Текст книги "Рок, туше и белая ворона (СИ)"

Автор книги: Леля Лепская

Глава. 18. Падший ангел

Короткое коктейльное платье через одно плечо и вправду шикарно смотрится. Ярко ультрамаринового цвета, прям как берет у ВДВ-шника. Я не покупаю одежду, таскаясь по магазинам. Меня проще научить вскрывать бутылку шампанского, сбивая горлышко ножом, чем заставить меня ходить по магазинам. Я всё просто заказываю через интернет. Или Аля мне что ни будь покупает. Это платье, я бы раньше не в жизнь не одела, и никогда бы не купила, мне его по ошибке прислали в начале лета. Пока я быстренько прикрыла руки с парой синяков, белым жакетом, Сола, отыскала лаковые бежевые туфли в гардеробе, с открытым носком. Обувшись, до меня дошло, что я просто не смогу одеть это платье. Ноги открыты почти до середины бедра, открывая ноги светлые словно фарфор. В контрасте с таким холодным ярким цветом платья, на высоте каблука, они просто нереально бросаются в глаза.

– Сол… если Раф, увидит меня в таком виде, он же с ума свихнется.

Сола, окинула меня внимательным взглядом.

– Этот парень видел тебя и не в таком виде, и смирительная рубашка, по прежнему далёкая перспектива для него.

– Я не шучу, кори, он этого не одобрит.

Подруга безразлично пожала плечами.

– Его проблемы. Волосы, убирать не будешь?

Я лишь отрицательно мотнула головой и Сола, подошла и примеряясь собрала волосы в высокий хвост. Вопросительно на меня посмотрев, через отражение, улыбнулась когда я одобрительно кивнула. Она минут за десять, управилась с моими волосами и намотав широкую прядь, пряча резинку для волос, присмотрелась. Довольная собой, развернула меня к зеркалу и как не странно, даже импровизированная косая чёлка, смотрелась очень уместно. Да и вообще, Сола, прирождённый стилист. Но почему-то хочет стать нейрохирургом.

– Этим ты хотела заниматься? Хотела стать стилистом?

– Я об этом думала. ― подтвердила она, ― Но я решила, что лучше буду при деньгах и крутить букли только тебе, чем крутить букли, всем подряд и жить на шиш…

Я рассмеялась и Сола, вместе со мной. Я наткнулась на Костю, зашедшего в мою комнату. Я не хочу говорить с ним.

– Куда это вы собрались, дамы? ― он заметал взгляд, между Солой и мной. На меня он смотрел с откровенным беспокойством.

– В клуб, Раф, позже подъедет, у него там, дело какое-то срочное появилось. ― сказала я, поддетая недовольством. Вообще-то, он даже не удосужился сказать, что это за дела, под самый вечер. Не то чтобы я ему не доверяла, просто интересно, почему так сложно была сказать, куда и зачем он слинял.

* * *

Музыка, в клубе, уверенна была слышна, даже на том континенте. Сейчас, это немного раздражает. Сола, пропустив со мной по паре стопок текилы, потащила танцевать. Вернувшись к стойке, где уже во всю оживлённо болтали шутили Миша с Тёмой. Точно, они же знакомы. Я удивленно похлопала Тёмы по плечу, который сегодня, на столько пьяный, каким в общем-то пожалуй редко бывал.

– Привет! ― перекрикнула я музыку, ― Ты что тут делаешь?

– Привет Тори! Да ровно то же, что и вы!

Мы с Солой разговорились с ребятами, которые с энтузиазмом вспоминали и подкидывали разные приключения с своим участием и от некоторых из них, мы с Солой просто уходили под стойку от смеха, потому, что как оказалось, даже я не знала всего, что Тёма с друзьями отмачивал в школе и сейчас в колледже.

Я то и дело посматривала на телефон, проверяя время и ожидая звонок, или смс. Но телефон молчал, а Гордеева всё ещё не было. Я позвонила сама, а столкнувшись с механическим голоса оператора, вспомнила, что Раф разбил свой телефон, и другим по всей видимости так и не обзавёлся, пока я спала сутки.

– А парень твой где? ― практически продолжил мою мысль Тёма.

