Текст книги "Выйти замуж за Уинтерборна (ЛП)"

Автор книги: Лиза Клейпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Хелен сдержала ухмылку, поняв, что близнецы играли с новомодной дверной ручкой, которая открывалась путём лёгкого надавливания на неё вниз, вместо обычной, которую надо было наполовину проворачивать по кругу.

– Девушки! – раздражённо воскликнула леди Бервик, когда дверь открылась ещё раз. – Сейчас же забирайтесь внутрь.

Пристыженно Пандора и Кассандра залезли в карету и уселись рядом с Хелен.

Графиня холодно уставилась на них.

– Мы не играем с дверными ручками.

– А мистер Уинтерборн нам разрешил, – пробубнила Пандора.

– Осмелюсь сказать, он мало знает о приличном поведении молодых леди.

Рис расположился на сиденье рядом с графиней и рассудительно ответил, хотя внешние кончики его глаз слегка приподнялись.

– Простите, миледи. Когда я заметил их интерес, то решил показать, как работает механизм.

Смягчившись, леди Бервик ответила более спокойным тоном:

– Необходимо сдерживать живые молодые умы. Слишком много размышлений раздувают искры порока.

Хелен предостерегающе ткнула Пандору в бок локтём, чтобы та молчала.

– Мои родители были такого же мнения, – просто сказал Рис. – Отец считал, что из-за моего слишком активного ума, я стану наглым и не найду удовлетворения в жизни. "Знай своё место", – говорил он. – "Там и оставайся".

– И вы послушали его? – спросила леди Бервик.

Он тихо рассмеялся.

– Если бы я последовал его совету, миледи, то сейчас бы держал магазин на Хай-Стрит, а не сидел в одной карете с графиней.

Глава 22

К большому сожалению Хелен, на протяжении их первой недели в Лондоне ей редко удавалось увидеться с женихом. Из-за временного отсутствия Риса в конторе накопилось много работы и вопросов, требующих его внимания. Когда он как-то раз днём нанёс визит в Рэвенел-Хаус, его общение с Хелен ограничилось коротким разговором в присутствии графини и близнецов. Установленные леди Бервик правила касательно визитов были чёткими и непоколебимыми: их можно наносить только в определённые часы, а посетитель не должен оставаться дольше, чем на пятнадцать минут. После того, как истекло четверть часа, графиня многозначительно посмотрела на циферблат.

Рис встретился глазами с Хелен, в их общих взглядах читались нетерпение и томление, когда он поднялся, уголки его губ дёрнулись.

– Думаю, я пробыл достаточно долго.

– Ваш визит доставил нам огромное удовольствие, мистер Уинтерборн, – заметила леди Бервик, также вставая на ноги. – Будем рады видеть вас на ужине послезавтра, если вам позволит ваше расписание.

– В пятницу? – Рис с сожалением нахмурился. – Мне бы очень хотелось прийти, миледи, но я уже согласился присутствовать на закрытом ужине с премьер-министром.

– С мистером Дизраэли? – спросила Хелен, широко раскрыв глаза. – Он ваш друг?

– Лишь знакомый. Он хочет, чтобы я оказал поддержку законопроекту о реформе трудового законодательства, который предоставляет рабочим легальные права объявлять забастовку.

– Я даже не знала, что это незаконно, – сказала Хелен.

Рис улыбнулся проявленному Хелен интересу.

– Закон разрешает это делать определённым группам ремесленников: плотникам, каменщикам и сталелитейщикам. Но, несмотря на это, другие члены союза тоже бастуют, и, в результате, попадают в тюрьму.

– И вы хотите, чтобы у них было на это право? – уточнила Хелен. – Даже несмотря на то, что являетесь предпринимателем?

– Ага, рабочий класс должен пользоваться такими же правами, что и остальное общество.

– Женщинам не стоит забивать себе голову такого рода проблемами, – сказала леди Бервик, отклоняясь от предмета разговора. – Я постараюсь выбрать взаимоприемлемую дату для ужина, мистер Уинтерборн.

– Я провожу его, мадам, – сказала Хелен, стараясь усмирить досаду от того, что не смогла побыть наедине с ним даже секунды.

Леди Бервик решительно покачала головой:

– Дорогая, непозволительно провожать джентльмена до дверей.

