Текст книги "Исчезнуть не простившись"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 49

Мне пришлось убрать «хонду» Клейтона с разбитым лобовым стеклом, чтобы освободить дорогу «тойоте» Синтии. Она перебралась на заднее сиденье, где и просидела, крепко обняв Грейс, всю длинную дорогу до Милфорда.

Я знал, что следовало позвонить в полицию и дожидаться их там, на скале над карьером, но важно было как можно быстрее доставить Грейс домой, где бы она чувствовала себя в безопасности. Клейтон, Энид и Джереми никуда не денутся. По-прежнему будут там, на дне озера, когда мы позвоним Роне Уидмор.

Синтия хотела, чтобы я поехал в больницу, и была права. Бока мои дико болели, но все уравновешивалось огромным чувством облегчения. Как только я доставлю Синтию и Грейс домой, сразу отправлюсь в больницу Милфорда.

По дороге мы мало разговаривали. Думаю, у нас с Синтией было одинаковое настроение: мы не хотели обсуждать то, что случилось сегодня и двадцать пять лет назад в присутствии Грейс. Ей и так уже досталось. Теперь самое главное – попасть домой.

Но вчерне я узнал, что с ними произошло. Синтия с Грейс доехали до Уинстеда и встретились с Джереми у «Макдоналдса». «У меня есть сюрприз, – сказал он. – Я привез с собой свою мать». Подразумевалось, естественно, что это Патриция Бидж.

Ошарашенную Синтию вместе с дочкой посадили в «импалу», и, как только они там оказались, Энид направила на Грейс пистолет. Велела Синтии вести машину к карьеру, пообещав в противном случае убить девочку. Джереми следовал за ними в машине Синтии.

У обрыва Синтию и Грейс привязали к сиденьям в «тойоте», в которой они и должны были последовать дальше, в пропасть.

Вот тут как раз и прибыли мы с Клейтоном.

Я тоже коротко рассказал Синтии о своей поездке в Янгстаун и о том, что случилось в ночь исчезновения ее семьи.

О том, как был ранен Винс Флеминг.

Я позвоню, как только мы приедем, узнаю, как он себя чувствует. Я не хотел вернуться в школу, встретить Джейн Скавалло и сказать ей, что единственный мужчина, который пристойно с ней обходился, мертв.

Что касается полиции, то оставалось молиться Богу, чтобы Уидмор поверила моему рассказу. Я не уверен, что поверила бы, если бы все это не произошло со мной на самом деле.

Но кое-что требовало разъяснений. Я не мог забыть, как Джереми стоял надо мной с пистолетом и не решался нажать на курок. Он явно не колебался, когда дело касалось Тесс Берман и Дентона Эбаньола.

Их обоих убили совершенно хладнокровно.

Что сказал Джереми своей матери, когда стоял надо мной с пушкой? «Я же никогда никого не убивал».

Вот такие дела.

Проезжая Уинстед, мы спросили у Грейс, не хочет ли она что-нибудь съесть, но дочка отрицательно покачала головой. Она стремилась домой. Мы с Синтией обменялись обеспокоенными взглядами. Нужно будет отвести Грейс к врачу. Ей пришлось пережить сильнейшее потрясение. Может быть, у нее шок. Но она вскоре заснула, и мы не заметили никаких признаков того, что ей снятся кошмары.

Через пару часов мы были дома. Свернув на нашу улицу, я увидел машину Роны Уидмор возле дома и ее саму за рулем. Увидев нас, детектив вышла из автомобиля и строго наблюдала, сложив руки на груди, как мы сворачиваем на нашу подъездную дорожку. Она уже ждала меня, когда я открыл дверцу. Я был уверен, что у нее готовы тысячи вопросов.

Ее лицо смягчилось, когда она увидела, как я поморщился, сползая с водительского сиденья. Больно мне было чертовски.

– Что с вами? – спросила она. – Вы выглядите ужасно.

