Текст книги "Красная хризантема"

Автор книги: Лора Джо Роулэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

За набережной лежало излюбленное всеми место отдыха, куда съезжались толпы людей полюбоваться цветением вишни весной, луной в период сбора урожая осенью и снегом зимой. Сейчас здесь было сыро и пустынно. Хирата и его люди взяли в конюшне лошадей. Миновав кумирню Мимэгури, они выехали за пределы города. Эта сельская местность некогда была охотничьими угодьями Токугавы. Нынешний сёгун, истый буддист, поклявшийся защищать животных, запретил охоту. Поэтому нынче здесь под серым небом в покое и мире раскинулись огороды и рисовые поля, на которых работали крестьяне. Хирата и детективы спешились у крытых соломой хижин.

Все утро они провели, выискивая людей, которые прежде работали в имении Мори. В архивах министерства, занимавшегося делами даймё, удалось найти имя врача клана Мори, который покинул имение пару лет назад. Врачи, обслуживавшие высшее сословие, представляли собой небольшое замкнутое сообщество, и Хирата через них проследил доктора Унрю до этой деревни.

Постучав в несколько дверей, Хирата наткнулся на женщину средних лет, которая сказала:

– Доктор Унрю мой отец. Пожалуйста, проходите.

Она провела его на задний двор, где у пруда сидел на корточках и бросал в воду крошки пожилой мужчина.

– Отец, у тебя посетители.

У доктора Унрю было доброе лицо, изрезанное морщинами и покрытое старческими пятнами. Он улыбнулся и поклонился:

– Приветствую вас.

Хирата и его люди подошли к пруду. Среди листьев лилий, собирая плававший по поверхности воды корм, плавал гигантский оранжевый карп.

– Чудесный экземпляр! – сказал Хирата.

Доктор кивнул, ему было явно приятно это услышать. Он стряхнул в воду остатки крошек и не без труда поднялся на ноги.

– После того как я удалился на покой, моим занятием стало разведение рыбы. Прежде я работал на клан Мори. Я двадцать восемь лет был у них врачом.

– Поэтому мы и приехали повидать вас. – Хирата представился сам и представил своих людей. – Мы расследуем убийство правителя Мори и нуждаемся в вашей помощи.

– Убийство? Правителя Мори? Какой ужас… – От волнения морщины вокруг его глаз, все еще ясных и умных, проступили резче. – Как это случилось?

Хирата рассказал, что правителя Мори зарезали, но опустил детали.

– Все в имении на подозрении. В том числе жена и пасынок правителя Мори. Мне нужно выяснить, каковы между ними были взаимоотношения.

Доктор Унрю заколебался.

– Как он к ним относился? – подсказал Хирата. – Как они ладили?

– Когда я оставил работу у них, он приказал мне хранить в тайне все, что я видел и слышал в его имении, – сказал доктор Унрю.

– Уверен, что он не стал бы возражать против того, чтобы вы нарушили его приказ, если это может помочь поймать его убийцу, – поспешил сказать Хирата.

Доктор Унрю покачал головой и в задумчивости сдвинул брови.

– Полагаю, что наследник правителя Мори – Эндзю?

– Да.

– Правитель Мори после моего ухода на покой платит мне пенсию. Деньги это небольшие, но они служат поддержкой мне и дочери. Если Эндзю узнает, что я разговаривал с вами, он может лишить меня пенсии.

– Если Эндзю перестанет платить вам, это буду делать я. – Хирата чувствовал: доктор располагает сведениями, за которые стоит раскошелиться.

Успокоившись, доктор кивнул.

– Должен сказать, я мало занимался правителем Мори, его женой или Эндзю. Они были награждены хорошим здоровьем; я им был нужен не слишком часто. В основном я лечил других в их имении. Но я припоминаю один-два случая, которые могут вас заинтересовать. Первый случился за год до моего ухода. Правителя Мори стали мучить сильные боли в груди. Это были проблемы с сердцем. Он едва не умер. Я постоянно находился возле его постели. Там же были и его главные вассалы. Но Эндзю так ни разу и не подошел к нему. – В голосе доктора послышались неодобрительные нотки. – Наследнику следовало бы утешать его или хотя бы отдавать долг… Мне показалось очень странным, что Эндзю этого не делал.

Хирата подумал, что поведение Эндзю не особенно соответствует словам его матери об их семейной идиллии.

