Текст книги "Восход Черной луны"

Автор книги: Людмила Милевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Что же это получается? Хороша логика! Если следовать ей, то я должен был жениться еще в первом классе!

Ирина искренне остолбенела.

– То есть, вы хотите сказать, что у вас столь богатый сексуальный стаж? Ну, если обрывать логическую цепочку на самом интересном месте уже стало вашей вредной привычкой, тогда конечно! Что ж вы мне сразу не сказали, что дело зашло так далеко? Я не предполагала всей тяжести вашего заболевания. Оказывается, это хроника. Я-то думала, что вы находитесь в состоянии формирования, а оказывается передо мной окончательно созревший экземпляр подлеца. Это же в корне меняет дело. Это же серьезнейшее оправдание! Поздравляю вас!

Вид Романа опасно сигнализировал о том, что молодой человек не привык к подобному обращению. Налицо была тяжелая внутренняя борьба между желанием покарать дерзнувшую и сохранить оную для дальнейшего приятного лицезрения, а если повезет, то и для следования по пути уже объясненной «женской логики».

Последняя потребность оказалась превалирующей. Молодой человек ограничился всего лишь укоризненным взглядом и расплывчатой фразой:

– Ну зачем ты так?

Ирину тронула беззащитность «оппонента», и она неожиданно для себя посмотрела на него с симпатией. Мелькнула неожиданная мысль:

«А что это я до развязывания пупка надрываюсь из-за этой дурехи Светки? Может, он и не такой уж плохой парень, как на первый взгляд может показаться?»

Ирина на мгновение позабыла о своем первоначальном желании отмстить Роману за невольно навязанную ей вражду с однокурсницей, но тут же одумалась.

«Боевых действий со Светланой все едино уже не избежать, но и Ромео этот мне совсем ни к чему. Сразу два таких счастья – для меня чересчур! Не чувствую себя достойной.»

Ничего не подозревающий об этих сложных умозаключениях Роман, успокоенный и обманутый Молчанием и миролюбивым видом Ирины, стал проявлять робкую, но вполне конкретную предприимчивость.

– Может быть сходим сегодня в кино? – оригинально предложил он, не догадываясь, что именно в этот момент мысли девушки заняты поиском возможностей локализации конфликта со Светланой.

К моменту, когда это скромное предложение дошло до Ирины, окончательно осознавшей отсутствие выхода из ситуации, куда ее загнал этот любвеобильный оболтус, девушка уже вновь находилась в стадии закипания.

– Да чего уж там! Зачем в кино? Лучше уж сразу из Светкиной постели в мою и дело с концом. Зачем время терять?

Роман растерянно посмотрел на нее и вдруг с находчивостью, которую изначально трудно было заподозрить, ответил:

– Я, пожалуй, не дал бы себя отговорить от такого заманчивого предложения, – он, улыбаясь, посмотрел на девушку, всем своим видом давая понять, что это всего лишь шутка, но заметив, что его шутка не оценена, поспешно добавил, – если бы не мои нравственные принципы.

«Да что он себе позволяет?! – вновь разозлилась девушка. – Самовлюбленный кретин, не знающий отказа!»

Ирину так взбесила спокойная самоуверенность Романа, что она почувствовала – еще немного и контроль над собой полностью будет потерян, наговорит парню элементарных гадостей, опустившись до выражений типа: «а еще шляпу надел». Возможная потеря самообладания, а вместе с ним и присущего ей остроумия еще больше взбесили Ирину. Она взяла себя в руки и, сохраняя достоинство, тихо произнесла:

– Слушай, вот скажи мне, на что ты рассчитываешь? Ну что, тебе, зажравшемуся коту, от меня-то надо? Я же не Светка. Сексуального разгула не допущу! Так что ходить за мной – пустое занятие.

– Потому и хожу, что не Светка, – резонно заметил Роман.

– Вот и ходи в другую сторону, Казанова! Мне тебя видеть неприятно.