– Я и чувствую себя не лучше, – признался я, слегка касаясь одной из своих ран, – Меня несколько раз лягнул Джереми Слоун.

– И где он? – осведомилась Уидмор.

Я сдержал улыбку и открыл заднюю дверцу. И хотя пара моих ребер болели нестерпимо, взял спящую Грейс на руки, чтобы отнести в дом.

– Дай мне, – предложила Синтия, тоже выходя из машины.

– Ничего, – отказался я, неся дочь к входной двери. Синтия побежала вперед, чтобы открыть ее. Рона Уидмор последовала за нами.

– Больше не могу ее нести, – признался я, поскольку боль стала невыносимой.

– Положи на диван, – скомандовала Синтия.

Я умудрился осторожно опустить Грейс на диван, так что она даже не проснулась. Синтия положила ей под голову диванную подушку и накрыла шерстяным пледом.

Уидмор молча смотрела, вежливо давая возможность устроить девочку. Как только Синтия распрямилась, мы перешли в кухню.

– Похоже, вам не помешало бы обратиться к врачу, – заметила Уидмор.

Я кивнул.

– Где Слоун? – снова спросила она. – Если он на вас напал, мы его арестуем.

Я прислонился к столу.

– Вам снова придется вызывать своих водолазов.

Я рассказал ей практически все. Как Винс догадался, что не так на том снимке на старой газетной вырезке, как это привело нас к Слоуну и Янгстауну, как я нашел Клейтона в больнице и узнал о похищении Синтии и Грейс.

И о том, как сорвалась с обрыва и рухнула в карьер машина, забрав с собой Клейтона, Энид и Джереми.

Я опустил лишь крошечную часть, поскольку она все еще меня беспокоила и озадачивала. Хотя я уже начал догадываться.

– Да, – протянула Рона Уидмор, – ничего себе история.

– Верно, – согласился я. – Доведись мне придумывать, можете поверить, я бы изобрел нечто более правдоподобное.

– Я бы хотела и с Грейс поговорить об этом, – заявила Уидмор.

– Только не сейчас, – возразила Синтия. – Ей слишком досталось. Она совсем вымоталась.

Уидмор молча кивнула. Затем сказала:

– Я кое-куда позвоню, узнаю насчет водолазов и вернусь днем. – А вы, – повернулась она ко мне, – поезжайте в больницу. Если хотите, я вас отвезу.

– Не стоит, – отказался я. – Побуду еще немного здесь. Если потребуется, вызову такси.

Уидмор уехала, и Синтия отправилась наверх, чтобы привести себя хотя бы в относительный порядок. Прошло не больше минуты после отъезда Уидмор, как я услышал, что к дому подъехала еще машина. Я открыл дверь как раз в ту минуту, когда Ролли в длинной куртке, синей клетчатой рубашке и синих брюках подошел к ступенькам.

– Терри! – воскликнул он.

Я приложил палец к губам.

– Грейс спит, – пояснил я, жестом предложив ему пройти со мной в кухню.

– Так ты их нашел? И Синтию тоже? – спросил он.

Я кивнул, разыскивая таблетки в ящике буфета. Вытряхнул несколько на ладонь и налил себе стакан воды из-под крана.

– Похоже, тебе досталось, – заметил он. – На что только некоторые не идут, чтобы получить долгосрочный отпуск.

Я бы засмеялся, но было слишком больно. Положил таблетки в рот, запил глотком воды.

– Вот так, – сказал Ролли. – Вот так.

– Ага, – подтвердил я.

– Значит, ты его разыскал? – спросил он. – Нашел Клейтона?

Я кивнул.

– Поразительно, и Клейтон после всех этих лет еще жив.

– Действительно, – согласился я. Но не стал говорить, что если Клейтон и был жив все эти годы, сейчас про него уже нельзя этого сказать.

– Просто поразительно.

– А Патриция тебя не интересует? – спросил я. – Или Тодд? Тебе не любопытно узнать, что произошло с ними?

