Текст книги "Цветок для хищника (СИ)"

Автор книги: Лиза Лазаревская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 30

Дамиан

Я опирался ладонями об углы керамической раковины и смотрел на своё отражение в зеркале.

Блядь...

Чёртов мудак!

Идиот!

Сволочь!

Меня нужно кастрировать. Плоскогубцами раздавить мои яйца, чтобы больше я не набрасывался на неё, подобно дикому животному!

Как я вообще мог? Как посмел? Что на меня нашло? Контроль – я полностью потерял его.

Месяцами я отгонял от себя любые грязные, непристойные мысли, связанные с нашей близостью. Первые дни после операции она мучилась от сильных болей в спине – и я проклинал себя за то, что никак не мог ей помочь и забрать эту боль себе.

А что в итоге?

Теперь я вовсе готов был застрелить себя. Я надругался над своим ангелом. Надругался над своим хрупким цветком, когда она едва закончила свой первый курс реабилитации.

Именно сейчас.

Именно сейчас мне нужно было не сдержаться и показать ей, какой я неуравновешенный придурок.

Количество крови, смешавшееся с водой и пеной во время нашего совместного принятия душа, меня просто убило.

Но самое главное...

Самое главное и ужасное – в моменте занятия любовью я искренне считал, что сдерживаюсь.

Включив холодную воду, умылся, чтобы немного привести разум в порядок. С какой бы ненавистью я себя ни проклинал за произошедшее, всё равно не могу отказать в удовольствии вернуться в спальню и остаток ночи наблюдать за тем, как она мирно посапывает. После того, что я с ней сделал. Мило свернувшись калачиком на моей огромной постели, что делало её крошечную фигурку ещё меньше.

Я улыбнулся, вспоминая, что сейчас Ася намного лучше чувствует ноги и может двигать ими. Особенно большой рывок она сделала в последнюю неделю – что заставило мою тревожность и волнение возрасти до пика. Эта хрупкая девушка требовала от себя слишком многого.

И меня это убивало.

Да, она всё ещё не могла ходить – пока что ноги не удерживали на себе тело, но это был всего лишь первый курс терапии.

Правда, чем бы ни закончилась реабилитация, я буду рад любому исходу. Потому что мне действительно было наплевать, может она ходить или нет. Но мне не наплевать на радость, которую она испытывает от своих маленьких побед, ведущих её к конечной цели.

Я вытер лицо полотенцем и пошёл обратно в спальню, в которой, к моему удивлению, горел свет. Мне послышались звуки – и уже спустя мгновение я понял, что Ася включила плазменный телевизор, висящий на стене.

– И почему мы не спим? – спросил я, в считанные секунды разрушая расстояние между нами. Усевшись на край кровати, я взял Асю подмышками и посадил к себе на колени.

– А ты почему не в постели? Переспал со мной и слинял? – с усмешкой спросила она, заставив меня не то чтобы удивиться – я опешил настолько, что моя челюсть уже готовилась отвиснуть.

– Эта шутка – ещё одна причина для твоей порки.

– Ты постоянно только обещаешь, – Ася лукаво улыбалась. Я был бы не против устроить её сладкой заднице порку. Хотя лицемерю. Не против? Я изнемогал от желания сделать это.

– Не после того, как я заставил тебя истекать кровью.

– Снова будешь ругать себя?

– Лучше если бы ты отругала меня.

– Этого не будет. Потому что ты сделал меня самой счастливой, Дамиан. Ты всегда делаешь меня такой, – призналась Ася, и я уткнулся в нежную шею. Мне хотелось просидеть вот так всю ночь – держа её на своих коленях, зарываясь в её ключицы и сжимая её тонкую талию. – Я всё чаще стараюсь убедить себя в том, что всё это происходит со мной наяву. Что ты настоящий.

– Я самый настоящий, – прохрипел я, не отрываясь от её молочной кожи.

– Я знаю.

