Текст книги "Тень скандала"

Автор книги: Лиз Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Но его горло сжималось, а на губах оставался горько-сладкий вкус ее губ, когда он выскользнул из комнаты.

Глава 14
Секреты молитвенника

Воскресенье было выходным днем Грейс, и после утренней службы в церкви мальчики обычно проводили время со своим дядей. Имея свободные полдня, девушка попросила Хиггенторпа принести с чердака армейский сундук ее отца, который сопровождал ее повсюду после его смерти.

Дворецкий щелкнул пальцами, и спустя несколько минут два крепких лакея притащили сундук в ее спальню. Грейс по уши зарылась в воспоминания – в прямом и переносном смысле, – когда в комнату вошла леди Аниша, облаченная в красные шелковые шаровары, и уютно устроилась в кресле у камина. Сегодня она вдела в ноздри золотое колечко и казалась совсем непохожей на ту элегантную англичанку, которую Грейс сопровождала утром в церковь.

– Чем вы занимаетесь? – поинтересовалась она, подперев подбородок кулачком.

Девушка рассмеялась, отряхнув манжеты.

– Собираю на себя всю пыль, – сказала она. – Я вам нужна? Это может подождать.

– Нет. Просто мне скучно. – Аниша помолчала, глядя на нее. – Итак, мой дорогой Раджу рассказал вам о «Братстве».

Грейс бросила на нее оценивающий взгляд.

– Oui, – отозвалась она. – Вы против?

Глаза Аниши округлились.

– С какой стати? Я не имею к этому никакого отношения.

– Разве вы… не одна из них?

Аниша закатила глаза – в свойственной ей выразительной манере.

– Моя дорогая, «Братство» предназначено только для мужчин – упрямых, самонадеянных, несдержанных, несмотря на их распрекрасные разговоры о разуме и науке. Они могут бесконечно рассуждать о равноправии женщин, но признать их подобными себе? Никогда.

– А, – сказала Грейс. – Вот в чем дело.

Словно тема наскучила ей, Аниша пнула обшарпанный деревянный сундук кончиком домашней туфли.

– Эта чудище ваше? У него такой вид, словно он на сотни лет старше вас.

Рассмеявшись, Грейс присела на корточки и вытащила из сундука обтянутый кожей ящичек.

– Вообще-то сундук папин, со времен его обучения в военной академии, – объяснила она. – Здесь всегда хранились наши семейные сокровища – как бы мало их ни было. Вот, взгляните на улики Скотленд-Ярда против меня.

Она подняла крышку. В гнездах из синего бархата лежали «кольты» ее отца, такие же блестящие, как в тот день, когда их сделали.

– Боже, набор пистолетов! – воскликнула Аниша. – Видимо, по версии Нейпира, вы собирались воспользоваться ими, отправляясь на следующее убийство с ограблением?

Имя комиссара напомнило Грейс о нависшей над ней угрозе и ее причинах. Видимо, это отразилось на ее лице.

Аниша прижала пальцы к губам, устремив на нее огорченный взгляд.

– О, Грейс, как глупо с моей стороны! Нашла, над чем шутить! Ведь мистер Холдинг был вашим женихом?

Внезапно девушка разразилась слезами, и Аниша соскользнула к ней на пол.

– Дорогая, простите меня, – сказала она, заключив ее в объятия. – Я самое безалаберное существо на свете.

– Нет, я с-сама завела этот разговор, – всхлипнула Грейс. – Я пыталась забыть о Нейпире, но…

На мгновение горе с новой силой захлестнуло ее. Она рыдала на плече Аниши, словно наступил конец света, хотя и не могла с уверенностью сказать, о чем именно плачет. Она не тосковала об Итане Холдинге, но глубоко скорбела о его уходе.

Впрочем, ее горе казалось более глубоким. Это была печаль о несбывшихся надеждах, страх перед тем, что ее жизнь никогда уже не будет прежней, скорбь по отцу. И еще она чертовски устала бояться, что Скотленд-Ярд в конце концов явится за ней и накинет петлю на шею.

А хуже всего, что она уже несколько дней не видела Эдриена. Он не приходил к обеду, а прошлым вечером Лукан сообщил, что номер маркиза в клубе освободился. Она чувствовала, что Рутвен избегает ее, и начала опасаться, что пробудила в нем нечто, чего он не хотел знать и не узнал бы, если бы не ее настойчивость.

