Текст книги "Убийства в замке Видер"

Автор книги: Лилия Самойлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Почему вы его не остановите? – тихо спросила Мари у инспектора. – Он же весь замок по камешку разберёт. Почему вы не запретите ему своевольничать?

– Думаете, это возможно? – усомнился Бейкер, глядя, как ретиво переворачивает всё вверх дном Потсдорф.

Перерыв комнату, Потсдорф последовал совету Бинди Би и ринулся в ванную. Было слышно, как он звенит всякими баночками – скляночками. Потом что-то упало и разбилось. По комнате поплыл чудесный аромат, и Бинди Би негромко выругалась, а Ангелика вздохнула восхищённо:

– Шанель номер пять.

– Аромат двадцатого века, – согласилась шёпотом Габи.

Мари искоса посмотрела на них.

Бинди Би не изменила своей картинной горделивой позы. Она была уверена, что комната её чиста, и никаких улик нет, но внезапно из ванной послышался радостный крик Потсдорфа:

– Нашёл!

Бинди Би вздрогнула, и её поза потеряла свою горделивость. А Потсдорф уже выбежал из ванной, с гордостью показал свою добычу-шприц, а потом повернулся к застывшей Бинди Би и поинтересовался сладеньким голосом:

– Это не ваш шприц, фройляйн?

Глава двадцать девятая. События развиваются

Когда Ангелика подошла к двери комнаты Бинди Би, Потсдорф, сидящий на стуле, весьма подозрительно осмотрел поднос, на котором стоял завтрак, а потом посмотрел на модель:

– Что это?

– Завтрак. Поскольку вы решили сторожить свою подругу и никуда её не выпускать, то я принесла ей завтрак, – объяснила Ангелика. – Вы же не хотите, чтобы она умерла от голода?

– Как вы можете таскать еду убийце?! – возмутился Потсдорф. – Она кокнула гонщика, а вы ей… – тут актёр приподнялся и подверг осмотру завтрак, – а вы ей тут фруктовый салат тащите, коктейль, мороженое, трюфели и прочую муру. Она убила человека, понимаете?

– Это не доказано.

– Не доказано? Найденный шприц в её ванной – это для вас не доказательство? Да это же самая страшная улика против неё.

– Вам же инспектор говорил, что нет отпечатков – нет дела.

– Инспектор… дурак он! Шприц – верное доказательство. Он же был найден в её ванной! Только в её, в не чьей – нибудь другой.

– И что?

– Как что? Как что?! – поразился Потсдорф. – Вы что, совсем ничего не понимаете?! При помощи шприца гонщику ввели какую-то гадость, а потом задушили. А где же он, шприц? А вот он, в ванной Бинди Би! И после этого вы говорите – «И что?»?!

– Так вы меня пустите или нет? – теряя терпение, спросила Ангелика.

Потсдорф несколько секунд сидел, откинувшись на спинку кресла, подумал и милостиво согласился:

– Ладно, проходите. Только не долго.

Вид у него при этом был такой напыщенный, что Ангелика не выдержала и сообщила строптиво:

– Даже если бы вы не разрешили, я бы сама вошла!

– Что такое? – удивлённо поднял брови Потсдорф.

– Вы не имеете права сидеть вот здесь и решать, кому можно войти, а кому нет. А что, если Бинди Би действительно не виновата, а вы так быстро от неё отказались? Ведь она просила, чтобы вы поддержали её, а вы?.. Что сделали вы?

Ангелика пыталась разбудить совесть Потсдорфа, но актёр даже и не думал испытывать подобное чувство.

– Идите уже, но напоминаю: не долго. И не забывайте, шприц был найден в её ванной.

– А вы докажите, что это не вы его при обыске подбросили, – отпарировала модель и вошла в комнату, в то время как Потсдорф, от возмущения раскрыв рот, вскочил с кресла.

После того, как шприц был найден в ванной певицы, Бинди Би оказалась подозреваемой номер один. Потсдорф вообще считал, что именно она убила Шондера и остальных, но не смог объяснить мотивы. Но то, как он повёл себя с Бинди Би, было просто отвратительно.