– Должен быть здесь, полчаса назад. ― ответила я угрюмым тоном и прикурила сигарету, чтобы убить нервы. Сола утащила Мишу танцевать. А меня просто на куски разрывало, между желанием сбежать и желанием остаться и дождаться его. Между желанием напиться и желанием отвлечься, от этой затеи. И башкой то вроде понимаю, что не надо на глаза ему попадаться, у бара, что надо хотя бы в сторонку свалить, но у мании иное мнение на сей счёт. Я заказала слабо алкогольный коктейль. На что я надеюсь? На то, что он не поймёт? Как долго я смогу играть в этот маскарад, не принимая препараты?

– Эй, ты чего, загрустила? ― привлёк моё внимание Тёма. Он выцепил сигарету из моей руки и затянувшись, затушил её в пепельнице. Я пожала плечами, утонув взглядом в своём коктейле.

– Да, так, неважно.

– Я смотрю, зажил, ― он указал бокалом с виски, на мою шею, ― Больше ты в моих услугах не нуждаешься.

Он казался, опечаленным, с какой-то вымученной полуулыбкой на лице.

– А, то есть, я основной источник твоего дохода? ― усмехнулась я, ― Не переживай. Мало ли чего в мою бальную голову ещё взбредёт. Вдруг я крылья себе на всю спину захочу.

– Скорее уж основной источник вдохновения, ― проговорил он невесело, ― А, крылья, я уверен и так у тебя есть.

– Ага, демонические, ― потешалась я, ― Ну, знаешь такие, как у летучей мыши? Аж три пары

– Значит, ты падший ангел. ― рассмеялся парень. Я приговорила коктейль и решила повторить.

– Да какой я к чёртовой матери ангел, Тём? ― всплеснула я рукой, ― Так, марионетка в когтях своих демонов. Любой нормальный человек, в ужасе бежит от меня, стоит мне сказать лишь пару слов на своём сумасшедшей диалекте.

– Ну, я же не бегу. ― возразил Тёма. Скептически посмотрела на блондина.

– Ты просто привык, к этому дерьму, ― отмахнулась я, ― В первое время нашего знакомства, Тём, у тебя рот от шока открывался чаще, чем я опрокидывала в себя шоты. ― припомнила я.

– Почему ты этого не понимаешь? Да, любой парень увидев тебя лишь раз, влюбляется в тебя на всю жизнь.

– Ух, ты, ― хмыкнула я, ― И давно интересно ты не парень?

– Хм, говоря любой, я в самом деле имею в виду любого, ― (я обескураженно уставилась на парня, каким-то образом, оказавшегося слишком близко от моего лица) ― И я не исключение.

Я отпрянула, и мысленно, на автопилоте уже заносила руку, когда он подался за мной. На его грудь стремительно легла мощная ладонь. Он отлетел от меня быстрее, чем я успела сообразить, что вообще произошло. И походу, бармен, понял, конкретно по моему окаменевшему лицу, что дело пахнет керосином, и направил взгляд куда-то в глубь клуба. Вероятно в поисках секьюрити…

Тёма, хотел было рот открыть, но поняв кто пихнул его в грудь отталкивая от меня, закрыл рот. Тёма своими глазами видел Гордеева в бою, и едва ли хочет испытывать это на себе.

Раф, напряжённой скалой, стоял чуть левее от меня. У него ходили желваки ― плохой признак. Даже под чёрным пиджаком, закатанного до локтей, было видно, как вздымались плечи, он глубоко и тяжело дышал. Этот я-убью-тебя-взгляд, сворачивал кровь даже мне, что и говорить, о Тёме, который встретил его напрямую, без посредников. Раф проделал шаг к парню, но я схватила его за локоть, останавливая. Боги, с равным успехом я могла пытаться остановить несущийся на меня локомотив. Но на удивление, Раф застыл на полушаге.

– Убирайся, ― прорычал он, ― Сейчас же. Пока, тебе не потребовался грёбанный парамедик.

Тёма мимолётно взглянув на меня, посмотрев на Рафа, он коротко кивнул, поняв, что спорить с Гордеевым прямо сейчас дело опасное для жизни. По мне волнами ходило напряжение исходящее от Рафа, поступая внутривенно, прямо через руку, на его локте.

Я не дышала, замерев.

