Текст книги "Украденное счастье. Цветок на камне"
Автор книги: Лора Бекитт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)
Война
Эсма не стала договариваться с Таиром о новой встрече. На следующий день она размышляла о том, как разрешить сложившуюся ситуацию. Она развела хну и медленно рисовала на своем теле узоры, такие же хитроумные и запутанные, как неизвестность.
Гайда была права: подчиняясь желаниям мужчины, нужно подчинять его себе. Нельзя допускать, чтобы он догадывался о твоих мыслях, не стоит открыто выражать свои просьбы.
Почему ей всегда казалось, что любовь идет рука об руку с искренностью?
Эсма зря ждала Амаля: мальчик не пришел. От Таира тоже не было ни слуху, ни духу.
Второй день одиночества принес новость: несмотря на то, что они с Таиром много раз спали вместе, она не была беременна. Вначале Эсма обрадовалась, а потом приуныла. Все в ее жизни получалось не так, как у других женщин! В ее годы и мать, и сестра уже имели нескольких детей; последняя и вовсе понесла с первой же ночи! И Гайду, и Уарду любили мужья, тогда как ее, Эсму, мужчины лишь использовали в своих целях: Рахман желал иметь наследника, Назир – деньги, а Таир… Таир просто получал удовольствие.
На третий день к Эсме пришла мать – поговорить о ее будущем.
Девушка была рада видеть Уарду: она подумала о том, что, возможно, мать сумеет понять ее как женщина женщину.
– Ты все знаешь? – спросила Эсма, не желая тратить время на пустые слова.
– Только то, что рассказал Тарик, – ответила Уарда и поинтересовалась: – Ты говорила со своим… любовником?
Эсма напряглась, как струна, и с волнением призналась:
– Это бессмысленно, потому что отец никогда не позволит мне стать его женой!
Взгляд Уарды был полон сочувствия.
– Почему?
– Я расскажу, и ты сразу поймешь.
Когда Эсма закончила говорить, женщина долго молчала. Нет, она не понимала приемную дочь. В детстве все мысли и желания Эсмы были видны как на ладони, тогда как распознать, что на уме у Гайды, было не так-то просто. Теперь же Уарда куда лучше понимала родную дочь! Она не могла постичь, что побуждало казавшуюся здравомыслящей, воспитанной и скромной Эсму бросать вызов семье, обществу, установленным порядкам!
– Ты любила и любишь моего отца, мама. Я знаю, ты пошла бы на многое, чтобы сохранить его любовь.
– Когда мы еще не были связаны браком, Тарик предлагал мне сбежать вместе. Мне стало страшно, я отказалась, предпочла выйти замуж за нелюбимого. Я видела, что твой отец тоже боится ослушаться своих родителей. Но если б мы все-таки уехали… это было бы куда понятнее, чем в случае с тобой. Тарик происходил из благородной и богатой семьи, и я тоже, – сказала Уарда и в сердцах воскликнула: – Эсма! Ты была замужем за верховным кади Багдада, тогда как этот Таир…
– Я не была счастлива с Рахманом ар-Раби, он обращался со мной как с вещью. Таир меня любит. С ним я поняла, что значит быть женщиной, – тихо промолвила девушка.
– Чего ты хочешь? – растерянно проговорила Уарда.
– Уехать вместе с Таиром. Хочу, чтобы он бросил свое занятие и стал жить честно.
– Что тебе нужно для этого? – спросила женщина.
Эсма взяла ее за руки.
– Чтобы ты постаралась объяснить все это отцу.
– Он никуда тебя не отпустит!
– Я имела в виду, что ты поговоришь с ним после того, как мы уедем. Я не хочу, чтобы он страдал, чтобы плохо вспоминал обо мне.
– Я могу попытаться, но… Эсма! – Уарда тяжело вздохнула. – Можешь ли ты довериться этому человеку? Ведь он вор! На протяжении двадцати лет он занимался тем, что запрещает Аллах, что осуждает закон, за что отрубают руки! Он не старик, не калека, не нищий, он здоровый молодой мужчина, который может работать! Прости, но я думаю, что он… никогда не изменит себе. Связь с такой девушкой, как ты, льстит его самолюбию. Он не сможет жить по тем законам, по которым живешь ты, а ты никогда не смиришься с тем, что делает он. Этот мужчина сделает тебя несчастной, Эсма. Я говорю тебе это как мать, желающая своей дочери только добра!
– Я знаю, – подавленно произнесла девушка.
