Текст книги "Города в поднебесье (СИ)"

Автор книги: Лео Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Слушающий советы – начальный

Вы старались выполнять советы и рекомендации. Но всё это были лишь просьбы, которые необязательно выполнять. Однако, впервые столкнувшись с тревожным предупреждением, вы не только выполнили его, но и извлекли пользу. Теперь во время звонка на ваши вопросы будут отвечать гораздо охотнее – если вы, конечно, будете задавать правильные вопросы.

Развитие свойства происходит по результатам выполнения просьб.

За разъяснением обратиться было не к кому – видимо, все так и считали меня дураком и фантазёром… Так что я просто намотал на ус новые знания, взял «Особенности постройки эфирных судов» и убрал ценную находку назад в сумку. Больше среди найденных книг ничего особо интересного не было – зато были бытовые логосы. И настало время их выучить.

Глава 12

В которой я учусь пользоваться логосами, ползаю по склонам скалы и составляю план постройки дирижабля.

Обучение логосам – это просто. Сначала ты берёшь книгу логоса, а потом начинаешь листать странички, внимательно просматривая каждый значок. Все значки немного похожи друг на друга, поскольку символизируют одно и то же. Вот что тебе показалось ближе – то и подходит. Первыми я выучил самые необходимые логосы отдачи и взятия. Без них здесь вообще делать нечего, потому что не получится передать пневму из семечка в мир, и нельзя будет из мира наполнить своё семечко.

Ты можешь быть сказочно богат, заработав миллионы чешуек, но если ты не переведёшь сотенку единиц в своё семечко – ближайшая смерть будет для тебя окончательной. А потому перегонять энергию туда-сюда надо уметь в обязательном порядке. И да, стоило мне увидеть «свой» логос, как семечко пневмы внутри меня немедленно откликнулось. Это ощущение, надо сказать, ни с чем перепутать не получится. Это как прикосновение пёрышка никак не перепутаешь с кусочком льда. Так и здесь: чувствуешь лёгкое касание и точно знаешь – всё, логос выучен.

Рядом с полупрозрачным шаром пневмы появился ещё один шарик. Я попытался его распознать, и очень скоро передо мной открылся список выученных мною логосов. Точнее, то самое хранилище, о котором мне раньше рассказывала Нанна. Я мысленно подтянул логос к семечку пневмы, и он засиял маленькой искоркой на краю круга. Второй логос, как только я его выучил и сделал активным, сразу же заискрился рядом с первым.

Удивительно… Вот я вижу какой-то пузырь с золотистым содержимым, а ещё искорки по краю пузыря. Однако я точно знаю, что вот эта искорка – логос отдачи, а эта – логос взятия. Над ними нет надписей и нет никаких системных сообщений. Я просто… знаю! Знаю, что бытовые логосы на единичке пневмы могут быть активированы десять раз. И ещё точно знаю, что стоит произвести активацию – и единичка спишется сама. Это ощущается так, будто у меня появились новые конечности, которыми я теперь учусь пользоваться. И что удивительнее всего, эти конечности – они свои, родные: они у меня уже были, просто я забыл об этом… Поэтому и учусь я легко и без напряжения, будто вспоминаю.

Мой разум, воспитанный двадцать первым веком планеты Земля, в принципе отказывался понимать, как такое получается. Я прямо чувствовал, как скрипят мои мозги, перестраиваясь на новое мировосприятие. При этом тело, душа и что там ещё в человеке намешано (человек, один раз уже помиравший и смотревший на своё тело со стороны, точно знает, что всё-таки что-то намешано) – вот они как раз восприняли всё совершенно нормально…

Собственно, каждый выученный логос был как полезен, так одновременно и полностью бесполезен. Логос огня создавал такой же огонёк, как у Нанны, и с его помощью можно было что-нибудь поджечь, но обогреть он меня сам по себе не смог бы. Логос воздуха позволял создать небольшой сгусток столь необходимого человеку газа. Придумать применение этого логоса, конечно, можно было – вот только зачем? Там так мало воздуха, что особо толку никакого не будет.