– Ну-ну. – Аниша похлопала ее по спине. – Все не так уж плохо, Грейс. Успокойтесь, дорогая. Все уладится. Вот увидите.

Смущенная, девушка зарылась лицом в плечо Аниши.

– Н-но Итан м-мертв, – отозвалась она прерывающимся от рыданий голосом, – и его уже не вернуть.

Лицо Аниши омрачилось.

– С этим ничего не поделаешь, к сожалению, – согласилась она, сжав руки Грейс.

Наконец девушка овладела собой и утерла слезы носовым платком.

– О, Аниша, простите меня, – сказала она. – Я совсем расклеилась.

– Еще бы вам не расклеиться, – ласково улыбнулась та, проведя ладонью по кожаной поверхности ящичка с пистолетами. – Расскажите мне о них, – предложила она. – Должно быть, ваш отец очень любил оружие.

– О да, – улыбнулась сквозь слезы Грейс. – Когда мне было четырнадцать лет, мама как-то сумела выписать пистолеты из Америки, чтобы подарить их отцу на день рождения. Он очень дорожил ими.

Аниша скрестила под собой ноги, усевшись на ковре в той же странной позе, что ее брат, и взяла деревянную шкатулку, которую девушка пристроила на бортике сундука.

– А что здесь?

– Драгоценности моей матери, – пояснила Грейс. – Довольно скромные, потому что папа не мог позволить себе большего. Но они были подарены с большой любовью. Позвольте мне показать их вам.

Постепенно Анише удалось вывести ее из уныния, переключив внимание девушки на драгоценности и позволив отвлечься. Не считая слез, пролитых над могилой Итана, вдруг осознала Грейс, она ни разу не плакала, с тех пор как покинула Францию после заупокойной службы по отцу.

Когда половина содержимого сундука была разложена на ковре и рассказана дюжина историй, Аниша снова схватила ее за руку.

– Нужно просто смириться с тем, что у вас позади трудные годы, – сказала она. – И возможно, вам следует почаще плакать.

– А что это изменит?

Но Аниша не ответила, положив ее руку себе на колено и разглядывая линии на ее ладони. Ее лицо приняло сосредоточенное выражение.

– Вам пришлось покинуть свой любимый Алжир, чтобы отвезти умирающего отца домой, – констатировала она. – Это было нелегко, но вы решились на это и продолжили в том же духе, решившись начать новую жизнь в Англии, а потом согласившись на неопределенное будущее с мистером Холдингом. И когда вам показалось, что ваша судьба устроена, она нанесла вам новый удар, разнеся все вдребезги. А теперь вы здесь, с Эдриеном и его мрачными секретами.

– О, Аниша, это не…

Та подняла руку, призывая ее к молчанию.

– Поверьте, Грейс, я знаю, что такое удары судьбы и внезапные перемены в жизни, – напомнила она. – Они изматывают человека до предела, каким бы храбрым он ни казался внешне.

Она снова сосредоточилась на руке девушки, проведя пальцем по глубокой линии посередине ладони.

– Видите эти короткие штрихи? – спросила она. – Это то, о чем я говорю. Они появляются от жизненных невзгод.

Грейс склонила голову, разглядывая свою ладонь, затем вздохнула.

– Хорошо, что на руке, а не на лице, – заметила она. – Хотя бы пока.

Обе рассмеялись:

Палец Аниши переместился на возвышение на ладони Грейс.

– Это холм Венеры. Он представляет Шакти, богиню-мать. – Она бросила на девушку лукавый взгляд. – Моя дорогая Грейс, ваша страстность впечатляет – даже слишком. Будьте осторожны, чтобы плотские аппетиты не довели вас до беды.

Грейс почувствовала, что ее лицо загорелось.

– Боюсь, уже слишком поздно, – пробормотала она.

Улыбнувшись, Аниша закрыла ее ладонь.

– Для одного дня достаточно, – сказала она. – Если позволите, я займусь этим более тщательно, после того как изучу ваш гороскоп.

– Почему бы и нет? – Грейс ничего не понимала в астрологии, но, по словам Эдриена, его сестра придавала звездам большое значение. – Отдаю себя в ваши руки. Возможно, я что-нибудь узнаю.

