Текст книги "Бессильная"

Автор книги: Лорен Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

Глава 40

Кай

Я очнулся на краю горы.

Горы Плюммет.

Я знаю это только потому, что уже бывал здесь с отцом, случайно побеждая страхи и тому подобное.

Но я не один.

Энди стонет рядом со мной, ее глаза распахиваются, прежде чем она резко выпрямляется, поворачивая голову, осматривая окрестности точно так же, как я делал это несколькими минутами ранее.

У меня голова раскалывается. Между всеми этими алкогольными напитками, драками прошлой ночью и наркотиком, который вырубил меня, чтобы меня притащили сюда, я чувствовал себя лучше на поле боя. Но по прибытии в Пламмет первое, что я заметил, были каракули ручкой на моей руке. Мой наклонный, торопливый почерк прокручивается по моей ладони, передавая очень важное сообщение:

Она разрешила мне прикоснуться к ней, когда я буду трезв.

Я потрясен тем, что не помню, как написал это, учитывая, как ярко я помню все остальное о прошлой ночи. Пэйдин прижалась ко мне, наш разговор, ее паника перед тем, как я развязал шнуровку ее платья. Мои губы дернулись при этой мысли, и я подавил улыбку, вспомнив, как она размазала Блэр во время их драки и заставила ее истекать кровью.

– Чума, что происходит?

Брэкстон уже встал, моргая в лучах полуденного солнца. Сиреневые волосы Блэр мерцают за его спиной, когда она садится, выглядя так же растерянно и напряженно. Мы смотрим друг на друга, вспоминая, как жестоко мы дрались прошлой ночью и как нас заставили разойтись, не дав закончить.

Я достаю из кармана скомканную записку и бросаю ее на грязь перед нами. – Нам оставили вот это.

Я слышу, как Блэр насмехается, выхватывает бумагу и читает вслух, ее тон скучающий:

Добро пожаловать на Испытание номер два,

Мы считаем, что нужно немного поработать в команде.

У вас есть двенадцать часов, чтобы добраться до вершины,

Чтобы победить другую команду, вы должны подниматься без остановки.

– Вы, наверное, шутите, – ворчит Энди рядом со мной, проводя руками по грязному лицу.

– Простите, – фыркает Блэр, – предполагается, что мы должны работать вместе?

Отец развлекается, играя с нами.

Вчера вечером он заставил нас драться друг с другом, чтобы подогреть напряжение между участниками и вызвать у нас желание разорвать друг друга на части. Нас заставили провести несколько раундов поединков со случайными противниками, которые затянулись до самого вечера и только усугубили нашу усталость. И вот теперь мы вынуждены работать бок о бок, борясь с желанием закончить начатое вчера вечером.

Я встаю на ноги, голова раскалывается, когда я смотрю на небо. Солнце говорит мне, что уже почти середина дня, а это значит, что мы будем подниматься всю ночь.

Захватывающе.

– Мы теряем световой день, – говорю я со вздохом. – Давайте пошевеливаться.

И мы поднимаемся, сбитые с толку этим испытанием и тем, как мы должны работать вместе, а не разрывать друг друга на части. Плюммет – не такая уж огромная гора, но она, мягко говоря, пугает. Пока что мы пробираемся сквозь плотный заслон деревьев и скалистую местность у ее подножия. Когда мы поднимемся выше, деревья поредеют, и на их месте появятся крутые скалы и скользкие склоны. Помимо смертельно опасного рельефа, на Плюммете обитают еще более смертоносные животные. Мы будем подниматься двенадцать часов подряд без еды, воды, оружия и доверия друг к другу.

Краем глаза я замечаю Зрения, которые быстро и бесшумно идут рядом с нами, документируя наше продвижение. Их, должно быть, десятки по всему склону горы, они переговариваются друг с другом, ожидая, когда мы окажемся в зоне их действия.

Блэр и Брэкстон застыли рядом, глядя друг на друга с одинаковой долей подозрительности, а Энди держалась рядом со мной, уверяя меня в своей преданности. Она стала для меня единственным источником развлечений, ее бредни отвлекают меня от надвигающейся горы. Я слушаю ее жалобы на то, что она уже превратилась бы в сокола и оставила бы нас в пыли, если бы мы не связали ее своей командной работой.