– То же самое касается и госпожи Мори, – сказал доктор. – Она каждый день спрашивала у меня о здоровье мужа, но сама с ним ни разу даже не заговорила. Да и правитель Мори никогда не спрашивал ни о ней, ни об Эндзю. Было такое впечатление, что он знал, что они к нему не придут.

Для Хираты это было сигналом: вдова и наследник были с правителем Мори в плохих отношениях. Возможно, госпожа Мори и Эндзю так жалели, что он не умер, что решили разделаться с ним сами? Но чтобы подкрепить эту версию, Хирате было недостаточно одних только домыслов. Нужен мотив.

– Почему, по-вашему, они так поступали? – спросил он.

– Не знаю. Никто из семьи никогда не поверял мне своих секретов.

– А что за другой эпизод, который вам запомнился?

– То, что произошло почти сразу после того, как правитель и госпожа Мори поженились. Госпожа Мори и Эндзю жили в имении еще мало времени. Эндзю был живым, доброжелательным мальчиком. Ему нравилось смотреть, как я готовлю лекарства. Он задавал умные вопросы и казался искренне заинтересованным в ответах. Но через какое-то время он прекратил ходить ко мне. Я подумал, что он нашел, чем еще можно заняться. Потом в один прекрасный день меня позвала госпожа Мори. Она сказала, что Эндзю посещают кошмары, он просыпается и кричит по ночам. И еще он мочится под себя. Она попросила, чтобы я исцелил его от недуга. Когда она его привела, меня поразило, как он изменился. Он был молчалив, замкнут. Когда я попытался осмотреть его, он не дал мне даже себя раздеть и вообще прикоснуться. Он так плакал и брыкался, что я просто не смог его осмотреть.

– И что вы сделали? – спросил Хирата.

– Я дал ему отвар из личинок богомола, костей ящерицы, летающего дракона и раковины устрицы от недержания, а от нервного расстройства – из лакрицы, корня сладкого касатика и семян местных трав.

– Ему стало лучше?

– У меня на этот счет имеется только слово госпожи Мори. Через несколько дней она приказала мне прекратить лечение; этого было довольно.

– Вам удалось выяснить, что же такое было с Эндзю?

– Нет. Но у меня определенное ощущение, что это знала госпожа Мори.

Хирата поблагодарил доктора Унрю.

– Что-то очень нехорошее произошло между Эндзю и правителем Мори! – сказал Араи, когда они выехали из деревни. – Эндзю отказался навестить его, когда тот, казалось, находился на смертном одре. Думаете, это имеет какое-то отношение к убийству?

– Уверен! – У Хираты появилось сильное, хотя пока и не оформившееся подозрение. Он вспомнил о подслушанном на дороге споре между правителем Мори и Эндзю, когда Эндзю что-то приказывали, а он не желал этого делать.

– В чем, по-вашему, была детская проблема Эндзю? – спросил Иноуэ. – Не может она также иметь отношение к делу?

– Не знаю, но вполне вероятно, – отозвался Хирата. – Похоже, после свадьбы его матери с правителем Мори с ним случилось что-то нехорошее. Однако как бы там ни было, он лгал о своих отношениях с отчимом. Ему придется кое-что объяснить. Да и госпоже Мори.

21

– При всем уважении, госпожа Рэйко, но, возможно, это не очень удачная идея, – сказал лейтенант Асукай.

У заднего входа в личные покои Рэйко надела старенькую соломенную накидку от дождя.

– Я больше не в силах сидеть дома и ждать. Я должна помочь мужу найти того, кто убил правителя Мори. – После стычки с полковником Куботой, которая не помогла определить, его ли это рук дело, она еще больше загорелась желанием разгадать тайну. – К тому же у меня есть люди, которых необходимо проверить.

– Расскажите канцлеру Сано или сёсакану Хирате. Пусть они проверят, – предложил Асукай.

– Им и без того хватает работы. – Рэйко просунула ноги в деревянные сандалии с толстой подошвой – ноги в таких не промочишь. – Если мои зацепки никуда не приведут, то лучше уж я потрачу свое время, а не их.

– Позвольте мне найти ваших подозреваемых и привести к вам, – с готовностью и волнением в голосе сказал лейтенант.

– Если я пойду сама, будет быстрее.

– Я мог бы вместо вас опросить ваших подозреваемых. Только скажите, о чем спрашивать.

Однако Рэйко посчитала, что сейчас не время испытывать его непроверенные детективные способности.

