Текст книги "Мариэль. Замок в ипотеку (СИ)"

Автор книги: Лея Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Малиновое озеро? – удивилась Мари, осторожно поворачивая ладонь на сердцевине панели.

– Гляди! – Шеймас указал на багряную гладь. – Так цветут здешние водоросли. Они создают иллюзию красной воды, отсюда и название. А вон там, – он посмотрел на горизонт за озером, – лес кавров. Он богат ягодами, орехами, смолой и маслом, но туда никто не суется. Когда-то Трейс был красивым миром, – вздохнул Шеймас. – Ты права, его можно возродить. Но ошибаешься, если думаешь, что аглы откликнуться на твой зов о помощи.

– Я не их тех, кто сдается перед трудностями. Они примкнут к нам, я уверена!

Шеймас молча хмыкнул. Оставшийся путь они провели в безмолвии.

Резервация флиомов представляла собой целый городок со зданиями и домами – одно– и двухэтажными. Хаотичные улочки переплетались друг с другом замысловатыми проулками, увешанными бельевыми веревками с болтающимися на них тряпками. С помощью Шеймаса Мари приземлилась на специальной площадке в центре городка, прямо перед зданием мэрии.

– Ну как? – поинтересовался Шеймас, видя, как Мари взволнованно покусывает губы.

– Напряженно, – призналась она. – Но мне понравилось!

– Отлично! Идем к четвероглазеньким?

– Мы за этим сюда и прилетели. Возьми корзину.

Мари и Шеймас вышли на улицу и огляделись. Зеленые человечки сновали туда-сюда, не обращая на гостей никакого внимания. У них каждый день были новые клиенты из разных рас и областей, так что какие-то палал никого не удивляли.

У входа в мэрию компьютерный голос на сенсорной панели сбоку от двери запросил у них идентификацию. Сначала Шеймас, а потом и Мари приложили к лазеру ладони с генным знаком, и дверь отодвинулась в сторону. Они вошли в холл, где их встретила флиомка с ярко-крашеными губами и париком густых волос.

– Саймус, – небрежно сказала она, грызя колпачок ручки, – мы же сказали тебе, что у нас нет плат, которые тебе нужны.

– Все у вас есть, – фыркнул он. – Мы не за платами. Это Мариэль. У нее к вам деловое предложение.

– Стон и Блин хорошо о ней отзывались, – она смерила Мари изучающим взглядом. – Ладно. Идите.

Шеймас кивнул Мари на лестницу, и они двинулись дальше.

– Стон и Блин? – шепотом спросила она.

– Ну да. Наверное, связались со своими. О тебе переживают, – предположил Шеймас.

Мари улыбнулась. Она недооценивала этих «гуманоидов».

В кабинете руководства сидел десяток однотипных флиомов. Они расположились за длинным столом и играли в какую-то настольную игру с карточками и камешками. А чем еще этим хитрецам заниматься, когда всю работу за них делают другие?

– Раскинуть на вас партию? – спросил главный у вошедших гостей.

– Мы не играть, Злако. – Шеймас дошел до стола и поставил на него корзину. – Угощайтесь.

– Что это?

– Лазанья, – вмешалась Мари, приблизившись к Шеймасу. – Я сама готовила.

– Лазанья? Та самая, которую ты готовила нашим из Опретауна? – Все четыре глаза этого самого Злако оглядели ее с головы до ног.

«Вообще-то я готовила ее своему шефу, а ваши из Опретауна нагло ее сожрали, сбив меня на своем свейхе!» – подумала Мари, а вслух сказала:

– Да, это то самое блюдо. Как только я узнала, что рядом с нашим поместьем ваша резервация, я не удержалась, чтобы не угостить вас по-соседски. Стон и Блин многое сделали для меня.

– Ты для них тоже. Их разжаловали, а недавно взяли под стражу. Скоро над ними состоится суд.

Один из флиомов залез в корзину своими тремя пальцами-сосисками, и по кабинету разнесся аппетитный запах.

– Я сожалею, – виновато произнесла Мари. – Может, у меня получится загладить вину?

– Посмотрим.

Флиомы опустошили корзину в считанные минуты, а потом, поглаживая животы и облизывая пальцы, развалились на креслах. Наконец Злако созрел для разговора и позволил Мари и Шеймасу сесть на диван.

