Текст книги "Средневековая андалусская проза"
Автор книги: Лисан ад-Дин Ибн аль-Хатыб
Соавторы: Абу Абдаллах Мухаммад ибн Абу Бакр Ибн аль-Аббар,Абу Мухаммед Абдаллах ибн Муслим Ибн Кутайба,Абу Марван Ибн Хайян,Абу-ль-Хасан Али Ибн Бассам,Абу Бекр Мухаммед ибн Абд ал-Малик Ибн Туфейль,Абу Бакр Мухаммад ибн Абд аль-Азиз Ибн аль-Кутыйя,аль-Андалуси Ибн Хузайль,Абу Мухаммед Али Ибн Хазм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)
Арабы говорили: «Лучший конь – вороной с белыми браслетами на ногах, а после него – золотистый с такими же браслетами».
Рассказывают, что Мухаммад произнес однажды: «Если бы всех арабских коней собрали в одном месте и пустили вскачь, то первым пришел бы золотистый конь».
Однажды Омара ибн аль-Хаттаба спросили: «Какой конь самый резвый и стойкий в битве?» Он ответил: «Золотистый».
Однажды аль-Махди спросил Матара ибн Дарраджа: «Какой конь наилучший?» Тот ответил: «Лучший конь таков – если подойдешь к нему спереди, скажешь: «Пуглив», – если подойдешь сзади, промолвишь: «Упитан и длинногрив», – а если сбоку подойдешь, заметишь: «Глубоко дышит и красив».
Аль-Махди еще спросил: «А какой нрав должен быть у него?» Матар ответил: «Его поводырем должен быть его зоркий глаз, а его бичом – лишь поводья».
Некий бедуин спросил у своих двух сыновей, какого коня каждый из них предпочитает. Один сказал: «Я бы желал стройного скакуна, в котором порода была бы сразу видна, резвого, сильного и надежного, который мог бы ускользнуть от погони и догоняя был бы свеж, когда устанут другие кони». Второй воскликнул: «Ты прекрасно описал! Но мне бы хотелось не такого коня». Отец спросил его: «А какого ты желал бы?» И он ответил: «Я хотел бы доброго коня, послушного и покорного, понятливого и не вздорного, с доблестным сердцем, верного и надежного, что был бы терпелив в пути, стоек в битве и всегда приходил бы первым в состязании».
Арабы были азартными игроками и увлекались состязаниями коней на бегах. Награду, которую получал победитель, называли ставкой и помещали ее в конце пути, надев на острие копья, воткнутого в землю. Древки копий делали из крепких стеблей индийского тростника, поэтому награду позже стали называть «тростник первенства» и употребляли это выражение во всех случаях.
Потом, когда арабы приняли ислам, они сохранили все обычаи, которые могли служить славе мусульманской общины и не противоречили ее чести и доблести. Сам Мухаммад – да благословит и приветствует его Аллах – участвовал в состязании и пускал коней, которых долго упражняли, в беге от аль-Хайфы, что в Медине, до Саниййи, расстояние между которыми составляло шесть миль[207]207
…расстояние между которыми составляло шесть миль. – Миля – слово греческого или арабского происхождения, мера расстояния, прибл. 1920 м.
[Закрыть]. Он пускал также коней, которых специально не упражняли, от Саниййи до мечети Бану Зурайк, расстояние между которыми составляло одну милю.
Пророк – да будет с ним мир! – говорил: «Ангелы не присутствовали ни при одном из ваших развлечений, кроме борьбы и конных бегов».
У Анаса ибн Малика спросили: «Делал ли Мухаммад – да благословит его Аллах – когда-нибудь ставку на коня во время состязания?» Анас ответил: «Да, клянусь Аллахом! Он ставил на одного из своих коней – кобылицу, которую звали Сабха. Она пришла первой[208]208
Она пришла первой. – У древних арабов кони во время скачек бежали без всадников.
[Закрыть], и Мухаммад очень радовался этому».
Рассказывают, что однажды Мухаммад – да благословит его Аллах! – послал на состязания нескольких своих коней и его вороной пришел первым. Увидев это, Мухаммад пал на колени, воскликнув: «Поистине, это благородный конь!» Но Омар, да помилует его Аллах, возражал этому и сказал: «Это ложь! Если кто и был свободен от этого, то это был посланец Аллаха», – он имел в виду такие слова:
Нет, я не прельщусь ни конем, ни роскошной обновой,
Ни теми, кто носит браслеты из кости слоновой.
Утверждают, что однажды один из коней Абу Бакра пришел первым и Абу Бакр получил четыреста восемьдесят дирхемов.
