Текст книги "Пепельная маска мести (СИ)"

Автор книги: Лена Тулинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Нейтан покачал головой.

Попытался представить, каково быть Фаднором и Лайдой Эдвертонами. Каково быть Витой Стил. И что легче: думать, что дочь потеряна навсегда, опороченная другом и разорванная взрывом… Или ежедневно приходить в госпиталь и видеть на кровати неподвижное тело сына. Без особой надежды на то, что он когда-нибудь поднимется и будет ходить, смеяться, любить, драться, делать тысячи дел и даже не задумываться, что он их делает.

– Значит… Я был не совсем прав, подозревая, что Эда каким-то образом оказалась в теле Эдвина. Всё сложнее… и гораздо хуже. Она перекроила себя, она практически украла личность своего кузена и вашего сына. А он… Неясно только, каким образом вы сумели перенести его сознание в автоматона? – спросил он. – И как сумели позволить им такую авантюру?

– Как будто они спрашивали, – Лайда вытерла скупую слезу с лица. – Эдвин всегда был такой дерзкий, своевольный! И любил управлять автоматонами. Конечно, он всегда был прирождённым бойцом, а не чинильщиком, как мы с отцом, но автоматоны ему нравились. Как игрушки! Вот и доигрался. Каким-то образом дотянулся сознанием до своего бота-денщика Магота. По сути ведь маги так и управляют этими железяками. И автоматон пришёл сюда, в больницу, заговорил с нами. Напугал нас с Фаднором, мы ещё долго не могли привыкнуть. Ну, а Эдмунда… после того, как мы рассказали ей о том, что протезы на самом деле зарегистрированы на Эдвина, чтобы прикрыть её, она сделала это. Как вы сказали? Украла личность Эда. Причем с его одобрения. Знаете, они ведь раньше никогда не были особо дружны. Насколько могут быть дружны кузен с кузиной? Это же примерно как кошка с собакой!

– Ну, кошки с собаками иногда очень даже дружат, – пожал плечами Нейтан. – Стало быть, здесь, в госпитале, эти двое спелись и решили отправиться в Войден. Откуда они узнали, что Уолтер там появится?

– Тут такое, – Лайда подалась вперёд, почти легла грудью на стол, и Нейтан бессознательно повторил её движение.

Так они почти встретились лицами, и Лайда могла понизить голос почти до шёпота.

– К Эдвину порой приходили сослуживцы. Особенно одна, она не так давно вышла замуж за какого-то офицера из соседнего с вашим участка. Приходила, просила прощения, что не ждёт чудес. Эд потом, уже в образе Магота, говорил, что не в обиде, но я… Мне всё равно за него больно! В общем, в тот день, когда один из его друзей всё рассказал, Эдмунда уже крепко держалась на ногах и уже была готова изменить свой облик. Когда Магот притащился сюда, Эда смогла поговорить с двоюродным братом, и говорили они долго. Вот в тот день и пришёл Райди. Видимо, у парня накипело – вот он всё у кровати сотоварища и высказал про выскочку Уолтера. И что из-за того люди погибают, и что делишки он проворачивает тёмные, и что вот в другой отдел перешёл, собирается внедряться в цепочку контрабанды наркотиков, которая начинается в Войдене. Эдвин всё слышал – и всё сразу же передал Эдмунде.

Нейтан кивнул.

– Всё сходится, – сказал он. – Лайда, вы… Вы не представляете, как помогли моему расследованию.

– Разве вы ведёте расследование? – подняла брови мать Эдвина.

– Да. Частное, – кивнул Нейтан. – Ведь для вас почему-то не секрет, кто я. Вы не боитесь меня. Вы ждали, что я приду. Так почему удивляетесь словам про расследование?

– Кое-кто обмолвился мне, что она вам нравится, – сказала Лайда.

– Я едва не умер, когда узнал, что она убита, – сказал Нейтан, не слишком удивляясь «кое-кому»: вернее всего, то был Магот. – И представьте мое удивление, когда в мой участок явился некто с её глазами, с её памятью, кто-то настолько же похожий на неё, насколько даже родной брат не был бы похож… Но только он – мужчина, не женщина. И утверждает, что является Эдвином Эдвертоном, однако… Скажите, ваш сын хромал после ранения в ногу?

– Ещё как, – кивнула Лайда, – ему две операции не помогли, и даже маги не избавили от хромоты: сильно повреждена мышца.