– Мы знаем о вашей идее. Вейц умеет эффектно доносить информацию. Сегодня зроу дадут ответ. Мы хотим долю.

– Получите! – уверенно заявила Мари, чем приковала к себе недоуменный взгляд Шеймаса. Он, наверное, подумал, какая щедрость при голом заде! – Примите участие в строительстве оросительной системы на полях и войдете в долю!

– Мы предоставим материал, – безоговорочно согласился Злако. – Строительством пусть занимаются работяги. А что насчет документального подтверждения нашего официального статуса?

– Этим вопросом занимается Вейц. Зроу обязательно все оформят.

– Без бумажки не получите ни единого метра трубы.

Мари улыбнулась:

– Договорились! Но мы прибыли еще по одному вопросу. Хотим пригласить вас в гости. Мы с Шеймасом, – она взяла его за руку и крепко сжала, – восстанавливаем наше поместье и не можем обойтись без соседского напутствия. К тому же в нашем саду обильно разрослись ягодные кусты и плодовые деревья. Собираемся их выкорчевывать, а выбрасывать жалко. Может, вам что-то нужно?

Флиомы энергично зашушукались. Шеймас опять вперил в Мари пораженный взгляд, а она еще крепче сжала его ладонь.

– Безвозмездно? – уточнил Злако.

– Естественно! Мы же соседи! – в третий раз напомнила Мари, мило улыбаясь и не забывая хлопать ресницами.

– Завтра мы пригоним машину!

– С вами приятно иметь дело. – Она встала и, отпустив Шеймаса, подошла к Злако. Протянув ему ладонь, Мари пожала ее и добавила: – Коллега!

Тот зардел от гордости.

– Позвольте проводить вас? – Он спрыгнул с кресла и жестом указал на дверь.

– О, это очень любезно с вашей стороны.

Мари направилась вслед за флиомом, помахала остальным и подмигнула Шеймасу. Они вышли на улицу и подошли к свейху. Мари ненадолго остановилась и, с улыбкой посмотрев на бурлящую жизнью улицу, сказала:

– У вас очень уютный городок. Словно отдельный мир.

– Не зря его называют резервацией. Здесь живут только флиомы. Там у нас развлекательный центр, там – рынок, там – инкубатор…

– Инкубатор? – переспросила Мари, но тут же вспомнила, как Стон и Блин говорили, что флиомы не живородящие.

– Да, там созревают наши коконы. Как-нибудь я проведу для вас экскурсию. Но после заверения всех бумажуль, – хитро посмеялся он, погрозив пальцем.

Мари тоже посмеялась.

– Что ж, нам пора.

Шеймас, помотав головой, занял место пилота, а Мари села на соседнее.

– Ох, чуть не забыла! – Она снова обратилась к флиому. – Когда мы пролетали над резервацией, я обратила внимание на черепицу ваших кровлей. Скажите, она прочная? Мы с Шеймасом делаем ремонт в замке.

– Да, хорошая черепица.

– А где ее можно купить?

– Ее нельзя купить. Ее изготавливают на юго-востоке, а импорт в Трейсе мало кому по карману.

– Вы же как-то ее раздобыли, – Мари улыбнулась еще шире.

Флиом сделал паузу и вдруг сказал:

– У нас есть немного в запасах. Завтра привезем. Безвозмездно. По-соседски.

– Большое спасибо! – Мари помахала ему пальчиками и перевела взгляд на замершего Шеймаса. – Заводи, – процедила она сквозь натянутую улыбку, – пока этот главнюк не передумал.

Шеймас поперхнулся собственным шоком и, закашляв, поспешил опустил крышу и поднять стекла. Как только раздался щелчок о блокировке салона, он активировал автопилот и поднял свейх над площадью.

– Ты либо гений, либо сумасшедшая, – проговорил он.

Подумав, Мари ответила:

– Я сумасшедший гений.

Они переглянулись и засмеялись.

Глава 23. Наедине

Покинув резервацию флиомов, Шеймас занес руку над панелью для введения координат автопилотирования, но ненадолго замер. Мари заметила его замешательство и спросила, все ли в порядке.

– Не хочешь прогуляться? – вдруг предложил он.

– Даже не знаю, – пожала плечами Мари. – В замке столько работы.

– Ты заслужила выходной.

Мари замялась. Она действительно устала, хотела отвлечься, отдохнуть, возможно, даже немного выпить.

