Текст книги "Цветок для хищника (СИ)"

Автор книги: Лиза Лазаревская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Глава 25

Две недели спустя

Ася

Белый чемодан с розовыми цветочками лежал на кровати в открытом виде. Я сидела на своём кресле и разбирала вещи, кладя их друг на друга. Особо ничего не успела сделать, когда Элина зашла за мной, чтобы мы вместе спустились поужинать.

– А мне можно? – спросила я, подъезжая к пустому месту за столом. Один стул всегда отсутствовал – это было для того, чтобы я могла сесть, ничего не передвигая.

– Да, милая, – ответила тётя Сеня, накладывая мне на тарелку цыплёнка и салат.  – Завтра после обеда уже нельзя будет, поэтому сейчас отрывайся.

Я улыбнулась, наслаждаясь запахом чеснока. Нас предупредили, что за девятнадцать часов до операции нельзя принимать никакой пищи. Операция послезавтра, но в больницу мы едем уже завтра – около суток я должна буду находиться под наблюдением врачей, мне поставят капельницу и в целом проследят за состоянием. Дядя Марат специально спланировал наш отдых так, чтобы у меня не осталось времени на самокопание и рефлексию.

И, если честно, его план действительно хорошо сработал.

Так как это был мой первый полёт заграницу, я была слишком занята, восхищаясь происходящим вокруг. Первую неделю мы отдыхали в Италии, на Сицилии, а вторую в Греции, на острове Крит. Всё это было настолько волшебно, что одной ночью я даже расплакалась. Мозг всячески отказывался верить в происходящее. Странное совпадение, но именно в тот момент мне написал Дамиан. Хотя я бы не назвала это совпадением, ведь он писал мне довольно часто – но тогда его вмешательство помогло мне успокоиться.

Гостиная заполнилась резвым смехом, когда мы обсуждали отдых. Всё было хорошо до момента, пока дяде Марату не позвонили. Когда он хмыкнул, я напряглась. Что-то меня тревожило.

– Пропусти, – прохрипел он. В его тоне было много неодобрительных нот. – Пусть заходит.

Мужчина сбросил вызов и положил телефон на стол экраном вниз.

– Кто пришёл? – взволнованно поинтересовалась тётя Сеня. Она видела состояние мужа, как никто другой. – Ты куда?

– За пистолетом. Потому что этот стервятник решил, что я не пристрелю его на глазах у своей жены и дочерей.

О господи!

Боже!

Нет!

Я не могла поверить, что он действительно пришёл сюда, когда ситуация и без того накалена до предела. Я так надеялась, что за две недели дядя Марат хоть немного остынет, но едва ли. Сейчас мне было страшно смотреть на него, потому что на его лице застыла гримаса – помимо того, что он покраснел от злости. Тётя Сеня была права, говоря, что он может взорваться от злости. Мне было так стыдно, что я стала причиной всей этой катастрофы.

Я повернула голову вправо, чтобы посмотреть на Элину – даже она выглядела слегка озадаченно.

В воздухе царила гнетущая атмосфера вперемешку с высоковольтным напряжением. Все были сосредоточены, кроме тёти Сени – она положила свою руку на руку мужа, пригвоздив его взглядом на место.

– Тебе лучше успокоиться, – мягко произнесла она, освещая своей улыбкой каждый тёмный уголок планеты.

– Я успокоюсь, любимая. Когда сквозь его лоб пройдёт пуля от моего пистолета.

Моя безмолвная истерика прогрессировала. Больше всего на свете я хотела исправить ситуацию, поэтому решила прекратить засовывать голову в песок, как страус.

– Дядя Марат, пожалуйста, я вас прошу, успокойтесь, – попросила я, но казалось, все просьбы и уговоры были бессмысленны. Мужчина отодвинул стул назад и встал на ноги. В мои ноздри ударил знакомый мужской запах – мне даже не нужно было поднимать голову, чтобы понять – он здесь.

Дамиан

Примерно я понимал, что меня ожидало. Наше знакомство тестя и зятя не будет лёгким. Я даже предполагал, что он действительно прострелит мне одну из конечностей – но я был готов пойти на что угодно.

Жизнь без моего цветка больше не имела смысла. Даже если бы я захотел оставить её в покое – это было невозможно.

Просто. Невозможно.

Три пары глаз смотрели на то, как мы с Маратом подходим друг к другу. Мой невозмутимый вид подливал масло в огонь – потому что его лицо стало на оттенок злее, чем было секунду назад.

