Текст книги "Выйти замуж за Уинтерборна (ЛП)"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Между тем, она вымученно улыбнулась.
– Нет, я в полном порядке.
Он изучал её лицо ещё пару мгновений. Когда Рис начал уводить Хелен в противоположную сторону от лестницы, она спросила:
– Ты вроде сказал, что нам придётся подняться на четыре пролёта.
– Ага, в этом направлении находится последняя лестница.
Заинтригованная Хелен пошла вслед за ним мимо возвышающихся стеллажей с французскими, персидскими и индийскими коврами и столов, на которых были свалены образцы линолеума, половиков и древесных половых покрытий. В воздухе витали ароматы кедра и бензола, отгонявшие моль.
Рис привёл её к непритязательной четырёхпанельной двери, которая была спрятана в углу, в обрезе стены.
– Куда ведёт эта дверь? – спросила Хелен, наблюдая за тем, как Рис достаёт ключ из кармана.
– На лестничную клетку, которая соединяет универмаг и наш дом.
Хелен встревожено спросила:
– Зачем нам туда идти?
С непроницаемым выражением лица Рис открыл дверь и положил ключ обратно в карман.
– Не волнуйся. Это не займёт много времени.
Настороженно Хелен переступила порог и очутилась возле знакомого, огороженного стенами лестничного пролёта. Однако вместо того, чтобы пройти в дом, Рис повёл её вверх по ступенькам к другой площадке с дверью.
– Эта открывается на одну из террас на крыше нашего дома, – сказал он. – Она плоская, выстроена в стиле мансарды, а по периметру оборудована перилами.
Он собирался показать ей вид на Лондон? Подвергнуть действиям стихий на опасной высоте крыши?
– Снаружи будет холодно, – сказала она тревожно.
Рис наклонился и поцеловал её в лоб.
– Доверься мне.
Взяв её ладонь, он открыл дверь и провёл через порог.
Глава 26
В недоумении Хелен обнаружила, что её окутало тёплым воздухом, словно дыханием лета. Она медленно прошла в большую галерею, выстроенную из тысячи переливающихся стеклянных панелей, вставленных в сеть из кованых прутьев.
Это была теплица, в замешательстве догадалась она. На крыше. Неземная конструкция, прекрасная, как свадебный торт, стояла на прочном фундаменте из кирпичной кладки, с железными колоннами и перекрытиями, приваренными к вертикальным опорам и диагональными уровням.
– Это для моих орхидей, – слабо проговорила Хелен.
Рис встал позади, обхватив руками её талию, и нежно уткнулся носом в ушко Хелен.
– Я же сказал, что найду для них место.
Хрустальный дворец в небесах. Волшебство, которое взывало к романтическому полёту фантазии, и он построил его для неё. Она завороженно окинула взглядом вид Лондона на закате, красные блики полыхали на свинцовом небе. Через просветы в ярко-красных, пушистых облаках лился золотистый свет. Четырьмя этажами ниже перед ними простирался город со своими древними улицами, тёмными очертаниями и каменными башнями, расположенными у извилистого поворота реки. Вдали зажглись уличные фонари и показались светящиеся точки.
Рис начал объяснять, что пол подогревается с помощью системы труб, по которым бежит горячая вода и, что здесь будет установлена керамическая раковина с краном, и что-то, о том как железные перекрытия прошли испытания гидравлическим прессом. Хелен кивала, делая вид, что слушает. На её губах появилась кривая усмешка. Только мужчина мог в такой момент расписывать технические составляющие. Она откинулась назад, прижимаясь к Рису, желая остановить мгновение и приколоть его к небосводу пригоршней сверкающих звёзд.
Когда он начал описывать сборные панели, благодаря которым удалось так быстро возвести конструкцию, Хелен развернулась в его объятиях и прервала рассказ поцелуем. Он удивлённо застыл, но через полсекунды ответил с искренним воодушевлением. Переполненная любовью и благодарностью Хелен целовала его чересчур напористо. Её сердце разбивалось от мысли о том, что она никогда не сможет заполнить это прекрасное место своими орхидеями. Хотя ей и казалось, что она сможет сдержать пелену слёз, одна блуждающая слезинка пролилась из уголка глаза, скатилась вниз и придала солёный привкус их поцелую.