– Ну хорошо, – улыбнулась она. – Куда отправимся?

– В лес кавров, – спокойно ответил Шеймас, разворачивая свейх.

– Могла бы и не спрашивать, – пробурчала Мари. – Пригласить девушку на прогулку в лес, кишащий чудовищами, это в твоем стиле.

Шеймас молча хохотнул и, вопреки надеждам Мари привезти ее в более миролюбивое место, приземлил свейх прямо перед угрожающей чернотой густых зарослей.

– Идем, тебе понравится, – улыбнулся он, спрыгивая на землю.

– Да я уже в восторге, – голосом, дрогнувшим от подступившего к горлу ужаса, отозвалась Мари, стараясь подчинить себе непослушные ноги.

Шеймас достал из багажного отделения корзину и длинный нож, похожий на мачете, и кивнул Мари на узкую тропу, ведущую в лесную бездну.

– Насобираем ягод. Гилья испечет пирог.

Не отставая ни на шаг, Мари двинулась вслед за Шеймасом. Срубая мешающие ветки и стебли вьюнов, он шел все дальше. Духота осталась за спиной. По мере углубления в лес становилось свежее и прохладней.

Мари почувствовала жгучую боль в плече и увидела впившегося в нее крупного москита. Остановившись, она тихонько окликнула Шеймаса. Он обернулся и, огорченно вздохнув, сказал:

– Мне так жаль. Руку придется отрубить.

– Не смешно. Убери его.

Шеймас смахнул москита и, оглядевшись, сорвал с одного куста несколько листьев. Растерев их в ладонях, он стал обмазывать руки Мари их соком.

– Это репеллент.

– А почему тебя они не трогают?

– Из-за смешанности крови. Для них я нездоровая пища. А ты лакомый кусочек, – улыбнулся он, плавно переходя на шею и приоткрытую зону декольте.

– Вот тут я сама! – Мари сорвала таких же листьев и закончила свою маскировку самостоятельно, не позволив Шеймасу касаться даже ее ног.

– Ты что, фригидная? Тебе не доставляет удовольствие мужской массаж?

– Нет, я просто селедка с фигушками, – напомнила ему Мари. – Где ягода-то? Я не собираюсь бродить тут до ночи. У меня сегодня свидание.

Шеймас изменился в лице, будто мысль о свидании Мари с Вейцом сводила его с ума.

– Ты не передумала?

– Я не знаю его жену. Так что я перед ней ни в чем не виновата. Мы идем дальше?

Мари вела себя непринужденно и чувствовала, что ее непоколебимость еще больше заводит Шеймаса. Его волосы периодически темнели, полыхая красным – сигналом злости, а на щетинистом лице перекатом стальных шариков играли желваки.

– Нет у него никакой жены, – проворчал он и, развернувшись, пошел дальше.

Мари расплылась в довольной улыбке. Шеймас ревновал ее и делал все возможное, чтобы предотвратить ее флирт с другими мужчинами. Любой женщине будет приятно знать, что у нее есть поклонник, готовый ради нее на все. К тому же у нее отлегло от сердца. Вейц свободен! Не то, чтобы она теплила большие надежды на их совместное будущее. Просто спать будет спокойней, зная, что завтра к ней не явится разъяренная супруга мужа-изменника и не сравняет ее с городской канализацией.

– Вот она, – Шеймас, выйдя на небольшую опушку, показал на низкие кустики с фиолетовыми плодами. – Сиега. Сочная, сладкая, питательная и лечебная. В толченом виде ее принимают от простуды. Но в нашей области простуда – заболевание редкое, поэтому нет необходимости ходить в лес.

– А кавры далеко? – Мари села у одного из кустов и принялась его обирать.

– Они могут быть где угодно. Это их дом.

Мари покачала головой.

– Шеймас, тебе нравится пугать и дразнить меня? Ты сам говорил, надо время, чтобы кавры приняли меня. Ты не завел бы меня прямо в их логово.

Он отставил корзину и присел рядом с Мари.

– Ты ведь не чувствуешь от меня опасности, так? – спросил он, тоже сорвав ягоду.

– Нет, – ответила Мари, подняв лицо и робко взглянув в ярко-зеленые глаза Шеймаса, в тени густых крон кажущиеся еще ярче. – Ты оберегаешь меня.

– Как это – быть запечатленной с двумя?

