Текст книги "Заклятие Черного Кинжала"
Автор книги: Лоуренс Уотт-Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
Глава 37
У главного входа дворца у всех на виду торчала большая крестьянская фура. В ярких лучах утреннего солнца она казалась смешной, нелепой и совершенно здесь неуместной – когда у власти находился Эдерд Четвертый, все поставки во дворец осуществлялись через юго-восточный вход и, по возможности, быстро и незаметно.
По дворцовой площади сновали какие-то люди. На некоторых висели лохмотья, некоторые были в обычной одежде, а на иных красовались роскошные, явно украденные наряды. Те, кто выходил из дворца, яростно щурились, прикрывая глаза ладонью, и не обращали никакого внимания на повозку и ее возницу.
Смесь одежд была для Сараи привычной картиной, но фургонов у северного входа дворца она еще не видала. Проходя мимо экипажа, она вгляделась внимательнее и от изумления замерла.
Возницей оказался Тобас – молодой чародей из Двомора. Вместо привычной мантии мага на нем была коричневая куртка из грубой ткани, но Сараи его сразу узнала. Склонившись с козел, Тобас разговаривал с облаченной в черное платье волшебницей Тенерией.
Постояв несколько мгновений, дабы собраться с мыслями, Сараи окликнула их. Ей пришлось проделать это дважды, прежде чем чародей выпрямился и удивленно посмотрел в ее сторону. Но даже после этого он, не отвечая, тупо моргал до тех пор, пока Тенерия не воскликнула:
– Да это же Сараи!
Несколько прохожих оглянулись на ее возглас и с любопытством бросили взгляд на девушку. Сараи это не понравилось, и она торопливо подошла к фургону.
Что же, она сама виновата, что, окликнув Тобаса, привлекла к себе внимание.
– Фареа, – сказала она. – Меня зовут Фареа. Что происходит?
– В данный момент ворлок ждет появления Табеа в тронном зале, чтобы задействовать против нее заклинание Теллуринона, – объяснил Тобас. – Там же в качестве наблюдателя находится Каранисса.
– Речь идет о Клокочущей Погибели? – спросила Сараи.
– Откуда… – начал Тобас.
– Она говорила с Алоррией, – ответила Тенерия. – Простите меня, Сар… Фареа, но сейчас Табеа поднимается по ступеням. Она уже наверху.
– Значит, вы все знаете? – допытывался Тобас.
Сараи утвердительно кивнула.
– И о Черном Кинжале?
– Да.
– Что же, через мгновение мы узнаем, способен ли Черный Кинжал остановить Клокочущую Погибель, – с тяжелым вздохом произнес Тобас. – И если окажется…
– Нет, – прервала его Сараи, – о Черном Кинжале мы ничего не узнаем.
– Не узнаем? Но почему?
Сараи замялась, но, прежде чем она успела сообразить, что сказать, раздался крик Тенерии:
– О! Нет!
Тобас резко обернулся к волшебнице:
– Что случилось?
– Она пролила вещество! Отбила в сторону наперсток и вылила жидкость на пол… Сейчас она схватила Турина… – Тенерия зажмурилась и словно через силу продолжила: – …ударила его ножом… ему очень больно.
Прикрыв глаза ладонями, молодая женщина прислонилась к фургону.
Сараи, прикусив нижнюю губу, взирала на попытки волшебницы продолжить пересказ событий. Выходит, она не зря опасалась, что из затеи с Погибелью ничего не выйдет. Испытав Черный Кинжал, Сараи поняла, как Табеа видит Мир или, вернее, как она его ощущает. «Императрица» способна учуять запах опасности. Она может двигаться с нечеловеческой быстротой. От ее внимания не укроется ни одно, даже самое малейшее движение. Она слышит слова, произнесенные шепотом в дальнем углу зала… А маги об этом не догадывались. Волшебники могли, конечно, кое-что уловить, но даже и они до конца не знали, насколько сильна и быстра Табеа. Насколько обострены ее чувства.
