Текст книги "Цветок для хищника (СИ)"

Автор книги: Лиза Лазаревская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Глава 6

Дамиан

– Со мной что-то не так?

– С чего ты взяла?

– Ты просто так смотришь...

– Тебя смущает, что я смотрю?

– На самом деле... – Ася крепко вцепилась в край стола. – Мне нравится.

– Мне тоже нравится, что я могу любоваться тобой.

– Любоваться? – переспросила она – таким тоном, словно не могла поверить в услышанное.

– Ты безумно красивая, принцесса.

– Ты действительно так считаешь? Или говоришь, просто чтобы сделать мне приятно?

Были ли люди, которые так не считали?

– Не подвергай сомнениям мои слова.

– Я не подвергаю, просто раньше мне не доводилось такого слышать. Это тоже впервые.

«Впервые...»

Как бы мне, чёрт возьми, хотелось стать для неё «впервые» во всём – в каждом слове, эмоции или действии.

– Ваши напитки, – нас пронзил звонкий звук удара стекла о стекло. – Закуски будут через три минуты.

Когда стол заполнялся едой, Ася суетливо переводила взгляд с одного блюда на другое.

– Можешь приступать.

– Дамиан, я столько не съем.

Ася была щупленькой и худенькой, поэтому я собирался накормить её сейчас – и откармливать дальше столько, сколько понадобится, чтобы больше она не колыхалась от любого порыва ветра, как упавший осиновый лист.

– Тебе нужно ещё оставить место для мяса и десерта.

– Мясо и десерт?! – выпалила она. – Я люблю есть, но это действительно очень много.

– Я собираюсь хорошо откормить тебя.

– Со мной всё-таки что-то не так, если ты хочешь это сделать?

– С тобой всё прекрасно, но я боюсь сломать тебя одним своим прикосновением.

– Не бойся, ты меня не сломаешь, – тихо засмеялась Ася, демонстрируя всем вокруг свои ангельские ямочки на щеках. Мне казалось, что все смотрят на неё. Казалось, что все слушают её смех и тихо молятся о том, чтобы он продолжался. Потому что я молился. Хотел слушать его вечно.  Хотел смотреть на чарующие впадинки на её щеках. Хотел, чтобы её грудь вздымалась от моего голоса. Хотел, чтобы грёбанное время остановилось и оставило меня с ней наедине.

Навсегда.

– Ешь, пожалуйста, тоже. Я правда одна не справлюсь, – попросила она, когда я подвинул к ней поближе несколько блюд. Мне было гораздо приятнее наблюдать за тем, как ест она, но чтобы не смущать её, я заполнил каким-то салатом свою тарелку.

Восторг и блаженство каждый раз пробегали по её лицу, когда она пробовала следующее блюдо. И меня будоражила мысль о том, что мы разделяем одни и те же чувства – только она от еды, а я от неё.

Ася ела молча, не мешая своей трапезе разговорами со мной. Когда дело дошло до стейка, она оставила чуть больше половины.

– Могу вам предложить ещё десерт? – спросил Максим, убирая пустые тарелки со стола.

– Предложи.

– В меню наш фирменный десерт – пахлава с мороженным.

Я кивнул.

– Сколько порций?

– Одну.

– Несколько минут, – он забрал все пустые тарелки и отправился внутрь здания.

– Мне кажется, если я съем ещё что-нибудь, то лопну.

– Тебе должно понравиться.

– А почему тогда ты себе не заказал?

– Я не любитель сладкого.

– Не думала, что есть люди, которые не любят сладкое.

Наш диалог прервал официант, которого я уже готов был скинуть с террасы на чью-то припаркованную машину – даже если на свою. Я отлично понимал, что это его работа, но его присутствие всё равно доводило меня чуть ли не до греха.

Тарелка с треугольной пахлавой лежала на разъездном металлическом подносе. Ножом официант снял верхний слой, положил внутрь мороженное, после чего придавил его тестом. Он взял тарелку в руки и сделал шаг вперёд. Небольшой кусочек пахлавы оказался на десертной ложке, которую он поднёс ко рту моего ангела.

Она сидела неподвижно, пока я пытался не двинуться рассудком.