– Это сложно, – честно призналась Мари и, придвинув корзину, ссыпала туда сорванные плоды. – Но интересно. Особенно сравнивать.

– И кто из нас с Лу лидирует?

– Он нежный, романтичный, ласковый предатель. Ты грубый, наглый, невоспитанный друг. Вы оба хороши.

Шеймас засмеялся, и Мари обратила внимание на появившиеся ямочки на его щеках. И как она раньше их не замечала! Они придавали ему некую беспечность, приоткрывали завесу той черствости, которой он оброс в Трейсе, а возможно, и намного раньше. Он наполовину палал, а значит, отчасти такой же взбалмошный, как сама Мари.

Собирая ягоды, она тайком поглядывала на Шеймаса и признавала, что он становится для нее намного больше, чем деловой партнер или друг. Мари сроднилась с его взглядом, улыбкой, голосом. Она привыкла к тому, что у него две пары потертых штанов и две майки, которые он надевает через день после тщательной стирки Гильи. Привыкла к терпкому запаху его пота, сигаретного дыма и машинного масла, которым, очевидно, пропитались даже его волосы. К его небрежным привычкам. На счету Мари были исключительно деловые мужчины в костюмах, туфлях, с брендовыми очками и часами. Те, кто либо не курит, либо предпочитает дорогие сигары. Кто пьет не дешевый эль в забегаловке, а заказывает виски и коньяк долгосрочной выдержки. Кто ест фуа-гра, а не бычий член, чтобы впечатлить женщину.

– Это тебе! – Шеймас протянул Мари где-то незаметно сорванный цветок, напоминающий что-то между розой и пионом и пахнущий ландышами.

Она улыбнулась, пытаясь вспомнить, когда в последний раз ей дарили цветы, и смущенно приняла подарок.

– Спасибо, – почти шепотом сказала Мари.

Шеймас, которому ухаживания в новинку, растерялся от собственной неуклюжести и тут же сменил тему.

– Корзина полная. Пора возвращаться.

Они вернулись к свейху, под настоящее пекло. Пленка из сока листьев на коже Мари мгновенно подтаяла и превратилась в клей. Ей стало не по себе.

– Долго еще до заката? – спросила она, пока Шеймас убирал корзину в багажное отделение.

– Время есть, а что?

– Здесь где-нибудь можно искупаться?

– Да. У Малинового озера есть чистый, теплый приток. Хочешь искупаться?

– Очень! Детский дом, где я выросла, находился в небольшом городке. Там была речка. Неглубокая, но широкая. Летом мы с мальчишками не вылезали из нее. Я не купалась на реке уже лет тринадцать.

– У нас нет полотенец, – сказал Шеймас.

– На такой жаре быстро обсохнем.

– Как хочешь.

Через полчаса они прибыли на песчаный пляж, усеянный осколками разбитых ракушек. Вода в реке была настолько прозрачной, что Мари отчетливо видела разноцветные камешки и мальков на дне. Не дожидаясь, пока Шеймас позволит ей нырнуть, она на бегу скинула с себя сапоги, рубашку и шорты и бросилась в воду. Вынырнув на поверхность, хватанув глоток воздуха и пригладив за спину намоченные волосы, Мари застонала от удовольствия. Вода была как парное молоко. Улегшись на спину, она прикрыла глаза и дала своему уставшему телу мгновения отдыха и безмятежности. Именно мгновения, потому что вскоре в реку запрыгнул Шеймас и окатил Мари бодрой волной.

Снова вынырнув из глубины, Мари засмеялась и рукой брызнулась в Шеймаса. По-детски резвясь, догоняя друг друга и громко смеясь, они провели на реке весь оставшийся день. На закате нехотя распрощавшись с водой и обсохнув на берегу, они оделись и вернулись в свейх.

– Ну как? – спросил Шеймас.

– Голодная, – призналась Мари. – Я сегодня даже не завтракала.

– Помню. – Он включил автопилот и направил свейх в сторону гор. – Вейц накормит.

– Что ты цепляешься к нему?

– Вовсе не цепляюсь. Напротив, рад за тебя. Вейц щедрый. Ужином накормит.

Мари улыбнулась и отвернулась к окну. Не прошло и пары минут, как компьютерный голос оповестил о низком заряде двигателя.

– Повезло-о-о, – протянул Шеймас, взглядом выискивая подходящее место для посадки. – Мы разряжены.