– Ты пришёл, чтобы дать мне возможность пострелять в живую мишень?

– Для начала я пришёл, чтобы поговорить.

– Для начала? А будет конец? – он был в шаге от того, чтобы выдыхать огненный дым. Мы стояли друг напротив друга и ни один из нас не готов был уступать.

– В конце я бы хотел просить руки у вашей дочери.

– Можем поговорить за ужином, – встряла Ксения, поднимаясь со своего места и вставая рядом с мужем. Вынужден признать, что её прикосновение немного смягчило ситуацию.

– Милая, этому ублюдку больше не место за нашим столом.

Ксения насупила брови и недовольно скрестила руки на груди. Она уже собиралась возразить мужу, но не успела.

Моя девочка опередила её:

– Дядя Марат, пожалуйста, не оскорбляйте его! – воскликнула Ася, выезжая из-за стола.

Она не выглядела такой смелой минуту назад, когда я только зашёл сюда. Не медля ни секунды, она подъехала к своими родителями, остановившись слева от Марата. Запрокинув голову, Ася взяла его за предплечье.

– Я сама во всём виновата, – прошептала она, глядя ему прямо в глаза.

– Ты ни в чём не виновата, – в один голос сказали мы с Маратом, переглянувшись.

Прикрыв половину лица ладонью, Ася расстроено покачала головой. С одной стороны, я ненавидел себя за то, что так расшатал её спокойствие перед операцией. Но с другой – я не собирался уходить, пока в голове Марата не застрянет мысль, что он от меня не избавится.

Хоть я и не хотел отрывать Асю от её семьи, мою грудную клетку сдавливало каждый раз, когда её не было рядом. Она была моим дивным миром. Моей неизлечимой болезнью. Я был готов взорвать всю вселенную, каждого человека на этой земле, если бы это означало, что она станет моей. Навсегда. На целую вечность в самом обширном её понимании. Я собирался сделать её своей женой и стать его чёртовым зятем.

– Ты отстанешь от моей дочери, или, клянусь, я собственноручно задушу тебя.

– Марат, сколько можно угроз?

Ксения сжала губы в тонкую линию, продолжая открыто показывать недовольство. Марат взглянул на неё – и как обычно её воздействие на него имело колоссальный успех. Однако я вынужден был прервать их идиллию своим ответом:

– При всём моём уважении, я не отстану и планирую претендовать на руку вашей дочери. Поэтому, думаю, будет лучше, если вы свыкнитесь с этой мыслью и начнёте прямо сейчас.

– Знаешь, что, я думаю, будет лучше сделать прямо сейчас? Расфасовать тебя по мусорным пакетам и выкинуть в море.

– Боюсь, для меня понадобится слишком много мусорных пакетов.

– Ничего страшного.

– Дядя Марат, пожалуйста... – с нотами тревоги в голосе шептала Ася, пока жена била его в бок. Моя девочка отпустила его руку и развернулась к нему лицом. – Я люблю его.

Мускул на моём лице дрогнул. Кадык дёрнулся. В горле пересохло – я едва мог вздохнуть.

Наедине она никогда не признавалась мне в любви. И даже в этом я не собирался торопить её, зная, как много работы над собой она проделывала каждый день, чтобы избавиться от смущения, которое выработалось в ней с первого дня нашей встречи.

Сейчас она сказала, что любит меня в лицо своему приёмному отцу. Сказала при всех.

Немедленно мой взгляд переметнулся к её макушке.

Мой маленький воин.

– Милая моя, ты знаешь его чуть больше двух месяцев.

– Дядя Марат, поверьте, мне было достаточно намного меньше этих двух месяцев... – призналась она. Только что сошедшие с её губ слова навсегда останутся в моих мыслях. Она призналась мне в любви. Я не мог даже мечтать о том, что она так скоро осчастливит меня своим признанием.

Марат, теперь уже окружённый двумя дочерьми и женой, устало вздохнул и покачал головой.

– Не будь таким ворчливым, – сказала Ксения, уже в который раз повлияв на вспышки настроения своего мужа.

– Это любовь, – хихикнула недавно вставшая из-за стола Элина, повиснув на руке отца. Марат просверлил дыру в моей переносице – точно так же, как и я в его.

– Хорошо.

Тяжёлый, удручённый вздох говорил о том, что он сдался.

