Текст книги "Выйти замуж за Уинтерборна (ЛП)"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Безжалостный воротила
Необузданные амбиции помогают Рису Уинтерборну, простолюдину по рождению, обрести огромные богатства и успех. Рис всегда получает именно то, чего хочет. И когда он встречает застенчивую благородную леди Хелен Рэвенел, он полон решимости заполучить её. Если он должен взять её добродетель, чтобы иметь гарантии, что она выйдет за него, тем лучше…
Укрытая от мира красавица
Хелен почти не имела контактов с блестящим, циничным миром лондонского общества. Пока настойчивое обольщение Риса не пробудило сильную пылкую взаимную страсть. Несмотря на, казалось бы, мягкий характер, Хелен питает стойкую уверенность, что только она сможет укротить своего неуправляемого мужа. Когда враги Риса устраивают заговор против них, Хелен должна поделиться с ним своей самой страшной тайной. Риск невероятный… награда – жизнь полная ни с чем несравнимого блаженства. И всё начинается с того, что Хелен решает во что бы то ни стало …
выйти замуж за Уинтерборна.
Название: Marrying Winterborne / Выйти замуж за Уинтерборна
Автор: Lisa Kleypas /Лиза Клейпас
Серия: The Ravenels, # 2 / Рэвенелы – 2
Объем книги: 35 глав и эпилог
Дата выхода в оригинале: 31 мая 2016
Переведено специально для группы: vk.com/club50110025 – Любимая писательница – Лиза Клейпас
Переводчики: Анна Воронина, Юля Бурлачук, Юлия Дронь, Екатерина Эйрих
Редакторы: Елена Заверюха, Асемгуль Бузаубакова, Марина Драп
При копировании перевода, пожалуйста, указывайте переводчиков, редакторов и ссылку на группу!
Грегу, моему мужу и герою. С любовью, Л.К.
Глава 1
– Мистер Уинтерборн, к вам посетительница.
Рис поднял глаза от кипы писем на своём столе и нахмурился.
Его личный секретарь, миссис Фернсби, стояла на пороге его офиса, за круглыми линзами очков скрывался цепкий взгляд. Она была опрятной женщиной среднего возраста и немного полноватой.
– Вам же известно, я не принимаю посетителей в это время, – это был его утренний ритуал, проводить первые полчаса каждого дня, читая почту в никем не нарушаемой тишине.
– Да, сэр, но посетительница леди, и она…
– Меня не волнует, даже если она чёртова королева, – отрезал он. – Избавьтесь от неё.
Миссис Фернсби неодобрительно поджала губы. Она без промедления вышла, каблуки её туфель стучали по полу, словно череда выстрелов.
Рис вернулся к письму, лежавшему перед ним. Терять самообладание было роскошью, которую он редко себе позволял. Но в последнюю неделю его охватило гнетущее уныние, которое отягощало каждую мысль, каждый удар сердца и вызывало в нём желание наброситься на любого в пределах досягаемости.
Всё из-за женщины, которую ему не следовало хотеть.
Леди Хелен Рэвенел… женщина, которая была воспитанной, невинной, застенчивой, аристократичной. Ей было присуще всё то, чего он был начисто лишён.
Их помолвка длилась всего две недели, пока Рис не умудрился всё разрушить. Когда он последний раз видел Хелен, он был нетерпелив и слишком настойчив, наконец-то, поцеловав её так, как ему давно хотелось. Она задеревенела в его объятиях, отталкивая его. Её презрение к нему не могло быть более очевидным. Сцена закончилась слезами с её стороны и раздражением с его.
На следующий день её невестка Кэтлин пришла сообщить ему, что Хелен была так расстроена, что слегла в постель с мигренью.
"Она больше не хочет вас видеть. Никогда", – без обиняков сообщила ему Кэтлин.
Рис не мог винить Хелен в том, что она разорвала помолвку. Ясно, что они не подходят друг другу. Взять в жёны дочь из титулованной английской семьи для него означало пойти против воли божьей. Несмотря на огромное состояние, у него не было ни манер, ни воспитания настоящего джентльмена. Он даже не выглядел таковым со своим смуглым лицом, чёрными волосами и развитой мускулатурой простого рабочего.
