Текст книги "Города в поднебесье (СИ)"

Автор книги: Лео Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Завершали моё преображение шерстяной жилет, прикрывавший тело вместе с плечами, и мягкая куртка с капюшоном. Куртка очень напоминала пуховики и ватники, вот только внешняя ткань была плотной. Наполнитель был похож на вату – но что там на самом деле, я не знал. Мехом моя куртка подбита не была, как у Пибо или Лары, но я и за такой наряд был очень благодарен.

– Маска и перчатки – для выхода на палубу, – Пибо кивнул на оставленные на кровати принадлежности из коричневой мягкой кожи. – Защищают от ветра. Но я бы не рекомендовал тебе соваться на палубу без очков – ослепнуть можно. Всё… Лара!

Девушка приоткрыла дверь и заглянула в каюту.

– Раз у тебя выходной, то он твой, Лара. А я побегу!

– Беги, – кивнула девушка, а когда техник спешно ушёл, оценивающе осмотрела меня. – М-да, жмотит кэп… Принцессы из тебя, Золушка, конечно, не получилось… Когда он меня подобрал, сразу выдал нормальные комплекты. Хотя я сразу стала карго… Зря, кстати, сказал, что не знаешь медицины. Тут много знаний обычно и не требуется.

– Я ведь не знал, – пожал плечами я. – А врать не хотелось…

– Не соврёшь – не повысят! – философски заметила Лара. – Если тут не объявлять громогласно, что ты молодец и вообще очень крут, то никто на тебя внимания и не обратит. Так что вот тебе мой первый совет: не стесняйся привирать.

Я кивнул, хотя совет мне и не слишком понравился.

– Ты голоден? – спросила Лара. – До завтрака ещё нескоро, но можно перехватить пару бутербродов.

– Голоден, – кивнул я.

– Тогда пошли в столовую для матросов. Сейчас там всё равно пусто. Кто на смене, кто спит…

Вместе с Ларой мы снова спустились вниз, заняли один из пустых столов и повесили над ним на специальный крючок фонарь – всё тот же, с которым меня забирали.

– Утром здесь откроют ставни, – кивнула Лара. – И фонарь будет не нужен. А пока так… Я поищу на складе: может, и найду тебе старенький фонарик – будешь пользоваться до высадки. Кэп экономит в последнее время, просто жуть… Неудачные выдались последние поездки…

Я хотел было сказать, что зря тогда они меня подобрали – я и сам невезучий, и вдруг своё невезение распространю на них – но вовремя прикусил язык, представив, как на меня сразу и навесят всё, что только можно. Девушка тем временем – пока я искал внутри себя рассудительность и предусмотрительность – погромыхала чем-то на камбузе и вернулась, притащив кувшин, краюху хлеба, кусок сыра и несколько полосок сухого мяса. Рядом с кувшином встали две деревянные кружки, в которые девушка налила какой-то напиток.

– Раньше у нас всегда была дежурная снедь, – сказала она. – А теперь вот чем питаемся… Надеюсь, хоть в этот раз повезёт выгодно сбыть товар. Так, в кружке – молос, местный аналог молодого вина. Делают из каких-то ягод, а когда пьют, разбавляют водой. Точнее, добавляют его в воду. Гадость страшная, но нормальные вина здесь стоят столько, что желание пить вообще пропадает…

– Почему?

– Ты пей и ешь! – строго сказала девушка. – А не вопросы задавай. Если я на все вопросы буду отвечать, то за ночь не успею всё рассказать. А мне надо тебе вводный инструктаж дать, да и поспать бы надо ещё. И не оглядывайся в поисках ножа – ешь прямо так! Сыр, хлеб, мясо – всё вприкуску, а то сейчас некогда. Что не доешь – завернёшь в тряпицу и заберёшь с собой в каюту. Считай, это мой подарок. В остальное время все едят по расписанию, и без меня еды никак не получить. Пайка у тебя будет скудная, потому что ты пока не работаешь… Так что подпитывайся этим запасом!..

Я молча кивнул и вгрызся в хлеб, едва не застонав от счастья. А вот молос был кислятиной и попахивал нестиранными носками – но, в общем и целом, если не нюхать, то можно пить. Может, ещё и привыкну…

– Ты успел хоть раз слиться? – с очень серьёзным лицом спросила Лара.