Глаза Ролли забегали.

– Ну разумеется. Только ведь я уже знаю, что их нашли в той машине в карьере.

– Да, верно. Но например, кто их убил. Хотя думается, тебе и это давно известно. Иначе бы ты спросил.

Ролли помрачнел.

– Мне не хотелось забрасывать тебя вопросами. Ты ведь только что приехал домой.

– Хочешь узнать, как они умерли? Что с ними на самом деле произошло?

– Конечно, – сказал он.

– Тогда немного погодя. – Я выпил еще глоток воды. Очень надеялся, что таблетки быстро подействуют. – Ролли, это ты передавал деньги?

– Что?

– Деньги. Для Тесс. Чтобы потратить их на Синтию. Это ведь был ты, верно?

Он нервно облизнул губы.

– Что сказал тебе Клейтон?

– А ты как думаешь, что он мне сказал?

Ролли провел рукой по волосам и отвернулся.

– Он рассказал тебе все, так?

Я промолчал. Решил, пусть Ролли думает, что я знаю больше, чем на самом деле.

– Милостивый Боже, – покачал он головой. – Сукин сын. Поклялся, что никому не скажет. Он думает, что это я каким-то образом привел тебя к нему, верно? Вот почему нарушил нашу договоренность.

– Ты это так называешь, Ролли? Договоренность?

– Мы заключили сделку! – Он снова гневно потряс головой. – Совсем скоро я уйду на пенсию. Я только хочу покоя, хочу уйти из этой гребаной школы, уехать, навсегда покинуть этот проклятый город.

– Почему бы тебе обо всем не рассказать, Ролли? Тогда мы сможем сравнить ваши версии.

– Он ведь сообщил тебе о Конни Гормли? О том несчастном случае?

Я промолчал.

– Мы возвращались с рыбалки, – начал Ролли. – Клейтон предложил остановиться и выпить пивка. Я мог бы доехать до дома без остановки, но согласился. Мы зашли в бар, всего лишь хотели выпить пива и уйти, но эта девушка стала ко мне приставать, понимаешь?

– Конни Гормли.

– Ну да. Села рядом, выпила пива вместе со мной. Клейтон, однако, лишнего не пил и меня предупредил, чтоб не усердствовал, но я не знаю, что, черт побери, случилось. Мы с этой Конни выскользнули из бара, пока Клейтон ходил в туалет, и оказались на заднем сиденье ее машины.

– Тогда ты уже был женат на Миллисент, – заметил я. Не то чтобы судил его, просто не знал наверняка. Но ухмылка Ролли показала, как он прореагировал на мое замечание.

– Иногда, – ответил он, – я срывался.

– Значит, ты сорвался с Конни Гормли. Как она попала с заднего сиденья машины в ту канаву?

– Когда мы… когда мы закончили, я собрался вернуться в бар, но она потребовала у меня пятьдесят баксов. Я сказал ей, что если она шлюха, то следовало прояснить это с самого начала, но я не уверен, что она шлюха. Может, ей просто нужны были пятьдесят баксов. Короче, я не захотел ей платить, а она пригрозила как-нибудь заглянуть ко мне домой и получить денежки с моей жены.

– Вот как.

– Она вцепилась мне в лицо у машины, и я ее оттолкнул, она упала и ударилась головой о бампер. Вот и все.

– И умерла, – добавил я.

Ролли сглотнул.

– Понимаешь, нас видели люди. В баре. Они могли запомнить меня и Клейтона. Я тогда подумал, что если ее собьет машина, полиция решит, будто это несчастный случай, и не станет разыскивать парня, с которым она сидела в баре.

Я качал головой.

– Терри, – сказал он, – если бы ты попал в такую передрягу, ты бы тоже запаниковал. Я нашел Клейтона, рассказал ему все, и было что-то такое в его лице, словно он сам попал в подобную ловушку и не хочет общаться с копами. Я тогда еще не знал, что он не тот, за кого себя выдает, и живет двойной жизнью. В общем, мы сунули ее в машину, отвезли на шоссе, Клейтон подержал ее на обочине и бросил под машину, когда я проезжал мимо. Затем мы скинули ее в канаву.

