Текст книги "Бессильная"

Автор книги: Лорен Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Глава 29

Пэйдин

Голос раздается вокруг нас. Мы с Каем отпрыгиваем друг от друга, инстинктивно поворачиваясь, чтобы прижаться спинами друг к другу. Я щурюсь в тусклом свете, где начинают вырисовываться очертания высоких темных фигур. В темноте раздается неохотный вздох, усиленный множеством окружающих нас тел.

Мы в ловушке.

Все они делают размеренный шаг вперед, заключая нас в клетку из человеческих тел. Десятки ореховых глаз мерцают в свете костра, темные волосы и кожа блестят.

Сэйди.

– Все, что мне нужно, – это ваши ремешки, и я отправлюсь в путь. – И тут она почти улыбается, оглядывая свои копии. – Ну, мы отправимся.

Кай вздыхает, похоже, раздраженный всем этим. – Ты знала, что мы не отдадим тебе наши ремешки, и все равно прервала нас.

– Ладно, – отрывисто говорит Сэйди. – Тогда отдайте мне один ремешок, и никто не пострадает.

Я бросаю взгляд на свой лук, лежащий в нескольких футах от меня – в нескольких футах от меня и за стеной Сэйди. У меня нет ни одного оружия, которым я могла бы защититься, и я никогда не чувствовала себя такой незащищенной. Как будто меня раздели догола. Я почти ощущаю призрак отцовского кинжала у своего бедра, и мне больше всего на свете хочется, чтобы он был здесь, со мной.

Несколько взглядов ореховых глаз мелькают между нами двумя, все еще стоящими спина к спине, прежде чем остановиться на моих. – Я не хочу причинять тебе боль, но я сделаю это, если дело дойдет до этого. – Она делает паузу, и ее голос становится ровным, бесстрастным: – Я сделаю это, если это будет означать, что я выиграю.

Я уже готова открыть рот и ответить, когда мозоли на пальцах сжимают мою руку за спиной. Я чуть не дергаюсь от неожиданности, но Кай разжимает мой кулак, вдавливая что-то прохладное и твердое в мою ладонь, а затем загибает мои пальцы вокруг него. Затем, так же быстро, его рука исчезла.

Эта штука вгрызается в мою кожу, заостренные края пронзают ее. Я пытаюсь сдержать улыбку, когда понимаю, что он мне дал.

Оружие. Он дал мне шанс на борьбу.

Пусть небольшой, но все же это оружие. Я сжимаю метательную звезду в кулаке, не заботясь о том, что острые края могут проколоть мне кожу. Этот маленький предмет может стать разницей между жизнью и смертью.

Единственное оружие Кая – меч, пристегнутый к поясу, но, впрочем, он и сам – оружие. Удивительно, что он не почувствовал, как к нам подкрадывается сила Сэйди, но я не могу его винить, учитывая, как я была отвлечена его руками, его словами с тайным смыслом, моим учащенным сердцебиением, когда он подходил слишком близко.

Я делаю глубокий вдох.

Давайте разберемся с одной проблемой за раз.

– Тогда, полагаю, тебе придется причинить мне боль, если ты надеешься заполучить мой ремешок, – выдыхаю я, глядя на множество Сэйди, которые делают медленный шаг вперед.

Она качает головой, как бы разочарованная моим решением. – Хорошо. Но не говори, что я тебя не предупреждала.

И вдруг она оказывается передо мной, приставив острие короткого кинжала к моему горлу. Не успело еще сердце стукнуть, как она выдернула мою руку и прижала меня спиной к своей груди. Лезвие, которое она все еще держит у моего горла, с каждым неглубоким вдохом все глубже погружается в мою плоть.

– Я попрошу еще раз. Голос Сэйди резкий, совсем не похожий на тот мягкий тон, к которому я привыкла. – Отдай мне свою кожу, Кай, или я перережу ей горло.

Принц моргает, глядя на происходящее перед ним, и выглядит совершенно невозмутимым.

Он знает, что я могу о себе позаботиться, и хотя мне это льстит, в данный момент его помощь мне не помешает. Горячая кровь начинает приливать к моей шее, и я заставляю себя сохранять спокойствие.