– Вот! А у Эдмунды были совсем другие раны. Спору нет: серьёзные. Не отказался бы от выписки из дела о её гибели, но уверен, что все, чего ей не хватает, осталось там, на месте, и названо в отчёте «фрагментами тела».

– Так и есть, – Лайда снова кивнула и закрыла глаза. – Та девушка, которая притащила Эду на себе, была залита её кровью. Удивительно, что при таких потерях Эда все-таки не умирала…

Нейтан чуть нахмурился.

Да, удивительно. И есть только одна магия на свете, способная на то, чтобы вернуть человека с того света или дать ему ещё немного времени, чтобы задержаться на этом. Вопрос только, зачем это мертвителю. Обычно они просто страдают от своего страшного дара и постепенно скатываются во тьму. Озлобленные, безумные, неспособные противостоять самим себе…

А ведь девушка была в перчатках…

– Это всё очень и очень странно. Как и то, Эдвину удалось вселить свое сознание в жестянку-Магота, – сказал он.

– В его разбитом теле это сознание чувствовало себя скверно, – пожала плечами Лайда. – Эд хотел помочь кузине и, чего уж там, очень хотел не просто убить Уолтера – уничтожить его полностью.

– И вы тоже в деле, – кивнул Нейтан.

– И мы с Фаднором тоже в деле, – согласилась Лайда.

И начертила в воздухе легчайший, еле видимый знак. Незнакомый Нейтану, но, по-видимому, что-то из арсенала магов-чинильщиков.

– Так мы держим связь с Эдвином, – сказала она. – С тем, который Магот. Нечасто, но можем связаться. Магот и предупредил меня о вас, Нейтан. А Фаднор давно снабдил все механизмы в пределах досягаемости Уолтера своей магией. Так что мы следим за ним, а он…

– А он не маг и не видит чужой магии, – хмыкнул Нейт. – Хорошо придумано.

– Он не дурак и проверяет с помощью друга! Но все равно часто один пользуется то артефактами, то машинами – и попадает в поле нашего зрения.

Нейтан покрутил в руках карандаш и тихо, но яростно спросил:

– Лайда, но как у вас хватило терпения? Я только представлю, что встречаю этого типа на улице, и мне уже хочется разорвать его на куски. Я любил Эдмунду. Но ведь вы любите Эдвина не меньше, да и она – ваша племянница.

– Вот именно поэтому мы и терпим, – сказала Лайда. – А вы как думали, Нейтан? Эдвина, быть может, ещё можно спасти. Но если он хоть жестом покажет, что подозревает Уолтера? Тогда Эд не проживёт и недели. А Эдмунда? Она никогда не сможет даже приблизиться к матери и намекнуть, что жива. Это справедливо?

– Это бесовски несправедливо, – подтвердил Нейт.

Прощаясь с Лайдой Эдвертон, он попросил её держать их разговор в тайне от сына и племянницы.

Пусть думают, что он по-прежнему блуждает среди их тайн, как в тёмном лесу. Пусть не переживают понапрасну.

ГЛАВА 30. Печали и заботы

Море нынче было спокойное и красивое. И оказаться на берегу в одиночестве оказалось на редкость хорошо. Можно было подумать, ни на что не отвлекаясь. Эдмунда только что окунулась в тёплые мелкие волны, с некоторой опаской и трудом преодолев линию прибоя. Здесь, на отмели, она расслабилась и позволила воде укачать её… а заодно отпустила по волнам нанесённые на тело знаки. Ночное небо миллионами маленьких ласковых глаз взирало на искалеченное, почти обнажённое тело. Пунктиры рубцов, чуть мерцающая магия на месте вживления металлических суставов, стальная рука, которую по-хорошему следовало бы поберечь от солёной воды… Но как же хорошо было немного расслабиться, забыть о боли, терзающей душу и тело! А руку можно облечь в защитный кокон и, если что, потом вычистить и смазать.

Затем Эдмунда выбралась на берег, накинула поверх мокрого белья форменную рубашку. Посидеть вот так ещё немного. Побыть собой – на прощание, пока Магот не возьмётся за иглы.

Поблизости от неё вдруг заскрежетало, засипело и заскрипело: явился Боб Магот, встал поблизости. Медленно втянул ноги внутрь тела, чтобы сделаться пониже – вроде как «сел». И сказал:

– Тебе пора открыться им.

– Нет, рано, – ответила Эдмунда. – Ещё слишком рано. Роу Квейн будет вынужден арестовать меня и отправить в столицу на казнь.

Тихое шуршание песка под босыми ногами – и место справа от Эдмунды заняла Рава.