Ирина резко развернулась и почти бегом направилась к остановке троллейбуса, оставив растерянного, не привыкшего к поражениям элегантного красавца Романа стоять посреди тротуара памятником своему неудачному амурному предпринимательству.

Она не могла слышать, как провожавший ее одновременно и восхищенным, и мстительным взглядом повеса медленно прошептал:

– Значит, так?.. Значит, «ходи в другую сторону»?.. Значит, «видеть неприятно»?.. Сегодня неприятно, завтра неприятно, послезавтра терпимо… а там посмотрим… Именно такая, солнышко, ты мне и нужна.

Из этого короткого монолога со всей определенностью можно заключить, что Роман относится к тому достаточно редкому типу мужчин, которых не пугают неудачи.

Пресыщенные женским вниманием, они быстро остывают и начинают скучать, а потому на амурной стезе сами ищут препятствий, которые ввиду внешности и материального состояния столь редки в их жизни, что мужчины такого рода умеют ценить и сами преграды и избранниц, эти преграды создающих.

Такие мужчины не сдаются после первой же неудачи и готовы штурмовать сияющий Эверест своей любви с терпением и упорством, достойным Сизифа.

Глава 7

Придя домой, расстроенная Ирина продолжала думать о том, что восстановление каких-либо взаимоотношений с бывшей подругой представляет теперь задачу невыполнимую.

Не то, чтобы она очень уж сожалела об этом, но все же… Девушка сердилась на себя за то, что не может избавиться от чувства вины перед Светланой, и немного досадовала на прячущееся за ним чувство удовлетворения. Но в конце концов она позволила второму чувству окончательно легализоваться.

«А все же приятно осознавать, что тебе оказывают явное предпочтение, – нескромно думала Ирина. – Отбить у Светки такого сердцееда! Высший класс! Ведь Светка далеко не уродина, да что душой кривить – девочка она очень даже заметная. И шмотки у нее значительно посерьезней, чем у меня, и качественно и количественно. И как это меня только угораздило? Сама удивляюсь».

Ирина подошла к зеркалу. Критически рассматривая себя, она недоумевала:

– Ну что такое уж необычное эти мужчины находят во мне? В целом, конечно, недурна, но дай мне волю – полфизиономии сама себе перекроила бы совсем на другой лад. В первую очередь рот сделала бы, как у Софи Лорен…

Зеркало отражало высокую рыжеватую блондинку с тонкими правильными чертами лица, удивительно нежной кожей, пухлыми пунцовыми губками и огромными карими, почти черными, глазами, обрамленными густыми длинными ресницами.

– Вот глаза действительно недурны, а все остальное… Ну это уж, как на чей вкус, – кокетничала сама с собой Ирина. – Дураки эти мужчины: вон сколько красивых девушек, а они их даже не замечают. У них почему-то повышенный спрос на явных уродин. Наблюдая за ними, немудрено усомниться в собственной внешности. Раз на меня существует спрос, а сомневаться в этом не приходится, отбиваться не успеваю, то, основываясь на собственных наблюдениях, неизбежно приходишь к выводу: что-то со мной не так.

Ирина еще раз театрально взглянула в зеркало, но неудовлетворения от увиденного явно не испытала.

«Бог знает, что и как у них с глазами, – подумала она, имея в виду представителей мужского пола. – А уж с мозгами и вовсе…» – девушка безнадежно махнула рукой.

Мысли ее перескочили на новоиспеченного воздыхателя:

«А Роман этот внешне совсем неплох, – подумала она. – Добавить бы ему мозгов, – цены бы парню не было».

Ирина вспомнила, как стоял он в холле училища, на две головы возвышаясь над отнюдь не малорослыми девицами, сероглазый, темно-русый, спортивного телосложения.

«Экземпляр, прямо скажем, племенной, – решила девушка. – Акцент вот только этот… Кто же он по национальности? Впрочем, этот вопрос теперь уже останется без ответа. Не Светку же, в самом деле, спрашивать!»

Сердясь на себя больше прежнего, Ирина заметалась по комнате. Какое-то непонятное противоречивое волнение охватило ее. Она почему-то не хотела себе признаваться в том, что думать о Романе ей было приятно.