Ася опустила голову, коснувшись подбородком моей макушки. Её крохотные ручки вцепились в мои волосы – и в этот момент я смог поверить, что мой ангел жаждал меня точно так же, как и я её.

– И весь для тебя.

– Всё-таки так сложно поверить.

– Поверь, малыш. Сейчас, или в нашу первую брачную ночь, или в свадебном путешествии – ты обязательно поверишь.

Пришлось оторваться от её шеи, затягивающей меня словно зыбкий песок. Её чистые серые глаза смотрели на меня с ноткой надежды, которую я собирался оправдать.

– Теперь перейдём к одному неприятному вопросу, – начал я, внезапно вспомнив, о чём хотел поговорить с ней ещё до того, как разложил её чуть ли не на кухонном столе.

– Какому? – милые брови нахмурились. Кукольные глаза выдавали недоумение.

– Почему с моей карты не списываются средства?

Пару недель назад я дал Асе одну из моих карт. До сих пор не в состоянии забыть её робкую реакцию, сопровождающуюся ярко-красным оттенком на щеках.

– Мне особо и некуда тратить, Дамиан. Тем более последние два месяца, когда я большую часть времени провожу на реабилитации.

– И всё же вы ходили по торговым центрам вместе с Элиной и Софией.

– Я расплатилась родительской карточкой, – в оправдание сказала она.

– Ты будешь расплачиваться моей картой. Ты меня услышала?

– А если нет?

– Да, Ася, – парировал я, крепко впиваясь пальцами в её талию. – Как самая настоящая умница, ты будешь тратить мои деньги всю жизнь.

– Никогда бы не подумала, что кто-то будет меня уговаривать тратить его деньги, – с хохотом заявила она.

Этот забавный смех мог осветить собою каждый тёмный уголок этого мира – не говоря уже о моей душе.

– Кстати, я забыла тебе сказать. У нас уже начинаются семинары. Так как пока первый курс реабилитации закончен, я хотела поехать в понедельник в университет и посидеть на парах.

Первый месяц занятий состоял в основном из лекций, поэтому Ася почти ни разу не посещала университет – всё её внимание было сосредоточено на реабилитации. Несмотря на то, что её усердная работа не давала покоя, меня вполне устраивало, что в её поле зрения не попадали самоуверенные малолетние сопляки.

– Как насчёт того, чтобы моя маленькая первокурсница не появлялась там до конца года?

– И как мне сдавать сессию, в таком случае? Я и так была на лекциях два раза за весь сентябрь. Преподаватели, конечно, входят в моё положение, но садится им на голову тоже не хочется. Такими темпами у меня даже допусков к зачётам не будет.

– Я позабочусь о том, чтобы ты была отличницей.

– Ты что, намекаешь на взятки? – её глаза округлились.

– Вовсе не намекаю, малыш.

– Нет, Дамиан, я хочу учиться. Несмотря на то, что сейчас это получается не очень хорошо... – она прикусила нижнюю губу, от которой я не мог отвести взгляд какое-то время. – Мы даже думали взять академический отпуск на этот год, чтобы потом наверстать упущенное.

– Академический отпуск? Я против.

– Почему это?

– Один лишний год всякие мудаки будут глазеть на тебя.

Ася отпустила мою шею и негодующе скрестила руки на груди. После душа я переодел её в одну из своих домашних футболок (по длине больше походившую на платье), поэтому её вид был безумно забавным. Она была похожа на крошечного котёнка, запутавшегося в метрах ткани.

– Знаешь, ходу твоих мыслей каждый раз удаётся меня удивить.

– В хорошем или плохом смысле?

– В смысле – откуда в тебе столько ревности?!

– Ты мне скажи.

– Я?

– Это ведь ты делаешь со мной вещи, из-за которых я становлюсь не вполне адекватным.

– Вспоминая некоторые моменты, я бы даже сказала – вполне неадекватным, – хихикнула она, когда я чуть приподнял её маленькое тело на руках и раздвинул ноги, заставив оседлать меня.

