Текст книги "Цветок для хищника (СИ)"

Автор книги: Лиза Лазаревская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Глава 18

Дамиан

Мои глаза сужались, стремительно изучая каждую строчку детального досье, подготовленного для меня Леоном.

Как тесен мир. Хоть отдалённо, но мне всё же была знакома фамилия этого ублюдка.

Анатолий Елисенко. Областной прокурор, люстрированный несколько лет назад. В должности не восстановился, однако спустя год стал соучредителем и заместителем генерального директора одной транспортной компании.

Матвей Елисенко – его двадцатипятилетний отпрыск, испортивший жизнь моей девочке.

Он не просто сбил её.

Он ни капли не раскаивался в содеянном.

Этот сукин сын был не просто невнимательным, он был пьяным.

Этот сукин сын даже не потрудился остановиться и посмотреть, чья жизнь могла оборваться из-за него.

И судя по тому, что свидетельские показания отсутствовали, а запечатлевшая всю аварию запись с видеорегистратора другой машины даже не была использована как улика, его папаша хорошо подсуетился, чтобы откупить своего самого уёбищного сперматозоида.

Ей сломали жизнь и сделали вид, что ничего не произошло. Дело закрыли и уничтожили, словно его действительно никогда и не было.

Но никто не останется безнаказанным. Я позабочусь об этом.

Переодевшийся в боксёрские шорты и майку, Леон вышел из раздевалки и направился ко мне.

– Надеюсь, я был тебе полезен?

– Иначе я бы не платил тебе.

– И что ты собираешься делать с отпрыском Елисенко? – Леон развалился на скамье возле меня, поставив между нами стеклянную пепельницу. Он затянулся, сверля меня взглядом. В его глазах всегда наблюдалось что-то дикое. Я не рассказывал о своих планах первому встречному, но Леон был одной из основных деталей в механизме.

– Всё, что ты мне предложишь, чтобы отправить его за решётку.

– Я думал, ты хотел наказать его самостоятельно, – ухмыльнулся он. – После ДТП папаша месяц держал его заграницей, он даже не присутствовал на суде. Но я пробил по своим каналам, сейчас он в городе.

Я отставил бумаги с информацией о человеке, от которого меня тянуло рыгать. Затянулся и выпустил облако дыма.

Если быть честным с самим собой, я бы не рискнул встречаться с ним наедине.

У меня чесались руки, когда я просто читал его имя. Скорее всего, если бы сейчас Леон назвал мне его точное местоположение, не раздумывая, я бы рванул в другую часть страны.

– Я не могу.

Не сейчас.

– Почему же?

– Я убью его, – вслух признался я.

Да.

Это будет смерть.

Быстрая, потому что я не смогу сдерживаться в присутствии этой гниды. Не пройдёт и минуты, как я перекрою поступление кислорода в его мозг – и задушу его. И он заслуживает подохнуть, но это не наказание. Это освобождение. Слишком гуманно. Слишком легко. Слишком быстро. Даже если я буду сдерживаться. Даже если меня хватит на то, чтобы мучить его часами.

Ася потеряла бабушку.

Жила в детском доме, каждый день находясь в страхе.

Стала инвалидом.

Всё из-за него.

Нескольких часов незаслуженно мало для преступления, которое он совершил.

Я отправлю его в тюрьму, как он того и заслуживает. Его будут избивать до состояния овоща. Будут ломать его кости, поджигать его тело и пользоваться им, пуская по кругу – затем лечить. И так по кругу, пока он не сойдёт с ума от непрекращающихся мучений.

Его отцу будут подробно докладывать о том, как именно издеваются над его сыном по ту сторону. Он уничтожил видео, подтверждающее, что его отпрыск сбил двух людей. Я предоставлю ему множество других видео, где его сын будет в главной роли.

Пусть я буду садистом, утоляющим свою жажду чужих страданий. Для них я буду им. Для них я буду самым страшным адом, в который только можно ступить, будучи на земле.

Мне глубоко насрать, какие извращённые, садистские мысли посещали мою голову.

Я уничтожу их жизни.

Сведу их с ума.

– И это плохо? – спросил Леон, изогнув бровь.

– Это не наказание.