Кай просто пожимает плечами в ответ на угрозу. – Тогда вперед. – Он кивает в сторону клинка, приставленного к моему горлу. – Посмотрим, будет ли мне до этого дело. В конце концов, мы всего лишь противники. Меньше конкуренции.

Я практически слышу, как Сэйди моргает позади меня. Она явно ошеломлена его отсутствием заботы, особенно после того, как всего несколько минут назад мы танцевали вдвоем. Я бы и сама была ошеломлена, если бы не привыкла видеть его маски – если бы не узнала холодную, которую он только что надел.

Она застывает позади меня. – Я разоблачаю твой блеф, принц.

Я чувствую, как ее рука начинает дергаться, вгрызаясь глубже в мою кожу.

И тогда я наношу удар.

Я вонзаю острую как бритва метательную звезду в мягкие ткани ее живота, проталкиваю ее глубоко, отталкивая ее руку, все еще сжимающую нож, от своей шеи. Она вскрикивает и отшатывается в сторону, отчего я натыкаюсь на Кая. Вернее, на одного из них. Теперь здесь несколько мускулистых фигур, все они зеркально отражают его беспорядочные черные волны и грозовые глаза. Он перенял ее способности.

Я врезаюсь в его грудь, прежде чем сильные руки обхватывают меня по бокам. Когда я смотрю ему в лицо, он нагло подмигивает и говорит: – Отличная работа, Грей. Я всегда могу рассчитывать на тебя и твои склонности к насилию. – С этими словами он разворачивается и пронзает мечом одного из дубликатов Сэйди.

Толпа Сэйди окружила Кая и его копии, не давая ему добраться до настоящего и быстро закончить бой. Мне вспоминается день, проведенный на тренировке в замке, когда я наблюдала за тем, как Сэйди сражается с Брэкстоном. Они боролись и танцевали вокруг друг друга, пока Брэкстон не добрался до настоящей Сэйди, наконец, повалил ее и закончил бой.

И именно это я и собираюсь сделать. Вот только, в отличие от иллюзий Эйса, с которыми я уже имела удовольствие столкнуться, Сэйди и ее копии могут прикоснуться ко мне и причинить боль. С этой тревожной мыслью я пританцовываю на носочках, готовясь нанести удар. Я отворачиваюсь от копий, наседающих на Кая, зная, что он справится сам, и веря, что я смогу сделать то же самое.

Осталось всего три Сэйди, и две из них охраняют настоящую, которая в данный момент прижимает окровавленную руку к ране на животе. Их головы мечутся в мою сторону, и я едва успеваю занять боевую позицию, как одна из них бросается на меня.

К несчастью для меня, Сэйди умеет драться. Поскольку ее сила просто дублирует ее собственное тело, она автоматически имеет силу в количестве. Но она натренировалась так, что эти цифры имеют свою собственную силу.

Правый хук летит мне в лицо, и я уворачиваюсь от него, нанося быстрый удар в живот. Сэйди с ворчанием отступает назад, и я использую эту возможность, чтобы послать удар ногой в ее бок. Она ловит мою ногу и тянет меня вперед. Именно на это я и рассчитывала. Я хватаю ее за плечи и прыгаю, вбивая второе колено глубоко в ее живот. Она с криком боли отбрасывает мою ногу, и я нанизываю кольцо на средний палец, а затем бью кулаком в ее висок. Я бормочу проклятия, разжимая жалящую руку, но она теряет сознание, даже не успев упасть на землю.

Рука резко дергает меня за волосы, и я откидываю голову назад. Я издаю придушенный вздох, когда локоть обхватывает мое горло, сдавливая его. Я не могу дышать, голова кружится от боли, перед глазами проплывают пятна. Но я топаю ногой, а затем сильно бью ее локтем в живот. Она ослабляет хватку, и я кручусь вокруг нее, хватаю за шею и впечатываю ее нос в колено, которым бью вверх. Она зашипела и выбросила кулак, успев попасть мне в челюсть. Не обращая внимания на ноющую боль, я падаю, подставляя ногу, прежде чем она успевает отскочить. Она с грохотом падает на землю, но я уже переключила свое внимание на ее распростертую фигуру.

Мои глаза находят тлеющие лесные глаза, принадлежащие настоящей Сэйди. Она делает шаг ко мне, кровь сочится между пальцами, и она закрывает рану. – Просто знай, что я не хочу этого делать, – говорит она, ее голос напряжен. – Но я должна.