Это дебильное шоу – когда официант давал пробовать десерт – входило в их обязанности подачи.

Странное чувство дежавю накрыло меня, словно сокрушительной морской волной в штормовую погоду. Скорее всего, я просто вспомнил момент из жизни – когда отец был в такой же ситуации. Тогда матери предложили попробовать десерт с рук официанта. Хотя это было сложно назвать предложением. Они проворачивали подобное со всеми клиентами, но моему отцу было глубоко насрать на всех остальных – его бледное лицо и бешено-раскрасневшиеся глаза показывали, что он был в шаге от того, чтобы взять официанта за шиворот и познакомить его нос с подошвой своих лаковых туфель.

Могу поклясться, что отец всё-таки потрепал его, когда неожиданно отошёл на пару минут. Лично я этого не видел, но я ни секунды в этом не сомневался – и факт того, что рассчитывал нас уже другой официант, лишь подтверждал мою теорию.

В двенадцать лет мне показалось это смешным. Сейчас мне двадцать шесть – и только в этом возрасте я полностью понял и разделил все его ревностные чувства, которые он когда-либо испытывал к моей матери.

– Положи, – приказал я.

Максим проследил за моим взглядом и с беспокойством прочистил горло, после чего трясущимися руками положил тарелку с десертом на стол.

– Я приношу свои извинения. Такова часть подачи, только поэтому...

– Значит, избавь нас от этой части, – невозмутимо перебил я, почувствовав, как мускул на моей челюсти напрягся и дёрнулся. Максим провёл тыльной стороной ладони по лбу, сделав внушительный шаг назад.

– Да, конечно...

– Испарись, – не выдержал я.

– Ещё раз приношу свои извинения, – на одном выдохе произнёс он и действительно испарился. Я видел, как Ася вздрогнула за несколько секунд до того, как он ушёл – прямо после того, как я приказал ему исчезнуть.

– Д-дамиан?.. – её голос заикался.

Чёрт возьми, одним только тоном я мог пугать своих подчинённых, любых встречающихся мне на пути людей, иногда это распространялось даже на моих братьев. Но пугать её  – последнее, что я хотел сделать. Я собирался заверить её в том, что моя злость не направлена на неё и ей не нужно меня бояться, но не успел открыть рта, как её рука потянулась к моей – и накрыла её, подарив мне прикосновение.

Нежное, нерешительное, застенчивое.

И оно вскружило мне голову настолько, что я забыл, как разговаривать.

Нужно, блядь, вспомнить.

– Я снова выгляжу злым?

– Уже нет, – тихо проговорила она, когда я положил свою вторую руку на её. – Но пару минут назад ты выглядел так, будто собирался убить его.

Она читала меня как открытую книгу.

– Я собирался убить его.

– За что?

– За его неумение пользоваться мозгом.

– Это ведь его работа, Дамиан. Он не виноват, что это входит в его обязанности.

– В его обязанности не должно входить кормить тебя из своих рук, принцесса.

– Ну... он ведь и не кормил всё-таки, – ловко подметила она, сжав губы в тонкую линию.

Одно из двух – она либо пыталась успокоить меня, либо хотела спасти жизнь безмозглому официанту, в крови которого явно отсутствовал инстинкт самосохранения.

Я надеялся на первое.

– К его счастью.

Недра моего разума понимали, что это выглядело ненормально, пугающе и в какой-то степени нелепо. Ревность губительна, особенно когда неконтролируема – как у меня в данный момент. Я не хотел выглядеть в её глазах больным и невменяемым, хотя за сегодня я облажался и выставил себя подобным образом несколько сотен раз. У меня не было оправданий, я просто разрывался на части и абсолютно точно был уверен, что обращусь к психологу, чтобы работа с ним в будущем помогла мне не выглядеть в её глазах бесконтрольным, несдержанным монстром.

Ася была достойна того, чтобы я работал со своим нестабильным мозгом. Ася была ангелом – настолько невероятна, настолько богоподобна, настолько чиста, что не было ничего удивительного в том, что я влюбился в неё с первого взгляда.

Крошечная ладонь выскользнула из-под моих рук, и больше не чувствовать её прикосновение было физически больно.