Быстрая смерть.

Это ли не освобождение?

Мне невозможно было представить, в каком ужасном моральном состоянии была моя девочка. Проснуться с кучей травм, с осознанием, что единственный близкий тебе человек умер, и что отныне твоя жизнь не будет прежней. Кинув окурок в пепельницу, встал на ноги. Засунул руки в карманы и запрокинул голову. Мои глаза закрылись, потому что я не мог выносить мыслей о её душевных и физических страданиях. Это настолько невыносимо, что моя грудная клетка неприятно сжималась.

Я откашлялся.

Попытался не представлять, как она, в недоумении, приходит в себя после аварии. Попытался не представлять саму аварию, запись с видеорегистратора которой каким-то образом удалось достать Леону.

Он кинул мне это на почту перед нашей встречей.

Я не просмотрел.

Блядь, я не смог даже открыть этот файл, в то время как она пережила этот кошмар наяву.

– Мне повесить на него нераскрытое убийство?

– Мне не принципиально, что это будет.

– Здесь не только я играю роль. Нужно будет переговорить с судьёй, прокурором. Это будет недешёвый процесс.

– Цена не имеет для меня значения, – скрипя зубами, я повторил то, что уже недавно говорил ему по телефону. – Назови сумму – и через час она будет у тебя. Только устрой мне с ним встречу. В тюрьме, где ему и место.

Наши взгляды встретились.

Он раздумывал над моим предложением, чётко осознавая, что у него нет выбора.

– Мне понадобится время.

– Сколько?

– Думаю, трёх недель хватит.

Я молча кивнул.

– Теперь пошли. Мне срочно нужно сломать тебе челюсть.

Этот сумасброд оскалился, и его лицо расплылось в безумной ухмылке.

Я арендовал клуб на сегодняшний вечер, чтобы вокруг никого не было и нам никто не мешал. Леон не заставил меня ждать, быстро встав на ноги и пройдя за мной на ринг. Он был немного ниже меня, но его форма не уступала моей.

Мы редко встречались на ринге. В основном он участвовал в боях без правил, а я просто дрался в те тяжёлые дни, когда мне нужно было снять напряжение, разбив кому-то носовую перегородку.

Я кинул ему перчатки.

Мы поднялись на ринг, проскользнув через канаты.

– Постарайся поиграть с моей челюстью прежде, чем я отправлю тебя в нокаут, – выплюнул он, разминая шею.

После всей полученной информации я готов был разорвать его на куски, но в то же время – мне нужно было побыть в нокауте. Мне стоило стоять на месте и позволить ему вышибить мне мозги, чтобы физическая боль притупила другую, чтобы хотя бы на какое-то время я забыл.

Всё, что она пережила.

Иначе я свихнусь.

Глава 19

Ася

Сгорбившись, я сидела на кровати и смотрела в одну точку. Казалось, я сижу так пару секунд, хотя прошло уже больше десяти минут. Я не могла плакать при Элине и тёте Сене, поэтому отправилась в свою комнату так рано.

Не чтобы лечь спать в шесть вечера.

А чтобы поплакать.

Дамиан был со мной таким искренним. Таким заботливым. Таким нежным. Самым лучшим. Я не могла поверить в то, что он играл со мной и моими чувствами. Не могла поверить, что после встреч со мной ехал к другой девушке.

Не могла, но придётся.

Между ними точно было всё, что бывает в отношениях между двумя взрослыми людьми. Потому что, в противном случае, ему никто не писал бы о том, что соскучился.

Слёзы оставляли обжигающие следы на щеках. Я вытирала их большими пальцами, стараясь привести себя в норму, но всё было бесполезно.

Я так сильно была влюблена в него, что мой мир буквально рушился.

Господи, ну почему?

Как я могла быть такой слепой?

Не мог такой мужчина быть с калекой. Это просто иллюзия. Просто развлечение. Просто ему захотелось чего-нибудь новенького. Нестандартного.

В дверь постучались.

Только не это.

Так не хотелось, чтобы кто-то увидел мои опухшие глаза.

Подняв краешек майки, я быстро пыталась вытереть все следы слёз с лица.