– Слиться?..

– В смысле, погибнуть! – пояснила девушка и удивлённо вскинула брови. – Что, на Земле в игры не играл? Я думала, таких людей и не осталось…

– Играл, немного… – признался я. – Просто особо некогда было.

– Охренеть!.. – ошарашенно кивнула девушка, а потом взяла себя в руки и вернулась к ключевому вопросу. – Так ты успел слиться? Пневма ещё осталась?

– Я… А что такое пневма? – не удержался я от вопроса. – А слился я один раз…

– Ага. Значит, пневмы у тебя ещё двести единиц! – обрадовалась Лара. – Это хорошо! Считай, тебе крупно повезло! Обычно подобрыши либо с нулевым запасом, либо всего с сотней бывают. Мало кто сумел двести вынести с Терры…

Я хотел спросить, почему она говорит «с Терры» – ведь мы ещё на ней, просто в воздухе, но вовремя вспомнил о просьбе Лары. И решил сейчас не злить её: люди вокруг незнакомые, а я пока что от них завишу целиком и полностью.

– Как я понимаю, ты появился где-то под вечер… – сказала девушка, посмотрев на меня. – Огни круга мы заметили уже затухающими, в темноте. Что ты всё это время делал? Твари в лесу уже должны были выйти на охоту…

– Я просто ждал, когда меня убьют, – честно признался я.

– Убьют? Зачем?!

– Ну я ведь умер. И мне написали «ошибка»…

– Вот умора!.. – девушка звонко рассмеялась, сделав классический фейспалм. – Ты ешь, ешь… Так ты решил, что раз умер – и ошибка, то надо ещё разок умереть? Нет, это так не работает. Да и умер ты… Не умер ты!.. Все, кто умирает в яслях, переносятся в Эдем или что там ещё за мир… Но иногда людей ошибочно кидает на Терру. Вот и с тобой такое произошло. Однако это вовсе не повод ещё раз умирать. Умрёшь на Терре – в Эдем не попадёшь. Просто исчезнешь. А вот этого допускать нельзя. Потому что вообще-то здесь впереди у тебя целая жизнь…

– Мне вообще в той жизни не слишком везло, – вздохнул я. – Вот я и решил не пробовать… Да и тут просто игра какая-то…

– А в этой – повезёт! – уверенно заявила девушка и добавила чуть менее уверенным тоном. – Наверняка… В общем, про то, что ты думал, что умер и всё такое… Оно всё не совсем так. Понимаешь, я не слишком вникала в местные представления о мире. Поняла главное – всё это самый настоящий мир. А игра – это, наоборот, как бы наши ясли, из которых мы с тобой пришли. Заметил знакомые названия?

Я кивнул.

– Местные это всё по-другому называют, но наших здесь много, вот и надавали знакомых названий. Этот мир… он как бы настоящий, если по отношению к нашей Земле. А там у нас были ясли – что-то вроде подготовки к нормальной жизни… Здесь, в этом мире, рождаются дети, живут люди – тут всё настоящее, понимаешь? Это не игра.

Я неуверенно кивнул, но всё ещё не мог сказать, что полностью понимаю её. И даже подозрительно скосил глаза на шарик с золотистой жидкостью.

– То, на что ты сейчас смотрел, здесь называют пневмой, – сказала девушка. – Энергией жизни, праной – кто во что горазд. Она как бы пронизывает все миры: Терру, рай, ад и даже ясли. Однако в яслях мы ещё не можем управлять пневмой, а тут – запросто. Это универсальная местная энергия и материя. Кирпичик, из которого всё здесь строится.

– Сразу и материя, и энергия? – удивился я.

– Да, но ты потом разберёшься. Это очень похоже на наше волшебство или на ману в играх. С помощью пневмы можно разжечь огонь, разогнать ветер или материализовать золотой слиток. Ну или даже готовый стул…

– Так просто? – удивился я. – А почему, если у вас проблемы с деньгами, золотой слиток себе не сделать?

– И ничего не просто! Ты смешной такой… – возразила Лара и покачала головой. – Просто здесь вообще ничего не бывает. Вот у каких-то изначальных, по местным поверьям, у тех всё было просто… В давние времена они создали миры – все, включая наши ясли. А потом куда-то ушли. Может, новые миры создавать… А Терра, или Гея, как её ещё здесь называют, оказалась слишком близко к Аду, и попёрли оттуда чудовища всякие и нелюди. В общем, сам потом разберёшься…

– А что с пневмой-то? – уточнил я. – Почему «не просто»?