– Бог ты мой, – прошептал я.

– Ночи не проходит, чтобы я об этом не вспоминал, Терри. Это было ужасно. Но иногда приходится делать ужасные вещи. – Он снова покачал головой. – Клейтон поклялся, что никому не скажет. Сукин сын.

– Он и не говорил. Я пытался его заставить, но он тебя не сдал. Теперь позволь мне сообразить, как все было дальше. Однажды ночью Клейтон, Патриция и Тодд исчезли с лица земли, и никто не знал, что с ними случилось, даже ты. Затем через год, а может, через несколько лет, тебе позвонил Клейтон. Долг платежом красен. Он прикрыл тебя с Конни Гормли, а теперь хотел, чтобы ты сделал кое-что для него. По существу, стал курьером. Доставлял деньги. Он собирался пересылать их тебе, уж не знаю как, почтой, может быть, чтобы ты каким-то образом передавал их Тесс.

Ролли не сводил с меня глаз.

– Да, – подтвердил он, – так оно, в сущности, и было.

– И затем я, как последний идиот, сообщил тебе, что сказала мне Тесс. Когда мы с тобой обедали. О деньгах. О том, что она все еще хранит конверты и записку, ту самую, в которой ее предупреждали о молчании.

На этот раз Ролли нечего было сказать. Я решил зайти с другой стороны.

– Как ты думаешь, мужчина, собравшийся убить двух человек, чтобы угодить своей матери, станет ей врать, что никогда никого не убивал?

– Что? О чем ты, черт побери, толкуешь?

– Просто думаю вслух. Лично мне кажется, что не станет. Думаю, человек, готовый убить ради своей матери, легко признается ей, что уже убивал раньше. – Я помолчал. – И вплоть до того момента, как он это сказал, я был уверен, что он уже убил двух человек.

– Понятия не имею, к чему ты ведешь, – нахмурился Ролли.

– Я говорю о Джереми Слоуне, сыне Клейтона в другом браке, с другой женщиной, Энид. Но подозреваю, ты о них знаешь. Клейтон наверняка тебе все объяснил, когда посылал деньги для передачи Тесс. Я решил, что Тесс убил Джереми. И он же убил Дентона Эбаньола. Но теперь я в этом далеко не уверен.

Ролли снова сглотнул.

– Ты видел Тесс после того, как я тебе сказал, что узнал от нее? – спросил я. – Ты что, боялся, она догадается? Или беспокоился, что на письме и конвертах, которые она сберегла, все еще сохранились улики, указывающие на тебя? А тогда, естественно, обнаружится связь с Клейтоном, и он уже не будет обязан хранить твою тайну?

– Я не хотел убивать ее, – сказал Ролли.

– Но прекрасно с этим справился, – заметил я.

– Но я ведь думал, что она все равно умирает. Я не крал у нее так уж много времени. И только потом ты сообщил мне о новых тестах.

– Ролли…

– Она отдала записку и конверты детективу.

– И ты снял его визитку с доски, – добавил я.

– Я ему позвонил, договорился о встрече в парковочном гараже.

– Убил его и забрал кейс с бумагами.

Ролли склонил голову набок.

– Как ты думаешь, отпечатки моих пальцев сохранились на этих конвертах после стольких лет? Следы слюны, может быть, когда я их заклеивал?

Я пожал плечами.

– Кто знает? Я всего лишь учитель английского.

– Я все равно их уничтожил.

Я посмотрел в пол. Я не только испытывал боль. Меня охватила глубокая скорбь.

– Ролли, – сказал я, – мы были добрыми друзьями долгие годы. Не знаю, возможно, я бы смог утаить твой поступок более двадцати пяти лет назад. Вероятно, ты убил Конни непреднамеренно, это просто несчастный случай. С этим трудно жить, я имею в виду, покрывать тебя, но чего не сделаешь для друга.