Мои ладони машинально залезли под майку и дотронулись до мягких ягодиц.

– Только не говори, что ты готов снова.

– Я не монстр. Больше никакого секса.

– Нет, он всё-таки будет. Просто не сейчас.

– И не в ближайшие дни, – добавил я.

– А вот с этим я поспорю.

– Никаких споров, Ася. Мне нужно пережить то, что я с тобой сделал.

– Опять, – она закатила глаза, оставив поцелуй на моей покрытой щетиной щеке. Он был лёгким, невинным, воздушным. Но при этом опьяняющим, требовательным, обжигающим.

Потом она поцеловала мой подбородок, тем самым напрочь одурманив меня.

– Решила подразнить меня?

– Пытаюсь объяснить, что вряд ли продержусь без секса две недели, находясь в одной квартире с мужчиной моей мечты.

– Куда делся мой невинный цветочек?

– Ты мне скажи. Это ведь ты делаешь меня такой.

Как мастерски она продублировала мою фразу.

Несмотря на то, что мои руки ласкали её потрясающую, соблазнительную попку – я отогнал любые пошлые мысли подальше. Всё было намного сложнее, чем просто желание её тела.

Нет.

Она вся.

Каждый уголок её трепетной души.

Каждая улыбка.

Каждый заинтересованный взгляд.

Я хотел быть обладателем всего перечисленного. И точно так же хотел, чтобы она обладала мной.

Ася и так обладала.

Всегда будет обладать.

– Тебе не нравится, когда я такая?

– Я люблю тебя в любых твоих проявлениях, малыш.

Всё это время работал телевизор, но я был так увлечён, что не слышал ничего, кроме её голоса. Вскоре я улёгся на спину, продолжая удерживать Асю на своём торсе. Снаружи послышались звуки ударяющегося о разные поверхности дождя. Моя майка задралась, открывая мне всю прелесть её вида сзади.

– Я знаю, куда ты смотришь. Моя попа горит от твоего взгляда.

– Не вини меня. Твоя попа произведение искусства, – ухмыльнулся я, поцеловав её в лоб.

– Кстати, ты сможешь немного разгрузить Станислава Юрьевича, если я буду на парах.

– Ты хочешь, чтобы тебе помогала твоя старая сиделка? Или мне найти новую? – спросил я, раз она снова подняла эту тему. – Или, как насчёт того, чтобы этим занялся твой мужчина?

– О боже, только не это! Я не хочу, чтобы одногруппники от меня шарахались. Я и так не в самом лучшем положении.

– Кто-то из них посмел обидеть тебя?

На моих скулах заиграли желваки. За сентябрь она посещала пары крайне редко, но даже за эти вшивые два раза кто-то из них уже мог расстроить её. Своей чёртовой бестактностью. Назойливыми взглядами. Перешёптываниями. Как только я представлял, что она становится объектом неуважительного к себе отношения или, сука, не дай бог, травли, я разрывался от желания давить черепные коробки.

Мне нужно было приставить к ней охрану в те дни, когда она приезжает на пары.

Как можно быстрее.

Тогда я буду спокоен.

Хотя стопроцентное спокойствие у меня будет только в случае, если я сам лично буду возить её из одной аудитории в другую.

– Нет, вовсе нет. Наоборот они... – Ася ненадолго замолчала, задумавшись. – Они были очень добрыми и толерантными. Никто не косился, не насмехался.

Я пытался найти в выражении её лица намёки на ложь, но, кажется, Ася говорила абсолютно искренне.

Попробовал бы, сука, кто-то насмехаться над ней.

– Хорошо, – прохрипел я. – Мне стоит беспокоиться о парнях?

– Беспокоиться о парнях?

– Есть кто-то, кто завладел твоим вниманием?

– Есть, и его наглая рука сейчас позволяет себе слишком много, – пошутила она, и я осознал, что, и вправду, сжимал упругую плоть, даже не задумываясь об этом. – И мне не нужна сиделка, Дамиан. Мне нужно немножко самостоятельности. К тому же у нас с Элиной количество пар почти совпадает, поэтому она мне будет помогать. Это она так сказала.