– А, ну да!.. – вспомнила девушка. – Непросто всё потому, что чтобы пневмой управлять, надо знать нужный логос. Знак, символ, звук, рисунок, изделие… Они разные бывают. Видел, на нагруднике Сварга вязь есть?

– Ага!

– Вот это и есть логосы. Вообще их куча всяких разных… А вот выучить их сложно, потому что каждый логос подходит одним людям и совсем не подходит другим. Здесь целая наука занимается поиском общедоступных логосов. Я всё ещё только несколько штук знаю, хотя здесь уже несколько лет. И не удивляйся, что выгляжу молодо – здесь стареют медленнее. В общем, с логосами тут целая беда – подобрать подходящий совсем не просто. А без них – прану можно только копить или закачивать в чешуйки.

– Чешуйки?

Девушка молча достала мешочек из кармана куртки и вытащила оттуда небольшую, размером с ноготь, пластинку. После чего решительно подвинула её ко мне.

– Когда-то здесь рассказывали сказки про мирового змея, вот и прижилось название «чешуйки». Хотя я видела и целые монеты с кристаллами. Это на самом деле кристалл. И в нём можно хранить пневму. Это местные деньги. Вот на этой чешуйке – одна единица. Видишь, там даже нацарапана единичка… Кристаллы с большим количеством единиц обычно не царапают. Делают им оправу и пишут, сколько там денег. Хотя, если ты просто возьмёшь чешуйку и приглядишься, то узнаешь, сколько в ней пневмы. Попробуй!..

Я взял кристалл, поднёс его к глазам и очень внимательно на него уставился. Все эти действия оказались лишними – как потом выяснилось, можно было легче сделать: просто прикоснуться и посмотреть. Зато сейчас я был очень горд собой, потому что у меня всё быстро получилось:

Кристалл жизненной энергии – наполненность 1 единица.

– Понял, как это работает? – спросила Лара, отбирая у меня деньги.

– Понял. А так только кристалл можно «рассмотреть?» – уточнил я.

– Нет, не только, – девушка вернула кошелёк, по всей видимости, в карман. – Можно и другие вещи рассматривать. Но вот чтобы получить ответ – нужно особое свойство. А свойства, они… Знаешь, их получить ещё сложнее бывает, чем логос. Но если получил – не жалей вливать в него пневму. Высокий уровень позволит очень хорошо зарабатывать. Но с этим всем ты сам разберёшься потом! А теперь слушай дальше… И ешь! Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как ты еду в каюту уносишь – не поймут.

– Так, может, оставить…

– И не думай даже!.. – нахмурилась девушка. – С голодухи помрёшь. Итак, у тебя есть две сотни пневмы. Много ли это? У меня оклад – три в день. Тот же Пибо получает семь. А матрос – всего одну. Вот и считай, много ли у тебя или нет. Вообще сумма хорошая – поможет тебе немного обустроиться в Теронике… Да, там тебе придётся сойти на скалу. Извини, но капитан сейчас никого не наймёт. Только лекаря, а этот шанс ты уже упустил… Что ты умеешь делать? Кем работал? Есть годная профессия?

– Учился я на инженера-электрика, но не доучился, – признался я. – Работал грузчиком, продавцом…

– У-у-у-у, как всё запущено… – Лара кивнула. – Неудивительно, что ты говоришь, будто там тебе не особо везло. Здесь тебе разве что навык грузчика поможет. Электричества тут боятся и не любят – ну ты сам тучу видел. Знаешь, не представляю, что ты будешь делать на скале… Первое время – как-нибудь протянешь, а потом – крутись. Вот единственный мой совет…

И я только кивнул. Это всё привычно укладывалось в схему моего невезения.

– Ладно… Слушай, люди тут живут на скалах, – продолжила Лара, отбросив неприятную тему. – Здесь своеобразный мир, понимаешь? Есть горы, есть леса, есть моря и степи, пустыни – но всё это захвачено тварями. И только на скалах, которые есть то тут, то там – ещё можно выжить. Туда обычно всякие твари и нелюди не добираются. Есть скалы, пригодные для жизни, а есть почти голый камень. Если нашёл хорошую скалу – считай, повезло. Впрочем, и голые камни здесь используют – там ставят перевалочные базы для кораблей. К сожалению, тут ни одной нет поблизости, так что бурю нам не переждать…

– Неужели никто не спускается вниз? – удивился я.