Хелен послала своим сёстрам умоляющий взгляд.

Пандора мгновенно толкнула стул ногой, опрокидывая его.

– Чёрт! – воскликнула она. – Как же так произошло?

Графиня повернулась к ней.

– Пандора, что за слово!

– А что я должна сказать в такой ситуации?

На мгновение замолкнув, леди Бервик задумалась над ответом.

– Ты можешь сказать "увы".

– Увы? – с неприязнью повторила Пандора. – Но это слишком слабое слово.

– Что оно вообще означает? – спросила Кассандра.

Пока близнецы отвлекали леди Бервик, Хелен выскользнула в коридор вместе с Рисом.

Он молча обхватил рукой её шею и привлёк её губы к своему рту, обволакивая жаром и чисто мужским голодом. Она резко вдохнула, когда он с напором прижал Хелен к себе, его частое дыхание опаляло её щёку.

– Хелен? – донёсся голос графини из передней гостиной.

Рис тут же её отпустил. Он пристально смотрел на Хелен, сжимая и разжимая руки, будто они зудели, желая снова до неё дотронуться.

Хелен смущённо пыталась успокоить дрожь в коленях.

– Наверное, тебе лучше уйти, – прошептала она. Пытаясь пошутить, она грустно добавила: – Увы.

Рис насмешливо на неё глянул перед тем, как забрать шляпу и перчатки со стола в форме полумесяца.

– Я не смогу прийти опять в часы для визитов, cariad. Последние пятнадцать минут я страдал, как голодный человек перед окном пекарни.

– Когда я увижу тебя вновь?

Он надел шляпу и натянул перчатки.

– Я прослежу, чтобы она привела тебя в универмаг в понедельник вечером.

– Мы сможем там уединиться? – с сомнением в голосе спросила Хелен, провожая его до двери.

Остановившись и опустив глаза на Хелен, Рис погладил её по щеке указательным пальцем, она поёжилась от прикосновения гладкой чёрной кожи. Он нежно сжал её подбородок и уставился на губы Хелен.

– Магазин – это моя территория, – сказал он. – Ты как думаешь?

На следующий день гостиную наводнило не менее десятка женщин, которых леди Бервик пригласила с особым визитом. Это были матроны, которые курировали самые важные события сезона. В их обязанности входило создание следующего поколения жён и матерей, а судьбы всех молодых женщин, вступающих в брак, зависели от их благосклонности.

– Говорите, как можно меньше, – строго сказала леди Бервик девушкам. – Помните, что молчание – золото. – Взглянув на Пандору, она добавила: – В твоём случае – платина.

Три сестры тихонько занимали места в уголке гостиной и с широко распахнутыми глазами наблюдали за тем, как группа матрон болтала и пила чай за здоровье королевы. Добродушно обсудив погоду, дамы единодушно пришли к выводу, что на улице непривычно холодно и весна, безусловно, придёт в этом году поздно.

Хелен внимательно следила за тем, как леди Бервик собирала мнения о модистке из универмага и получила всеобщие заверения, что та самая, миссис Алленби, шьёт наряды исключительного качества. Теперь, когда она стала официальной портнихой при дворе, к ней было невозможно записаться без очереди.

– Однако можно предположить, – с улыбкой заметила вдова, – что леди Хелен не придётся ждать.

Хелен скромно не поднимала глаз.

– Действительно, так и есть, – ответила за неё леди Бервик. – Мистер Уинтерборн был очень услужлив.

– Вы с ним познакомились? – спросила одна из дам.

Множество стульев заскрипело в унисон, дамы наклонилась вперёд, сгорая от нетерпения услышать ответ графини.

– Он сопровождал нас на поезде в поездке до Лондона.

Дамы начали возбуждённо переговариваться, леди Бервик бросила на Хелен многозначительный взгляд.

Хелен сразу же поняла намёк.

– Если ваша светлость не возражает, – скромно проговорила она, – мы с сёстрами удалимся для изучения урока истории.

– Конечно же, дорогая, приступайте к обучению.

Хелен и близнецы сделали реверансы и вышли из комнаты. Как только они пересекли порог гостиной, со всех сторон посыпались вопросы о мистере Уинтерборне.