Аш-Шаби передает, что Омар ибн аль-Хаттаб написал Саду ибн Абу Ваккасу, чтобы тот устроил состязания лучших коней в Куфе. Он выполнил приказание. Случилось так, что два всадника пришли к цели одновременно, так что их кони коснулись друг друга боками. Начались споры, кто из них пришел первым, и Сад написал об этом Омару. Халиф ответил ему: «Считать опередившим можно только того коня, который опередил на целую голову».
Слово «ставка» происходит от «ставить». Во времена джахилийи один ставил против другого деньги во время бегов. Чей конь приходил первым, тот брал ставку своего соперника, забирая также и свои деньги. Это считается запрещенной азартной игрой. Если же один из соперников ставит что-либо против другого на том условии, что если он проиграет, то отдаст свою ставку, а если выиграет, то сохранит ее, это дозволено, ибо ставку может делать только один человек.
К числу лучших арабских коней принадлежит Дубайб, вскормленный Хассаном ибн Ханзалой аль-Кинди. Хассан принимал участие в битве при Нахраване[209]209
Нахраван – город в Иране.
[Закрыть], когда Хосрой[210]210
Хосрой (Хосров). – Здесь имеется в виду шах Ирана Хосров II Парвиз (590—628) из династии Сасанидов.
[Закрыть] сразился с Бахрамом[211]211
Бахрам. – Речь идет о Бахраме Чубине, крупном полководце, восставшем против сасанидских шахов Ирана. Бахрам был разбит Хосровом Парвизом в 591 г.
[Закрыть] и потерпел поражение. Хосрой обратился в бегство, и Хассан ибн Ханзала помчался за ним и догнал его. В это время под царем пал конь. Хассан спешился и подвел Дубайба к Хосрою, и тому удалось спастись от врагов. Хассан сложил об этом такие строки:
Когда остался пешим царь, седло не для меня;
Так я предотвратил беду, отдав царю коня.
Через некоторое время Хосрой одержал победу и убил Бахрама. Когда власть его упрочилась, к нему прибыл Хассан ибн Ханзала и некоторое время стоял у врат его дворца, не осмеливаясь просить о том, чтобы его впустили. Он стоял очень долго, и наконец к нему подошел хаджиб и спросил о цели его прихода. Хассан ибн Ханзала ответил: «Ты долго преграждал мне путь к царю, а я ведь оказал ему величайшее благодеяние, которого не свершил ни один человек по отношению к нему. Иди к царю и расскажи обо мне». Хаджиб отправился к Хосрою и передал ему слова Хассана. Хосрой дал ему разрешение войти и, когда тот предстал перед ним, спросил его; «Кто ты такой и что за благодеяние ты совершил?» Хассан ответил: «Я тот человек, который дал тебе своего коня в день битвы при Нахраване, когда под тобой пал твой конь». Хосрой воскликнул: «Тьфу на тебя! Ты напомнил мне о самом злосчастном дне моей жизни! Выведите этого пса!» И Хассана тотчас же вывели.
Но потом Хосрой успокоился и стал раскаиваться, устыдившись, что так поступил с Хассаном. Он велел позвать его, почтил и богато одарил, пожаловав ему в надел Тассудж, который находится на расстоянии нескольких фарсахов от Куфы.
К числу знаменитых своей красотой и резвостью коней относится также Хассаф, который был собственностью Малика ибн Амра ибн аль-Мунзира ибн аль-Хариса, сына царицы Марии[212]212
…сына царицы Марии… – Имя Мария носило несколько знатных женщин из рода Гассанидов – арабских царей, владения которых в IV—VI вв. находились в Палестине.
[Закрыть], которая пожертвовала Каабе свои серьги, подвесив их к покровам святилища.
Малик ибн Амр был трусом и постоянно держался от поля боя на расстоянии не меньше, чем полет стрелы. Но однажды случайно долетевшая до него стрела вонзилась в землю прямо у ног его коня. Малик сказал: «Эта стрела чуть не попала в меня!» – посмотрел на нее, а она, воткнувшись в землю, не переставала дрожать и не успокаивалась, а, напротив, двигалась все сильней. Малик все смотрел на стрелу, а потом, решив узнать, в чем дело, спешился и выдернул стрелу, которая засела глубоко в землю, так что ему пришлось откапывать ее. Тут он увидел, что наконечник попал в нору тушканчика и поразил ее обитателя прямо в голову, убив его. Тогда Малик снова сел на коня и промолвил: «Ни человек, ни даже тушканчик не волен в своей жизни», – и эти слова стали пословицей[213]213
…и эти слова стали пословицей. – Рассказ о стреле, поразившей тушканчика (или змею) в норе, относится к числу традиционных сюжетов арабского мусульманского фольклора и часто встречается в средневековых народных книгах (народных романах). В частности, этот сюжет играет очень большую роль в популярнейшем арабском народном романе о Фатиме-богатырше. Смысл этого рассказа и пословицы, которая сложилась на его основе, – в подкреплении мысли об отсутствии свободной воли у человека и божественном предопределении.
