Текст книги "Замок ее мечты"
Автор книги: Линн Керланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
Глава 15 часть 2
– Мне надо еще сделать кое-какие покупки.
– Еще? – поперхнулся Кендрик. – Женевьева, мне придется грабить неосторожных путников, если ты не сжалишься над моим банковским счетом.
– Лгунишка, – сказала она, откинувшись на кровати и глядя в потолок. – Где ты?
– Лежу лицом вниз на кухонном столе. Уорсингтон набрал номер и положил телефонную трубку, чтобы я мог прислониться к ней ухом.
– Почему ты не разговариваешь со мной мысленно, как ты это делал дома?
– Ты находишься за границей владений Сикерка. И потом, мне не нравится общаться таким образом. В последнее время я придал определению «неспокойный дух» совершенно новое значение.
– Уорсингтон еще не хочет из-за тебя уволиться?
– Понятия не имею. Большую часть времени он проводит в местном пабе. Чем ты еще занималась? Кроме того, что тратила мои денежки? – мрачно добавил он.
– Ходила по антикварным магазинам, – сказала она. – Жаль, что я не смогла показать тебе некоторые вещицы. Но я взяла каталоги, чтобы ты посмотрел их дома.
Он помолчал немного.
– Значит, ты все-таки думала о возвращении домой? Ко мне?
– Кендрик, я простила тебя еще неделю назад, – мягко сказала она. – Все, что ты сказал – это правда. Ты сделал то, что должен был сделать. Уничтожить последнюю из Баченэнов. Мне не следовало принимать это на свой счет.
– Прости меня, Женевьева. Если бы ты только знала, как сильно я сожалею о том, что сделал.
– Я уже забыла об этом.
– Если бы я тебя знал, то никогда бы так не поступил.
– Если бы ты меня знал, в этом не было бы необходимости.
В трубке раздался тихий смех.
– Не хочешь ли ты сказать, что мне достаточно было поманить тебя пальцем, чтобы ты прибежала?
Да, самомнения у него не поубавилось.
– Не слишком ли ты в себе уверен?
– Таким образом я скрываю свою неуверенность.
– Кендрик, я думаю, что у тебя для этого нет повода.
– Я успокоюсь только тогда, когда ты вернешься домой. Оставляй машину в Лондоне и приезжай на поезде. Позже я за ней кого-нибудь пошлю.
– Я должна еще кое-что купить.
– Подарки к Рождеству?
– А ты разрешишь мне остаться еще на пару дней, если я скажу «да»?
– Это зависит от того, что именно ты хочешь для меня купить. Если что-нибудь исключительное, я рассмотрю возможность продления твоего пребывания в Лондоне.
– Как будто ты в чем-то нуждаешься, – пошутила она.
– Все, что мне нужно – это ты, – внезапно голос его изменился. – Приезжай скорее, Джен.
– Неужели ты соскучился по противной Баченэн? – прошептала она. – Кендрик, с возрастом ты стал сентиментальным.
– Если бы это было возможно, ты бы стала де Пьяже, не успев и глазом моргнуть. – Он вздохнул. – Наверное, это не случайно, что я полюбил последнюю Баченэн. Моя мать нашла бы это очень романтичным.
Женевьева закрыла глаза, прислушиваясь к низкому, спокойному звучанию его голоса. Как просто было вообразить, что он настоящий возлюбленный, шепчущий в темноте нежные обещания.
– Джен?
– Да?
– Знаешь, я могу быть настоящим рыцарем, если того требуют обстоятельства.
– Значит ли это, что ты просишь разрешения ухаживать за мной?
– Возвращайся домой и убедись.
– Не могу дождаться.
Молчание на другой стороне длилось так долго, что Женевьева подумала было, что Кендрик сожалеет о том, что сказал.
– Кендрик?
– Я все еще здесь, – тихо сказал он. – Женевьева, ты ведь сознаешь, на что соглашаешься?
– Не волнуйся, я с этим справлюсь.
Он снова помолчал.
– Джен, может, ты еще раз все хорошенько обдумаешь. Я не могу обещать тебе многого.