– Пойдёмте наверх, – предложила Хелен, чувствуя себя не в своей тарелке, когда близнецы остановились, чтобы подслушать разговор. – Тот, кто шпионит, ничего хорошего о себе не узнаёт.

– Да, – согласилась Пандора, – но выясняет любопытнейшие вещи о других людях.

– Тише, – призвала всех шёпотом Кассандра, напрягаясь, чтобы расслышать разговоры.

– ... У него приятные черты лица, хотя и не такие утончённые, как хотелось бы, – говорила леди Бервик. Она сделала паузу и слегка понизила голос. – У него шикарные волосы, чёрные как смоль, мужественная щетина, рослое и крепкое телосложение.

– А его нрав? – задал кто-то вопрос.

– Горяч, как у дикого жеребца, – сказала леди Бервик, смакуя ответ. – Очевидно, что у него хорошие способности к отцовским обязанностям.

Далее последовала череда возбуждённых комментариев и вопросов.

– Интересно, они вообще когда-нибудь обсуждают благотворительные мероприятия на своих встречах, – прошептала Кассандра, пока Хелен тянула её за собой, уводя от двери.

Сумев пережить визит дам, не совершив при этом светского самоубийства, Пандора, Кассандра и Хелен были освобождены от обязанности принимать посетителей в часы для посещений на весь следующий день. Пандора уговорила Кассандру помочь с оформлением её настольной игры, в то время как Хелен проводила время в одиночестве с книгой, в верхней гостиной.

В течение нескольких минут она пристально смотрела на слова, не читая их, пока в голове устало вращались мысли. Замерзнув, несмотря на то, что в комнате было тепло, Хелен отложила книгу и обхватила себя руками.

– Миледи. – На пороге стоял лакей Питер. – Леди Бервик желает, чтобы вы присоединились к ней в приёмной гостиной.

Сев в кресле прямо, Хелен бросила на него недоумевающий взгляд.

– Она объяснила причину?

– Помочь принять посетителя.

Хелен обеспокоенно встала.

– Она и за близнецами послала?

– Нет, миледи, только за вами.

– Пожалуйста, передайте, что я тотчас же приду.

Пригладив волосы и расправив юбки, Хелен спустилась по лестнице и направилась в приёмную гостиную. Увидев, что леди Бервик ждёт её на пороге, она моргнула, замедляя шаг.

– Мадам, – проговорила Хелен, вопросительно нахмурившись.

Графиня стояла к посетителю спиной. Как и всегда, её осанка оставалась прямой и элегантной, но что-то в ней напоминало Хелен о скворце, которого она как-то раз видела, сидящего на руке странствующего продавца птиц. Его тельце было перевязано бечёвкой, прижимая крылья к бокам... но в диких глаза светилась тоска по свободе.

– Совершенно неожиданно, – проговорила вполголоса леди Бервик, – наследник моего мужа нанёс тебе визит. Говори, как можно меньше. Выпрями спину.

Без каких либо других предупреждений, графиня затянула Хелен в гостиную.

– Леди Хелен, – невозмутимо сказала леди Бервик, – это мой племянник, мистер Вэнс.

Глава 23

Хелен ощутила острую боль во всём теле, будто её бросили в бушующий огонь. А затем уже не чувствовала ничего, кроме ожесточённого стука сердца, которое словно кулак билось в закрытую дверь. Она сделала реверанс, не поднимая взгляда.

– Как поживаете? – услышала она тихое приветствие. У него был приятный голос, бесстрастный, ровный и не слишком низкий.

Казалось, движениями Хелен управляла какая-то внешняя сила. Она зашла в комнату и села на стул рядом с кушеткой, по привычке расправляя юбки. После того, как Вэнс занял место на кушетке, Хелен заставила себя на него посмотреть.

Альбион Вэнс был по-своему красив, но его внешность вызывала мурашки по коже. Она никогда не видела, чтобы кто-то так выглядел: лицо белое и неправдоподобно молодое, глаза бледного серо-голубого цвета, подстриженные белоснежные волосы блестели, как внутренняя сторона устричной ракушки. Его точёные черты напомнили ей о тех восковых головах с тонкими носами, которые выставляли в витринах парикмахерских, рекламируя модные стрижки и укладки. Он был мужчиной среднего роста, худощавого телосложения и сидел скрестив ноги с кошачьей грацией.