Итак, маги не понимали, с кем имеют дело, и их никто, включая ее, Сараи, на этот счет не просветил.
– Ну и что же там происходит? – спросила Сараи.
– Сейчас Табеа пытается заставить Турина говорить. Ворлок истекает кровью, а она не знает, как его вылечить. Канцлер отправился за целителем, и Каранисса спрашивает, не следует ли ей предложить свои услуги. Она может попытаться, хотя не уверена, что излечит такую тяжелую рану. Считает, что ворлок справится лучше. О, Тобас, ворлоки не годятся для таких тонких операций. Однако я могла бы помочь Турину. Я знаю, как позаимствовать силу у ворлока.
– Кто из Совета Ворлоков находится во дворце? – быстро спросил Тобас.
– Венгар. Он ждет в одной из приемных…
– Хорошо, найди Венгара и помоги Турину. Но будьте осторожны с Табеа! И пришли сюда Караниссу, чтобы мы не потеряли с тобою связь!
Тенерия кивнула и бросилась во дворец. Но навстречу ей уже выскакивали беглецы из тронного зала. В панике они отталкивали молодую волшебницу, и той с большим трудом удалось пробиться через толпу.
Тобас мрачно следил за происходящим.
– Все пошло не так? – спросила Сараи.
Тобас со вздохом кивнул.
– Но как все планировалось? Как действует Клокочущая Погибель?
Тобас вздохнул еще раз, спустился с козел, ласково погладил впряженного в фуру вола и, не сводя глаз с дворцовых дверей, ответил:
– Заклинание Клокочущей Погибели создает каплю… ммм… каплю жидкого хаоса. Думаю, это своего рода сырье, на использовании которого базируется все чародейство. Толкового описания субстанции я не видел. Но чем бы это вещество ни являлось, после активации оно начинает распространяться. Оно расширяется и расширяется, пожирая все на своем пути. Все, что вступает в контакт с Погибелью, растворяется. В Книге Заклинаний говорится, что прежде всего тело теряет твердость, а затем составляющие его элементы закипают, образуя аморфный шлак. Через некоторое время этот шлак сам превращается в Погибель – в первозданный хаос.
Объяснения прервал вопль трех женщин, выбежавших из дверей дворца. Когда они скрылись из виду, Сараи заметила:
– Звучит отвратительно.
– И не только звучит, – ответил Тобас. – Клокочущую Погибель не использовали несколько столетий, настолько она опасна. Но Теллуринон был одержим желанием преодолеть защитные свойства Черного Кинжала.
– Значит, кто-то должен был капнуть Погибелью на Табеа, чтобы та ее растворила?
– Да, суть идеи Гильдмастера состояла именно в этом. Ворлок по имени Турин с Северной Косы вызвался метнуть Погибель. Но промахнулся, и Табеа ударила его ножом. Непонятно, почему он еще жив. Ведь, насколько я знаю, Черный Кинжал похищает души тех, кого коснется.
Сараи уже хотела было сказать, что Черный Кинжал у нее и действует он совершенно иначе, но передумала. Для этого еще будет время.
– Значит, заклинание не сработало? – спросила она.
– Оно не сработало против Табеа, – уточнил Тобас. – Если субстанция попала на пол Тронного Зала, то сейчас она его растворяет, а способ остановить процесс давно утрачен.
Сараи следила за тем, как из дверей дворца выбегают люди. Услышав последние слова, она в изумлении повернулась к Тобасу:
– Как утрачен?
– Во всяком случае, мы такого не знаем, – покачал головой чародей. – Если бы разложение ограничилось телом Табеа, мы бы смогли перебросить все, что от нее останется, туда, где магия не действует. Здесь, в фургоне, спрятан Переносящий Гобелен, способный отправить ее в такое место. Но я не представляю, как при помощи ковра переправить в мертвую зону весь пол тронного зала.