Эсма решила еще раз поговорить с Таиром, но он не появлялся. Она впала в уныние. Значит ли это, что он решил покончить с их отношениями? Или с ним что-то случилось?
Когда на следующий день после визита Уарды к Эсме явилась Гайда, девушка очень обрадовалась, однако, к удивлению Эсмы, всегда спокойная и уверенная в себе сестра выглядела поникшей, будто сломанная роза. Она не была накрашена; наряд цвета страсти, радости и победы сменили одежды оттенка печали.
Эсма не знала, как приступить к расспросам, но Гайда сама начала разговор.
– Я готова умереть, – просто сказала она, и Эсма поняла, что впервые в жизни видит сестру в глубоком горе.
Ей стало так больно, что она вмиг забыла о собственных переживаниях.
– Что случилось?! – спросила Эсма и нежно обняла молодую женщину.
По бледным щекам Гайды, которые совсем недавно напоминали лепестки цветов, заструились горячие слезы.
– Хатем! Мой муж берет себе вторую жену!
Эсма опешила.
– Как?!
– Очень просто. Он сказал, что встретил девушку, которая понравилась ему настолько, что он решил на ней жениться.
– Неужели Хатем тебя разлюбил?!
– Он говорит, что нет. Но ему хочется разнообразия. Самое ужасное, что он имеет на это право, и я, как примерная супруга, обязана одобрить его решение. Мне придется присутствовать на свадьбе, а потом рыдать в холодной постели, думая о том, что Хатем проводит ночь с молодой женой!
– Ты тоже молода, Гайда. И очень красива. Посмотри на мать: ей за сорок, но она прекрасна, как вечнозеленое дерево.
Губы молодой женщины капризно изогнулись.
– Я наверняка не настолько хороша, раз Хатем берет вторую жену!
– Дело не в тебе, – терпеливо промолвила Эсма. – Таковы обычаи мужчин, это разрешено Кораном.
В глазах Гайды вспыхнул бешеный огонь. Она вскочила с дивана.
– Ты его оправдываешь?!
– Конечно нет.
Гайда опустилась на диван и вновь принялась плакать.
Эсма задумалась. Когда-то она была тайно влюблена в Хатема и мечтала выйти за него замуж. Если бы мечты исполнились, ее бы ждало самое страшное, что может произойти в судьбе женщины: она была бы вынуждена жить бок о бок со своей вечной соперницей.
– Что говорит мать?
– Пытается меня утешить.
Девушка подумала о том, каково это – быть матерью. Уарде приходилось переживать и за нее, и за Гайду, да еще думать о судьбе сыновей!
– Какая ты счастливая, Эсма, что живешь одна, без мужчины, любовь к которому приносит страдания! Наслаждаешься книгами! Ни от кого не зависишь!
Эсма собралась с духом и сказала:
– Ты ошибаешься, сестра. У меня есть мужчина. Совсем не такой, как твой Хатем. Его надежность – это надежность ветра, его верность – верность тени, его любовь – прохладный дождь и палящее солнце! Все очень двойственно, непредсказуемо, непонятно. Нас соединяет только любовь, а остальное разводит в разные стороны.
От неожиданности Гайда приоткрыла рот.
– Кто он?!
Эсма обхватила руками плечи. Ее лицо порозовело, а глаза заблестели, как кусочки черного агата.
– Тот самый мальчишка, который некогда украл твое жемчужное ожерелье.
Гайда захлопала длинными ресницами.
– Как так? Не может быть!
– Я тебе все расскажу.
Хотя Эсме пришлось вновь пережить то, что с ней произошло, она не испытывала ни смятения, ни тягости. Это было все равно что вновь открыть давно прочитанную книгу и скользить взглядом по знакомым страницам.
Гайда была потрясена вне всякой меры.
– Почему я ничего об этом не знала?!
– Потому что мне казалось, ты меня не поймешь.
– Ты избрала его в наказание себе? Потому что тебя посчитали неверной женой и хотели казнить? Или потому, что он тебя спас?
Эсма никогда не задумывалась об этом. В самом деле, где искать истоки ее чувств к Таиру, каковы их причины? Наверное, это сродни тому, как если бы она пыталась бежать за ветром или хотела поймать солнечные лучи!
– Я не стремилась наказать себя. И это не было благодарностью. Я и сама не. знаю, почему так получилось.
– Это наваждение, – уверенно произнесла Гайда. – От него нужно избавиться.
– От Таира?
– От любви к нему. Ты не думала о невидимой грязи, которая прилипла к его рукам, о черных пятнах на его сердце, о тени на его совести?!