Рис посмотрел на неё, и его лицо помрачнело. Он провёл ладонью по её щеке, вытирая большим пальцем еле заметную влажную дорожку.
– Я просто очень счастлива, – прошептала Хелен.
Не поверив, Рис скептически посмотрел на неё и бережно прижал к груди. Тихим и мягким голосом, он проговорил ей на ушко:
– Сердечко моё... Я не смогу тебе помочь, если ты не расскажешь в чём дело.
Хелен застыла.
Вот сейчас самое время всё ему рассказать. Но тогда это убьёт момент и положит всему конец. Она была не готова расстаться. И никогда не будет, но если существовала возможность отсрочить расставание ещё хоть на чуть-чуть, на несколько дней, она будет жить этими мгновениями до конца жизни.
– Всё в порядке, – поспешно ответила она и попыталась отвлечь его, опять начав целовать.
Хелен чувствовала, что Рис отвечал неохотно. Он хотел, чтобы она рассказала ему, что произошло. Обвив его шею руками и притянув к себе, она стала целовать Риса, пока их языки не заскользили в унисон, а пьянящий свежий вкус любимого не затопил все её чувства. Его внимание полностью сосредоточилось на ней, он подтянул Хелен повыше к себе, и ей пришлось встать на носочки. Рис наклонил немного голову, углубляя поцелуй. Её руки скользнули ему под пиджак, пальцы пробежали по рельефу его крепкого торса до самого пояса.
Тихо чертыхнувшись, Рис поднял голову, тяжело дыша, и по нему пробежала дрожь, когда она поцеловала его в шею.
– Хелен, ты играешь с огнём.
Да. Она чувствовала его скрытую силу, готовую вырваться наружу.
– Отведи меня в спальню, – безрассудно сказала она, зная, что это одна из худших идей, которые ей когда-либо приходили в голову. Хелен было всё равно.
Быть с ним ещё один раз стоило всего на свете, любого скандала, любой жертвы.
– Всего на несколько минут. Здесь не так далеко.
Рис покачал головой, не рассматривая этот вариант даже на минуту.
– Это всё чёртов порошок от головной боли, – мрачно сказал он. – Он крадёт твою добродетель.
Эта несвойственная ему фраза заставила Хелен уткнуться в его грудь, чтобы заглушить смех.
– Ты давным-давно украл мою добродетель.
Казалось, Рис не разделял веселья.
– Ты сама не своя этим вечером. Что тебя так расстроило и послужило поводом для мигрени?
Эти слова быстро привели её в чувства.
– Ничего.
Рис взял её за подбородок, принуждая на него посмотреть.
– Расскажи мне.
Заметив закипающее в нём раздражение, Хелен попыталась придумать какой-нибудь ответ, который бы его удовлетворил.
– Я скучаю по тебе, – нашлась она, и это было правдой. – Я не ожидала, что будет так трудно оставаться здесь, в Лондоне, зная, что ты так близко, и всё же не имея возможности быть с тобой.
– Ты можешь быть со мной, когда пожелаешь.
Один уголок её губ приподнялся.
– Я желаю сейчас.
Рука Хелен незаметно переместилась на его переднюю часть его брюк.
– Чёрт, Хелен, ты сводишь меня с ума.
Она обхватила его огромную напряжённую плоть, и он резко втянул воздух, Рис изменился в лице, тёмные глаза зажглись дьявольским огнём. Ей нравилось, то как легко он откликался на её близость, она любила этого человека воплоти, его душу и тело.
Последний рыжеватый луч солнца пробежался над ними и растворился в сумерках, на дальнем краю неба, зимнюю луну окутали облака. Здесь, на этой высоте, в потёмках, были только они одни, а внизу гудел город, но его отдалённые звуки не могли их потревожить.
Хелен взяла его лицо в руки, наслаждаясь мужественной текстурой выбритых щёк. Каким живым он был, земным и настоящим. Рис стоял, не двигаясь, поглощённый её лёгким прикосновением, в то время как его тело пришло в возбуждение от неутолённого голода, и она чувствовала, как близок он был к тому, чтобы потерять над собой контроль. Страсть затопила её мириадами искр, она ощущала их на кончиках пальцев ног и рук, под коленями и локтями... повсюду. Хелен не могла удержаться и не потрогать его, и больше того, была не в силах остановиться и не сказать тех слов, которые не имела права говорить.