Хелен с неприязнью заметила, что его брови и ресницы, как и её, были такими же тёмными. Ох, как же это странно. Слава богу, что на неё снизошло неземное спокойствие, которое заглушало все чувства.

Вэнс рассматривал её отстранённым взглядом. В нём было что-то развращённое и притягательное, ощущение ледяного пламени, олицетворяющего эгоистичную душу.

– Вы напоминаете мне вашу мать, – заметил он. – Хотя вы более хрупкая.

Прекрасно понимая, что он мгновенно оценил её и нашёл уступающей матери, Хелен спросила:

– Вы были с ней знакомы, мистер Вэнс? Не помню, чтобы вы посещали Приорат Эверсби.

– Время от времени я встречал её на светских мероприятиях, когда она бывала в городе, – улыбнулся он, обнажая идеальный ряд маленьких белых зубов. – Пленительная красавица. По-детски импульсивна. Она обожала танцевать и не могла устоять на месте, когда играла музыка. Однажды я сказал ей, что она напоминает мне об одной очаровательной сказке про красные башмачки.

Хелен всегда ненавидела эту историю, в которой маленькая девочка, осмелившаяся одеть красные башмачки, была обречена танцевать в них до смерти.

– Вы о сказке Ганса Кристиана Андерсена? Мораль здесь в том, что за грехи надо платить, разве не так?

Его улыбка исчезла и взгляд опять вернулся к ней, теперь он скорее был оценивающим, нежели пренебрежительным.

– Признаюсь, я не помню морали этой истории.

– Без сомнения вы читали её очень давно. – Хелен надела непроницаемую маску, которая всегда раздражала близнецов и провоцировала их называть её сфинксом. – Красные башмачки становятся орудием смерти после того, как девочка поддаётся искушению.

Вэнс подозрительно посмотрел на неё, явно задаваясь вопросом был ли это преднамеренный выпад.

– Я с сожалением узнал о смерти вашей матери и о недавней кончине отца и брата. Это были трагичные времена для Рэвенелов.

– Мы надеемся, что лучшее впереди, – сказала Хелен ровным тоном.

Вэнс повернулся к леди Бервик с тревожащей, лисьей ухмылкой.

– Кажется, Рэвенелы быстро приходят в себя. Наша умница Кэтлин, явно не теряла времени и урвала следующего графа Трени.

Графиня не могла полностью скрыть раздражения от намёка на то, что Кэтлин вышла замуж за Девона по расчёту.

– Это брак по любви, – коротко ответила она.

– Как и первый брак. Очень удобно для Кэтлин, так легко влюбляться.

Хелен возненавидела Вэнса. Было в нём что-то нечестивое, что-то неумолимо жестокое. Она была потрясена тем фактом, что в её венах текла его кровь. Вспомнились слова Риса, сказанные им несколько ночей назад: "Любой его ребёнок исчадие ада, и ничего хорошего из него не выйдет". Теперь, познакомившись с Вэнсом, она была полностью с этим согласна. Как её мать могла попасть под чары этого человека? Как могла Пегги Крю?

Должно быть, зло имело свои привлекательные стороны так же, как и добро.

Вэнс опять повернулся к ней.

– Леди Хелен, слышал вы обручены с мистером Уинтерборном. Какая жалость, что вам приходится выбирать мужа из неподобающего для вас круга. Но в любом случае, примите мои поздравления.

Замечание укололо намного сильнее, чем когда леди Бервик сказала то же самое в Гэмпшире. Только осознание того, что Вэнс намеренно подстрекал её, позволило Хелен сохранить выдержку. Но ей безумно хотелось ответить, что если его так заботили люди, не выходящие за пределы их "подобающих кругов", то стоило воздержаться от отношений с замужней женщиной.

– Надеюсь, вас кто-нибудь предостерёг, – продолжил Вэнс, – что ваши дети могут вырасти неотёсанными мятежниками, вне зависимости от их благородного воспитания. Это всё в их крови. Можно приручить волка, но его отпрыски всегда будут дикими. Валлийцы непостоянны и непорядочны по своей природе. Они часто и легко лгут, даже когда правда может послужить в равной степени им на благо. Ничто они так не любят, как выводить из себя людей выше их во всех отношениях, и под любым предлогом избегают честной работы.