– Признательна за предложение, но я уже все решила.

– Вы не должны выходить со двора, – настаивал лейтенант Асукай. – Если правитель Мацудаира узнает, ему это не понравится.

– Он не узнает, – ответила Рэйко, заправляя волосы под хлопчатобумажный платок.

– Если вас кто-нибудь увидит…

– Они ни за что меня не узнают. – Рэйко нахлобучила на голову соломенную шляпу, взяла зонт и корзину. Она ничем не отличалась от служанки, отправившейся по поручению хозяев.

Лейтенант Асукай нахмурился, раздосадованный тем, что приходится спорить с госпожой.

– На улице опасно! – Он стоял между Рэйко и дверью. – К тому же вы рискуете не только собственной безопасностью…

– Если мы не раскроем это преступление, меня казнят. Мой младенец никогда не родится, – сказала Рэйко. Помимо всего прочего, ей была невыносима мысль, что он может оказаться ребенком убийцы. Она обязана доказать, что это не так! – Или помогите мне, или не мешайте.

Лейтенант Асукай покорно отказался от дальнейшего сопротивления. И открыл дверь в промозглый, серый день, однако при этом не удержался:

– Но вы не можете взять свой паланкин. Все сразу же узнают, что это вы. А пешком в вашем положении ходить нельзя.

– Вниз по улице от главных ворот имеется местечко, где можно нанять каго. – Открытое сиденье, висящее на шесте, который несут наемные носильщики, было дешевым видом общественного транспорта. – Вы вместе с другими телохранителями встретите меня там и последуете за мной на расстоянии.

Рэйко без каких-либо затруднений миновала переходы и контрольные пункты замка Эдо. По прежнему опыту она знала, что служанки фактически невидимы. Вскоре она сидела в раскачивающемся, тряском каго, а носильщики семенили в сторону города. Ощущение свободы ее возбуждало. Она чувствовала живительное дыхание надежды, душа ее трепетала.

Рэйко пыталась забыть, что очень скоро она может расстаться со свободой и даже с жизнью.

Поездка в Уэно и обратно заняла у Сано все утро и часть дня. И теперь, стремясь встретиться лицом к лицу со своим врагом, он ехал со свитой через административный район Хибия.

Он никогда не был в доме начальника полиции Хосины – они были не в тех отношениях, чтобы наносить друг другу визиты. Поэтому любопытство посмотреть, как живет Хосина, двигало им не меньше, чем решительный настрой вытащить из него кое-какие факты.

Хосина владел имением на самом краю района. Оно было одним из самых удаленных от замка Эдо. Лишь дорога да дренажный канал отделяли тянущуюся по его периметру стену от торгового района Нихонбаси. Такое местоположение могло быть связанным со сравнительно низким положением Хосипы при дворе или же с тем, что полиция несла с собой привкус смерти, связанный с казнями, на которые она посылала людей. Кроме того, его позиции в ближайшем окружении правителя Мацудаиры всегда были шаткими. Но он выжал из своих владений максимум возможного.

Сано и его люди спешились у ворот с трехъярусными крышами и двойными воротами, подвешенными на столбах из полированной латуни. Фамильный герб Хосины красовался на огромном знамени, поникшем под дождем. Охрана, облаченная в ярко раскрашенные доспехи, вежливо, но холодно поприветствовала посетителей. Сано и его людей по имению сопровождала целая толпа солдат. Если бы он сомневался насчет враждебной территории, то теперь ошибки быть не могло.

Солдаты повели его в особняк таких размеров, что все вокруг казалось крошечным. Коридоры были выстланы блестящим кипарисом, балочные потолки раскрашены и вызолочены в том же стиле, что и во дворце сёгуна. Слуги мелькали в комнатах, уставленных тиковыми шкафами, резными металлическими лампами и лаковыми столиками лучших мастеров. В воздухе стоял запах дорогих благовоний. До Сано по коридору донесся голос Хосины:

– Она недостаточно велика.

– Но если ее сделать хоть немного больше, она практически упрется в стенку, – произнес другой голос. – У вас не будет никакого вида.

– Мне плевать на дурацкий вид, – сказал Хосина. – Мне нужна комната для приемов, которую не стыдно показать важным гостям.

– Нам придется расширить фундамент. Это потребует больших дополнительных расходов.

– Плевать на стоимость. Я не желаю, чтобы люди считали меня деревенщиной из провинции, который не знает, как принимать гостей. Я никому не позволю смеяться у себя за спиной.