[Закрыть]. Потом он сказал: «Я стараюсь убежать от смерти, которая наступит в назначенный мне срок, но вот случайная стрела попала в нору тушканчика, когда настало время его гибели, и его не спасла ни его постоянная осторожность, ни глубокое подземелье, которое он приготовил для себя. Все равно, когда придет мне срок умереть или быть убитым, я не избегну его». С этими словами Малик напал на врагов, прорвав ряды, и стал гарцевать вперед и назад, поражая противников. С тех пор он стал одним из самых отчаянных храбрецов своего племени. Об этом сказал поэт из племени Гассан:
Стреляет безжалостный рок безупречно,
И здесь, на земле, бытие быстротечно;
Хоть верный Хассаф от стрелы ускользает.
Никто не останется в мире навечно.
Рассказывают, что Укаша ибн Михсан сражался мечом в день Бадра[214]214
…в день Бадра… – Бадр (или Бадр Хунайн) – селение к юго-западу от Медины, где в 623 г. произошла битва между мусульманами, под руководством Мухаммада, и мекканцами-язычниками. Победа мусульман при Бадре сыграла большую роль в распространении ислама.
[Закрыть] и меч сломался у него в руке. Тогда к нему подошел Мухаммад – да благословит и да приветствует его Аллах! – и дал ему деревянный чурбак, сказав: «Сражайся с врагом вот этим, Укаша!» Когда Укаша взял в руку этот чурбак и стал потрясать им, он превратился в широкий и длинный стальной клинок, гибкий и блестящий. Он бился этим мечом до тех пор, пока мусульмане не одержали победу, а потом этот меч получил имя «Помощник» и был у Укаши до той поры, пока тот не был убит в дни правления Абу Бакра, – да будет доволен им Аллах!
Арабы говорили о мече; «Это – тень смерти и клык судьбы», – и иносказательно называли его: «Отец ужаса».
Они сложили о мече множество пословиц и поговорок, к числу которых относятся такие: «Меч опережает упреки», или: «Меч стер все, что сказали хулители».
А один из кочевников, славившийся своим красноречием, говорил: «Меч – самый близкий друг, самый верный спутник и самый вдохновенный посланец».
Абу Таммам ат-Таи сказал:
Прерывающий затейливую речь,
Чтобы хитрого лжеца предостеречь,
Вопреки коварным черным письменам,
Правду чистую являет светлый меч,
А Джами аль-Мухариби любил повторять: «Когда меч ударяется о меч, кончается выбор».
Меч может заменить любое оружие, но ни одно оружие не может заменить меча. Арабы колют им, как копьем, бьются, словно дубинкой, режут, как ножом, ударяя плашмя, погоняют коня, словно бичом. Меч служит украшением в собрании, светильником во мраке, другом в одиночестве, спутником и собеседником, ложем и изголовьем. Его называют плащом и поясом, одеждой и посохом, помощью и спасением. Он – судья в битве, он решает споры между соперниками, и о нем сложено неисчислимое множество стихов и пословиц.
Один бедуин спросил у своих двоих сыновей: «Какое копье считаете вы наилучшим?» Один сказал: «Отполированное, гибкое, прямое, похищающее жизни. Если будешь потрясать им, оно не отклонится от цели, а если ударишь – не согнется». Второй сказал: «Ты описал хорошее копье, но мне милее иное». Отец спросил: «Какое же копье тебе по вкусу?» И тот промолвил: «Гибкое и скользящее, что вьется в руке ужом, со склоняющимся древком и прямым острием. Оно само летит к цели, если им потрясают, а если им поразят, то оно пронзает».
Тогда отец спросил их: «Какое же копье самое ненавистное для вас?» Один из сыновей сказал: «Кривое, сгибающееся при ударе, с зазубренным острием. Если потрясаешь им, оно минует цель, а когда ударишь – оно отклоняется и ломается». Тогда отец, обратившись ко второму сыну, спросил его: «А ты что скажешь?» Тот воскликнул: «Скверное копье он описал. Но мне еще ненавистнее иное». Отец спросил: «Какое же?» И он ответил: «Сухое и ломкое, слабое и нестойкое, если сожмешь его в руке, оно отягощает тебя хуже всякой напасти, а если ударишь им, оно раскалывается на части».