И тут ее кулаки летят на меня в комбинации хуков, джебов и апперкотов. Я поражаюсь тому, сколько скорости и силы у нее осталось после удара ножом, заставляя меня защищаться. Я уклоняюсь от ее ударов, пока не наношу один из своих, прямо в ее челюсть.

Она хрюкает от боли и наносит круговой удар ногой в висок. Я едва успеваю его блокировать, но ее каблук все равно задевает мою голову. Мы танцуем вокруг друг друга, выбрасывая различные комбинации ударов руками и ногами.

Ее кулак врезается мне в губу, и моя голова отлетает в сторону, а затем я выплевываю кровь. Я посылаю сильный удар ногой в ее уже израненный бок, и она вскрикивает от боли. Затем я наношу удар под челюсть, еще один в рану, удар ногой в висок.

Она вскрикивает, пытаясь нанести мне ленивый удар, но я легко ловлю ее запястье, выкручиваю его под странным углом и бью коленом в живот. Одной рукой я хватаю ее за рубашку, а другую сжимаю в кулак, готовая к удару. Я посылаю его в сторону ее лица, полная решимости закончить этот бой последним ударом.

Но кулак не двигается.

Холодные руки обхватывают оба моих запястья и тянут за руки, пока они не оказываются плотно завязанными за спиной. Я настолько потрясена, настолько напряжена и устала, что не могу сопротивляться сильной хватке, не могу сделать ничего, чтобы освободить руки.

Я поворачиваю голову и оказываюсь лицом к лицу с окровавленным носом Сэйди, с которой сражалась непосредственно перед этим.

– Посмотри на меня, Пэйдин. – Моя голова откидывается назад, и передо мной настоящая Сэйди, сжимающая нож в окровавленных руках. Я пинаю по ногам Сэйди, стоящую позади меня, в результате чего она только пинает меня под колени, заставляя меня рухнуть на землю.

Беспомощную. Бессильную.

Сэйди стоит надо мной, кажется, размышляя о чем-то, пока я опускаюсь перед ней на колени. – Ты ведь никогда не перестанешь бороться со мной, правда? – В ответ я извиваюсь в руках Сэйди, отчаянно пытаясь вырваться. Она качает головой, бросая на меня извиняющийся взгляд. – Может быть, Кай был прав. Чем меньше конкурентов, тем лучше.

Она берет рукоятку кинжала в обе руки и поднимает его над головой.

Так вот как я умру.

Я выживала всю свою жизнь в качестве Обыкновенной, и вот, как это закончилось. От жалкого кинжала. Я не могу понять, смеяться мне или плакать.

Сэйди держит нож над головой, готовая вот-вот вонзить его в мое быстро бьющееся сердце, и шепчет: – Я же говорила тебе, что не хочу этого делать. Но я должна.

Кай будет в ярости от того, что зря спас мне жизнь.

– Прости, – выдыхает Сэйди, когда острие лезвия приближается к моему сердцу. И невероятно, неправдоподобно, я внезапно становлюсь к этому готова.

Скоро увидимся, отец.

Ничего.

Лезвие останавливается всего в нескольких дюймах от моего сердца.

Я дрожу, переводя взгляд с остановившегося ножа на моего почти убийцу. Изо рта Сэйди льется кровь, а с ее губ срывается булькающий вздох. Она смотрит вниз широко раскрытыми глазами, и я следую за ее взглядом на меч, который теперь торчит у нее из груди.

Кинжал выскальзывает из ее пальцев, по щекам текут слезы. Она отступает назад, задыхаясь, и упирается в широкую грудь. Кай обхватывает ее руками и осторожно опускает на землю, при этом с ее губ срывается истошный гортанный звук.

А потом она внезапно умолкает, ее ореховые глаза смотрят в черное небо – широкие, невидящие, блестящие.

Окружающие нас сады исчезают, и я, задыхаясь, прикрываю рот руками. Я пытаюсь осознать, что только что произошло, пытаюсь вдохнуть воздух, слабо хрипя.