Как только шприц был найден и предъявлен, Бинди Би потеряла гонор и чуть ли не со слезами умоляла Потсдорфа заступиться за неё. Она кричала, что не убивала ни Шондера, ни остальных, и просила поверить ей. Добрая Ангелика чуть не расплакалась, и даже Габи, не любящая певицу, пожалела чванливую дамочку.

А вот у Потсдорфа не было ни стыда, ни совести. Он обвинял и обвинял, кричал, чтобы Бинди Би изолировали, поскольку непонятно, что у неё на уме. Вдруг она всех в замке укокошит?

У Бейкера лопнуло терпение. Он попробовал остановить актёра, но последний не слушал, требовал, чтобы Бинди Би арестовали и прилюдно отказывался от неё. В ответ Бинди Би утверждала, что не знает, как шприц появился в ванной, и требовала, чтобы ей поверили.

Потсдорф не знал, что такое совесть.

– Да это же она убила! – вопил он.

– Это не доказано, – ответил Бейкер, пообещав себе сдерживаться.

– А как же шприц? Это же им она вывела гонщика из рабочего состояния!

– И это нельзя утверждать. Пока у нас не будет отпечатков пальцев со шприца, я не могу подозревать Бинди Би.

– Ну почему же не можете?! – вскричал нетерпеливо Потсдорф. – Из этого шприца убили, он обнаружен в её ванной… Что вы медлите, инспектор? Идите и арестуйте её!

– Я вам опять повторяю: не доказано, что именно из этого шприца Шондеру был введён препарат, выведший его из строя, – снова повторил терпеливо Бейкер. – Без отпечатков я не имею права обвинять Бинди Би.

– Ну так сделайте отпечатки пальцев!

– Вы дурак или притворяетесь? – не выдержала Габи. – Ну как инспектор может снять отпечатки пальцев? Он что, у себя в полиции? Вы такой идиот, герр Потсдорф!

Потсдорф проигнорировал Габи и опять стал требовать ареста. Он так бушевал, что под конец Бинди Би не выдержала и с воплем «Ах ты скотина!» кинулась на актёра. Если бы не подоспели Райне и Бейкер, Потсдорф был бы крепко бит.

– Да чтоб ты сдох! – кричала певица, пытаясь вырваться. – Бинди Би проклинает тебя, понял? Сгнить тебе под забором желает Бинди Би!

Потсдорф опасливо сторонился, однако продолжал требовать изолировать свою подругу.

В конце концов Бинди Би посажена под арест. Она кричала, что никто не имеет права сажать великую Бинди Би, но Бейкер сумел убедить певицу, что это для её же блага. В её комнате никаких тайных ходов нет, и убийца не сможет к ней подобраться.

Потсдорф вызвался стеречь. Глядя, как актёр хлопочет, пытаясь упечь свою подружку за решётку, Бейкер презирал его. И, судя по лицу Райне, его обуревали те же чувства.

Итак, Бинди Би запретили выходить из комнаты, и её стражем стал Потсдорф. Он чуть ли не лопался от гордости – он задержал преступника!

Слуги на кухне судачили про Бинди Би, но старались делать это в отсуствие Марты. Экономка выходила из себя, когда при ней начинали перемывать косточки другим. Особенно любила это дело Лизелотта, да и Инге не отставала. И сидя за кухонным столом, они бурно обсуждали случившееся.

Пожалуй, только Потсдорф был рьяно уверен в вине Бинди Би. Габи говорила, что певице не хватило бы ума провернуть такое дело, а Ангелика жалела и вызвалась носить подозреваемой еду.

– Будете вокруг неё на цыпочках ходить? – уточнила Габи.

Ангелика покраснела.

– А вы что думаете? – повернулась Габи к молчавшему повелителю моды.

– А? – рассеянно спросил Руппрехт, отрываясь от собачонки. – Простите, я не расслышал.

Он снова вернулся к своей любимице и не видел, какой ненавидящий взгляд на собачонку бросила Габи.

Это было вчера, а сегодня Ангелика, собрав завтрак, отправилась к арестованной. Модель так торопилась накормить голодную певицу, что не позавтракала сама.

После небольшого разговора с Потсдорфом Ангелика наконец-то попала в комнату. Она была уверена, что Бинди Би пала духом, но певица даже не собиралась впадать в уныние. У неё было другое занятие: метаться по комнате и и сыпать проклятиями и угрозами предателю Потсдорфу.