Аниша слабо улыбнулась.

– В таком случае запишите дату и место вашего рождения, – сказала она, – а также время, если оно вам известно.

Грейс бросила взгляд на сундук.

– Все это где-то есть, надо поискать.

– Отлично, – кивнула Аниша. – Если вы укажете все правильно, я смогу предсказать ваше будущее по звездам с большей точностью. И заодно смогу посоветовать, когда вам следует разделить ложе с моим братом в следующий раз.

– О чем вы? – вырвалось у Грейс. – Аниша!

– А что такого? – поинтересовалась та с невинным видом. – Надеюсь, вы не отказали ему? Вряд ли Раджу смирится с этим. Нет, вы должны прийти к нему в постель, когда его разум будет предельно ясен, а жизненная энергия будет бить ключом. Покажите ему свою страстную натуру и спросите его, что с этим делать.

Лицо Грейс стало пунцовым.

– Послушайте, Аниша, – сказала она. – Если у вас столько энергии и оптимизма, помогите мне разобраться с этим сундуком.

– Охотно. – Та с готовностью вскочила на ноги. – Что вы надеетесь найти?

Грейс опустилась на колени и заглянула внутрь сундука, где в основном остались книги и связки бумаг.

– Я не совсем уверена, – призналась она. – Что-то такое, что я видела в детстве… книга или, возможно, рисунок… Думаю, я вспомню, когда увижу. Давайте вытащим все и посмотрим.

– Начнем с бумаг, – объявила Аниша. – Я буду доставать их, а вы просматривайте. Та вещь была какого-то определенного цвета?

– Не помню. – Грейс взяла стопку документов, которую передала ей Аниша. – Кстати, вы помните легенду о Стражах?

Та обернулась через плечо, поправив свой длинный шелковый шарф.

– О малышке, которую похитили? И о том, как Стражи пустились в погоню?

– Да, и как под ними обрушился мост. – Грейс нахмурилась. – Я не стала говорить вашему брату, но в этой истории была одна деталь, которая не дает мне покоя. И это самое странное.

Видимо, уловив что-то необычное в ее голосе, Аниша медленно повернулась.

– Вот как?

– Один из моих шотландских предков чуть не погиб вовремя обрушения моста. И, если верить семейным преданиям, его оставили умирать в Париже.

Аниша уставилась на нее, широко раскрыв глаза.

– Какое варварство!

– Но в конечном итоге он выздоровел и, возможно, даже съездил домой. Однако умер все-таки в Париже. Папа что-то говорил о его надгробии, но не помню, что именно.

– Интересно, сколько мостов в Париже? – поинтересовалась Аниша.

– Больше дюжины, – задумчиво отозвалась Грейс. – Но сколько могло разрушиться на протяжении столетий?

– Хороший вопрос. – Аниша вытащила из сундука следующую пачку бумаг. – А то, что мы ищем, имеет отношение к тому предку?

Девушка пожала плечами:

– Не знаю. Но я уверена, что уже видела эту эмблему – с золотым крестом. В детстве. А поскольку я выросла в Северной Африке, то, вероятно, это как-то связано с моим отцом.

– Весьма вероятно, – согласилась Аниша, положив на пол стопку книг. – Теперь дело пойдет быстрее.

Шестая из вытащенных Анишей книг – потрепанный томик в поблекшем переплете из красной кожи – вызвала отклик в памяти Грейс.

– Что-то знакомое, – промолвила она.

Когда-то переплет украшало золотое тиснение, но теперь оно потерлось, а корешок обтрепался. Тем не менее книга была красивой и выглядела очень дорогой.

Аниша опустилась рядом с ней на колени.

– Что это?

– Молитвенник, – ответила Грейс. – Здесь собраны молитвы, на латинском, конечно.

Она осторожно раскрыла томик и увидела то, что интуитивно искала: знакомую эмблему, выгравированную на титульной странице и раскрашенную яркими оттенками красного и синего. Латинский крест сверкал золотом, располагаясь над скрещенными пером и мечом, с буквами FAC внизу.

– Боже, это же «Fraternitas Aureae Crucis»! – воскликнула Аниша. – Эмблема «Братства золотого креста».