– Я люблю тебя.
Потрясённый до глубины души Рис уставился на Хелен. Её глаза напоминали лунный камень, они светились словно заколдованные и были настолько красивыми, что ему захотелось упасть перед ней на колени.
– Dw i’n dy garu di[1], – прошептал он, когда вновь смог дышать, слова, которые он никогда и никому не говорил, а затем грубо завладел её ртом.
Мир перестал существовать для них двоих в этой сверкающей обстановке, здесь оставалась только тьма, их плоть и их чувства. Он подтолкнул Хелен назад, оттесняя в угол, к плоским металлическим поддерживающим столбам. Она льнула к нему, извиваясь, будто пытаясь взобраться вверх по его телу. Ему было необходимо ощутить её кожу, её обнажённые изгибы и, как обычно, его путь преграждала чёртова куча вещей.
Распалённый, он схватил её юбки спереди и задрал вверх, подбираясь к длинному разрезу на шве её панталон. Он раздвинул коленом её ноги, и она охотно развела их сама, ахнув, чувствуя, прикосновения к внутренней стороне бёдер, где тонкая кожа была горяча на ощупь. Хелен прислонилась к столбу, постанывая в то время, как Рис её целовал. Островок волосков снаружи лона был сухим и тёплым, но, как только, он положил на него ладонь, обхватив целиком, Рис почувствовал влажный потаённый жар на пальцах. Какой же нежной и мягкой была Хелен. Казалось невозможным, что это сладкое небольшое местечко могло полностью вобрать его в себя.
Он осторожно ущипнул припухлые створки, нежно потёр, раскрывая их. Обвёл вход в её лоно и шелковистые лепестки вокруг него, чувствуя влагу на кончиках пальцев. Её бёдра извивались, следуя за нежными прикосновениями. Рис дразня дотронулся до маленькой жемчужины, ощущая ответный трепет, словно крылышки крошечной перелётной птички. Хелен откинула голову назад и вцепилась в подтяжки на его брюках.
В тёплых сумерках её белоснежная кожа на обнажившейся шее была отчётливо видна, он жадно склонился над ней, нежно прикасаясь губами и проводя по ней языком. Рис на ощупь возился с пуговицами на брюках, высвобождая напряжённую плоть. Потянувшись вниз, он схватил Хелен за колено, помогая ноге обвить его талию. Они оба ахнули, когда головка его естества проскользнула внутрь её обжигающих, влажных недр. Подбирая правильный угол, он согнул колени и уверенным, сильным толчком вошёл в неё целиком. Хелен вскрикнула, Рис замешкался, испугавшись, что причинил ей боль. Но тут же почувствовал, как её тело принимает его, подрагивая глубоко внутри и издал грубый, страстный стон. Позволяя ей полностью опуститься на его член, он большим и указательным пальцем раздвинул створки её лона. Она всхлипнула от ощущения, и он начал вонзаться в неё, слегка приподнимаясь при каждом толчке.
Рис слышал только хриплое дыхание, бесконечное шуршание одежды и случайные звуки от соприкосновения их интимных частей тела. Глубоко внутри она сжимала его плоть восхитительным образом, требуя большего, он схватил её бёдра, заставляя жёстче опускаться на него, неустанно двигаясь, используя своё тело, чтобы доставить удовольствие ей. Они вместе сражались посреди бури чувств, подбираясь к финалу всё ближе и ближе, пока наконец не прекратили движения, а их плоть не стала пульсировать и сжиматься, всё теснее соединяя тела влюблённых вместе. Хелен застонала, её руки крепче обхватили его шею, а потом она замолкла и начала беспомощно содрогаться. Ощущение её экстаза подтолкнуло его к разрядке, удовольствие было таким совершенным, словно он терял сознание, словно умирал и возрождался вновь.