Кай опускается на колени рядом со мной, беспокойство морщит его лоб. – Ты ранена? – Его глаза блуждают по мне, как и пальцы, которые сейчас легонько блуждают по моему телу, проверяя, нет ли повреждений, как это было несколько ночей назад. – Пэйдин, посмотри на меня. – Грубые руки обхватывают мое лицо, направляя мой взгляд на него. – Скажи, она тебя ранила?

– Я в порядке.

Я не в порядке.

Я ненавижу эти Испытания, потому что они убивают людей, а теперь я только что стала свидетелем этого воочию. Я была частью этого. Я не просила ничего этого, не хотела, чтобы кто-то умирал. А теперь в нескольких шагах от меня неподвижно лежит еще одна жертва Испытаний.

– Я говорила тебе, что не хочу этого делать. Но я должна.

Сэйди не хотела меня убивать, и все же я почти жалею, что она этого не сделала. Хотелось бы, чтобы у меня была причина ненавидеть ее, причина желать ей такой участи. Но именно эти извращенные Испытания заставили ее дрожащей рукой поднять кинжал над головой, заставили ее едва не лишить человека жизни.

Я смотрю на ее окровавленное тело, лежащее без сил и так близко. Перед глазами мелькает образ моего отца, вместо девушки, пытавшейся убить меня, появляется отец, готовый убить за меня. Я видела, как он так же умирал, и пытаюсь прогнать этот образ. Но его окровавленное тело не шевелится…

– Эй, смотри на меня, хорошо? Не смотри на нее, смотри прямо на меня. – Руки Кая все еще нежно держат мое лицо, когда я снова перевожу взгляд на него, пытаясь сосредоточиться на чем-то другом, кроме смерти, стоящей передо мной. Вот только сам принц кажется воплощением смерти, оружием в руках.

– Сосредоточься на моих глазах. Я знаю, как ты любишь смотреть в них. – Его серый взгляд искрится весельем, уголки губ приподнимаются, а мой рот приоткрывается. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я вот-вот начну отчитывать его в ответ на это замечание, поэтому он прижимает палец к моим губам, прежде чем у меня появляется такая возможность.

– Сосредоточься на ямочках, которые ты пытаешься убедить себя, что ненавидишь, хотя я знаю, что ты ищешь их каждый раз, когда я улыбаюсь. – Конечно, его ухмылка расплывается, и мой предательский взгляд переключается на ямочки, обрамляющие ее.

Когда он проводит большим пальцем по моей нижней губе, мои глаза переходят от ямочек к его взгляду. – Сфокусируйся на моих губах. – Его голос – журчание, ласка, как и пальцы, гладящие мое лицо и рот. – Не стесняйся, я знаю, что это не в первый раз.

Мой взгляд переходит на его губы, прослеживая их чувственный изгиб. На него так легко смотреть, им можно восхищаться. Все в нем раздражающе манит, так легко отвлечься...

Отвлечься.

Когда мои глаза загораются от осознания того, что он делает, его легкая ухмылка говорит мне о том, что я права. Этот расчетливый мальчик только что отвлек меня от трупа, используя для этого только себя.

– Ты уверен, что это было сделано для того, чтобы отвлечь меня, а не для того, чтобы потешить свое самолюбие? – спрашиваю я, мой голос обманчиво спокоен.

– Почему это не может быть и тем, и другим?

– Задница, – пробормотала я.

Он не перестает мне улыбаться. – Может, я и задница, но я только что спас твою. – И тут, без предупреждения, его улыбка исчезает и сменяется серьезным взглядом. – Как ты? Ты успокоилась?

Я вздохнула и на мгновение закрыла глаза. В голове промелькнул образ окровавленного тела Сэйди, а затем я переключился на отца.

– Я в порядке, – вру я, ненавидя, как напряженно звучит мой голос.

Он качает головой и бормочет: – Я же говорил тебе. Ты ужасная лгунья, Грей.

Из меня вырывается дрожащий смех. Этот звук так некстати, когда безжизненное тело так близко, но я не могу себя сдержать. В данный момент я могу только смеяться или плакать, а от последнего я отказываюсь.

Кай изучает мое лицо и, кажется, видит, что во мне бушует битва. Не говоря ни слова, он обхватывает меня за плечи и помогает подняться на ноги. Я знаю, что должна оттолкнуть его, сказать, что мне не нужна его помощь. Но я слаба не на шутку, и его близость – единственное, что меня сейчас утешает.