– Прекрати…
– Я не смогу приласкать тебя ночью, дать семью…
– Кендрик, я же сказала, чтобы ты прекратил!
Он остановился только на мгновение.
– Не знаю, сможем ли мы найти какого-нибудь сумасшедшего священника, чтобы он обвенчал нас.
– Кендрик, если ты сейчас же не замолчишь, я брошу трубку и отключу телефон.
Он демонстративно замолчал.
– Все это не имеет для меня значения.
– Не говори глупостей.
– Кендрик, как-нибудь все устроится. Для начала давай хотя бы попробуем.
– Это предложение руки и сердца, леди?
– Шут гороховый! Это должен сделать ты сам.
– Поспеши домой, и ты увидишь, какие подарки положил тебе под елочку Святой Николай.
Женевьева рассмеялась.
– У тебя поистине романтическая душа, Кендрик!
– Я происхожу из романтического рода. Ну что, будешь и дальше продолжать этот дорогостоящий разговор или сделаешь что-нибудь более конкретное, например, начнешь собирать вещички?
– Я приеду послезавтра. А по телефону мы говорим за твой счет. Скажи мне что-нибудь еще.
Он проворчал:
– Давай, я расскажу тебе, как проводил время. Может, это заставит тебя поспешить с приездом.
Женевьева перевернулась на бок, прижав к уху телефонную трубку. Улыбаясь про себя, она слушала подробный отчет об адовых муках, которые пережил ее доблестный рыцарь с того дня, как она его покинула.
Она сознательно не хотела задумываться над реальным положением вещей. Сейчас Кендрик был так же реален, как любой другой мужчина, а ласка, звучавшая в его голосе, своим теплом согревала ей душу. Ощущение было такое, будто он нежно целует ее губы, касается сильными руками и прижимает к телу, такому же реальному и ощутимому, как ее собственное.
Она встретится с реальностью позже.
Как-нибудь она с этим справится.
Глава шестнадцатая
Женевьева склонилась над стеклянной витриной и недовольно поморщилась при виде выставленного товара.
– А у вас есть что-нибудь менее консервативное? – спросила она продавщицу. – Что-нибудь разноцветное?
Продавщица улыбнулась.
– Хотите подарить отцу что-нибудь модное?
– Своему слуге.
– Ах, тогда, может, подойдет что-нибудь действительно вызывающее, – она вынула галстук-бабочку в яркую шотландскую клетку. – Вот вам расцветка очень смелых тонов.
Женевьева прикрыла глаза.
– Эту я возьму тоже, но, может, у вас есть что-нибудь более жизнерадостное? Тигровой расцветки или в горошек. Ему нужно что-то для встряски.
Полчаса спустя Женевьева покинула торговый центр. В сумке с покупками находилось с полдюжины галстуков-бабочек самых необычных расцветок, от шотландской клетки до хорошенькой маленькой мушки, которую Уорсингтон должен был возненавидеть с первого взгляда. Она не могла дождаться момента, когда вручит ее старому слуге.
– Леди Сикерк?
Сначала она пропустила обращение мимо ушей, но затем сообразила, что леди Сикерк – это ее новое имя. Перед ней стоял Брайан Макшейн с таким видом, будто он встретил призрака. У нее было желание стукнуть его по голове, но что бы это дало? Может, лучше выставить себя дурочкой и вывести его на чистую воду? Ей казалось, что этот тип просто мечтает о быстрой смерти.
– Ох, мистер Макшейн, – сказала она, ослепительно улыбаясь. – Как мило видеть вас снова. Как у вас дела?
– Спасибо, очень хорошо, – фальшивым голосом сказал он. – Ах, может, вы позволите пригласить вас на ленч? Интересно будет послушать, как вы привыкаете к жизни в английской глубинке.
Не сомневаюсь, ехидно подумала она. Как ему не стыдно было послать бедную невинную девушку в логово льва? Женевьева улыбалась, слушая вполуха болтовню Макшейна. К счастью, лев оказался самым удивительным мужчиной в мире. За это Женевьева была готова расцеловать Брайана прямо посреди улицы.