Когда Тёма проходил мимо, Раф, перехватил меня за руку, и усевшись за стойку, заказал виски. Сев рядом в пол оборота, я поймала сразу несколько плотоядных взглядов в исполнении девушек, направленных на него. Не удивительно, даже свирепый, с горящими грозовыми глазами, и ожесточенный в чертах, он был прекрасен. Чёрт. А я бы на его месте не остановилась. Я бы взбесилась наверное. Страшно даже представить, как разозлился Раф, увидев, что некоторые скрытые влюблённые, пытаются меня поцеловать. Меня передёрнуло от этой мысли.

– Просто тату-мастер, значит? ― медленно проговорил Раф, перебирая пальцами по поверхности бара.

– Да, я и не думала, что он… Он никогда даже не… ― я осеклась, не в силах подобрать слова, и забила на это действо, ― Чёрт!

– А я вот думал.

Раф, опустил взгляд, и нахмурился, не сложно догадаться от чего. Короткое платье.

– Да, ты меня разыгрываешь…

Я отпила свой коктейль, поглядывая, как Миша с Солой, танцуют под более медленную мелодию, Young and Beautiful ― Lana Del Rey.

– Где ты был? ― спросила я, вернув всё внимание на парня.

– К родителям заезжал.

– Почему сразу, не сказал, что домой заедешь? ― удивилась я, немного хмурясь.

– Домой я потом заехал, ― поправил Раф, зависнув взглядом на моём платье, ― Вик, а это не слишком коротко?

Я в шоке, заискивала его взгляд, прибывающий на моих полу прикрытых бёдрах.

– Ты, что не с родителями живешь?

– Не с ними. ― он отпил виски, и взметнул взгляд чётко в мои глаза, ― Не удивительно, что мастер приступил к активным действиям.

Я поправила платье, пытаясь притянуть его край ниже.

– Да, отцепись ты от моего платья. То слишком длинные юбки, то слишком короткие…

– Вот, не надо! ― перебил мой бубнёж, Гордеев, ― Я не имею ничего против длинных юбок. Скорее даже за, так ты на цыганку похожа, ― улыбнулся он нагло. Я выставила на него палец с оскорблённым видом.

– Я не цыганка, я ― племенная женщина навахо.

– Не похожа, ― мотнул он головой, и отобрал у меня сигарету. Я вскинула бровь.

– Ты тоже на цыгана не тянешь.

– Нет? ― уточнил он с сомнением.

– У-у. Ты на мать больше похож, ― развеяла я его сомнения. Раф слегка прищурился, выпуская дым в сторону.

– Почему ты никогда не говоришь слово «мама»?

По моей коже пробежал холодок, я немного напряглась.

– Ты её встречал? Я ― нет. Вопросы? ― изогнула я бровь.

– Ну, да. О чём-то таком я догадывался.

– Почему ты не живёшь с родителями? ― решила я выяснить. На мгновение он удержал мой взгляд, словно решая, что мне ответить.

– Мне это не удобно.

– Почему? ― не отставала я. Раф вздохнул, внимательно на меня смотря, почти с замерзанием сердца.

– Я плохо сплю.

Я не сразу поняла о чём он говорит. Лишь спустя мгновение, меня осенило.

– Кошмары? ― догадалась я. Раф просто кивнул на это.

– И давно ты один живёшь?

– Да. ― только и ответил парень.

А, как он… А, родители? А… как это так вообще?

Раф, видя моё замешательство, сказал:

– Раньше просто жил в гостевом доме. А потом мы и вовсе переехали. В марте, когда мне исполнилось 18, мне подарили этот дом, в котором я сейчас живу.

– И родители не против, такого… затворничества? ― сориентировалась я. Это же выходит он был совсем один. Ну может да, днём он был с родителями, но ночью… И с марта месяца, он вообще остался в одиночестве.

– Уже привыкли, ― он вздохнул, ― Это поверь мне лучше, чем не спать из-за меня по ночам.

– Но… я никогда не видела, чтобы тебе снились кошмары. ― сказала я, с какой-то нотой надежды в голосе. Неужели он страдает от кошмаров? Раф, низко склонился, почти касаясь лбом, моего. Его глаза сияя и мерцая всеми оттенками синего, смотрели в мои, это имело просто колдовской эффект, магический.