Логос воды создавал всего один глоток воды. Помочь – особо не поможет, зато пневму потратит. Логос охлаждения опускал температуру в пространстве крохотного объёма – хватило бы заморозить не слишком крупную ягоду клубники или сделать один кубик льда. Бытовой телекинез позволял переместить предмет весом граммов двадцать – но не больше. Хотя в определённых ситуациях это и могло пригодиться, но в общем и целом он тоже был бесполезен. Логос земли дарил горстку какой-то пыли, которая вообще непонятно зачем была нужна…

Логос укрепления – к сожалению, совершенно незначительно – укреплял крохотный кусочек любого материала. И то лишь на время своего действия. Вот если его на материал нанести – тогда да, действие будет подольше. Всего день-два… С другой стороны, я же видел, что на доспехах стражей эти логосы горели постоянно… Логос разуплотнения позволял сделать обратный укреплению процесс – и примерно в тех же масштабах. А вот логос укрепления корней увеличивал мою собственную устойчивость. Правда, я вряд ли бы это ощутил во время сильной качки – бытовые логосы были ничтожны по своей силе. Впрочем, нет, ничтожными были логосы на ступень сильнее.

Были ещё логосы усиления и ослабления, но их требовалось комбинировать с другими узорами – и вот тогда они давали совсем незначительное усиление или ослабление других логосов. А поскольку бытовое взятие и отдача не позволяли перемещать больше одной единицы (и как её разделить, я пока не знал), то и использовать их я не мог… Кажется, я начинал понимать, почему все местные используют ограниченное количество логосов. Из тринадцати логосов мне реально могли пригодиться меньше половины, а все остальные повисли в хранилище мёртвым грузом…

Для дальнейшего обучения всему этому требовалась информация, но где её достать – я не знал. Осторожные расспросы Нанны и Рубари ничем не помогли – им это всё тоже было неизвестно. Нанна просто не представляла, где, что и как. А Рубари всё получил во время обучения: были у него незначительные логосы на разные виды работ. Зато я узнал, что бытовые логосы – только первый шаг. Были ещё логосы ничтожные, незначительные, малые, приемлемые, существенные, сильные и, вроде как, очень сильные – хотя вот это уже было неточно. Такие эмпиреи не волновали простых людей, особенно на самых окраинах обитаемого мира. Что вообще-то странно – при помощи логосов можно было бы здорово упростить себе жизнь…

В общем, первый мой шаг в освоении логосов стал полным разочарованием. К счастью или к несчастью, вся моя жизнь – сплошная череда разочарований. Если бы я опускал руки каждый раз – уже давно и вторую бы свою жизнь потратил. Нет, сдаваться я не собирался – просто сейчас, в условиях жёсткой нехватки времени, надо было как можно скорее построить транспорт, на котором получится убраться со скалы.

Логосы, которые я повесил на семечко пневмы, так же легко можно было отцепить и отправить в хранилище. Требовалось только мысленное усилие. И вот это очень радовало, потому что не страшно было ошибиться с набором в десять логосов. Изменить его можно было в любой момент.

Впрочем, было и ещё одно дело, с которым хотелось бы разобраться, но я не был уверен, что выйдет. Мне было болезненно интересно узнать, зачем всё-таки торговый дирижабль расстреливал оставшихся в Экори… В условиях, когда ты вроде как просто пытаешься выжить, но при этом вынужден нарушать законы – любая информация может пригодиться. А уж с моим феерическим невезением – так точно…

В город я спустился ближе к обеду. Особенно острой необходимости у меня в этом не было, припасов пока хватало – но вообще запас карман не тянет. Да и хотелось мне снова добраться до приюта для девочек… Если именно там Нанна впервые увидела скамори, то в его окрестностях и требовалось, в первую очередь, поискать ответы.

Уже когда я шёл по проторенной дорожке, то понял, что спаслись мы действительно чудом. Сверху мои следы должны были быть отлично заметны. Однако, на наше счастье, экипаж торгового дирижабля, видимо, не обратил на них внимания. То ли не привыкли подмечать такое, то ли не смогли рассмотреть с высоты, то ли слишком понадеялись на другие способы обнаружения людей, то ли верили в скамори, которые быстро находили живых – не знаю, что в итоге стало тем чудом, что всё-таки отвело от нас беду.