– Ася? – голос Элины. Сопровождался стуками. Ладно, она всё равно не уйдёт – даже если я промолчу.

– Заходи.

Элина сделала несколько шагов навстречу мне, параллельно с этим завязывая волосы в небрежный пучок.

– Ты знала, что я очень эмпатичный человек?

– Догадывалась, – нахмурилась я, проследив за тем, как она села рядом со мной. – А к чему ты это?

– К тому, что я чувствую твою грусть за километр.

Своей изящной рукой она провела по моим волосам, нащупав немного влажную от слёз прядь. Иногда её способность видеть всё и всех насквозь пугала меня. Весь сегодняшний день я пыталась выглядеть радостной и весёлой, ожидая момент уединения, когда я смогу выплеснуть всё, что накопилось за день.

– Вы поссорились? Из-за этого расстроена?

Я отвела взгляд. Отрицательно покачала головой из стороны в сторону. Ссора – это когда обоюдно, а мы не ссорились. Просто Дамиан подтвердил мои мысли о том, что я не могу ему понравиться. Иначе никакие Марины ему не написывали бы.

– Расскажи мне, – попросила она. Я лишь многозначительно поджала губы. Мне не хотелось быть причиной их конфликта.

– Прости, я не могу.

Её лицо озарилось снисходительной улыбкой.

– А в клуб со мной сходить можешь?

– В клуб? – я не видела, но почувствовала, как мои глаза вылетели из орбит.

– Да, в то самое место, где люди танцуют, веселятся и перезагружаются вместо того, чтобы сидеть в одиночестве, терзая себя.

Если честно, поход в клуб было что-то вроде маленькой мечты ещё с подросткового возраста. Будучи домоседом и интровертом без друзей, я смотрела много американских подростковых фильмов. Иногда мне хотелось прочувствовать ту атмосферу на себе.

– А нам можно?

– Мы же не пленницы этого дома, – рассмеялась девушка, вскочив на ноги. – Тем более, теперь здесь нет несовершеннолетних. Тематика сегодняшнего вечера – мы разбиваем сердца, так что нужно выглядеть на миллион.

Элина судорожно начала исследовать шкаф, доставая всю мою одежду и раскладывая её на кровати. Она металась из комнаты в комнату со своими нарядами и кучей косметики. Потом включила музыку на телефоне.

«Carly Rae Jepsen – Call me maybe».

Где-то на моменте припева к нам постучалась тётя Сеня – и я действительно почувствовала себя героиней американского фильма. Она помогала нам собираться и краситься, хотя всё время ворчала из-за того, что сама всё ещё с трудом рисует стрелки. Под их звонкий смех периодами я даже забывала, что у меня разбито сердце.

– Много не пейте и держите телефоны при себе, чтобы я не волновалась, – попросила тётя Сеня. – Если увидите случайно папу, передайте ему, что... – она замолчала, и её янтарные глаза пропустили хитрый блеск. – Я жду его дома.

– О нет, мам! Мы же не поедем в папин клуб. Только не это.

– Это ещё почему? – женщина вопросительно приподняла брови, скрестив руки на груди.

– Потому что он тогда с нами будет видеться сто раз за час. Случайно, конечно же, – саркастично сказала Элина, в воздухе показав пальцами обеих рук кавычки. – И водить за ручку.

Я неосознанно хихикнула, прикрыв рот рукой. Это было бы похоже на дядю Марата.

– И куда же вы поедете?

– Хотя бы к Эмилю. Не волнуйся, с нами же охрана, – она чмокнула маму в щёку. Я сделала то же самое, когда тётя Сеня наклонилась ко мне.

В клуб мы ехали молча, пока Элина не решила начать разговор:

– Уверена, что бы он ни сделал, он не хотел тебя обидеть. Но если хочешь отомстить, я всегда за.

– Только если месть в пределах разумного, – вмешался Давлет, окинув нас взглядом через зеркало заднего вида.

– Месть никогда не должна быть в пределах разумного, Давлет! – буркнула Элина. – Сделай то, что сведёт его с ума.

А если я не хотела делать то, что сведёт его с ума? Несмотря на причинённую мне боль, из-за которой я буквально не могла ночью спать, мои чувства к этому мужчине были искренними. Как можно было умышленно причинять вред тому, кого любишь? Даже если он сделал это.

