Текст книги "Заговор Грааля"
Автор книги: Линн Шоулз
Соавторы: Джо Мур
Жанр:
Детективная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
НА САМОМ ВИДУ
Джон постучал медным дверным молотком, а Коттен нажала кнопку звонка.
– Готова? Она кивнула.
Дверь отворилась, и Коттен начала:
– Говорила тебе, нам нужен мобильник, ведь у нас ребенок. Пейджера не…
Она повернулась и посмотрела на человека, стоящего в дверях. Он был высокий, лысеющий, во фраке с белой бабочкой.
– Добрый вечер, – произнес он. Дворецкий, решила она, и мысленно назвала его Дживсом, потому что он был похож на мультяшный логотип популярной поисковой системы в Интернете.
– Ужин подадут в девять, – сказал Дживс. – До этого доктор Синклер не принимает гостей.
– Нет-нет, – воскликнула Коттен. – Нам нужно позвонить. Няня только что прислала сообщение на пейджер.
– Малыш заболел, – добавил Джон. – Жена нервничает. Это наш первый ребенок, и мы его впервые оставили с няней.
Коттен откинула волосы назад и заявила Джону:
– Я тебе говорила, не нужно было приходить. – Она повернулась к дворецкому. – Можно нам позвонить? Прошу вас.
Помедлив, Дживс шагнул в сторону, освобождая проход, и жестом пригласил их.
– Спасибо, – поблагодарила Коттен.
Они прошли за дворецким через мраморный холл мимо двойной спиральной лестницы.
– Сюда, – указал Дживс.
Он проводил их в кабинет: панели из темного дерева, большой письменный стол на резных ножках, кожаное кресло с высокой спинкой, несколько стульев, столиков и книжные полки от пола до потолка, забитые сотнями книг. Плотные шторы скрывали французские окна.
Дворецкий зажег лампу у телефона на письменном столе.
– Мы очень благодарны, – сказал Джон. Дживс прошел через комнату и остановился в дверях.
Коттен взяла беспроводной телефон и набрала номер, не нажимая кнопку вызова. Прижала трубку к уху, подождала и закатила глаза.
– Занято.
– Должно быть, няня сидит в Интернете, – предположил Джон, глядя на дворецкого. – У нас до сих пор старый добрый модем.
– Будь твоя воля, мы бы и без электричества жили, – холодно произнесла Коттен и облокотилась на стол. – Вы не возражаете, если мы подождем и позвоним еще раз?
Джон сел в кожаное вертящееся кресло.
– Мы не хотим вас задерживать, – сказал он дворецкому. – Как только дозвонимся, сами найдем выход.
Дживс опустил голову, словно размышляя, как лучше поступить.
– Хорошо, – нерешительно произнес он. – Найдете дорогу?
– Конечно. И большое вам спасибо. – Коттен благодарно улыбнулась. Когда дверь закрылась, она произнесла: – Черт, я думала, он так и не оставит нас.
Джон распахнул дверь:
– Давай начнем со второго этажа. Внизу будет много народу.
Они выскользнули из кабинета и прокрались по лестнице. Коттен замирала от каждого звука.
Первые три двери вели в спальни, четвертая – в кабинет с домашним кинотеатром во всю стену – плазменным телевизором, ДВД-проигрывателем и колонками.
– Ничего себе, – заметила Коттен.
Также в комнате стоял компьютер – видимо, для удобства гостей, чтобы они могли выходить в Интернет или проверять почту.
Девушка подошла к окну, отдернула прозрачную штору и выглянула на улицу.
– Значит, вот такие богатства достаются тем, кто продал душу. – Она повернулась к Джону. – А что мы вообще ищем?
– Надеюсь, поймем, когда увидим, – покачал головой Джон.
Они осмотрели еще несколько роскошных спален, но там ничего не оказалось. Коттен представила, как Януччи сидел ночью на одной из этих кроватей и обдумывал свои действия.
В конце коридора оказалась небольшая дверь.
– Кладовка? – предположила Коттен.
– Возможно.