– Ну погоди, мерзавец! Дай только выбраться великой Бинди Би, и она тебе покажет! Найдут тебя с перерезанным горлом! – грозилась Бинди Би. – Ты сдохнешь, как собака, потому что Бинди Би не прощает предательства!

Тут она увидела вошедшую Ангелику и скривилась:

– А вы чего пришли?

Ангелика аккуратно поставила поднос на журнальный столик.

– Я принесла завтрак.

– Бинди Би не нужен завтрак! Бинди Би нужен этот гад! Ты слышишь Бинди Би, предатель? – закричала она громко. – Ты слышишь Бинди Би? Бинди Би клянётся, что как только выйдет отсюда, ты ответишь за всё!

– Ой-ой-ой, как страшно, – послышалось за дверью.

Бинди Би покраснела от злобы и заругалась так, что модель покраснела. Она никогда ещё не слышала таких ругательств.

– Да чтоб ты!.. – кричала певица. – Да как ты смеешь? Ты предал Бинди Би и думаешь, что это сойдёт тебе с рук? Бинди Би не прощает предательства, запомни!

Она кричала так, что Ангелика чуть не оглохла. Наверное, и Потсдорф чуть не лишился слуха там, за дверью.

Бинди Би ругалась очень изощрённо, придумала несколько новых ругательств, а потом бросилась в кресло и зло взглянула на красную Ангелику.

– Успокойтесь, – испуганно прошептала модель. – Я уверена, что всё разрешится благополучно…

– Она уверена! – прокричала Бинди Би. – Эта кукла уверена! А вот великая Бинди Би совсем не уверена! Вы не видите, этот болван более чем уверен, что Бинди Би убила их всех! А Бинди Би говорит, что Бинди Би не убивала всех этих остолопов! Хотя старикашка дворецкий заслужил смерть. Он ужасно медленно прислуживал. И вид его Бинди Би не нравился.

Ангелика была очень добрым созданием. Она хотела побыть с певицей подольше, чтобы подбодрить, если надо, утешить. Англика искренне жалела Бинди Би, но когда услышала эти слова, благие намерения сразу оставили её.

– Как вы можете такое говорить?!

Бинди Би уже взялась за принесённый завтрак, и, жеманно отставив мизинец, отщипывала виноград от грозди и отправляла в рот.

– А что? – пожала она плечами на вопрос Ангелики. – Старый хрыч действительно погано выглядел. Даже странно, как из него песок не сыпался.

– Вы не смеете так говорить! Он же человек!

– Был, – со злорадной усмешкой поправила Б инди Би.

– Ну знаете!..Вы людей ни во что не ставите! – вспыхнула Ангелика.

– Люди-сброд. Почему Бинди Би должна во что-то их ставить?

Ангелика не желала слышать подобных речей и поспешно покинула комнату. Теперь она уже жалела, что вызвалась помочь с завтраком.

– Что, допекла? – поинтересовался Потсдорф, когда Ангелика, вся красная от злости, вылетела в коридор. – Это она может.

– Как вы можете её терпеть? Это же невыносимо!

– Такова моя карма, – с мученическим видом изрёк актёр и задумался:– Правда, я уже подумываю бросить эту истеричку. Она мешает моему гению. Хотя что это я говорю? Она ответит за все убийства, которые совершила.

– Почему вы так сразу от неё отказались? Может быть, она совсем не виновата.

– Шприц, – ответствовал Потсдорф, подняв палец. – Шприц, найденный в её ванной, это, милочка, весьма весомое доказательство. Меня так просто не обманешь, о да.

И он многозначительно покивал головой.

– Эх вы!.. – только и сказала Ангелика, уходя.

– А что я? – пожал плечами Потсдорф. – Каждый выживает, как может, дорогуша, – сказал он вслед, но Ангелика не оглянулась.

После того, как Райне открыл свои чувства, они не возвращались к этой теме. Райне верно расценил молчание Мари. И он не устраивал сцен и не спрашивал о Бейкере, хотя заметил явную симпатию англичанина. Рудольф Райне оказался настоящим аристократом-не только по внешнему виду. И Мари также не затрагивала этот вопрос. Они молча договорились больше не разговаривать на эту тему.