Взволнованная Грейс перевернула книгу, чтобы показать ей надпись в верхнем правом углу титульной страницы, сделанную от руки.

– Сэр Ангус Мьюирхед, – прочитала она. – Улица Верери.

Ничто, однако, не указывало на то, кем был Ангус Мьюирхед и как к нему попал молитвенник, изданный в 1670 году, богато украшенный цветными миниатюрами.

– Мьюирхед, – повторила Аниша. – Это шотландское имя? Он мог быть вашим предком?

Грейс вздохнула.

– Ангус действительно шотландское имя, – подтвердила она. – И наверное, он был нашим родственником, раз эта книга оказалась у папы. Но как жаль, что я плохо слушала рассказы взрослых в детстве!

– Возможно, у вас сохранилась семейная Библия?

Грейс отложила молитвенник.

– Если только у дяди. Кстати, адрес, указанный на книге, находится в двух шагах от его дома. От места, где родился мой отец и многие поколения до него. Разве это не удивительно?

– Грейс, – взволнованно сказала Аниша, – а что, если вы потомок Сибиллы?

– Вряд ли, – возразила девушка. – Даже если предположить, что Ангус Мьюирхед был моим предком и прибыл в Париж с ней, это всего лишь означает, что он мог быть ее родственником.

– В жилах которого текла кровь Посвященных, – напомнила ей Аниша. – Рэнс говорил, что вы были на редкость разумной девушкой, на которую не действовали его настойчивые ухаживания. Может, у вас тоже есть некоторые проблески Дара?

Грейс слабо улыбнулась.

– О, Аниша, уверяю вас, ничего подобного! – отозвалась она. – И Рэнс никогда не ухлестывал за мной.

– Но, Грейс, – задумчиво произнесла Аниша, – вы никогда не замечали, что знаете некоторые вещи интуитивно? Чувствуете нутром, так сказать?

Девушка на мгновение задумалась.

– Пожалуй. Но разве так бывает не со всеми? – сказала она. – Хотя у меня была тетя…

– Да?

Грейс покачала головой.

– Она видела странные сны. Но вряд ли они содержали предсказание будущего.

– Я о другом, – настаивала Аниша. – Мистер Сатерленд и доктор фон Алтхаузен считают, что в некоторых семьях Дар ослабел до такой степени, что превратился в какое-то подобие проницательности. Правда, они полагают, что с помощью тренировки он может быть восстановлен. Если есть желание, разумеется.

– Даже не знаю… – отозвалась Грейс. – Вряд ли я стала бы заниматься подобными вещами. Но мама всегда говорила…

– Что? – спросила Аниша, подавшись вперед. – Что она говорила?

Грейс грустно улыбнулась.

– Она уверяла, что у меня есть особый дар, – сказала она. – Дар разбираться в людях, по крайней мере в мужчинах. Она называла это непостижимым и говорила, что папа был таким же. Что мы способны оценить человека с одного взгляда и что всегда знаем, у кого на уме добро, а кто задумал что-то бесчестное.

– Это правда?

Грейс пожала плечами:

– Меня ни разу не обманули, если вы имеете в виду это. И я отвергла несколько брачных предложений в течение года, потому что… претенденты на мою руку мне не нравились.

– В каком смысле?

– Они не внушали мне доверия, – задумчиво сказала Грейс. – Особенно один… Впрочем, эта история не стоит упоминания.

– Ну пожалуйста, расскажите. Я заинтригована.

– Однажды в легионе появился красивый молодой лейтенант, – неохотно начала девушка. – Я восхищалась им издали. О, Аниша, если бы вы могли видеть его глаза! Но позднее, когда папа пригласил его к нам домой на обед…

– Да? Что же произошло?

Грейс опустила взгляд на ковер.

– Когда я заглянула ему в глаза, меня просто пронзил озноб, – тихо сказала она. – Я призналась папе, что передумала и этот жених мне не подходит. Моему отцу все это было не слишком приятно слышать. Перед самым возвращением во Францию тот лейтенант женился на племяннице коменданта лагеря. Но очевидно, у него был ужасный характер, и через год он забил бедняжку до смерти в припадке гнева.

– Боже! – воскликнула Аниша, подтянув колени к груди и обхватив их руками. – Как ужасно.