– Потому что с тобой они не сняться, ― он роскошно улыбнулся, высвобождая мою закушенную губу, ― Потанцуешь со мной, племенная охмурительница тату-мастеров?

– Я его не охмуряла! ― возмутилась я, с недоумением. Парень подцепил меня за руку, стаскивая с барной табуретки.

– Конечно нет, ― покачал он головой, ведя к танцплощадке, ― Это сделало твоё платье, подставляя несчастного мастера под огонь.

– Чё-это он несчастный? ― усмехнулась я, лавируя между народа, под ритмы басов Boy Epic ― Vampire Sunrise.

– То-это. ― состроил он мой тон, и развернул к себе спиной. Его губы легко коснулись моего уха, ― Он, поверь мне самый несчастный, тату-мастер на свете, потому что ты моя…

Посмеиваясь над ним, ибо это как раз таки он самый несчастный парень во всей галактике, потому что я его, я качнула бёдрами, заставляя его двигаться со мной в унисон. Мои руки пробежав по его плечам, зарылись в шелковые пряди его волос, уводя всего его в ритмы танца.

– Вот, чёрт, ― глухо усмехнулся Раф, скользя ладонями по моей талии, ― Я и забыл об этом эффекте, когда ты танцуешь.

– Это только ты так бурно реагируешь. ― потешалась я, извиваюсь языками пламени, под музыку. Я развернулась лицом к нему, объятая за талию. Вокруг было много людей, но я чувствовало себя в безопасности с ним.

– Да, конечно. Тебя бы на мое место сейчас.

– Это ты хотел танцевать.

– И очень зря. Поскольку всё что, я теперь хочу сводится к твоему платью и его исчезновению, ― пробормотал он скользя руками на мои бёдра, и резко притянул к себе, ― Желательно в приватной обстановке.

– Не я занимаюсь табулированием, твоих желаний. ― заметила я.

– Опять бросаешь мне вызов? ― сощурился парень, ― Почему ты постоянно это делаешь?

– Потому что могу.

Он ничего не сказал на это, только что-то блеснуло в его глазах. В мерцающем свете софитов, они казались синими сапфирами идеальной огранки.

Мы пошли к бару, где уже сидели Миша с Солой.

– Я на минуточку. ― сказала я отлепляясь от него. Кивнув он пошёл к стойке, а я в дамскую комнату. Мне просто нужна была вода, много ледяной воды. Мне впору носить с собой лёд, когда этот парень так чертовски близко от меня.

Брызнув себе в лицо, немного воды я закрутила кран, и потянулась к бумажным полотенцам, чтобы вытереть руки. Мой взор уткнулся в гидроперидную блондинку рядом со мной. Она неотрывно следила, за мной, казалось за каждым моим движением, оперяясь об раковину одной рукой. Светка, блин. Меня это напрягло. Она как-то странно покачала головой.

– Ты же вроде не глупая? Какого чёрта ты… ― она осеклась втянув воздух сквозь зубы, ― Дам тебе бесплатный совет: держись от Гордеева подальше.

Пункт № 24: ненавижу сталкиваться с людьми лоб в лоб.

Отлично, просто отлично.

– Предположим, я не собираюсь этого делать, что тогда? ― спросила я с вызовом в голосе. Девица начала накаляться.

– Ты об этом пожалеешь.

Я небрежно усмехнулась.

– Не убедительно. ― сказала я отмахнувшись.

– Думаешь я шучу?

– Я думаю, ты переоцениваешь свои возможности, ― парировала я остерегающе. Какого ей надо, от меня, я не пойму? Я уже разозлилась, а ей всё неймётся. Стало странно, что у них за отношения такие, были, если он ничего ей не обещал, ничего у них не было, а потом она сама же свинтила. Логика, где? Девица резко подступила, но нападать она не собиралась, поэтому я даже с места не сдвинулась.

– Тебе ничего с ним не светит. И когда он наиграется, только вопрос времени. ― проговорила со злостью блондинка. ― Не будь дурой, не ломай себе жизнь. ― прошипела она ткнув меня пальцем в грудь.