Лук – самое древнее оружие арабов. Мухаммад – да будут с ним молитвы и благословение Аллаха, – говорил: «Едва человек протянет руку к какому-либо оружию, как убеждается, что самое превосходное – это лук. Если в доме есть лук, то бедность минует обитателей этого дома, пока лук в целости…»
И в древности арабы обращались к своим соплеменникам с речью, опершись на лук. С детства арабы упражнялись в стрельбе из лука и говорили: «Набирайтесь как можно большей ловкости и силы, а все это дает стрельба из лука». Говорят, что Мухаммад в день Ухуда[215]215
…в день Ухуда… – Ухуд (Оход), название горы, находящейся к северу от Медины, под которой произошло в 624 г. сражение между мусульманами, во главе с Мухаммадом, и язычниками-мекканцами. Битва окончилась поражением мусульман; Мухаммад был ранен, множество его сторонников убито.
[Закрыть] сказал Саду ибн Абу Ваккасу: «Я отдам за тебя в жертву отца и мать», – ни до, ни после этого он никому не говорил таких слов. В тот же день он сказал самым своим искусным лучникам Саду, Абу Тальхе и Катаде: «Будьте стойкими, победа будет с нами до тех пор, пока вы сможете устоять». А всего лучников было в этом сражении пятнадцать человек.
От лучников требовали быстроты и говорили: «Натягивай левой, хорошенько гляди, и добьешься успеха». А рассказывают, что некий бедуин остановился возле лучника, который заранее натянул тетиву и что-то высматривал. Он спросил: «На что ты смотришь?» Тот ответил: «Я хочу прицелиться и попасть во врага». Бедуин воскликнул: «Спусти стрелу, и она сама найдет, в кого ей попасть».
Что же касается стрел, то они бывают разных видов, и арабы дают названия стрелам по порядку их метания. Первая выпущенная лучником стрела называется «поводырь», вторая – «указатель», третья – «догоняющая», четвертая – «преследующая», пятая – «наносящая удар» и шестая – «безоговорочная». Первая стрела может пролететь выше цели, вторая ниже, третья – вправо и четвертая – влево от нее, но пятая должна поразить цель, а шестая нанести добавочный удар. Если же лучник не попадет в пятый и шестой раз, то он никогда не научится метко стрелять и от него не будет прока.
Рассказы о деяниях правителей. Исторические хроники
Перевод и комментарии
Б. Я. Шидфар
Стихи в переводе
В. Б. Микушевича
Ибн аль-Кутыйя
Из книги «История завоевания Андалусии»
Перевод сделан по изданию: И б н а л ь – К у т ы й я. Тарих ифтитах аль-Андалус. Бейрут, 1957.
Во имя Аллаха, милостивого, милосердного, да благословит и охранит Аллах господина нашего Мухаммада, со всем родом его и сподвижниками.
Рассказывают, что у готов последним царем в Андалусии был Гитица[216]216
…последним царем готов в Андалусии был Гитица… – Здесь речь идет о готском короле Витице.
[Закрыть], который скончался, оставив троих сыновей. Старшего из них звали Оломонд, среднего – Ромуло, а младшего – Артабас. Когда Гитица умер, сыновья были еще малыми детьми, и царством правила их мать. Столицей государства готов был город Толедо.
Однако Родерик, военачальник покойного правителя, восстал против царицы и вместе с верными ему людьми захватил столицу, изгнав оттуда сыновей Гитицы.
Когда же у берегов появились арабы и Тарик ибн Зияд – военачальник халифа из рода Омайядов, аль-Валида ибн Абд аль-Малика, – ступил на землю Андалусии, Родерик послал гонцов к сыновьям Гитицы, которые к тому времени возмужали и стали доблестными рыцарями, и в своих посланиях призывал их встать на защиту царства готов, дабы ударить по врагу всем вместе, одним кулаком. Сыновья Гитицы откликнулись на этот призыв, собрали войска и явились к Родерику, но, не доверившись ему, со своими войсками остановились в Секунде, недалеко от Кордовы.
Родерик вышел к ним навстречу, а затем они все вместе выступили на сражение с Тариком. Но когда войска арабов и готов встали друг против друга, изготовившись для боя, Оломонд и его братья сговорились предать Родерика. Они тайно послали ночью гонца к Тарику, сообщив ему, что Родерик был одним из псов царя Гитицы, их отца, и послушно служил ему, но потом захватил власть и овладел троном отца. Они предлагали Тарику заключить с ними мир, обещали утром перейти со своими войсками на его сторону при условии, что он вернет им отцовские земли в Андалусии, все имения его, которых было около трех тысяч. Потом эти имения стали называться «королевскими» владениями.
Тарик принял их условие, и утром сыновья Гитицы со своими войсками перешли на сторону арабов, и это было причиной завоевания Андалусии. Явившись к Тарику, сыновья Гитицы спросили его: «Ты сам по себе эмир или над тобой есть еще эмир?» Тарик ответил: «Надо мною – эмир, а над ним – еще эмир». Затем Тарик разрешил им встретиться с правителем Магриба Мусой ибн Нусайром, которому был подвластен, а Муса в то время находился в Ифрикийи[217]217
Ифрикийя – так называли в средние века территорию Северной Африки, примерно совпадающую с нынешней Ливией.