– Это здесь, – сказал он, показывая на двери дорогого ресторана. – Я приглашаю.
Еще бы, с усмешкой подумала Женевьева. Он вытянул из Кендрика достаточно денег, чтобы завтракать, обедать и ужинать в таком роскошном ресторане до конца своих дней. Может быть, Кендрику стоит найти адвоката подешевле, раз ему уже не надо охотиться за потомками Баченэнов.
Женевьева уселась в кресло и улыбнулась адвокату.
– Как у вас идут дела? – спросила она.
По выражению лица Брайана можно было подумать, что он только что обанкротился.
– Ах, прошу прощения, мне нужно отлучиться, чтобы кое-куда позвонить.
Он встал и бросился прочь от столика, как будто за ним кто-то гнался. Это в его стиле, отметила Женевьева, припоминая, как он спешно ретировался, привезя ее в Сикерк.
Брайан вернулся так же быстро, как и убежал, но выглядел он намного лучше. Он сел и улыбнулся ей.
– Кажется, Сикерк вам понравился, – сказал он, потягивая воду, и внимательно глядя на Женевьеву.
– Не могу поверить, что я могла отказаться от этого чуда. Я буду вам признательна до конца жизни за то, что вы меня отыскали и привезли в Англию.
Брайан беспокойно заерзал в кресле.
– Не стоит благодарностей. У меня камень с души упал, когда я убедился, что у вас все хорошо. Ходят слухи о странных происшествиях, которые случаются в замке. – Он посмотрел на нее из-под ресниц. – А вы ничего странного не заметили?
– Что это за замок, без странностей? – она с трудом сдерживала смех. – В Сикерке не происходит ничего такого, с чем бы я не справилась. Кроме того, я планирую начать небольшую реставрацию внутренних помещений. Так что если будете в окрестностях, милости прошу. Я проведу для вас экскурсию.
– Вы очень добры.
В такой непринужденной беседе они закончили ленч. Женевьеве не удалось узнать о Брайане ничего нового. И это было к лучшему. Когда они впервые встретились, он произвел на нее неплохое впечатление. Он показался ей тогда немного скучным, не более того. Сейчас ее неприятно поразила его излишняя нервозность, он производил впечатление серого человечка с крайне скудным воображением.
А с другой стороны, кто мог сравниться с Кендриком?
Два часа спустя, посетив еще несколько магазинов, Женевьева вернулась в гостиницу. Она мечтала о горячем душе, горячей чашке чая и телефонном звонке от Кендрика. Необязательно в таком порядке. Затем она пораньше ляжет спать, чтобы с самого утра сделать последние покупки. Рождественский подарок для Кендрика должны были доставить в конце недели, и она хотела при этом присутствовать. Она знала, что если вовремя не вернется, Кендрик попытается сам открыть коробку. А потом целый месяц будет прозрачным от перенапряжения. Компьютер был страшно дорогим, но она и глазом не моргнула, выписывая чек. Это было последним словом техники – пользователь мог отдавать команды голосом, а не стучать по клавиатуре. Деньги сделали свое дело, и ей даже представили программиста, который объяснил ей основы пользования этим чудом техники.
Остальные покупки она тоже велела доставить в Сикерк, обнаружив при этом, что обладание солидным банковским счетом сильно облегчает жизнь. Ей осталось только упаковать кое-какие вещи и тронуться в путь.
Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. И тут же ее охватило беспокойное чувство тревоги. Кто-то был в ее комнате, и это была явно не горничная. Заставляя себя двигаться дальше, она положила покупки на кровать и включила свет.
Комната напоминала побоище. Постель разворочена, всюду валялись перья из подушек, мебель перевернута. Зеркало выглядело так, как будто по нему ударили молотком.
И тогда она его увидела. Он вышел из тени и направился к ней, с хрустом наступая на осколки. В руках у него была веревка. У нее было чувство, что она очень скоро на ней повиснет.