Эсма покраснела. Куда больше ее волновали сила и нежность этих рук, сладость губ Таира и глубина его зеленых глаз!
Когда сестра ушла, девушка долго думала. Она не хотела убивать любовь; та представлялась ей нежным ростком, хрупкость которого была тем более трогательной оттого, что это чувство сумело появиться на свет после стольких жизненных бурь, выжить посреди враждебности и неверия.
Ложась в постель, Эсма размышляла о том, как изменилось ее отношение к ночи. Прежде, совершая вечерний намаз, она прощалась с уходящим днем, теперь – приветствовала ночь. Раньше часы, когда в мире царили луна и звезды, были для нее временем прекрасных снов, печальных мечтаний, временем порой тягостного, а иногда желанного душевного одиночества.
С недавних пор ночь превратилась в яркую сказку, волшебное путешествие, полное жаркой страсти, восторгов любви. Раньше она принадлежала ночи, теперь ночь принадлежала ей.
На следующий день Эсма встала с постели больная от бесплодного ожидания и тоски и, когда раздался стук в ворота, без малейшей надежды пошла открывать.
Разумеется, ее опередил Азим. Эсма ждала, что он скажет. Увидев того, кто пришел к госпоже, охранник отступил и позволил Эсме увидеть гостя.
У ворот стоял… Амаль и смотрел на нее выжидающим, чуть испуганным взглядом.
– Что случилось?! – прошептала Эсма, и мальчик быстро произнес заученные слова:
– Моя мать хочет вас увидеть.
Его… мать? Эсма быстро догадалась, в чем дело. Она бросила взгляд на Азима.
– Мне надо выйти!
– Господин запретил.
– Я не пленница! Я поговорю со знакомой женщиной и через минуту вернусь! – В ее голосе прозвучала такая ярость, что Азим невольно отступил.
Эсма накинула покрывало и быстро пошла по улице рядом с Амалем. Как и следовало ожидать, за поворотом их ждал Таир. Он велел сыну постоять в сторонке, а сам приблизился к Эсме.
От радости молодая женщина мигом забыла все сомнения и обиды. Однако Таир выглядел отстраненным, чужим. Его взгляд показался Эсме жестким, холодным. Его мысли блуждали где-то далеко.
– Таир! Где ты был?! Я тебя ждала! Нам нужно поговорить.
Черная ткань не могла скрыть ее взволнованности, ее чувств.
– Знаю, Эсма. Только мне сейчас некогда. Я пришел к тебе с просьбой. Присмотри за Амалем. Можно оставить его у тебя… на несколько дней?
– Что случилось?
– Ничего особенного. Просто у меня дела, и мне некогда заботиться о мальчике. – Он заметно нервничал. – Скоро я его заберу.
– Я буду рада, если он поживет у меня, – пробормотала Эсма и, не выдержав, добавила: – Таир! Не уходи. Пора покончить с неопределенностью, пора…
– Именно это я и собираюсь сделать, – перебил он ее. – Жди меня. Если я останусь жив, то приду к тебе и больше мы никогда не расстанемся.
Она похолодела. Ей почудилось, будто в его зеленых глазах переливаются льдинки. Не зная, что сказать, Эсма беззвучно шевелила губами.
– Пожалуйста, позаботься об Амале, если… если я не вернусь, – быстро произнес Таир и, не дожидаясь ответа, поспешил по улице.
Эсма хотела броситься следом, но в этот миг Амаль подошел и встал рядом с ней.
Эсма давно заметила, что мальчик никогда не подходит слишком близко, а когда они сидят рядом за курси, разбирая письмена, держится настороженно и натянуто. Он привык останавливаться на таком расстоянии, на котором его не может настичь внезапный удар. Теперь она почувствовала его доверие к себе. Когда Эсма взяла его за руку, Амаль не попытался высвободиться.
– Куда пошел твой отец? – спросила молодая женщина.
– Юсуф объявил нам войну, – с тяжелым вздохом произнес мальчик.
Его зеленые глаза то тревожно вспыхивали, то снова меркли, будто изумруды, перебираемые невидимой рукой. Это была рука судьбы, а может быть, рука рока. Эсма не знала, что сказать, а потому порывистым и вместе с тем мягким движением прижала ребенка к себе.