По меньшей мере.

– Это правда вкусно, – прошептала девушка, положив кусочек пахлавы себе в рот.

Думаю, она всё-таки пыталась успокоить меня – особенно это было заметно, когда она так быстро сменила тему разговора на более невинную. Я молча наблюдал за ней, отгоняя кучу тревожных мыслей. Они не покидали моей головы ни на секунду. Я знал, что в любой момент могу сорваться к ней, если что-то случится, но какое-то время меня не будет в стране, что мне делать тогда?

Она будет совсем одна.

Она и была совсем одна, пока Ксения с Маратом не нашли её.

Пока я не нашёл её.

Больше я не позволю ей страдать в одиночестве. Больше я вообще не позволю ей страдать. Мне плевать, как это выглядит со стороны. Мне абсолютно насрать, если это нездоровая хрень и адекватные люди так себя не ведут.

Я неадекватный.

Мне нужно поскорее решить, каким образом забрать её. Я мог бы выкупить какой-то из благотворительных фондов, который предоставляет помощь людям с ограниченными возможностями. И этот фонд с большой радостью предоставил бы ей возможность переехать в свою квартиру до совершеннолетия. Тем более, насколько я понял, до него осталось не так много. Да, детский дом отвечал за неё сейчас, но это формальности, которые можно решить по щелчку пальцев. Как и всё в этом мире, если надавить, заплатить или запугать. А лучше – использовать все методы вместе, тогда результат превысит ожидания.

Когда я заканчивал школу, у моего одноклассника умерли родители ровно за полгода до восемнадцатилетия – по закону его должны были отправить в детский дом, если никто из родственников не собирался оформлять опекунство. Ближайших родственников у него не было, однако кто-то договорился о том, чтобы он оставался жить в своём доме.

– Я что-то не так сделала?

– Никогда больше не думай, что с тобой что-то не так, принцесса. Ты всё делаешь так.

– Ты просто резко замолчал. Я успела уже всё съесть.

И вправду – тарелка была пустой.

– Хочешь ещё?

– Нет, иначе я точно лопну.

Рассчитывая нас, официант старался не смотреть мне в глаза. На Асю он старался не смотреть ещё больше – хотя я бы предпочёл, чтобы он даже не дышал с ней одним воздухом.

Встав на ноги, я отодвинул диван от стола и взял Асю на руки. Она подняла голову, взглянув на небо, и яркий солнечный луч запутался в её волосах.

Подол её платья крепко прижимался к моему предплечью, поэтому все запрещённые участки её тела были прикрыты.

Она молчала всё время, что мы ехали в место, в котором она вынуждена жить.

Ещё недолго, обещаю тебе.

Сердце пропускало миллионы ударов в секунду, когда я вытаскивал кресло из багажника и пересаживал её в него.

– Дамиан, – прошептала она.

– Да, Ася?

– Спасибо тебе за этот день. Я знаю, что он для тебя ничего не значит...

– Ты так думаешь? – я не дал ей закончить и присел на карточки, когда она опустила голову. Мои ладони легли на её коленки, но никакой реакции не последовало. Я готов был забить кого-то до смерти из-за одной её фразы, которая абсолютно не соответствовала действительности.

– Я всё прекрасно понимаю, Дамиан.

– Мне бы хотелось послушать, что именно ты понимаешь.

– Что ты делаешь всё это, возишься со мной, только из жалости, – за весь сегодняшний день её голос ещё ни разу не звучал настолько твёрдо. И меня убивало, что моя жалость – единственное, о чём она так уверенно говорила. – Но мне, если честно, всё равно, потому что сегодняшний день был одним из лучших дней за последние несколько лет.

Её взгляд метался по открытому пространству вокруг нас, но вскоре она наконец позволила нашим глазам встретиться. Сейчас я был зол – даже злее, чем в момент, когда будущий суицидник Максим пытался накормить её из своих рук.

Я не был жалостливым человеком. Отец воспитывал меня, как и моих братьев, со стержнем. Была ли хоть капля жалости в том, что я испытывал? Я не мог ответить на этот вопрос, потому что во мне разрасталась буря из множества чувств, каких я тоже не мог описать словами.