Вместо того чтобы закричать что есть силы, ей с трудом удалось выдавить «Стой, или я закричу». На нападавшего ее писк не произвел никакого впечатления.
Пока она держалась изо всех сил, чтобы не упасть в обморок, в комнате появилась еще одна фигура. Вся в белом, с двумя огромными мечами в руках.
Назир.
Увидев его, мужчина застыл. И тут сарацин набросился на него, громко крича и размахивая мечами.
Мужчина выхватил нож и угрожающе им замахал. Назир не обратил на это никакого внимания, он продолжал атаковать противника. Тот попятился, споткнулся и упал, ударившись головой о край туалетного столика. Застонав от боли, он потерял сознание.
– Быстрей свяжи его, госпожа!
– Я н-не знаю к-как, – сказала она, заикаясь.
– Принеси его веревку. Госпожа, ты должна это сделать, пока он без сознания! – Назир вложил мечи в ножны, которые находились у него за спиной. – Идем, я покажу, что нужно сделать.
Женевьева подошла ближе. Когда она убедилась, что мужчина на полу лежит без сознания, она постаралась взять себя в руки.
– Переверни его, госпожа. Теперь сложи его руки вместе и обмотай их веревкой. Вот так, отлично! Теперь другим концом веревки обвяжи его лодыжки.
Женевьева закончила и посмотрела на дело своих рук. Не так плохо для женщины, которая находится на грани истерики.
– Позвони хозяину, – прошипел Назир своим призрачным голосом.
Женевьева кивнула, и онемевшей рукой взялась за телефонную трубку, благодаря Бога за то, что нападавший не догадался перерезать телефонный провод. Затем она набрала номер Сикерка.
Ответил Уорсингтон.
– Уорсингтон, позови Кендрика, – сказала она дрожащим голосом. – Поспеши, пожалуйста.
Кендрик немедленно отозвался.
– Что случилось? Женевьева, с тобой все в порядке?
– Кто-то был в моей комнате, – сказала она, стуча зубами. – Назир его напугал, и он ударился головой о столик.
– Женевьева, положи трубку и вызови кого-нибудь из обслуживающего персонала, – сказал спокойно Кендрик. – Пускай они вызовут полицию. Как только ты с этим закончишь, позвони мне снова, и я подожду вместе с тобой.
Она связалась с дежурным администратором и не успела снова набрать номер Сикерка, как в дверь постучали.
– Открой дверь, любимая, – ласково сказал Кендрик, – и скажи Назиру, что он должен исчезнуть. Ему ничего не стоит до смерти перепугать бедных копов.
– Мне кажется, ему бы это понравилось.
– Я в этом не сомневаюсь. Иди, Джен, скажи, чтоб он проваливал. Я подожду у телефона.
Женевьева положила телефонную трубку и посмотрела на Назира, который явно не спешил исчезать.
– Назир, нельзя чтобы тебя увидели. Это только полиция.
Назир бросил на нее скептический взгляд.
– Я спрячусь за шторами.
– Все равно они тебя увидят. Будь хорошим призраком и сделай так, как сказал Кендрик.
Я ПРИЗРАК, А НЕ РЕБЕНОК.
Он исчез, но его ворчание все еще раздавалось у нее в голове, пока она быстро шла открывать двери.
Полицейские ворвались в комнату и надели наручники на лежавшего без сознания мужчину до того, как Женевьева успела что-либо объяснить. Потом к ней обратился приземистый мужчина с красным носом.
– Так, так, мисс, – сочувственным тоном сказал он. – Я инспектор О'Малли из Скотленд Ярда. Расскажите мне все с самого начала.
– Я разговариваю сейчас по телефону, – сказала она, смутившись. – Это займет не больше минуты. Кендрик?
– Передай трубку инспектору, – твердо сказал Кендрик. – Я все улажу.
Женевьева передала трубку инспектору, не зная, как ему представить Кендрика.