– Неужели не существует никакого контрзаклинания? – Тобас отрицательно покачал головой. – Ну и что же растворит эта ваша Погибель? Надеюсь, она не уничтожит весь дворец?
– Леди Сараи, – со вздохом ответил молодой человек. – Насколько я понимаю, со временем она растворит весь Мир.
– Но это же нелепо!
– Может быть. Но именно это и произойдет. Так написано в древних книгах. В любом тексте, где упоминается Клокочущая Погибель, утверждается, что она будет распространяться до тех пор, пока не обратит весь Мир в первозданный хаос.
– Чушь!
– Как бы мне хотелось в это поверить! – ответил Тобас, и Сараи поняла, что, несмотря на внешнее спокойствие, чародей напуган и едва не дрожит от ужаса.
– Но контрзаклинание должно существовать, – не сдавалась Сараи. – Если заклинание записано в книге, значит, кто-то его совершал. Я права?
– Естественно, – согласился Тобас.
– А поскольку Мир на месте, – продолжила девушка, – что-то остановило его действие. Вы согласны?
– Да, – выдохнул Тобас. – И именно что-то. Некто лет четыреста тому назад пользовался этим заклинанием. Погибель удалось остановить. В противном случае мы с вами сейчас здесь не разговаривали бы. Но ни я, ни мои коллеги не знаем, как это было сделано.
– Ну так узнайте! – воскликнула Сараи. – Или паша магия вообще ни на что не годится?
– Временами подобное удается, – сказал Тобас. – Но далеко не всегда. Шпионить за чародеями, Леди Сараи, даже мертвыми, весьма опасно. Мы постоянно используем охранительные заклинания, поскольку нам не нравится, когда за нами следят. Мы обожаем таинственность. Но даже в тех случаях, когда магической охраны нет, скопировать заклинание трудно.
– Хорошо, хорошо. Но кто-нибудь хотя бы пытался найти контрзаклинание для Клокочущей Погибели?
– О да, Леди Сараи, – усмехнулся Тобас. – Конечно, пытался. Столь разрушительное заклинание много веков искушало чародеев. Но им так и не удалось воссоздать утраченное противоядие.
– Так как же Теллуринон посмел… – взорвалась Сараи. – И почему никто… И вообще какой идиот записал это заклинание, не приложив к нему рецепта, как вы изволили выразиться, противоядия?
– Кто знает, – сказал Тобас, разводя руками. – Чародеи, Леди Сараи, делают массу вещей, не имеющих никакого смысла. Тысячи лет мы записываем каждый свой жест, но записанное держим в тайне, в результате чего возникают ситуации, подобные этой. С сожалением должен признаться, что ничуть не удивлен случившимся.
Сараи была слишком рассержена, чтобы одернуть Тобаса, употребившего ее подлинное имя. Она отвернулась и посмотрела на дворец:
– Что там происходит?
– Откуда мне знать? – пожал плечами Тобас. – Я – чародей, а не ясновидец.
– Схожу посмотрю.
– Я бы… Да ладно. Будьте осторожны, Сар… Фареа. Не приближайтесь к Клокочущей Погибели. И не забывайте, что Табеа пока еще «Императрица».
– Знаю, знаю, – буркнула Сараи и, машинально махнув Тобасу рукой, бросилась во дворец.
Глава 38
Табеа отступила назад, чтобы не мешать волшебнице. Взглянув на деревянный сосуд, которым кто-то прикрыл кипящую лужу, и убедившись, что он на месте, «Императрица» возобновила наблюдение за действиями целительницы со стороны. Ее раздражало вырывающееся из-под сосуда зловоние – для тонкого обоняния оно было просто невыносимо.
Чем бы эта жидкость ни оказалась, Табеа радовалась, что не коснулась ее. Она пыталась пошевелить лужу с помощью ворлокства, но из этого ничего не вышло. Ворлокство, впрочем, как и волшебство, против вонючей субстанции оказалось бессильным.