Зв дверью обнаружилась крошечная аппаратная с проектором на высокой подставке. Объектив был направлен через квадратное окошко в просторный зал для видеоконференций. Возле проектора стояла аудиоаппаратура и еще какая-то электроника. Из зала доносились приглушенные голоса.
Джон и Коттен протиснулись мимо проектора и стоек с оборудованием и выглянули в окошко. В центре зала Коттен увидела полированный стол из темного дерева, вокруг него – десять высоких стульев. Сидели всего двое – Синклер и какой-то незнакомец. На противоположной стене светилось семь экранов, с каждого смотрело лицо.
– Боже мой, – тихо произнесла Коттен. – Я знаю этих людей. Это те, из списка Торнтона!
– Хранители, семь голов. И еще двое – девять из десяти рогов, – прошептал Джон, кивая на Синклера и второго человека за столом. – Почти вся банда.
– Кого не хватает?
– Не знаю.
Синклер говорил с Гирхартом, но звукоизоляция в аппаратной не позволяла слышать их беседу.
Джон заметил ручку в стене и надпись: «вывод звука». Он стал медленно поворачивать ее, и голоса зазвучали громче.
Говорил Синклер:
– Добро пожаловать, джентльмены. Вы все знаете моего помощника, Бена Гирхарта.
Коттен подскочила. Гирхарт… Гирхарт…Она пихнула Джона.
– Бен Гирхарт – это имя на визитке, которую тогда в «Вискайе» получил Роберт Уингейт. Черт, да этот человек – правая рука Синклера. – Слова не поспевали за ее мыслями. – Уингейт тоже в этом замешан.
Она закрыла глаза. Теории Джона о Боге и дьяволе были зловещими, но далекими, нереальными. Она не могла представить битву Люцифера с Господом, разве что в другом мире или на телеэкране. Но тут замешан кандидат в президенты… События из туманного царства вымыслов превратились в слепящую реальность. Все становилось… слишком настоящим.
– Что с тобой? – прошептал Джон.
Не успев ответить, Коттен услышала голос Синклера и снова повернулась к окну.
– Я хочу воспользоваться случаем и отметить наш нелегкий труд. Мы на гребне волны, которая затопит все человечество. Мы получим наконец награду, достойную нашего происхождения. Наш план удался до мельчайших деталей. Даже наш добрый кардинал сыграл свою роль и повел себя так, как мы и ожидали. Он выполнил свою задачу, и теперь удален из паствы.
Люди на экранах забормотали.
– Лишь самые чистокровные из нас собрались здесь в этот вечер, – продолжил Синклер, – и мы ступаем на важнейший путь в истории человечества – вот-вот случится Второе Пришествие Иисуса Христа, Агнца Божьего. Всего в нескольких шагах от этой комнаты совершается чудо.
– Чудо? – шепнула Коттен. – Думаешь, он создает клона прямо здесь, в поместье Росслин?
Джон убавил звук.
– Более подходящего места не найти. Наверняка где-то в доме есть лаборатория – вот почему Януччи хотел, чтобы мы пришли сюда и остановили клонирование, разрушили это.
– Но если это так, зачем же Синклер собрал столько гостей?
– Может, он слишком самоуверен и считает, что его не остановить. К тому же гостей тщательно проверяла охрана. Это можно объяснить событиями 11 сентября. Видимо, Синклер – важная шишка, а если такой маскарад устраивают каждый год, вряд ли он стал бы отменять праздник и давать повод для любопытства. Найти лабораторию может быть проще, чем мы думали. Знаешь, иногда лучший способ что-то спрятать – положить на самом виду.
Коттен лихорадочно размышляла, пытаясь собрать все воедино.
– Что-то не сходится.
– Что именно?
– Ты сказал, ее будет легко найти. Мы и сюда легко пробрались, слишком легко. – Она потерла виски. – Это не мы такие умные, что пробрались к Синклеру. Нас сюда заманили. Мы делали в точности то, что они хотели. Мы мошки, залетевшие в огонь.
Джон помрачнел.