Он подводит меня к пню и усаживает, приседая, чтобы заглянуть мне в лицо. – Пэ, – произносит он этот слог так мягко, – оставайся здесь и успокойся. Просто дыши, хорошо? Ты все еще в шоке.

Я оцепенело киваю, пока он снова оценивает меня. Его взгляд не отрывается от меня, когда он медленно поднимает руку и проводит пальцами по моей, словно что-то ища. Они останавливаются на холодной стали вокруг моего пальца, а затем беспорядочно вращают кольцо, повторяя слишком хорошо знакомое мне движение. – Отвлекись. Покрути его, как ты всегда делаешь, чтобы отвлечься от дел.

Я смотрю на него, потрясенная тем, что он знает мои привычки, знает, как мне помочь. Я ошеломлена тем, насколько он спокоен и собран после убийства человека, хотя мне не следовало бы этого делать. Его вырастили для этого, из него сделали убийцу, который оцепенел от смерти, которую он несет. Я подавляю дрожь при мысли о тех ужасах, которые совершил этот парень. Ужасы, которые он пережил.

Кай встает, чтобы уйти. – Я пойду... приберусь здесь. Скоро вернусь. И хоть раз, – вздыхает он, – послушай меня и оставайся на месте.

И он уходит, оставляя меня беспокойно крутить кольцо.

Глава 30

Пэйдин

Неудивительно, что я его не послушала. Как только моя задница онемела от сидения на этом чертовом пне, я встала и зашагала кругами вокруг нашего лагеря, а затем плеснула холодной водой из ручья на лицо и тело. Потом моя задница замерзла, и я переместилась к костру, чтобы лечь на так хорошо знакомую мне твердую землю.

Я отказалась смотреть, как Кай взвалил тело Сэйди на плечо и ушел с ней. Где он ее бросил, я понятия не имею. Да и не хочу знать. Но я позволяю своим мыслям блуждать, пока он бродит по лесу с мертвым телом, перекинутым через плечо.

Я наблюдаю за угасающим костром, лежа на боку, подложив под голову неудобную подушку. Мое дыхание теперь под контролем, дрожь от остатков адреналина и шока утихла. Я могла бы лежать здесь уже несколько часов, если бы пыталась засечь время.

Вдруг надо мной проносится тень, принадлежащая тому, кто сейчас присел позади.

Я хватаюсь за рукоятку ножа Сэйди и одним быстрым движением разворачиваюсь, поднося острие лезвия к горлу того, кто решил, что подкрасться ко мне – это умная идея. Мои глаза сталкиваются с грозовыми, выглядящими скорее забавными, чем испуганными.

– Спокойно, – бормочет Кай, осторожно обхватывая грубой рукой мое запястье и отводя кинжал от себя. – Это всего лишь я. – Уголок его рта кривится: – Хотя я сомневаюсь, что это знание помешает тебе приставить этот клинок к моему горлу.

Я слегка улыбаюсь, проводя рукой по спутанным волосам, и смотрю на него, приседающего рядом со мной. – Поскольку мы теперь партнеры, ты можешь не беспокоиться о том, что я тебя проткну.

Он глубокомысленно усмехается, и я надеюсь, что тусклый свет скроет большую часть моей улыбки от этого звука. – А когда мы перестанем быть партнерами? Должен ли я опасаться за свою жизнь?

– Да, это было бы разумно.

Я едва слышу, как он бормочет: – Порочная, маленькая штучка.

На мгновение мы замолчали, и моя улыбка начала медленно угасать. Я устала и мне удивительно удобно на набитой земле, поэтому я не шевелюсь, говоря: – Ты...

– Да, – обрывает он меня, избавляя от необходимости говорить о теле Сэйди.

Мой взгляд останавливается на его руках и тонком слое грязи, покрывающем их. Она под ногтями, разбрызгана по рукам. На кончиках пальцев бросается в глаза желтая пыль, тонкий порошок, окрашивающий кожу.

Грязь. Пыльца.

Мой голос не более чем шепот. – Ты похоронил ее.

Кай замирает рядом со мной.