Ещё до завтрака француженка столкнулась с Ангеликой. Модель несла полный поднос и сказала, что это завтрак Бинди Би. Мари опасалась, что Ангелика задержится у певицы и не успеет к завтраку, но когда все сели за стол в зале, модель уже была на месте.

После завтрака Мари отправилась в библиотеку. Книга всегда успокаивала её, давала пищу для размышлений, дарила новые идеи – а идей как раз в последнее время совсем не было. Не давали покоя убийства, с завидной регулярностью происходящие в замке, а также то, что до сих пор неизвестно, кто убийца. Может быть, хоть книга поможет расслабиться?

В библиотеке никого не было. Мари медленно прошлась вдоль книжных шкафов, рассматривая книжные корешки и решая, что взять почитать.

Внезапно знакомая фамилия бросилась в глаза. «Франц Фредж» – было написано на коричневом корешке. Выходит, у баронессы есть работы физика?

Мари вытащила книгу и торопливо раскрыла на первых страницах. Биография, биография – здесь должна быть биография! И хотя она читала книги физика, на биографию не обращала внимания и даже не интересовалась ею, что теперь считала полным безрассудством. Она же журналистка, она должна обращать внимание на всё, вплоть до малейших мелочей…

Мари торопливо читала и не заметила, как дверь тихо открылась. Она не услышала, как подкрались сзади…

Ди-Ди продолжала капризничать. Сидя на бархатной алой подушке, она заливалась отчаянным лаем и не хотела идти на руки, как повелитель моды ни упрашивал.

– Ди-Ди, сокровище моё, почему ты не идёшь к своему хозяину? Это же я, Ди – Ди!

Но вместо того, чтобы милостиво разрешить взять себя на руки, Ди-Ди продолжала лаять.

– Не надоело ещё? – поинтересовалась Габи у собачонки, но Ди – Ди продолжала лаять.

Руппрехт кинулся к собачонке, но та не далась и лаяла всё сильнее.

– Да она же бледная! – вскричал повелитель моды.

– Вот ещё, – сердито сказала Габи. – Собаки не могут бледнеть.

– Но она действительно бледная! И кашляет как – то надрывно. Что с ней, Габи? Посмотрите, что с ней!

– Ничего с вашей шавкой не случилось. Просто надорвалась от кашля, – неумолимо отвечала Петри.

Повелитель моды был так встревожен, что не замечал странных взглядов Габи. Она смотрела на собачонку так, словно что – то ждала от неё. А Ди-Ди заливалась так, как никогда, а под конец закашлялась, совсем как человек, и замолчала.

– Ди-Ди? – испуганно спросил повелитель моды.

Ди – Ди тошнило. Она запачкала всю подушку, испачкалась сама, но тошнота не прекращалась. Повелитель моды бросился к своему сокровищу и – Габи стало дурно – схватил собачонку на руки.

– Дорогая моя, что случилось? – испуганно спрашивал он. – Что с тобой, сокровище моё? Габи, сделайте что – нибудь! Я же знаю, вы можете! Не видите, ей плохо… Габи!

Габи бросилась за лекарствами, а повелитель моды, продолжая держать собачонку на руках, ходил по комнате и как мог успокаивал своё сокровище. Когда Петри вбежала в комнату, она остановилась, оцепенев.

Руппрехт с ужасом тормошил собачку, которая не подавала признаков жизни.

– Ди-Ди! Ди-Ди, ты слышишь меня?!

В его глазах Габи увидела слёзы. Неколько секунд она стояла в странном оцепенении, в то время как Руппрехт пытался вернуть собачонку к жизни. Он тормошил её и просил очнуться, когда Габи выхватила из его рук собачонку.

– Габи! – простонал жалобно повелитель моды.

Габи не слушала. Она положила собачку на ковёр, быстро раскрыла маленький дорожный чемоданчик с лекарствами, и уверенно при помощи шприца ввела лекарство в неподвижное тельце.

Замерев, Руппрехт с надеждой смотрел на свою помощницу. Габи же, склонившись над собачонкой, ждала, когда Ди – Ди очнётся. И дождалась – придя в себя, Ди – Ди со всей силы укусила её за руку.

– Проклятая шавка! – вскричала Габи, вскакивая, и затрясла укушенной рукой: – Ты меня укусила?! Ты меня укусила!