– Ладно, – говорит она, слегка запыхавшись после почти двухчасового подъема, – я шпионю своим маленьким глазком…

– О, Чума, прекрати, – восклицает Блэр, мысленно подбирая сосновую шишку и швыряя ее в Энди. – Ты шпионишь уже почти час, несмотря на то, что играешь одна. Так и тянет забыть о командной работе и оторвать тебе голову. – Она практически рычит, а Энди ухмыляется.

– Знаешь, – говорит Энди с самодовольной улыбкой, – ты ничуть не изменилась, Блэр. – Она пожимает плечами. – Раз сука, всегда сука, я полагаю.

С этими словами Блэр поднимает с земли целую армию сосновых шишек в молчаливой угрозе. – На твоем месте я бы держала рот на замке. Иначе ты можешь обнаружить, что в твоем горле застряла шишка...

– Ты только доказываешь мою правоту, – поет Энди.

Блэр бросила сосновые шишки ради одного из множества гигантских камней, разбросанных по земле. Она отправляет его в Энди, и в процессе он неизбежно летит в меня. Легким движением руки и заимствованием способности Блэр валун меняет направление, отлетая от нас и врезаясь в ближайшее дерево.

– Достаточно, дамы. – Мой тон скучающий, отражающий мое нынешнее настроение. – Я бы предпочел не быть в центре этого.

Брэкстон ворчит в знак согласия, и мы погружаемся в напряженное молчание, продолжая подъем. Солнце медленно ползет по небу, падая на нас, пока пот не начинает катиться по моему лицу, а горло не просит воды.

Затем тишину нарушает крик.

Я поворачиваюсь и вижу, что Энди сжимает в руках свою икру, ее глаза прикованы к земле.

– Кай. – Ее голос – не более чем шепот. – Не. Двигайся.

Я прослеживаю за ее взглядом, где десятки черных глаз-бусинок смотрят на меня в ответ, а вилочковые языки щелкают. Змеи. Огромные и голодные. Я даже не могу разобрать, сколько их там, из-за зарослей кустарника и камней, разбросанных по земле, но я знаю, что их достаточно, чтобы я забеспокоился.

Блэр сдерживает крик, когда замечает ползучих тварей, окружающих нас, а Брэкстон ругается под нос.

– Хорошо, – медленно говорю я, не отрывая взгляда от земли, – это должны быть только мы с тобой, Блэр. – Она обращает на меня свой широкий взгляд, ее холодное выражение лица тает от страха.

– Что же нам делать? – резко шепчет она, пытаясь скрыть свой ужас.

Я затаил дыхание, не уверенный в том, что у меня есть ответ для нее. Ближайшая ко мне змея приближается с каждой секундой, и я смотрю на нее, размышляя. – Я разберусь со змеями здесь, – киваю я на место, где стоим мы с Энди, – а ты разбирайся со своими вон там.

– Разбираться? – шипит она, похожая на одну из змей, окруживших нас.

– Да. Разбираться. – Я вздыхаю. – Это не самый лучший план, но просто... отбрось их.

– Отбросить их?

– Готова? – спрашиваю я, игнорируя ее вопрос. Она что-то ворчит, и я воспринимаю это как «да». – Хорошо. – Я делаю паузу. – Вперед.

Я слепо протягиваю руку с силой Блэр к змеям, ползающим у наших ног. Я поднимаю с земли три их массивных тела и отправляю их в полет далеко вниз по горе. Я слышу хор шипений и замечаю еще двух, прежде чем позволить им пронестись по воздуху вслед за своими друзьями.

Их десятки. Мы с Блэр посылаем змей налево и направо, каждый из нас уворачивается и танцует на ногах, когда они подходят слишком близко. Я слышу вопль Энди и поворачиваюсь, чтобы увидеть змею, несущуюся к ней, с широкой пастью и клыками, готовыми вонзиться в плоть. Я подвешиваю ее в воздухе, прежде чем она успевает нанести еще один укус в ногу Энди.

В конце концов, Энди поднимается на ноги и отходит от змеиного гнезда, пошатываясь, и я в мгновение ока оказываюсь рядом с ней. – Тебя укусили. – Это не вопрос. – Дай мне посмотреть. Ее лицо бледнеет, когда она отрывает руку от ноги, обнаруживая две глубокие раны от клыков, кровь стекает по ноге и попадает в ботинки.