– Ты слышал Синклера? – спросила Коттен. – Януччи выполнил свою задачу. Он должен был не только заменить реликвию подделкой. Они знали, что он нас приведет. Он был наживкой. Дал нам приглашение.
Джон достал из кармана коробочку, переданную кардиналом.
– Думаешь, они об этом знают?
Тихий щелчок заставил его спрятать коробочку обратно в карман. Дверь в аппаратную открылась, в проходе, на фоне освещенного коридора, возник силуэт крупного мужчины.
– Solpeth, Коттен.
На секунду – словно искра пробежала – ей захотелось подпрыгнуть, подбежать к нему, обхватить за шею, крепко-крепко обнять. Но потом сердце ухнуло, и она осознала – он сказал «здравствуй»…как Мотнис, на енохианском языке.
– Дядя Гас?
Что он здесь делает… в монашеской рясе, с пистолетом, направленным на нее? Коттен недоверчиво покачала головой и пристально посмотрела на него.
– Я думала, ты…
– В реанимации, после ужасной автомобильной аварии? Нет, я здоров. Нам нужно было тебя напугать, чтобы ты побежала, отвлеклась, пока мы здесь были заняты.
Дядя так знакомо улыбался, говорил тихо и ласково.
– Мы пытались задержать тебя в Нью-Йорке. Так было бы проще. Но отец Тайлер все испортил, когда пришел тебе на помощь. – Он взглянул на Джона. – Сначала вы не фигурировали в плане. Поэтому пришлось вас придержать, также, как и Коттен. Заблокировать карточки. И в то же врдмя заставить вас бежать. В отчаянном положении люди теряют ясность мысли.
– А Торнтон?.. Ванесса? – Коттен пошатнулась от такого вероломства.
– Твой приятель был чертовски хорошим репортером. Он слишком близко подобрался. Мы были уверены, что он все тебе рассказал. Но эта фотомодель… просто печальное совпадение. Уингейт запаниковал. Пошел напролом. Он мог тебя поранить.
Коттен сглотнула, в пересохшем горле першило.
– А пожар в хижине? Это вы устроили?
– Тут мы скрестили пальцы и положились на удачу. Некоторое время боялись, что ты не выберешься. Я уже хотел подойти и постучать в дверь, чтобы вас разбудить.
– Почему? Что происходит, дядя Гас? – Голос ее сорвался.
– Извини, милочка, но я должен проследить, чтобы ни ты, ни священник больше ничего не натворили. Все закончилось.
Коттен сердито уставилась на него.
– Я тебе доверяла. Всегда, с самого детства. – Помолчав, она спросила: – Это вы убили кардинала?
– Он выполнил свою задачу, – вздохнул Гас.
– Что-то не верится, что кардинал Януччи сознательно в этом участвовал, – заметил Джон. – Он не мог знать о том, что здесь происходит – о клонировании.
– Напротив, отец Тайлер. Он знал. Хотя слегка заблуждался, думая, что помогает устроить Второе Пришествие. Забавно, но он был прав. В конце концов, это действительно будет Вторым Пришествием. Иисус вот-вот родится снова… почти такой же.
– Но Януччи раскаялся, – сказал Джон. – Он понял, что натворил, и попросил Господа о прощении.
Гас закатил глаза:
– Может быть. Чужая душа – потемки. Но поведение кардинала было предсказуемо. Мы это понимали с самого начала. Поэтому его и выбрали. Синклер позволил Януччи раскрытьнаш истинный замысел, затем далему сбежать и связаться с вами – пригласить вас на бал. Он был просто приманкой.
– Почему ты не убил меня, когда его пристрелил? – спросила Коттен.
– Так гораздо чище. Мы знали, что вы придете сюда – ты и Тайлер. Два по цене одного, так сказать. – Гас Руби помолчал, словно не желая продолжать. – С твоим дружком-священником нужно разобраться, но дело в том, что я не могу убить тебя.
– Потому что ты мой дядя? – Она с трудом принимала его объяснение.
– Ну как тебе объяснить… – протянул Гас. – Я брат твоего отца, только не в обычном смысле. Но все равно член семьи.
Коттен заморгала, качая головой:
– Я не понимаю.