Ди – Ди слабо тявкнула, и повелитель моды бросился к ней, упал на колени и схватил собачку.

– Сокровище моё, ты жива! Ты жива! – повторял он как безумный.

– А на меня, значит, плевать, – процедила сквозь зубы Габи.

Повелитель моды не услышал: он сюсюкался с собачонкой и тискал её, как плюшевую игрушку. Зло посмотрев на эту идиллию, Габи занялась раненой рукой: остановила кровь, наклеила пластырь и на всякий случай сделала себе прививку от столбняка.

Повелитель моды продолжал сюсюкать со своим сокровищем, но потом вспомнил, что не поблагодарил свою помощницу, обернулся…и слова застряли в горле.

В руках Габи был шприц.

Глава тридцатая. Странное поведение

Габи удивлённо смотрела на бледного повелителя моды.

– Что с вами?

Руппрехт не мог сказать ни слова и лишь показывал на шприц.

– Ну, шприц, – недоумевающе сказала Габи. – Вы что, никогда шприц не видели? Что вы так испугались?

– Шприц, – просипел повелитель моды. – Шприц…

Не понимая, Габи перевела взгляд с повелителя моды на шприц, а потом раздражённо сказала:

– Если вы намекаете, что этим шприцем я вывела Шондера из строя… – и продолжала негодующе: – От вас я не ожидала, совсем не ожидала! Я не отхожу на вас ни на шаг, посвятила вам всю свою жизнь, ухаживаю за вашей шавкой, а вы подозреваете меня в убийстве! Хорошо же вы мне отплатили, нечего сказать. Большое спасибо!

По тому, как захлопнула чемоданчик, Руппрехт понял, что его помощница очень зла и попытался оправдаться:

– В такой обстановке привидиться что угодно…

– Да уж, – процедила сквозь зубы Габи.

Повелитель моды понял, что оправдаться не удалось. Не зная, как исправить положение, он попытался подсунуть Ди – Ди.

– Правда, она прелесть?

– Мыть её будете сами, – отрубила Габи, брезгливо отодвинувшись.

Она думала, что шеф откажется, но Руппрехт очень любил Ди – Ди и согласился без колебаний на эту сомнительную операцию.

После завтрака Бейкер видел, как Мари покинула зал. Он не стал следовать за ней, решив, что в последнее время уделяет француженке слишком много времени. Но англичанин сам себя обманывал. Не прошло и полчаса, как Бейкер уже искал Мари.

Когда он постучал в дверь комнаты Мари, никто не отозвался, и тогда англичанин отправился в библиотеку.

Там тоже никого не было, и инспектор ушёл бы ни с чем, если бы не заметил на ковре кровь.

Кровь… в душе похолодело, но англичанин приказал себе не паниковать. Крови было немного, но больше следов не обнаружилось. И, судя по карте – путеводителю, тайных ходов в библиотеке не было.

Бейкер осторожно прикоснулся к одному из пятен крови. Свежее.

Не хотелось думать о том, что здесь произошло.

За спиной открылась дверь, и Бейкер обернулся. Это был Райне, который несколько удивился, увидев инспектора в таком состоянии.

– Что – то случилось?

Бейкер кивнул на ковёр, и Райне, присев, глянул… и побледнел.

– Это не…

– В комнате её нет. Я сразу сюда, а здесь… это, – и англичанин снова кивнул в сторону бурых пятен.

Райне поднялся. Он не хотел думать ни о чём страшном, но ужасные мысли лезли в голову. С Мари случилась беда.

Они обошли почти весь замок, но Мари нигде не было. Никто её не видел, и даже вездесущая Лизелотта не знала, куда исчезла знаменитая писательница.

Об исчезновении баронессе не сообщили, решив сначала обыскать все тайники замка. В этом снова помогла карта замка, но ни в одном из потайных мест девушки не было. Она словно растворилась в воздухе.

Марта попыталась помочь. Она посоветовала поискать пропавшую в библиотеке, ибо, как она заметила, фройляйн Мур любит почитать. Мужчины последовали совету экономки, но их ждало разочарование: библиотека была пуста.

– Может, она у винтовой лестницы? – предположила Марта, которая решила составить им компанию.