К тридцати годам он превратил небольшой магазинчик своего отца на Хай-стрит в самый большой универмаг в мире, построив "Уинтерборн". Он владел заводами, складами, сельхозугодьями, конюшнями, прачечными и жилыми зданиями, а также был членом правления судоходной и железнодорожной компаний. Но, несмотря на его достижения, он никогда не сможет преодолеть пропасть между ними из-за того, что родился сыном валлийского бакалейщика.
Его мысли были прерваны ещё одним стуком в дверь. Подняв глаза, Рис с изумлением увидел, что миссис Фернсби вернулась в кабинет.
– Что вам нужно? – потребовал он объяснений.
Секретарь поправила очки и решительно ответила:
– Леди настаивает на том, чтобы остаться, пока вы не поговорите с ней, если только вы не прикажете выпроводить её отсюда, применив физическую силу.
Раздражение Риса уступило место замешательству. Ни одна из его знакомых женщин, респектабельная или нет, не посмела бы обратиться к нему так смело.
– Её имя? – спросил он.
– Она не скажет.
Рис покачал головой в недоумении, удивляясь, как посетительница смогла пройти его приёмные. Он платил деньги небольшой армии людей, чтобы они ограждали его от такого рода нарушителей спокойствия. Ему на ум пришла абсурдная мысль, и хоть он тотчас же отверг её, его сердце забилось чаще.
– Как она выглядит? – заставил он себя спросить.
– Она носит траур и её лицо скрыто вуалью. Стройная и очень вежливая, – после минутного колебания она сухо добавила: – И разговаривает с безупречным произношением представительницы высшего общества.
Когда его осенило, Рис почувствовал, как грудь сжало тисками от болезненного укола тоски.
– Yr Dduw[1], – пробормотал он на валлийском. Казалось невозможным, что Хелен пришла бы к нему. Но каким-то образом он знал, что это она, ощущал это всем своим естеством. Не сказав больше ни единого слова, он встал и двинулся размашистым шагом мимо миссис Фернсби.
– Мистер Уинтерборн, – воскликнула секретарь ,следуя за ним. – Вы же в рубашке. Ваш пиджак…
Рис едва её слышал, покидая свой угловой кабинет и входя в фойе с обтянутыми кожей креслами.
Он резко остановился, увидев посетительницу, у него перехватило дыхание.
Хоть траурная вуаль и скрывала лицо Хелен, он узнал её идеальную осанку и стройную фигуру.
Он заставил себя подойти ближе. Не в силах вымолвить ни слова Рис встал напротив неё, едва не задыхаясь от негодования, и в то же время с беспомощной жадностью вдыхая её сладкий аромат. Из-за её присутствия он моментально возбудился, его плоть наполнилась желанием, сердце отбивало барабанную дробь.
Доносившийся из одного из кабинетов, соединённых с фойе, звук клацанья клавиш, который издавали операторы, работающие на печатных машинках, оборвался.
Было чистым безумием со стороны Хелен прийти сюда без сопровождения. Её репутация будет уничтожена. Её необходимо быстрее выпроводить из фойе и отправить домой, пока никто не понял, кто она.
Но сначала Рис узнает, чего она хочет. Хоть Хелен и жила изолировано от внешнего мира и была невинной, она не была глупой. Хелен бы не подвергала себя такой огромной опасности, не будь у неё на то серьёзной причины.
Рис посмотрел на миссис Фернсби:
– Моя гостья вскоре уйдёт. А пока проследите за тем, чтобы нас не беспокоили.
– Да, сэр.
Его взор снова обратился к Хелен.
– Идите за мной, – резко сказал он и повёл её к своему кабинету.
Хелен безмолвно последовала за ним, её юбки шуршали, задевая стены коридора. Её наряд был устаревшим и слегка потрёпанным, имел вид аристократизма, для которого наступили тяжёлые времена. Было ли это причиной её прихода сюда? Может, семейство Рэвенел нуждается в деньгах так отчаянно, что она изменила своё мнение о том, чтобы снизойти до него и стать-таки его женой?