– Разумеется, нет. Ты точно так же не поняла, когда Арчер назвал тебя «единственной». Впрочем, он даже преуменьшил. Пожалуй, рассказать тебе об этом можно и сейчас, какая разница.
Коттен сжала руку Джона. Гас кивнул священнику.
– Необходимо кое-кого представить. Отец Тайлер, вы знаете, кто сейчас стоит рядом с вами? Познакомьтесь, это Коттен Стоун, дочь Фурмиила Стоуна. Вы разве не слышали о Фурмииле, ангеле Одиннадцатого часа? Фур-миил… один из тех, кого называют падшими, Наблюдателями, – мой брат.
Коттен показалось, что у нее галлюцинации.
– Подожди, – прошептала она. – О чем ты говоришь?
– Твой отец был с нами с самого начала. Сражался в Великой битве. Когда мы потерпели поражение, нас изгнали сюда, приговорили к вечным скитаниям по Земле. Со временем твой отец пал духом и стал молить Бога о прощении. Он оставил наши ряды… предатель. Он пресмыкался, позорил нас. Бог сжалился над ним, подарил ему жизнь простого смертного. Ему было позволено жениться и рожать детей. Ты и твоя сестра-близнец – его отпрыски, полукровки, нефилим. Но твоему отцу пришлось расплачиваться за Божью милость. Бог эгоистично забрал твою сестру и оставил в мире тебя – сражаться в Его битвах. Естественно, Фурмиил поддался уделу смертных, сломался под гнетом мук совести из-за того груза, что взвалили на тебя. И ради чего? Ради невзгод и страданий. Он решил оборвать свою жизнь, снова обмануть Бога. Как я и сказал, он был слаб. – Гас перевел взгляд на Джона. – Знаешь, священник, твой Бог – не такой, как ты думаешь. Это не тот всеблагой, всепрощающий бог, которому ты молишься. Ни Фурмиил, ни один из нас никогдане сможет вернуться в наш дом на Небесах. К счастью для тебя, Коттен, все мои братья поклялись не вредить никому из нашего рода – твоего рода, – чтобы наше число не убывало и не ослаб легион. Чтобы выполнить нашу работу, мы наняли смертных – эгоистичных, жадных до власти людей, таких, как Чарлз Синклер и тамплиеры. Но ты, милая Коттен, другая – единственная в своем роде. Ибо ты принадлежишь не только Земле, но и высшим сферам. Ты одна из нас.
Его лицо разгладилось, и Коттен увидела знакомую улыбку, которую любила с давних пор – теперь ставшую отвратительной маской зла и предательства. Ей стало противно.
– Я пришел не для того, чтобы убить тебя, Коттен. – Гас Руби опустил пистолет. – Я здесь, чтобы отвести тебя домой.
ЛАБОРАТОРИЯ
Едва Гас Руби опустил пистолет, как Джон рванулся вперед, с силой ударил толстяка в грудь, вытолкнул его в коридор и опрокинул на спину. Навалившись на Гаса всем телом, он схватил его за запястье и вывернул руку, заставляя бросить пистолет. Тяжело дыша. Гас поднялся, но тут же замер – Джон прицелился ему в лицо.
– Не двигайтесь, – приказал он. – Ни звука. Отдуваясь, fee закашлялся.
– Ты не слушал, священник. – Губы его искривились в высокомерной усмешке. – Теряешь время. Ты не сможешь убить меня.
Коттен шагнула между ними.
– Ты прав, дядя Гас, – сказала она.
«Geh el Grip». Ты единственная.Все стало ясно.
– Он не может повредить тебе, – произнесла Коттен, медленно протягивая руку и забирая оружие у Джона. – А я могу. – Она прицелилась в Гаса. – Ведь так? Ты сказал, что не можешь убить меня, у вас соглашение не вредить себе подобным – нам подобным. Это значит, что в принципе мы способны вредить друг другу… я способна. – Джон скатился с Гаса и встал. Коттен махнула пистолетом. – Поднимайся, дядя Гас.