Он настороженно смотрел на меня.

– Но Тесс. Ты убил тетю моей жены. Замечательную, милую Тесс. И не остановился на этом. Такое я забыть не могу.

Он полез в карман своей длинной куртки и вытащил пистолет. Я мельком подумал, не его ли он нашел в кустах на школьном дворе среди пивных бутылок и использованных шприцев.

– Бог мой, Ролли.

– Поднимайся наверх, Терри, – приказал он.

– Ты шутишь?

– Я уже купил свой трейлер, – сказал он. – Все оговорено. И выбрал лодку. Мне осталось проработать еще несколько недель. Я заслужил приличную пенсию.

Он жестом приказал мне идти к лестнице и двинулся следом. На середине лестницы я попытался ногой выбить из его руки пистолет, но он отскочил на ступеньку, продолжая держать меня под прицелом.

– В чем дело? – крикнула Синтия из комнаты Грейс.

Я вошел туда, Ролли за мной. Синтия, сидевшая за письменным столом дочери, открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

– Это был Ролли, – сказал я Синтии. – Он убил Тесс.

– Что?

– И Эбаньола.

– Я не верю.

– Спроси его.

– Заткнись, – оборвал Ролли.

– Что ты собираешься сделать, Ролли? – спросил я, медленно поворачиваясь. – Убьешь нас обоих и Грейс тоже? Считаешь, что можешь убивать всех подряд, и полиция ни о чем не догадается?

– Я должен что-то сделать.

– А Миллисент знает? Она знает, что живет с чудовищем?

– Я не чудовище. Я совершил ошибку. Слишком много выпил, та женщина меня спровоцировала, требуя деньги. Просто так случилось.

Синтия покраснела, глаза ее расширились. Она явно не верила своим ушам. Слишком много потрясений за один день. Она не сдержалась, совсем как во время вторжения лжеясновидящей. Закричала и бросилась на него, но Ролли был на страже. Размахнулся пистолетом, ударил ее по щеке, и она упала около стола Грейс.

– Мне очень жаль, Синтия, – сказал он. – Мне ужасно жаль.

Я подумал, что могу схватить его в этот момент, но он снова направил на меня пистолет.

– Черт, Терри, как бы мне не хотелось этого делать. Правда. Сядь. Сядь на кровать.

Он шагнул вперед, а я отступил и сел на край кровати Грейс. Синтия пыталась встать на ноги. Из раны на щеке по шее текла кровь.

– Кинь мне подушку, – велел он.

Значит, такой план. Стрелять через подушку, чтобы заглушить звук.

Я взглянул на Синтию. Одна ее рука находилась под столом Грейс. Она посмотрела на меня и еле заметно кивнула. В ее глазах не было страха. Что-то другое. Как будто она говорила: «Доверься мне».

Я потянулся за подушкой с луной и звездами на наволочке. И бросил ее Ролли, но так, что ему пришлось податься вперед, чтобы поймать ее.

В этот момент Синтия вскочила. В руке она что-то держала. Длинное и черное.

Дерьмовый телескоп Грейс.

Синтия размахнулась и нанесла свой коронный удар слева по голове Ролли, вложив в него всю свою силу.

Он повернулся, увидел ее замах, но отреагировать не успел. Она попала ему сбоку по черепу. Пожалуй, такого звука на теннисном матче не услышишь. Скорее, удар биты по мячу.

Ролли Кэрратерз упал как подкошенный. Удивительно, что Синтия его не убила.

ГЛАВА 50

– Ладно, – сказала Синтия, – мы договорились.

Грейс кивнула. Рюкзак уже был сложен, завтрак на месте, там же домашнее задание и сотовый телефон. Розовый сотовый телефон. Синтия настояла, а я не стал спорить. Когда я впервые поделился с Грейс нашим планом, она спросила:

– А эсэмэски можно по нему посылать? Это обязательно. – Я был бы рад сказать вам, что Грейс – единственный ребенок с сотовым телефоном в четвертом классе, но соврал бы. Мир сильно изменился.