Я убираю прядь рыжих волос с ее липкого лба и смотрю ей в глаза. – Как ты себя чувствуешь?

– Ну, – она подавляет смех, – похоже, моя гордость страдает больше, чем я сама. Я даже не заметила, как появилась змея. А потом появились остальные, и... мне очень жаль.

Она замолчала, сосредоточившись на солнце, начинающем опускаться за гору. – Эй, никто из нас их не видел, помнишь? Но мне нужно, чтобы ты рассказала мне о своем самочувствии.

Чума, пожалуйста, не отравляйся.

– Я чувствую себя нормально. Чертовски больно, но я в порядке.

Пока что.

Невысказанные слова повисли в воздухе между нами.

Я надеюсь, что единственная наша проблема – это боль, которую она испытывает, и ничего больше. Надеюсь, что я не потеряю еще одного из тех немногих людей, которых не могу себе позволить.

– Ты можешь идти? – спрашиваю я.

Она делает шаг, ее лицо скривилось от боли. – Да. Я в порядке.

– Чушь собачья, – бормочу я, приседая перед ней. – Давай. Залезай ко мне на спину. – Я бросаю ей небольшую улыбку через плечо. – Как в старые добрые времена.

Она хрипло смеется. – Серьезно, я в порядке...

– Ну, очевидно, что нет, – вклинился взволнованный голос Блэр. – Так что забирайся на его чертову спину, чтобы мы могли двигаться дальше. – Она начинает карабкаться вверх, бормоча что-то вроде: – Чума, ненавижу командную работу.

– Я могу попробовать превратиться в маленькое животное, чтобы меня было легче нести? – Энди сомневается. – Но я не уверена, что смогу долго продержаться в таком состоянии...

– Побереги свою энергию. Давай. Поднимайся. – Я помогаю ей забраться на мою спину, обхватывая колени, а она – мои плечи. Она высокая и долговязая, ее вес почти не мешает.

Пока что.

А потом мы снова поднимаемся.

Глава 41

Пэйдин

У меня в ботинке камень. Тот самый, который лежит там уже полчаса, но мои руки слишком заняты тем, чтобы удержать меня от падения, чтобы что-то с этим сделать.

Мы поднимаемся уже несколько часов. Деревьев стало гораздо меньше, они уступили место крутым склонам, поросшим скользкими растениями. Я хватаюсь руками за большие валуны, перевожу дыхание и смотрю в сторону нашей цели.

Вершина.

Несмотря на постоянное восхождение, она по-прежнему возвышается над нами. Джекс рядом со мной, задыхается так же сильно, как и я. – Мне кажется, мы не в форме, – задыхаясь, говорю я.

Он улыбается, а затем хрипло говорит: – Ты думаешь?

Я выдыхаю смех, заставляя свои ноги снова двигаться. Мои ноги трясутся, они напряжены от многочасового подъема без еды и воды. Я протягиваю руку Джексу, помогая ему преодолеть особенно крутой участок скалы, возвращая ему услугу, которую он оказывал мне много раз.

– Как мило.

Мы с Джексом напрягаемся при звуке этого голоса, учитывая, что его обладатель пытался убить нас обоих. Я прикусываю язык, заставляя себя подавить вспышку гнева, разгорающуюся внутри меня, и не обращать на него внимания.

Эйс резко вздыхает, продолжая карабкаться рядом. – Ну, это неловко. Нас троих объединяют в команду.

Это не неловко – это намеренно.

Все, что делает король, преднамеренно. Извращенно. И это Испытание – не исключение. Поединки, команды, напряжение между участниками – все рассчитано.

– Что? Ты собираешься просто игнорировать меня, пока мы не достигнем вершины? – кричит Эйс сзади.

Я благодарна, что Джекс – еще один Элитный, с которым я в паре, так что мне не нужно бороться с желанием убить обоих моих товарищей по команде. Хотя, возможно, это плохо, учитывая, что я, вероятно, слишком доверяю Джексу. Но я игнорирую эту мысль, как и мальчик позади меня, и продолжаю осторожно подниматься.

– По крайней мере... – слова Эйса замирают на языке, прежде чем он успевает крикнуть: – Пэйдин! Осторожно!