– Господи! Какие только глупости не лезут в голову. Скоро уподоблюсь большинству наших девиц, у которых в жизни и поговорить больше не о чем, кроме как о тряпках и мальчиках, да еще посплетничать по поводу поведения и внешности всех знакомых, незнакомых…

Усилием воли, которого прежде не требовалось, Ирина подогнала себя к столу, с разложенными на нем учебниками, и в наказание за тривиальный образ мыслей, к коему она имела несчастье снизойти, стала яростно вчитываться в учебник анатомии.

* * *

Прошло несколько месяцев. Красочная южная осень незаметно и плавно превратилась в слякотную привычную зиму. До нового года оставалась всего каких-то две недели, а снег и не думал осчастливить горожан своим появлением. Зато мелкий непрекращающийся дождь заставлял думать, что задремавший Господь позабыл закрыть хляби небесные.

Ирина спешила к автобусу, на бегу складывая зонтик. Желанная цель была уже почти достигнута, когда произошло то, чего ей редко когда удавалось избежать: стоящий на остановке автобус мелко задрожал, выплюнул клубы сизой бензиновой гари и закрыл двери.

Подбежавшая к нему Ирина отчаянно застучала кулачком по мокрому металлу. Однако ее личное невезение оказалось сильнее извечного интереса водителей к хорошеньким девушкам. Автобус взревел и не спеша отправился в путь, оставив порядком вымокшую девушку одиноко стоять на асфальте.

– Вот черт, теперь точно на практику опоздаю, – сердито выругалась Ирина. – Надо же, перед самым носом ушел.

Она вновь открыла зонтик и, мельком взглянув на опустевшую остановку, деловито решила вернуться домой.

«Деваться некуда, придется прогуливать, сама судьба за это», – не испытывая особых угрызений совести, подумала Ирина.

Она точно знала, что в это время на маршруте, связывающем микрорайон с городом, находится только эта показавшая ей хвост полупарализованная машина, и возможность уехать на ней появится только через час. Мокнуть все это время в двух шагах от дома, на остановке, было бы верхом неразумия, да и на практику опоздать – то же, что прогулять.

Ирина уже собралась направиться к дому, в последний раз окинула взглядом остановку и не поверила глазам: прямо под дождем без зонта в отличном светлом щеголеватом пальто стоял молодой человек. Судя по тому, как слиплись его волосы и промокла одежда, стоял он так уже давно. Это был Роман.

– Господи, что же он может здесь делать? – изумилась Ирина.

Парень вдруг ожил, отделился от фонарного столба, который уныло подпирал, и зашагал к Ирине. Приблизившись к девушке вплотную, он остановился и, как собака, потряс головой, избавляясь от стекавших по лицу и волосам дождевых струек.

– Вот досада! Зонт в такси забыл, – сказал он таким тоном, словно они только что оживленно беседовали.

– Что ты здесь делаешь? – не здороваясь, удивленно спросила девушка.

– Здравствуй, рад тебя видеть, – не отвечая на вопрос, спокойно произнес Роман.

Ирина расхохоталась.

– Интересный у нас разговор получается. И все же, что ты здесь забыл?

Парень помялся и чуть смущенно сказал:

– Да вот, автобуса жду…

– Так ведь он перед твоим носом стоял, что ж ты в него не сел?

– Мне другой номер нужен… – браво солгал Роман, не подозревая о подвохе.

– A-а, понятно, – Ирина с сожалением посмотрела на него. – Если бы ты был немного понаблюдательней, легко бы заметил, что этот край географии связывает с центром всего один номер, но зато первый. Взгляни!

Она вытянула руку в сторону единственной цифры, красовавшейся на таблице маршрутов, где расписание оптимистично, но лживо гласило, что автобусы следуют с интервалом в пятнадцать минут.

Роман не стал ни вступать в спор, Ни продолжать объяснения. Он вообще перестал развивать эту тему и без всякого перехода радостно поинтересовался:

– На автобус опоздала?!