– Или заставь его думать, что ты сделала это, – вздохнула Элина, словно по одному моему жалостливому взгляду прочитав обо всём, что меня терзало.

– Ты не позвала Софию?

Я не знала, как Станислав Юрьевич относился к поздним походам в клуб, но всё-таки владельцем этого места был старший брат Софии, что могло смягчить его взгляды.

– О нет, она с родителями в кино. И прервать эту идиллию может только внезапно начавшийся апокалипсис.

– Или можно просто солгать, что Наиль едет с вами. Тогда она быстро прервала бы просмотр, – подшутил Давлет. Мои глаза расширились. Такое ощущение, что все вокруг знали о чувствах Софии – только её это ни грамма не волновало.

– И ведь не поспоришь. Два варианта – апокалипсис или Наиль, – улыбнулась Элина.

Вечером городские дороги были загружены машинами, но мы всё равно довольно быстро приехали.

Сопровождающий нас Давлет, помимо обязанностей охранника и водителя, ещё помогал мне с перемещением из кресла в машину – и наоборот. На входе в здание стояло двое больших мужчин.

Вышибалы? Так их принято называть? Они пропустили нас сразу же и вне очереди.

Внутри было стильно – чёрные кожаные кресла и диванчики, небольшие столики, сцена, погружённая в сине-фиолетовое неоновое свечение, создающее атмосферу космического пространства.

Моё внимание привлекла широкая лестница, ведущая, насколько я поняла, на балконы и в VIP-комнаты.

Элина предложила выпить. Она повезла меня, пока я не сказала, что могу ехать сама – тогда девушка встала рядом со мной. Давлет шёл сзади. Мы остановились у барной стойки, над которой рассеивался спокойный красный свет.

– Две текилы, – прокричала Элина, когда к ней подошёл бармен.

– Одну минуту, – сказал парень, после чего она подмигнула ему и позволила насладиться своей  обольстительной лисьей улыбкой. Он так внимательно смотрел на неё, что мог запутаться в собственных ногах и упасть.

– Быстрее, милый.

– Ты что, заигрывала с ним? – шёпотом спросила я, когда бармен отошёл.

– Я его торопила. И вообще, может, мне тоже нужно кому-то отомстить.

На все сто процентов я была уверена в том, что у Элины кто-то был – даже несмотря на то, что она никогда подробно не рассказывала о своей личной жизни. Я знала о её друзьях из университета. Я знала о разных сферах её жизни. Но никогда не могла выведать у неё ничего, касательно того, кто звонил ей по пятьдесят раз за десять минут, пока она принимала душ.

– Ты мне расскажешь?

– Не расскажу, потому что он для меня ничего не значит.

– Тогда почему хочешь отомстить, если ничего не значит?

– Потому что во мне просыпается моя садистская личность каждый раз, когда дело касается него.

Девушка незаметно махнула головой в сторону Давлета, явно не желая, чтобы наш охранник что-нибудь слышал об этом. В ответ я кивнула, безмолвно пообещав ей не поднимать эту тему при ком-либо.

Когда на гранитной поверхности барной стойки появились две рюмки с текилой, у меня уже свело во рту. Я даже намеревалась отказаться, однако девушка протянула мне рюмку и заставила повторять за ней.

– Облизываем, – она указала на края с солью, – пьём залпом, закусываем лаймом. Есть вопросы?

– Да. Это обязательно?

– Да. Это не обсуждается. Поехали.

Фух, ладно.

Облизав края, я сразу ощутила солёный вкус на языке. Пытаясь успеть за Элиной, опустошила содержимое рюмки – и заела обжигающий горло вкус алкоголя лаймом.

Я стала менее восприимчивой к алкоголю – меня не сильно накрыло от текилы, учитывая, что не так давно три стакана пива и пару лёгких коктейлей с шампанским сделали меня слишком развязной. Повторив этот трюк ещё раз, мы отправились на второй этаж. Давлет вёз моё кресло по ступенькам, тем самым помогая подняться. Спускаться будет сложнее.