Хелен задумалась о Рисе, о том, как он без устали работал всю жизнь и ничем не заслужил презрения человека, рождённого для благородной жизни. Почувствовав, как её руки сами собой сжимаются в кулаки, она усилием воли заставила их оставаться сложенными на коленях.

– Откуда такая осведомлённость по этому вопросу? – спросила Хелен.

Леди Бервик попыталась вмешаться.

– Мистер Вэнс, я думаю...

– По большей части, это всем известные факты, – сообщил он Хелен. – Но помимо всего прочего, я путешествовал по Уэльсу и собирал информацию для моей брошюры. Я счёл своим долгом, провозгласить необходимость исключения валлийского языка из их школ. Это плохое средство обучения, и все же они упорно за него цепляются.

– Представляю, – мягко отозвалась Хелен.

– О да, – сказал Вэнс, то ли не уловив сарказм, то ли предпочтя его не заметить. – Необходимо предпринимать какие-то меры, чтобы пробудить в них умственные способности, и начать следует с того, чтобы насильно заставить их употреблять английский язык, нравится им это или нет. – Пока он продолжал разглагольствовать, Хелен заметила, что он больше не рисуется и не пытается спровоцировать её, а говорит с искренней убеждённостью. – Валлийцев надо спасти от их собственной лености и грубости. А сейчас дела обстоят таким образом, что они не сгодятся и на роль прислуги.

Леди Бервик быстро взглянула на жёсткое лицо Хелен и попыталась снять напряжение.

– Должно быть, вы с облегчением вернулись в Англию из своего путешествия, – сказала она Вэнсу.

– Пусть лучше меня бросят в геенну огненную, чем я вернусь в Уэльс, – последовал его решительный ответ.

Не в состоянии выносить его ни минутой больше Хелен встала и холодно проговорила:

– Уверена, что это можно организовать, мистер Вэнс.

Пойманный врасплох Вэнс медленно поднялся на ноги.

– Почему вы...

– Прошу меня простить, – сказала Хелен. – Меня ожидает корреспонденция.

После этих слов она вышла из комнаты, борясь с собой изо всех сил, чтобы не броситься бежать.

Хелен понятия не имела, сколько прошло времени, пока она лежала, свернувшись калачиком на своей постели, и прижимала сложенный носовой платок к глазам, из которых текли слёзы. Она пыталась выдохнуть сквозь острую, непрекращающуюся боль в горле.

Не иметь отца вовсе, было во сто крат лучше, чем иметь такого. Альбион Вэнс оказался намного более отвратительным, чем она могла себе представить, извращённый во всех отношениях. И Хелен была его отпрыском. Его кровь текла в её венах, словно яд.

Грехи отцов падут на детей. Все знали об этой библейской заповеди. Что-то в её натуре, что-то мерзкое должно было ей передаться.

Послышался короткий стук в дверь, и в её комнату зашла леди Бервик, с собой она несла два бокала с янтарной жидкостью.

– Ты держалась очень достойно, – отметила графиня, остановившись у изножья кровати.

– Но я же оскорбила вашего гостя? – спросила Хелен заплаканным голосом.

– Он не мой гость, – лаконично ответила пожилая леди. – Он жалкий паразит. Червь, лакомящийся язвами на теле Иова. Я и не подозревала, что он объявится без единого слова предупреждения.

Отняв влажный платок от глаз, Хелен высморкалась.

– Мистер Уинтерборн будет зол, – сказала она. – Он достаточно ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с Вэнсом.

– Тогда, на твоём месте, я бы не стала ничего рассказывать.

Хелен скомкала в руке носовой платок.

– Вы предлагаете держать это от него в секрете?

– Я подозреваю, что мы обе понимаем, почему в твоих же интересах лучше ничего ему не рассказывать.

Хелен безмолвно на неё уставилась. О боже, она знает, знает.

Подходя к краю кровати, леди Бервик протянула ей один из бокалов.

– Бренди, – объявила она.

Поднеся бокал ко рту, Хелен сделала осторожный глоток и ещё один. Жидкость обожгла губы, вкус был слишком резким.