– Там никого нет.

– Вы были там?

– Были.

– Тогда я не знаю, что искать, – растерянно сказала экономка.

Она шла впереди них. Райне кинул на Марту внимательный взгляд, а потом повернулся к Бейкеру:

– Надо спросить фройляйн Петри. Может, она видела.

К ним уже спешила Вилма. Она услышала о исчезновении и теперь хотела узнать подробности.

– Что с Мур? Вы нашли её? – тревожно спрашивала она.

– Ой, да что же это такое! – причитала Лизелотта.

Её уже спрашивали, не видала ли она пропавшую, но любопытная прислуга не могла остаться в стороне и теперь бегала за мужчинами по пятам и активно вмешивалась в поиски. И никакие уговоры её не останавливали. Лизелотта прямо – таки умирала, если не была в самой гуще событий.

Вилму кратко ввели в курс дела. Лизелотта слушала с жадным любопытством. Вот будет что рассказать на кухне! Ну, дождавшись ухода Марты, конечно.

Ангелика была в ужасе, когда узнала про исчезновение Берты Мур. Чуть позже об этом узнали Габи и повелитель моды. Новость потрясла обоих: Габи принялась расспрашивать подробности, а Руппрехт спустил с рук вялую Ди – Ди и повернулся к Ангелике:

– А её везде искали?

– Инспектор и Райне искали везде, где только можно… даже тайники все обошли, но она словно в воду канула…

Ангелика замолчала и в ужасе закрыла рот рукой, с испугом глядя на Габи.

Габи постаралась сохранить спокойствие.

– Насколько я знаю, воды в замке нет.

– А ванные? – по наивности ляпнул повелитель моды и уже сам закрыл себе рот рукой, с ужасом глядя на Габи: – Ой…

– Ничего с писательницей не случится, – сказала Габи, изо всех сил стараясь не впасть в панику. – Ничего с ней не случится. Она же пишет детективы, и она знает, как выбраться из плохой ситуации.

– Но в её книгах нет замка и потайных ходов, – воскликнула Ангелика. – Как же она может выбраться? – тут она замолчала и добавила подавленно: – И кровь… на ковре в библиотеке кровь.

Повелитель моды побледнел. Крови он боялся как огня, и при её виде всегда старался упасть в обморок. И сейчас он почувствовал себя неважно.

– Кровь?.. – пролепетал Руппрехт. – В библиотеке?.. Ты слышала, Ди – Ди?

Ди – Ди ответила весьма вялым лаем. Она пластом лежала на ковре и не имела никакого желания общаться со своим хозяином.

– Что творится, что творится… – испуганно бормотал повелитель моды. – Сначала Ди – Ди отравили, теперь вот писательница пропала…

– Ди – Ди отравили? – испугалась Ангелика.

– Именно! Её ужасно тошнило, и если бы не Габи, моего сокровища не было бы. Дорогушенька моя, собачечка, – засюсюкал повелитель моды, протягивая руки к продолжавшей лежать пластом собачке. – Как бы я жил без тебя?..

Ди – Ди продолжала лежать пластом и лишь повела глазом в сторону хозяина.

Потсдорф был доволен доставшимся ему заданием. Он прямо – таки испытывал звериное удовольствие, сторожа свою подружку, которая, поглотив принесённый Ангеликой завтрак, продолжила буянить и угрожать. Сначала актёр отмалчивался, но склочный характер дал о себе знать, и Потсдорф вступил в перепалку. И когда появились перепуганные баронесса и Ангелика, Потсдорф и Бинди Би уже прокляли друг друга до тринадцатого колена.

– Берта Мур пропала! – крикнула, подбегая, Ангелика.

– Как пропала? – удивился Потсдорф.

– Вот так и пропала. После завтрака вышла из зала – и пропала, – объясняла бледная Ангелика.

Вилма была так же бледна и с тоской думала, что если бы знала, что всё так закончится, то она бы никогда…

– Кто там пропал? – послышался визгливый голос певицы. – Бинди Би спрашивает, кто там пропал? – и протянула разочарованно, когда её ввели в курс дела: – А – а, наша знаменитая писательница… ну, по крайней мере, теперь её книги будут более живыми.

– Как вам не стыдно! – вскричала гневно Ангелика. – Как вы можете?