– Итак, что ты делаешь?

– Прихожу в школу и звоню вам.

– Правильно, – похвалила Синтия. – Что дальше?

– Я должна найти учительницу, чтобы она тоже поздоровалась.

– Верно. Я уже с ней все утрясла. Она будет ждать. Причем не станет этого делать перед всем классом, так что тебе не придется смущаться.

– И я должна проделывать это каждый день?

– Давай не будем загадывать, ладно? – вмешался я.

Грейс улыбнулась. Ее все устраивало. Она могла идти в школу без сопровождения. Правда, придется позвонить домой. Но все равно наш договор ей очень нравился. Не могу сказать, кто из нас троих больше нервничал, но пару дней назад вечером мы долго разговаривали. Нам требовалось достичь консенсуса и двигаться дальше, наладить свою жизнь.

Самым главным вопросом для Грейс было требование разрешить ей ходить в школу без сопровождения. Если честно, мы удивились. После всего что ей пришлось пережить, должна была радоваться, если кто-то ее будет провожать. Но Грейс потребовала независимости, и это показалось нам с Синтией обнадеживающим признаком.

Мы по очереди обняли ее на прощание и смотрели в окно, пока она не скрылась за углом.

Похоже, мы оба затаили дыхание. И уселись около телефона на кухне.

Ролли все еще приходил в себя от сильного сотрясения мозга. Лежал в больнице. Поэтому Роне Уидмор не пришлось его долго искать, когда она появилась с ордером на его арест за убийство Тесс Берман и Дентона Эбаньола. Дело о смерти Конни Гормли снова открыли, но здесь что-либо доказать было сложнее. Единственный свидетель, Клейтон, умер, и не было никаких физических улик вроде машины, с помощью которой они с Клейтоном инсценировали наезд. Наверняка она гнила где-нибудь на автомобильном кладбище.

Миллисент звонила и кричала на нас, что мы лжецы, ее муж не сделал ничего плохого, и они собирались переехать во Флориду, что она наймет адвоката и тогда нам мало не покажется.

Нам пришлось сменить номер телефона.

Это оказалось кстати. Незадолго до этого нас одолела звонками Паула Мэллой с телевидения, которая жаждала сделать продолжение передачи. Мы никогда ей не перезванивали, а увидев в окно, что она стоит на ступеньках у нашего дома, не открыли дверь.

Ребра мои срослись, а Синтии доктор сказал, что ей, возможно, понадобится пластическая операция на щеке. Что касается эмоциональных шрамов, тут уж один Господь ведает.

Наследство Клейтона Слоуна пока под вопросом. Это требует времени, но мы никуда не торопимся. Синтия даже не уверена, хочет ли получить эти деньги. Я ее обрабатываю.

Винса Флеминга перевели из больницы Льюистона в госпиталь в Милфорде. С ним все в порядке. Я его позавчера навешал, и он заявил мне, что Джейн должна закончить школу с отличными оценками. Я обещал над этим поработать.

Я дал слово следить за успехами Джейн, но скорее всего придется это делать, работая в другой школе. Я подумываю о переводе. Не многим учителям удается обвинить своего директора в двух убийствах. Боюсь, я буду чувствовать себя неуютно в учительской.

Зазвонил телефон. Синтия мгновенно схватила трубку.

– Ладно… ладно… – сказала она. – У тебя все нормально? Никаких проблем? Хорошо. Дай мне поговорить с учительницей… Привет, миссис Эндерс. Да, конечно, у нее все благополучно. Спасибо. Большое вам спасибо… Да, нам многое пришлось пережить, это верно. Думаю, я все же встречу ее после школы. По крайней мере сегодня. О'кей… Спасибо. Вам тоже… Пока. – Она повесила трубку. – Она в порядке.