Все, что Табеа бросала в кипящую жижу, мгновенно растворялось. Дерево, ткань, металл, коснувшись поверхности лужи, таяли на глазах.
Слава богам, что эта гадость бурлит без брызг. И хорошо бы действие заклинания закончилось побыстрее – оно начинало беспокоить «Императрицу». Может быть, дело гораздо серьезнее, чем она думала вначале.
Надо как следует расспросить ворлока, если он выживет. Табеа чувствовала, как энергия волшебницы, сконцентрировавшись в руках, перетекает в живот несчастного, сплавляя и связывая разорванные ткани…
Но в потоке энергии она улавливала нечто странное. Это не было волшебством в чистом виде, там имелось что-то другое. Волшебница черпала силу из внешнего источника.
Табеа слышала, что волшебники умеют объединять усилия. Может быть, здесь рядом прячется помощник Тенерии? Но почему в таком случае это не делается открыто? «Императрица» нервно обернулась и оглядела присутствующих. В зале, естественно, находился Арл – именно он и привел волшебницу. За ним, ближе к ступеням, стояли еще несколько человек. Отойдя на безопасное расстояние, они наблюдали за происходящим. Табеа увидела, как к ним присоединилась еще одна, только что вошедшая женщина.
В ней было что-то очень знакомое, но не в лице, которого Табеа наверняка никогда не видела, а в чем-то ином. Возможно, все дело в запахе, и именно он кажется знакомым?
Однако, как бы то ни было, «Императрица» не сообразила, кто эта женщина.
Во всяком случае, она – не волшебница, а Табеа в данный момент занимали только маги. После пропажи Черного Кинжала она сомневалась в своих способностях защититься от чародеев.
Среди присутствующих находилась еще одна женщина, высокая и черноволосая, – вне всякого сомнения, волшебница. Дополнительная энергия шла не от нее. Но она также помогала Тенерии.
Черноволосая заметила взгляд Табеа и прекратила свое занятие. Неприятно, «Императрица» пожалела, что не смогла скрыть свой интерес. Теперь волшебница будет настороже.
Но так или иначе Тенерии помогает кто-то еще. Табеа сосредоточилась, чтобы определить, откуда исходит эта нетипичная для волшебства сила. Вскоре все встало на свои места.
Это было не волшебство; это было – ворлокство. Тенерия черпала энергию у ворлока и использовала ее для волшебных действий.
Интересное, но немного пугающее открытие. Табеа даже не представляла, что такое возможно. Конечно, она догадывалась, что ворлокство и волшебство как-то связаны, но не знала, что это известно кому-то еще. Ведь никто, кроме нее, не был ворлоком и волшебником одновременно. «Императрица» не могла поверить, что разные люди в своих интересах научились объединять оба вида магического искусства.
Значит, на сюрпризы маги просто неистощимы: только что ворлок использовал против нее чародейство, а теперь волшебница прибегает к помощи другого ворлока, чтобы излечить убийцу.
Итак, они объединяют усилия. Они объединяют усилия против нее. А Черный Кинжал исчез. В этот момент что-то зашипело. Все, кроме Тенерии, обернулись и увидели, как из-под деревянного сосуда вырвался клуб ядовитого серого дыма, а сам сосуд, завалившись набок, начал растворяться.
– Великие боги! – прошептал кто-то.
Потрясенная «Императрица» уставилась на магическую субстанцию. Диаметр лужи достиг уже целого фута, а форма по-прежнему оставалась идеально круглой.
До каких же размеров вырастет это озерцо? Ведь еще полчаса назад оно было крошечной каплей.
Повернувшись к Тенерии, «Императрица» скомандовала:
– Поторопись! Ворлок нужен мне в полном сознании.