– Девочки, продолжайте ужинать. Мы пойдём поговорим. Ты же для этого пришёл, испортив всю идиллию? – с сарказмом спросил он.

– Я не собирался портить вашу идиллию. Скорее хотел стать её частью, – подтвердил я.

– Ещё бы.

– Без глупостей, – проинструктировала Ксения, после чего муж поцеловал её в макушку. Прежде чем пойти вслед за Маратом, я встал рядом со своей девочкой, слева от неё. Ася подарила мне взгляд, полный нежности и ласки – однако при этом в нём читалось нескончаемое беспокойство и тревога. Я взял её лежащую на подлокотнике руку и поцеловал запястье. Тогда её напряжённые плечи опустились. Я рад, что мог успокоить её своим поцелуем. И мне не терпелось поцеловать каждый участок её тела. Мне не терпелось провести с ней несколько ночей вместе, наблюдая за тем, как она мило посапывает во сне.

– Я сделаю вид, что не видел этого, – прорычал Марат передо мной.

– Я уверен, что боковое зрение не подвело и вы всё отчётливо видели.

Пока мы поднимались на второй этаж, Марат, очевидно, хотел спустить меня с лестницы. Но ему удалось сдержать свой порыв, потому что в его кабинет мы вошли оба. Он сел на кресло из лакированной стали, после чего жестом руки указал на стул, стоящий напротив. Я молча сел, наблюдая за тем, как Марат достал бутылку коньяка и наполнил жидкостью пустой стеклянный стакан. Прежде, чем хоть что-то сказать, он осушил его полностью – и повторил действие ещё раз.

– Скажи, в какой именно момент ты решил, что просто можешь взять и украсть одну из моих дочерей? – враждебно начал он. – Ты знаешь, насколько сильно эта девочка дорога мне и всей моей семье?

– Вы даже не можете себе представить, насколько сильно она дорога мне.

– Насколько, Дамиан? Ты должен понимать, что я не позволю никому играться с её чувствами.

Мои руки сжались в кулаках. Мне было хорошо от осознания того, насколько эта семья любила её – но он и понятия не имел, о чём говорил. Я скорее перерезал бы свою сонную артерию, нежели когда-то только даже допустил мысль играться с её светлыми чувствами.

– Я бы никогда не позволил себе играться с её чувствами, Марат. Я собираюсь сделать её своей женой и быть вашим чёртовым зятем до конца своих дней, нравится вам это или нет.

– Мне это охренеть как не нравится, ты прав.

Моя ухмылка заставила его лицо пылать от злости.

Снова.

Потому что он прекрасно осознавал – чтобы я отстал, ему действительно придётся прострелить мне череп. Хотя способ моего убийства не так важен, главное, чтобы я хладнокровно лишился жизни.

– Но придётся смириться.

– Ты мне угрожаешь? – его брови изогнулись.

– Лишь прямо даю понять, что не отступлю.

Марат встал и подошёл к мини-бару метрах в двух от стола. Достал ещё один стакан, налил и мне.

– Я за рулём.

– Ничего, вызовешь такси.

Обычно я старался редко выпивать, потому что роль начальника обязывала всегда находиться в трезвом разуме. Однако сейчас я решил сделать небольшое исключение для буднего дня.

Мы полностью осушили стаканы и одновременно поставили их на стол, услышав звонкий стук удара стекла о стекло.

– Допустим. Послезавтра у неё будет операция.

– Я собираюсь присутствовать, – предупреждающе произнёс я.

– Дослушай меня до конца, Дамиан, – серьёзно попросил Марат. В его настроении произошли существенные изменения. Гнев притупился, на его смену пришла озадаченность. – Мы цепляемся за каждую возможность, но никто не знает, каким будет конечный результат. Из-за достаточно серьёзных травм врачи не дают гарантий, что это сработает на все сто процентов и наша девочка сможет снова ходить. Что ты будешь делать, если она останется в таком положении? Что ей делать, когда тебе надоест?

Горячей ладонью я протёр уголки своих глаз и пальцы остановились на переносице.

– Надоест? – повторил я, пытаясь сдержать агрессию. Марат один из крошечного круга людей, кого я действительно уважал, но прямо сейчас я готов был наброситься на него. – Я был бы рад, если бы этой чёртовой операции вовсе не было, потому что мне плевать, в каком состоянии будут её ноги.

– Ты говоришь это сейчас.

– Блядь, всегда. Я буду говорить это всегда. Подумайте о своей жене и ответьте мне, что заставит вас отказаться от неё?