– Я думала, что леди не должны пить бренди, – хрипло сказала она.

– Не на людях. Однако приватно можно пригубить, когда необходим некий стимул.

Пока Хелен потягивала алкоголь, графиня разговаривала с ней на равных, проявляя беспощадную честность, но смягчая слова неожиданным налётом доброты.

– В прошлом году, когда я сообщила Вэнсу, что Кэтлин выходит замуж и породнится с твоей семьёй, он признался мне в связи с твоей матерью. Сказал, что ты его дочь. Когда я впервые тебя увидела, то сомнений у меня не осталось. Твои волосы того же цвета, как у него были когда-то, глаза и брови у вас тоже одинаковые.

– Кэтлин знает?

– Нет, понятия не имеет. Я не была уверена, знаешь ли ты сама, пока не увидела твоё лицо перед тем, как зайти в гостиную. Но ты быстро взяла себя в руки. Твоя выдержка, Хелен, восхищает.

– Мистер Вэнс собирался мне всё рассказать сегодня?

– Да. Однако ты сорвала его планы устроить сцену, – графиня замолчала, отпив бренди, она мрачно сказала: – Перед тем как уйти, он попросил донести до тебя с абсолютной точностью, что он твой отец.

– Это слово не имеет к нему никакого отношения.

– Согласна. Человек не имеет права называться отцом только потому, что у него когда-то очень своевременно произошёл спазм чресел.

Хелен улыбнулась, несмотря на мрачное настроение. Что-нибудь в этом духе могла бы сказать Кэтлин. Усевшись выше в постели, она потёрла большим и указательным пальцами саднящие уголки глаз.

– Он захочет денег, – откровенно сказала Хелен.

– Очевидно. Ты вскоре станешь источником одного из величайших состояний в Англии. Не сомневаюсь, что в будущем он потребует, чтобы ты влияла на деловые решения мужа.

– Я бы не поступила так с мистером Уинтерборном. Кроме того... я не смогу жить с нависающей надо мной угрозой мистера Вэнса.

– Я живу так десятилетиями, моя девочка. С тех пор, как вышла за лорда Бервика, я знала, что если не рожу наследника, мне придётся раболепствовать перед Вэнсом. Как и тебе теперь. Если ты не согласишься с его требованиями, он разрушит твой брак. Возможно, даже ещё до того, как ты в него вступишь.

– У него не будет шанса, – тоскливо возразила Хелен. – Я собираюсь всё рассказать мистеру Уинтерборну сама.

Глаза леди Бервик раскрылись шире, так что белки стали полностью видны.

– Ты же не настолько глупа, чтобы думать, что он захочет остаться с тобой после того, как узнает правду.

– Нет, не захочет. Но я обязана всё рассказать.

Прикончив остатки бренди одним нетерпеливым глотком, графиня отставила бокал в сторону и сказала с раздражающей убеждённостью:

– Боже мой, дитя. Я хочу, чтобы ты прониклась каждым моим следующим словом, – она подождала, пока несчастный взгляд Хелен встретится с её. – Мир не добр к женщинам. Наше будущее строится на песке. Я графиня, Хелен, но, тем не менее, на закате жизни, скорее всего, останусь бедной вдовой, обычным ничтожеством. Ты должна сделать всё для того, чтобы выйти замуж за мистера Уинтерборна, потому что единственное, в чём женщина нуждается больше всего это безопасность. Даже если ты потеряешь любовь мужа, малая толика его богатства гарантирует тебе, что ты никогда не будешь страдать от бедности и унижений. А ещё лучше, если ты родишь сына, это истинный источник женского влияния и власти.

– Мистер Уинтерборн не захочет ребёнка, в чьих жилах будет течь кровь мистера Вэнса.

– Но ведь когда это произойдёт, он уже ничего не сможет с этим поделать.

Глаза Хелен расширились.

– Я не могу его так обмануть.

– Дорогая, ты так наивна, – твёрдо ответила леди Бервик. – Ты думаешь, что он ничего не держит в секрете от тебя? Какие-то стороны своей жизни из прошлого или настоящего? Мужья и жёны никогда не бывают честны с друг другом до конца, ни один брак не сможет этого выдержать.