"Ей-богу", – думал Рис с мрачным предвкушением, – "ему доставит удовольствие слушать, как она будет умолять его принять её обратно". Он, конечно же, не примет, но даст ей прочувствовать те же мучения, которые он испытывал всю прошлую неделю. Любой, кто когда-либо посмел воспрепятствовать ему, мог бы заверить её, что впоследствии не будет никакого прощения или милосердия с его стороны.
Они вошли в его кабинет, просторное и тихое помещение с большим окном с двойными стёклами и толстым мягким ковром. В центре комнаты располагался письменный стол на пьедестале, заваленный письмами и бумагами.
Прикрыв дверь, Рис подошёл к столу, взял песочные часы и нарочито перевернул их. Песок перетечёт в нижнюю камеру ровно за четверть часа. Он чувствовал необходимость показать, что они сейчас находятся в его мире, где время играет большое значение и где он контролирует ситуацию.
Рис повернулся к Хелен, насмешливо приподняв брови.
– На прошлой неделе мне сообщили, что вы…
Его голос замер, когда Хелен откинула с лица вуаль и посмотрела на него с терпением, мягкой серьёзностью, которая ошеломила его с первой встречи. Её глаза были серебристо-голубыми, как облака, что плывут в лунном сиянии. Блестящие прямые локоны её волос самого светлого оттенка блонд были аккуратно собраны на затылке в пучок, но одна блестящая прядь выбилась из-под гребней из чёрного янтаря и свободно свисала возле левого уха.
Чёрт бы её побрал за то, что она так красива.
– Извините меня, – сказала Хелен и посмотрела ему в глаза. – Я пришла к вам при первой же возможности.
– Вам не следует здесь находиться.
–Есть вещи, которые мне нужно с вами обсудить, – она бросила робкий взгляд на стул поблизости. – Прошу, если вы не возражаете…
– Ага, присаживайтесь, – но Рис не сделал ни единого движения, чтобы помочь ей. Поскольку Хелен никогда не считала его джентльменом, чёрта с два он будет вести себя так, как будто он им является. Он полусел, полуприслонился к столу, скрестив руки на груди. – У вас не так много времени, – холодно сообщил он, коротко кивнув на часы. – Вы бы лучше распорядились им с пользой.
Хелен села в кресло, расправила юбки и сняла перчатки, ловко потянув за кончики пальцев.
У Риса пересохло в горле от вида её изящных пальчиков, появляющихся из чёрных перчаток. Она играла для него на пианино в Приорате Эверсби, её фамильном поместье. Он был очарован ловкостью её рук, порхающих по клавишам, как маленькие белые птички. По какой-то причине она всё ещё носила обручальное кольцо, которое он ей подарил, с безупречной огранкой розой, которое на мгновение зацепилось за перчатку.
После того, как Хелен откинула вуаль так, что она упала тёмной дымкой ей на спину, на одно напряжённое мгновение девушка осмелилась встретиться с ним взглядом. Лёгкий румянец окрасил её щеки.
– Мистер Уинтерборн, я не просила свою невестку приходить к вам на прошлой неделе. Я тогда неважно себя чувствовала, но если бы я знала, что Кэтлин собирается…
– Она сказала, что вам нездоровится.
– Меня мучила головная боль, и только…
– Кажется, я был её причиной.
– Кэтлин придала этому слишком большое значение…
– По её словам, вы сказали, что больше никогда не захотите меня видеть.
Румянец Хелен стал ещё ярче.
– Мне жаль, что она повторила это, – воскликнула она, выглядя огорчённой и пристыженной. – Я не думала так на самом деле. У меня раскалывалась голова, и я пыталась осмыслить то, что случилось в тот день. Когда вы нанесли нам визит и… – Она отвела взгляд и посмотрела вниз на свои колени. Свет из окна заскользил по её волосам. Хелен тесно сжала пальцы и сложила согнутые ладони так, будто держала между ними что-то хрупкое. – Мне необходимо поговорить с вами об этом, – промолвила она тихо. – Мне бы очень хотелось… достичь с вами взаимопонимания.