– Почему? Спускаются, но с чёткими целями, – ответила Лара. – Исследуют древние руины, собирают ресурсы… Ты ведь и сам понимаешь, что на скалах много не соберёшь. Ну вот и приходится вниз спускаться. Только это дело опасное, знаешь ли… Умереть можно запросто. А перерождение стоит сто единиц пневмы. Кстати, в каждом городе делают круг возрождения, так что ты обязательно, как попадёшь, привяжись к нему.

– Привязаться?

– Да, платишь денежку и пользуешься. Сама привязка стоит около десятка единиц, но зато – навсегда. И всегда сможешь выбрать возрождение в том городе, где ты один раз привязался. Всё просто.

– А если нет пневмы, что будет? – спросил я.

– Смерть – окончательная и бесповоротная, – ответила Лара. – Так что всегда имей сотню в запасе. Поверь, лучше не поесть, чем исчезнуть навсегда! Ладно, у нас ещё будет время пообщаться… А сейчас у меня глаза слипаются, спать хочу… Бери платок, заворачивай, что осталось, и топай в каюту. И да, тебе бы тоже поспать. Кэп наверняка захочет с тобой пообщаться, как пройдём бурю. Блин, только бы в неё не влететь – это такая жесть!..

Лара отправилась на нижние палубы в свою каюту, а я засел в своём закутке. Под лежанкой обнаружился маленький ящик с ключиком – для личных вещей. И я скинул туда всю свою снедь. Остатки сыра и мясо. Хлеб я доел. Молосом напился загодя – и даже, пока рядом была девушка с фонарём, успел посетить местный гальюн. Боялся увидеть дырку в облака, но нет – там была нормальная труба, в которую всё и сливалось. Так закончился мой первый день в этом мире и на корабле «Пап-ти»…

Я разложил свою лежанку, укрылся тем самым одеялом, в котором поднимался из трюма, закрыл глаза – и мгновенно уснул, хотя и не верил, что смогу. Видно, слишком сильно устал, и слишком много странной информации на меня свалилось…

Глава 3

В которой я отвечаю на звонок в своей каюте, узнаю на палубе неприятные новости и наблюдаю за экстренной швартовкой перед тем, как сойти «на скалу»

Я проснулся от зычных ударов то ли гонга, то чего-то ещё, что выполняло здесь его функции. Жизнерадостное «донг» гулко разносилось по коридорам жилой части. Я лежал в тёмной каюте и жутко трусил выходить. Ну вроде бы, что стоит подняться, одеться и идти в уже виденную столовую? Ну да, скорее всего, в темноте, на ощупь – но ведь доберусь, в конце концов. Так бы сейчас сказали все те, кого я знал на Земле. Но это им легко! Пришли, перезнакомились со всеми – или застенчиво посветили мордой, а потом перезнакомились – и всё: ешь и общайся.

Однако человек с моим грандиозным талантом в области везения не может ничего просто так сделать. Вот смотрите, сколько всего меня подстерегает по пути: неверно одеться (в темноте-то немудрено!), споткнуться на лестнице (что тоже несложно!), но если я и дойду, то меня могут просто выгнать, сказав, что впервые видят – и еды мне не положено. И даже если меня не выгонят, вот тут-то и обнаружится, что я неправильно оделся – и в итоге надо мной весь завтрак будут потешаться матросы. А ещё они могут потешаться над размером моей порции, над ошалевшим видом, над тем, что я шёл без фонаря… Вы даже не представляете, сколько глупостей можно совершить по пути от каюты до лестницы и от лестницы до столовой!..

В свете всего этого я слегка, как говорится, стремался… Я ведь невезучий – и с этим я живу всю свою сознательную жизнь. И вот сейчас я прямо пятой точкой чувствую, что глупая ситуация близка, что вот чуть не доглядишь – и сразу выставишь себя полным простофилей. В коридоре вовсю хлопали двери, мелькал свет фонарей, а я всё ещё собирался с силами, чтобы одеться и выйти.