То, что они с Элиной учатся в одном университете, меня немного утихомиривало. Но о каком спокойствии могла идти речь, когда я боялся даже оставлять её одну в туалете?

Псих?

Не думаю.

Она могла упасть, не в состоянии удержать своего тела.

Как, блядь, мне жить спокойно?

– Плюс в этом году позаботились о пандусах, так что ей не придётся таскать меня по ступенькам, а до лифта я могу доехать сама, – воодушевлённо рассказывала Ася.

– Пандусы сделали во многих местах?

– На крыльце при входе и вообще во всевозможных местах, где есть лестницы в корпусе. Это странно и удивительно.

– Почему странно?

– Потому что до этого в университете не думали об инвалидах. А именно в этом году решили... – Ася прервала поток своих мыслей, приподнявшись. Её ладони упирались в мои плечи, служа ей точкой опоры. Я не мог понять, о чём она думала и почему так резко замолчала. – Это сделал ты, – прошептала она. Осознание читалось в её лице. Я покачал головой, пытаясь убедить её в обратном.

– Я ничего не делал.

Это было правдой.

Лично я ничего не делал. Моей задачей было только профинансировать идею и карман вышестоящих, чтобы они её утвердили. Этот университет входил в пятёрку самых престижных вузов страны, однако даже при этом в нём не было нормальных условий для людей с инвалидностью.

– Дамиан, – в уголках её глаз застыли слёзы. Я смотрел на неё снизу вверх и ненавидел себя за то, что стал их причиной. – Точно так же, как и с подъёмником, правда?

– Твои слёзы убивают меня.

– А твои поступки убивают меня.

Она снова упала лицом на мою грудь, обрушив на меня тихие рыдания. Я обнимал её с такой силой, что боялся сломать напополам. Такая хрупкая в моих руках. Такая крошечная. Такая ангельская. Самый светлый человек, который когда-либо только мог ступить на землю. Ася была создана для того, чтобы её беречь. Беречь и ограждать от любого дерьма, которое всякие гниды пытаются вылить на неё.

– Прошу тебя, не плачь.

– Почему ты не сказал мне? – шёпотом спросила Ася.

– Потому что это не имеет никакого значения.

– Я уже говорила, что для меня имеет! – на эмоциях вскрикнула она, и я немного приподнял её, чтобы наши лица находились на одном уровне. – Как ты можешь ревновать к другим мужчинам, Дамиан? Ни один из них никогда не будет ко мне так же внимателен, как ты. Никто не сделает ничего подобного. Никто даже не подумает об этом. С каждым днём ты заставляешь меня всё больше влюбиться в тебя, хотя, казалось бы, это уже невозможно. Но ты доказываешь, что возможно. Спасибо тебе.

– Не благодари меня за отношение, которое ты заслуживаешь.

– Я не понимаю... Кто я такая, чтобы заслужить его, Дамиан?

– Ты – всё, что я когда-либо мог позволить себе желать, Ася. Ты – моё чёртово наваждение каждый день. И однажды ты поймёшь, сколько у тебя власти надо мной. У тебя одной. Только у тебя.

– Пожалуйста, – тихо и так уязвимо пролепетала она, – не давай этому сну наяву закончиться. Не разбивай мне сердце после того, как украл его.

– Никогда, – поклялся я, прижимая её щёку к своей и чувствуя солёные слёзы на своей коже.

Никогда.

Повторил я про себя.

Глава 31

Ася

– И я люблю вас, хорошо проведите время, – ответила я тёте Сене, прежде чем сбросить вызов и вернуть ей возможность наслаждаться обществом мужа. Я не могла поверить, что моя кошмарная жизнь превратилась в настоящий рай на земле.

– Поговорили? – спросил вошедший в спальню Дамиан.