– Инспектор О'Малли у телефона, – он слушал минуту, после чего удивленно поднял бровь. – Она ваша невеста? – Он кивнул, затем добавил уже более спокойно. – Конечно, ваша светлость. Но мне придется задать ей несколько вопросов. – Снова минута молчания. – Это не совсем по пути… Нет, конечно же, нет. Сию же минуту, милорд. Я отвезу ее домой немедленно. Передаю ей трубку. – Он снова вручил телефон Женевьеве. – Его светлость пожелал сказать вам еще несколько слов.
Женевьева взяла трубку.
– Слушаю?
– Инспектор О'Малли доставит тебя домой.
– Хорошо, – прошептала она.
– Прости, что я не был с тобой.
– Никто не мог этого предвидеть.
– Джен?
– Что?
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она.
– Повтори снова.
Она улыбнулась.
– Я люблю тебя.
– Я готов слушать эти слова бесконечно. Возвращайся скорей.
– Я постараюсь. До скорого свидания.
– Я буду торчать под дверями до вашего приезда.
Она улыбнулась.
– Спасибо, Кендрик.
Четыре часа спустя они были в пути. Инспектор О'Малли взял с собой еще двух человек, чтобы они сменяли друг друга за рулем. Женевьева задумчиво смотрело в окно. Какие странные зигзаги совершает порой изменчивая судьба. Не успела она найти идеального мужчину, как он по воле провидения оказался призраком. Наверное, из-за этого ей бы плакать день и ночь, но почему-то пока ей этого не хотелось. Она уже достаточно пролила слез. Сейчас самое время помечтать о том, как прекрасно будет увидеть Кендрика снова, знать, что его улыбка предназначена лишь ей одной, представить себе все чудесные послеобеденные часы, которые они проведут вместе в его кабинете, воркуя и смеясь, склонив друг к другу головы, как это делают настоящие влюбленные.
Да, время для слез еще не пришло.
Глава 17 часть 1
Женевьева вздохнула с облегчением, когда подъемный мост опустился, стоило машине к нему приблизиться. Их ожидали, несмотря на то, что рассвет еще только начался. Она откинулась на сидение и смотрела в окно, пока машина ехала по направлению к внутреннему двору. Еще несколько минут, и она будет дома.
Дом. Странно было думать о замке тринадцатого века, как о своем доме. И думать о средневековом призраке, как о своем возлюбленном, подумала она с улыбкой. Каким-то образом это казалось совершенно нормальным.
Интересно, будет ли ее дальнейшая жить протекать так же нормально? Она искренне на это надеялась. Молодой водитель беспокойно осматривался вокруг в поисках живой души.
– Не волнуйтесь, – заверила его Женевьева, – здесь нет привидений.
– Я слышал, что здесь нечисто, – сказал он приглушенным голосом, как будто опасался, что сейчас из-под земли появится свора чудовищ и утащит их за собой.
– Не следует верить всему, что люди говорят, – сказала она, но потом обо всем забыла, потому что вдали показался величественный силуэт замка. Они проехали через внутренние ворота во двор. Женевьева глубоко вздохнула, но это не помогло ей справиться со стаей мотыльков, порхающих у нее в желудке.
Кендрик стоял на лестнице перед входом, на нем были джинсы и черная кожаная куртка. Казалось, что он дрожит. Женевьеве мучительно захотелось прижаться к нему и согреть его своим теплом.
Она вылезла из машины и постаралась идти спокойным шагом по каменным плитам двора. Ее хватило на пару шагов. Остальное расстояние она пробежала и остановилась ровно на ступеньку ниже, чем стоял Кендрик. Он подождал, пока она обрела равновесие, потом наклонился и поцеловал ее.
Она не почувствовала ничего, кроме слабого разряда энергии, пронзившего ее тело, но этого было достаточно. Она подняла глаза и подарила ему свою самую ослепительную улыбку. Ей-богу, он выглядел великолепно! Его темные, длинные волосы все так же в беспорядке падали на плечи, а несколько локонов оставляли в тени его необычные бледно-зеленые глаза. Лицо его оставалось таким же прекрасным, а тело соблазнительным. Только теперь она знала, что он любит ее.