– Я потом долго чувствовала себя виноватой.

– Из-за того, что избегли подобной участи?

Грейс нахмурилась.

– Нет, хуже, – промолвила она. – Мне казалось, что я могла предотвратить то, что случилось. Ведь вышло так, что я знала, на что он способен, и ничего не сделала, никого не предупредила.

– Зло, которое вы почувствовали, – настойчиво допытывалась Аниша, – явилось к вам во сне? Или в минуту бодрствования?

Грейс рассмеялась.

– О, Аниша, у вас такой трагический вид! – заметила она. – Как я уже говорила, это был всего лишь пресловутый озноб по спине.

Аниша расслабилась, откинувшись на спинку кресла.

– Что тут поделаешь, – развела руками она, – и вряд ли вы могли повлиять на ситуацию.

Грейс снова пожала плечами.

– Я действительно не знаю, что можно было сделать, – согласилась она. – Что касается меня, то папа всего лишь сказал, что скоро я встречу близкого человека, как он встретил маму, и что я сразу узнаю его.

Аниша ненадолго задумалась.

– Грейс, – произнесла она наконец. – Раджу говорил, что вы из числа Непостижимых, по крайней мере для него. Это все еще так?

– Пока да, – осторожно сказала та, – но он по-прежнему терзается неизвестностью. И по-моему, напрасно.

Аниша вздохнула.

– Его Дар очень силен, и им нелегко управлять. А вот во всех остальных отношениях он чрезвычайно волевой человек, поэтому ему трудно смириться с происходящим. В глубине души он сердится, в основном на самого себя.

– Мне кажется, я это понимаю.

Аниша крепче обхватила свои колени.

– Когда Раджу был маленьким, – вдруг вспомнила она, – мама боялась этого. Прежде чем умереть, она пыталась научить его управлять своим разумом через специальные навыки, но для ребенка это было слишком сложно, поскольку требует самодисциплины и долгих лет тренировки. А папа… он не одобрял подобные вещи, опасаясь, что Дар ослабнет. Вряд ли он понимал, какое это бремя.

– А что это за навыки? – спросила Грейс в замешательстве.

Изящные брови Аниши сошлись на переносице.

– Трудно объяснить, – сказала она, – но это похоже на углубленный взгляд в себя, сопровождаемый задержкой дыхания. Все посторонние мысли блокируются. Таким способом можно достигнуть внутреннего единства и контроля над собственным сознанием. Раджу пытается поступать соответствующим образом, но он не прошел обучения, и когда у него не получается, то обращается к гашишу, но это только притупляет мозги, и больше ничего. Возможно, я могла бы помочь ему, но он по-прежнему считает себя ответственным за меня, а не наоборот.

Грейс вздохнула.

– И все же я не понимаю. Вы хотите сказать, Аниша, что с помощью этих навыков он может по желанию включать и выключать свой Дар?

– Да, но чтобы его постичь, нужны годы тренировки, – сказала та. – Я слышала, что в Индии есть святые, которые могут наносить себе глубокие порезы и останавливать кровь усилием воли. Но доктор фон Алтхаузен, этот упрямец, считает, что все можно объяснить с точки зрения науки. – Внезапно ее лицо просияло. – Хватит об этом, – весело заключила она, вскочив с пола. – Идемте, Грейс. Давайте отвезем этот молитвенник в Общество Святого Якова.

– Зачем? – поинтересовалась девушка, вставая. Глаза Аниши лукаво сверкнули.

– Хотелось бы посмотреть, что скажет имя сэра Ангуса достопочтимому мистеру Сатерленду, – улыбнулась она. – А потом мы пороемся в их библиотеке, чтобы узнать, сколько мостов обрушилось в Париже.

Не прошло и получаса, как Аниша легко получила ответы на свои вопросы. Обе сидели в библиотеке клуба с мистером Сатерлендом.

– Насколько мне известно, таких было три, – сообщил он, поблескивая очками.

Вытащив замшелый том, переплетенный в черную кожу, и раскрыв его посередине, ученый человек принялся листать его с гордостью истинного библиофила.

– Значит, обрушилось три моста? – уточнила Грейс, глядя на пожелтевшие страницы.

– Четыре, если считать Пон-Рояль, – поправил ее Сатерленд. – Тот сгорел и через пару лет упал в реку.