– Я тороплюсь, – тихо ответила Тенерия странным, несколько отрешенным тоном. Человек с обычным слухом ничего не расслышал бы, но «Императрица» Этшара разобрала каждое слово. Она все слышала, все замечала и все обоняла. Она обладала силой дюжины мужчин и быстротой кошки. Она одновременно была и ворлоком, и волшебницей.
Но после исчезновения Черного Кинжала она перестала быть чародейкой. И это особенно опасно теперь, когда маги начали действовать сообща.
А эта Тенерия – из их компании, разве не так? Она работает в контакте с ворлоком, а именно ворлоки подослали убийцу. Когда раненый придет в себя, что помешает ему и другому ворлоку объединить усилия с парой волшебниц и обратить их общую силу против Табеа?
Она отобьется от ворлока и сможет противостоять волшебнице, но в благополучном исходе битвы с двумя парами магов Табеа здорово сомневалась. Раньше ей помогал кинжал, принимая и смягчая удары магических сил. Кроме того, неизвестно, насколько могущественными становятся волшебники, когда опираются на поддержку ворлоков.
Табеа сделала шаг назад и машинально вдохнула дым, исходящий из чародейской жижи. Он был таким вонючим, что «Императрица» чуть не задохнулась. Смрад перекрывал почти все запахи, но кое-что Табеа все же унюхала. До нее доносился запах крови ворлока, пота нервничающей Тенерии, вонь толпящихся на лестнице людей – некоторых она узнала.
Оттуда доносился еще один очень слабый аромат, который напоминал Табеа о чем-то важном. От ядовитого дыма кружилась голова, а ей так много следовало обдумать… Убийца и маги были заодно… Если бы нашелся Черный Кинжал…
Кстати, когда он мог исчезнуть? Как они ухитрились его украсть? Магия против Кинжала бессильна, она не способна его похитить. Значит, кто-то стащил его, пока Табеа спала… Но с другой стороны, она и во сне с ним не расстается, снимает только на время приема ванны.
Скорее всего Кинжал увела одна из служанок. Но не Лет и не Иста. Им можно доверять, Табеа знала это по запаху. И кроме того, когда она пришла в тронный зал, обе женщины были там.
Фареа! Эта женщина появилась лишь однажды. Приготовила ванну и тут же исчезла. Кинжал похитила она! Табеа поняла, почему ей знаком слабый запах, доносящийся с лестницы. Так пахла Фареа. Тогда «Императрица» подумала, что это аромат каких-то странных духов. Но для духов запах слишком слабый, и человек с обычным обонянием его не почувствует.
Теперь у Фареа наверняка другое лицо, скорее всего – созданная магией маска. Но запах не мог обмануть. Там, около лестницы, стоит Фареа, примкнувшая к банде магов, чтобы низвергнуть свою «Императрицу».
Табеа развернулась и, окинув строгим взглядом всех присутствующих, приказала:
– Арл, приведи сюда этих людей!
Канцлер вздрогнул от неожиданности, он как зачарованный смотрел на кипящую лужу.
– Каких людей, Ваше Величество? – спросил он.
– Тех, что стоят у лестницы. Эй вы, там! Подойдите-ка ближе! – крикнула Табеа, сопроводив слова приглашающим жестом.
Члены маленькой группы, поглядывая друг на друга, неохотно двинулись через тронный зал. Арл с видом погоняющего стадо пастуха вышагивал следом.
– Станьте в ряд, – распорядилась Табеа и, заметив, что Тенерия прервала процедуру исцеления, рявкнула: – Занимайся своим делом!
– Слушаюсь, Ваше Величество, – проговорила волшебница, возвращаясь к своим трудам.
Люди кое-как встали в ряд, и Табеа внимательно пригляделась к неровной шеренге.
– Вот вы, – сказала она, указывая на высокую волшебницу, – подойдите ближе.
Женщина нерешительно обвела взглядом остальных, но все же повиновалась.
– Вы тоже, – приказала Табеа ворлоку и, помолчав, добавила: – И ты, Фареа.