Время летело быстро. Прошло два часа, пока мы веселились – пили, ели, танцевали в VIP-комнате. В ней было выходящее на первый этаж окно, поэтому мы могли видеть всё, что происходило на танцполе.

– Ты не хочешь туда? – спросила я Элину, боясь, что могла испортить ей отдых своим состоянием. Я портила его всем, потому что со мной нужно возиться.

– Мне всё равно. Я хочу быть с тобой.

– Я хочу мяса, – встрял Давлет, заставив нас рассмеяться. Он работал на дядю Марата уже где-то одиннадцать лет, большую часть жизни Элины, поэтому был почти членом семьи.

– Да будет мясо! – крикнула Элина, и наш смех заполнил комнату.

Боль, текущая по моим венам рекой, постепенно утихомиривалась. Этим вечером я позволила себе забыть то, что терзало меня – вот только Дамиан не позволил мне это сделать. Как только я услышала звонок своего телефона, сразу достала его из маленькой, лежащей на кожаном диване сумочки. Я рассчитывала на то, что звонит тётя Сеня – узнать, как у нас дела, ведь она просила держать телефоны при себе.

Но это был Дамиан.

Он решил напомнить о себе в момент, когда я хотела выкинуть этого мужчину из своей головы. Пока я показательно игнорировала настойчивый звонок, Элина встала с дивана и подошла к окну – она прищурилась, нахмурив брови, и поменялась в лице. Надменная улыбка коснулась её лица. Она с кем-то переглядывалась?

Наконец мелодия затихла.

Однако если я думала, что он прекратит, то напрасно.

Дамиан прислал сообщение, которое по случайности я прочитала в ту же секунду.

А затем продолжил звонить.

– Он не прекратит.

Сама прекрасно понимала, что это правда.

– Вы не могли бы выйти на пару минут? Мне сложно будет дерзить, если вы будете слушать.

Давлет по-отцовски закатил глаза, вставая на ноги и делая глоток своего безалкогольного цитрусового коктейля.

– Сделай так, чтобы от одних только твоих слов у него заболели яйца, – прошептала мне на ухо Элина, прежде чем взять Давлета под руку и выйти из комнаты.

Я выдохнула.

Мои ногти нервно постукивали по столу, пока я собиралась с духом.

Когда-нибудь мне всё равно придётся поговорить с ним. Лучше это будет сделано по телефону, чем лицом к лицу.

Сглотнув скопившуюся во рту слюну, я приняла вызов.

– Мой цветочек меня избегает? – сердце ушло в пятки, когда я услышала его голос.

Отдающие эхом слова Элины вселили в меня немного уверенности – моя садистская личность не проснулась, но уверена, ей хотелось, чтобы я постояла за себя.

Дамиан

Заехав в подземный паркинг, я припарковал машину на одном из свободных мест. Моей первой мыслью было отменить все завтрашние рабочие дела, чтобы сегодня напиться до беспамятства. И всё потому, что я посмотрел.

Это.

Грёбанное.

Видео.

Я принял душ сразу после того, как позволил Леону отыметь себя на ринге, чтобы физическая боль заглушила моральную. А потом, уже сидя в машине, полез в почтовый ящик, чтобы ещё раз просмотреть информацию, которую он продублировал мне в электронном виде.

Мне нужно было просто зафиксировать, в каком именно году Елисенко люстрировали и фамилию его соучредителя.

Нужно было только, блядь, это.

Не нужно было лезть сохранять это чёртово видео. Не нужно было смотреть его.

Я никогда не считал себя эмоционально-стабильным. Начиная с юного возраста – у меня сносило крышу, если кто-то мог позволить себе даже подумать о том, чтобы причинить вред моей сестре. С возрастом мои приступы агрессии становились всё ярче и чаще. Я начал пить, выплёскивать агрессию в боксе, надеясь, что с возрастом это пройдёт. Управление бизнесом должно было помочь мне держать себя в руках, но всё было с точностью наоборот. Я хорошо вёл дела, но едва сдерживался, чтобы слить злость, избив кого-то или жёстко трахнув.

Ася появилась в моей жизни и стала моим личным успокоительным. Я не мог злиться, находясь рядом с ней – разве что на себя, если чем-то неосознанно огорчал её.