Ощущая пульсацию в висках и подступающую тошноту, Хелен в отчаянии думала, не начало ли это мигрени.

– Я нехорошо себя чувствую, – прошептала она.

– Допивай бренди, – графиня подошла к окну и, откинув занавеску, посмотрела на простирающийся вид. – Вэнс хочет встретиться с тобой завтра. Если ты откажешься, он отправится к мистеру Уинтерборну ещё до захода солнца.

– Я не откажусь, – ответила Хелен, мрачно размышляя о том, что расскажет Рису правду, когда сама выберет время и на своих условиях.

– Я пошлю ему записку, чтобы он встретился с нами на нейтральной территории. Ещё один визит в Рэвенел-Хаус неприемлем.

Хелен на мгновение задумалась.

– Британский музей, – предложила она. – Близнецы хотели посмотреть зоологическую галерею. Там мы с ним можем обменяться парой слов без лишнего внимания.

– Да, я думаю это хороший вариант. Какое конкретное место для встречи мне предложить?

Хелен поднесла ко рту бокал и остановилась.

– Выставку ядовитых змей, – сказала она и сделала глоток.

Леди Бервик слегка улыбнулась, а затем кинула на неё мрачный взгляд.

– Я наперёд знаю, как Вэнс всё для тебя выставит, поскольку знакома с ходом его мыслей. Он не любит слово "шантаж", он будет расценивать это, как что-то наподобие ежегодного сбора в обмен на то, что позволит тебе обрести счастье с мистером Уинтерборном.

– Счастье не облагается сборами, – сказала Хелен, потирая лоб.

Сочувствуя, графиня печально на неё посмотрела.

– Моя бедная девочка... Бесплатно его точно не заполучить.

Глава 24

– Хелен, ты уверена, что всё в порядке? – спросила Кассандра после того, как они вышли из фамильной кареты. – Ты была такой молчаливой, и у тебя остекленевшие глаза.

– Просто голова немного побаливает.

– О, извини. Может, нам лучше сходить в музей в другой день?

– Нет, от того, что я останусь дома лучше мне не станет. Возможно, небольшая прогулка пойдёт на пользу.

Они взялись за руки и пошли дальше вместе, в то время как далеко впереди Пандора спешила к внушительному каменному портику Британского музея.

Леди Бервик раздражённо пыхтя, торопилась вслед за ней.

– Пандора, не скачи, словно почтовая лошадь!

Британский музей, представляющий собой здания в греческом стиле, выстроенные по периметру четырёхугольного двора в два акра, был настолько большим, что, несмотря на полдюжины посещений в прошлом, они увидели только треть его экспозиций. Когда леди Бервик небрежно предложила посетить музей вчера вечером, близнецы пришли восторг. Хелен, зная настоящую причину визита, была гораздо более сдержанной.

Купив билеты и взяв напечатанные карты в вестибюле, группа направилась к главной лестнице, которая вела на верхние этажи. На вершине, у входа в зоологические галереи, были искусно размещены три высоченных жирафа. Передние ноги самого крупного животного оказались даже длиннее, чем рост самой леди Бервик. Перед жирафами стояли небольшие деревянные ограждения, чтобы держать посетителей на расстоянии.

Женщины остановились, в благоговении разглядывая чучела животных.

Конечно же, Пандора начала приближаться к жирафам, выставив вперёд руку.

– Пандора, – рявкнула леди Бервик, – если ты будешь покушаться на экспонаты, мы больше не вернёмся в музей.

Обернувшись, Пандора умоляюще посмотрела на неё.

– Но жираф же стоит прямо перед вами, а когда-то бродил по африканской саванне, неужели вам не интересно, каков он на ощупь?

– Конечно, нет.

– Но здесь нигде не написано, что мы не можем их потрогать.

– Об этом свидетельствует ограждение.

– Но жираф так близко, – горестно проговорила Пандора. – Если вы на пять секундочек отвернётесь в другую сторону, я смогу без труда до него дотронуться... и тогда мне больше не придётся задаваться этим вопросом.

Вздохнув и нахмурившись, леди Бервик огляделась по сторонам, убеждаясь, что на них никто не смотрит.

– Только быстро, – отрезала она.