Свейх дернуло. Мари пальцами вцепилась в подлокотники кресла. Шеймас приземлил машину посреди пустоши и тяжело вздохнул.

– И что теперь? – испугалась Мари, глядя на усыпанное звездами небо.

– Сейчас поставлю на зарядку.

Шеймас вышел на улицу, достал из багажного отделения энергетическую мини-станцию, размером не больше портативного генератор, залез под свейх и, покопавшись там с проводами, вернулся в салон.

– И сколько ждать? – спросила Мари.

– Часа три-четыре, – не скрывая довольной улыбки, ответил Шеймас.

– Ты это подстроил, да?

– Это ты захотела хлюпаньки! Что за манера постоянно во всем винить меня?! Если бы мы не полетели на реку, нам хватило бы заряда вернуться! Переживаешь за Вейца, топай на свое долбаное свидание пешком! – Шеймас перелез на заднее сиденье и, развалившись на нем, добавил: – А я пока вздремну.

Мари нервно рассмеялась и, откинувшись на спинку кресла, помотала головой. Если бы Шеймас действительно переживал за своевременное возвращение в замок, он позаботился бы о заряде свейха еще на реке. Не может быть, чтобы лучший механик области был столь неосмотрителен. Он знал, что так будет! И Мари кожей чувствовала, как он лыбится, лежа за ее спиной.

Напряжение между ними росло и, казалось, вот-вот наэлектризуется до мощности молнии. Свидание с Вейцом для Мари было, в первую очередь, гарантией закрепления их деловых отношений, что бы там себе ни нафантазировал Шеймас. Поэтому собрав волю в кулак, она решила было правда пойти домой пешком. Но не успела Мари выйти из свейха, как Шеймас, подскочив, схватил ее за руку и выволок из кресла. Едва Мари сообразила, что происходит, как уже сидела на его коленях. Глаза Шеймаса прожигали ее насквозь, а его сильные руки прижимали к себе ее тонкую талию. Мари чувствовала не только его сбившееся от волнения дыхание и участившееся сердцебиение, но и стремительное затвердевание кое-чего посерьезней.

– Шейм…

Ее глухой шепот прервался из-за поцелуя – напористого и страстного, точно зверь, сорвавшийся с цепи. От охватившего Мари сумбура у нее закружилась голова. Шеймас был не из робкого десятка и прекращать поцелуй словами: «Извини, это вышло случайно. Это я виноват…», – не собирался. Наоборот, врываясь в рот Мари своим горячим языком, он буквально насиловал ее. Так ее еще никогда не целовали! Мари едва не лишилась сознания, толком не поняв, что с ней произошло: эффект первого контакта с запечатленным или элементарный оргазм. Она чуть не заскулила от судороги, прокатившейся по ее телу. Попыталась ослабевшими руками оттолкнуть Шеймаса, но он, не прекращая поцелуя, перехватил их и заломил ей за спину.

Мари показалось, что их поцелуй, на который она в какой-то момент все же стала смело отвечать, продлился целую вечность, но в то же время – всего миг. Когда Шеймас умерил пыл и отпустил ее руки, легко и нежно посасывая ее губы, она пошатнулась.

Он прекратил, но по-прежнему держал Мари на своих коленях и прижимался к ее лбу своей головой.

– Ты мог просто попросить меня отказать Вейцу, – наконец прошептала Мари.

Шеймас усмехнулся и, запрокинув голову на спинку сиденья, спросил:

– И ты послушалась бы?

– Вот попросил бы – и узнал, – улыбнулась она, разомлевшая и готовая к чему-то большему.

«Десять процентов заряда батареи двигателя!» – сообщил компьютер.

– До замка хватит, – произнес Шеймас, глядя на Мари.

– То есть мы просто вернемся?

– Я не хочу, чтобы наш первый раз был посреди пустыни, на заднем сиденье полусобранного свейха. Первый раз особенный. Он должен запомниться.

– Да ты романтик, – Мари вздернула бровь.

– Нет, я извращенец, – вполне серьезно ответил Шеймас. – И сегодня я тебя трахну. – У Мари мурашки по коже пробежали. Слова Шеймаса прозвучали как угроза, хоть и интригующая. Особенно после следующего уточнения: – Независимо от того, состоится у вас с Вейцом свидание или нет.