Ася заставляла желать тебя заботиться о ней, несмотря на то, что ты только её увидел. Ася была хрупким созданием, к которому нужно относиться с особой бережностью и аккуратностью.

Ради её забавы я мог бы упасть перед ней на колени и стоять в таком положении несколько часов подряд.

Было ли место для жалости там, где я готов был боготворить её?

– Ася.

– Да?

– Никогда больше не смей думать, что я вожусь с тобой из жалости.

– Дамиан...

– Не смей думать, – повторил я, делая чёткий акцент на каждом слове.

– Пожалуйста, не делай вид, что это не так, – никак не унималась она, продолжая гнуть свою линию.

– Это первый и последний наш разговор на эту тему. Чтобы я этого больше не слышал, Ася.

Мои руки приподнялись и заправили две непослушные пряди ей за уши. Она больше не спорила, не двигалась и даже никак не реагировала на касания. Она не верила мне, как бы убедительно ни звучали мои слова. Даже я сам с трудом мог поверить в происходящее, но мне было безразлично, сколько времени уйдёт на то, чтобы она доверилась мне. У меня есть всё время мира – и каждую эту секунду я потрачу на то, чтобы она больше не знала, что такое боль.

– Если мы закончили с этим, а мы закончили, я хотел бы поговорить с тобой.

Мои пальцы вернулись к её коленях – и в этом прикосновении не было ничего даже на четверть процента пошлого.

– Поговорить? О чём?

– Завтра я уезжаю в Польшу. Где-то на неделю. По рабочим делам. И я бы хотел оставить здесь своего охранника.

– Что? В смысле? Какого охранника?

– Охранника, который превращался бы в водителя, когда тебе нужно.

– Дамиан, этого совсем не нужно! Правда!

– Ты не могла выйти из школы, – сказал я, мысленно ударив себя по лбу. Вдруг для неё это могло прозвучать болезненно? Господи, я только хотел убедить её в том, что охранник будет полезен. Только бы мои слова не воспринялись осуждением.

– Дядя Марат оплачивает сиделку, – неловко объяснила Ася. – Она обычно мне помогает с походом в школу.

– Где, чёрт возьми, она была сегодня?

– На самом деле... Это я попросила её сегодня не приходить, или прийти к вечеру. Сказала, что не пойду в школу, потому что...

– Потому что у нас было свидание, – закончил за неё я. – И ты меня стесняешься?

– О боже, нет, – она засмеялась, и весь мой скопившийся гнев в один момент исчез. – Просто мне не хотелось объяснять ей всё в моменте происходящего. Это ведь даже смешно звучит. Разве можно стесняться такого мужчину, как ты?

– Какого мужчину, Ася?

Из её уст хотелось слышать всё что угодно – её голос заглушал любые другие звуки. Не было ни рёва проезжающих неподалёку машин, не было криков детей, не было грохотов, музыки, яростных порывов ветра. Вокруг была тишина – и в эпицентре этой тишины только её манящий голос.

– С которым ничего не страшно. Руки которого самое уютное место из всех, которые я когда-либо знала.

В моей грудной клетке словно началась гроза.

– Прекрати это говорить. Иначе я украду тебя прямо сейчас.

– Ты сам просил, – лёгкая улыбка коснулась её губ. Я хотел просидеть в таком положении ещё немного – пару минут, часов или суток, но, когда она продолжила, суровая реальность ударила меня молотком по голове: – Мне, наверное, пора, Дамиан.

Умоляю.

Тебе не пора.

Вовсе не пора.

Я собирался возразить, посадить её в свою машину и увезти к себе домой, но думаю, она бы не была в восторге от этой затеи.

В отличие, от меня.

– Твой охранник будет здесь каждый день.

Меня доводила до изнеможения мысль о том, что другой мужчина будет касаться её, но я знал, что это необходимо. Мне было необходимо, чтобы она была в полной безопасности – и пока я не мог устроить этого, мне приходилось обходиться подобными методами.

– Ты можешь предупредить свою сиделку.

– Дамиан, в этом правда нет...

– Я прошу тебя, – чуть ли не умолял я. – Мне будет спокойнее, если рядом с тобой будет кто-то ещё.