Пандора бросилась вперёд, потянулась через перила, потрогала ногу и морщинистое колено животного, а затем стремглав вернулась назад.

– Похоже на лошадиную шкуру, – с удовлетворением сообщила она. – Шерсть не длиннее полутора дюймов. Кассандра, хочешь пощупать?

– Нет, спасибо.

Пандора взяла близняшку за руку.

– Ну тогда... пойдём смотреть на копытных животных или на тех, что с когтями?

– С когтями.

Леди Бервик двинулась за девушками, но остановилась и ещё раз взглянула на жирафа. Сделав несколько поспешных шагов в сторону экспоната, она украдкой потрогала его ногу и виновато взглянула на Хелен.

Борясь с улыбкой, она опустила глаза на карту, притворяясь, что ничего не заметила.

После того, как графиня присоединилась к близнецам в южной галерее, Хелен направилась в северную, которая состояла из пяти обширных помещений, заполненных экспонатами в огромных стеклянных витринах. Отыскав второе помещение, она прошла мимо экспозиции с рептилиями. Хелен остановилась при виде ящерицы с большим воротником, который напомнил ей о рюшах вокруг шеи на платье королевы Елизаветы. Согласно табличке рядом с ней, рептилия могла раздувать воротник, чтобы выглядеть более угрожающей.

Не успела она подойти к следующей витрине с разнообразными змеями, как рядом с ней появился мужчина. Зная, что это мистер Вэнс, она ненадолго прикрыла глаза, мышцы в её теле напряглись из-за мгновенно подступившей неприязни.

Он изучал пару африканских хамелеонов. В конце концов, Вэнс пробормотал:

– Ваш аромат... тот же, что любила носить ваша мать. Орхидея Каланте и ваниль... никогда его не забывал.

Заявление о том, что он был так близко знаком с ароматом её матери, застало Хелен врасплох. Никто никогда не замечал того, что это был один и тот же парфюм.

– Я нашла рецепт в одном из её журналов.

– Вам идёт.

Хелен подняла глаза и встретилась с его оценивающим взглядом.

На таком близком расстоянии лицо Альбиона Вэнса, с высокими скулами, вылепленное с утончённостью, присущей женской, приковывало к себе внимание. Цвет глаз напоминал ноябрьское небо.

– Вы красивая девушка, хотя и не так прелестны, как она, – заметил он. – Похожи на меня. Она вас терпеть не могла?

– Я бы не хотела обсуждать мою мать с вами.

– Я хочу заставить вас понять, что она кое-что для меня значила.

Хелен опять переключила внимание на ящериц. Мистер Вэнс ожидал ответа, но она так и не смогла придумать ни одного.

Её молчание вывело его из себя.

– Конечно же, я бессердечный соблазнитель, – сухо сказал мистер Вэнс, – который бросил свою любовницу и новорожденную дочь. Но Джейн не собиралась покидать графа, и я этого тоже не хотел. Что касается вас... Я не мог ничего для вас сделать, как и вы для меня.

– Но теперь, когда я обручена с богатым женихом, – хладнокровно возразила Хелен, – вы, наконец-то, мной заинтересовались. Давайте не будем тратить время, мистер Вэнс. У вас есть список требований или вы бы предпочли назвать просто сумму?

Его изящные тёмные брови взлетели вверх.

– Я надеялся, что мы придём к договорённости, не переходя на грубости.

С напускной терпеливостью Хелен молча ждала, так пристально разглядывая его, что, казалось, это поставило его в неудобное положение.

– Ледяной темперамент, не так ли? – спросил он. – Есть в вас что-то непорочное. Отсутствие живости. Вот почему вы уступаете красотой вашей матери.

Она отказывалась поддаваться на провокацию.

– Чего вы хотите, мистер Вэнс?

– Среди множества благотворительных начинаний леди Бервик, – наконец сказал он, – существует организация, собирающая средства на пенсии слепым нищим. Я хочу, чтобы вы уговорили Уинтерборна пожертвовать двадцать тысяч фунтов в попечительский совет. Вы объясните, что его щедрый подарок будет использован на покупку права пожизненной аренды земли в Уэст-Хакни, которая будет приносить ежегодные дивиденды в пользу слепых пенсионеров.