– Да, – я кивнула, не переставая улыбаться. Думаю, десяти дней родителям будет крайне мало, чтобы насладиться друг другом.

Дамиан подошёл ближе. В одной руке мужчина держал бутылку с водой, в другой – маленькое блюдце с кучей таблеток.

Мне нужно было пропить комплекс витамин и не пропускать их приём, но почему-то я постоянно про них забыла. Дома напоминала тётя Сеня, а сейчас за это отвечал Дамиан.

Прошло уже пять дней с момента, как он забрал меня пожить на время отсутствия родителей. Не считая университета, мы постоянно были вместе. Дамиан забирал меня после пар. И мне кажется, если бы не Элина, он действительно возил бы меня из аудитории в аудиторию и стоял над головой, как цербер.

Я сидела, облокотившись о спинку кровати и наблюдала за тем, как он подходит ближе. Присев на край кровати, он протянул блюдце, с которого я начала брать таблетки – не спеша, по одной.

– Спасибо, – сказала я, когда проглотила последнюю таблетку. Затем, зевнув, положила бутылку на тумбочку. Туда же Дамиан поставил пустое блюдце.

– Мы уже ложимся спать?

– Ты – как хочешь. А я не выспалась после того, что ты сделал со мной ночью.

– Я дал тебе отоспаться с утра.

Да, сегодня я ещё и пропустила пары, потому что просто не могла открыть слипшиеся веки. Или причина заключалась не только в недосыпании... Вчера в одном из коридоров я увидела девушку – мы вместе жили с ней в детском доме. Воспоминания о самых ужасных днях моей жизни заползли в мою душу, словно ядовитые змеи.

– Я бы так не сказала. И этот человек говорил, что больше никакого секса, – рассмеялась я. Мне нравилась эта игра, учитывая, что я сама проявляла инициативу и после первого раза у меня достаточно быстро всё зажило. Правда... четыре полных дня – считается быстро? С учётом того, что каждую ночь Дамиан удовлетворял меня языком...

– Теперь точно никакого секса, – серьёзно произнёс мужчина, будто сам мог поверить в сказанное.

До нашего первого раза я и сама думала, что этого не произойдёт.

Он держал себя в руках.

Постоянно.

– Не выдумывай, пожалуйста.

Дамиан довольно долго и щепетильно расспрашивал о моём самочувствии. Видимо, сильно переживал из-за бурной ночи, после которой я, с утра, ещё час простояла в вертикализаторе (купленным им специально для того, чтобы я могла заниматься в его квартире). Несмотря на перерыв после первого курса терапии, врач сказал, что было бы неплохо продолжать стоять в вертикализаторе – каждый день, хотя бы по одному часу.

Ещё Дамиан купил ходунки-каталки с подмышечной опорой. Пока что я не передвигалась с их помощью, было слишком тяжело, но они – моя следующая ступень на пути к выздоровлению.

Вряд ли когда-то смогу привыкнуть ко всему, что он делает для меня. И суть совершенно не в том, что он тратит на меня и моё здоровье баснословные суммы – хотя и это, конечно, тоже.

Но самое главное, самое важное – насколько сильно он внимателен ко мне. Даже если его внимательность иногда переступает границы и переходит к стадии паранойи. Даже если иногда мне хочется отругать его за абсурдность и закатить глаза. Рядом с ним я всё чаще и чаще забываю о своих физических недостатках. Рядом с ним я могу поверить в то, что любовь слепа.

Я почти заснула.

Дамиан убаюкивал меня до момента, пока сам не лёг на свою половину кровати.  Просунув руку под ночную майку, он дотронулся до моего живота и следующие минут двадцать гладил его большим пальцем.

Я чувствовала сквозь сон.

***

Меня разбудила вибрация лежащего на тумбочке телефона. Причём звук доносился со стороны Дамиана, поэтому я сильно напряглась. Зубами поймала нижнюю губу и не отпускала до тех пор, пока он, сонный, не поднимет трубку.