– Не сравнивай меня с собой.

– В таком случае, не отвечайте за меня, Марат. Ничто и никогда не заставит меня отказаться от Аси. Ничто, а тем более такая мелочь, как чёртово инвалидное кресло.

Он не ответил, лишь одарил меня угрюмым взглядом. Снова наполнил наши стакана. Снова они опустели в момент.

Марат откинулся на спинке кресла, скрестив руки на груди.

– Я не дам ей выйти замуж. Ей только исполнилось восемнадцать лет. И поверь мне, ближайшие несколько месяцев все её мысли будут заняты другим.

Тем самым, что я хотел отнять у неё – возможностью снова стать на ноги.

И сделал бы это, если бы не осознал, как сильно для неё важно использовать этот крошечный шанс.

Точнее, если бы разговор с отцом не помог осознать, каким жалким эгоистом я являлся, раз даже задумался о подобном.

– Я готов ждать, сколько угодно, от этого моё намерение не исчезнет. Как только она будет готова.

– Жди. Если она всё ещё будет думать, что любит тебя, то я не буду препятствовать.

– Она не думает, – возразил я, мысленно вкушая её признание. Пускай оно было адресовано не мне лично, а сказано исходя из ситуации, в которую она попала – Ася произнесла их вслух. – Она любит меня.

– Не выдавай желаемое за действительное. Дай ей немного времени и она поймёт, что ты недостойный её мудак, Дамиан.

– Я недостойный её, как и все остальные. Но это не означает, что я не расшибусь в лепёшку ради её счастья.

– Можем сразу перейти к моменту, когда ты расшибёшься в лепёшку. И я превращу тебя в эту лепёшку, если ты посмеешь подумать, что можешь разбить ей сердце.

Если кто и мог разбить чьё-то сердце, то это именно она – моё. Но я оставил это умозаключение в голове, не давая Марату поводов для злорадства.

– Теперь, когда ты испортил нам ужин, можешь убираться из моего дома.

– Вы можете уже начинать свыкаться с мыслью нашего будущего брака.

– Нахрен отсюда пошёл, я сказал!

Я бы протянул ему руку для рукопожатия, но сейчас он скорее оторвёт мне руку, нежели пожмёт её, – а мне нужны были обе мои руки, чтобы носить на них Асю.

Через несколько секунд я уже стоял в столовой, где женская часть дома сидела за столом.

– Живой, – пошутила Элина. – Выстрелов не слышали, значит, дырок в теле нет.

– Так что, останешься на ужин? – подхватила Ксения, коварно улыбаясь.

– Только если мы добавим в его порцию крысиный яд, – внезапно добавил Марат, появившийся за моей спиной. Я не мог обращать внимания ни на кого, кроме Аси, ковыряющейся вилкой в тарелке. Она смотрела на меня, пытаясь увидеть в моём взгляде хоть намёк на наше положение дел.

– Спасибо за предложение, я поеду. Но уверен, что это не последний наш ужин.

– Уверен он.

– Ты слишком категоричен, папочка, – Ксения отодвинула тарелку с едой, встала из-за стола и подошла к мужу. Тонкие руки обвили его шею, после чего весь фокус его внимания переключился на жену – он прекратил сверлить меня взглядом, обнял её одной рукой за талию и что-то сказал. Тихо, поэтому вряд ли у кого-то был шанс расслышать его ответ.

Я воспользовался моментом, чтобы немного полюбоваться Асей – которая, к слову, выехала из-за стола и подъехала ко мне.

– Дядя Марат, я могу проводить Дамиана?

– Может ещё...

– Милый, – Ксения сжала предплечье мужа, останавливая его от очередного выпада. С каждым последующим вздохом его ноздри всё больше расширялись. Однако он всё же кивнул, закатив от недовольства глаза.

– Даю вам пять минут. Не больше.

– Спасибо, – улыбнулась Ася. Я встал позади неё, взялся за ручки кресла и повёз её через остальную часть дома к выходу. Всего через какое-то мгновение я открыл входную дверь и вывез её на улицу, но любое мимолётное мгновение, когда я не мог целовать её без остатка, длилось для меня вечность.

Сегодня было не так жарко. Свежий вечерний ветер ударил в лицо и растрепал её распущенные волосы. Я наклонился, заправив обе непослушные пряди за уши.

– Это было очень-очень глупо с твоей стороны! – воскликнула она.

– Можешь ругать меня за мою глупость.