Прильнув губами к её виску, Рис тихо постанывал, держа Хелен в объятиях, заставляя свои руки и ноги прекратить дрожать. Она расслабилась, и её нога соскользнула с его бедра. Но, когда он нехотя попытался выйти из неё, Хелен вцепилась в его ягодицы, не позволяя ему отстраниться, и это ощущение было настолько прекрасным, что его плоть дёрнулась и вновь набухла внутри неё. Рис медленно водил губами по лицу Хелен, их тела всё ещё были соединены, его жаркая плоть пульсировала внутри её обжигающего трепещущего лона.
Она уронила голову ему на плечо.
– Я не думала, что этим можно заниматься в таком положении, – прошептала Хелен.
Рис улыбнулся и, склонившись, прикусил её мочку, обводя языком контур ушка. Лёгкий, солоноватый привкус её испарины, дразнил его, возбуждая словно экзотический наркотик. Он никогда не сможет ею насытиться.
– Ты не должна меня поощрять, – хрипло сказал он. – Кто-то должен говорить мне, чтобы я вёл себя, как джентльмен. И это твоя обязанность.
Она осторожно провела рукой по его правой ягодице.
– Я никогда не скажу тебе этого.
Рис продолжал обнимать Хелен. Он знал, что она держит от него секреты, сражается с чем-то, что не имеет названия, и не признаётся. Но он не будет давить на неё. Пока.
Однако, скоро, они всё расставят по местам.
Нехотя он разжал руки и прикоснулся к бедру Хелен, удерживая, чтобы она не упала, выходя из неё. Она ахнула, когда чувство наполненности покинуло её тело, он успокаивал, что-то тихо бормоча. Достав носовой платок из кармана, Рис плотно прижал сложенный материал между створок её лона и поправил панталоны. Хотя он и не мог разглядеть в темноте румянца Хелен, Рис чувствовал жар, исходящий от её тела.
– Между нами всё ещё остаётся недосказанность, – предупредил он мягко, застёгивая брюки. Прикоснувшись долгим поцелуем к её виску, Рис добавил: – Хотя мне и нравится, то, как ты меня отвлекаешь.
Хелен находилась в оцепенении до конца вечера, не в состоянии понять, насколько произошедшее было вызвано действием невралгического порошка, и насколько зависело он неё самой.
Сразу после того, как они покинули оранжерею на крыше, Рис проводил её в ванную, где она изо всех сил постаралась придать одежде опрятный вид и пригладить волосы. После этого они прошли в ателье к модистке на втором этаже, где Рис представил её миссис Алленби, высокой, стройной женщине с приятной улыбкой. Она посочувствовала Хелен, узнав об её мигрени, и заверила, что у них предостаточно времени, оставшегося от назначенной встречи, чтобы снять мерки. А сама она может вернуться в другой день, когда почувствует себя лучше, и тогда они смогут начать планировать её приданое по существу.
После завершения встречи Хелен вернулась из ателье к Рису, который ждал её, чтобы сопроводить на первый этаж. Вспоминая их жаркую интерлюдию всего час назад, она почувствовала, что начинает заливаться румянцем.
Он усмехнулся, глядя на неё.
– Постарайся не выглядеть такой виноватой, cariad. Я провёл предыдущие четверть часа, объясняя леди Бервик причину нашего исчезновения.
– И что ты ей сказал?
– Я привёл все уважительные причины, которые только смог придумать. Некоторые из них даже были правдой.
– Она поверила? – сгорая от стыда, спросила Хелен.
– Сделала вид.
К облегчению Хелен, леди Бервик, казалось, была довольна и благодушна на обратной дороге в Рэвенел-Хаус. Она купила, по меньшей мере, двенадцать пар перчаток наряду с разной мелочёвкой в других отделах. С сожалением, графиня признала, что она собирается вновь вернуться в универмаг за покупками, даже если это означает посещение Уинтерборна в рабочие часы и толкотню среди простолюдинов. Пандора и Кассандра потчевали Хелен всем тем, что рассказали им продавцы о модных тенденциях на следующий год. Повальным увлечением станут причудливые булавки для шарфов так же, как и золотистая, и серебристая плетёная окантовка на платьях и шляпках, а причёски будут носить à la Récamier[1], завивая волосы в мелкие кудряшки, как у пуделей.