– И не только это, – мои глаза медленно скользнули вверх, чтобы встретиться с его глазами, – ты возложил цветы на ее могилу.

Его улыбка почти грустная, наполненная усталостью. – Ничто не проходит мимо тебя, маленький экстрасенс. – Он протягивает руку и проводит по кончику моего носа, как это было во время нашего танца. Почему-то это простое действие кажется мне гораздо более интимным, чем я хотела бы признать, как будто он делится со мной чем-то дорогим, говорит что-то, не произнося ни слова.

Я ловлю его руку, прежде чем он отстраняется, стараясь не обращать внимания на ощущение его мозолей на моей руке. – Спасибо, Кай. Это было очень мило с твоей стороны сделать это для нее.

Его губы подрагивают, а глаза опускаются на наши соединенные руки, а затем возвращаются к моим. – О, я сделал это не для нее.

Напряженность его взгляда заставляет меня сглотнуть, но я не отворачиваюсь. Я не хочу отворачиваться. Он проводит большим пальцем по моим костяшкам, это действие такое успокаивающее, такое нежное.

Парень наклоняет голову в сторону, осматривая меня. – Как ты себя чувствуешь? – Я открываю рот, но Кай опережает мой отрепетированный ответ. – И не надо говорить, что ты в порядке, потому что мы оба знаем, что это ложь.

Еще один удар его большого пальца по моим костяшкам.

– Я... – Мои глаза закрываются, и я делаю глубокий вдох. – Я чувствую себя так, будто чуть не умерла сегодня. Я чувствую себя подавленной и не в своей тарелке. Я чувствую ярость и разочарование, потому что не знаю, как ко всему этому относиться. – Я сделала паузу, пока Кай терпеливо ждал продолжения. – И я чувствую, что должна тебя поблагодарить. Я бы умерла сегодня, если бы ты не спас меня.

Он наклоняется ближе, глаза наполняются едва сдерживаемыми эмоциями. – И я буду спасать твою жизнь снова и снова, бесцельно надеясь, что ты позволишь мне остаться в ней.

Мы смотрим друг на друга.

От этих красивых слов у меня заколотилось сердце, мозг ломает голову над возможными смыслами. Напряжение между нами ощутимо, у меня перехватывает дыхание, когда он обнимает меня. Я пытаюсь что-нибудь сказать, что угодно, но я слишком занята тем, что смотрю, чтобы мыслить здраво.

И затем тихий вопрос срывается с моих губ, снимая напряжение между нами. – Как ты можешь быть таким спокойным после всего этого?

Я знаю ответ, но мне хочется услышать его из его уст. – Я не всегда был таким, – тихо говорит он. – Но практика делает совершенным, а у меня ее было много.

Мы молча смотрим друг на друга, и я снова силюсь что-то сказать. Потом я вспоминаю о кожаном ремешке, который я у него украла, и, выскользнув из его руки, достаю его из кармана. – Что ж, полагаю, это единственный способ отплатить тебе. Хотя, он ведь твой.

Он лениво пожимает плечами. – Оставь себе.

Я хмыкаю. – Мне не нужна твоя жалость.

– Это не жалость, Пэйдин. – Он выдыхает слова, мое имя. – Кроме того, у меня теперь есть еще один свой, а уничтожение Сэйди было совместным делом. – Я смерила его взглядом, приготовившись спорить, поскольку мы оба знаем, что ему не обязательно нужна была моя помощь с Сэйди. Он не упускает борьбы в моих глазах. – Просто возьми эту чертову кожу, Грей.

Если он хочет предложить мне единственную вещь, которая поможет мне выиграть эти Испытания, то хорошо.

Я возьму эту чертову кожу. Но не раньше, чем немного повеселюсь.

Улыбка искажает мои губы. – Скажи, пожалуйста.

Он отворачивается от меня и качает головой, глядя на звездное небо. – Ты просто ждала, когда я скажу это, не так ли?

– Вообще-то, я умирала от этого.

Его предплечья опираются на согнутые колени, он наклоняется еще ближе, и его лицо оказывается совсем рядом с моим. Улыбка, которую он дарит мне, такая же ленивая, как и его взгляд, путешествующий по моему лицу. – Пожалуйста, Пэ.

Дрожь пробегает по позвоночнику от ласки его голоса. – Похоже, это слово тебе чуждо, принц.