– Можно подумать, что ты этого не видел, – сердито ответила Ирина, представляя, как нелепо она выглядела, колотя по облезшему боку, ветерана автобусного парка.

– Если позволишь, я отвезу тебя на такси, – галантно предложил Роман.

– Автобус он ждал! Крез, Рокфеллер местного значения, – рассмеялась Ирина. – Почему же ты собирался ехать на автобусе, раз имеешь деньги на такси? Впрочем, вопрос глупый, чувствую уже сама. У меня условие: скажешь правду о том, что здесь делал – вези.

Девушке было в общем-то все равно (или почти все равно), что делал в их микрорайоне этот малознакомый ей человек, к тому же предложение отправиться в больницу на такси было очень кстати, но избежать соблазна пококетничать Ирина не смогла и теперь с интересом ждала ответа Романа.

Ответ оказался неожиданным:

– Тебя ждал.

Ирина с сожалением посмотрела на его насквозь промокшее пальто. – и давно ждал?

– Почти два месяца.

Его ответ ошеломил девушку.

– Как это, почти два месяца?

– Ну, пожалуй, чуть больше, – помявшись, ответил он.

– И что же?.. – совсем растерялась Ирина. – Ты все это время… здесь… стоял?.. Ой, что-то я не то говорю… Глупость какая-то… Ты шутишь, наверное, а я как дура уши развесила и расспрашиваю.

Она смутилась. Роман молча пожал плечами и вздернул приподнятый воротник, отчего вид у него стал еще более пижонистый.

– Ну, я пойду поймаю машину, – сказал он и отправился к противоположному краю дороги, оставив изумленную Ирину стоять в растерянном одиночестве.

– На что ловить будешь? На мотыля или на червя? – крикнула она ему вслед.

– На рубль…

Уже сидя в такси, неожиданно быстро подкатившему к Роману, Ирина вновь принялась пытать парня:

– Объясни, наконец, если ты, конечно, не шутишь, зачем тебе понадобилось ждать меня несколько месяцев?

Ответ Романа по-прежнему мог бы служить образцом краткости.

– Хотел видеть.

– Так почему же не подошел, не поговорил? – удивилась девушка.

– Ты же сказала: «Мне тебя видеть неприятно». Зачем подходить.

Он снова пожал плечами, улыбнулся и отвернулся к окну.

– Ну… ты прям так буквально… все понимаешь… – извиняющимся тоном промямлила Ирина. – Мои же слова… ну… они относились лишь к определенному моменту…

В душе девушки уже родилось теплое чувство к этому человеку.

«Надо же, – думала она, – вот тебе и самовлюбленный тип, вот тебе и бабник, а оказался способен часами стоять в любую погоду с единственной целью – увидеть понравившуюся девушку. Без всякой надежды. Просто увидеть. Удивительно! Если, конечно, он не врет».

Уже когда Роман предупредительно подавал Ирине руку, помогая выйти из такси, она насмешливо спросила:

– Что ж ты не задаешь традиционного вопроса о том, когда сможешь увидеть меня?

Она ожидала, что парень тут же ухватится за призрак предоставленной ему возможности, но, к удивлению своему, ошиблась.

– До сих пор не спрашивал, а смотрел, когда захочется. И теперь ни в каких разрешениях не нуждаюсь.

Он вновь сел в машину. Дверца захлопнулась за ним, и такси рвануло с места и растаяло в серой пелене зимнего дождя.

Глава 8

Ирина возвращалась домой. Южная переменчивая зима в этом году раскапризничалась как никогда и больше напоминала осень. Небо затянуло низкими свинцовыми тучами, непрерывно поливающими город мелким моросящим дождем, который под свирепыми порывами безжалостного ветра забивался под зонты и воротники, хлестал по лицу и, казалось, проникал всюду.

Домой почему-то, вопреки обыкновению, идти не хотелось. Ее столь желанная в другое время комната, набитая книгами, приветливая и обжитая, с мягким удобным диваном, на котором было столько читано-перечитано, думано-передумано, сегодня, несмотря на усиливающуюся непогоду и противно ноющий «отсутствующий» зуб совсем не манила Ирину.