Что-то внутри него умерло. Слишком много людей пыталось сблизиться с ним из-за денег, он уже понимал, что будет происходить дальше. Хелен ничем не отличалась от остальных, пытаясь получить некую выгоду для себя. Хоть он и не мог осуждать её за это, всё же выслушивать придуманные ею объяснения о том, сколько он ей должен и за что, Рис тоже был не в состоянии. Он лучше сразу же расплатится с ней и покончит с этим.
Лишь одному богу известно, почему он питал робкую, глупую надежду на то, что она может хотеть от него чего-то помимо денег. Так этот мир устроен и таковым он и останется. Мужчины ищут красивых женщин, а женщины обменивают свою красоту на материальный достаток. Он унизил Хелен, наложив на неё свои плебейские лапы, и теперь она потребует компенсацию.
Он обошёл стол, выдвинул ящик и вытащил чековую книжку своего личного банковского счёта. Взяв ручку, он выписал чек на десять тысяч фунтов стерлингов. После того, как он сделал пометку для себя на левом поле книжки, он подошёл к Хелен и отдал ей чек.
– Никому не нужно знать, откуда он у вас, – сообщил он деловым тоном. – Если у вас нет банковского счёта, я прослежу, чтобы вам его открыли. – Ни один из банков не разрешил бы женщине открыть себе счёт. – Обещаю, всё будет улажено без лишнего шума.
Хелен уставилась на него в замешательстве, а затем посмотрела на чек.
– Почему вы… – Она резко вдохнула, увидев сумму. В ужасе она снова посмотрела на него: – Зачем? – спросила она, её взволнованное дыхание прерывисто вырывалось из груди.
Сбитый с толку её реакцией Рис нахмурился.
– Вы сказали, что хотите достичь взаимопонимания. Это оно и есть.
– О нет, я имела в виду… Мне хотелось, чтобы мы лучше поняли друг друга, – она неловко порвала чек на мелкие кусочки. – Мне не нужны деньги. А даже если были бы нужны, я бы никогда их у вас не попросила, – клочки бумаги полетели по воздуху, как хлопья снега.
Ошеломлённый он наблюдал, как она расправилась с небольшим состоянием, которое он ей вручил. Смесь досады и смятения наполнила его, когда он осознал, что неверно истолковал её действия. Тогда что, чёрт возьми, она от него хочет? Зачем она пришла к нему?
Хелен сделала глубокий вдох и ещё один, медленно обретая самообладание. Она встала и приблизилась к нему.
– Некая манна небесная… свалилась на наше фамильное поместье. И теперь у нас есть средства обеспечить приданое мне и моим сёстрам.
Рис уставился на неё, его лицо превратилось в жёсткую маску, пытаясь переварить то, что она ему говорила. Хелен подошла слишком близко. Её лёгкий аромат ванили и орхидей проникал в его лёгкие с каждым вдохом. Тело Риса наполнялось желанием. Ему хотелось уложить её на спину поперёк своего стола…
С усилием он отогнал страстную картину из своих мыслей. Здесь, в деловой обстановке своего кабинета, одетый в изысканную одежду и отполированные оксфордские туфли, он никогда прежде не чувствовал себя грубым животным. Опасаясь находиться к ней так близко, он отступил и наткнулся на край письменного стола. Ему пришлось снова принять полусидячую позу. Хелен продолжала приближаться, пока её юбки слегка не задели его колени.
Она могла бы быть персонажем из валлийской сказки, нимфой, родившейся из тумана над озером. Было что-то неземное в изяществе её фарфоровой кожи, в поразительном контрасте её тёмных ресниц и бровей с серебристо-светлыми волосами. Глаза Хелен напоминали прозрачные сияющие льдинки в тёмной окантовке.
Хелен говорила что-то о манне небесной. Что это значило? Неожиданное наследство? Подарок? Возможно, выгодное капиталовложение, хоть это и было маловероятным в свете пресловутой финансовой безответственности Рэвенелов. Чем бы это ни было, Хелен, казалось, была уверена, что с финансовыми проблемами её семьи покончено. Если это правда, то она сможет выбрать себе любого мужчину в Лондоне.