Глава 24. Свидание на троих

Мари плохо помнила, как высвободилась из тисков Шеймаса и вернулась в кресло. Также плохо помнила, как он отключал и убирал на место мини-станцию, а потом заводил свейх, и они возвращались в замок. Если во время полета Шеймас что-то и говорил, то Мари его попросту не слышала. Ее сковало не то возбуждение, не то страх, не то все это одновременно. Но это порочное чувство затуманило ее разум.

Она облизывала и покусывала только что целованные Шеймасом губы и бранила себя за то, что совсем недавно была готова поцеловать жабу, только не его. Целовался он, надо признать, пылко, чувственно и раскрепощенно. Он наслаждался этим процессом и дарил то же наслаждение Мари. Вероятно, безотчетно, стихийно. Сколько Мари помнила поцелуев, все они были механическими. В юности – лишь бы научиться и поскорее почувствовать себя взрослой. Позже, чтобы отточить навык. А потом поцелуи стали каким-то негласным правилом в прелюдии секса. И она, и ее партнеры словно забыли, что поцелуй – это искусство. Он должен быть чем-то независимым.

Украдкой взглянув на сосредоточенного на приборной панели Шеймаса, Мари покраснела и отвернулась к окну. Никогда в жизни не смущалась даже тех мужчин, с которыми спала, а тут вдруг застыдилась того, с кем просто поцеловалась! Шеймас явно знал толк в похоти. Мари даже удивилась, откуда у него такое мастерство, если последние десять лет он провел в Трейсе, а по словам Гильи, его любовниц в замке не бывало. Ответ находился один, и категоричный: гены! Не зря Тальина ревновала мужа даже к усопшей любовнице. Та была из палал – самой горячей расы во Вселенной. Для палал половой акт – творение. А творение подразумевает разгон для фантазии, отрешенность от суеты и полное погружение в этот созидательный процесс. Палал всем своим естеством источали совершенную привлекательность. Может, именно поэтому Мари все так легко давалось. Может, именно поэтому расу палал не только любили, но боялись и ненавидели. Она была способна завоевать Вселенную. И если бы подонок Нэим не уничтожил Палалию, то это наверняка случилось бы.

– Идешь?

Мари расслышала далекий голос Шеймаса и покрутила головой. Свейх стоял посреди двора и фарами освещал погруженный во мрак замок.

– Мы уже прилетели? – удивилась она.

– Если это не общий глюк, то да – мы прилетели, – ответил Шеймас.

Она, как опьяневшая, сошла на землю и поплелась к крыльцу. Шеймас догнал ее у двери.

– Похоже, Гилья нас не дождалась.

– Что? – переспросила Мари, осторожно ступая по темному холлу.

– Завтра в городе квартальная ярмарка. Гилья всегда ее посещает. Уезжает за день, чтобы закупиться с раннего утра, пока товар не расхватали. Так что мы тут одни, – осклабился Шеймас, открывая перед Мари дверь в западную башню.

– Нет, не одни, – облегченно выдохнула она, увидев стоявшего в дверном проеме гостиной Вейца с бокалом в руке.

Мари упросит Вейца переночевать в замке, что лишит Шеймаса желания хорошенько оттянуться.

– Привет! – обрадовалась она и, ускорив шаг, как можно быстрее приблизилась к Вейцу. Обняв его, Мари даже протрезвела. Он показался ей спасательным кругом.

– Мариэль, мы же договаривались, – с обидой произнес он, отцепив ее от себя. – Я думал, ты хочешь этого свидания.

– Вейц, прости, дружочек! Мы были в резервации флиомов, а на обратном пути у нас разрядился свейх.

– Место, куда я хотел тебя сводить, уже закрыто.

– Ничего смертельного. Мы поужинаем здесь. А в качестве моего извинения прими от меня приглашение остаться в замке на ночь.

На кухне Шеймас загремел посудой. Конечно, нарочно! Мари махнула рукой и шепнула Вейцу:

– Не обращай на него внимания. Располагайся. Я переоденусь и спущусь.

Не зная, как поднять Вейцу настроение, она подтянулась на носках и чмокнула его в щеку. Он расцвел, и Мари под его взглядом упорхнула к себе вверх по лестнице.