Я свернул к складу Тацы и осторожно, пробираясь через заносы, добрался до ворот. В них была маленькая дверца, чтобы каждый раз не открывать ворота, когда кому-то требовалось выйти. Калитка эта запиралась на крючок изнутри, но я знал, где он расположен – так что открыть её было несложно. Просунув нож в щель между косяком и дверью, я подцепил крючок и скинул его. Запалив фонарь, я осторожно вошёл в помещение, осматривая всё вокруг на предмет засевших скамори.

Но сколопендр не было. На складе не было даже трупов хозияна и моих коллег. Видимо, как поднялась суматоха – они сбежали. На столе в кабинете Тацы стояла недопитая бутылка молосы, кружки, а ещё лежали какие-то документы, кости и несколько десятков чешуек, которые я без зазрения совести сгрёб и сунул в кошель на поясе. Нечего добру пропадать…

На склад я пришёл за крепким тросом. Такие специально заказывались для монтажных работ на склоне. Покрытые логосами тросы были достаточно лёгкими, прочными – и безумно дорогими. Их даже не продавали – их и выдавали-то исключительно под запись. На рынке и в магазинах купить такой было бы большой удачей. Ну а моей удачей была работа на складе, после которой я знал почти всё, что там есть – и где оно лежит. Конечно, я понятия не имел, что и где ещё было загружено до моего первого рабочего дня. Зато нужные тросы точно были – сам их летом на стеллажи пристраивал.

Вот где я их пристроил – там они и лежали. Двадцать мотков по пятьдесят метров в каждом. А рядом в ящиках лежали карабины, колья с петлями на конце, специальные молотки, крюки, кошки… Я понятия не имел, для чего нужна большая часть этих приспособлений, но если я не сорвусь – у меня ещё будет шанс это узнать. Хотя бы про часть из них… Постаравшись вспомнить всё, что знал про альпинизм и скалолазание, я взял два мотка троса и пять десятков колышков.

Просто на то, чтобы дотащить необходимое добро до приюта девочек в Новом Экори, у меня ушёл весь остаток светового дня. Используя трос, я собирался на следующий день спуститься ниже по склону и посмотреть, есть ли там что-то интересное. По пути назад я успел захватить пару тросов и снаряжение уже для другого восхождения – на верхнее плато. Хотя, честное слово, вот именно этого я совершенно не хотел делать… С другой стороны, если я буду строить шар или подобие дирижабля, то места в нашей трещине для него явно не хватит.

Своим ничего говорить не стал – просто свалил всё добытое в углу и сел разбираться с логосами. Нанна явно что-то хотела мне сказать, но так и не решилась после утренней размолвки, а я сам не собирался идти к ним с примирением. Мало того, что дураком обозвали, так ещё и не помогают совсем… Половину ночи я просидел, выкачивая из чешуек, которые набрал на складе Тацы, пневму и вливая её в логосы – и заливая её назад в чешуйки. Конечно, так себе развлечение, зато позволило скоротать время дежурства… После чего я с чувством выполненного долга разбудил Рубари и отправился спать.

Утром я снова спустился в город и по проторенному пути отправился к приюту. За ночь подморозило, и ветер, бушевавший вокруг скалы, теперь пробирал до костей. Я натянул на лицо очки и маску, после чего, повозившись, сумел нацепить на себя сбрую из плотных ремней. Затем привязал один конец троса к сбруе, а другой – к ограде приюта, благо выглядела она достаточно крепкой… А дальше, держась за трос и уперев ноги в склон скалы, начал медленный спуск.

Это было страшно. Даже с учётом того, что склон не был совсем вертикальным, а имел небольшой уклон… Что, к сожалению, поставленную задачу не слишком сильно облегчало. Когда я лез по канату к трещине, то хотя бы видел свою цель. А сейчас мне приходилось спускаться в пустоту серо-белых туч, что вызывало прямо какой-то животный ужас – хотя раньше я за собой боязни высоты особо не замечал.