Её последующий тяжёлый вздох был предвестником того, что она согласна.

– Если это для тебя так важно, – прошептала она, пожав плечами. – Мне правда пора, Дамиан. Спасибо тебе за этот день.

– Будет ещё много дней.

– В это сложно поверить.

– Поверь мне.

Я достал с заднего сиденья букет, который по весу был примерно как сама Ася. Её глаза заискрились – и эти искры могли не просто озарить туннели длинною в тысячи километров, электричество в них ещё было в состоянии спалить меня дотла, убив на месте.

Я довёз её до дверей и ещё несколько мучительных минут наблюдал, как она скрывалась за стеклянными дверями.

Эдиан прислал мне сообщение. Его правки уже лежали на моей электронной почте. Я собирался посмотреть их первым делом, когда вернусь в офис – это будет сразу же после того, как переговорю с глазу на глаз с официантом Максимом.

Я не мог себе позволить потрепать его, когда рядом находилась Ася. Всё моё внимание было сосредоточено на ней, но сейчас мне бы хотелось вернуться и объяснить ему и всему персоналу, что мне охренеть как не понравилась последняя подача – и что впредь это идиотское шоу не должно распространяться на нас.

Глава 7

Ася

– Всё-таки важная ты персона, с личным водителем, да ещё и на какой машине, – в шутку сказала Аня, моя сиделка.

Обернувшись через плечо, я улыбнулась девушке.

Ей было чуть больше тридцати лет, но Аня предпочитала, чтобы я обращалась к ней на «ты». Наше общение было комфортным и непринуждённым, поэтому абсолютно никакой разницы в возрасте особо не чувствовалось. Она заканчивала медицинский университет и работала медсестрой, поэтому дядя Марат выбрал именно её. Мои просьбы этого не делать он игнорировал или вообще не замечал.

Сегодня уже третий день, когда Дмитрий возил нас на машине. Каждое утро двое человек отводили меня в школу – и мне было максимально неловко от того, что они оба тратили на это своё драгоценное время. Единственная моя радость заключалась в том, что завтра пятница. Правда, завтра меня заберёт к себе тётя Сеня – а это значит, что я продолжу чувствовать себя неудобно.

Так и должна чувствовать себя обуза вроде меня.

Никак иначе.

Я не знала, почему Дамиану было настолько принципиально приставлять ко мне своего охранника – всё-таки школа находилась совсем недалеко, в личном водителе не было необходимости, но ему было всё равно на любые доводы. Он делал так, как решил сам – никакие отговорки его не волновали. Было бы легче не забивать этим голову, только кроме всего прочего, я не могла поверить, что ему вообще было важно, что со мной происходит.

Почему? Кто я такая, чтобы заслужить его внимание? Ещё и так быстро? Разве это вообще было возможно?

Нет, Ася, не будь наивной дурочкой.

Конечно же нет. У всего были причины.

Его – жалость.

Либо что угодно, но только не симпатия. Я не могла ему понравиться.

– А мои работодатели знают, что у тебя появился поклонник, приставивший к тебе охрану?

– Он не мой поклонник, – с грустью объяснила я, пока она везла меня по коридору второго этажа в класс химии. – Просто ему стало меня жаль, поэтому он приставил ко мне охрану.

– Не говори ерунды.

– Это вовсе не ерунда, – я покачала головой, в очередной раз напоминая себе о том, что его влечение ко мне не просто невозможно – оно абсурдно. – Это правда. И дядя Марат об этом не знает, но зато он хорошо знает Дамиана.

Мне почему-то казалось, что сам Дамиан не против, если бы кто-то из них узнал о том, что он приставил ко мне охрану. Дядя Марат был абсолютно спокоен, когда он приехал забирать нас с Софией – это означало, что тот доверял ему и не подвергал сомнению его действия. Но всё же мне самой не хотелось, чтобы они узнали – эти люди и так уделяли мне слишком много внимания. Большего я не переживу.

Класс был пустой – не было ни учеников, ни учителя. Поэтому я и ходила в школу до последнего – не просто чтобы получше подготовиться к экзаменам, а ещё и потому, что многие не приходили в последнюю учебную неделю, из-за чего я могла побыть подальше от них всех. Школа пустовала – и меня это более чем устраивало.