Таир долго размышлял над словами Эсмы. Как всякая женщина, она жаждала определенности, доказательств его любви. И этим доказательством должны были служить отнюдь не жаркие объятия. Она хотела семью, хотела детей. Мечтала о том, чтобы все было по правилам, по закону. А он? Он всегда плевал и на законы, и на молитвы. Законы придуманы людьми, стремящимися сохранить свое благополучие, свою жизнь, хотя на самом деле существует только один закон: сильный пожирает слабого. Что толку молиться, кто может услышать жалкого человека? Таир видел слишком много несправедливости и горя, чтобы искренне верить, что существует тот, кто способен внимать тайным просьбам, вершить дела праведно и милосердно.
Было время, когда он в самом деле желал вырваться из среды, в которой ему пришлось вырасти и жить, и верил в то, что это возможно. Если бы тогда, шесть лет назад, им с Эсмой удалось уехать в Басру, сейчас он, наверное, был бы другим. Однако этого не случилось, и время для волшебных превращений было упущено.
Какая определенность может быть в этой жизни, в его жизни? Жизнь – это сеть обмана, страна призраков, мутный сон. В ее море не стоит ставить якоря, ибо они могут утянуть на дно.
Эсме не нравилось его занятие, она считала воровство презренным и грязным делом. С точки зрения Таира, это было благородное занятие, не унизительное, как попрошайничество, и не грубое, как грабеж, – оно требовало недюжинных способностей, хладнокровия и ума.
И все-таки он любил ее, а потому обдумывал, какие жертвы может принести во имя этой любви.
Размышления Таира прервал приход Джабира, который крайне редко сам являлся к кому-либо.
– Что стряслось? – спросил Таир, поднимаясь с кошмы.
– Юсуф готов объявить нам войну.
Таир не удивился. Этого следовало ожидать.
– Готов или уже объявил?
– Он предлагает нам выдать тебя, – сказал Джаир и добавил, предупреждая вопрос: – Я ни за что не стану унижаться перед этим шакалом, никогда не покажу, что я его боюсь!
– А ты боишься?
Джабир чуть замялся.
– У него больше людей, больше возможностей. И он не станет действовать честно.
Таир усмехнулся. Юсуф и честь! Нечто более несовместимое, чем огонь и вода, день и ночь!
– Он держит людей в узде с помощью страха. На войне это плохо. У тех, кто станет сражаться на твоей стороне, будет больше воли к победе.
– Я думаю, что ему ответить.
– Скрытая война может длиться годами. Надо предложить ему бой, один-единственный бой. Если он и его люди победят, я сдамся сам. Пусть делают со мной что хотят.
– Не думаю, что он пойдет на это.
– Надо попробовать.
Через несколько дней они получили ответ. Юсуф принял вызов, выставив условие: люди Джабира должны явиться в район гавани.
– Нас перережут, – просто сказал Джабир.
Таир стиснул зубы.
– Мне известны все тамошние ходы и выходы. Я представляю, что может придумать Юсуф. Я постараюсь его перехитрить.
Накануне молодой человек отвел Амаля к Эсме. В тот момент его мысли были далеки и от любимой женщины, и от сына.
В таком сражении, какое предстояло выдержать ему, никто не думает о стратегии, никто не выбирает оружия. Они жили по «законам беззакония», по ним же выигрывали или терпели поражение. Полем боя был мрак, и он же служил прикрытием от тех, кто охранял покой ночного города.
Противники встретились возле реки, там, где Таир провел свое детство. Благодаря его дальновидности, изворотливости и хладнокровию люди Джабира не попались ни в одну из ловушек, которые расставил Юсуф. И тогда последний решился на открытый бой.
Черные глаза Джабира сверкали, смуглое лицо стало багровым, возле рта залегли жесткие складки. Взор Таира сделался сумрачным, холодным, полным суровой решимости. Люди Юсуфа разразились бранью и угрозами, а те, кто пришел с Джабиром, безмолвствовали. Когда в них полетели камни, Джабир вполголоса произнес:
– Пора.
Его люди нападали молча, стараясь сберечь силы; те, кто был на стороне Юсуфа, кричали и ругались. Первые шли сомкнутым строем, вторые бежали беспорядочной толпой. Но их было больше, намного больше. И все же Таира не оставляла надежда.
Сражение вышло кровавым и жестоким. Мужчины, среди которых были воры, грабители, убийцы, били друг друга кулаками, резали ножами. Вскоре Таир потерял Джабира из виду и не мог понять, куда тот подевался. Он был не из тех, кто бросает своих людей и спасается бегством. Потом Таир почувствовал, как кто-то тянет его за одежду. Он посмотрел вниз и различил распростертое на земле тело.
– Джабир?
– Да, – прошептал тот разбитыми, окровавленными губами.