Придя к нему, она подвергала риску своё будущее. На кону была её репутация. Он мог бы взять её прямо здесь в своём кабинете, и никто даже не пошевелил бы пальцем, чтобы помочь ей. Её спасало только то, что Рису не хотелось уничтожать что-то настолько очаровательное и хрупкое, как эта женщина.
Для её же блага он должен выпроводить её из универмага, как можно быстрее и незаметнее. С усилием он оторвал от неё взгляд и сфокусировался на дальней точке на стене, отделанной деревянными панелями.
– Я выведу вас из здания через частный выход, – пробормотал он. – Вы вернётесь домой никем не замеченной.
– Я не освобождаю вас от нашей помолвки, – сказала мягко Хелен.
Рис опять встретился с ней взглядом и снова почувствовал сильные толчки в своей груди. Хелен даже не моргала, лишь терпеливо ждала его ответа.
– Миледи, мы оба знаем, что я последний мужчина, за которого вам хотелось бы выйти замуж. С самого начала я видел, что вы испытываете ко мне отвращение.
– Отвращение?
Оскорблённый её притворным удивлением Рис грубо продолжил:
– Вы избегаете моих прикосновений. Вы не хотите разговаривать со мной за обедом. Большую часть времени вы даже не можете заставить себя смотреть на меня. А на прошлой неделе, когда я поцеловал вас, вы оттолкнули меня и залились слезами.
Он ожидал, что Хелен застыдится, будучи уличённой во лжи. Вместо этого она посмотрела на него искренним взглядом, её губы приоткрылись в испуге.
–Пожалуйста, – сказала она, наконец, – вы должны меня простить. Я слишком застенчива. Я должна старательнее работать над собой, чтобы это преодолеть. Когда я вела себя подобным образом, это не имело никакого отношения к отвращению. Правда в том, что я волнуюсь в вашем присутствии. Потому что… – яркий румянец расползся от высокого воротничка её платья до линии волос. – Потому что вы очень привлекательный мужчина, – продолжила она неловко, – и искушённый, и мне не хотелось, чтобы вы сочли меня глупой. Что касается того дня, это… это был мой первый поцелуй. Я не знала, что делать, и была сильно потрясена.
Где-то среди хаоса собственных мыслей Рис подумал, хорошо, что он опирается о стол. Иначе у него бы подкосились колени. Могло ли то, что он принял за отвращение, на самом деле оказаться застенчивостью? А то, что он принял за презрение, быть невинностью? Он испытал чувство раскола внутри, будто его сердце с треском открывалось. Как же легко Хелен удалось покорить его. Несколько слов, и он готов был упасть перед ней на колени.
Её первый поцелуй, а он вырвал его, даже не спросив.
У Риса никогда не возникало необходимости играть роль искусного соблазнителя. Женщины всегда были для него легкодоступны, и они всегда выглядели довольными всем тем, что он проделывал под одеялом. В его постели временами бывали даже леди: жена дипломата и графиня, чей муж уехал в путешествие на континент. Они хвалили его мужскую силу, выносливость и мужское достоинство внушительных размеров, больше ничего от него не требуя.
По характеру и физически он был таким же грубым, как сланец, добытый на склонах Элидир-Ваур, горах в селении Лланберис, где он родился. Рис ничего не знал ни о хороших манерах, ни о воспитании. Его руки были покрыты вечными мозолями после стольких лет, проведённых за сбиванием ящиков и погрузкой товаров на повозки для доставки. Он был в два раза тяжелее Хелен, и мускулистый как бык. Если он возьмёт её так, как он это делал с другими женщинами, то без усилий разорвёт на части.
Святые угодники, о чём он только думал в самом начале? Ему никогда не следовало даже допускать мысли о том, чтобы на ней жениться. Но он был слишком ослеплён собственными амбициями, кротостью и изящной красотой Хелен, чтобы полностью учитывать последствия этого брака для неё.
С горьким осознанием своих собственных недостатков, он сказал вполголоса:
– Что было, то прошло. Скоро вы посетите свой первый сезон и встретите мужчину, которому вы предназначены. И это не я.