Когда тебе страшно, пятьдесят метров – это очень много. Я старался смотреть только перед собой – в камень скалы, старательно игнорируя всё, что было видно вокруг и подо мной. Вскоре стало заметно, что скала неоднородна: она состояла из горизонтальных слоёв разной высоты. Самый маленький занимал всего метр, а самый большой – метров десять. Это было странно и необычно, я и подумал, что надо будет когда-нибудь выяснить ответ на столь любопытный вопрос…

Ветер на склоне был такой, что иногда чуть с ног не сбивал. К тому же, все поверхности обледенели, и только самодельные ледоступы спасали меня от неконтролируемого сползания вниз. Камень скалы был весь изъеден коррозией, да и верно – сколько лет его точили вода и ветер? И как вообще появилась эта скала? Вопросы без ответов… Возможно, что изначальные сразу сделали скалы, когда создавали мир, а, возможно, эти скалы – последствия катастрофы, что случилась много тысяч лет назад. Кто знает?..

Наконец, трос закончился, и я остановился, оглядываясь вокруг в поисках хоть какой-нибудь странности… Надо мной виднелись постройки Экори. Некоторые лепились к скальной стене и соединялись с городом деревянными переходами. У других были видны только стены и пол – а двери выходили уже на улицы на плато. По всей окружности скалы хорошо были заметны рукотворные сколы – тот самый пояс безопасности, который так и не успели доделать. А ещё были видны следы скамори, которые забиралась наверх…

Большие круглые с бороздами вниз – от сколопендровой матки. И помельче, прямо по её следам – от мелких особей. Чудища вполне себе успешно ползли по стене, вбивая свои конечности в камень. И этому даже нашлось одно простое объяснение – подтёки на стене. Похоже, матка скамори плевалась вперёд своей кислотой, и едкая жидкость размягчала каменные породы. Самой ей это было не нужно, но вот многочисленному выводку явно не хватало силы конечностей, чтобы пробивать камень.

Увы, теперь я узнал, как скамори забрались в город – но так и не обнаружил ничего, что могло бы подсказать причину расстрела выживших с дирижабля. Как я ни присматривался, но всё не мог заметить ничего подозрительного – если, конечно, таковым не считать дыру выхода канализации, от которой вниз тянулся тёмный след подтёка, уходивший в тучи. Склон отказывался отвечать на мои дурацкие вопросы – или я просто как-то неправильно смотрел…

Что касается подъёма, то на него у меня были особенные планы – а именно, тренировочные. Конечно, никто не мешал забраться с помощью каната, но ведь мне ещё предстоял гораздо более сложный подъём по похожему скальному склону – и было бы неплохо понять, как это делать. Достав из сумки первый колышек, я стал смотреть, куда бы его воткнуть – не в монолитную же породу, правильно? Мысль показалась логичной, и я попытался засадить его в трещину. Сначала вдавил, чтобы он не выпадал – а потом отпустил, достал молоток и принялся забивать.

Первый колышек после третьего удара звякнул и полетел вниз. Провожать его взглядом я не стал – и так слишком страшно, чтобы ещё вниз пялиться. Вместо этого я достал следующий колышек, поискал трещину поудобнее и повторил попытку. На этот раз колышек зашёл по самое кольцо, к которому я привязал второй трос, а другой его конец надёжно закрепил на сбруе. Я помнил, что так поступают профессиональные альпинисты в фильмах, но вот правильно ли сейчас делаю я – это ещё был вопрос…

После чего я снял перчатку, взял её в зубы и принялся шарить рукой в поисках хоть каких-нибудь трещин или выступов – и даже нашёл парочку. Ступнёй нащупал ещё один уступ, показавшийся мне надёжным и, наконец, решительно перенёс весь вес на одну ногу, держась пальцами за трещину и распластавшись на склоне. Всё вроде хорошо… Только дальше-то что делать?!