Она была тем самым долгожданным глотком воды, спасающим от мучительного обезвоживания. Она была хрупким созданием, которое пытались сломать всеми возможными способами – поэтому мой цветок был сильнее, чем кто-либо мог себе представить.

Все пытались, но ни у кого не получилось.

Никто не сломал её.

И никто не посмеет сломать её сейчас, иначе за одну только попытку я испробую все виды пыток.

После увиденного мне стоило набрать Леона и попросить его вернуться в зал, чтобы он ещё немного покромсал моё тело. Впервые мне не хотелось избивать кого-то – хотелось, чтобы избили меня. Потому что вряд ли даже алкоголь поможет заглушить отголоски боли, засевшей внутри, пока мои глаза наблюдали за тем, как хрупкое тело моего ангела встречается с высоким бампером джипа отпрыска Елисенко.

Силуэты были нечёткими из-за темноты и расстояния видеорегистратора и аварии, но мне было достаточно. Складывалось ощущение, что я чувствовал всё то, что испытала на себе она.

Этот вечер не должен был закончиться так.

Стиснув зубы, я сжал челюсти до такой степени, что их свело судорогой вместе с шеей.

Я вышел, захлопнул дверь и заблокировал машину. Достал телефон из кармана и зашёл в наш с ней диалог. Она так мало отвечала мне вчера, что я был на грани и почти спланировал её похищение, но вовремя остановился и одёрнул себя.

Я смогу её похитить.

Официально.

Это похищение будет называться браком.

У меня будет всё время мира, чтобы насладиться ею, поэтому сейчас я не должен препятствовать её общению с семьёй.

Но мне тоже нужно было общение с ней.

В ближайшие дни я собирался поговорить с Маратом касательно того, что в перспективе планировал стать его зятем. А пока что мне нужно было хотя бы услышать её голос. Хотя бы по телефону. Хотя бы несколько секунд.

Я позвонил ей.

Подобно одержимому безумцу, закрыл глаза и позволил её сладкому образу завладеть моим разумом. Что она делала с моим контролем? Кем я становился? Мужчина, стоящий посреди паркинга и отсчитывающий секунды до того, как она возьмёт трубку.

Только Ася долго не подходила к телефону.

Было не так поздно, всего девять вечера. Почему-то я был уверен, что она не спит – Элина не позволила бы ей лечь так рано.

Вызов сбросился автоматически. Я вновь зашёл в наш с ней диалог.

Дамиан: Возьми трубку, цветочек.

Буквально через несколько секунд высветилось, что Ася появилась в сети. Она прочитала моё сообщение, но ничего не ответила и вышла.

Мне совершенно не нравилось, что она не отвечала – ни на мои звонки, ни на сообщения. И одновременно с этим я обрадовался, потому что у меня появился повод приехать к ней и выяснить, в чём дело.

Конечно мне не нужен был повод, чтобы приехать к ней. Но если бы я знал, что она проводила время с семьёй, я бы не позволил разрушить их идиллию.

Я прислонил трубку к уху. Длинные гудки действовали мне на нервы так долго, как только могли – пока она наконец не ответила.

Ещё мгновение назад я был уставшим и раздражённым, но когда она позволила мне поговорить с собой, стало легче дышать.

– Мой цветочек меня игнорирует?

– Как ты догадался? – серьёзно ответила она, заставив мускулы на моём лице напрячься. Её голос звучал ни на шутку холодно и отстранённо. Ещё никогда я не слышал, чтобы она говорила таким тоном.

– Я должен узнать, чем провинился перед своей принцессой? – спросил я, уставившись в одну точку, не позволяя себе даже моргнуть. Ася тяжело дышала в трубку, не проронив ни единого слова. С ней было что-то не так – и дело не только в интонации. Эти двое суток после дня рождения она вела себя не как обычно. Односложные ответы и оправдания. Я винил себя за то, что давлю на неё. Как оказалось – моя вина заключалась в чём-то ещё?

Только сейчас я понял, что её было плохо слышно – громко играла музыка, заглушая её дыхание.

– Где ты находишься? – напрягся я.

– В клубе, – просто ответила Ася.

– В каком ещё, черт возьми, клубе?