– Я думаю, что это нецелесообразно, – ответила девушка, и ее ладонь упала на рукоятку скрытого в складках юбки Кинжала.
Она даже не спросила, как Табеа ее узнала, не попыталась отказаться от имени, и «Императрица» поняла, что это означает.
– Все остальные вон отсюда! – приказала Фареа, махнув рукой в сторону тех, кто еще топтался в шеренге.
Трое из них бросили вопросительный взгляд на Табеа.
– Она права, – сказала «Императрица». – Пошли прочь! Живо.
– Ваше Величество… – начал Арл.
– Заткнись! – оборвала его Табеа. Она внимательно следила за рукой Фареа, за той рукой, что лежала сейчас на рукоятке Черного Кинжала. Табеа прекрасно знала это оружие. Она носила его четыре года. Чародеи не могли раскусить его сущность, ворлоки не смели к нему прикоснуться. Табеа была уверена, что чародейство не действует на обладателя Кинжала.
А разве это не означает, что он снимает любое магическое прикрытие? Если так, то сейчас она видит истинное лицо Фареа, а прежний облик – не более чем иллюзия.
Посторонние удалились, позиции определены, противники на местах, думала Табеа. Она и Арл с одной стороны, Фареа и четыре мага – с другой. Когда шаги удаляющихся людей послышались с нижнего этажа и обостренные чувства «Императрицы» подсказали, что лишних в зале не осталось, она спросила:
– Фареа, ты хоть знаешь, что ты украла?
– Конечно, – с ленцой ответила служанка.
Судя по тому, как она стояла и как двигались ее глаза, Табеа поняла, что противница убила по меньшей мере одну кошку, а скорее всего еще несколько животных.
Внимание Табеа привлекло движение у подиума. Старшая из волшебниц, не скрывая своего изумления, шагнула к Фареа.
– Однако твои друзья остались в неведении, – сказала Табеа. – Ведь ты работаешь вместе с магами, не так ли?
– Мы могли бы лучше координировать наши действия, – с кривой усмешкой произнесла Фареа. – Но в целом да. Я – на их стороне.
За спиной у Фареа неторопливо и бесшумно передвигался Арл. Он явно намеревался напасть на нее сзади. Высокая волшебница вознамерилась что-то сказать, но Табеа перебила ее и спросила первой:
– А вы, собственно, кто такая? Вы волшебница, но почему-то не пожелали заняться исцелением убийцы, подосланного вашими же людьми. Так кто же вы?
– Каранисса с Гор, – ответила женщина.
– И почему вы не помогаете Тенерии, позвольте узнать?
– Потому, что она в этом не нуждается, – ответила Каранисса. – Если бы…
Ее объяснения прервали прыжок Арла и громкий удар от падения его тела на мраморный пол тронного зала. Фареа легко увернулась от канцлера и выхватила Черный Кинжал. Прежде чем кто-то успел что-то сообразить, лжеслужанка схватила Арла за волосы и, поставив одним рывком на ноги, поднесла нож к его горлу.
– Ничего не получится, – сказала она, обращаясь к Табеа. – Кинжал у меня, и я с ним не расстанусь. Не сомневайся, если мне придется защищаться, я его использую.
– И ты считаешь, что справишься со всеми моими сторонниками? – с угрозой в голосе спросила Табеа.
– Почему бы и нет? – усмехнулась Фареа. – Ведь ты же совладала с городской охраной. Да, кстати, они – на нашей стороне. Ими по-прежнему командует Лорд Торрут, а к тебе переметнулось лишь несколько дюжин.
Табеа внимательно смотрела на Фареа, пытаясь определить, блефует та или нет. Разве Лорд Торрут не сбежал вместе с остальными? Разве он мог оставить Эдерда Четвертого?
– Кто ты такая? – спросила она, пытаясь выиграть время. – Насколько я вижу, ты – не маг. И ты не похожа на охранницу или служанку.