– Бедняжка Хелен, мы возвращаемся домой с горой коробок и пакетов, а ты обзавелась только банкой с порошком от головной боли, – сказала Пандора.
– Мне ничего больше не нужно, – ответила Хелен, опуская взгляд на зелёную жестянку, лежащую у неё на коленях.
– И пока мы прекрасно проводили время, делая покупки, Хелен снимала одежду, – печально добавила Кассандра.
От лица Хелен отхлынула краска, она испуганно посмотрела на сестру.
– У модистки, – объяснила Кассандра. – Ты же сказала, что она снимала с тебя мерки, разве нет?
– О, да.
– Это мероприятие не могло быть уж слишком для тебя весёлым, – проговорила близняшка.
– Безусловно, нет.
Хелен неотрывно смотрела на банку с порошками, заметив, что леди Бервик не произнесла ни слова.
Карета подъехала к Рэвенел-Хаусу, лакей понёс в дом возвышающуюся гору коробок цвета слоновой кости с ловкостью жонглёра на ярмарке, близнецы побежали в свои комнаты, а леди Бервик сообщила дворецкому, чтобы в гостиную подали чай.
– Хочешь присоединиться? – спросила она подопечную.
– Нет, спасибо, думаю, что пораньше лягу спать, – Хелен замешкалась, пытаясь совладать с нервами. – Могу я поговорить с вашей светлостью?
– Конечно. Пройдём со мной в гостиную. – Они вошли в комнату, где было холодно, несмотря на огонь в камине. Леди Бервик присела на кушетку и поёжилась. – Пошевели угли в очаге, если тебе не сложно.
Хелен подошла к камину, взяла кочергу и помешала угли, пока не разгорелось яркое пламя. Подставив ладони к хлынувшему теплу, она застенчиво проговорила:
– Что касается моего исчезновения вместе с мистером Уинтерборном...
– Нет никакой необходимости в объяснениях. Я одобряю.
Хелен поражённо на неё посмотрела.
– Вы... вы одобряете?
– В этой самой гостиной я сказала тебе, что ты должна сделать всё необходимое ради брака с мистером Уинтерборном. В других обстоятельствах, я бы, конечно, безоговорочно возражала. Но если позволив ему некие вольности, ты крепче привяжешь его к себе, и ваша свадьба станет неоспоримой действительностью, я готова закрыть на это глаза. Мудрая компаньонка принимает тот факт, что иногда стоит проиграть битву, чтобы выиграть войну.
Хелен растеряно ответила:
– Вы чрезвычайно... – безжалостны, – практичны, миледи.
– Мы должны использовать имеющиеся в нашем распоряжении средства. – Леди Бервик выглядела смирившейся. – Часто говорят, что женское оружие это её язык... но оно далеко не единственное.
Глава 27
Утром, пока леди Бервик завтракала в своей комнате, а близнецы всё ещё оставались в постелях, Хелен доставили письмо, отправленное пенни-почтой[1].
Когда дворецкий принёс конверт на серебряном подносе, Хелен сразу же заметила, что оно от Ады Тэпли. Она взяла его дрожащей рукой.
– Я бы предпочла, чтобы вы ни при ком не упоминали об этом письме.
Слуга ответил бесстрастным взглядом.
– Да, миледи.
Дождавшись, пока он покинет утреннюю гостиную, Хелен вскрыла склеенный конверт и достала письмо. Её взгляд заскользил по неровным строкам.
Миледи,
Вы писали справиться о ребёнке, которого мне отдали на попечение. Я назвала её Черити, чтобы она не забывала, что её судьба зависит от сострадания окружающих, и в любой момент она может оказаться на улице, поэтому надо стараться быть достойной получаемых благ. Девочка всегда хорошо себя вела и не доставляла хлопот, но выплат на её содержание не хватало. Каждый год я просила об их увеличении, но даже лишнего фартинга не пришло. Пять месяцев назад у меня не осталось выбора и пришлось отослать её в детский приют Стэпни в районе Сент-Джордж-ин-зе-Ист.