Дамиан испустил гневный вздох. Я не подавала виду, что проснулась. Почему он злится? Кто ему звонит? Неужели это снова Марина? Или кто-то ещё? Другая девушка?

Если честно, я так боялась. Жутко боялась услышать намёки на женский голос с той стороны линии. Боялась, что ему действительно звонит бывшая.

Как в тот раз – только она не просто позвонила, а заявилась к нему домой поздней ночью.

С тех пор моя вера в нашу любовь стала намного больше, но полностью выкинуть из головы её присутствие всё равно не получалось. И каждый раз, когда он разговаривал с кем-то по телефону, я напрягала слуховые органы в попытке понять, не девушка ли это.

– Что за фокусы? Ты охренел звонить мне посреди ночи? – шёпотом спросил Дамиан, аккуратно вставая с кровати.

Он обращался к мужчине. И пока Дамиан не сделал звук динамиков тише, я слышала много нечётких извинений и оправданий.

Кто-то из сотрудников. Хорошо.

Я сразу же успокоилась, но чуть не выдала себя из-за смеха, грозившегося выйти наружу. Он был слишком смешным, когда злился и параллельно пытался не разбудить меня.

– Хорошо, я сейчас продублирую эти документы. Но ещё один такой форс-мажор – и вылетишь, как пробка. Только не отец, а я сам тебя уволю.

Когда он вышел из комнаты, я позволила себе беззвучно рассмеяться.

А потом вернулась ко сну.

Дамиан

Вчера вечером мой цветочек попросила меня поставить будильник, чтобы проснуться к парам. Я поставил, но отключил после недолгого ночного разговора со своим помощником. Обычно она просыпалась рано, но каждую ночь я мучил её бесконечными оральными ласками, поэтому в последнее время ей было намного сложнее проснуться.

Ася резала овощи для завтрака, сидя на своём кресле. Столешницы были для неё слишком высокими, поэтому она занималась готовкой за обычным столом.

– Если ты будешь так глазеть, я порежусь, – улыбнулась она, откладывая нарезанные кольцами помидоры на пустую тарелку.

– Ты просишь меня не смотреть?

– Если не хочешь, чтобы я порезалась.

Если бы только она могла представить, как мне сложно отвести от неё взгляд. Весь мир был сосредоточен на ней – на моём ангеле.

Раньше в моей жизни было много всего. В свои двадцать шесть лет я полностью преуспел в бизнесе – не без помощи отца, конечно, но он был уверен во мне настолько, что полностью переложил на меня ответственность за все принятия решений. Женщины выстраивались толпами, чтобы просто провести со мной ночь. Я мог позволить себе абсолютно всё, что только пожелаю. Но теперь всё, чего я желаю – это девушка, сидящая за столом моей кухни и складывающая нарезанные овощи на тарелку. Только Ася раскрасила мою жизнь цветами, о которых я даже не подозревал.

– Я могу приготовить завтрак сам, – напомнил, встав со стула и подойдя к ней сзади. Мои ладони дотронулись до её плеч – так мягко, как только могли.

– Я очень люблю готовить. Мы с бабушкой часто готовили вместе, – поделилась Ася, не скрывая меланхолии в голосе. Больше всего я любил, когда она делилась со мной откровениями. Я чувствовал, что завоёвываю её доверие и оно возрастает. – Или тебе не нравится, как я готовлю?

– Мне безумно нравится.

– Тогда я продолжу.

Ася становилась всё более открытой и раскрепощённой. Подшучивала надо мной и намного меньше зажималась. Она так долго переламывала себя, чтобы сейчас, наконец, потихоньку приходить к осознанию того, что она – самое важное, что у меня есть.

Я продолжал стоять над ней и буравить её взглядом.

Сложно снова не сорваться.

Моя футболка, надетая на её тело, только ухудшала ситуацию.

Какое-то время я думал – позволить ей приготовить завтрак или выпустить внутреннего зверя наружу, прижать её тело к своему торсу и отнести в спальню? И пока я думал, странные звуки из прихожей немного остудили мой пыл.