Огромным усилием Гасу Руби удалось выпрямиться. Он посмотрел на Коттен, грудь его тяжело вздымалась.
– Ты не выстрелишь в меня. Похоже, уверенность его пошатнулась.
– Ты не можешь знать наверняка, – ответила она. – Ты не знаешь, какая часть меня нажимает на курок.
– Коттен, ты уже сделала довольно, чтобы расплатиться по счетам отца, – сказал Гас. – Пора тебя освободить. Мы хотим принять тебя в семью.
– Не слушай его, – бросил Джон.
– Не тебе с нами тягаться, священник, – засмеялся Гас. – У тебя нет права голоса. – Он посмотрел на Коттен. – Как ты жила до сих пор, милая? Пролил ли Господь на тебя свою блистательную благодать? А?
– Оставь ее в покое, – потребовал Джон.
– В отличие от твоего бога, отец Тайлер, Сын Зари умеет прощать. Коттен, твоему отцу не позволили вернуться на Небеса, что бы он ни делал, как бы ни молил. И наказание все еще в силе, правда? Каждодневная битва, попытки прокормить семью, жить человеческой жизнью сломили его. Бог так и не простил. Помнишь засуху? Все трудности? Бедный Фурмиил в конце концов сдался. Зачем сознательно почитать такого бога? Но мы раскрываем тебе объятия. Ты получишь все, что захочешь: богатство, славу, счастье – все на свете.
Голос его стал мягким, нежным, он снова превратился в старого дядю Гаса, которого она любила всю жизнь.
– Пойдем домой, Коттен.
Слезы текли по ее щекам, рука дрожала, поднимая пистолет.
– Я и так дома… и это я должна это остановить. – Она прицелилась в голову Гаса.
– Не совершай самой большой ошибки в жизни, милая.
Коттен покачала головой:
– Где лаборатория?
– Ищи сама, – ответил Гас.
– Поворачивайся, – приказала она. Он повернулся, и Коттен ткнула его дулом пистолета в плечо. – Вперед!
Они отвели толстяка в гостевую спальню, куда уже заходили. Коттен затолкала Гаса в платяной шкаф.
Джон сорвал с кровати широкое покрывало, завернул в него Гаса и связал простыней.
– Сколько раз повторять, что ты теряешь время? – поинтересовался тот.
– Нужно, чтобы он сидел молча. – Коттен сняла передник и оторвала кусок дешевой ткани. – Вот, засунь ему в рот, а этим обрывком завяжи.
Когда Джон закончил, Коттен с минуту смотрела на Гаса, раздумывая не напрасны ли их старания.
– Думаешь, это его удержит? – спросила она. – Вдруг у него в запасе какой-нибудь хитрый…
– Это удержит плоть, насколько я понимаю, – предположил Джон.
– Ладно, пошли.
Они спустились по лестнице, миновали кабинет и вошли в комнату, отделанную так же богато, как вестибюль какого-нибудь отеля на Парк-авеню. За дверью оказался обеденный зал. Они застыли при виде слуг, снующих туда-сюда и добавляющих последние штрихи к банкетным столам.
Коттен вдруг застыла на месте, услышав звон посуды и хрусталя, голос, видимо, метрдотеля, который давал указания.
– Не сюда, – решила она. – Там, должно быть, кухня.
Она бросилась к закрытой двери в конце коридора, повернула ручку и толкнула дверь.
Эта часть дома выглядела пустой и стерильной. Девушка заглянула в объектив камеры наблюдения.
– Иди, иди.
Джон подтолкнул ее в коридор, который освещали не хрустальные люстры, а утопленные в потолок лампы дневного света. Стены были голые, двери сделаны из нержавеющей стали.
– Посмотри, что там, – попросила Коттен, кивая на ближайшую дверь.
Джон открыл ее.
– Похоже на лабораторный склад, – сказал он. – Значит, мы где-то рядом. Частная лаборатория Синклера наверняка в этом крыле.
Они проходили мимо открытых дверей, за которыми были комнаты вроде операционных, химические лаборатории, еще одна кладовая, и даже библиотека медицинских и научных справочников. Коридор сворачивал направо и заканчивался массивной стальной дверью.