– Что это? – спросила леди Аниша, подавшись вперед на своем стуле и рассматривая библиографическую редкость. – И что это означает? Мой французский никуда не годится.

– Это архитектурная история Парижа, – отозвался Сатерленд. – Одна из самых любимых книг Бессета.

– Значит, мосты Сен-Мишель и Нотр-Дам обрушились, – промолвила Грейс, пробегая глазами страницу. – Оба в пятнадцатом столетии. Слишком рано для сэра Ангуса, учитывая дату издания молитвенника. Не так ли?

– Вы правы! – подхватил Сатерленд. – Остаются Пон-Рояль и…

– Поп-Мари, – ликующе закончила Аниша. – Совсем как в легенде о Стражах.

– Действительно, леди Аниша, – согласился Сатерленд. – А теперь позвольте обратить ваше внимание на этот прекрасно иллюстрированный молитвенник. Замечательная вещица и весьма дорогая для своего времени. Сэр Ангус, вне всякого сомнения, был богатым человеком.

– Вы уверены? – Грейс перевела взгляд на молитвенник, который Сатерленд раскрыл на титульной странице, где была напечатана эмблема.

Он снял очки и теперь рассматривал ее через лупу.

– Отличная работа. Ручная, разумеется. И на кресте настоящее золото, а не золотая краска. – Он убрал лупу и задумчиво выпрямился. – Думаю, это сделано на заказ. Возможно, в качестве подарка. И отсутствие чертополоха весьма показательно.

– Но вы никогда не слышали об этом человеке? – спросила Аниша.

Сатерленд задумался.

– Позвольте мне проконсультироваться с моими генеалогическими картами, – сказал он, поднявшись на ноги. – Возможно, я просто забыл это имя.

Грейс проводила его взглядом. Сатерленд был поразительно красив с тронутыми сединой висками и осанкой военного. Он часто улыбался, а в глубине его темных глаз светилось лукавство.

Странно, но это натолкнуло ее на мысль об Эдриене. О том, каким он мог бы стать, если бы судьба не обременила его великим Даром и такой же ответственностью.

– Аниша, расскажите мне еще раз о том, чем занимались Стражи! – попросила она.

Та подняла глаза от молитвенника.

– Они оберегали Посвященных, – ответила она. – Все, кто обладал Даром, считались сокровищем – и оружием.

– Вот как?

– В истории человечества пророки часто использовались во зло, – продолжила Аниша. – Поэтому Посвященные старались держать их подальше от тех, кто жаждал власти, особенно женщин и детей. Собственно, ни один ребенок никогда не оставался без Стража или его представителя, обычно кровного родственника. Как, например, Рэнс. Его отец был Стражем внучки, которая, как считается, обладает Даром. Теперь, когда он умер, эта обязанность возложена на Рэнса.

Грейс обхватила себя руками.

– А нельзя взять на себя эту обязанность добровольно?

Аниша покачала головой.

– Нет, эта миссия возлагается при рождении, – пояснила она. – В древних рукописях говорится, что Стражи должны рождаться между тринадцатым и двадцатым апреля.

– Почему?

– Кто знает? – Аниша повела изящным плечом. – Но, что интересно, эти даты относятся к знаку огня и войны как в индийской, так и в западной астрологии. В западной астрологии это Овен. Мужчины, рожденные под этим знаком, обладают выносливостью – как духовной, так и физической. Но следует также помнить, что они способны подчинять других своей воле. Они прирожденные лидеры, агрессивные, вспыльчивые, упрямые и бестактные. Вам это никого не напоминает?

Грейс хихикнула.

Одарив ее своей понимающей улыбкой, Аниша вернулась к изучению молитвенника, а Грейс принялась беспокойно расхаживать по комнате. Та была узкой и длинной, наподобие галереи, тянувшейся вдоль фасада здания, с рядом высоких окон, выходившихся на площадь. Пол устилал толстый турецкий ковер, а на окнах висели портьеры бутылочно-зеленого цвета. Как и в остальных помещениях клуба, средств на обстановку здесь не жалели.

Это была одна из четырех библиотек, имевшихся в клубе, и одна из двух, открытых публике. Две остальные были небольшими и содержали редкие рукописи, религиозные и исторические трактаты, большинству из которых было больше двух сотен лет.