– Я зайду после звонка. Купить тебе что-то? Булочку с корицей?

– Да, большое спасибо. Она моя любимая.

– Я знаю.

Аня вышла, оставив меня сидеть за первой партой в пустом классе. Она всегда была очень дружелюбна и мила со мной. Думаю, она не хотела сбегать – просто обычно я всегда просила её оставить меня одну, если есть возможность. Кроме бабушки с дедушкой, обо мне никто никогда не заботился – и каждый раз, когда чужие люди дарили мне хотя бы крупицу заботы и пристального внимания, я хотела провалиться сквозь землю вместе со своим инвалидным креслом.

Мои бабушка с дедушкой.

Мне так сильно их не хватало.

Так хотелось вернуться в прошлое, в котором бабушка с утра будила меня в школу, а потом шла на нашу крохотную кухню и готовила мне завтрак – сладкий чай и бутерброд с маслом и сыром. Я кушала и не уходила, пока не посмотрю хотя бы пару минут сериала, название которого уже даже и не вспомню.

Мы втроём жили скромно, кто-то бы даже сказал «бедно», но мне было хорошо и спокойно в нашем маленьком мирке.

Бабушка, я так скучаю по тебе и по дедушке.

Моя челюсть сжималась, а зубы дрожали из-за количества нахлынувших чувств. Солёные слёзы ручьём текли по моим щекам, заставляя кожу сильно печь. Я взяла телефон и открыла свои чаты. Из-за капающих на экран слёз он немного заедал, поэтому я вытерла его кофтой и отставила подальше от лица.

Меня разрывало желание написать кому-то, кого я успела полюбить, но почему какой-то причине что-то не позволяло мне сделать это.

Не гордость, нет.

Страх, что я навязываюсь. Страх выглядеть никчёмной обузой, какой я и являюсь.

Мои зрачки то поднимались, то опускались – сквозь пелену слёз просматривая все имеющиеся контакты. Элина никогда не оставляла меня без внимания точно так же, как и София, но у меня не получалось написать им первой. Я зашла в телефонную книгу и секунды казались мне нескончаемыми, пока мой взгляд гипнотизировал имя мужчины, голос которого я мечтала услышать сейчас больше всего на свете. Мне было безразлично, почему он возился со мной – я и так прекрасно знала ответ, хоть он зачем-то отрицал его.

Могла ли я позвонить ему?

Он звонил мне вчера, позавчера и даже в понедельник через несколько часов после нашей встречи, которую назвал «свиданием». Как же смешно это звучит. Свидание? У него? Со мной? В какой из параллельных вселенных такое могло произойти? И несмотря на всю абсурдность происходящего, я не смогла сдержаться.

Прямо сейчас я нажала кнопку вызова – и в первую же секунду моё сердце замерло, а когда я услышала длинный гудок, оно и вовсе упало в пятки. Не дождавшись второго гудка, я сбросила, заблокировала телефон и положила на парту экраном вниз.

Какая глупая, Ася.

Мало того, что дефектная, так ещё и безмозглая.

Зачем ты начала звонить? Ты ведь знаешь, что из этого никогда ничего не выйдет. Не тешь себя надеждами и иллюзиями.

Ты и он?.. Никогда.

Мой подбородок болезненно дрожал, когда телефон завибрировал. Взглянув на экран, я увидела имя Дамиана – тогда я словно отключилась от реальности. Очень долго не могла принять вызов, но он настойчиво звонил, пока всё-таки я не сдалась.

– Да? – тихо ответила, приложив мобильник к уху.

– Ты так быстро сбросила, – сходу начал он, из-за чего мои щёки воспламенились. Конечно же это выглядело жалко, я сама решила позвонить ему и, не дождавшись даже нескольких гудков, сбросила. Но сейчас я слышала его голос – а значит, это того стоило.

– Прости, Дамиан. Просто подумала, что ты можешь быть занят работой, поэтому решила сбросить и позвонить позже, – солгала я, изо всех сил стараясь звучать хотя бы немного уверено.

– Не извиняйся передо мной. И не думай, что для тебя я не отложу любые свои дела.

