удивительные и страшные картины врезались в память девушки до мельчайших подробностей, и именно эта пугающая детализация фантомов заставляла верить в их абсолютную реальность.

«Вот тебе и гадалка-шарлатанка, – невесело усмехнулась про себя Ирина. – Колдунья! Настоящая колдунья».

Способность к трезвому осмыслению событий, на время покинувшая ее, постепенно стала возвращаться вновь.

«После всей случившейся чертовщины, – уже с иронией подумала она, – меня совсем не удивит, если у этой симпатичной женщины в модерновых сапожках окажутся копыта, а под лайковой юбкой хвост… Впрочем, шутками здесь не отделаешься. Приемлемых объяснений того, в чем я приняла самое активное участие, по-моему, вообще немного, и из них самое разумное можно было бы сформулировать так: хозяйка – местный самородок с удивительно сильными способностями к гипнозу. Зачем только ей понадобился весь этот спектакль со свечами и водой в чаше? Это же так банально».

Ирина взглянула на «самородок», входящий в комнату с подносом, на котором весьма кстати расположились тарелка с румяными, искусно поджаренными гренками, большая пиала с бульоном и маленькая чашечка кофе. Оставив поднос на столе, Елена Петровна извлекла из бара керамическую бутылку и налила рюмочку темной вязкой жидкости.

– Это мне? Я не буду, – мгновенно запротестовала Ирина.

Но Елена Петровна все же протянула рюмку девушке и с улыбкой сказала:

– Выпей. Это алтайский бальзам. Тебе нужно восстановить силы.

«Ладно, – озорно подумала Ирина, – если уж нарушать, то все традиции разом. Однако я совсем в разнос пошла. Сначала связалась с нечистой силой, потом ступила на опасную тропу алкоголизма».

Она послушно проглотила сладкую, пахнущую лекарством жидкость, которая оказалась неожиданно крепким спиртным напитком, и тут же принялась энергично закусывать. На свое удивление она ела так жадно, словно голодала по крайней мере неделю. В считанные минуты Ирина уничтожила ароматные хрустящие гренки, заполировала их горячим бульоном, и почувствовав, что острое чувство голода несколько отступило, принялась за благоуханный кофе.

Елена Петровна с немым удовлетворением наблюдала за девушкой.

– Ну что ж, теперь ты сможешь рассказать о том, что видела?

Девушка, не поднимая глаз от стола, снова погрузилась в яркие, фантастические видения, недавно промелькнувшие перед ней. Ей совсем не хотелось рассказывать о них. Она ощущала их как нечто потаенное, очень личное, но несмотря на это, она понимала – эта женщина, эта гадалка, с таким напряжением ожидающая ее рассказа, очень несчастна, и от нее, Ирины, зависит дальнейшая судьба этой русоволосой цыганки. Ирину не покидало ощущение, что Елена Петровна каким-то образом связана с приоткрывшимся ей миром, с тем прекрасным черноволосым парнем, чей синий взгляд пристально и внимательно всматривался из неизвестного ниоткуда.

Вдруг Ирина поняла, что все происшедшее с ней в той странной комнате отнюдь не гипноз и не сон, нет, все это действительно реальность, которая непостижимым образом связана с ней, с ее судьбой, ее жизнью. И ей впервые за все это время стало по-настоящему страшно. Девушка не могла определить, осмыслить, проанализировать эту взаимосвязь, но неизвестно почему была уверена, что она существует.

Словно подчиняясь неизвестной силе, поселившейся в ее душе, она оторвала наконец взгляд от стола и сказала:

– Да, конечно, я все расскажу…