– Не сходить ли мне в гости? – подумала она, перебирая в уме кандидаток в будущие жертвы. – В такую погоду приятно будет уютно посидеть, попить чайку, поболтать. Может, хоть это отвлечет меня от назойливой боли, поселившейся на месте коренного зуба. К тому же у «похода в гости»есть неоспоримые преимущества перед «возвращением домой»:там не только не придется угождать членам собственной семьи и выслушивать: «не туда поставила» и «не там села», но и можно будет насладиться зрелищем приветливой заботы в сопровождении притворного гостеприимства. Впрочем, я, кажется, стала слишком строга к подругам. Вот Наташка, например, действительно всегда рада моему появлению. Причем ее радушие всегда обретает материальные формы: тортик, кофе со сливками, пирожки и другие отнюдь не мелкие, как принято считать, радости жизни. Наташик как раз из тех людей, которые простые удовольствия хоть и не считают, как Уальд, последним прибежищем сложных людей (за то и люблю ее, что на сложность она не претендует), но оттачивают их до такого совершенства, что эти удовольствия сами собой приобретают весьма сложные свойства.

Окончательно решив отправиться к подруге, Ирина резко изменила маршрут, с трудом справившись с зонтом, норовившим вывернуться наизнанку под напором сильного ветра, щедро насыщенного струями дождя, и через двадцать минут насквозь промокшая, выбивая от холода зубами замысловатую дробь, уже стояла перед дверью школьной подруги.

– Иришка!! – радостный визг Наташи, распахнувшей дверь, заполнил своим звоном весь подъезд девятиэтажного дома.

Вместе с экзальтированной хозяйкой из двери квартиры вырвались волнующие обоняние и желудок запахи, которые указывали на то, что Ирина не обманулась в своих предвкушениях гастрономическо-кондитерских удовольствий, ка кои всегда щедр дом Натальи.

– На кухню? – риторически поинтересовалась Ирина, сняв пальто и поправляя перед зеркалом прическу.

– На кухню! На кухню! – жизнерадостно пропела Наталья, довольно небрежно запихивая это пальто в тесный шкафчик. – Ты очень вовремя. Мне как раз нужен грибной человек! Новый рецепт раздобыла, сейчас будем снимать пробу. Начнем с тебя. Выживешь, – подключим членов моей семьи.

Ирина вопрошающе взглянула на подругу.

– Шучу, шучу, – снова пропела та. – Нет, пробу мы, конечно же, снимать будем, но синильной кислоты в рецепте не было. Это я тебе гарантирую.

Она уже тащила подругу на кухню, ни на секунду не прекращая своего речитатива. Вообще, речь Натальи была необыкновенна. В школе ее за эту речь прозвали: «поющая девочка». Учительница по русскому и литературе, вызывая ее к доске, прямо так и говорила:

– А сейчас… послушаем арию Петровой Натальи.

Между тем Петрова Наталья продолжала свой речитатив уже перед духовкой, вынимая пирог и беспощадно тыча в него вилкой.

– Готов, родимый, готов! – мажорно пропела она, но оглянувшись на подругу, тут же перешла на минор: – Что? Что ты такая кислая сидишь? Пришла бы раньше, у меня как раз для пирога клюквы не было!

– Зуб, – уныло сообщила Ирина.

– Что, новый заболел?!

– Нет, старый никак не успокоится.

– Ты же его вырвала, – изумилась Наталья. – Помню же, еще хвасталась всем, что теперь инвалид…

Ирина мученнически вздохнула.

– Да, а он мстит мне теперь и болит, когда ему вздумается, в самые неподходящие моменты. Ни с того, ни с сего, вдруг, как разноется, как разноется. Житья мне от него нет.

– Разве так бывает? – присела на стул Наталья, пытливо вглядываясь в лицо подруги, не разыгрывает ли она ее по обыкновению. – Как это может болеть то, чего уже нет давно?