– В клубе твоего брата.

Моего брата?..

Тонкая нить натянулась до предела и порвалась. Моему терпению пришёл конец – гнев пустился по венам, словно лава после извержения вулкана. Он обжигал мои внутренности, разрывал, сжигал, уничтожал моё самообладание, контроль над собственным телом, над мыслями.

– Что ты делаешь в клубе моего брата, малыш?

– Веселюсь, – непринуждённо ответила она, словно так и должно быть, ничего необычного не происходило.

Я не понимал, в какую игру она затеяла поиграть со мной, но машина уже была разблокирована, а я садился за руль, намереваясь уложиться в десять ёбанных секунд, приехать в этот чёртов клуб и забрать её оттуда нахрен.

– Если кто-то притронется к тебе до моего приезда, я отрежу ему руку, – прорычал я.

Ураган пронёсся по моему телу.

Я злился.

Ревновал.

Не понимал, какого хрена вообще происходило.

Желание спалить этот клуб дотла вихрем закрутилось в моей голове.

А после её ответа я готов был со всей дури на максимальной скорости врезаться в бетонную стену.

– Тогда ты отрежешь кому-то руку, Дамиан, потому что меня уже кто-то трогает, – тихо произнесла она. Оглушающие басы заглушали её голос, но я ничего не слышал, кроме сказанных ею слов.

Ася сбросила трубку, и я кинул телефон на заднее сиденье.

Мой пульс участился. Я сгорал от ревности.

Сгорал заживо.

Будто моё тело облили бензином и дали ему соприкоснуться с огнём.

Он труп.

Они все трупы.

Этот клуб станет могилой для них всех.

Для каждого, кто посмотрел на неё с вожделением. Кто дотронулся до неё. Кто захотел её.

Куча отвратительных мыслей крутились в моей голове. Я пытался понять, в чём дело и что с её настроением. Но ничего не получалось. Пазлы не складывались, поэтому я узнаю у неё лично – после того, как накажу тех смелых, кто захотел, чтобы сегодня я использовал их глазные яблоки вместо пепельницы.

***

Аси не было ни возле барной стойки, ни на танцполе, ни где-либо ещё на первом этаже.

Значит, она наверху, в VIP-комнате.

Мне не пришлось расталкивать толпу – она добровольно расходилась при виде меня, освобождая мне проход.  Перепрыгивая по две-три ступеньки за раз, я поднялся на второй этаж и, словно по заказу, одна из тёмно-серых дверей открылась. Элина встретилась со мной дерзким взглядом и похлопала меня по плечу.

– Какие люди, – она использовала все свои театральные способности, приоткрыла рот и прикрыла его обеими ладонями, показывая удивление.

– Где она? Там? – только и сказал я.

– Держи себя в руках, – ответила девушка, давая мне понять, что Ася находилась в этой комнате.

Следом вышел Давлет – одним им, без сопровождения, дорога в клуб закрыта.

– Добрый вечер, Дамиан Станиславович.

– Мы делали ставки на то, как быстро ты приедешь, – сказала Элина, прежде чем пропустить меня вперёд. – Кстати, я победила.

Зайдя в комнату, закрыл за собой дверь. Ася сидела в своём кресле, одетая в длинную юбку цвета хаки и белую майку на бретельках, обтягивающую её упругую грудь.

Одно из самых лучших чувств в мире – видеть её.

– Кто? – прохрипел я, подходя к ней ближе. Мы были одни – и я даже ощутил страх от всего дерьма, которое со скоростью звука лезло в мою голову.

– О чём ты?

– Кто посмел притронуться к тебе?

– А к тебе? – с напором спросила она. – Или только ты один имеешь право развлекаться с другими девушками?

Моей первой реакцией было полное недоумение. Я терялся в раздумьях, пока мои руки хотели коснуться её рук – но она одёрнула их, словно одна только мысль о моём прикосновении активизировала её рвотный рефлекс.

– В каком, чёрт возьми, месте я развлекался с другими девушками, малыш?

– Я не знаю, Дамиан. Я не располагаю такой детальной информацией, где, как и когда ты развлекался с другими девушками.