Они постояли перед ней.
– Похоже на банковский сейф, – заметила Коттен. – Должно быть, это она.
Джон указал на клавиатуру и некое устройство, по форме напоминающее ложку.
– Вот черт, – пробормотала Коттен, догадавшись, что это.
Джон полез в карман.
Она смотрела, как он открывает коробочку кардинала. Внутри лежал указательный палец, отрезанный у второй фаланги.
Джон обернулся и выглянул за угол, в другой конец коридора.
– Кажется, я что-то слышала. Они могут появиться в любую секунду. – Коттен кивнула на коробочку. – Действуй.
Джон достал палец.
Ее чуть не вывернуло при виде болтающегося лоскута кожи и слизи на срезе.
Он прижал подушечку пальца к углублению. Устройство тихо зажужжало, клавиатура ожила, клавиши засветились бледно-голубым. В окошке загорелась надпись: «Кардинал Антонио Януччи. Личность подтверждена».Экран потемнел, появилось новое сообщение: «Введите код».
Коттен посмотрела на Джона.
– Какой код?
– Понятия не имею, – ответил он.
– Мы пропали.
К югу от Эдинбурга есть деревушка Росслин. Там стоит часовня Росслин и замок Росслин, дом семейства Сен-Клеров (Синклеров). В этой крошечной деревне находится современный исследовательский центр – институт Росслин. Именно здесь клонировали овечку Долли.
«Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими».
Римл. 16:20
КЛОН
Код, код, – шептала Коттен. – Почему кардинал привел нас к лаборатории, но не сказал код? Если он знал об этой системе безопасности, он должен был знать, что нам понадобится код.
В голове Коттен вдруг раздалось бормотание Арчера. Девушку бросило в жар. Словно прозрев, она воскликнула:
– О господи, Джон! Кажется, я знаю код. С самого начала знала, мне Арчер сказал. – Она протянула руку к клавиатуре. – Господи, пусть он сработает. Умоляю. – Она посмотрела на Джона и произнесла: – Матфей.
Затем набрала цифры: 2-6-2-7-2-8.
Подсветка клавиатуры из голубой стала зеленой, в окошке появилась надпись: «Код принят. Вход разрешен».Раздался тяжелый металлический лязг, магнитные замки открылись, и автоматическая дверь медленно отворилась.
На стене за дверью оказалась красная квадратная кнопка размером с пачку сигарет: «открыть/закрыть».Джон нажал ее ладонью, и механизм дал задний ход. Дверь закрылась с сильным ударом, замок захлопнулся.
Коттен повернулась, оглядывая лабораторию.
– Где оно?
Она увидела серебристый чемоданчик, а рядом с ним – прозрачный контейнер. Чаша. Девушка приблизилась к акриловому контейнеру, восхищаясь простой красотой удивительной реликвии, лежащей в нем. Две тысячи лет назад Иисус Христос пил из этой Чаши, а на следующий день в нее собрали Его кровь, когда Он умер на кресте. Она осторожно достала Чашу, провела пальцем по ободку, погладила выпуклую поверхность, ножку и основание. Сосуд был покрыт чем-то тонким и прозрачным, но, несмотря на это, от прикосновения по коже побежали мурашки. Коттен положила реликвию в серебристый чемоданчик, закрыла его и прижала к груди.
Чаша Христа снова у нее.
Обернувшись, она увидела, что Джон направляется в дальний угол, к тележке из нержавеющей стали. Он остановился у инкубатора с подсоединенным микроскопом. Над ним мигали дисплеи, показывая температуру, уровень насыщения кислородом, концентрацию углекислого газа, влажность и прочие данные. В инкубаторе стояла обычная с виду чашка Петри. Джон посмотрел в микроскоп и замер, словно зачарованный.
– Джон… – прошептала Коттен.
Он медленно поднял голову и перекрестился.
– Это оно? – девушка подошла к нему.
Джон повернулся к ней, потрясенный, с ошеломленным взглядом.
– Скорей, пока никто не пришел, уничтожь это, – велела она.