Рис начал вставать, но Хелен подошла к нему ещё ближе, становясь между его расставленными ногами. Нерешительное давление её руки на его грудную клетку отозвалось бушующим желанием во всём его теле. Рис бессильно опустился назад на письменный стол. Все его усилия были сконцентрированы на том, чтобы сохранить трещащее по швам самообладание. Он был пугающе близок к тому, чтобы повалить её на пол вместе с собой. С жадностью пробуя её на вкус.
– Можете… можете поцеловать меня снова? – попросила она.
Он закрыл глаза, тяжело дыша, рассерженный на неё. Какую злую шутку сыграла с ним судьба, бросая это хрупкое создание на его путь, наказывая его за то, что он взобрался выше, чем ему предназначалось. Для того чтобы напомнить ему, кем он никогда не сможет стать.
– Я не могу быть джентльменом, – сказал он хрипло. – Даже для вас.
– Вам не нужно быть джентльменом. Только нежным.
Никто и никогда не просил его об этом. К своему собственному отчаянию, Рис понял, что этого качества в нём просто не было. Его руки крепко вцепились в край стола, пока дерево не затрещало, грозя сломаться.
– Cariad[1]… нет ничего нежного в том, как я тебя хочу, – он был поражён вырвавшимся у него ласковым словом, которое он никогда не использовал в обращении к кому бы то ни было.
Рис почувствовал, как Хелен притрагивается к его подбородку. Кожу опалило холодным огнём в местах касания её пальцев.
Все его мышцы напряглись, тело превратилось в кремень.
– Просто попробуйте, – он услышал её шёпот. – Ради меня.
И её мягкие губы прижались к его рту.
Глава 2
Хелен робко коснулась губами губ мистера Уинтерборна, пытаясь уговорить его ответить. Но не почувствовала никакой реакции. Ни намёка на поощрение.
Через мгновение она неуверенно отстранилась.
Прерывисто дыша, он смерил её сердитым взглядом сторожевого пса.
В отчаянии теряя надежду, Хелен гадала, что ей делать дальше.
Она очень мало знала о мужчинах. Почти ничего. С раннего детства Хелен и её младшие сестры Пандора и Кассандра жили в затворничестве их семейного загородного поместья. Слуги-мужчины, которые работали в Приорате Эверсби, всегда относились к ним с уважением, а арендаторы и городские торговцы держались на почтительном расстоянии от трёх дочек графа.
Обделённая вниманием родителей и игнорируемая братом Тео, который провёл большую часть своей короткой жизни в закрытых школах или в Лондоне, Хелен обратилась к своему внутреннему миру, состоящему из книг и фантазий. Её кавалерами стали Ромео, Хитклифф, мистер Дарси, Эдвард Рочестер, сэр Ланселот, Сидни Картон и ряд златовласых принцев из сказок.
Казалось, за ней никогда не начнёт ухаживать настоящий мужчина, лишь воображаемый. Но два месяца назад Девон – кузен, который недавно унаследовал титул Тео, пригласил своего друга, Риса Уинтерборна, провести Рождественские праздники с их семьёй, и всё изменилось.
Она впервые увидела мистера Уинтерборна в тот день, когда его доставили в поместье со сломанной ногой. По шокирующему стечению обстоятельств, когда Девон и мистер Уинтерборн добирались из Лондона в Гемпшир, их поезд столкнулся с товарными вагонами. Лишь чудом обоим мужчинам удалось выжить в аварии, но каждый из них получил ранения.
В результате, короткий визит мистера Уинтерборна на период праздников превратился в почти месячное пребывание в Приорате Эверсби, пока он не оправился достаточно для того, чтобы вернуться в Лондон. Даже будучи раненым, он излучал такую впечатляющую силу воли, которую Хелен нашла одинаково захватывающей и тревожащей. Нарушая все правила приличия, она помогала ухаживать за ним. Более того, она даже настояла на этом. Хоть она и руководствовалась чувством сострадания, это была не единственная причина. Правда состояла в том, что Хелен раньше никогда никем не была так увлечена, как этим большим, темноволосым незнакомцем с произношением, звучащим как порывистая музыка.