[Закрыть], что неподалеку от страны берберов.
Оломонд просил Тарика подтвердить грамотой их договоренность, чтобы в ней содержались те условия, на которых они заключили мир с Тариком. Полководец арабов сделал то, что они просили, и они направились к Мусе. Они нашли его, когда он собирался уже переправляться в Андалусию, и вручили ему грамоту от Тарика, где было записано, что они согласны повиноваться арабам на таких-то условиях. Но Муса отправил их к халифу аль-Валиду ибн Абд аль-Малику в Дамаск. Там они встретились с халифом, и тот подтвердил грамоту Тарика и велел составить подобную грамоту для каждого из сыновей Гитицы, и в ней было записано, что им даруется право не вставать, когда кто-нибудь входит к ним или выходит от них, и это было сделано из почтения к их царскому сану.
Потом они вернулись в Андалусию и жили там, окруженные почетом и уважением. Оломонд скончался, оставив дочь, это и есть Сара аль-Кутыйя[218]218
Аль-Кутыйя – букв.: «готянка».
[Закрыть] Готская, и еще двух сыновей, бывших в год смерти отца малыми детьми. Один из них стал потом епископом Севильи, а второй, имя которому Аббас[219]219
…а второй, имя которому Аббас… – некоторые андалусцы носили «двойное имя» – христианское и мусульманское. При этом не всегда можно установить конфессиональную принадлежность того или иного лица.
[Закрыть], скончался в Галисии.
Но младший, Артабас, вознамерился расширить свои владения, решив захватить имения своих братьев, и случилось это в начале правления халифа Хишама ибн Абд аль-Малика. Оломонд всегда предпочитал Севилью, где у него была тысяча селений, расположенных на западе Андалусии. Артабас постоянно жил в Кордове, и у него тоже была тысяча селений, только в центре Андалусии. К потомкам Артабаса принадлежит комес[220]220
Стр. 375. Комес (л а т. комитес) – древний титул готской знати в Испании и вообще в средневековой Европе. Арабы в Андалусии сохранили этот титул, который мог быть пожалован только христианам.
[Закрыть] Абу Саид… Что же касается Ромуло, то он был также владельцем тысячи селений на востоке Андалусии и постоянно жил в Толедо. Из его потомков можно назвать Хафса ибн аль-Барра, кади местных мусульман-неарабов[221]221
…кади местных мусульман-неарабов. – В Андалусии судопроизводство было раздельным для арабов и для неарабов.
[Закрыть].
Когда Артабас начал притеснять братьев, Сара, дочь Оломонда, приказала построить в Севилье корабль и, когда он был готов, взяла с собой малолетних братьев и отплыла на этом корабле в Сирию. Высадившись в Аскалоне, Сара держала дальше путь по пустыне и, прибыв в Дамаск, припала к вратам халифа Хишама ибн Абд аль-Малика, напомнила ему о себе и о договоре, который ее отец заключил с халифом аль-Валидом, и пожаловалась Хишаму на своего дядю Артабаса, прося восстановить справедливость.
Халиф Хишам допустил Сару до себя, и, войдя к нему, она увидела Абд ар-Рахмана ибн Муавию[222]222
…она увидела Абд ар-Рахмана ибн Муавию… – Речь идет здесь о первом омайядском эмире Андалусии – Абд ар-Рахмане I «Пришельце».
[Закрыть], будущего эмира Андалусии, который был тогда еще юношей. Абд ар-Рахман запомнил это, и, когда позже Сара приезжала в Кордову, он принимал ее у себя в присутствии своих детей, чтобы почтить ее и показать свое расположение.
Халиф приказал составить для Сары грамоту и отправил ее к Ханзале ибн Сафвану, эмиру Ифрикийи, наказав проследить за исполнением договора, заключенного аль-Валидом.
Халиф Хишам выдал Сару замуж за Ису ибн аль-Музахима, и они вместе отбыли в Андалусию, где им вернули их владения. Этот Иса ибн аль-Музахим положил начало роду Ибн аль-Кутыйя. Иса умер в тот год, когда эмиром Андалусии стал Абд ар-Рахман ибн Муавия, а руки Сары стали добиваться Хамза ибн Муламис аль-Мазхаджи и Умайр ибн Саид. Эмир Абд ар-Рахман решил их спор в пользу Умайра, и потомки их были самыми знатными людьми в Севилье…
А теперь вернемся к тем временам, когда встретились на поло боя Тарик с Родериком, и было это в долине около города Сидона, и Аллах обратил в бегство Родерика и его войско. И бежал, отягощенный своим оружием, Родерик, спасаясь от мусульман, и бросился в протекавшую поблизости глубокую реку, и больше никто его не видел, и тело его не было найдено.