– Да, я уже понял. – И мы оба слегка всплакнули.

– Ты как? – спросил я.

Синтия схватила бумажный платок и вытерла глаза.

– Нормально. Кофе хочешь?

– Конечно. Наливай. Но мне нужно кое-что взять.

Я пошел к стенному шкафу в холле, порылся в карманах спортивного пальто, которое было на мне в ту ночь, когда все случилось, и достал конверт. Вернулся в кухню, где Синтия сидела над кружкой кофе, вторая кружка стояла напротив моего стула.

– Я уже положила сахар, – сказала она и тут увидела конверт. – Что это?

Я сел, продолжая держать конверт в руке.

– Я все ждал подходящего момента, и, думаю, сейчас самое время. Но сначала я должен тебе кое-что рассказать.

Синтия походила на человека, ожидающего дурных новостей от своего доктора.

– Все хорошо, – успокоил я. – Клейтон, твой отец, попросил, чтобы я все тебе объяснил.

– О чем речь?

– В тот вечер, поссорившись с родителями, ты пошла к себе и, как я полагаю, отключилась. Но твоей маме. Патриции, было не по себе. С твоих слов я понял, что она не любила с тобой ссориться.

– Да, не любила, – подтвердила Синтия. – И всегда пыталась все сгладить как можно скорее.

– Ну наверное, именно это она и хотела сделать, когда писала тебе… письмо. Она положила его тебе под дверь, прежде чем уехать с Тоддом в аптеку.

Синтия не могла отвести взгляда от конверта в моих руках.

– Но твой отец не собирался мириться, во всяком случае пока. Он был рассержен, недоволен тем, что пришлось искать тебя, обнаружить в машине Винса Флеминга и тащить домой. Он считал, что мириться рано. Поэтому, когда твоя мать уехала, поднялся наверх и забрал записку, сунув ее в карман.

Синтия оцепенела.

– Но потом, учитывая события следующих нескольких часов, эта записка превратилась в нечто большее. Это было последнее письмо матери к дочери. Последнее, что она написала. – Я помолчал. – И он его сохранил, положил в конверт, прятал в своем ящике с инструментами, подклеив конверт к дну вставной ячейки. На всякий случай, вдруг когда-нибудь сможет передать ее тебе. Это не прощальное письмо, но от этого оно не менее ценное.

Я через стол протянул ей конверт.

Она достала листок, но не сразу его развернула. Держала несколько секунд, стараясь овладеть собой. Затем осторожно раскрыла.

Разумеется, я его уже видел. В подвале дома Клейтона в Янгстауне. Потому и знал, что сейчас читает Синтия.

Привет, ягодка!

Я хотела написать тебе записку перед тем, как лягу спать. Надеюсь, ты нормально себя чувствуешь. Ты сегодня понаделала глупостей. Полагаю, виноват подростковый возраст.

Мне бы хотелось, чтобы это были твои последние глупости, а сегодняшняя ссора со мной и папой тоже стала последней, но я знаю, что так не бывает. Будут еще глупости с твоей стороны, и будут еще ссоры. Иногда ты окажешься не права, а порой неправыми будем мы.

Но ты должна знать одну вещь. Что бы ни случилось, я всегда буду любить тебя. Ты никогда не сделаешь ничего такого, что заставило бы меня тебя разлюбить. И это правда.

Так будет всегда. Даже когда ты начнешь жить самостоятельно, у тебя появится своя жизнь, муж и дети (ты только представь себе такое!), даже когда я стану прахом. Я всегда буду наблюдать за тобой. Иногда тебе вдруг покажется, что кто-то стоит за твоим плечом, ты оглянешься и никого не увидишь. Это буду я. Буду смотреть за тобой и безумно тобой гордиться. Всю твою жизнь, детка. Я всегда буду с тобой.

С любовью, мама.

Я смотрел, как Синтия читает письмо, потом обнял ее и долго держал в объятиях, пока она плакала.