Уже в комнате сняв рубашку, она обратила внимание на свое плечо, воспалившееся от укуса. Оно было горячее и немного ныло. Но в целом рука не отнималась. Мари сменила белье, все еще влажное после купания, надела свое единственное парадное платье – то, в котором ее сослали в Трейс, и то, за которым Гилья трепетно ухаживала, причесалась и вернулась на первый этаж. Шеймас и Вейц сидели за обеденным столом посреди кухни и, что-то обсуждая, посмеивались. Стол был накрыт небрежно – видимо, Шеймасом. Даже хлеб был не нарезан аккуратными ломтиками, а разломан на куски. Тарелки стояли стопкой, а в них лежала куча столовых приборов. На краю – открытая супница, на другом – рагу. Мари тяжело вздохнула, покачала головой и быстро навела порядок на столе. Потом зажгла свечи, что всегда делала Гилья, и налила всем суп.

– Вейц, ты извини, я с тобой буду так разговаривать, хорошо? – уточнила Мари, начав жадно есть. – Я очень голодная.

– Я никуда не спешу. Вся ночь впереди. Кушай, не торопись, – ответил он, улыбнувшись.

Тогда Мари решила сначала набить желудок, а уже потом – за десертом – заговорить о делах. Мало ли, вдруг зроу отказали или выдвинули невыполнимые условия. Мари не очень-то хотелось подавиться. Однако под зорким взглядом Шеймаса все равно кусок в рот не лез. Мари ограничилась чашкой супа, отказала себе во втором и сразу перешла к холодному травяному чаю с воздушным пирожным.

– Ладно, докладывай, – прервала она молчание, устав от одиночных звуков бряканья ложек.

– Ну-у-у, – Вейц хитро посмотрел на Шеймаса, затем на Мари, – они согласились.

– Правда? – сперва не поверила она.

Вейц утвердительно покивал и улыбнулся.

– Конечно, часть тех культур, что ты назвала, мы даже не знаем. Наверное, они из того мира, где ты жила. Но в наших хранилищах достаточно разных семян, чтобы засеять поля. Зроу просят подробный план действий и список лиц, заинтересованных в спонсорской поддержке. Пока я назвал им себя, Тамани и Саймуса.

– Вот спасибо, – пробурчал Шеймас, жуя рагу.

– А разве ты не заинтересован в процветании Трейса? – пожал плечами Вейц.

– Скажи им, что флиомы с нами, – заговорила Мари. – Они помогут с материалами для строительства. Еще надо поговорить с начальниками транспортно-рейсовых служб. По поводу плана – я все пошагово распишу! Когда они хотят начать?

– На область надвигается дождевой циклон. Как только осадки смягчат землю, начнем обрабатывать поля. Сейчас они как камень, не продолбить.

– Работать придется круглыми сутками, – произнес Шеймас. – Пахать, сеять и прокладывать оросительные каналы. Иначе следующая засуха погубит все ваши ростки. У вас есть столько рабочих рук?

– Будем искать, – вздохнул Вейц. – По правде, – он с тоской взглянул на Мари, – люди отказываются. Не верят. Боятся, что их снова обманут.

– Они поверят! – уверенно заявила Мари. – Как только откликнется один, за ним пойдет второй, третий, пятый, десятый. Они примкнут к нам. Им надо время. А нам набраться терпения. Главное – зроу с нами! Нэим нам пока не страшен. Нельзя упускать такой шанс.

– Если все провалится, нас на куски порвут.

– Не провалится! Выше нос, парни! Это уже наша маленькая победа!

– Молчание Нэима не означает его бездействие, – внес ложку дегтя Шеймас. – Он даст о себе знать так, что вы пожалеете о задуманном.

– Придет день – и он пожалеет, что родился, – ответила Мари и встала из-за стола. Дойдя до шкафа, она отыскала в нем кувшин сделанного Гильей вина и улыбнулась: – Отметим?

Шеймас и Вейц переглянулись и, посмотрев на Мари, улыбнулись, неизвестно, кто из них шире и лучезарней. Она прекрасно понимала, что они оба грезили одним и тем же, каждый надеясь, что именно ему в эту ночь перепадет сладкое.

«Наивные», – подумала Мари, доставая бокалы.

– Возьмите фрукты, – попросила она, уходя из кухни.

Вскоре все трое расположились на диване в гостиной. Шеймасу было предоставлено право разлить вино, и он не жадничал. Бокалы наполнил доверху. Вот только любезностью он не болел, и Вейцу самому пришлось вставать, чтобы взять бокал. Мари же выпала честь получить свой из руки Шеймаса.