Я написала поверенному и сообщила, что заберу её назад, если в дальнейшем будут приходить необходимые суммы на содержание, но ответа так и не последовало. Я молюсь, чтобы однажды свершился страшный суд над бессердечным старым скрягой за то, что он позволил бедному ребёнку оказаться в таком месте. Так как у девочки никогда не было фамилии, они назвали её Черити Уэднсдей из-за того, что я отправила туда малютку именно в среду. Если Вы что-то можете сделать для девочки, благослови Вас за это бог. Её судьба тяжёлым бременем лежит на моей совести.
Искренне Ваша,
Ада Тэпли.
Хелен была рада, что она ещё не успела притронуться к завтраку. После прочтения этого письма её бы стошнило. Вскочив с кресла, она заметалась взад и вперёд, прижимая руку ко рту.
В течение нескольких месяцев её маленькая сводная сестрёнка находилась абсолютно одна в заведении, где ребёнка могли морить голодом или жестоко обращаться, возможно, она могла быть больна.
Хотя Хелен всегда была уверена, что не способна на насилие, ей хотелось прикончить Альбиона Вэнса самым болезненным способом. Жаль, что нельзя убить человека несколько раз, она бы получила удовольствие, заставляя его страдать.
Однако в данный момент ей нужно думать только о Черити. Надо срочно забрать ребёнка из приюта. Ей необходимо подыскать дом, где к ней будут относиться с добротой.
Для начала, Хелен нужно выяснить выжила ли она.
Она попыталась отогнать панику и ярость достаточно надолго, чтобы ясно мыслить. Нужно пойти в приют Стэпни, найти Черити и привести в Рэвенел-Хаус. Каким образом можно забрать ребёнка из такого учреждения? Возможно ли это сделать не сообщая своего настоящего имени?
Ей нужна была помощь.
Но к кому она могла пойти? Точно не к Рису и не к леди Бервик, которая сказала бы ей позабыть о ребёнке. Кэтлин и Девон находились слишком далеко. Уэст сказал, чтобы она послала за ним, если он ей понадобится, но несмотря на то, что она бы доверила ему свою собственную жизнь, Хелен не была уверена, как он отреагирует на данную ситуацию. От неё не ускользнул налёт беспощадного прагматизма, которым обладал Уэст в равной степени, как и леди Бервик.
Она подумала о докторе Гибсон, которая сказала, что Хелен может обращаться к ней по любому поводу, если ей понадобится друг. Имела ли женщина это в виду? Можно ли на неё рассчитывать?
Это рискованно. Доктор Гибсон подчинённая Риса, и она может прямиком пойти к нему. Или врач может отказаться, опасаясь его неодобрения. Но Хелен вспомнила пронзительные зелёные глаза женщины и бойкую, свободную манеру поведения и подумала, что она ничего не боится. Больше того, доктор Гибсон была знакома с Лондоном, раньше бывала в приютах и наверняка знала об их правилах.
Хотя Хелен и не хотела испытывать на прочность дружбу ещё до того, как она зародилась, всё же Гарретт Гибсон была её лучшим шансом на спасение Черити. И по какой-то причине, основывавшейся только на внутреннем предчувствии, она была уверена, что доктор ей поможет.
– Зачем тебе понадобился врач? – спросила леди Бервик, поднимая глаза от письменного стола в её спальне. – Снова разболелась голова?
– Нет мадам, – ответила Хелен, стоя на пороге комнаты. – Женское недомогание.
Губы графини сморщились, словно их затянули шнурком. Для женщины, которая могла свободно обсуждать подробности разведения лошадей, она чувствовала себя удивительным образом неуютно, когда речь заходила о тех же процессах, только у людей. И говорила о таких вещах разве что в маленьком, тесном кругу своих друзей.
– Ты пробовала прикладывать бутыль с горячей водой?
Хелен раздумывала как бы поделикатнее выразиться.
– Я подозреваю, что могу быть в положении.
Лицо леди Бервик стало непроницаемым. Очень аккуратно она вставила пишущую ручку обратно в держатель.
– Если эти опасения связаны с твоим свиданием с мистером Уинтерборном в тот вечер, то ещё слишком рано говорить о том, будут ли у неё плоды.
Опустив глаза на узорный ковёр, Хелен осторожно проговорила:
– Я понимаю. Однако... У нас с мистером Уинтерборном уже было свидание многим ранее.