В первый раз я сорвался, когда страховочный колышек был на уровне моего живота. То есть взобрался я всего на метр-полтора – и вскоре унылой сосиской повис на том тросе, по которому спускался. При этом чуть не выронил молоток и перчатки, которые всё ещё сжимал в зубах. И даже эти доли секунды в свободном падении заставили моё сердце пропустить удар… Прижавшись к скале, я попытался восстановить потерянное душевное равновесие, не пытаясь даже шевельнуться.

До конца дня я падал ещё раз сто, сумев в итоге самостоятельно взобраться на двадцать метров. К вечеру я готов был завыть от бессилия. При такой скорости я до верхнего плато буду ползти до лета… Двадцать метров! За несколько часов усилий – это феерический провал. Обнадёживало лишь то, что это ещё первый день, а значит, с каждым разом у меня будет получаться всё лучше и лучше…

Зато радовало, что я, наконец, придумал, как использовать колышки и трос. Когда я забил второй колышек, то неожиданно понял, что продеть в него трос я просто не смогу. Один его конец был привязан к поясу, а второй – к колышку внизу. Собственно, как раз решая этот вопрос, я снова сорвался… Пока висел и приходил в себя – развязал страховочный трос и закрепил так, чтобы хватало длины до второго колышка. Забрался, продел свободный конец в кольцо, протянул, развязал узел на сбруе – и затянул его уже после петли. Однако с третьим колышком всё повторилось заново… В результате я додумался насадить колья на трос заранее.

Я не знал, правильно ли действую и использую снаряжение – ведь я никогда не занимался альпинизмом ни в своей прошлой, ни в нынешней жизни. Необходимость заставляла меня экспериментировать – и использовать пусть и неверные, но хотя бы работающие способы. Теперь колышки болтались у меня на канате заранее, а улететь вниз им не давали два узла, которые я был вынужден постоянно развязывать и завязывать заново. Комфорта восхождению это не добавляло, да и скорость теперь стала натурально черепашьей… Но ведь при восхождении на верхнее плато у меня не будет дополнительного троса, спущенного сверху…

А ещё мне пришла в голову идея, что надо иметь при себе дополнительный короткий кусок троса, который я буду привязывать к ближайшему колышку, когда совершаю какие-либо манипуляции. Осталось только научиться нормально лазать… Остаток пути наверх я проделал более привычным способом.

Когда я выбрался на плато, у меня болели пальцы, кисти рук, коленки, а ещё отбитые при падениях и ударах об скалу бока. Перед тем как вернуться, я смотал второй трос и даже вырвал все колышки, которые только смог, надеясь, что остальные будут не так заметны с подлетающих дирижаблей. Отвязав трос от ограды, я закинул его в рюкзак и отправился в убежище, надеясь успеть до захода солнца.

Но не успел, само собой. По пути пришлось вместе с поклажей забираться ещё по двум канатам, а я и так был почти без сил. В общем, приходилось постоянно останавливаться и пытаться передохнуть. Когда я вернулся, Нанна уже спала, а Рубари посмотрел на меня с явным осуждением.

– В-л-н-в-лась! – заметил он, кивнув на девочку. – П-р-ж-в-ет!

– Не надо переживать и волноваться о дураках! – ответил я. – Ничего они путного не сделают. Иди спать…

– Тут е-е-е-да! – Рубари виновато указал на котелок и со вздохом пошёл спать.

А я уселся с едой рядом с очагом, зажёг фонарь и достал «Особенности постройки эфирных судов» из ящика, в который свалил все лишние вещи перед вылазкой. После чего открыл книгу и принялся читать, выписывая на обложке с внутренней стороны список необходимого. И чем дольше я читал, тем больше меня охватывало уныние.

Ведь как мне казалось: сшей аэростат, сколоти гондолу, достань логос огня – и установи так, чтобы горячий воздух поднимался внутрь аэростата. Вот только тогда гондола оказывалась крошечной, а аэростат – огромным. На одном лишь горячем воздухе подъёмная сила конструкции в шестьсот кубических метров позволит увезти с собой пару человек и небольшой сухпаёк. И это с учётом того, что ткань для аэростатов делалась с применением специальных логосов, позволяющих нагреть воздух внутри почти до тысячи градусов!.. Да при таких температурах воздух по летучести вообще приближается к гелию, если я всё правильно понимал. Но, конечно, у меня так нагреть не получится – с малым-то логосом огня…

Цифры в книге были, конечно, местные, но я сумел перевести их в более привычные земные показатели. И получалось, что даже если я сошью цилиндр длиной метров двадцать и с радиусом в десять метров, то при нагреве, который даёт малый логос огня (а это почти триста градусов!) аэростат вытянет груз около трёх с половиной сотен килограммов. Причём, часть этого веса ещё гарантированно сожрёт ткань и гондола.