Я поворачиваюсь к нему лицом, но вместо этого замечаю гигантскую змею, обвивающуюся вокруг моих лодыжек. Сдавленный крик вырывается из моего горла прежде, чем я успеваю его остановить, и я спотыкаюсь. Моя лодыжка цепляется за камень, и я спотыкаюсь, падая навзничь.

Последнее, что я вижу перед падением с горы и, скорее всего, своей смертью, – это змея, рассеивающаяся в тени, когда моя нога соприкасается с ней.

Иллюзия.

Но уже слишком поздно. Мое тело падает, и я кувыркаюсь вниз по склону, не имея возможности остановиться.

Какой жалкий способ умереть…

Руки внезапно оказываются у меня за спиной, толкают и тянут меня к ногам, прежде чем я успеваю удариться о камни и скатиться с горы.

– Я держу тебя, – хрипит позади меня Джекс. – Кажется.

Я протягиваю руку и цепляюсь когтями за ближайший зазубренный камень, помогая подтянуть ноги под себя. Когда я уже стою почти прямо на нетвердых ногах, Джекс моргает передо мной, потный и запыхавшийся. Уверена, что выгляжу не хуже, но я слабо улыбаюсь ему и надеюсь, что он увидит благодарность в моем взгляде. Этот мальчик подмигнул своему противнику, чтобы спасти меня от...

Эта мысль исчезает из моей головы вместе с любой другой разумной, которая могла бы там поселиться. Я поворачиваюсь к Эйсу, цепляясь за камень, не доверяя своему дрожащему телу.

Его улыбка холодна. – Осторожно. Я бы не хотел, чтобы мой товарищ по команде пострадал.

– Ты, – выплевываю я. Я собираюсь соскользнуть вниз по склону и задушить его голыми руками...

– Не надо, – тихо говорит Джекс. – Пока нет.

Я колеблюсь, медленно возвращая взгляд в его темные глаза. После долгой паузы и глубокого вдоха я киваю. Джекс не только прав, напомнив мне, что я не могу убить нашего товарища по команде, но и, очевидно, умеет сдерживать свой гнев гораздо лучше, чем я. Итак, я чопорно поворачиваюсь обратно к горе, сосредотачивая все свое внимание на том, чтобы взобраться на нее.

Какое-то время мы поднимаемся в тишине, прежде чем я прочищаю пересохшее горло и тихо говорю: – Спасибо, Джекс. Ты не должен был помогать мне, но ты помог.

– Конечно, я помог тебе, – говорит он, пожимая плечами. – Кроме того, я не уверен, что мои братья простили бы меня, если бы я этого не сделал.

Его братья.

В тот вечер, когда мы с Каем танцевали во время первого Испытания, когда мы так откровенно говорили о своей жизни, я впервые узнала, насколько принцы действительно близки с Джексом. Кай вкратце рассказал мне о том, как советники потерпели кораблекрушение на Мелководье и как они взяли сына к себе, когда ему едва исполнилось шесть лет.

Я тихонько смеюсь. – Не знаю, я уверена, что Кай был бы не против иметь меньше конкурентов.

Он бросает на меня странный взгляд, явно стараясь не рассмеяться. – Нет, если эта конкуренция – ты. – Я хмыкаю в ответ, но Джекс весело продолжает. – Кстати, о Кае, интересно, как он справляется с этим.

– С чем справляется?

Джекс с ворчанием переваливается через неровный камень и, задыхаясь, говорит: – Гора. – Когда мое выражение лица не изменилось, Джекс добавил: – Он ненавидит высоту.

– Что? – ахаю я. – Но я видела, как он взбирался на одну из сосен в Шепоте во время первого Испытания. Он казался...

– В порядке? – со смехом заканчивает за меня Джекс. – Даже спокойным? Да, он хорошо умеет скрывать свои чувства.

– Просто еще одна маска, которую он надел, – бормочу я себе под нос.

Джекс кивает, и по его лицу скатываются бисеринки пота. – Хотя с высотой у него стало намного лучше, но только благодаря тренировкам, которым его подверг король.

Я знала достаточно об извращенных тренировках короля, но Кай никогда не упоминал о своей боязни высоты. – И что же сделал король?

– Он... он заставлял его взбираться на самые высокие деревья в Шепоте, снова и снова, пока не убедился, что Кай преодолел свой страх.

– Что? – Мой голос так же дрожит, как и ноги, несущие меня в гору.