– Бывает, – трагично вздохнула Ирина, – ложные боли, так это называется. Медицина бессильна.

Вдруг, Наталья хлопнула себя по лбу и так резво подскочила со стула, что стол заходил ходуном, расплескивая из чашек кофе и грозя вот-вот опрокинуть противень с плодами кулинарных экзерсисов хозяйки.

– Господи, я же совсем забыла! – восторженно воскликнула она. – Скоро Игорь должен приехать с сестрой. Она его решила поэксплуатировать. Мы тебя вылечим!

Ирина недоуменно смотрела на подругу.

– Какой Игорь? Какая сестра? Скажи толком, а заодно объясни, каким образом и зачем вам понадобилось его эксплуатировать? Этот Игорь и его сестра врачи?

– Ири-и-и-шечка, – укоризненно протянула Наташа, – сестра – это известная тебе особа, Лариса Федорова. Своих одноклассниц ты, надеюсь, еще не забыла? А Игорь – ее брат. Он таксистом работает и может быть эксплуатируемым только в качестве такового. Впрочем, – добавила она, лукаво улыбаясь, – сей достойный мужчина иногда заезжает на чашечку кофе и без своей сестры.

Она заразительно расхохоталась, тут же пояснив подруге причину веселья:

– Представляешь: муж – таксист! Вот где можно накататься до одури!

– Муж? – всерьез восприняла слова подруги Ирина. – Ну, ты даешь! Он что же, сделал тебе предложение?

Наташа вновь искренне расхохоталась.

– Предложение! Это ты даешь, Иришка! Как же, дождешься от них предложений! Да этих мужиков непутевых нужно брать живьем, как уссурийских тигров, и теплыми волочь в ЗАГС, иначе век в девках ходить прийдется.

– Это как же их брать? – ироничным тоном поинтересовалась Ирина.

– Просто, куколка моя, просто! Покажи мне достойный внимания объект, и уж будь уверена, я его должным образом скручу.

Она окинула подругу взглядом с ног до головы и, посерьезнев, сказала:

– Впрочем, это мне, низкорослой, конопатой толстушке, приходится исхитряться. Тебе-то эта наука, что собаке пятая нога: за тобой ребята и так табуном побегут, даже манить не надо, только не распугивай.

– Бог с ними, – отмахнулась начавшая терять нить разговора Ирина, – скажи лучше, куда и зачем вы хотите заставить Игоря вас транспортировать? Я ведь правильно тебя поняла? Именно за этим он вам и понадобился?

– Именно, куколка моя! Именно за этим! – оживленно согласилась Наташа и, крутнувшись на одной ноге, кокетливо пропела: – Ой ля-ля, ой ля-ля, погадать на короля, ой ля-ля, ой ля-ля, погадать на Короля… Понятно?

– Экспрессивно – да, понятно – нет, – улыбнулась Ирина.

– Ну как же? Все же абсолютно ясно: мы едем к гадалке-колдунье, и ты едешь с нами. У этой ведьмы такая слава! Во-первых, она цыганка, во-вторых, она знахарка, в-третьих, она никогда не врет и делает фантастические предсказания, а в-четвертых, надо же хоть раз в жизни побывать у гадалки, хотя бы для того, чтобы в будущем больше не делать подобной глупости. Теперь тебе ясно, куколка моя, каким образом мы тебя вылечим?

– Но ведь это, наверное, не дешевое удовольствие, – поинтересовалась Ирина, постоянно мучимая недостатком наличности.

– Иринчик! Тебе повезло: за троих гадалка берет тридцатку, а поскольку третьей не было, то мы уже сложились по пятнадцать рэ, так что ты сегодня посещаешь бесплатный сеанс. Впрочем, – поспешила добавить она, заметив на лице подруги гримаску неудовольствия, – можешь внести свою лепту, а если денег нет, то отдашь, когда будут. Ну, уговорила? Поедешь? Она тебе и с зубом пособит, может, вместо гадания… В общем, как-нибудь столкуешься. Ну? Что? Уговорила я тебя? Поедем?