Это возымело просто дикий эффект. Нехер всяким шлюхам, меня трогать! Перехватив её руку, я быстро скрутила девицу, заведя её руку за спину и склонилась к уху.

– Ещё хоть раз, ты появишься в поле моего зрения, и тебе потребуется серьёзная помощь дантиста. Поняла меня, тварь? ― прорычала я свирепо.

Отпустив девицу я развернулась и удалилась из уборной.

Я скользнула за бар взвинченная после стычки. Раф с Мишей потягивала виски. Я заметила в толпе Светку. Сука, надо был руку ей к чёрту сломать. Внутри меня клокотала не выплеснутая отборная ярость. Блондинка, явно пристально наблюдала за мной, я кожей это чувствовала. Обернувшись нашла её в дальнем уголке клуба на угловом диванчике, с парой каких-то девиц. Раф положил мне руку на поясницу, привлекая внимание. Я немного вздрогнула, и придвинулась к нему еще ближе, пока не почувствовала на шее его горячее дыхание. Его глаза были прикованы только ко мне, обдавая жаром изнутри, перенаправляя энергию моей ярости в иное русло.

– Что ты будешь? ― спросил меня Раф. «Тебя» ― хотела я сказать.

– Текилу, ― прошептала я. Сола выставила палец вверх, давая понять, что составит мне компанию. Раф, оторвал от меня взгляд, и заказал несколько стопок. Он опрокинул одну, без соли и просто прикусил лайм. В голове вспыхнула занимательная идея и во мне щелкнул какой-то переключатель. Где-то на краю сознания, я предельно чётко осознавала, что, наше с ним время ограничено, и понимала, что никогда его не забуду. Ни в этой жизни ни в тысячах следующих. Но еще я хотела быть уверенной, что, даже если мы расстанемся я останусь в его памяти.

– Ты не правильно пьешь текилу. ― покачала я головой. Я перегнулась через его тело за лаймом. Его дыхание дрогнуло. Оказавшись в паре сантиметров от его лица, встретилась с ним взглядом, он просто застыл на месте. Я скользнула долькой лайма по его шее. С его губ сорвался низкий стон, заставляя мое тело вспыхнуть от желания к нему. Легкая дрожь прошла по его телу.

– Показать, как это делается?

Его глаза затуманились, и с одной стороны его губ показалась провокационная усмешка. Он лишь едва заметно кивнул в ответ. Посыпав солью по влажному следу, я наклонилась и слизала всю соль, слегка надавливая языком по дорожке, снизу и поднимаясь вверх по шее, легко прикусила за мочку уха. Вкус его кожи, смешанной с солью и осознание, что его бывшая за мной наблюдает, превратили мое тело в один сплошной концентрат эндарфина. Схватив стопку, я проглотила текилу, прикусила лайм. Я со стуком поставила рюмку.

Он смотрел на меня, с приоткрытым ртом. Я жестко впилась в его губы. Медленно я отстранилась от него. Его дыхание стало тяжелым. Я видела в его глазах животный блеск.

– Хм, ты тоже слышишь эту музыку из порно 90-х? ― задумчиво поинтересовалась Сола, у Миши. Парень поперхнулся пивом, и обескураженно уставился на свою девушку.

– Сол, ты что в детстве смотрела порно вместо Диснея? ― рассмеялся он нервно.

– Ты сумасшедшая, ― шепнул Раф, между неровными вдохами, не в силах отвести взгляда от моих глаз. С кривой улыбочкой Раф протянул мне руку. ― Поехали отсюда, ― прошептал он.

– Я снова не высплюсь, надо полагать? ― пробормотала я тихо.

– О, сон, это поверь мне единственно что тебе не грозит.

Глава 19. Палором

Раф ещё раз внимательно пробежался по нотным листам, и изумленного на меня посмотрел.

– Что это?

– Это всё ты. ― улыбнулась я, собирая крупицы самообладания и храбрости. Я покусывала губу, сильно волнуясь. Взъерошив свои волосы, он уткнувшись обратно в ноты, неторопливо перебросил свою гитару из-за спины. Немного встревоженный, он передал ноты Сашке.