Неадекватное чувство злости, с которым я боролся всю дорогу сюда, испарилось. На его место пришла несвойственная мне печаль – я не мог даже представить, на основе чего Ася делала такие выводы, но она выглядела не просто злой.

Она была разбита.

Потому что думала, что я развлекался с другими девушками?

Присев на корточки возле её ног, я всё-таки положил ладони ей на колени. На этот раз она не стала противиться.

– Давай ты сейчас расскажешь мне, с чего ты взяла, что я мог поступить, как последний урод, развлекаясь с другими девушками – в то время, как мои мысли целые сутки без перерыва заполняла только ты?

– Только я? – переспросила она робким голосом. Я замечал каждую деталь – как её глаза принимали оттенок пасмурного неба, как подбородок задрожал, как глаза заблестели от непролитых слёз. – Как насчёт Марины? Той девушки, которая писала тебе, что безумно скучает и очень хочет увидеться?

Асин голос дрожал. Мне хотелось прижать её к себе и впитать в себя всю боль, которую я – хоть и неосознанно – но всё же причинил ей. Наконец осознание произошедшего на бешенной скорости врезалось в меня. Она видела сообщения, о которых я забыл сразу же после их прочтения.

– Ты подумала, что я развлекался с ней?

– Ты будешь убеждать меня в том, что это неправда? Она писала тебе, Дамиан! – кричала Ася, чуть ли не срывая голос. Несмотря на бушующую в ней ярость, она выглядела такой уязвимой, что я хотел отдать себя на растерзание голодным гиенами.

Душераздирающе видеть её в таком состоянии.

– Я видела своими глазами!

– Я не отрицаю этого, малыш. Она писала мне. Очевидно, с нового номера, потому что первый у меня заблокирован.

Ася прочистила горло, словно не веря в услышанное.

Чтобы не разбрасываться пустыми словами и побыстрее успокоить её, я достал телефон из кармана брюк, разблокировал и открыл ту чёртову переписку, из-за которой она сейчас плакала и, вероятно, мучила себя на протяжении последних двух дней.

Господи, какой же я дебил. Я ведь видел, что её поведение изменилось. Я искал проблему совершенно не там, где было нужно.

– Читай, Ася, – потребовал я, протягивая телефон ближе к её лице.

– Я не хочу, – упиралась она, шмыгая носом.

– Читай, малыш. Прямо. Сейчас.

Она моргнула, похлопав влажными ресницами, и принялась читать. Я внимательно следил за тем, чтобы она не упустила ни одного моего слова – хотя там было всего одно короткое сообщение, после чего я заблокировал Марину.

Между нами не было нормальных отношений. Я сразу предупреждал её, что регулярный секс несколько раз в месяц – это максимум, который я могу ей предложить и который у нас когда-либо будет. Я никогда не обманывал и не тешил девушек, с которыми спал. И не мои проблемы, что в их фантазиях секс мог как-либо повлиять на моё решение касательно отношений.

Когда я влюбился в Асю, я больше не мог давать своему члену разрядку таким образом.

Мне банально не хотелось этого.

Не хотелось трогать их. Не хотелось касаться их губами. Не хотелось смотреть на их обнажённые тела. Ничего этого не хотелось с кем-либо, кроме неё.

– Теперь вслух. Чтобы я знал наверняка, что ты прочитала это.

Она замешкалась.

Большой палец моей свободной руки поглаживал колено, пытаясь помочь ей расслабиться.

– Давай, цветочек. Прочти то, что я ей написал.

– Надеюсь, это твои последние сообщения, – начала она, прикусив нижнюю губу. – Перестань устраивать цирк. Я говорил, что больше не собираюсь тебя...

– Продолжай.

– Не собираюсь тебя трахать. Повторяться ещё раз не буду.

Когда она дочитала, я заблокировал телефон и положил на стол экраном вниз. Взгляд этих кукольных глаз метался из стороны в сторону – она рассматривала пустые стаканы от коктейлей, которые, очевидно, они успели выпить; лампочки на потолке; стены. Всё что угодно – лишь бы игнорировать меня.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – Только сейчас она осмелилась посмотреть на меня. Я видел вину и сожаление, хотя совершенно не собирался обвинять её в случившемся.