Они прибыли в клуб вскоре после чая и направились в библиотеку, миновав комнату для игры в карты с открытым баром, демонстрировавшим богатый выбор напитков. Члены общества могли быть рыцарями Круглого стола, но ни один из них, насколько Грейс могла судить, не был святым. Во всяком случае, Рутвен был далек от этого, насколько это вообще было возможно.

Улыбнувшись этой мысли, девушка подошла к окну и остановилась, глядя на улицу. Внезапно ее взгляд упал на знакомую фигуру. На противоположной стороне улицы стоял молодой человек в плаще, болтавший со швейцаром Куотермейна.

Это был репортер Джек Колдуотер. И тут из-за угла Сент-Джеймс-стрит показался Рэнс. Грейс везде узнала бы его уверенную размашистую походку. Ее рука дернулась к окну, чтобы предупредить его, но это был бесполезный жест. Ищейка и ее жертва уже заметили друг друга.

Колдуотер вышел на середину тротуара, со своей неизменной папкой под мышкой. Мужчины обменялись несколькими словами. Репортер держался вызывающе, высоко задрав подбородок. Рэнс выглядел спокойным и непринужденным, он запрокинул голову и рассмеялся. Колдуотер что-то произнес, и Рэнс, мигом преобразившись, схватил его за локоть и поволок к ступенькам. У бедняги не было ни единого шанса на спасение.

– Аниша, – неожиданно спросила Грейс, – где ваш брат? Он здесь?

Глаза той удивленно расшились.

– Наверное. А в чем дело? – поинтересовалась она лукавым тоном. – Вам вдруг захотелось повидаться с ним?

– Вообще-то да, – кивнула девушка.

– Последняя дверь налево по коридору, – сказала Аниша. – Если брата там нет, попросите лакея найти его.

Грейс поспешно вышла из комнаты, ничего не сказав Анише. Да и что та могла сделать? Нет, без Эдриена здесь не обойтись.

В коридоре было пусто. Остановившись у последней двери, Грейс тихонько постучала.

– Войдите! – раздался знакомый голос.

Грейс приоткрыла дверь, увидев небольшую, типично мужскую гостиную, обставленную удобной мебелью, включая письменный стол и кожаный диван. Эдриен стоял у окна, спиной к двери, с бокалом красного вина в руке. На нем было просторное одеяние из коричневой шерсти с капюшоном. Он явно ожидал слугу.

– Прошу прощения, – смущенно сказала девушка.

Рутвен резко обернулся.

– Грейс, – произнес он не слишком приветливо. – Как вы здесь оказались?

– Мне надо поговорить с вами.

Она закрыла дверь и проследовала в комнату. Слева располагались двойные двери, которые, очевидно, вели в спальню маркиза.

Рутвен поставил бокал и шагнул к ней навстречу.

– Что случилось?

– Я пришла с Анишей, – ответила она, – в библиотеку. Впрочем, не важно. Эдриен, я видела того молодого человека… который преследует Рэнса.

– Колдуотера? – Глаза Рутвена сверкнули.

– Да, он караулил на той стороне улицы, – сообщила Грейс. – Я видела, как Рэнс схватил его и потащил к ступенькам. Они скрылись из виду, но, наверное, он затащил его в клуб.

– Рэнс вполне справится сам, – сказал он, окинув девушку взглядом.

Грейс обдало жаром как от пылающего очага.

– А т-ты не боишься, что он придушит парня? – сумела выговорить она. – Хотя вряд ли Рэнс может себе позволить себе неприятности с законом… или прессой.

Рутвен шагнул ближе.

– Он умеет обращаться с такими наглецами, как Колдуотер, – натянуто отозвался он. – Можешь мне поверить.

Грейс внезапно стало душно. Эдриен явно не одобрял ее присутствие здесь. Его глаза потемнели от смеси досады и вожделения. Последнее странным образом успокоило девушку. Она пришла, чтобы помочь Рэнсу, но он был последним, о ком она думала в данный момент.

– Да… пожалуй, ты прав, – пробормотала она, попятившись. – Что это на тебе надето?

Он оглядел свое одеяние с таким видом, словно только сейчас вспомнил о нем.

– Ряса, – сказал он. – Для церемоний в часовне.