– Кто это?.. – спросила Ася, когда дверь захлопнулась. Очевидно, изнутри. Она выглядела взволнованно. Я заметил, как её щёки успели покраснеть.

– Сейчас я проверю, малыш. Не переживай.

Ни у кого из посторонних людей не было доступа к моей квартире. Я не допускал ни единого варианта, что воры пройдут через охрану и камеры наблюдения, чтобы зайти сюда. Но если всё-таки кому-то удалось это сделать, лезвие кухонного ножа проткнёт оба его глаза прежде, чем выродок успеет опомниться.

Мои ступни тихо передвигались по кухонной плитке. Я подошёл к столешнице и достал из подставки один нож.

Слава богу, как только я оказался в дверном проёме, я успел увидеть маленькое, бросающееся на меня тело. Свободной рукой я обнял сестру, повисшую на моей шее.

– Не спите уже? – пролепетала она.

– Чёрт возьми, София! Я же мог зарезать тебя!

– С чего бы тебе делать это?

– С того, что нужно предупреждать о приезде.

– Ой, не бубни. Вы не против, если я побуду у вас пару часиков?

– Конечно, не против, – ответил я, ставя сестру на ноги. – Ася готовит завтрак.

София побежала на кухню и уже буквально через мгновение я услышал женский смех. Немного иначе я представлял себе сегодняшнее утро, но присутствие сестры никогда не будет для меня чем-то тягостным и нежеланным. Тем более я был уверен, что Ася рада её приезду – я слышал эту радость в виде визгов до сих пор. И видел, когда вернулся на кухню и положил нож на место.

София стояла, наклонившись, чтобы они могли обнимать друг друга.

Этот ангел был достоин всей ласки, который только может предоставить весь мир.

Я хотел, чтобы Ася принадлежала только мне.

Всецело.

Каждый день и каждую ночь.

Но так же я не забывал напоминать себе о том, что присутствие других близких людей делало её счастливой.

– Ты выглядишь так, словно он тебя замучил, – подметила сестра, садясь за стол.

– Поверь, так и есть.

– Изверг, что ты с ней сделал?! – разгневанно вскрикнула София, заставив Асю засмеяться.

– Ты не хочешь этого знать.

– Ты прав, не хочу.

– И почему ты не на парах?

– Я вообще-то поехала, но атмосфера университета меня немного удручает. Мне скучно сидеть на одном месте и слушать эту нудятину. Я решила, будет неплохо, если мы устроим марафон «Теории большого взрыва», к примеру, до момента, пока у меня не закончатся пары. Как ты на это смотришь, Ась?

– О, это сериал такой?

– Да, ты его не смотрела? Наш с Элиной любимый сериал!

– Я не смотрела.

– Отлично, я не зря приехала, буду просвещать тебя!

Ася доготовила завтрак, после чего девочки отправились в зал. Пока они смотрели сериал, я решил немного поработать с документацией и переговорить с отцом. Им было слишком весело вдвоём, чтобы обращать внимание на моё отсутствие.

– Мне кажется, я отработал весь твой отпуск, – с ходу начал отец, только взял трубку.

– Ещё нет.

– В любом случае, мне нужно переговорить с тобой. Я хочу внести предложение касательно Варшавы.

– Если это то, что ты считаешь нужным сделать, утверждай без моего участия.

– Резиденция – твой проект. Но у меня есть несколько идей, которые было бы хорошо реализовать. Плюс со мной связался один из старых партнёров, он хочет, чтобы мы выступили в его международном проекте в качестве инвесторов.

– В чём суть проекта?

– На днях я получу детали.

Единственное окно моего домашнего кабинета было зашторено, поэтому я включил настольную лампу. Под искусственное освещение просматривал бумаги, слушая наставления отца и его жалобы на некоторые рабочие моменты, сопровождающиеся нецензурной лексикой.

Обильной нецензурной лексикой.