– Ай, ты зря не доверяешь роу Квейну, – сказала она. – Он порядочный человек.

– Именно потому, что он порядочный, он и будет вынужден это сделать, – буркнула Эда. – Нет, нам надо довести это дело до конца, да, Магот?

– Эдвин, – скрипнул автоматон.

– Ты уже всё рассказал Раве?

– Не вижу смысла скрывать. Рава наш друг. Мой друг.

Эдмунда помолчала, глядя перед собой – в ночное небо и ночное море. Накинутая на влажное тело рубашка стала вдруг тяжёлой, липкой, Эду зазнобило. Наверно, надо было идти в дом… Но она медлила.

– Ты помнишь, о чём мы говорили с месяц назад, Эд? – спросила она.

– Да вроде как, – неохотно ответил Эдвин.

– Ай, а я не помню! – всплеснула руками Рава.

– Ты и не можешь помнить, тебя там не было, – проворчала Эдмунда.

– Кто разучился смеяться – разучился любить жизнь, – назидательно изрекла Рава, – так говорят.

– Я не разучился, – буркнула Эдмунда. – Магот, ты мне нужен.

– Вижу. Ты стёрла все знаки.

– Нанеси их заново, – сказала она. – Нанеси по-настоящему. Мы говорили о том, что если меня кто-то разгадает, то придётся сделать татуировки. Так вот, пора настала.

– Эда.

– Не надо, Эдвин. Ты же понимаешь: мы его поймаем на горячем и потом он умрёт. Но только это не спасёт меня.

– Мы выбьем из него признание, – сказал автоматон. – Об этом мы тоже говорили.

– Я не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее, – призналась Эдмунда. – Это самая слабая часть плана. Выбитые признания нельзя считать истиной. Выбить из человека можно всё, что хочешь.

– Дурь можно выбить из человека, – встряла Рава. – Но тут сестра твоя права, Эдвин…

– Пока что называй нас как обычно, – заметила Эдмунда. – Боб и Эд. Пожалуйста! Случайно нас выдашь – и будет ещё хуже, чем сейчас.

– Сейчас ещё не так плохо, – махнула рукой Рава. – Ты просто слишком… Слишком устала и больна.

Эдмунда многозначительно молчала.

– Ты устал и болен, Эдвин, – отчеканила Рава, причем почти без акцента. – Тут и дело с мертвителем сложное, и твои собственные переживания непростые. Но иногда, чтобы не сойти с ума, надо не сложно. Надо как проще и как легче!

– Что ты имеешь в виду? – спросила Эдмунда.

Ей показалось, что Рава перескакивает с одного на другое, но нет: она тут же пояснила свою мысль, прерванную суровым молчанием Эдмунды.

– Эдвин прав, – сказала она. – Напрямую выбивать ничего не нужно. Позволим ему всё сделать самому. Пусть сам выкопает свою могилу, сам завернётся в погребальный шёлк и сам зароется в землю. Так говорят!

– Это по-твоему как проще? – удивился автоматон.

– Ай, – в раздражении сказала Рава. – Пойдем в дом, я всё расскажу.

– Подожди, – велела Эдмунда. – Пусть сперва Магот вернёт мне на спину все знаки.

– Я против! Не буду делать тату, – заупрямился автоматон. – У меня виды на мою жизнь и тело.

– Я нарочно не копировала твою внешность, – обиженно возразила Эдмунда, – сделала только похоже, и всё!

– Это не имеет значения! – возразил настоящий Эдвин. – Важно, что там, в Льюдейле, лежу я. И я ещё могу прийти в сознание. А если я нанесу тебе несмываемые знаки, то дальше ты уже безвозвратно будешь не просто каким-то мужчиной, ты будешь Эдвином Эдвертоном. Это моя личность и моя жизнь. К которой я ещё надеюсь вернуться! К тому же, Эда… Разве ты хоть сколько-нибудь сама не надеешься, что это как-нибудь кончится?

– Это кончится, – сказала Эдмунда упрямо. – И не как-нибудь, а смертью.

– Но смертью Уолтера, а не твоей? – уточнил автоматон.

– Ай, – сказала Рава. – Ты разве не понял? Она думает пожертвовать собой. Глупая женщина. У тебя есть все шансы никем и ничем не жертвовать. Позволь нам сделать это дело вместе. Зачем тянуть на себя всё покрывало, когда под ним могут укрыться двое?

– Так говорят? – не сдерживая горький и нервный смех, спросила Эдмунда.