Его собственный отец заставлял его снова и снова переживать свой самый сильный страх.

Похоже, что пытки, о которых говорил Кай, были не только физическими.

– Я был маленьким, когда Кай проходил большую часть обучения, чтобы стать будущим Энфорсером, но я никогда не забуду те ночи, когда он приходил домой весь в крови и слезах. – Джекс смотрит на свои ноги, внезапно став более серьезным, чем я когда-либо видела его раньше. – Думаю, он боялся, что я испугаюсь его, и поэтому каждую ночь тайком возвращался в свою комнату. Но я все равно видел его мельком, слышал, как он рубил мечом столбики своей кровати.

Какое-то время мы идем молча, и я не обращаю внимания на свои кричащие мысли, так же как не обращаю внимания на сдавленность в горле и давление за глазами. Затем на губах Джекса появляется усталая улыбка: – Но я не мог бы просить о лучших братьях.

– Не хотелось бы прерывать вашу милую беседу, – ворчит Эйс, – но разве только я один это чувствую?

Я уже собираюсь отмахнуться от этой, скорее всего, очередной попытки обмануть меня с помощью иллюзии, как вдруг начинаю это чувствовать. По мне пробегает легкая дрожь, исходящая от горы. Мелкие камни грохочут вокруг нас, и я пригибаюсь ближе к земле, цепляясь за что-нибудь, чтобы удержаться.

– Обвал, – вздыхаю я.

Ужас захлестывает меня, а затем быстро сменяется решимостью.

Сегодня я не умру. Тем более от камней.

Я сглатываю панику при звуке тяжелых валунов, несущихся к нам, разбивающихся друг о друга, чтобы раздавить нас. – Итак, – прохрипел рядом со мной Джекс, – каков план?

– Не умирать, – просто говорю я.

– Как невероятно полезно, – бормочет Эйс, слишком непринужденно для нашей нынешней ситуации.

Грохот камней становится громче, пока я наблюдаю, как валуны летят в нашу сторону. Увернуться от них гораздо легче сказать, чем сделать. Склон горы крутой, поэтому трудно прыгать по нему, не опасаясь разбиться насмерть. Я хватаюсь за растения и выбоины в скалах подо мной, когда отползаю в сторону от катящихся валунов.

Джекс уклоняется с пути падающих камней, мелькая то в одном, то в другом месте. Эйс где-то позади меня, и если мне повезет, то валун уже отправил его кувырком вниз с горы.

Я карабкаюсь вправо, едва спасая свою руку от перелома. Затем я прыгаю влево и...

Что-то сталкивается с моей головой.

В глазах пляшут пятна. Голова кружится, я ошеломлена, лишь смутно понимаю, что выкрикивают мое имя. Я поднимаю голову и вижу, что меня вот-вот расплющит валун. Я ныряю в сторону, тяжело приземляюсь и хватаюсь за все, за что можно ухватиться. И так же быстро, как это произошло, гора словно замирает подо мной, а камни медленно останавливают свое скольжение.

Я с трудом поднимаюсь на ноги, отплевываясь от горячей, тяжелой жидкости, которая грозит залить мне глаза. Я чувствую кровь, сочащуюся по бокам лица, ощущаю пульсирующую боль от раны. Я почти уверена, что у меня сотрясение мозга, так же как почти уверена, что меня сейчас вырвет.

– Джекс? Ты в порядке? – зову я, делая шаг вперед и протягивая руку, чтобы опереться о камни. Да, кажется, меня сейчас стошнит.

– Я в порядке, – отвечает он, моргая, глядя на меня. Мы оба покрыты царапинами и синяками, уже начинающими расцветать на нашей коже.

– Спасибо, что спросила, Пэйдин. Со мной все в порядке, – говорит Эйс, в его голосе нет ни интонации, ни нежности.

Я провожу тыльной стороной ладони по глазу, очищая его от крови, которая капает из раны. – Как жаль.

Глава 42

Кай

Все болит. Ноги. Спина. Мое тело.

Я жутко устал, жутко голоден и жутко понимаю, как я сам себе досаждаю из-за этого. Я переносил пытки, сталкивался со своими худшими страхами, вел армии в бой, и все же подъем в гору с похмелья может стать для меня смертью.