– Я рад, что ты дома, – прошептал он охрипшим голосом, стараясь придать лицу суровое выражение, – мысли Уорсингтона не так меня радуют, как твои. Ты соскучилась по мне?
Ты что, сам не видишь? А ты соскучился?
Узнаешь, как только мы останемся вдвоем.
– Добро пожаловать домой, миледи, – приветствовал ее Уорсингтон, низко кланяясь.
Старый лис, проворчал Кендрик.
Женевьева улыбнулась ему, перед тем как наклониться и поцеловать Уорсингтона в щеку.
– Спасибо, Уорсингтон. Найдется что-нибудь перекусить? Я две недели не ела ничего приличного.
Уорсингтон старался сделать вид, что ее теплое приветствие не произвело на него никакого впечатления.
– Сейчас я подам чай, миледи. И ваше любимое печенье. Я позволил себе приготовить его сегодня утром.
Кендрик рассмеялся, когда смущенный слуга скрылся в доме, оставив двери широко распахнутыми.
– Джен, он, кажется, не догадывается, что пить чай еще слишком рано. Никогда раньше я не видел его таким взволнованным.
– Ты, должно быть, чуть с ума его не свел в течение двух последних недель.
Она обернулась назад и увидела трех своих провожатых, неловко переминавшихся у основания лестницы. Потом со значением посмотрела на Кендрика. По крайней мере, он выглядел сегодня довольно солидно. Но если инспектор захочет пожать ему руку…
Все будет в порядке.
Невежливо разговаривать таким образом при посторонних, упрекнула она его.
Это будет крайне забавно. Они уедут в твердой уверенности, что мы оба сошли с ума, сидя все утро и глупо улыбаясь друг дружке, не говоря при этом ни слова.
Она улыбнулась. Тебя это забавляет, правда?
Я рад тебя видеть. А твой милый голос в моих мыслях это просто еще одна радость.
Кендрик заложил руки за спину.
– Инспектор О'Малли, джентльмены, прошу вас, входите. Джен, закрой дверь, ладно? Я знаю, это невежливо просить тебя…
Не говори глупостей.
Она первой зашла в дом, подождала, пока все мужчины пройдут мимо нее, и закрыла двери. К счастью, Уорсингтон находился возле стола, он быстро подскочил и отодвинул для Кендрика кресло. Затем подождал, пока подойдет Женевьева, и то же самое сделал для нее. Как только она села, он наклонился и прошептал ей на ухо:
– Миледи, для чая еще слишком рано. Может, мне приготовить завтрак?
– Пожалуй, – кивнула она. – Я умираю с голоду.
Инспектор О'Малли громко откашлялся и начал задавать вопросы. Женевьева махнула рукой на попытку сосредоточиться на ответах. Она просто не могла глаз отвести от Кендрика. Тот сидел, откинувшись на спинку кресла, руки его свободно лежали на коленях; он имел вид человека, у которого было все, что ему нужно. Время от времени он поднимал руку, чтобы откинуть назад падавшие на лицо волосы. У нее руки чесались сделать это за него. Боже, как Матильда могла не влюбиться в него с первого взгляда и остаться с ним навсегда?
Она была дурой, подмигнул ей Кендрик через стол.
Этой ведьме просто повезло, что она тебя бросила. Если бы она до сих пор здесь околачивалась, ты бы стал свидетелем того, как мы бы за тебя сразились.
Кендрик чуть не поперхнулся, но вовремя откашлялся, чтобы ответить на вопрос инспектора.
– Насколько мне известно, у меня нет врагов, – сказал Кендрик. Во всяком случае, оставшихся в живых.
Враги? Неужели все так серьезно? Женевьева посмотрела на инспектора.
– Мне кажется, это просто случайное нападение, которое в наше время может произойти с кем угодно.
– Каждое преступление нуждается в расследовании. Первым делом надо найти мотивы, – заявил инспектор. – Иногда мы можем проглядеть что-нибудь совершенно очевидное.
Кендрик ответил еще на несколько вопросов, после чего положил руки на стол, дав понять, что встреча окончена. Тут же, как из-под земли вырос Уорсингтон, чтобы отодвинуть его кресло.