– Бинди Би может всё, – с пафосом сказали за дверью.

Через некоторое были организованы поиски. Парами приглашённые проверяли тайные места, тёмные коридоры, комнаты, чуланы. За всей этой тревогой и ужасом никто не вспомнил о погребе. И зря – именно там, среди закоченевших трупов лежала Мари, вся в крови.

Она не помнила, как оказалась в холодном тёмном подвале. Она лежала лицом вниз, на полу – убийца с размаху швырнул её, не глядя, прямо с лестницы. Лицо было разбито, во рту кровь, голова в крови. Морщась от боли, француженка притронулась к затылку – рука в крови.

Почему – то убийца не добил её и бросил сюда. Торопился или решил, что она мертва? Если так, то лучше бы ей убраться отсюда.

В погребе было темно и холодно. С трудом поднявшись, Мари на ощупь стала пробираться к лестнице. Француженку тошнило, и она поняла, что получила сотрясение мозга.

Кое – как Мари добралась до лестницы, кое – как поднялась, что далось очень тяжело, и попыталась открыть дверь, но та была заперта.

Мари стала звать на помошь, но голос не поддавался, и вместо полноценного крика получался какой – то сип.

Француженка буквально кожей ощущала присуствие покойников. Они лежали там, в темноте – Франц Фредж, кого она так уважала и чью биографию так и не прочитала, Шондер, которого она винила в трагедии всей своей жизни и который погиб не от её руки, Хельмут, безобидный дворецкий, столько лет жизни отдавший служению рода Видер. Они все лежали там, в притаившейся темноте… и от этого становилось жутко.

Мари принялась стучать по двери и звать на помощь. Она не подумала о том, что на её крики может вернуться убийца и добить её. Она хотела только одного – выбраться из погреба.

Она звала до тех пор, пока снаружи не послышались быстрые шаги. В замочной скважине повернулся ключ, и Мари буквально выпала из погреба на руки Бейкера.

Француженку перенесли в её комнату и занялись перевязкой. Марта показала себя настоящим профессионалом: она ловко перевязала рану на голове – слава богу, она оказалась не смертельной; заставила выпить горячего глинтвейна, поскольку Мари сильно продрогла в погребе и дрожала, и подвинула тяжёлую кушетку поближе к камину.

А потом Мари рассказала, что с ней случилось. Все слушали в полном молчании, а когда Мари поведала, как получила удар по голове, Ангелика вскрикнула и зажмурилась.

– Значит, вы не видели, кто это был, – уточнила Марта.

– Как? Он подкрался сзади. А я так была занята книгой, что даже не услышала, как он подошёл.

– Вам повезло, – сказал Райне.

– Действительно, вам повезло, – испуганно сказала Ангелика. – А что было бы, если бы он ударил чуть посильнее?

– А валяться в погребе это, конечно, ничего, – заметила Габи. – Но вы точно достаточно легко отделались, фройляйн Мур.

– Не мучайте бедняжку вопросами, – остановила Марта. – Вам нужен покой, – и экономка сурово взглянула на остальных. – Слышали все? Фройляйн Мур нужен абсолютный покой.

– Можно мне остаться? – попросила Ангелика. – Вместе будет не так страшно.

– По – моему, должен остаться мужчина, чтобы в случае опасности защитить, – заметил Потсдорф и приосанился: – Этим мужчиной буду я. Я буду вашим героем, дамы.

– Да знаем мы уже, какой вы герой, – насмешливо сказала Габи. – И потом, ни у кого не хватит смелости лишить вас радости караулить свою звёздную подружку. Вместе с Бертой останемся мы: я и Ангелика. Думаю, этого достаточно.

Потсдорф скривил гримасу и вышел, недовольный. Впрочем, хоть он и был недоволен тем, что не получилось остаться с Мари наедине, но вовремя вспомнил, что оставил Бинди Би без присмотра и ускорил шаг. Бинди Би была на месте, и Потсдорф успокоился и снова уселся в кресло.

Убедившись, что Мари чувствует себя лучше, экономка удалилась, пообещав заглянуть позже, чтобы убедиться, что всё в порядке. По пути она прихватила с собой Инге и Лизелотту, которые буквально прилипли к косяку двери, жадно наблюдая за всем происходящим. Лизелотта, которая обожала сплетничать и бездельничать и совсем не любила работать, пыталась протестовать, но Марта железной рукой оторвала её от косяка и погнала на кухню.