Около двух часов я потел над документацией.

Оценки.

Экспертные заключения.

Бизнес-планы.

Прогнозы аналитиков.

Акты.

И куча другого дерьма, от которого моя голова готова распухнуть до сумасшедших, неправдоподобных размеров. Я так долго провозился с бумагами, что не заметил, как София начала собираться домой.

– Пойдём, я проведу тебя до машины водителя.

– О боже, я дойду сама, – удручённо выдохнула София.

– Я собираюсь убедиться.

– Не будь цербером.

– Лучше сделай, как он говорит, – улыбнулась Ася.

– На чьей ты стороне? – пробубнила София, прежде чем поцеловать Асю в щёку и пойти к выходу.

– Я вернусь ровно через пять минут, малыш, – пообещал я.

– Не спеши. Я не убегу, – пошутила Ася.

По крайней мере, я воспринял это как шутку и надеялся, что она начинала принимать своё положение. Если бы я мог отказаться от части своего тела, просто чтобы она увидела, насколько великолепна, – я бы остался безруким.

– Ты не обязан быть нянькой.

– Я не уверен, что ты не прогнала водителя и не собралась где-нибудь повеселиться.

София прикусила нижнюю губу. Недовольно скрестила руки на груди, делая вид, что обиделась. А потом, нарушив быстро возникшую тишину, пробубнила, только мы вышли из лифта:

– Мне нравится видеть тебя таким счастливым.

Я промолчал.

София лучше всех остальных знала, насколько сильно я был не в себе.

От счастья, да.

Неописуемого.

Невообразимого.

Несравнимого ни с чем счастья.

– У тебя нет проблем? – спросил я, прежде, чем открыть заднюю дверь машины водителя.

– Каких?

– Каких угодно.

Когда моя сестра училась последние годы в школе, мне приходилось часто общаться с её классным руководителем. В основном – её отчитывали за прогулы и плохие оценки. Хотя, очевидно, что из меня просто тянули деньги. И мне было несложно платить за то, чтобы все вокруг закрывали глаза на её мелкие шалости и во время бесед с родителями упускали некоторые моменты.

– Если будут, я обращусь к тебе.

– Сделай это – и любая твоя проблема окажется без головы.

Не обделив меня объятиями, София запрыгнула в машину. Я дождался, пока та выедет из двора и пошёл обратно.

Мой цветок явно не ожидал, что, вернувшись, я усажу её на столешницу и буду поглощать вместо обеда, ужина и вообще любого приёма пищи.

– Откуда столько дикости? – отстранившись, спросила Ася.

Её сбитое дыхание и отдышка говорили, что нужно немного придержать коней.

Но было ли это возможно?

– Я соскучился.

– Мы весь день были вместе.

– Ты была с Софией. Не со мной.

Но теперь ты снова, полностью моя.

Моя.

– Я не думала, что будут такие последствия.

– Ты ещё не видела последствий, – прохрипел я, немного прикусив мочку её уха. В моей голове уже разрабатывался детальный план действий на ближайший час, но меня прервало уведомление о новом сообщении.

Я собирался насрать на всё, проигнорировать и продолжить поедать свою малышку, но пришло ещё два сообщения.

Ася оставляла обжигающие, быстрые и лёгкие поцелуи на моей щетине, пока моя рука доставала телефон из кармана. Я собирался убедиться, что это какое-то незначительное дерьмо, но в итоге увиденное повергло меня в шок.

Леон: Есть новости.

Леон: Наш отпрыск повесился.

Леон: Сегодня утром.

– Дамиан?

– Малыш, прости. Мне нужно позвонить.

– Д-да, хорошо... – согласилась Ася, когда я пересадил её обратно в кресло, чтобы она, не дай бог, не упала.

Меньше всего я хотел расстраивать её своим поведением, но мне срочно нужно было связаться с Леоном и выяснить – каким, сука, образом повесился тот, кого я хотел заставлять страдать не один чёртов год?