– Благодарю за помощь, инспектор, – произнес Кендрик своим самым высокомерным тоном. – Я предложил бы вам остаться, но все наши гостиные сейчас на ремонте. Уорсингтон проводит вас в гостиницу и устроит на ночь. Завтра с утра вас будут ждать билеты на поезд.
– Очень любезно с вашей стороны, милорд, – тоже вставая из-за стола, ответил инспектор.
Позже Женевьева могла поклясться, что это один из призраков поставил ей подножку, но в тот миг ей некого было винить за свою неуклюжесть, кроме себя самой. Она подошла, чтобы встать рядом с Кендриком, как вдруг почувствовала, что падает сквозь его руки. Она от ужаса подскочила, сопровождаемая пронзительным воплем одного из молодых полицейских. Бедный малый бросился бежать из парадного зала, как будто за ним гналась стая голодных оборотней.
Инспектор сохранял полное спокойствие.
– Джоунс, догони его и скажи, что ему померещилось.
– Слушаю, сэр!
Когда второй полицейский выбежал из дома, инспектор О'Малли тяжело опустился в кресло. Он весь дрожал, а лицо его приобрело пепельно-серый оттенок.
Женевьева удивилась, что инспектор остался сидеть в кресле вместо того, чтобы сбежать следом за своими подчиненными.
– Присядь, дорогая, – обратился к ней Кендрик.
Женевьева снова уселась в кресло и бросила на Кендрика виноватый взгляд.
Прости меня! Это я во всем виновата.
Похоже, что ему можно доверять. Может, это к лучшему. У нас не так много сторонников среди смертных.
Кендрик сел и посмотрел инспектору прямо в глаза.
– Как вы убедились, наше положение несколько необычное.
– Вы граф Сикерк? – напрямую спросил инспектор. – Я никогда особо не интересовался историей аристократии, но знаю, что у Сикерка довольно странная репутация. Мне казалось, что он принадлежит роду Баченэнов.
– Я оплатил долги Матильды Сикерк в 1260 году, – без обиняков сказал Кендрик. – Если заглянуть в реестры короля Генриха III, это доказать довольно легко. Однако в этих документах не указано, что в том же году в этом же замке меня убил любовник Матильды. Сикерк принадлежит мне.
Инспектор О'Малли судорожно сглотнул.
– А что думает по этому поводу ваша невеста?
– Кендрик законный наследник, – тихо подтвердила Женевьева.
– И вы на самом деле с ним обручены?
– А это, почтенный, – твердо сказал Кендрик, – вас не касается. У меня есть свидетельство о рождении, согласно которому я родился около одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года. И если вы не можете найти священника, который, увидев меня, не будет пытаться провести сеанс экзорцизма, а попросту обвенчает меня с леди, прошу ограничиться расследованием и не совать нос в чужие дела.
Инспектор О'Малли откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Его дрожь начала утихать. Несколько минут он задумчиво смотрел на стол, затем поднял глаза на Кендрика.
– Это здорово меняет ситуацию. Скольким людям известно о вашем существовании?
– Очень немногим. Так как я не могу покинуть замок, мой контакт с окружающим миром весьма ограничен. Слухи довольно преувеличены, да и не все верят этим сказкам.
– А ваша невеста?
– Женевьева знает в Англии лишь несколько человек. Хотя в Штатах она была известным реставратором, вряд ли кто-нибудь приехал сюда, чтобы навредить ей.
– Ну что ж, у меня будет много работы, – кивнув, ответил инспектор. – Мне нужен полный список всех ваших знакомых. Я проверю, нет ли среди них кого-нибудь подозрительного. В случае необходимости я застану вас здесь, не так ли?
– В любое время дня и ночи, – вздохнул Кендрик. – Мы составим список имен и сразу же его вам вышлем. – Он встал и, не задумываясь, прошел сквозь кресло.