А вот что еще рассказывают о причинах поражения Родерика. Говорят, что у царей готов в Толедо был замок, где хранился деревянный ларец, и в нем лежали четыре Евангелия. И готы так почитали этот замок, что никогда не отпирали его врата. И если кто-нибудь из правителей готов умирал, то на стене замка писали его имя.
Когда же власть захватил Родерик, то стал носить царский венец, чем вызвал недовольство своих подданных, а потом решил открыть двери того замка и достать ларец с Евангелиями. Он так и сделал, хотя приближенные предостерегали его. И, открыв двери замка, Родерик вошел вовнутрь и увидел на стенах изображения всадников, видом похожих на арабов, вооруженных луками и копьями, и на голове каждого была чалма. А под изображениями была начертана такая надпись: «Если будет открыт этот замок и перед глазами людей предстанут эти изображения, то придут в Андалусию воины, подобные тем, что нарисованы здесь, и захватят страну».
Тарик вступил на землю Андалусии в девяносто втором году, в месяце рамадане[223]223
…в девяносто втором году, в месяце рамадане – то есть в двадцатых числах июня 711 г.
[Закрыть]. А случилось это, как рассказывают предания, вот по какой причине: некий купец из Андалусии по имени Юлиан вел торговлю с магрибинской стороной и часто ездил в город Танжер, жители которого были христианами. Родерик давал ему нередко поручения, и Юлиан привозил ему от берберов чистокровных коней и охотничьих соколов. А потом жена Юлиана скончалась, оставив на руках его дочь, которая отличалась удивительной красотой. Как раз в это время Родерик приказал Юлиану отправиться на берберский берег и доставить ему разные товары, но купец стал отказываться, говоря, что у него умерла жена и ему не на кого оставить дочь. Тогда Родерик повелел Юлиану оставить дочь в царском дворце, и купец повиновался.
Однажды царь увидел девушку, и она понравилась ему. Ночью он проник к ней и обесчестил, а когда отец вернулся, девушка обо всем рассказала ему, и тогда Юлиан отправился к царю и сказал ему: «Я видел на той стороне таких коней и соколов, какие тебе и не снились, но оставил их, потому что у меня не хватило денег». Родерик, дав ему в достатке денег, велел купцу вернуться на магрибинский берег и купить тех коней и соколов. Но Юлиан отправился к Тарику ибн Зияду и стал склонять его к тому, чтобы напасть на Андалусию, описывая красоту и плодородие ее земель, говоря о слабости ее жителей, мирных нравом и не отличающихся доблестью. Тарик тут же написал Мусе ибн Нусайру, испрашивая разрешения на поход, и Муса приказал ему переправиться на андалусский берег и напасть на Родерика.
Тарик собрал свои войска и, сев на корабль, отправился в путь, чтобы высадиться на андалусский берег. И тут его одолел сон, и ему приснился пророк Мухаммад – да благословит и да приветствует его Аллах! – а вокруг него стояли его сподвижники из мухаджиров[224]224
Мухаджиры (букв.: «переселенцы») – первые мусульмане-мекканцы, переселившиеся вместе с Мухаммадом в Медину.
[Закрыть] и ансаров[225]225
Ансары (букв.: «сторонники») – мединцы, союзники Мухаммада после «хиджры», переселения Мухаммада в Медину в 622 г.
[Закрыть], и у каждого на поясе висел острый меч, а за плечами – арабский лук. Пророк подошел к Тарику и сказал ему: «Вперед! Выполняй свое дело!» И всякий раз, когда Тарик закрывал глаза, побежденный дремотой, ему грезился тот же сон. Когда же мусульмане прибыли к андалусскому берегу, Тарик обрадовался и поздравил своих спутников.
Высадившись в Андалусии с войсками, Тарик двинулся вдоль берега, и первым городом, который завоевали мусульмане, стал Картахена в округе Альхесирас. Дабы устрашить врагов и напугать их, Тарик приказал своим воинам умертвить некоторых пленных, их тела разрубить на части и сварить в больших котлах, а остальных пленных велел отпустить. Они разбежались, не веря в свое спасение, и рассказывали всем встречным о том, что сделал Тарик со своими врагами, так что сердца жителей Андалусии наполнились ужасом. Потом Тарик встретился с войсками Родерика и сразился с ними и разбил их, как уже говорилось.
После этого Тарик двинулся к городу Эсиха, а потом к Кордове и Толедо, пройдя ущелье, которое с тех пор называется «ущелье Тарика». Пройдя Галисию, Тарик дошел до Асторги.