В результате я покидал каюту в полной тишине и темноте. И да, вчера я был слишком шокирован всем произошедшим, но сейчас, когда не работало зрение, я улавливал звуки воздушного судна – скрип дерева, какие-то шорохи и едва различимые завывания ветра, будто плеск воды за стеной большого корабля. Казалось, что корабль живой, что он дышит и движется, что я брожу в его огромном чреве, пока он ищет свой путь в неведомую даль. И всё это немного завораживало и пугало…

В столовой было светло от подвешенных под потолком фонарей. Громыхали деревянные тарелки, раздавались голоса, но я банально не мог разобрать, что говорят внутри. И только один голос прозвучал отчётливо – и даже заставил меня поторопиться:

– А что за порция половинчатая? Это что? Кому?

– Может, «подобрышу» вчерашнему?

– И где его носит?

– Что, вчера подобрали кого-то?

– Это, видимо, очень сытый «подобрыш»!

Конечно, именно на этих выкриках я и вошёл в столовую, где немедленно установилась тишина. И только пузатый седоусый матрос, который всё это время наяривал из тарелки, поднял взгляд и буркнул:

– Ты чего без фонаря, паря?

– Да как-то не нашлось… – пожал я плечами.

– А чего тогда со всеми не пошёл? – спросил всё тот же матрос.

«Ну во-о-от!..» – подумал я с тоской.

– В комнате темно. Одевался долго, – соврал я.

Усатый усмехнулся, покачал головой и махнул рукой в сторону двери камбуза:

– Давай, бери свою порцию и садись сюда! – его рука вернулась к скамейке и хлопнула по ней.

Я получил свою тарелку, на которой сиротливо лежал плюх чего-то пюреобразного и кусок сушёного мяса, а потом вернулся и сел на предложенное место рядом с седоусым. Тот неодобрительно глянул в мою тарелку, вздохнул, вытащил нож – и отрезал ломоть от краюхи хлеба, лежавшей рядом с его блюдом, в котором еды было раза в три больше, чем у меня.

– Гляжу, совсем кэп зажиматься стал… – он передал мне кусок.

– Спасибо! – не стал отказываться я. Всё равно не получится, поскольку я обычно тушуюсь перед напором таких людей.

– Вот, правильно! – похвалил седоусый. – Видишь, мы все тут дрянь всякую лопаем, да будет к нам милостива пневма… Совсем запасы у нас худые. Но на твоей порции долго не проживёшь, конечно… Я – Унго. А тебя как зовут?

– Фант, – представился я.

– И с каких ты яслей сюда попал? – спросил он.

– Я… С двадцать третьих, кажется, – ответил я и пояснил. – Если честно, я не запомнил номер… Но если что, я с тех же, откуда и Лара.

– А! Безумные ясли! – радостно хохотнул другой матрос (тоже седой, но худой как жердь). – Ты, надеюсь, не будешь предлагать построить эту… Что там твой знакомый про электричество говорил, Туор?

– Станция! – крикнул тот. – Это как на рудниках такая площадка для вагонеток!

– Точно!

– Нет-нет, – улыбнулся я, слегка засмущавшись, потому что я как раз электрик, хоть и несостоявшийся. – Не буду, конечно…

– Правильно! – кивнул Унго. – Лишнее это всё… Так тебе не выдали фонарь?

– Лара сказала, что не нашла на складе, но обещала ещё поискать, – признался я.

– Значит, поищет! – кивнул старый матрос. – Лара – девонька ответственная. Ну что, освоился у нас хоть чуть-чуть?

– Не успел. Меня ночью подобрали, – признался я. – А я так ошалел от всего происходящего…

На пороге столовой появилась Лара. Лицо у неё было одновременно и грустное, и радостное.

– Ага! – обрадовалась она, увидев меня. – Вот ты-то мне и нужен!.. Ребята, привет! Ну-ка, смотри, что нашла.

Она села рядом со мной и поставила на стол фонарик. Поменьше тех, что были у неё и матросов, но вполне рабочий. Девушка щёлкнула рычажком, и внутри фонаря вспыхнул огонёк.

– Стекло треснуло, запотеет! – заметил второй седой матрос, ткнув крючковатым пальцем в мой фонарик, что вызвало у меня острое желание немедленно сграбастать приобретение и спрятать его куда подальше.