– Благодарю, – улыбнулась она, надеясь как можно скорее выпить, расслабиться, забыть их поцелуй и уползти в свою кроватку.

Шеймас обмакнул палец в вино в своем бокале и, склонившись над Мари, осторожно смазал укус на ее плече. Она вздрогнула от неожиданности и его очередного прикосновения.

– Снимет воспаление, – пояснил он, наслаждаясь испугом в ее выпученных глазах.

Уголок губ Мари неестественно дернулся в знак благодарности, и она поспешила замять конфуз.

– За что выпьем? – Мари подняла бокал и взглянула на рядом сидящего Вейца.

– За нас, – вздохнул он.

– За наше будущее, – уточнила она.

Они звонко стукнулись стеклом и сделали по глотку. Распробовав букет, они улыбками выразили свое восхищение умением Гильи и выпили еще.

– Сильно не налегай, – сказал Шеймас Мари, тоже усаживаясь на диван. – Я хочу, чтобы ты все помнила.

Мари чуть не задохнулась от его нахальства. Он не стеснялся даже собственного друга!

– Кстати, я вам не мешаю? – усмехнулся он, развалившись. – У вас все-таки свидание.

Закинув одну руку за спину Мари, он приобнял ее за плечи. Вейц снова сунулся в свой бокал.

– Твой свейх сорвал наше свидание, – ответила Мари, корпусом повернувшись к Шеймасу. – Но это не значит, что оно не состоится. Правда, Вейц? Мы же его перенесем?

Тот подскочил на ноги.

– Душно у вас тут? Можно окно открыть?

– Открывай, – позволил Шеймас. – Аглы же притихли.

Пока Вейц возился с компьютерной панелью на стене, чтобы убрать с окна пуленепробиваемую пластину, Шеймас не сводил пристального взгляда с Мари.

– Поздно уже. – Она отставила недопитое вино на столик. – Пойду спать. А вы тут развлекайтесь.

Мари попыталась встать, но Шеймас ей не позволил, силой усадив ее обратно на диван и даже не расплескав вино. Неторопливо допив его, он поставил свой бокал рядом с бокалом Мари и притянул ее к себе. Раздался щелчок, с одного окна опустилась защита, и Вейц распахнул ставни.

– Пусти, – прошипела Мари, тщетно дернувшись в объятиях Шеймаса. – Вейца постыдись.

Он рассмеялся и весело обратился к другу:

– Эй, Вейц, ты же не будешь против, если мы с Мариэль потрахаемся здесь?

Вейц медленно обернулся и, расстегнув верхнюю пуговицу своей рубашки, вальяжно двинулся в их сторону. В его лице промелькнуло что-то между восхищением и хищностью – то, чего раньше Мари не замечала. На секунду ее парализовало. Она перевела взгляд с Вейца на Шеймаса и вздрогнула от его плотоядной улыбки.

– Я же тебя предупреждал, – властно напомнил он.

«Ах вы скоты! – пронеслось в голове Мари. – Не надо было мне оставлять вас вдвоем. Договорились, значит? Попугать меня решили? Ладно! Я тоже не пальцем деланная».

Уверенная в том, что Вейц попросту подыгрывает Шеймасу, Мари расслабилась и засветилась до умиления истомленной улыбкой. Она прильнула к Шеймасу, ноготком провела по его небритой щеке и, слегка укусив за подбородок, прошептала:

– Что ж ты сразу-то не сказал, что намечается тройничок? Я бы трусики не надевала.

Глаза Шеймаса издевательски полыхнули. Одной рукой прижимая к себе Мари, а другой бродя по ее бедру под платьем, он безотрывно смотрел в ее глаза и взглядом кричал: «Сейчас развлечемся!» И хотя у Мари мороз полз по позвоночнику, поддаваться она не намеревалась. Еще не хватало, чтобы эти двое сочли ее трусихой! Мари с детства ненавидела выглядеть слабой.

Обвив шею Шеймаса руками, она припала к его губам с поцелуем. Пылко отвечая ей, он рукой продолжал пробираться к внутренней стороне ее бедра. Она чувствовала каждое движение его шаловливых пальцев, играючи заискивающих по ее коже. А то, что где-то за спиной на это смотрит Вейц, будоражило кровь у нее в жилах.