– Почему ты хотя бы не предупредил меня, что собираешься приехать?

– Ты знаешь ответ, малыш. Потому что ты бы умоляла меня этого не делать.

И мне пришлось бы уступить.

– Конечно же! Потому что нельзя просто так приехать к дяде Марату и выпалить всё, что ты сказал!

– Как видишь, можно. – Она разгневанно смотрела на меня, запрокинув голову назад, ровно до момента, пока я не опустился перед ней на корточки. Мои ладони нашли утешение в её открытых коленях, после чего большие пальцы начали их медленно поглаживать. – Я соскучился.

– И всё же это не повод заставлять всех нервничать.

– Скажи, что тоже скучала по мне, – попросил я. Хотя моя тихая хрипотца была больше похожа на мольбу. Я умолял её. Мне так нужно было услышать, что она скучала – тогда я хоть как-то смог бы пережить ещё несколько часов без неё, то и дело, что воспроизводя эти слова в своём мозгу.

– Ты не представляешь, как сильно я скучала по тебе.

Ангельский голос смягчился – он буквально убаюкивал. За последние две недели я забыл, что такое сон.

Без неё.

С постоянными мыслями о предстоящей операции.

О боли, которую она будет испытывать после неё.

Я не был готов к тому, что моя психика медленно, но верно разрушалась.

Я не был готов к тому, что во мне поселится настолько сильная паранойя.

И мне приходилось бороться с этим.

Перечитывая по двести раз её сообщения, состоящие из двух слов. По столько же раз за час открывая сделанные специально для меня фотографии с отдыха. Непрерывно представляя всё, что я собираюсь с ней сделать, когда она станет моей женой.

Я целовал её колени.

Целовал тыльные стороны её нежных запястий.

Целовал каждый палец – его подушечку и ноготок.

– Дамиан, прошу тебя, – прошептала Ася. – Давай не сейчас. Ты же слышал, у меня есть всего пять минут.

Я был жалкой половой тряпкой, о которую она вытирала не просто ноги – а колёса своего кресла. И меня всё устраивало. Мне всё нравилось, я считал это честью.

– Скажи снова, что любишь меня. И я уеду.

– Если что, я не хочу, чтобы ты уезжал. Просто так надо, ты же понимаешь?..

– Говори, Ася, – потребовал я.

Нет.

Снова.

Я не требовал.

Потому что никто и никогда не смел от неё что-либо требовать  – я в том числе.

Я умолял.

Ася взялась за мои бицепсы и заставила подняться на ноги.

– Я люблю тебя.

– Скажи ещё раз.

– Я люблю тебя.

Она улыбалась, глядя на меня снизу вверх.

Она улыбалась, говоря мне слова любви.

Она будет улыбаться, когда я трахну её, надену на её безымянный палец своё кольцо, увезу на острова, покажу ей мир.

Она будет улыбаться, потому что я стану причиной этой волшебной улыбки.

– Ещё, Ася. Повтори это ещё раз.

– Я люблю тебя! – на эмоциях, но при это всё равно сдержанно выпалила она. Всё это время я нависал над ней, как тень.

Она так близко.

Я наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на её губах, но она успела отвернуться и подставить лишь свою щёку.

– Теперь мой цветочек наказывает меня за то, что я пришёл без предупреждения?

– Я тебя не наказываю. Просто... До того как ты пришёл, мы ели цыплят табака. У меня изо рта пахнет чесноком. Думаю, не очень приятно и романтично целоваться с таким запахом.

Я взял её подбородок тремя своими пальцами и зафиксировал его, чтобы больше она не ускользнула.

– Его перебьёт запах коньяка. Если ты не против поцеловаться с выпившим мужчиной.

– Ты что, садился за руль выпившим?

– Нет, я выпил со своим будущим тестем. Пару минут назад.

– Вы с дядей Маратом пили?

– Как и положено зятю и тестю. Теперь побудь послушной девочкой и дай мне поцеловать тебя.

Ася ничего не ответила. Лишь игриво прикусила нижнюю губу, тем самым отдав мне приказ о действии. Я продолжал держать её за подбородок, жадно впиваясь в её сладко-солёные губы. В процессе рука перебазировалась с подбородка на талию, другая – присоединилась к ней. Через секунду я приподнял её и мой ангел уже послушно парила в воздухе, позволяя мне кусать, облизывать и всеми возможными способами терзать её. Она обвила руками мою шею – когда я, в свою очередь, уткнулся в её.