– Я смолинкой замазала. В общем, должно быть герметично! – возмутилась девушка, что не помешало ей спокойно глянуть на меня и пояснить. – Смолинка – смола такая прозрачна, как клей… И!..

Девушка жестом фокусника вытащила что-то ещё из-за воротника куртки и протянула мне. Я взял вещь, внимательно рассмотрел и удивлённо поднял глаза на Лару. Больше всего эта штука напоминала очки для плавания. Знаете, такие, годов восьмидесятых – круглые и большие. А ещё, кажется, такие надевали лётчики…

– Очки! – разъяснила Лара. – Чтобы на палубу можно было выйти. А то представляю, как ты себя чувствуешь, запертый в деревянном ящике…

Откровенно говоря, чувствовал я себя весьма неплохо, но и на палубу выйти было крайне любопытно.

– Тоже треснутые! – кивнул Унго. – Совсем склад пуст, что ли? Неужели самое необходимое нельзя закупить?

– Унго, миленький, а чего ты от меня-то хочешь? – устало спросила Лара. – Я на каждой швартовке список подаю, и он только растёт…

– Ни мяса свежего, ни супчика! – буркнул худой седовласый матрос. – Жрём чуть ли не сухари…

– Помолчи, Густо!.. – попросил его вполголоса Унго и покосился на более молодых матросов. – Не в первый раз в сложном положении. Прорвёмся…

– Да… Да… Ты прав.

– У нас тут не всегда так! – пояснил мне Унго. – Вот сейчас тяжёлое время… Что-то нам слишком часто не везло… Лара, а что там кэп надумал?

Старик думал, что я не замечу его взгляд. Но я, как человек, который старается контролировать все триста шестьдесят градусов вокруг себя на предмет обнаружения возможного невезения, конечно же, увидел, на кого он покосился. На меня.

– Нет, – девушка плотно сжала губы. – За завтраком сегодня общалась.

– Нехорошо, – Унго покачал головой и с явственным осуждением пробормотал. – Нельзя так… Всё-таки традиции, чревато это…

– Да как я только к нему не подступалась… – вздохнула Лара и уже куда бодрее сказала мне. – Давай, Фант, доедай, и пошли на палубу!

Я кивнул и как можно быстрее запихал в себя остатки еды, больше особо не прислушиваясь к тому, что говорят вокруг. Лара вместе со мной вышла из столовой и махнула рукой в сторону лестницы. Мы поднялись в коридор с каютами и подошли к моей каморке, когда, разрывая тишину, оттуда раздалось странное дребезжание, похожее на звонок будильника. Я спешно толкнул дверь и застыл в немом изумлении.

Прямо посреди моей каюты висел шар золотистого света. И именно из него раздавался надоедливый продолжительный звон. Звеня, шар начинал трястись и выплёскивать в воздух золотистые крупицы, которые немедленно растворялись, едва отлетев от него на десяток сантиметров.

– Тебе звонят, – заметила Лара. – Может, ответишь?

– Это не мне, – растерянно ответил я. – У меня такого не было.

«Дзи-и-и-и-инь!»

– Конечно, не было. Это ведь шар, – пожала плечами девушка, но на губах у неё застыла плохо скрываемая улыбка. – Сам появился, сам звонит…

– Почему ты решила, что он звонит мне? – удивился я в ответ, не горя желанием отвечать на неизвестный звонок.

«Дзи-и-и-и-инь!»

– Ну как же иначе? Это сейчас твоя каюта. Раз шар появился здесь – значит, и звонят тебе! – снова ничего не объяснила Лара. – Отвечай, а я подожду снаружи!

Девушка подтолкнула меня внутрь каюты и начала закрывать дверь. «Дзи-и-и-и-инь!» – снова прозвенел шар. Я придержал Лару за плечо и в лёгкой панике спросил:

– А как на него отвечать?

– Все разобрались – и ты разберёшься! – усмехнулась девушка. – А можешь и не отвечать: он скоро перестанет звонить…

Дверь она всё-таки закрыла, а я повернулся к шару и застыл, как ошарашенный кролик перед удавом. «Дзи-и-и-и-инь!» – требовательно сообщил шар.

Я протянул руку, дотронувшись до него – и в ту же секунду у меня в ушах раздался далёкий голос, будто в старом телефоне:

– Алло! Фант? Привет, это я.