– У вас есть часовня? – спросила она, подойдя к окну.

– В подвале, – буркнул он за ее спиной.

Грейс постаралась принять беззаботный вид, хотя сердце громко стучало у нее в груди. Ей не хотелось уходить, но было страшновато оставаться. Рутвен выглядел даже более напряженным, чем обычно, словно лезвие гильотины, готовое обрушиться.

Но им нужно разрешить эту безвыходную ситуацию, которая гонит его из дому – и из ее постели.

Резко повернувшись, девушка обнаружила, что Рутвен стоит рядом.

– А эта часовня… что вы там делаете? – спросила она с притворной беспечностью. – Надеюсь, не приносите в жертву юных девственниц?

– Проводим обряды. – Его лицо окаменело. – Молимся.

– Но мистера Сатерленда там не было, – заметила она. – Он был с нами. И в столовой полно народу.

– Я был там один, – признался он. – Грейс, зачем ты пришла сюда? Из-за Лейзонби?

Она замялась.

– Да. Но теперь… уже не уверена. Наверное, я хотела знать, где ты был последние несколько дней.

– В разных местах. – Его темные глаза скользили по ее лицу. – Прошлой ночью оказался здесь. Мне казалось, что так будет лучше.

– Почему, Эдриен? – Грейс упрямо вздернула подбородок. – Ты бросил меня?

Его губы изогнулись в горькой улыбке.

– Вздор! – Он поднял руку, играя с ее прядью. – Я уже не могу держаться слишком далеко от тебя. И никогда не брошу тебя, Грейс, – даже если нас будет разделять океан.

– Тогда почему ты избегаешь меня? – сердито спросила она. – Это глупо, Эдриен. Зачем тратить попусту то малое…

Он не дал ей закончить, прижав к стене, и приник к ее губам в жадном поцелуе, глубоко проникнув языком внутрь. Грейс словно пронзила молния. Она пылко откликнулась, обхватив его за шею и переплетая его язык со своим. Эдриен глухо застонал. Его широкая ладонь обхватила ее сзади и приподняла, прижав бедра к его затвердевшему естеству. Грейс захлестнуло желание, кровь вскипела, устремившись от мозга в части тела, охваченные мучительным томлением.

Это было настоящее безумие.

Не думая о том, что кто-то может войти, она потянулась к поясу его брюк, поглаживая твердую выпуклость, натянувшую ткань.

Боже, как она тосковала по нему. Он уже превратился для нее в своего рода наркотик. Девушка отстранилась, безмолвно умоляя его, но Рутвен отвернулся, скользнув губами по ее виску.

– Я никогда не брошу тебя, Грейс, – повторил он. – Никогда. Если только ты сама не оставишь меня. Надеюсь, у тебя хватит здравого смысла не делать этого.

Она запечатала его уста крепким поцелуем.

Последовало долгое жаркое молчание. Затем его губы скользнули на ее шею, а пальцы расстегнули платье сзади и спустили его вниз вместе с сорочкой, обнажив грудь. Рутвен склонил голову и обхватил губами напрягшийся сосок.

Грейс вцепилась пальцами в его волосы.

– Пойдем в спальню, – выдохнула она. – Пожалуйста.

Ее свободная рука потянулась к застежке его брюк, но Рутвен перехватил ее.

– Нет, – хрипло отозвался он. – Не надо. Опустившись на колени, он задрал ее пышные юбки и развязал завязки панталон. Когда его язык коснулся ее сокровенных складок, туман в голове Грейс превратился во что-то жаркое и пульсирующее. Вцепившись в его волосы, она смутно поняла, что стоит напротив двери, через которую вошла. Запер ли он ее?

– Дверь, – выдохнула она.

– Ах, скверная девчонка, – промолвил он, пройдясь губами по ее бедру. – Не надо было искушать меня, если ты не готова заплатить за это.

Девушка пыталась что-то ответить, но его язык делал свое дело и она лишилась всякой возможности связно мыслить. Всхлипнув, Грейс ощутила, как наслаждение накатило на нее – волна за волной.

Должно быть, она соскользнула по стене, обессиленная и потрясенная, потому что, когда пришла в себя, Рутвен держал ее в объятиях, прислонившись плечом к стенной панели.