– Так я говорю, – проворчала мейстрес Хамал. – Идём в дом! Ты здесь почти голая сидишь тут целый час, кто угодно может видеть. А сама потом говоришь, что тебе надо изображать мужчину. Глупо!

Это было разумно. Эда натянула на ещё не совсем высохшее тело брюки, застегнула рубашку. Подобрала остальные вещи и ботинки. И побрела, слегка увязая в песке, следом за автоматоном и Равой. Они не оборачивались. Они точно знали, что Эдмунда идёт следом.

Она остановилась и бросила взгляд на море. Тёплые мелкие волны, крупные ласковые звёзды. Говорят, что по звёздам можно читать будущее… Эдмунда вдруг подумала о том, что если всё кончится не смертью и не «как-нибудь», а именно хорошо, то каким оно будет? Как жить дальше, даже если всё получится? Кэссиан Уолтер будет наказан, имя Эдмунды Стил будет очищено. Ей не придётся больше прятаться под маской парня. Что дальше? Вряд ли ей при всём этом позволят оставаться в полиции: она ведь обманывала своих. Вряд ли Дин Квейн простит Эдмунде ложь и притворство. В Льюдейле её, кроме матери и Эдвертонов, никто не ждёт: репутация всё равно загублена и воскрешение из мёртвых вряд ли что-то всерьёз поменяет.

Что остаётся?

– Нейт, – сказала Эдмунда тихонько. – Как всегда, неизменным остаётся только Нейт.

Ещё пару лет назад, закончив обучение у мастера Хэрригана и став частью штурмовой группы магов-бойцов, Эдмунда Стил работала с ним рядом. Ещё пару лет назад, навещая Эду в отделе, Нейтан признался к ней в любви и заявил, что, если поползут слухи – он готов жениться. А ещё лучше – жениться до того, как появятся слухи!

Но у Эды был Кэс.

Ей нравилось, что он был напорист, что неожиданно являлся в самые неподходящие и в самые подходящие моменты и что обладал поистине неиссякаемой фантазией. С ним было не скучно! Гораздо моложе и гораздо красивее Нейтана… Живее, без стремления поучать, оберегать, наставлять, защищать. Кэс был с Эдмундой на равных. И ей казалось – с ним рядом легче дышится. Вот она и дышала – любовью урывками, тайными встречами, а между этими вздохами была служба, работа, надёжный тыл… и Нейтан.

Его выразительные взгляды. И её воспоминания об ученичестве, о поддержке в невыносимо сложные моменты и о советах, когда всё казалось таким безысходным.

И если Кэс являлся время от времени, по большей части вне службы, то Нейтан бывал рядом именно тогда, когда это требовалось. По работе. И по дружбе.

А разве сейчас, уже в Войдене, Эдмунда не заметила, что с Нейтаном ей легко и спокойно?

– Эд! Ты идёшь? – уже от домика соседей Нейтана раздался голос Магота.

– Иду, – угрюмо сказала Эдмунда.

Отчего-то мысли о Нейтане окончательно разбередили раны. Нейтан был идеальным напарником. Она никогда не встречала лучшего! И теперь почему-то сердилась на него. Был бы не таким идеальным – и ей, глядишь, легче оказалось бы сделать очередной шаг по дороге в бездну.

А Рава с Маготом о чём-то там беседовали… и снова смеялись.

Как-то подозрительно быстро они спелись. Смеются вон теперь.

Отчаянно захотелось над чем-нибудь посмеяться, и лучше всего – с Нейтаном вдвоём. Сидя рядышком, плечом к плечу, и ни о чём не печалясь.

– Краска готова, – возвестил Магот. – Сходи-ка сначала в душ, а то ещё символы поведёт от морской соли.

– Не забудь сделать меня чуточку постарше, – сказала Эдмунда несколькими минутами позже. – И чтобы на лице небритость… небольшая. Как в прошлый раз.

– Я приготовлю чай, – сказала Рава. – Ночь хорошая, тихая. Посидим, поговорим.

– А как же насчёт обычая не быть в одном доме с мужчиной? – усмехнулась Эдмунда. – Сейчас Боб нанесёт мне на спину краску, и я снова им стану.

– Ну ничего, если мне очень не понравится – выгоню тебя, дом мейстера Хэрригана близко, будем через забор перекликаться, – светло улыбнулась Рава, и Эдмунда улыбнулась в ответ.

– У меня раньше не было таких подруг, как ты, – сказала она. – И я рада, что ты есть.