Вилма горячо пожелала поскорее выздороветь, а также посоветовала покрепче запереть дверь.

– В компании вам будет веселее, – добавила она.

– Значительно веселее, – подтвердила Габи. – Не переживайте, мы сумеем дать отпор этому душегубу.

Баронесса вышла.

– Мы будем думать о вас, да, Ди – Ди? – сказал собачонке повелитель моды, но Ди – Ди чувствовала себя погано и на призыв не отозвалась. Ласково почесав за ухом своё сокровище, Руппрехт вышел из комнаты, не заметив, что Габи смотрит вслед.

– Будем надеяться, что ночью нас не потревожат, – с надеждой сказала Ангелика, и Габи откликнулась:

– Что? Да я его как стукну по голове стулом-вмиг на пол упадёт. Не надо бояться, Ангелика, мы себя в обиду не дадим. Мы сможем и себя защитить, и Берту.

– Кстати, насчёт защиты, – сказал вдруг Бейкер, и у Ангелики стали круглые глаза: инспектор вытащил из кармана пиджака дамский пистолет и протянул писательнице:– Кажется, ваш пугач.

– Премного благодарна, – откликнулась Мари, беря оружие. – Теперь я точно усну спокойно.

– Вы…вы умеете стрелять? – ахнула модель.

– А что тут сложного?

Ангелика была поражена в самое сердце. Её любимая писательница не только лучше всех пишет детективы, но ещё умеет стрелять!.. Ах, если бы она, Ангелика, была хоть чуть-чуть похожа на неё…

– Будьте осторожны, – попросил Бейкер, и Мари кивнула:

– Буду. Кстати, вы не нашли книгу? – вдруг спросила она.

– Какую книгу?

– Работу Фреджа. Оказывается, у баронессы в библиотеке была книга Фреджа, представляете?

– Что вы говорите!

– Да-да. И там также была биография. К сожалению, я не успела её прочитать… Помните, что говорил Фредж? Что прошлое оживает совсем неожиданно… и про человека из его прошлого. Помните? Я была уверена, что найду ответы в биографии Фреджа, но не успела. Так вы нашли книгу?

– Никакой книги не было, – покачал головой Бейкер.

– Значит, её забрал убийца.

– Пусть забирает. Главное, что вы живы.

Мари слабо улыбнулась, и Райне было тяжело видеть это взаимопонимание.

Габи внимательно наблюдала за Мари и Бейкером и понимающе улыбалась. Дождавшись, пока мужчины выйдут, она протянула весело:

– Да-а, сразу видно – профессионал. Одним выстрелом двоих убила.

Мари хмуро посмотрела на неё, а Ангелика наивно поинтересовалась:

– О чём вы, Габи?

– А вы не видите? Да барон и инспектор по уши в нашу Берту влюблены. Вы посмотрите на неё: бровь не дрогнет, а ведь такие мужчины, такие мужчины!

– В такой ситуации нашли о чём думать, – сердито сказала француженка.

– Ну надо же разрядить тяжёлую обстановку. И потом, разве мы, женщины, не говорим о мужчинах? Кстати, откуда у вас пистолет?

– Купила по случаю.

– Это какому же?

– Берте нужно отдохнуть, вы не забыли? – вмешалась Ангелика и повернулась к Мари:– Можете быть спокойны – мы вас не оставим. Одна из нас постоянно будет в комнате.

– А ещё с нами будет пистолет, – добавила Габи, – так что если сюда сунется непрошенный гость, я ему не завидую.

Ранение Мари давило тяжким грузом, и разговаривать не было желания, но всё же Бейкер уронил:

– Нужно поговорить с баронессой насчёт книги Фреджа. Может, она читала.

Мужчины молча спустились на второй этаж, прошли мимо кухни и вдруг услышали тихое женское пение.

Пела Марта. Она была одна в кухне. Наводя порядок на кухонном столе, Марта тихо мурлыкала себе под нос. Мужчины не могли разобрать слов, но слышать пение в данной обстановке было очень странно.

А Марта продолжала тихо мурлыкать себе под нос.