Женщина, которую она называла Фареа, улыбнулась. И улыбка эта показалась «Императрице» крайне неприятной.
– Я – Леди Сараи, Министр Следователь и Исполняющая Обязанности Министра Справедливости Эдерда Четвертого, Верховного Правителя Этшара.
– Эдерд уже не Правитель! – злобно выкрикнула Табеа. – Я Императрица!
Она изо всех сил старалась скрыть потрясение, вызванное появлением дочери Лорда Калтона – Министра Справедливости, перед которым Табеа всю жизнь – за исключением последних шестиночий – испытывала смертельный ужас. Побаивалась она и Леди Сараи. Правда, старалась внушить себе, что Сараи – безвредная девица из аристократов. И вот теперь эта безвредная девица стоит в ее тронном зале с ее Черным Кинжалом в руке.
– Ты – Табеа Воровка, – сказала Сараи. – Четыре года назад ты украла у Серема Мудрого заклинание, но ошиблась и получила Кинжал, который я сейчас держу в руке. Довольно долго ты не догадывалась, на что он способен, но затем убила Инзу Ученицу, Серема Мудрого, Келдера с Четвертной Улицы и еще нескольких человек. А когда явились солдаты, чтобы арестовать тебя, ты объявила себя «Императрицей» и воспользовалась могуществом кинжала, чтобы захватить дворец.
– Но я действительно Императрица, – стояла на своем Табеа. – Разве не я управляю городом? Бывшие охранники не осмеливаются высунуть носа, а старый Правитель и его семейка сбежали, трясясь от страха.
– Верно, – сказала Сараи, поднимая Кинжал, – но тогда ты владела вот этим.
– И снова получу его! Отдай немедленно!
Сараи издевательски расхохоталась. Эта девка осмеливается смеяться над Императрицей! Двигаясь с нечеловеческой быстротой, Табеа бросилась к Сараи, чтобы выхватить Кинжал. Но Сараи мгновенно отпрыгнула в сторону и вновь обратилась к Табеа лицом, успев при этом отшвырнуть от себя Арла.
– Пораскинь мозгами, Табеа, – произнесла аристократка. – Мы обе владеем похищенными жизнями и обладаем украденными способностями, но Черный Кинжал у меня. Если ты ударишь меня ножом, я могу потерять жизнь, но если я ударю тебя кинжалом, ты не только потеряешь жизнь, но я приобрету еще одну дополнительную. И кто знает, может быть, Черный Кинжал отнимет у тебя более чем одну жизнь. Может быть, мне придется убивать тебя лишь несколько раз.
Табеа начала готовиться к очередному броску, но передумала. Никакой нормальный противник не заметил бы ее микродвижения, но Сараи видела все.
– Вот так-то лучше, – сказала Министр Следователь. – И учти, я не волшебница и не ворлок, но они здесь, и они на моей стороне. – Она указала Кинжалом на своих союзников.
Табеа бросила взгляд на Арла, но Сараи даже не пришлось характеризовать подручного «Императрицы» – Канцлер, пряча крысиную физиономию, на четвереньках полз в сторону лестницы, стараясь как можно скорее исчезнуть с глаз долой.
Но Сараи не перерезала ему горло, хотя имела полное основание сделать это. Похоже, что Леди Калтон не столь кровожадна, как, по слухам, был ее папочка.
– Вы собираетесь меня убить? – спросила Табеа. Сараи по-кошачьи мигнула и быстро ответила:
– Полагаю, нам следовало бы это сделать. – Табеа показалось, что Сараи потрясена не столько ее вопросом, сколько своим ответом. – Ведь ты как-никак убийца. Но, принимая во внимание некоторые исключительные обстоятельства, думаю, что я и мой отец, выступая от имени Верховного Правителя, могли бы удовлетворить просьбу о помиловании и ограничить наказание ссылкой, но при одном условии. Ты должна сдаться немедленно и не вынуждать нас причинять дальнейший ущерб Этшару и его гражданам, сражаясь с тобой.