Сано и детективы Марумэ и Фукида подошли к порогу комнаты скромных размеров, наполненной серым, влажным уличным воздухом. Там стояли Хосина и самурай. В руках самурай держал архитектурный план, они вместе изучали его. Двери вдоль одной из стен были открыты, за ними виднелись вкопанные в землю каменные блоки, фундамент для пристройки, которая должна была увеличить размеры комнаты вдвое. Хосина поднял глаза от плана и посмотрел на Сано.

– Что вы здесь делаете? – На лице начальника полиции читались обида на то, что Сано приехал к нему без приглашения, и испуг, что Сано его слышал, как он говорил о своих намерениях.

Сано ощутил порыв пожалеть Хосину, такого неуверенного в себе, уделявшего чрезмерное внимание мнению других и полагавшего, что материальные вещи могут заменить ему отсутствие уверенности. Однако жалость нисколько не сгладила стоящей между ними вражды. И человеческие слабости Хосины не делали его ни на йоту менее опасным.

Совсем наоборот.

– У меня новость, которую вы, возможно, сочтете интересной, – сказал Сано.

Хосина поднял бровь, изображая надежду и преувеличенное удивление. Он прижал руку к сердцу.

– Вашу жену признали виновной в убийстве. Ее ведут на казнь. А вы вскоре последуете за ней.

– Мне жаль вас разочаровывать, – отозвался Сано. – А сказать я хотел то, что побеседовал с одной вашей приятельницей.

– С кем же это? – Хосина бросил взгляд на строительные планы, словно ему не терпелось, чтобы Сано ушел и он смог бы вернуться к своим делам.

– С госпожой Нёго, – сказал Сано.

Хосина вскинул голову. Он попытался скрыть изумление, но не смог.

– Как?..

– В Эдо трудно хранить секреты, – бросил Сано. – Вам следует это помнить, когда в следующий раз захотите спрятать свидетеля в деле об убийстве. Особенно того, кто с вами в сговоре по фабрикации улик.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. – Хосина махнул рукой в сторону архитектора. – Вы свободны. Переделайте эти планы. – Архитектор ушел. – Я ни о чем не сговаривался с госпожой Нёго. Я даже не знаком с этой женщиной.

– Она говорила другое. Она рассказала мне, как вы внедрили ее во двор сёгуна. Хотите услышать, что еще она рассказала?

– Все, что ей было нужно, она сказала во время сеанса медитации. Она вскрыла ваши планы по свержению правителя Мацудаиры.

– Она признала, что сеанс был всего лишь спектаклем, – возразил Сано, – а история про меня – чистой воды выдумка. Еще она созналась, что за всем этим стоите вы.

– Это неслыханная и нелепая чушь. – Хосина с отвращением поморщился. – Что вы делали? Били ее, пока она не выложила вам то, что вы хотели услышать?

– Вовсе нет, – отозвался Сано. – Просто я убедил ее в том, что сдать вас в ее же собственных интересах.

Хосина оторопел, но быстро пришел в себя.

– Ясно, что она лгала обо мне, чтобы спасти от вас свою шкуру. Это всего лишь ее слово против моего. Она простолюдинка; я начальник полиции. Никто ей не поверит.

– Я бы не был так в этом уверен, – заявил Сано, хотя в словах Хосины был смысл. – Ваш план использования госпожи Нёго, чтобы манипулировать сёгуном, сработал даже более чем хорошо. Теперь он готов есть с ее руки. Все, что ей нужно, это устроить сеанс медитации и заставить одного из его предков сказать, что я не виновен, а ту историю для духа правителя Мори ее заставили выдумать вы. – Затем Сано добавил: – Похоже, вам не следовало торопиться доверять Нёго. Она не задумываясь предала вас и предложила работать на меня.

– Это вы так говорите.

Но Хосину явно встревожило, что его план мог сыграть против него. Он смотрел на неоконченную пристройку, словно раздумывая, доживет ли он до ее завершения. Потом он повернулся к одному из своих стражников; они обменялись взглядами. Стражник двинулся было из комнаты…

– На случай, если ты собираешься в монастырь, чтобы заставить госпожу Нёго замолчать, то можешь не беспокоиться, – остановил его Сано. – Ее уже нет там.

Стражник остановился как вкопанный. Губы Хосины шевельнулись в беззвучном ругательстве.