Энди, прижавшаяся к моей спине, тоже не помогает. Проблема не в ее весе, тем более что я позаимствовал силу Брэкстона. Нет, дело в том, что она такая чертовски долговязая, что ее длинные конечности мешают мне карабкаться.

– Какая же ты костлявая, – бормочу я, получая слабый удар в плечо.

Хорошо. По крайней мере, у нее хватает сил ударить меня.

– Когда мы выберемся отсюда, – небрежно продолжаю я, – я сам испеку липкие булочки, чтобы откормить тебя.

Она ворчит, что одобряет эту идею, но ее голос слаб. Она быстро угасает. Ее кожа нездорово бледна, что только подчеркивается лунным светом, а дыхание учащенное и поверхностное.

Я знаю разницу между болью и ядом, и это, несомненно, последнее.

Поэтому я не даю ей уснуть, занимаю ее. Я тихонько разговариваю с ней, дразня ее и вспоминая старые времена. В ответ она в основном смеется или кивает головой, но я согласен на все, лишь бы не молчать.

Луна – наш единственный проводник, отбрасывающий бледный свет, который мало освещает гору, на которую мы поднимаемся с момента пробуждения. Рельеф настолько крутой, что Энди прижимается ко мне, обхватывая ногами мою талию, освобождая мои руки, чтобы помочь мне подняться.

Я чувствую, как она прижимается головой к моему плечу, изнемогая от усталости и мучительной боли. – Эй, – тихо говорю я, легонько подталкивая ее, чтобы она не заснула. – Мы почти на месте. Еще немного. – Я чувствую, как она устало кивает, и пытаюсь ускорить шаг.

Я вижу плоское плато вершины, возвышающееся над нами.

Почти пришли.

Я карабкаюсь, руки скребут по камню, камни выскальзывают из-под ног. Я уже не раз срывался, терял опору и чуть не отправил нас на верную смерть. Но мы почти добрались. Этот кошмар почти закончился. Мы почти свободны.

Я вижу тени фигур, выстроившихся вокруг нас. Они ждут нас. Зрения смотрят, как мы карабкаемся на вершину, задыхаясь и обливаясь потом, голодные и измученные.

Воодушевленные.

Мы сделали это.

Я перетаскиваю себя через край, Энди крепко держится за меня. Только мое достоинство заставляет меня встать на ноги, хотя усталость грозит покалечить меня.

– Мы сделали это, – выдохнул Брэкстон рядом со мной, когда мы все стояли, ошеломленные. Плато представляет собой большую плиту из неровного камня и грязи, простирающуюся гораздо шире, чем кажется снизу. Я оглядываюсь вокруг, сканирую окрестности, замечаю десятки Зрений, усеивающих вершину.

Затем мой взгляд останавливается на высоком деревянном столбе, вкопанном в землю на дальнем конце пика. На его вершине висит зеленый потрепанный флаг, развевающийся на ветру.

Что это за новая игра?

Краем глаза замечаю движение, прищуриваюсь в тусклом свете, чтобы сфокусироваться на фигурах, поднимающихся на противоположный склон плато и присоединяющихся к нам. И, несмотря на темноту, я точно знаю, кто это.

Джекс. Эйс. Пэйдин.

Мы все смотрим друг на друга, каждая группа ошеломлена и неподвижна.

Вперед выходит Зрение, его голос отчетливо слышен, когда он читает послание с рваной бумаги в своей руке. – Мы рады, что вы научились работать как единое целое, но это Испытание еще не закончено. Правила игры немного изменились, поэтому победит тот, кто первым захватит флаг. – Он прочищает горло, прежде чем продолжить: – Среди вас может быть только один победитель. Вопрос только в том, кто?

Тишина.

Затишье.

Его слова проникают внутрь, просачиваясь в мой мозг. Я не должен удивляться. Это будет отличным развлечением – наблюдать, как мы работаем вместе, чтобы в конце концов разорвать друг друга на части.

Потому что это было слишком легко, несмотря на то, как трудно было добраться до вершины Плюммета. А я уже должен знать, что всегда есть подвох, всегда есть цена. Мой собственный отец научил меня этому.

Мы все смотрим друг на друга, переводя взгляд с соперников на потрепанный флаг, который вдруг стал так важен для нашей победы.

И тогда мы ополчаемся друг на друга.

Начинается хаос.