– Надо додумать, – уклончиво ответила Ирина, в глубине души уже испытывая любопытство.

Но Наташа уже считала эту проблему решенной, а потому перешла к допросу.

– Ах! Ирусенька, – заинтересованно спрашивала она, подкладывая на тарелку подруги какую-то сложную бисквитную конструкцию с клюквой, – кремом и орехами, – говорят, ты замуж собираешься?

Ирина уже было собралась произнести гневное опровержение, но вдруг, осознала, что в этом нет необходимости.

«Наташка все равно меня не слушает, – благосклонно подумала она. – А если и услышит, что в этом проку? Только лишу это добродушное создание удовольствия».

– А не собралась, так и не надо! – щебетала тем временем снующая по кухне Наталья. – Ты вот попей-ка лучше кофейку по-венски. Тут вот еще сливочки взбитые. А еще… Ой, я же забыла! Сейчас принесу… У меня же есть к кофе настоящий бенедиктин! – и уже выбегая из кухни, возвратилась к началу монолога. – Там, говорят, за тобой такой красавец увивается. Да ты выпей рюмочку бенедиктинчика, когда еще придется попробовать. Игорь презентовал.

Настойчивая трель звонка прервала жизнерадостное потчевание. Наталья всплеснула руками и возликовала.

– Ну вот! Пожаловали!

Она подбоченилась, приняла серьезный вид, схватила стоящий у стены мужской зонт-трость и, стукнув им о пол, объявила:

– Маэстро таксоводитель с сестрой. Прошу любить и жаловать! – с этими словами она небрежно отбросила зонт и поспешно кинулась в прихожую.

Ирина вскочила со стула и побежала следом, заранее радуясь предстоящей встрече с одноклассницей Ларисой Федоровой. Наталья широко распахнула дверь и умышленно остановилась в узком проходе.

Шумный и громоздкий Игорь не стал ждать, пока освободится проем, и шагнул в квартиру, неуклюже пытаясь проскользнуть мимо хозяйки. Потерпев неудачу, он приподнял восторженно взвизгнувшую Наталью и, ввалившись вместе с ней в коридор, многозначительно потянул носом и откровенно заявил:

– Баста, девочки! Пока не заправите горючим, никуда не повезу.

Увидев Ирину, он на секунду остолбенел, но быстро придя в себя, решил, что самое вкусненькое здесь – это она.

– Это хто же здесь такой? – с ходу приступил он к незатейливому охмурежу. – Разрешите представиться, холостой, неженатый, в полном расцвете сил…

Наталья шлепнула жениха пониже спины неизвестно как оказавшимся в ее руке зонтом и угрожающе заявила:

– Хочешь лопать, болтун, пошли на кухню, а если ты пришел язык почесать, то будешь ждать в машине, пока мы оденемся и не спеша приведем себя в порядок.

Отповедь возымела неожиданно эффективное действие. Игорь потряс головой с роскошными льняными волосами и пробормотал:

– Я что, я ничего, я так, пошутил только, а ты уже сразу…

– Что! Ничего! – добродушно передразнила его Наташа. Знаем мы твои штучки! Этот кусок не про твой роток! Я и то великое снисхождение тебе делаю. С твоими мозгами жену нужно искать не дальше пивного ларька. Лучше всего, конечно, если она будет стоять прямо за прилавком. То-то тебе раздолье!

Игорь оживился:

– Оно бы, конечно, недурно…

Он заулыбался, видимо, представив себе перспективы такого брака, но Наталья не дала его фантазиям развиться в полном объеме, а шутливо подтолкнула его из прихожей.

– Вот я и говорю: дуй на кухню, подзаправься и в путь. Не то… – и она выразительно погрозила кулачком.

Пока Наталья «заправляла» их средство перемещения, Ирина и обрадовавшаяся ей Лариса обменивались новостями.

Через пятнадцать минут сыто улыбающийся Игорь вывалился из кухни и голосом, сильно напоминающим взбитые сливки, провозгласил:

– По коням!