– Ах вот как, значит, вы «думаете», – передразнила ее Табеа. – А что будет, если я не сдамся? Я видела, как вы двигаетесь, у вас быстрые реакции, и вы владеете Черным Кинжалом, но я все же быстрее и сильнее вас. Ваши маги и я способны нейтрализовать друг друга. Так согласны ли вы вступить со мною в единоборство и попытаться убить здесь и немедленно?
– Что ты, конечно, нет – снова усмехнулась Сараи. – В этом нет нужды. Я хочу всего-навсего увести отсюда моих сторонников, на что, как ты понимаешь, я вполне способна. После этого мы разрешим нашим чародеям и демонологам испробовать на тебе кое-какие заклинания. Не исключено, что мы предпочтем просто выжидать.
– Выжидать чего? – спросила Табеа, потрясенная хладнокровной уверенностью, с которой эта женщина говорила о заклинаниях и демонах. «Императрица» еще могла противостоять волшебству – ее жизненные силы превосходили силы по меньшей мере трех волшебников. Она по-прежнему не боялась ворлоков. Но перед остальными видами магии, не владея Кинжалом, она была бессильна.
– Пока до тебя не доберется Клокочущая Погибель, – ответила Сараи, указывая на бурлящую жижу. – К сожалению, прикончить тебя с ее помощью сразу нам не удалось. Но она будет распространяться до тех пор, пока тебя не достанет. Если, конечно, мы не используем контрзаклинание, чтобы остановить ее.
Совершенно сбитая с толку Табеа посмотрела на вонючую лужу. Как только она отвернулась, обе волшебницы и здоровый ворлок бросились к лестнице. Вслед за ними поплыл по воздуху, поддерживаемый магической силой собрата, раненый маг.
«Ну и пусть убираются, – подумала Табеа. – Все решится в схватке между мною и этой выскочкой».
На первый взгляд Сараи была совершенно в себе уверена. Но так ли это на самом деле? Вид убегающих магов напомнил Табеа о ее талантах волшебницы. Сейчас, когда одновременно возникло столько проблем, она просто забыла о своих магических возможностях.
– Значит, это вещество будет распространяться? – спросила «Императрица».
– Конечно, – ответила Сараи. Однако теперь, подключив свои способности улавливать ложь, Табеа почувствовала, что слова противницы – полуправда. Сараи что-то скрывает.
– И оно направлено только против меня?
– Да, – сказала Сараи, но Табеа знала, что сейчас ее враг просто лжет.
– И оно не остановится до тех пор, пока вы не прибегнете к контрзаклинанию?
– Не я, а чародеи, которые на нас работают.
И в этом ответе Табеа почувствовала привкус неправды. Все заявления Сараи – сплошная ложь и обман. За исключением, пожалуй, слов о том, что чародейство способно ее убить. Табеа стояла между Сараи и ближайшей лестницей, остальные выходы находились на противоположной стороне тронного зала. Сараи могла двигаться быстро, но Табеа считала себя более быстрой. У Сараи был Черный Кинжал, но Табеа он нужен больше. Только он защитит ее от чародеев.
Она убила Гильдмастера, и даже если Лорд Калтон с дочкой проявят милосердие, Гильдия Чародеев ее никогда не простит. Табеа в этом не сомневалась. Они не разделались с ней только потому, что опасались Кинжала. Маги еще не пронюхали, что волшебное оружие у Сараи. Табеа припомнила, как удивились присутствующие здесь волшебники, узнав, что эта проклятая аристократка овладела Черным Кинжалом. Значит, Гильдия Чародеев тоже не знала об этом.
Да, она может уступить в схватке Леди Сараи, но у нее по крайней мере появятся хоть какие-то шансы. Если же Черный Кинжал вернуть не удастся, ее смело можно считать покойницей.
И Табеа прыгнула.