– Ай, тебе давно надо было сюда приехать, – засмеялась Рава. – Дружили бы дольше!

И вот так, этим добрым вечером в компании друзей, закончился этот тяжёлый день. Магот аккуратно нанёс магические знаки краской на кожу, и Эдмунда ощутила острое сожаление, глядя на себя в зеркале.

– Одевайся, – проворчал автоматон.

– Она на тебя настоящего похожа? – жадно глазея на почти обнажённого юношу, носящего сейчас имя Эдвин Эдвертон, спросила Рава.

– Да, – ответили и Магот, и Эд.

– Не точная копия. Но близко к оригиналу, – нехотя добавил Магот.

– Хорошо, – непонятно ответила абавийка. – Прямо совсем хорошо!

ГЛАВА 31. Первая встреча с мертвителем

Нейтан едва провалился в сон – и тут же проснулся, услышав, как за дверью кто-то возится. Вскочил – по своему обыкновению спал совсем голым – и выставил вперёд руку, готовый по обстоятельствам нападать или защищаться. Но тут же услышал девичий голосок:

– Обслуживание номеров, мейстр Хэрриган!

– Заходи, – поспешно схватив с кровати покрывало, крикнул Нейт.

Он едва успел прикрыться, когда горничная появилась на пороге. Но всё ещё был готов отразить нападение в том случае, если девушка на самом деле оказалась бы врагом. Однако горничная лишь пожелала ему доброго утра, а потом поставила на столик возле кровати кофе и завтрак, сгрузила на столик остатки ночного перекуса и ушла.

Позавтракав, Нейтан попросил портье вызвать машину, и до самого Миттла пытался собраться с мыслями. Беседа с мертвителем почему-то тревожила его.

Но уж если встал на рельсы – изволь катиться, как говорят люди.

Утро выдалось ярким, свежим – светило солнце, город даже не шумел, а пел. Нейтан вышел из гостиницы через боковую дверь – к парковке. Здесь уже стояло такси, но Хэрриган не успел даже подойти к дверце машины, как на парковку вкатилось служебный бронированный армобиль.

Из него выглянул незнакомый белобрысый парнишка в форменном кепи, съехавшем на затылок.

– Мак Хэрриган! За вами прислали машину! Мак Алдер приказала…

– С чего это она так раздобрилась? – удивился Нейтан.

– Так я не знаю, – сказал парень. – Но она вам доверяет.

– Мне не нужна компания соглядатая от Речного, – сказал Нейт.

– Так она только приказала доставить сюда машину, дальше вы уж сами, – улыбнулся белобрысый и принялся выбираться из армобиля.

Что-то было в этой настойчивости такое, отчего Нейтан покачал головой, отказываясь от бронированной серой машины. Сел в такси, велел трогаться с места.

– Мак Хэрриган! А что мне теперь делать? Что передать начальству? – выкрикнул вслед ему паренек.

– Езжай в участок и скажи, что Хэрриган уехал на другой машине, – ответил Нейт. – Потому что так и было!

Его царапнуло это «передать начальству». Как-то не по уставу прозвучало. Может быть, потому что он, Нейт Хэрриган, был здесь чужим? Да и вообще, что это «начальство» о себе думает? Вчера отказалось выдавать машину, сегодня прислало. Нет, лучше уж как-нибудь на такси, зато без долгов перед Алдер.

***

Нейт запомнил Арвида Борссена худощавым мужчиной примерно своих лет, и теперь удивлённо смотрел на седого тощего старика. Мертвителя приковали цепями к каменному столу – так, чтобы тот и слегка прикоснуться к войденскому следователю не мог. Но и при этом на его руках были кожаные перчатки, закрепленные на запястьях тонкими ремешками. Пряжки чуть курились легчайшим, еле видимым дымком, выдававшим магию. Такие перчатки запросто с рук не скинуть. Хорошо, что сила у магов сосредоточена в руках – иначе бы мертвителя просто так не взяли.

– Не могу сказать, что рад вас видеть, мейстр Борссен, – сказал Нейт. – Но тем не менее приветствую. Благодарен, что вы согласились встретиться.

Мертвитель втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы – вроде как засмеялся.

– А я рад, что ты зашёл, – сказал он. – От тебя так славно пахнет смертью! Хочешь спросить, почему я до сих пор не кончился?

– У меня есть к тебе парочка вопросов, но не об этом, – уклончиво ответил Нейтан.