– Вам было бы лучше сразу убить ее, чтобы она не проговорилась, – сказал Сано. – Неужели вы думали, что сможете прятать ее, пока дело правителя Мори не будет урегулировано, а затем вытащить на свет и снова использовать при дворе?

– А вы думаете, что сможете прятать ее, пока вам не удастся вывернуться из неприятностей? – В глазах Хосины читалось намерение по-своему уйти от собственных проблем. – У меня предложение: давайте вместе посетим госпожу Нёго и спросим, где же все-таки правда.

– Забудьте об этом. – Сано и не думал позволять Хосине приближаться к единственному человеку, который мог переложить подозрения с Рэйко и него самого на кого-то другого.

– Если вы ожидаете, что она будет вам полезна, то не сможете вечно держать ее в тени. Вам придется выставить ее для дачи показаний в вашу пользу. – «А я доберусь до нее, прежде чем она успеет это сделать», – договорила ухмылка Хосины.

– Вы переоцениваете свои возможности, – усмехнулся Сано. – Вы действительно намерены поставить на то, что сможете опередить меня? Упустите свой шанс с госпожой Нёго, и она заявит, что вы заставили ее обманывать сёгуна. Ему не понравится, что вы дурачили его. А правителю Мацудаире не придется по вкусу, что вы мутили воду вокруг убийства ради собственных интересов. Вы окажетесь на лобном месте с руками, скованными за спиной, а ваша голова будет валяться в грязи перед вами.

– Хотелось бы вам в этом верить! – осклабился Хосина.

Однако Сано видел слабину и неуверенность Хосины. Трусость пряталась за хладнокровием, которое он носил, словно доспехи, которые ему велики.

– Если вы хотите умереть, ладно. Однако я намерен дать вам шанс спасти себе жизнь.

Хосина прищурился и скосил глаза, подозревая подвох и пытаясь просчитать, стоит ли ему рисковать.

– Признайтесь перед сёгуном и правителем Мацудаирой, что госпожа Нёго ложно обвинила мою жену и меня во время сеанса, выполняя ваш приказ, – проговорил Сано, – и я облегчу вашу участь.

– Мою участь? Как это понимать? – Хосина, похоже, смекнул, что Сано имеет в виду большее, чем наказание за обман вышестоящего. На его лице появился испуг.

– Вам придется ответить за убийство правителя Мори, – объявил Сано.

Он рассчитывал ошеломить Хосину, чтобы тот хоть чем-нибудь выдал себя. Но тот ошеломленно округлил глаза, причем его изумление было либо совершенно натуральным, либо столь умело наигранным, что Сано, получалось, явно недооценил его актерский талант.

– Я не убивал его! – воскликнул Хосина. – Вы, должно быть, не в своем уме!

– Это убийство вам очень на руку, – бросил Сано. – Подставить мою жену, свалить меня, и все одним махом.

– Нелепость! Как бы это я подставил госпожу Рэйко? Откуда я вообще мог знать, что она будет в имении Мори?

– Оттуда же, откуда и многие другие вещи, происходящие вокруг Эдо, – сказал Сано, намекая на сеть полицейских шпионов. – Примите мое предложение, и я сумею убедить правителя Мори, чтобы он сохранил вам голову на плечах.

Хосина с силой выдохнул:

– В ту ночь я был на приеме в доме министра финансов. Там были еще двадцать человек. Они подтвердят, что я был вместе с ними. Прием продолжался до рассвета. Я не мог убить правителя Мори.

Это алиби не снимало с него подозрений.

– У вас достаточно людей, чтобы выполнить за вас грязную работу.

– Для чего мне убивать правителя Мори? Он был важным союзником правителя Мацудаиры. – Все больше волнуясь, Хосина топтался по кругу, запутываясь в логических доводах, которыми его обволакивал Сано, и пытаясь найти выход из создавшегося положения. – Милостивые боги, вы думаете, что я такой же сумасшедший, как вы?

– Если сдадитесь сейчас, то, быть может, вас даже не отправят в изгнание, – напирал Сано. – Мне доносят, что у вас проблемы с сословием даймё. Вы обложили их большими податями за полицейское прикрытие, да еще нападаете на их солдат, если они не платят. – У Сано эти сведения имелись благодаря его собственной шпионской сети. – Правителю Мацудаире совсем не нужна вражда между режимом и даймё. А вам совсем не нужны неприятности с ним. А неприятности – это то, что вы получите, если он обнаружит, что вы обираете его союзников ради укрупнения своего дома.