На заднем плане я слышала голоса, а затем стукнула дверь – и голоса исчезли. Возможно, мне показалось, что он зашёл в более тихое и уединённое место, чтобы поговорить со мной. Проигнорировав его слова о том, что он бы отложил для меня свою работу, я продолжила:

– Я просто хотела сказать, что...

– Что ты хотела сказать? – демонстрируя своё нетерпение, спросил мужчина, когда я замолчала.

Действительно, что я хотела сказать?

– Я хотела сказать, что Дмитрий мог бы завтра не приезжать за мной. Дядя Марат заедет за мной где-то до двенадцати, поэтому отвозить меня в школу не нужно.

Господи, что я несла?

– Он будет стоять до тех пор, пока Марат не заберёт тебя.

Его глубокий баритон укутывал меня, словно шерстяной плед самой морозной февральской ночью. Я хотела слушать его. Просто слушать. Очень много слушать – до тех пор, пока не засну. Ещё мне хотелось сказать ему что-то, но из-за дрожащего подбородка было сложно.

– Я хочу быть уверенным, что с тобой всё в порядке.

– Со мной всё в порядке, – прошептала я, утихомиривая разрастающуюся в грудной клетке бурю.

Со мной не всё в порядке, Дамиан.

По многим причинам, начиная с собственной жизни. Но прямо сейчас ты главная причина, почему со мной не всё в порядке.

– Ася, что с твоим голосом? – его же голос стал мягче. – Ты плачешь?

Я вытерла слёзы тыльной стороной ладони, будто это как-то должно исправить ситуацию.

– С чего ты взял?

– Я слышу.

Как он услышал? От него можно хоть что-то скрыть? Я была уверена, что он не заметит – по крайней мере, мне казалось, что мой голос был ровным.

– Что случилось? В чём дело? Кто-то обидел тебя? Я сейчас позвоню твоему охраннику.

– Нет-нет-нет, Дамиан, подожди, прошу. Успокойся, меня никто не обидел.

– Я слышу, как ты дрожишь. Кто посмел тронуть тебя? Прошу, скажи мне. Ничего не бойся. Я всё решу. Они пожалеют. На каком этаже ты находишься? Я вылечу своим частным самолётом, буду у тебя через три часа максимум. Я обо всём позабочусь, обещаю тебе. Просто дождись меня.

– Клянусь тебе, меня никто не трогал. Не нужно никуда лететь, пожалуйста, успокойся, – снова попросила я, потому что даже на расстоянии сотен километров чувствовала исходящее от него волнение, граничащее с гневом.

Неужели Дамиан действительно так сильно волновался обо мне? И готов первым делом прилететь ко мне из другой страны, пожертвовав работой? Сложно ответить, но он казался мне таким искренним и даже... напуганным тем, что не контролирует ситуацию?

– Я сижу в классе, Дамиан. Совершенно одна. Здесь даже некому обидеть меня, правда.

На другом конце линии я слышу едва заметный вздох – и он так похож на вздох облегчения, словно с его плеч упал целый еверест.

– Тогда что с твоим голосом?

– На самом деле, я просто... – я замялась, потому что мой лимит лжи закончился. Мне часто приходилось выкручиваться, но я никогда не умела это делать без ущерба для нервной системы.

– Скажи мне, прошу.

– Я хотела услышать твой голос, Дамиан, – призналась я, чувствуя себя такой глупой дурой. Но вместе с этим – волна облегчения накрыла и меня тоже.

– Из-за этого ты плакала? Потому что хотела услышать мой голос?

– Не совсем. Нет. Скорее... Я хотела услышать твой голос, потому что мне было грустно.

– Были причины для твоей грусти?

– Вся моя жизнь одна сплошная причина для грусти, – ответила я, молниеносно зажмурив глаза, когда смысл сказанной фразы дошёл до меня.

Это конец. Это просто конец.

Господи, почему ты делаешь себя ещё более жалкой в его глазах, чем есть уже? Почему говоришь это?

— Скоро я вернусь к тебе.

Табун мурашек прошёлся по позвоночнику, когда на долю секунды я представила, что мы действительно снова встретимся.