Таир склонился к нему и содрогнулся, увидев, что лицо Джабира превратилось в кусок сырого мяса. Один глаз был закрыт, другой едва поблескивал между распухшими веками.
– Кто это сделал?
– Догадайся. Я умираю. Отомсти за меня, если сможешь. И еще… я прошу тебя стать моим преемником. Я говорил об этом с нашими людьми. Они готовы признать тебя вожаком.
Таир вздрогнул.
– Ты выживешь. Я отнесу тебя в безопасное место.
Джабир постарался улыбнуться.
– Не трать время зря. Лучше найди Юсуфа.
Таир метался во тьме, как раненый зверь. Заметив вдали огромную фигуру, он прорывался к ней сквозь живое препятствие, будто загнанный хищник. Он был ранен камнем в голову и вытирал с лица кровь, заливающую глаза. При этом молодой человек не ощущал себя обессилевшим, растерявшим гнев и решимость.
– Если ты не трус, Юсуф, то примешь бой один на один! – отчаянно закричал Таир.
В ответ раздался голос, от которого по коже с детства пробегали мурашки, а сердце падало к ослабевшим ногам.
– Это ты, щенок? Я зарезал твоего приятеля. Теперь твоя очередь.
– Ты ранил Джабира, а потом велел своим людям втоптать его в землю!
– Мы сражались честно. Упав, Джабир сделался моей добычей. Падалью. А тебя я велю подвесить за ноги, и ты будешь болтаться так перед всеми, пока не подохнешь!
Таир оскалил зубы и бросился на Юсуфа. Тот был уже немолод, но еще силен и искусен в бою. Его кулак действовал подобно огромному молоту. От него исходило ощущение могущества, в его душе таился сгусток мрака, и в мире не существовало такого света, который мог бы разогнать эту тьму. В памяти Таира возникли лица матери, Мариам, Амаля, Имада. Слишком много близких ему людей пострадали от этого чудовища.
В какой-то миг молодой человек изловчился и ударил ножом снизу. Юсуф взревел, как раненый бык. Таир не поверил своим глазам, когда огромное тело обмякло и распласталось у его ног. Он склонился над Юсуфом. Тот захрипел, из его горла хлынула кровь. Таир знал, что это конец.
Когда он очнулся от внезапной слабости, то понял, что угодил в ловушку. Со всех сторон его окружили люди Юсуфа. Они не двигались, но выражение их лиц было мрачным и твердым.
Таир обвел их взглядом, в котором не было страха, – только мальчишеская дерзость и суровая насмешка воина. Он понимал, что ему не выжить, и не желал задешево продавать свою жизнь.
– Он мертв? – спросил кто-то.
– Да.
– Это ты его убил?
– Я. И не жалею об этом! – с вызовом произнес Таир и получил неожиданный ответ:
– Мы тоже. Рано или поздно старый хищник уступает место молодому. Юсуф зарвался, в последнее время он думал только о себе и своей выгоде. О своей обиде и мести. Мы изберем другого правителя.
Таир усмехнулся.
– Верно. Вами не может править мертвец.
– Жаль, что твоего друга убили. Кто придет на его место?
– Он завещал его мне, – ответил Таир. Он понял, что его не собираются убивать, и почувствовал себя иначе, чем прежде: за его плечами вырастала огромная, похожая на грозовое облако сила.
– Жаль, – повторил мужчина. – Потому что мы предлагаем тебе стать нашим правителем.
Таир обвел толпу медленным взглядом. Наверное, они сошли с ума. Или у него самого помутился рассудок. Это не могло быть правдой.
Говоривший сделал шаг вперед.
– Меня зовут Касим. Я помню тебя с детства. Мы все тебя знаем.
– Я не узнал тебя, Касим, – растерянно произнес Таир.
– Это неудивительно. Прошло много времени. Однако нам известно, что ты искусен в своем деле. А еще ты молод, смел и умен. Будет справедливо, если шкура зверя достанется охотнику, который его убил.
Послышался одобрительный гул. Таиру почудилось, будто земля под ногами пошатнулась.
– Юсуфа и Джабира разделяла старая вражда. Теперь оба мертвы. Предлагаю объединиться. Если нам не придется воевать, это пойдет на пользу делу, – сказал он, не слишком надеясь на удачу.
Касим склонил голову.
– Это твое решение, и мы подчиняемся ему. Отныне мы твои верноподданные и слуги.
В этот миг Таир по-новому ощутил остроту ночного ветра, восхитился яркостью звезд и магией лунного света. Ему почудилось, будто небо разверзлось, мрак рассеялся и Вселенная молча легла в его раскрытые ладони.