Когда Муса ибн Нусайр узнал о победах, одержанных Тариком, он позавидовал ему и поспешил с огромным войском прибыть в Андалусию. Переправившись, Муса не пошел тем путем, которым следовал Тарик ибн Зияд, а направился к месту, которое прозвали «гавань Мусы», а затем двигался вдоль берега до Сидоны и далее к Севилье, которую он захватил, а от Севильи пошел на Аликанте и остановился у самых границ провинции Аликанте в месте, которое получило с тех пор название «ущелье Мусы». Оттуда его путь лежал на Мериду.
Некоторые знатоки истории говорят, что жители Аликанте не стали сражаться с мусульманами, а сдались на милость победителей. После этого ибн Нусайр, миновав ущелье Мусы, направился вслед за Тариком ибн Зиядом через Галисию и догнал Тарика у Асторги.
Едва Муса расположился лагерем, как в Асторгу прибыл приказ халифа аль-Валида ибн Абд аль-Малика, который повелел войскам вернуться, и они вновь повернули на юг, но меж ними не было согласия. Муса ибн Нусайр приказал построить крепости по всей Андалусии и назначил эмиром своего сына Абд аль-Азиза, которому велел оставаться в Севилье и посылать войска на запад и на восток, довершая завоевание андалусских городов, на которые еще не распространилась власть мусульман. Потом Муса ибн Нусайр направился в Сирию в сопровождении четырехсот юношей, сыновей знатных людей и царей Андалусии. У каждого из них на голове был золотой венец, и были они опоясаны золотыми перевязями. Когда Муса приближался уже к Дамаску, халиф аль-Валид опасно занемог. Брат аль-Валида Сулайман, который должен был наследовать его престол, послал гонца к Мусе, повелев ему задержаться до того времени, пока халиф аль-Валид умрет, чтобы торжественное шествие вступило в Дамаск уже тогда, когда править будет Сулайман. Но Муса был упрям, кроме того, он помнил благодеяния, оказанные ему аль-Валидом, потому ответил гонцу: «Клянусь Аллахом, я не сделаю этого. Достаточно, если я, не торопясь, продолжу свой путь, а если Аллах захочет, чтобы я прибыл после смерти своего благодетеля, то сбудется воля всевышнего, а не желание человека». И случилось так, что Муса прибыл в Дамаск еще при жизни аль-Валида, и Сулайман затаил против него зло. Когда же он стал халифом, то приказал Мусе оставаться в Дамаске, а затем заточил его, подвергнув взысканию[226]226
…а затем заточил его, подвергнув взысканию. – Во время «взыскания» вазир, эмир или полководец должны были дать полный отчет халифу и выплатить определенную сумму денег в казну. При «взыскании» обычно применялись жестокие пытки.
[Закрыть]. Он приказал также убить сына Мусы, Абд аль-Азиза, которого тот оставил вместо себя в Андалусии. Среди тех, кто получил приказ халифа, были Хабиб ибн Абу Убайда аль-Фахри и Зияд ибн Набига ат-Тамими. И они сговорились совершать это дело и отправились в мечеть, где Абд аль-Азиз должен был читать пятничную проповедь. И как только Абд аль-Азиз, войдя в мечеть, подошел к михрабу и прочел суры[227]227
Сура – глава Корана.
[Закрыть] «аль-Фатиха»[228]228
Аль-Фатиха – букв.: «Открывающая».
[Закрыть] и «аль-Вакиа»[229]229
Аль-Вакиа – букв.: «Падающая».
[Закрыть], заговорщики во главе с Хабибом и Зиядом набросились на него и, подняв мечи, убили его, отрубили ему голову и отправили ее халифу Сулайману в Сирию. Это произошло в мечети Рубайны, что выходит на луга, окружающие Севилью, и где раньше была часовня Рубайны. И кровь Абд аль-Азиза еще долго была видна потом после его убиения…
Когда Сулайману принесли голову Абд аль-Азиза, он велел привести Мусу и показал ему на голову его сына, которая лежала в тазу. И Муса, увидев ее, воскликнул: «Клянусь Аллахом, ты убил его в то время, когда он произносил молитву!» И власть Сулаймана была недолгой. И рассказывают, что был он тщеславен и гордился своей внешностью, и утверждают, что, отправляясь в мечеть, чтобы прочитать пятничную проповедь, он без конца останавливался, подолгу любуясь собою в зеркале. А войдя в мечеть, начинал проповедь зычным, громким голосом, но постепенно голос его ослабевал, и под конец проповеди слова его были едва слышны – и болезнь вошла в него, и вскоре он умер…
Разгневавшись на Мусу, халиф Сулайман заточил его, как уже упоминалось, а затем казнил, и было это в конце девяносто восьмого года[230]230
…в конце девяносто восьмого года – то есть в конце 716 г.