Он не двинулся.
Коттен положила чемоданчик на стол и посмотрела в микроскоп. Там, в чашке, она увидела четыре клетки, словно склеившиеся крошечные пузырьки.
– Бластоцист, – проговорила она. Он выглядел в точности как на картинках, изображающих деление оплодотворенной яйцеклетки – зарождение человеческой жизни.
– А что, если это правда… – дрогнувшим голосом произнес Джон. Слова давались ему с большим трудом. – Вдруг мы убьем Сына Божьего?
Коттен приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, в голове пронеслось «Geh el crip».
– А если мы ошибаемся? – Он посмотрел на нее взглядом, полным сомнения. Голос его сорвался. – Как я смогу жить с мыслью, что я не лучше тех, кто вбивал гвозди в Его ладони?
Она протянула руку и коснулась его лица. В этот решающий миг Джонне сможет уничтожить клон. Он весь пылает. Все его существо трепещет от ужаса. Сомнения и неуверенность разрывают его на части. Что это – Антихрист? Или Джон вот-вот остановит Второе Пришествие? Можно ли считать уничтожение клона эквивалентом аборта? Убийством?
– Я не могу, – сказал Джон. – Не могу играть в Бога!
В голове Коттен раздавался хор голосов: «Geh el спр».
Она взяла его за руку.
– Мы не играем в Бога. Он нас выбрал, заставил встретиться и привел сюда. – Она всхлипнула. – Торнтон… Ванесса… Не могу поверить, что их принесли в жертву без причин. Джон, ты заставил меня увидеть правду. Почему я наткнулась на те раскопки в Ираке как раз в нужный момент? Почему моя сестра умерла при рождении и говорила со мной на языке, который ты назвал языком ангелов? Зачем ты искал свой путь служения Богу? Джон, это оно и есть.
Голова стала ясной. Только она может остановить Сына Зари. Джон сомневался именно из-за своей веры – и Бог знал, что так будет. Поэтому была избрана Коттен. Она была частью договора, который ее отец заключил с Богом.
«Geh el crip».
Джон сжал ее руку и, шагнув назад, потянул за собой.
– Прости, – она оттолкнула его. – Но я должна это сделать.
Коттен выдернула шланги и провода из инкубатора, подняла всю конструкцию и швырнула на пол.
Словно в замедленной съемке, инкубатор разбился, по плиткам пола разлетелись прозрачные неровные осколки. Микроскоп отскочил и завертелся у ее ног. Но чашка Петри чудесным образом приземлилась целой и невредимой.
Коттен секунду смотрела на нее, затем с размаху наступила каблуком. Чашка раскололась.
– Все кончено, – сказала она. – Дело сделано. Неожиданно завыла сигнализация. Коттен зажала уши. Замигали красные и белые лампы.
– Бежим! – закричал Джон, словно очнувшись.
– Подожди. – Коттен заметила у стены баллоны с кислородом и обвела комнату глазами. Возле двери находилась установка с подсоединенными к ней трубами. – Подача газа, – она узнала бунзеновскую горелку на стойке.
Девушка бросилась к баллонам, выдернула шланги из креплений и открыла клапаны. В комнату с шипением начал вырываться кислород.
Горелка соединялась шлангом с отверстием в одной из труб. Коттен повернула рукоятку, включая газ. Потом крутанула гофрированную ручку у основания горелки, чтобы газ потек в комнату.
– Огонь, огонь, огонь! – завопила она, перекрикивая сирену. – Найди спичку!
Джон схватил с ближайшей полки пьезозажигалку. Коттен взяла ее и зажгла горелку. Бледный огонек едва дрожал. Тогда она быстро увеличила подачу воздуха, и наконец появились яркие желто-оранжевые языки пламени. Ей был нужен не тот огонь, который обычно давала эта горелка, не крошечный лилово-голубой венчик вокруг темного центра. Ей хотелось пламени – адского пламени.
Она быстро схватила чемоданчик с Граалем.
– Давай выбираться отсюда, – велела она, взяв Джона за руку.
Они повернулись к выходу. Дверь уже открывалась.