Женевьева подавила улыбку при виде побледневшего лица инспектора, затем сжалилась над ним и, провожая до двери, постаралась поднять ему настроение, благодаря его за оказанную помощь. У дверей их поджидал Уорсингтон с ключами в руке. Кендрик подождал, пока машина тронется, затем закрыл двери.
– Я могла это сделать сама, – быстро сказала Женевьева.
– Зато у меня появился предлог сослаться на усталость и пойти немного вздремнуть. Поднимемся наверх?
Женевьева кивнула и пошла с ним к лестнице. К тому времени, как они добрались до спальни, она едва передвигала ноги. Как приятно было мечтать о том, что возвращаешься домой, к любимому. Реальность же была как ведро холодной воды, вылитой на голову. Он был мертв. И никуда от этого не деться.
Как только они подошли, дверь открылась.
– Кендрик, прекрати, – тихо сказала она, – я могу это сделать сама.
Он не обратил внимания на ее слова и стоял, дожидаясь, пока она войдет в комнату. Она закрыла дверь до того, как он к ней подошел.
Он печально улыбнулся.
– И так будет продолжаться до конца наших дней? – пошутил он. – Ты будешь контролировать каждое мое движение?
У нее навернулись слезы на глаза.
– Кендрик, – беспомощно начала она.
– Женевьева, все будет хорошо, – успокоил он ее.
– Но все это так безнадежно.
– Джен, может, в один прекрасный день какой-нибудь ангел сжалится над нами. До тех пор нам надо с этим жить. А теперь, – с напускной веселостью сказал он, – давай ляжем, и ты мне расскажешь во всех подробностях, что ты привезла для меня из Лондона. Мне всегда ужасно нравилось получать подарки.
Она не смогла выдавить из себя даже тени улыбки. Кендрик наклонил голову, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Давай, любимая.
Женевьева кивнула, скидывая туфли. Она обернулась и увидела, что Кендрик лежит на кровати, скрестив ноги в лодыжках и заложив руки за голову. Его обувь исчезла, а голые ступни выглядели как настоящие. Он повернулся на бок, когда она подошла. Женевьева отчетливо увидела игру мускулов под тесными джинсами.
– Я снова бужу в тебе неприличные мысли, дорогая, – сказал он с легкой улыбкой. – Накройся одеялом, пока не замерзла.
Женевьева легла и накрыла их обоих одеялом. Потом с удивлением уставилась на выразительные контуры тела Кендрика под покрывалом.
– Я привидение, а не простой дух, – объяснил Кендрик. – Мое тело ничем не отличается от твоего, только состоит оно из более легкой материи.
– Тогда как ты можешь проходить сквозь предметы? – спросила она.
– Сначала это происходило с некоторым усилием с моей стороны. Сейчас это напоминает щекотку. – Он широко улыбнулся. – Мне это чувство очень нравится.
Она не сдержалась и улыбнулась в ответ.
– Инспектор О'Малли потерял дар речи, когда ты прошел сквозь кресло.
– Я знаю.
Она закрыла глаза, желая всем сердцем, чтобы один-единственный раз на долю секунды почувствовать прикосновение его ладони к своей щеке. Она открыла глаза и посмотрела на него с несчастным видом. Она знала, что он читал ее мысли.
– Перестань, – попросил он ее.
– Это сильнее меня…
– Мы не можем всю жизнь желать того, что не сбудется, – сказал он охрипшим голосом. – Я не могу прикоснуться к тебе, Женевьева, и так будет всегда. Я не смогу обнять тебя, поцеловать или заняться с тобой любовью. Если сейчас мы с этим не смиримся, у нас ничего не получится. Все, что у нас есть – это любовь. Тебе этого достаточно?
– Не думаю, чтобы у нас был выбор.
– Совершенно верно.
– Разве возможно влюбиться в кого-то так быстро?
Он улыбнулся, и в его глазах заблестели слезы.
– Возможно, если ты ждал свою любовь семь долгих столетий.
Она не смогла сдержать печальной улыбки.
– Ты самый замечательный мужчина.
– И?.. – продолжил он с озорным огоньком в глазах.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – Глупо это или нет, но я люблю тебя.