Пристально смотря на меня своими кристально синими глазами он отошёл от микрофона. Неспешно подойдя, я саркастически усмехнувшись, уткнула взгляд на микрофон, который при моём росте, был на уровне переносицы. Поправив его после высокого Рафа, под добрый смех, Миши, я достала из памяти строчки, хаотично вертя их в голове, всё ещё думая а не отступить ли?

Саша перебрал клавиши и Яр уловил ритм, постепенно преображая и усложняя его. Кинула взор на Рафа. Чёрт бы его побрал, он как всегда неотразим, даже в обычных потёртых джинсах и темно фиолетовой, закатанной до локтей рубашке. Он меня отвлекает.

Он ничего не говоря и не отнимая глаз от меня, в задумчивом виде, просто пробежался рукой по иссиня-чёрным волосам, тем образом от которого, даже мое чопорное сварливое подсознание, просто шарахнулось в обморок. Не выдержав этого пронзительного взгляда, настороженно следящего за каждым моим вздохом, я отвернулась, смотря под ноги. Да, в этом весь Раф. Красив, как ангел, он источает чертовски головокружительный магнетизм.

Перебрав струны, кристаллизируя мелодию, я без остатка завораживала свою душу магией музыки. Закрыв глаза, я осторожно пролила свой голос в микрофон…

 
― Ты ― огонь, я как тень,
Я ― падение с высоты.
Ты ― болезнь, или нет?
Исцеление ― это тоже ты.
Мне самой не в жизнь не рассудить.
Демон ― страх, моя боль,
Войска три ― мой легион,
Тёмный мир, кроме него
Внутри меня совсем нет ничего,
Если хочешь то разрушь его.
 
 
Вопреки, меня спаси,
Поймай над пропастью во ржи.
Вызов брось во льдах
И разрушь мой прежний мир.
Останься навсегда,
Океаном, где мечта
В сапфировых глазах.
 
 
И снова на уме,
Лишь то, что шепчешь мне.
Я вижу лишь твой свет, я верю лишь тебе,
Не оставляй одну во тьме!
 

Внезапно он оказался совсем рядом, в миллиметре от моего лица, у микрофона. Мой голос казалось растворился, сорванный струнами души, попал…

 
― И снова на уме,
Лишь то, что шепчешь мне.
Я вижу лишь твой свет, я верю лишь тебе,
Ты не одна во тьме…
 

Он почти прошептал последнюю строчку в микрофон. Мои пальцы дрожали на струнах, прокладывая кульминацию. Я слышала своё судорожное дыхание в микрофон, не в силах отступить от него. Дребезжание, моих отпущенных струн, погрузило бар в звенящую тишину. Я ощутила, как он низко склонился над моим ухом.

– Похоже у тебя талант, оставлять меня совершенно… безоружным. ― казалось он всерьез ошеломлён, тысячи тысяч хаотичных мыслей перебивали друг друга, отчаянно крича в его бархатном шепоте. ― Клянусь, я этого не планировал…

Открыв глаза, утонула в синих глазах.

Сердце грохнулось вниз, рассыпая секунду на вечность. Посмотрела на Рафаэля, он нервно кусал губы ― нетипичная для него черта, очень редкая, говорящая мне о крайней степени его волнения. Вернула сомнамбулический взгляд на женщину, неземной красоты, у подножия сцены, с печальными синими глазами. В них струился неповторимый свет.

Ольга Викторовна ― мать Рафаэля.

– Здроу биб Ляля. (Здрасти, теть Ляля) ― весело крикнул Ярэк. Ольга Викторовна улыбнулась ему.

– Бахталэс, Яр. (Привет, Яр).

Раф посмотрел на свою мать.

– Привет мам, ты что тут делаешь?

Женщина свободно пожала плечами, легко улыбаясь, поманила его рукой.

– Я на пару слов.

Пока все здоровались с женщиной, я одно мгновение пережила всё: и боль и страх, мне до ужаса нужно было сделать вдох. Конкретно в то мгновение, когда, женщина мило мне улыбнулась.

– Здравствуй Виктория.

Я почти в замешательстве, посмотрела на неё.

– Здравствуйте, Ольга Викторовна. ― поздоровалась я, изрядно растерянно. Хотя, чему я удивляюсь, она за те два года, не раз сталкивалась со мной в кабинете директора, из-за наших с Рафом разборок. Собственно только так я видела родителей Рафа, только на ковре директора, я вполне могу впадать в ступор в её присутствии.