– Привет… А кто ты?

– Фант, тебе надо остаться в Экори. Слышишь меня? – сообщил голос, треща помехами.

– Слышу, да! – ответил я. – А кто ты?

– Ну всё, пока! – отозвался невидимый собеседник, и в ухе осталось только шипение, которое становилось всё тише, тише и, наконец, совсем сошло на нет.

А у меня перед глазами появилось сообщение – прямо как те, что я видел, только попав в этот мир:

Останься в Экори.

Дверь открылась, и в комнату заглянула Лара. Она посмотрела прямо в моё ошарашенное лицо и засмеялась.

– Ну вот видишь. Шар всё-таки звонил именно тебе! – сказала она.

– Но… – я указал на то место, где раньше был шар, но его там уже не было, и свет давал только зажатый в моей руке фонарь. – А кто это был?

– А я почём знаю? – девушка пожала плечами. – Кто-то…

Какое-то время она ещё сохраняла невозмутимое лицо, а потом начала бессовестно хохотать, глядя на меня.

– Ой, не могу! У тебя такой вид! – она смеялась и смеялась, и всё никак не могла успокоиться. – Ладно… Прости… Правда, было смешно! Не парься – это просто шар. Они здесь часто появляются. Золотые редко – чаще синие, зелёные, красные… Разных цветов бывают. Отвечаешь на звонок, тебе оттуда что-то говорят – и всё.

– А ещё мне надписью продублировали, – задумчиво ответил я.

– Ну да, именно так это и происходит… – кивнула Лара. – Бери маску с перчатками и пошли! Палуба будет пустой ещё минут двадцать, а потом там уже не погуляешь…

Захватив перчатки и маску, я вышел вслед за девушкой.

– Лара! А что мне делать с тем, что сказал мне шар? – спросил я.

– Да что хочешь! – ответила девушка. – Если сделаешь, что тебе сказали, то напишут, что задание выполнено. А не сделаешь – напишут, что провалено.

– И? – спросил я, осознав, что девушка больше ничего не собирается объяснять.

– И ничего!.. – она остановилась и посмотрела на меня с лёгким раздражением. – Ничего… Просто напишут, и всё!.. Ничего тебе не будет за выполнение, и ничего не сделают за игнорирование. Я просто игнорю эти шары, и всё…

Девушка снова устремилась к лестнице, а я пошёл за ней, больше ничего не спрашивая. Она явно больше не хотела обсуждать шары, а мне не хотелось и дальше портить ей настроение. В молчании мы поднялись ещё на палубу выше, а потом ещё выше – и оказались перед массивной деревянной дверью с металлической ручкой посередине.

– Крути против часовой! – кивнула девушка, и я с натугой начал поворачивать рукоять.

После первого оборота из-за двери начало ощутимо поддувать, а на втором – дверь открылась. В щель ворвался морозный воздух, ветер и ослепительно яркий солнечный свет. Девушка надела маску, очки, перчатки, накинула капюшон, а я старался всё за ней повторять. Лара открыла дверь настежь, вышла и поманила меня за собой.

Шаг из темноты к яростно-яркому солнечному свету был немного страшным – совсем чуть-чуть. В первую же секунду меня чуть не сбило с ног ветром, налетевшим откуда-то справа. Кто-то схватил мою руку, потянул и заставил схватиться за натянутый канат.

Как только глаза адаптировались, я осмотрелся. Мы с Ларой стояли на деревянном настиле. Позади нас была пристройка с дверью, ведущей на лестницу. А впереди площадка заканчивалась невысоким бортиком, за которым во всём своём великолепии застыла пугающая голубая пустота. А сверху нависала темнота ткани аэростата, скрывая вид наверх.

– Закрой дверь! – услышал я крик девушки. – Выстудим жилые помещения, и нам так всыпят – всю жизнь будем помнить!..

Я поспешно повернулся, закрыл дверь и повернул ручку на два оборота.

– Здесь слишком шумно и ветрено! – крикнула Лара. – Есть место потише! Пойдём, заодно посмотришь за борт.