[Закрыть]. Вместо Мусы он назначил правителем Магриба и заморских владений, то есть Андалусии, Абдаллаха ибн Язида. Абдаллах же назначил наместником Андалусии аль-Харра ибн Абд ар-Рахмана ас-Сакафи, ибо в те времена халиф не назначал правителей Андалусии, поручая это правителю Ифрикийи или Магриба…
Когда же халифом стал Омар ибн Абд аль-Азиз, да помилует его Аллах, он отправил в Андалусию ас-Самаха ибн Малика аль-Хаулани, приказав ему увести из Андалусии все мусульманские войска и всех мусульман из жалости к ним, ибо опасался, что враги одолеют их и всех перебьют. Но ас-Самах известил халифа, что сила ислама в этой стране велика, города многочисленны и крепости, захваченные арабами, неприступны. Тогда Омар послал своего маула[231]231
Маула – вольноотпущенник.
[Закрыть] Джабира для сбора хумса[232]232
Хумс (букв.: «пятая часть») – налог, взимавшийся с военной добычи в пользу халифа.
[Закрыть] с Андалусии, и тот остановился в Кордове. Джабир находился там некоторое время, пока не пришло известие о кончине Омара, и маула приостановил сбор хумса, а на собранные ранее деньги приказал построить акведук через долину близ Кордовы, напротив водохранилища.
В сто десятом году[233]233
…в сто десятом году… – то есть в 728 г.
[Закрыть] правителем Андалусии стал Укба ибн аль-Хаджадж ас-Салули, который был у власти вплоть до мятежа берберов в Танжере, который возглавил некий Майсара, прозванный «Майсара-бедняк», – а был он продавцом воды на рынке в Кайруане. Восставшие берберы убили наместника Магриба Омара ибн Абдаллаха аль-Муради. Когда жители Андалусии узнали о мятеже берберов, они тоже взбунтовались против своего правителя Укбы и свергли его, посадив вместо него Абд аль-Малика аль-Фихри…
Затем из Сирии прибыл Балдж ибн Бишр, дабы покарать берберов, и остановился в городе Танжере, который еще называют Зеленым городом. Он отправил гонца к Абд аль-Малику аль-Фихри, приказывая ему направить суда с войском для сражения с восставшими. Абд аль-Малик стал советоваться со своими доверенными людьми, и те сказали ему: «Если ты предоставишь суда этому сирийцу, он переправится в Андалусию, нападет на тебя и сместит с твоего поста». И Абд аль-Малик решил не давать судов Балджу, отослав гонца ни с чем.
Когда Ибн Бишр подавил восстание Майсары-бедняка, не получив помощи от Абд аль-Малика, он приказал построить лодки, нагрузить их оружием и снаряжением, верховыми и вьючными конями и на этих лодках переправился на андалусский берег. Узнав об этом, Абд аль-Малик аль-Фихри собрал войска и встретил Ибн Бишра у Альхесираса, где между ними произошло крупное сражение, и аль-Фихри был в нем разбит. Балдж гнал Абд аль-Малика до самой Кордовы, и между ними произошли восемнадцать сражений, и все они кончались для аль-Фихри неудачей, так что в конце концов Балдж вошел в Кордову и, взяв аль-Фихри в плен, повелел распять его у входа на мост[234]234
…повелел распять у входа на мост… – распространенный вид казни у арабов в средние века.
[Закрыть] через долину Кордовы, где позже была построена мечеть…
А в это время Абд ар-Рахман ибн Алькама аль-Лахми, которого Абд аль-Малик назначил наместником Арагона, узнав о постигшей аль-Фихри участи, собрал войска и двинулся против Балджа, чтобы отомстить за смерть аль-Фихри. Его поддержало множество андалусских арабов и берберов, и все они отправились на Кордову. Балдж вышел против них во главе десяти тысяч сирийцев и людей из рода Бану Умайя, а у Абд ар-Рахмана ибн Алькамы было сорок тысяч. Между ними произошло кровопролитное сражение близ селения Аква-Портора в округе Уэльвы. На закате бой кончился, и обнаружилось, что из людей Ибн Алькамы убито десять тысяч, а из воинов Балджа – всего тысяча. Тогда Ибн Алькама сказал: «Покажите мне этого Балджа». А надо сказать, что Ибн Алькама был одним из самых метких стрелков своего времени. Когда на следующее утро снова началось сражение, ему показали Балджа, и он выпустил в него стрелу, которая, попав в рукав кольчуги, пригвоздила руку Балджа к телу, и Ибн Алькама воскликнул: «Ну вот я и попал в этого Балджа». К вечеру бой стих и Балдж умер от этой раны. Однако сирийцы не покинули Кордову, – их предводителем стал Салаба ибн Салама аль-Амили, а Ибн Алькаме пришлось вернуться на границу.