– Ты хочешь сказать, что ты и он...
– После нашей помолвки, – призналась Хелен.
Графиня одарила её взглядом, в котором читался праведный гнев.
– Валлийцы! – воскликнула она. – Любому из них даже пояс верности не помеха. Зайди в комнату, дитя. Не стоит об этом кричать с порога. – После того, как Хелен повиновалась, пожилая леди задала вопрос: – Твои ежемесячные недомогания прекратились?
– Полагаю, что так.
Поразмыслив над ситуацией, леди Бервик стала выглядеть весьма довольной.
– Если ты окажешься в интересном положении, тогда твой брак с мистером Уинтерборном практически свершившийся факт. Я пошлю за доктором Холлом, он наблюдает мою дочь, Беттину.
– Ваша милость очень любезны, но я уже послала записку, чтобы назначить приём у доктора Гибсон, при первой же возможности.
Графиня нахмурилась.
– Кто он?
– Доктор Гибсон женщина. Я встретила её в понедельник вечером в универмаге.
– Нет-нет, это неприемлемо. Женщины не могут быть врачами: они лишены хладнокровия и способности разбираться в науке. Нельзя доверять женщине в таких важных вещах, как деторождение.
– Мадам, моей скромности был бы нанесён меньший урон если бы меня осмотрела женщина-врач, нежели мужчина, – ответила Хелен.
Возмущённо фыркнув, леди Бервик подняла молящий взгляд к небесам. Затем, вновь посмотрев на Хелен, мрачно проговорила:
– Доктор Гибсон может осмотреть тебя здесь.
– Боюсь, мне придётся посетить её частный медицинский кабинет в особняке на Кинг-Кросс.
Брови графини взлетели вверх.
– Она не станет тебя осматривать в уединении твоего собственного дома?
– В её кабинете находится самое последнее научное и медицинское оборудование, – нашлась с ответом Хелен, припоминая рассказ Риса о том, как доктор Гибсон залечила его вывихнутое плечо и описания её кабинета. – У неё есть специальный стол. И лампа с концентрированным теплом накала.
– Это всё очень странно, – хмуро заметила графиня. – У мужчины-врача хватило бы порядочности закрыть глаза во время осмотра.
– Доктор Гибсон – современный специалист.
– Похоже, что да, – леди Бервик, которая относилась ко всему современному с огромным подозрением, нахмурилась. – Так и быть.
– Спасибо, мадам.
Переполненная неописуемым облегчением Хелен выбежала из комнаты, пока графиня не успела передумать.
Приём был назначен на следующий день в четыре часа дня. От всевозрастающего волнения Хелен едва смогла заснуть в ту ночь. Когда наконец-то пришло время переступить порог дома доктора Гибсон, она была обессилена и вся на нервах.
– Я здесь под ложным предлогом, – выпалила Хелен, когда доктор встретила её и повела на узкую, трёхуровневую террасу в георгианском стиле.
– Правда? – спросила она невозмутимо. – Ну что же, я рада вас видеть независимо от причины.
В узком проходе появилась пухлая круглолицая горничная.
– Забрать вашу накидку, миледи?
– Нет, я не смогу остаться надолго.
Доктор Гибсон посмотрела на Хелен бдительными зелёными глазами и недоумённо улыбнулась.
– Может быть, переговорим несколько минут в гостиной?
– Да.
Хелен следом за ней прошла в чистую, приятную комнату, с простой меблировкой, здесь имелись только: кушетка, два кресла, обитые тканью голубого и белого цветов, и два маленьких столика. На единственной картине, висящей на стене, были изображены гуси, вышагивающие мимо сельского домика с живой изгородью из шиповника. Этот вид успокаивал Хелен, напоминая о Гэмпшире. Каминные часы, негромко пробили четыре раза.
Доктор Гибсон присела на стул рядом с Хелен. В блёклом свете, исходящем из окна, несмотря на её манеру держаться, женщина казалась обескураживающе молодой. Она выглядела так опрятно, словно школьница, каштановые волосы были собраны в аккуратный пучок. Стройная фигурка облачена в строгое, без каких-либо прикрас платье такого тёмно-зелёного цвета, что он практически граничил с чёрным.