Женщина посмотрела на Рафа.

– То есть, не заявись я сегодня, то ещё не скоро бы об этом узнала, Раффи? ― усмехнувшись, она укоризненно покачала головой, и доставая из сумки большой конверт, ― Консультацию, перенесли, вот что я собственно хотела… ― долетели обрывки слов, Ольги Викторовны. Раф, забрал конверт у матери, что-то тихо ответил, кивнув, получая такой-же тихий ответ.

Не узнала бы о чём?

Мне стало не по себе, я не стала вникать, вероятно это какие-то семейные вопросы. Я переключила себя на гитару, тихо перебирая струны, успокаиваясь, убивая волнение, о вибрацию струн.

– Через полчаса.

– Хорошо. ― согласился Раф, возвращаясь на сцену. Пробежавшись пальцами по своим волосам, с силой вплетаясь в волнистые пряди, Раф, заломил руки за шею, оставляя гитару свободно висеть на ремне. Он словно боролся за право что-то сказать матери, или намекнуть на что-то, но не мог переступить через волны в глубине себя. Или я тому причина. В чём дело?

Женщина выразительно посмотрела на Рафа.

– И про ужин, будь добр не забудь.

– Но…

– Никаких но, ― перебила она, и заметала взор между нами, ― Гожо гилы, юнэ багала сыр чиреклы.

«Красивая песня, она поет как птица.» Дожилась я уже и цыганский стала понимать. Женщина посмотрела на меня, как-то немного заискивающе или изучающе. Я растерялась окончательно.

– О… наис. (О… спасибо) ― пискнула я в микрофон. Почему она так меня парализует?

– Багибны́тко ро́мнори? ― спросила она Рафа, веселящимся тоном.

Его паника росла в геометрической прогрессии. Моя кстати тоже.

– Мам…

– Просто спросила, не надо делать такое лицо.

– Она тебя понимает, ― почти прошептал Раф и мимолётно посмотрел на меня разрозненным, почти паническим взглядом, восхитительно сияющих кристальных глаз, он довольно тяжело дышал.

Понимаю? Вот, кстати, не очень. Поющая… кто? Ро́мнори? Что это значит? Что? Зачем? Вот что и зачем она сказала? Я сохранила сдержанную полуулыбку на лице, но судя по виду Гордеева, это мне не удавалось. Ольга Викторовна, обратила всё своё внимание на меня.

– Ту gинэс романы чиб? (Ты знаешь цыганский язык?)

– Нат. На сарэса. Мэ набутка полав. (Нет. Не совсем. Я немного понимаю.)

Ничего, на это ни сказав, она лишь улыбнулась.

– Ну, всё я побежала, всем до свидания, ― посмотрев на Рафа, кивнула. Развернувшись она подцепила из кармана кашемирового пальто, ключи от машины и вышла из бара.

– Что такое ромнари? ― спросила я полушёпотом.

– Ро́мнори. ― поправил меня Ярэк, ― Это значит…

– Девушка, ― перебил Раф, ― Это значит девушка.

Я в ужасе уставилась на Гордеева.

– Что? ― опешили мы синхронно с Ярэком. В непонятках осмотрела на драммера. ― Что «что»? ― тряхнув головой вернулась к источнику своего недоумения, пока эти двое не начали спорить на своем исконном, и не запутали меня.

– Ты что сказал своей матери, что мы встречается? ― спросила я борясь с паникой, ― В этом смысле?

– А что в этом такого? ― развёл он руками, ― Покажи мне хоть одного знакомого человека, который об этом не знает.

Я всплеснула руками, заискивая его взгляд.

– Хэн! Зачем?

– Что значит зачем? ― искренне не понимал Раф, ― Она моя мать, почему она не может об этом знать?

Переведя дыхание, я выставила на него ладонь.

– Ты что черт побери всех своих девок-однодневок с матерью знакомил?

У него челюсть отвалилась от моего вопроса. Если честно, я не хотела этого говорить, это случайно вырвалось.

– Так, тормози ― разобьёмся! Ты не девка-однодневка.

Он перебросил гитару за спину, настороженно смотря в мои глаза.