Автор книги был неумолим – без логосов невозможно поднять нормальный вес. И одним из самых главных для подъёмной силы был логос пустотной сферы! Его размещали на подвесе внутри аэростата, и пневмы он жрал – будь здоров! Этот логос создавал внутри аэростата сферу пустоты – разреженного воздуха – окружая её прозрачным коконом, который сдерживал внешнее давление и не давал конструкции сложиться внутрь. К сожалению, если что-то попадало внутрь кокона и не обладало должной прочностью – то могло быть и разрушено. Сталь разрывающую силу сферы выдерживала, а вот ткань – не выдержит точно. От силы логоса сферы пустоты зависел и размер самой сферы – и, соответственно, размер аэростата.

Где взять этот логос? А ведь ещё нужен был логос сферы охлаждения, которой надо было окружить логос огня. И ещё требовался держатель для логоса огня, чтобы он насквозь не прожёг конструкцию гондолы. А ещё нужны были турбины, которые крутились бы с помощью восходящих потоков воздуха и через цепь передач передавали бы энергию вращения двигательным винтам. Для передач требовались цепи – причём, укреплённые, чтобы не рвались при каждом удобном случае…

Где всё это взять?!

Я молчу про конструкции циркуляции воздуха, про специальные материалы корпуса из лёгкой древесины, про вспомогательные логосы, которые смогут укрепить судно и повысить надёжность узлов – всё это надо было либо делать самостоятельно, либо искать по складам Экори. Может, и сумею что-нибудь найти… И на всё про всё у меня было в общей сложности тридцать дней. И ещё двадцать – на сборку конструкций. А где найти время на то, чтобы подняться на плато?!

«Как же мне не везёт! – подумал я, глядя на список. – Стой, Фант! Тебе надо вывезти отсюда всего лишь трёх человек! Для этого достаточно тесной гондолки, пары винтов для движения и маневрирования – и чтобы всё это продержалось хотя бы пару недель!..».

С этими мыслями я решительно расставил галочки напротив того, что было действительно необходимо – и снова задумался. Так или иначе, основная сложность была в логосах, которые просто неоткуда было брать. Даже логос огня находился под присмотром огромной скамори. И ещё попробуй его оттуда достать! Эта огромная мамашка почти не покидает храм… А даже если покинет, и я сумею утянуть логос, вряд ли она обрадуется и позволит мне донести его до убежища…

А без него обогреть нужного размера аэростат не получится. Разве что найти логос сферы пустоты, но где его взять?

Бинго!..

Не веря самому себе, я выбрался из убежища и уставился на освещённый звёздами и сразу двумя лунами Новый Экори. Света было вполне достаточно, чтобы разглядеть два разрушенных квартала, поверх руин которых, припорошённые снегом, торчали обломки разбившегося дирижабля – вот где можно было взять сферу пустоты!

Этот древний толстопуз таскал немалых размеров гондолу при весьма скромных размерах аэростата – а, значит, в нём был требуемый логос. И если его не разъело кислотой, не сломало при падении и не выбросило слишком далеко от места крушения – то он всё ещё там. Пустой, лишённый пневмы, но работающий! И логос огня там должен быть, и логос сферы охлаждения, и подставка, и винты, и передачи… Лишь бы всё было цело!.. Ведь тогда из обломков получится собрать хоть какую-то рабочую конструкцию и навсегда убраться отсюда…

Вернувшись в убежище, я кинул книгу в ящик и пошёл будить Рубари, чтобы он меня подменил у очага. План нашего спасения начинал обретать очертания – теперь оставалось успеть всё подготовить перед следующей оттепелью.