– Если вы здесь не в качестве пациента, миледи, что я могу для вас сделать? – спросила доктор Гибсон.
– Мне нужна помощь по личному вопросу. Я подумала, что вы будете самым подходящим для этого дела человеком, потому как ситуация... затруднённая, – Хелен замолчала. – Я бы предпочла чтобы это осталось между нами.
– Даю слово.
– Я хочу разузнать о судьбе девочки. У моей компаньонки, леди Бервик, есть племянник, он зачал ребёнка вне брака и отказался от ответственности за него. Малютке четыре года. Вроде бы, пять месяцев назад её отослали в приют Стэпни в районе Сент-Джордж-ин-зе-Ист.
Доктор Гибсон нахмурилась.
– Я знакома с теми краями. Отличное место для попойки. Некоторые окрестности небезопасны даже в дневное время.
Хелен переплела облачённые в перчатки пальчики и сцепила руки в замок.
– В любом случае, мне нужно выяснить, находится ли Черити в этом заведении.
– Её так зовут?
– Черити Уэднсдей.
Губы доктор Гибсон скривились.
– Насколько я в этом разбираюсь, оно стандартное для таких заведений, – в её глазах читался вопрос. – Может, я схожу, всё для вас разузнаю. Конечно же, не называя вашего имени. Если Черити там, то я выясню, в каком она состоянии и передам вам. Уверена, что найду для этого время завтра или послезавтра.
– Спасибо, это очень великодушно с вашей стороны, но... Я должна пойти сегодня, – Хелен замолкла. – Даже если вы не сможете.
– Леди Хелен, – тихо отозвалась доктор. – Это не место для благородно воспитанной женщины. В тех краях царят людские страдания, которые сильно опечалят человека, ведущего закрытый образ жизни.
Хелен понимала, что слова были сказаны с добрыми намерениями, но задели всё равно. Она не была изнеженной или слабоумной и уже решила, что соберётся со всеми необходимыми силами для того, чтобы сделать то, что нужно.
– Я справлюсь, – сказала она. – Если четырёхлетний ребёнок выжил в таком месте, полагаю, я смогу перенести один визит.
– Вы не можете обратиться к мистеру Уинтерборну? Как человек с такими средствами...
– Нет, я не хочу, чтобы он что-то об этом узнал.
Обескураженная горячностью Хелен доктор Гибсон окинула её задумчивым взглядом.
– Почему именно вы должны разрешить эту ситуацию? Зачем рискуете ради ребёнка, который имеет к вам лишь отдалённое отношение?
Хелен молчала, боясь раскрыть слишком много.
Женщина терпеливо ждала.
– Если я вам помогаю, то вы должны мне доверять, – через мгновение произнесла она
– Ребёнок имеет ко мне не такое уж... отдалённое отношение.
– Понятно, – доктор замолчала перед тем, как осторожно спросить: – Это ваш ребёнок? Я бы никогда не осудила вас, многие женщины совершают ошибки.
Хелен густо покраснела. Она заставила себя прямо посмотреть на доктора Гибсон.
– Черити моя сводная сестра. Её отец, мистер Вэнс, очень давно имел связь с моей матерью. Для него соблазнять и бросать женщин всё равно, что спорт.
– А, – мягко отозвалась женщина. – Таких мужчин полно. Я постоянно вижу порочные последствия этого, так называемого, спорта, когда посещаю женщин и детей, страдающих в работных домах. Я считаю, что кастрация была бы идеальным решением. – Она изучающе посмотрела на Хелен. Затем, казалось, приняла решение и резко встала. – Тогда в путь.
Хелен моргнула.
– Вы пойдёте со мной? Сейчас?
– Я совершенно точно не могу позволить вам идти туда одной. Нам следует отправиться прямо сейчас. В четверть шестого начнёт темнеть. Нужно отослать вашего кучера и лакея домой и взять наёмный экипаж. Было бы безрассудно путешествовать по тем краям в хорошей карете, и я сомневаюсь, что слуга, посмотрев по сторонам, позволил бы вам высунуть из неё нос.
Хелен проследовала за ней из комнаты в прихожую.