– Благодаря тебе, я чувствую, что стану очень хорошо с ним знаком. Немногие способны заставить меня умолять.

Я сглотнула, решив проигнорировать его слова, сунула кожаный ремешок в карман и снова повернулась лицом к огню, внезапно озябнув и довольная тем, что замолчала. Температура сегодня сильно упала, и мой тонкий танк почти не согревает меня.

– Но у меня есть одно условие.

Я закатываю глаза.

Конечно, у него есть условие.

– И какое же? – спрашиваю я сквозь зубы, не удосужившись посмотреть на него.

Рука обхватывает мою середину, осторожно обходя рану и прижимая меня к широкой груди. Я вздрагиваю от неожиданного прикосновения, а рядом с моим ухом раздается тихий смех. – Я могу использовать тебя, чтобы согреться.

В нем есть какая-то нерешительность, та робость, которую он позволяет мне видеть только в такие моменты. Он держит меня свободно, нежно, как будто те хрупкие чувства, которые разделяют нас, могут рассыпаться, если с ними обращаться недостаточно осторожно.

В каждом затянувшемся прикосновении, в каждом слишком долгом взгляде, в каждом слое себя, который мы решаем открыть друг другу, таится вопрос. Рука, обнимающая меня, ничем не отличается от других, она говорит о многом в виде парящих пальцев и нерешительного прикосновения.

Это нормально?

Я тяжело сглатываю. В горле пересохло.

Я отвечаю мучительно медленно, прижимаясь к нему.

Это более чем нормально.

Жажда – это эмоция, которую я всегда могла списать на обстоятельства, и я отчаянно хотела бы, чтобы моими решениями руководило не желание.

Я слышу, как он делает вдох, и только потом понимаю, что он его задержал.

И тут же все остатки нерешительности исчезают.

Его рука ложится на дальнюю часть моей талии, где мой танк медленно начинает сползать вверх. Не теряя времени, он притягивает меня к себе, позволяя почувствовать, как вздымается и опускается его грудь, как ровно бьется его сердце о мою спину.

– Скажи, тебя это раздражает? – тихо спрашивает он, дыша мне в ухо. Он возвращает мне мои слова, и я почти чувствую, как он ухмыляется. Он хочет, чтобы это раздражало меня. Хочет, чтобы это проникло мне под кожу и заставило меня вздрагивать от каждого его пальца на моем теле.

Ублюдок.

Я просто не могу этого допустить. Поэтому я говорю с уверенностью, которой сейчас не чувствую: – Вовсе нет. Меня это не беспокоит, Азер.

– Хорошо, – холодно говорит он. Затем он кладет свою голову мне на руку и плечо, его мягкие, чернильные волосы щекочут мою кожу. – Кому нужна подушка, когда у меня есть ты?

Я хмыкаю, надеясь, что это звучит как раздражение. Благодаря ему я внезапно проснулась и не могу сосредоточиться ни на чем, кроме тепла его тела, прижатого к моему. Наконец он опускает голову с моего плеча и прижимается к моей спине, практически зарываясь в мои волосы.

– Сладких снов, Пэ.

– Сладких снов, Кай.

Его рука слегка сжимается на моей талии в ответ на звук его имени, сорвавшегося с моего языка. А затем его большой палец проводит ленивыми, легкими движениями по ткани моей тонкой майки. Я подавляю дрожь, сглатываю и закрываю глаза.

Просто уснуть.

Легче сказать, чем сделать.

Я слишком сосредоточена на его поглаживающих движениях, на его руке, крепко обхватившей меня, на его груди, вздымающейся и опускающейся на мою спину.

Я ненавижу то, что не ненавижу его.

И тут меня осеняет.

Отвлечение.

Он снова это делает. Он отвлекает меня от смерти, свидетелем которой я только что стала, от того, что я смотрела, как он убивает кого-то, потому что тот собирался убить меня. Он – единственное, что отвлекает мои мысли от мертвого тела Сэйди, единственное, что прогонит кошмары на эту ночь, потому что я слишком занята мыслями о нем.

И это отвлечение выгодно нам обоим.

Я улыбаюсь, думая о расчетливом парне за моей спиной.

Расчетливом парне, которому почему-то не все равно.