– Замолчите! – крикнул Хосина. – Это вас не касается! Это не имеет никакого отношения к убийству!

– Правитель Мори угрожал донести на вас? Поэтому он должен был умереть? – продолжал Сано. – Если согласитесь на сделку со мной, я не стану информировать правителя Мацудаиру, чем вы занимались. Может даже я буду настолько великодушен, что позволю вам сохранить ваш пост. Это ваш последний шанс!

Хосина прекратил кружить и остановился перед Сано. Повисла тишина: чувствовалось, что он вот-вот готов будет ухватиться за протянутую ему соломинку, вместо того чтобы положиться на свои способности. И все же ему трудно было отказаться от перспективы делать погоду в будущем.

– Говорю в последний раз; я не убивал правителя Мори, – тихо процедил он. Сано смотрел в его оскаленные зубы. – И вы не сможете доказать, что это сделал я. Возьмите свое предложение и засуньте его себе в зад!

Детективы Марумэ и Фукида, а также охранники Сано бросились к нему, готовые отомстить за оскорбление своего господина. Люди Хосины кинулись им наперерез. Воздух в комнате завибрировал от напрягшихся мышц и затаенного дыхания.

– Вы пожалеете, что отвергли мое предложение, – подчеркнуто спокойно произнес Сано. – Вы не настолько хорошо, как вам кажется, умеете заметать следы. Когда я завершу расследование, мы посмотрим, кто окажется победителем в этом нелепом споре, который вы мне постоянно навязываете.

Хосина пренебрежительно рассмеялся.

– А чего нам ждать так долго? – Капли пота блестели у него на лбу. – Давайте все уладим прямо сейчас. Ведите госпожу Нёго к сёгуну и правителю Мацудаире. Я не буду вам мешать и пальцем ее не трону. Просто посмотрим, кто ей поверит.

Сано смешался: Хосина раскусил его блеф! Госпожа Нёго была его единственной картой, и разыгрывать ее сейчас было слишком рискованно. Если даже она и расскажет перед верховными правителями правду о том сеансе, то еще неизвестно, как они отреагируют. Прежде Сано неизменно удавалось убедить их в своей правоте, но кто знает, что может случиться теперь. А Сано навязал Хосине такую же борьбу за выживание, как и у него самого, отчаянную. Выложить все козыри прямо сейчас было бы так же рискованно, как бросаться в бой с непроверенным мечом. А ставки – жизнь Рэйко, их сына, его собственная жизнь – слишком высоки.

Особенно с учетом множества улик, указывающих на виновность Рэйко, и его крепнущих подозрений, что она скрывает какие-то факты, способные их подтвердить.

– Увидим. – Это было все, что мог сказать Сано.

Сопровождаемый свитой, под хохот Хосины, он прошествовал прочь из комнаты.

– Ага, струхнули! – бросил ему вслед Хосина. – А ну как проиграете?!

– Хорошая попытка, – подытожил детектив Марумэ, когда они садились верхом. – Правда, все прошло не совсем так, как мы планировали.

– Спасибо, что объяснили, – мрачно отозвался Сано. Они ехали под дождем через административный район. Ведь был, был момент, когда Хосина почти что оказался у него в руках!

– Если позволите мне сказать, вам давным-давно следовало разделаться с этим выродком, – пробормотал Марумэ. – Это избавило бы вас от многих неприятностей.

– Возможно. – Хоть Сано и усматривал выгоды в политическом убийстве, честь не позволяла ему поддаться искушению. Его воротило от интриг Хосины, но еще более невыносимой была мысль о том, чтобы стать его подобием – таким же алчным, себялюбивым, жестокосердным, как его предшественник.

– Еще не слишком поздно, – сказал Фукида.

Сано устало улыбнулся.

– Сейчас Хосина для меня важнее живой, чем мертвый, хоть я и согласен, что мне придется устранить его побыстрее. – Он чувствовал, что развязка приближается, как далекий пожар в лесу. – Он у меня главный подозреваемый. Я не могу убить его, прежде чем возложу на него обвинение в убийстве… если он на самом деле заслуживает этого.

– Хорошо. Как я понимаю, от него мы больше ничего не добьемся. Каков будет наш следующий ход? – спросил Марумэ.

– Попробуем зайти к правде с другой стороны, – отозвался Сано. – Если Хосина виновен, он обязательно снова приведет нас к себе.