Когда его состояние улучшилось, мистер Уинтерборн потребовал, чтобы она составляла ему компанию, настаивая, чтобы Хелен часами читала или разговаривала с ним. Никто и никогда, за всю жизнь Хелен, не проявлял к ней такого интереса.
Мистер Уинтерборн был поразительно красив, совсем не так, как принцы из сказок, а с несгибаемой мужественностью, что заставляло её трепетать каждый раз, когда он находился рядом. С выразительными чертами лица, крупным носом, чётко очерченными полными губами. Его кожа была лишена модной бледности, но имела богатый сияющий коричневый оттенок, а волосы были абсолютно чёрными. Рису была совершенно не присуща праздность аристократов, и во всём его облике не было даже намёка на томную грацию. Уинтерборн был умудрённым опытом мужчиной, с острым умом. Но было в нём что-то не совсем цивилизованное. Аура опасности, затаённая внутри.
После того, как он покинул Гемпшир, поместье стало скучным и тихим, а дни однообразными. Хелен постоянно преследовали мысли о нём… едва уловимое обаяние, спрятанное под его жёстким внешним лоском… нечастая, но ослепительная улыбка.
К её ужасу, он совсем не выглядел горящим желанием принять её обратно. Его гордость пострадала от того, что должно было показаться равнодушным отказом, и она жаждала успокоить её. Если бы только она могла повернуть время назад к тому дню, когда Уинтерборн поцеловал её в Рэвенел-Хаус, она бы повела себя совсем по-другому. Всё так вышло лишь потому, что Хелен была очень напугана его поведением. Он целовал её, трогал руками, и она оттолкнула его, охваченная тревогой. После нескольких резких слов он ушёл. Это был последний раз, когда она видела Уинтерборна, до сегодняшнего дня.
Если бы в её девичестве было хоть несколько ухаживаний, хотя бы пара украденных поцелуев, тогда, возможно, инцидент с мистером Уинтерборном не вызвал бы у неё такую панику. Но у Хелен совсем не было опыта. А мистер Уинтерборн не был невинным мальчишкой, он был зрелым мужчиной в самом расцвете сил.
Как ни странно, тайна, в которую она не могла никого посвятить, состояла в том, что, несмотря на расстройство из-за того, что случилось, каждую ночь ей начало сниться, как мистер Уинтерборн крепко прижимается губами к её губам, снова и снова. В некоторых снах он начинал расстёгивать её одежду, целуя даже более настойчиво и яростно. Всё это наводило на неожиданные выводы. Она просыпалась, задыхаясь, возбуждённая и горящая от стыда.
Вспышка такого же смятения пробудилась где-то внизу её живота, когда она подняла на него глаза.
– Покажите, как вы хотите, чтобы я вас поцеловала, – попросила она, её голос лишь слегка дрожал. – Научите меня, как сделать вам приятно.
К её изумлению, уголок его рта искривился в презрительной усмешке.
– Решили подстраховаться, не так ли?
Она озадаченно уставилась на него.
– Подстраховаться…
–Хотите держать меня на крючке, – пояснил он. – Пока не убедитесь в материальной состоятельности Трени.
Хелен была сбита с толку и уязвлена издёвкой, сквозящей в его интонации.
– Отчего вы никак не можете поверить, что есть другие причины, кроме денег, почему я хочу выйти за вас.
– Единственная причина, по которой вы приняли моё предложение, состояла в том, что у вас не было приданого.
– Это не так…
Он продолжал, будто не слыша её:
– Вы должны выйти замуж за кого-то из своего круга, миледи. За мужчину с хорошими манерами и благородным происхождением. Он будет знать, как вести себя с вами. Будет держать вас в загородном доме, где вы сможете ухаживать за своими орхидеями и читать книги…
– Это совершенно противоположно тому, что мне нужно, – воскликнула она. Ей было совершенно не свойственно разговаривать так порывисто, но Хелен слишком захлестнуло отчаяние, чтобы обращать внимание на свою речь. Он действительно собирается отослать её. Как же ей переубедить Уинтерборна, что она, в самом деле, хочет его?