– Брейк! ― Ярэк звонко шарахнул по медным тарелкам ударной установки, и ткнул в Рафа палочкой, ― Ту со на пхэндян лакэ? ― его тон был укоризненным.

«Ты что не ты сказал ей?»

Какого…

– Яр, ты что смерти моей хочешь? ― пробормотал Раф, не отрывая от меня напряжённого взгляда. Замешательство, панические, страшное, подорвало моё сознание. Эмоции спутались, в ускоренном биении сердца.

– Гордеев, ― наехала я, ― а ну-ка вот с этого места поподробнее, пожалуйста.

Ярэк рассмеялся, как-то саркастично, высмеивая.

– Ту со на пхэндян лакэ, со лэса ла палором? (Ты что не сказал ей, что…?) Что? Что он не сказал? Я запуталась, не в силах перевести.

Раф метнул грозный взор в парня.

– Возможно это секрет для тебя, брат, но она тебя понимает.

– Вообще-то не очень. ― возмутилась я, ― В чём вообще дело, Раф? Что за чёртовы секреты?

– Дэлыно… (Идиот…) ― усмехнулся Ярэк.

– Мэ тут уморава. (Я тебя убью)

– Да, вы задолбали! ― прикрикнула я, не выдержав этого безумия. Оба вздрогнули. Раф остерегающе выставил палец.

– Я потом тебе скажу, ладно?

Я посмотрела на Ярэка. Мои брови пересекли границу небес, когда до меня дошло.

– Вы братья?

– Тоже мне новость. ― усмехнулся Ярэк.

– Но…

– Двоюродные. ― пояснил Миша. Я посмотрела на парня, перевела взгляд на Рафаэля. Вот чёрт, он никогда не говорил мне об этом. Никто и словом ни разу не обмолвился, хотя наверное это само собой разумеющееся, просто моя концепция внутри себя, сужает мой кругозор.

– Успокойся Тори. ― шепнул Миша, мне на ухо, он сказал, что-то ещё, но я не слышала больше не слова.

Тысячи мыслей пронеслись в моей параллельной вселенной. Тысячи вопросов, и пропавший голос не позволил сказать и слова. Я посмотрела на Рафа. Он иной, нежели его видят. Моногамен, но не привязчив, мечтатель, но не романтик, храбрый, но не герой, популярен и нелюдим. Ревностный собственник. Его сторонятся, но всё равно стремятся приблизится, летя как мотыльки на огонь. Такие как он притягательны, и либо принимаются такими, какие они есть, либо нет.

Низкие притязания. Раф, работает сам зарабатывая деньги на личные расходы. Он сто процентный наследник бизнеса своего отца, каким бы он не был. Даже я являюсь прямым наследником бизнеса матери, в случае чего. У меня свои причины, игнорировать сей факт. Но почему Раф не свяжет свой путь с предпринимательством? Он выбрал свой собственный, путь, выбрал то, что любит. Как интересно, его отец относится к решению Рафа? Они на сколько я сумела понять в хороших отношениях, видимо отец прекрасно понимает Рафа. Его родители в ладу со своим сыном. В ладу с самими собой. Каждый нормальный родитель хочет своему ребёнку только самого лучшего. Как долго Раф сможет скрывать от них, мою истинную сущность? Как долго я смогу скрывать это от него? Всё тайное рано или поздно становиться явным.

Я вдруг осознала и ещё один не мало важный фактор. Его семья имеет свой менталитет, имеет свою культуру, даже свой язык, а это уже целый мир. Они следуют своим традициям, так же как моя семья, по крайней мере, я, отец, бабушка, её предки, мы следуем индейским традициям. Раф ― христианин. Я ― тотемистка, я ― язычница, грубо говоря.

Огромная пропасть разверзлась между нами, когда всё это снизошло до меня. Неужели он не понимает этого?

Я каким-то чудотворным образом сумела всё сдержать в себе. Мы продолжили репетицию, но я настолько пропала в прострации, что едва могла нормально соображать. Мой Вавилон стремительно рушился. Всё это было лишь инсинуацией, инсинуацией небес в которых я витала, не видя очевидного прямо перед своими глазами. А увидев, пала с небес, изгнанная истиной в суровую реальность.