– И никогда больше не позволю тебе считать, что в твоей жизни есть хотя бы один повод для грусти.

Его слова можно было сравнить с долгожданным подарком на новый год. За время нашего разговора влажные следы на лице успели высохнуть, однако я почувствовала боль в глазах – и одинокая слеза снова скатилась по моей щеке.

– Тебе не стоит так говорить, Дамиан.

– Я буду не только говорить, цветочек.

– Почему ты так меня называешь?

– Ты напоминаешь мне цветок. Такая же хрупкая и прекрасная для всех вокруг.

– Я не прекрасная.

– Не спорь со мной, Ася. Тем более по телефону.

– Но это правда, Дамиан. Все люди вокруг видят, что я не прекрасная. И ты тоже это видишь, поэтому ты вовсе не обязан делать вид, что я... что... – у меня не получалось договорить, потому что слова путались – из-за чего я безумно нервничала.

Сердцебиение участилось – и я не слышала даже собственного дыхания.

– Малышка, успокойся, я прошу тебя, – сказал Дамиан. К моему огромному удивлению, его требовательная просьба немного привела меня в чувства. – Ты слышишь меня?

– Д-да, – неуверенно ответила я, стараясь проглотить всхлип.

– Хорошо. Тогда послушай. Я хочу, чтобы ты больше не говорила мне подобных глупостей. Чтобы даже не думала в эту сторону, иначе я просто вытравлю все подобные мысли из твоей головы.

– Дамиан, ты не понимаешь...

– Ася, – перебил он, не дав закончить предложение. Хотя, может, оно и к лучшему, ведь он сказал, что не хочет больше это слушать. – Пожалуйста, малышка. Я знаю, что за одну чёртову неделю не успел заслужить твоего доверия. У меня было слишком мало времени, но поверь – я сделаю это.

Из коридора я услышала голоса учителей – с каждой секундой они становились всё громче. Мне нужно было заканчивать наш диалог и хотя бы немного сосредоточиться на экзаменах, но разве я была в силах? Только не после нашего разговора. Всё, о чём я могла думать, это его слова, которые навечно запечатлелись в моём мозгу.

– Прости, у меня начинается урок.

– Ася.

– Да?

– Не сомневайся в моих словах, – попросил он.

Я сглотнула.

– Я постараюсь.

– Пообещай мне.

– Мне пора, Дамиан.

– Мы вернёмся к этому разговору, цветочек.

Дверь резко открылась, и я сбросила трубку, ничего не ответив.

При виде меня учительница улыбнулась.

– Простите, я знаю, что в последнюю неделю уже никто не ходит и вам придётся тратить время на меня.

– Ничего, Асенька. Их проблемы, что ты подготовишься лучше всех. Тем более ты сдаёшь химию, освежим немного твою память.

Мои глаза, должно быть, выдавали безграничную благодарность. Я открыла исписанную тетрадь и попробовала сосредоточиться. Но вся правда в том, что в моей голове не было место ни для алкенов, ни для алканов, ни для их молекулярных формул.

Дамиан – всё, о чём я могла думать. И это было катастрофой, ведь я знала, каким будет итог.

Моё сердце будет разбито. Без всяких сомнений. Но я уже ничего не могла изменить, ведь влюбилась в него с первого взгляда.

Если бы только мы ограничились той пятиминутной встречей, то со временем я бы смогла о нём забыть.

А теперь...

Мне будет ещё больнее, когда ему надоест играть в рыцаря и он вернётся к привычным для него привлекательным девушкам.

***

Я всегда очень стеснялась, когда тётя Сеня забирала меня на выходные. Но несмотря на любое смущение, я благодарила судьбу за то, что мне было позволено хотя бы недолго побыть внутри их прекрасной семьи. Именно поэтому я не хотела и не собиралась соглашаться с её предложением.

Они были невероятными людьми – и я не собиралась внедряться в их счастье.

Во внутреннем кармане рюкзака зазвонил телефон. Я быстро ответила на звонок.

– Здравствуйте, дядя Марат.

– Привет, Асенька. Ты собрала свои вещи?

Мой взгляд опустился на рюкзак – я взяла всё как и обычно. Зубную щётку, расчёску, немного одежды.