– Тебе непросто сдерживать характер, – заметил Борссен. – Ну так не сдерживай! Хочешь дать мне между глаз – пожалуйста!

– Это доставит тебе удовольствие? – спросил Нейтан.

– Ты не представляешь, какое. Почти такое же, какое я бы получил, потрогав твою напарницу тогда, возле борделя. Жаль, что не успел, да? Говорят, её поймали за контрабандой «грязи», но напарник её подружки успел устранить это недоразумение. Жаль, красивая девчонка была, а? А как закончила… Говорят, похоронить все, что от нее осталось, можно было в корзинке для пикника. Слушай, Хэрриган, ну какая ирония! Ведь я бы её увёл быстро и безболезненно! А тут – бам!

И мертвитель засмеялся странным, нелепым смехом – сквозь зубы, втягивая и выпуская воздух. Это походило на шипение, и Нейтан подумал, что с удовольствием пристрелил бы гадёныша. Но оружия у него сейчас при себе не было, а магию он поклялся не использовать. В случае нарушения расхлёбывать пришлось бы Квейну как начальнику. А подводить друга Нейт не собирался.

Вот почему он лишь деланно-равнодушно пожал плечами.

– Не напарница. Ученица. Да, погибла – но сейчас это не имеет значения. Мне нужно знать, знаешь ли ты других мертвителей. У тебя мог быть ученик.

– Э, нет, – хмыкнул мертвитель. – Я своих учеников полицейским не выдаю.

Но, едва Нейтан поднялся с места, показывая, что разговор окончен, как Борссен заявил:

– Но только это не ученики.

– Сколько их?

– А смотря как считать, – ухмыльнулся мертвитель. – Если мертвителями – то примерно половина человека. Если людьми – то один. А если душами, то двое.

Нейтан нахмурился.

– Не люблю загадки, – сказал он. – Скажи точно.

– Точно, – ответил Борссен. – Это Хайзен, и он, правда, пытался у меня учиться. Но тут такое дело…

Мертвитель с трудом пошевелил пальцами.

– Я тебе скажу что-то важное, если ты позволишь мне дотронуться без перчаток до живого. До чего угодно живого – хоть до крысы, хоть до лягушки. Вот насекомые не годятся, я проверял.

– Сюда не пронесёшь живую крысу, – покачал головой Нейтан.

– Казнь отложена на неизвестное время. А моя магия… Не находя выхода, она постепенно съедает меня.

Тут Арвид Борссен перестал ухмыляться и гримасничать и посмотрел Нейту в глаза.

– Вы просили об этом… здесь? – спросил Нейтан, чуть запнувшись, потому что взгляд мага его неприятно поразил: это были глаза тяжело больного, умирающего человека.

– Я просил. Если нельзя хоть изредка давать мне что-то живое, то пусть отрубят руки.

И мертвитель дёрнул кистями в оковах.

Среди недостатков Нейтана излишняя доверчивость не числилась. Он отлично понимал, что маг, просящий что-нибудь для поддержания собственной магической силы, не будет этого делать просто так, без причины. Наверняка придумал какую-то пакость!

Но ему требовалась более подробная информация, чем загадка про целого человека, половину мага и так далее. И он пообещал спросить у начальника тюрьмы разрешение на крысу – а пока поделиться с Эдмундой хотя бы теми крохами, что удалось узнать.

Вот. Он её в уме назвал «Эдмундой». А ведь если случайно оговорится, это может стоить ей жизни!

Нейтан покинул тюрьму пешком – с целью дойти до Миттловского парома, перебраться через реку, а там уже сесть на поезд, чтобы проехать три станции до Среднего вокзала в Льюдейле. Этакое относительное «недалеко» – для столицы небольшое, а для провинции серьёзное расстояние.

Так что в гостиницу Нейт прибыл ближе к вечеру – и узнал, что армобиль, якобы присланный за ним Кристой Алдер, взорвался, едва отъехав от ворот.

– Вам следует посетить мак Алдер, – сообщил Хэрригану оставленный дежурить возле гостиницы патрульный.

Нейтан едва не отказался – ещё не хватало, вместо ужина встречаться с Кристой и выяснять с нею, чья вина и кого хотели подорвать. Но он вспомнил, что хотел отправить для Эдвина Эдвертона краткое сообщение. Телеграф уже наверняка был закрыт. Да и по полицейскому каналу – оно как-то надёжнее.

– Буду минут через десять-пятнадцать, – пообещал Нейт и быстрым шагом направился в свой номер: умыться и переодеться с дороги.