– Я рада, что увидела тебя до операции, – мягко и бережно прошептала Ася, несмотря на то, что ещё минуту назад отчитывала меня за внезапное вторжение. – Это придало мне силы.

Эта операция, этот шанс, эта надежда – всё так важно для неё. И я хотел отобрать у неё всё перечисленное, потому что я грёбанный параноик и эгоист.

– Я буду рядом всё время, малыш. Клянусь тебе. Ты увидишь меня первым, когда придёшь в себя.

– Главное, что я увижу тебя. Но сейчас тебе точно пора. Посадишь меня обратно?

Переместив одну из рук под колени, я уместил её задницу на кресло – не упустив при этом возможности провести по ней ладонью. Не успел я снова осыпать тонкие пальчики поцелуями перед уходом, как она спросила, не скрывая обеспокоенных ноток в голосе:

– Ты ведь не будешь вести машину пьяным?

– Я бы не сказал, что пьян.

По крайней мере, не так от алкоголя, как от её одурманивающего присутствия.

– Ты выпил.

– Совсем немного.

– Дамиан, не важно!

– Ты беспокоишься, цветочек?

– Очень. Не садись в таком состоянии за руль, пожалуйста. Вызови такси, хорошо?

– Хорошо.

На самом деле, я собирался сесть за руль, потому что не любил ездить в такси и вообще сидеть на пассажирском сиденье.

– Обещаешь?

– Обещаю. Тем более у меня есть два личных водителя, одному из которых сейчас придётся поднять свою задницу.

Она прикрыла рот рукой, пока я с жадностью смотрел, как мило она хихикала.

– Мне кажется, я догадываюсь, кто эти личные водители. А Эдиан и Эмиль знают об этой должности?

– Малыш, ты, видимо, забыла, как я ненавижу, когда чужие мужские имена слетают с твоих губ.

Она покачала головой. Подаренная мне улыбка безмолвно шептала, что я безнадёжен.

– Поверь, такое сложно забыть. Просто я издеваюсь над тобой, – пробубнила она, не прекращая забавно улыбаться. – Больше не буду тебя задерживать.

Ася повернула кресло, открыла входную дверь. Я подошёл вплотную и приподнял её кресло, чтобы помочь ей преодолеть ступеньку. Хоть та и невысокая, но всё же была препятствием.

Она захлопнула за собой дверь, а я продолжил стоять на крыльце и наслаждаться оставшемся на губах вкусом.

Теперь, когда она снова ускользнула из моих рук, мои страхи в очередной раз вылезли наружу, заняв слишком много места в моей голове.

Операция.

Операция.

Операция.

Вопреки всем суждениям, я ходил в грёбанную церковь – в надежде, что это подарит мне успокоение. Однако всё тщетно. Я успокоюсь, только когда операция будет позади.

Перепрыгнув сразу через все ступеньки, пошёл по кирпичной тропинке к калитке – параллельно набирая номер брата.

– Слушаю.

– Я сейчас у Крыловых. Мне нужно, чтобы ты приехал и отвёз меня домой.

– Ты разучился водить?

– Я выпил.

– Так вызови такси!

– Я не люблю такси.

– Ничего, что я собирался потрахаться?

– Да мне похер, что ты там собирался. Я жду.

– Волнуешься из-за операции Аси? – серьёзно произнёс Эмиль.

– Ты откуда знаешь об операции? – процедил сквозь зубы. Я сам узнал об операции, только потому что нагло заявился в этот дом до их отдыха с намерением поговорить, и меня раздражало, что об этом знали все, блядь, вокруг.

– Я навещал родителей. Они и сказали. Я отложу свой секс, если ты признаешь, что тебе нужен брат.

– Нахрен иди, – выплюнул я. – Единственное, что мне нужно, это чтобы ты приехал и отвёз меня домой. Не заставляй меня долго ждать.

– Высокомерный ублюдок, который не может признаться в том, что нуждается в младшем брате, – даже не видя его, я мог представить появившийся на его лице презрительно-ироничный оскал. – Жди, братишка.

Ничего не ответив, я сбросил трубку.

Пальцы сами потянулись в карман за сигаретами. Теперь я стоял посреди кирпичной дорожки, немного не доходя до калитки, курил и думал, насколько сильно был прав мой брат?

Я нуждался хоть в чём-то, что помогло бы мне дожить до послезавтра.

Даже если это что-то – один из моих несносных братьев.