– Я провела всю свою сознательную жизнь лишь читая о том, как живут другие люди, – продолжила она. – Мой мир был… очень ограничен. Никто не верит, что я выживу, если меня не поселить уединённо и не оберегать. Прямо как цветок в оранжерее. Если я выйду замуж за мужчину моего круга, как вы выразились, никто так и не увидит меня настоящую. Только такой, какой я обязана быть.
– Почему вы думаете, что со мной будет по-другому?
– Потому, что вы другой.
Он послал ей предостерегающий взгляд, который напомнил ей об отражении света от лезвия ножа. После продолжительного напряжённого молчания Рис резко заговорил:
– Вы были знакомы с ничтожно малым количеством мужчин. Идите домой, Хелен. Вы обязательно подыщите себе кого-то во время сезона и после этого будете благодарить Господа, стоя на коленях, за то, что не вышли за меня.
Хелен почувствовала, как в глазах защипало. Как всё могло разрушиться так быстро? Как она могла так просто потерять его? Изнемогая от сожаления и грусти, она сказала:
– Кэтлин не должна была говорить с вами от моего имени. Она думала, что защищает меня, но это не так…
– Это так.
– Я не хочу, чтобы меня защищали от вас. – Бороться за самообладание было всё равно, что бежать по песку: она не могла найти твёрдой почвы посреди сменяющих друг друга эмоций. К её полному унижению, слёзы хлынули из глаз, и горькие всхлипывания сотрясли её тело. – Я слегла в постель с мигренью только на один день, – продолжила она, – а когда на следующее утро проснулась, наша помолвка была расторгнута, и я вас п-потеряла, а я даже…
– Хелен, не надо.
– Я думала, это всего лишь недоразумение. Я думала, если поговорю с вами сама, всё разрешится, и… – ещё один всхлип вырвался из её горла. Она была так захвачена собственными эмоциями, что лишь смутно осознавала, что Рис нерешительно топчется возле неё, то протягивая руки, то отдёргивая их обратно.
– Не надо. Не плачь. Ради бога, Хелен…
–Я не хотела отталкивать вас. Я не знала, что мне делать. Что я могу сделать, чтобы вы снова меня захотели?
Она ожидала язвительного ответа, возможно, даже жалости. Его взволнованное бормотание было последним, чего она ждала.
– Я очень хочу тебя, cariad. Я чертовски сильно тебя хочу.
Хелен заморгала, глядя на него сквозь пелену слёз, обижено икая, как ребёнок. В следующее мгновение он притянул её к себе.
– Теперь успокойся. Тише, bychan[1], малышка, моя голубка. Ничто в этом мире не стоит твоих слёз.
– Вы стоите.
Мистер Уинтерборн замер. Через мгновение одной рукой он взял её за подбородок и большим пальцем стёр дорожки слез с её лица. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, на манер плотников или фермерских рабочих. Его предплечья были мускулистыми и густо покрытыми волосами, запястья широкими. Она почувствовала удивительное спокойствие, находясь в его крепких объятиях. Чистый приятный запах, окутывающий его: смесь запаха крахмала от одежды, чистой мужской кожи и мыла для бритья.
Хелен почувствовала, как Рис с осторожностью приподнимает её лицо. Его дыхание обдало её щеку, принеся с собой запах мяты. Понимая, что он собирается сделать, Хелен прикрыла глаза, у неё внутри всё перевернулось, будто пол ушёл из-под ног.
Она почувствовала горячее прикосновение к своей верхней губе, настолько лёгкое, что едва ощутила его. Затем невесомый поцелуй в чувствительный уголок её рта, а потом в её нижнюю губу, закончившийся лёгким потягиванием.
Свободная рука Риса скользнула под откинутую вуаль, обхватив чувствительную область задней части шеи. Его рот вернулся к её губам в ещё одной мимолётной нежной ласке. Подушечкой большого пальца он обрисовал её нижнюю губу, втирая поцелуй в нежную поверхность. Трение об мозолистую кожу повысило чувствительность, стимулируя её нервные окончания. Хелен начала испытывать головокружение, лёгким не хватало воздуха.