Канат, за который я, да и Лара тоже, цепко держался, тянулся от пристройки к бортику, где был привязан к ещё одному канату. Как я понял – это было что-то вроде страховки, чтобы при сильном ветре не улететь вниз с палубы. Проходя мимо бортика, я бросил взгляд вниз и обомлел. Под нами, как волны, скользили бесконечные облака. Много-много облаков – белых, тяжёлых, с серыми тенями. Были облака и выше, но их просто невозможно было разглядеть, потому что ослепительно яркое солнце не позволяло поднять взгляд даже в очках. А ещё выше обзор закрывала ткань аэростата.

Оказывается, мы находились на самой корме корабля. А Лара тянула меня куда-то в центр, где аэростат соединялся с палубой трубой. К гондоле он крепился не только трубой, но и многочисленными канатами – шириной с мою руку, наверно. Прикрывая глаза свободной ладонью, я попытался оценить его размеры, но так и не смог.

Заметив мои старания, Лара засмеялась и крикнула:

– Не старайся, не получится! Там высота почти пятьдесят метров! Шар у нас большой!..

Мы прошли по палубе к той самой трубе, к которой стремилась девушка – и вот там обнаружился довольно уютный навес, дающий возможность смотреть по сторонам через узкие окошки. Ветер здесь дул не так сильно, и казалось, что даже воздух был теплее. Хотя вообще так оно и было. Стоило приблизиться к трубе, как становилось понятно, почему её окружили бортиком за полтора метра от чёрной металлической поверхности – жар от неё шёл просто нестерпимый.

Лара спустила маску и указала на одно из окон.

– Смотри, всё та же буря! – сказала она.

Я посмотрел в указанном направлении и поёжился. Тёмные тяжёлые тучи всё так же кружились в медленном вихре, угрожающе поблёскивая разрядами молний. И вихрь этот был настолько огромным, что с трудом подмечалась даже кривизна его линии.

– Было бы исправное оборудование, и мы бы просто перемахнули через бурю, – призналась Лара. – А так вынуждены лететь в обход…

– Это плохо? – спросил я.

– Для нас привычно… – девушка поджала губы. – А вот тебе – наверно, не очень хорошо. Я боялась, что тебя высадят на Теронике, но всё ещё хуже. Капитан не хочет делать из тебя помощника матроса и не хочет кормить лишний день. Мы будем пытаться проскочить между двумя вихрями – и вот там есть один маленький городок… В общем, завтра тебя там и высадят.

– Почему там плохо? – спросил я.

– Потому что там делать нечего, понимаешь? – Лара покачала головой. – Я сегодня просила капитана доставить тебя до Мариссы – это две недели пути отсюда. Крупная скала, большое поселение… А он ни в какую – мол, самим есть нечего… Я объяснила, что у тебя осталась пневма, а он зарядил цену в сотню единиц.

– Это считается много? – поинтересовался я.

– Это очень много! День полёта пассажира стоит всего полторы единицы. А на таком корыте, как у нас – и одной много… – девушка шмыгнула носом, то ли собираясь заболеть, то ли зареветь.

– Ведь я могу оттуда улететь сам, купив билет? – уточнил я.

– Не сможешь! – ответила девушка. – Я не удивлюсь, если мы вообще будем первым кораблём, пришвартовавшимся там за год. Нечего там делать кораблям… Это сраная дыра! С тем, что у тебя есть – ты не дождёшься попутного транспорта, Фант… Прости…

– Ты не виновата. К тому же, у меня всё ещё есть выбор, – я пожал плечами.

– Нет, кэп просто хочет ограбить тебя внаглую! – совсем расстроившись, девушка топнула ногой. – Нажиться на том, что ты тут ничего не знаешь!..

– Ну я что так в незавидном положении, что так! Деваться всё равно некуда… – я тоже стянул маску и глотнул морозный воздух.

– Нет, наверно… – девушка подошла поближе к трубе. – В общем, этот посёлок, Экори – край света… Рядом есть пара скал с шахтами и фермы с шарками – это такие зверушки. Ни шахты, ни шарки особо никому не нужны…

Останься в Экори.

– Знаешь, а я всё-таки рискну и останусь! – неожиданно сказал я. – Попробую там побарахтаться, а потом свалю…

– Как знаешь, – неожиданно легко согласилась Лара. – Тогда дам тебе совет: сразу ищи работу! Сначала никто тебя взять не согласится. Но ты не отчаивайся! Рано или поздно место должно найтись…