Текст книги "Вглядись в его лицо"

Автор книги: Лайза (Лиза) Скоттолайн (Скоттолини)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

78

Элен открыла дверь. Полицейские вбежали в гостиную и тут же рассредоточились. Одни направились в столовую, другие, скрипя ступеньками, поднялись на второй этаж. В палисаднике и на заднем дворе замелькали лучи фонариков. Уилл, которого Элен не спускала с рук, затих и, широко раскрыв глаза, наблюдал за происходящим. Полицейский постарше отвел Элен в сторону, положив руку ей на плечо. На нем были очки в тонкой металлической оправе.

– Меня зовут Патрик Хэлберт, – представился полицейский, стряхивая снежинки с форменной куртки. – Это вы звонили в службу спасения?

– Да. – Элен назвала себя. – Где скорая помощь?

– Они уже едут. Вы не ранены, мадам? – Хэлберт многозначительно посмотрел на нее.

Опустив голову, Элен впервые обратила внимание, что она вся в крови.

– Нет. Кровь не моя. Но мой сын получил травму. Когда приедет скорая?

– Максимум через пять минут. – Хэлберт держался строго официально, но в его взгляде угадывалось сочувствие. Полицейский внимательно осмотрел сидящего у нее на руках Уилла и продолжал: – Диспетчеру вы сообщили, что к вам в дом проник грабитель…

– Да.

– В доме, кроме вас, есть кто-нибудь еще?

– Пат! – крикнул из кухни другой полицейский. – Тут у нас двое!

Элен сказала:

– Нам надо спешить, у него идет кровь из головы. Может быть, вы сможете отвезти нас в больницу?

– Лучше подождем медиков. Если понадобится, они окажут вашему сыну помощь в своей машине. – Хэлберт заметил, что Уилл босиком, и насупил брови. – Что, приятель, ботинок-то нет?

Уилл сжался и отвернулся; полицейский достал из нагрудного кармана шариковую ручку и блокнот.

– Миссис Глисон, пока мы ждем, пожалуйста, введите меня в курс дела. Итак, что у вас произошло?

– Давайте лучше поговорим потом, когда моим сыном займутся врачи. Сейчас важнее всего здоровье моего сына. Кроме того, не все можно говорить при таком маленьком мальчике.

– Это не допрос, официальные показания вы дадите потом, в полицейском участке. Я знаю, кто вы, моя жена читает ваши статьи в газете. – Хэлберт улыбнулся и стал больше похож на нормального человека. – А сейчас давайте просто побеседуем в ожидании скорой.

– Всю историю рассказывать долго. В общем, ко мне в дом вломился грабитель. Вооруженный. Он собирался убить нас с сыном. Облил мальчика бензином.

Элен покосилась на Уилла. Тот внимательно разглядывал полицейского, но слушал, навострив уши.

– Потом появилась женщина по имени Кэрол Брейверман и отвлекла грабителя. Она схватила Уилла на руки и попыталась бежать с ним. И тогда грабитель ее застрелил. Я попробовала сделать ей искусственное дыхание, но было поздно. – Элен кольнуло чувство вины, но она постаралась не дать ему волю. Сейчас не время распадаться на куски. – Они в кухне.

– «Они» – значит трупы?

– Да.

Послышался вой сирены; во дворе мелькнул красный луч. Карета скорой помощи затормозила у крыльца, взрывая глубокий снег. – Приехали!

– Пошли. – Хэлберт убрал ручку и блокнот в карман. – Миссис Глисон, мы проводим вас до больницы.

Выйдя на крыльцо, Элен повернулась, чтобы прикрыть Уилла от ветра, и начала осторожно спускаться. Малыш крепко прижимался к ней. За ними шли Хэлберт и несколько других полицейских. Идти пришлось пригнувшись – порывы ветра били в лицо. Из машины скорой помощи выскочил фельдшер и распахнул перед ними задние дверцы. В салоне машины загорелся яркий желтый свет.

Элен зашагала по дорожке, приминая сапогами мокрый снег.

– Сколько снега выпало, правда, милый?

– Целая гора! – с готовностью отозвался Уилл.

– Почти по колено, – добавил Хэлберт, который шел рядом, придерживая Элен под локоть.

Фельдшер скорой помощи протянул руки.

– Это пострадавший мальчик?! – крикнул он, перекрикивая рев мотора.

Элен передала ему Уилла.

– Да. Ему три года, у него за ухом кровь. Ему… наступили на голову сапогом.

– Влезайте в салон, – распорядился фельдшер, подсаживая Уилла в машину и садясь следом за ним.

Элен поднялась на подножку и шагнула на пол, обитый металлическими полосами.

– Поехали, Уилл!

Только сейчас она сообразила, что мальчик босой, и стала греть ему ступни руками. От всего происходящего у нее совсем разум отшибло – не догадалась переобуть его во что-то другое.

– Мы едем в машине скорой помощи. Правда, круто?

Вдруг сзади послышались крики:

– Подождите, подождите!

Все обернулись. Пока они садились в карету скорой помощи, к ее дому подъехал черный седан и остановился за полицейскими машинами. Из седана выскочил какой-то человек и, размахивая на бегу руками, бросился к ним. Полы его спортивной куртки развевались на ветру. За неизвестным бежали полицейские.

Вот незнакомец очутился на свету, и Элен сразу же узнала его искаженное от боли лицо.

Билл Брейверман!

– Стойте, погодите!

Отбиваясь от полицейских, которые хватали его за руки, он добрался до кареты скорой помощи и попытался влезть внутрь. Подоспевшие полицейские преградили ему путь. Он отчаянно дрался и вырывался. Снег летел ему в лицо, но обезумевший муж Кэрол Брейверман не обращал на него внимания. Он ухватился за дверцы, крича:

– Стойте, погодите, пустите меня!

– Немедленно отойдите от машины! Нам надо ехать! – крикнул фельдшер, отталкивая его.

Билл успел заметить в салоне Уилла, и его лицо осветилось радостью.

– Тимоти, это ты! Слава богу, это ты! – Билл протянул к мальчику руки, и Уилл, снова испугавшись, громко заплакал.

– Мама! – закричал он.

Элен вскочила, закрывая собой сынишку.

– Билл, мы поговорим позже. Сейчас я везу его в больницу. У него рана на голове.

– Вы?! – Узнав ее, Билл рассвирепел. – Так вот в чем дело! Вы – та женщина, которая усыновила нашего ребенка! – Он начал карабкаться в салон, цепляясь за подножку, но полицейские оттащили его, а фельдшер поспешно захлопнул дверцу. – Там мой сын! – кричал Билл Брейверман. – Там Тимоти! Где моя жена? Что вы сделали с моей женой? – В гневе он развернулся к держащим его полицейским. – Я Билл Брейверман! Где моя жена? Она здесь? С ней все в порядке?

– Да здесь она, здесь, – ответил фельдшер, показывая на Элен.

Та повернулась к Уиллу и принялась успокаивать его.

– Мама! Мамочка!

Из глаз малыша ручьем лили слезы, нижняя губа дрожала.

Полицейский Хэлберт положил руку на плечо Билла.

– Сэр, ваша жена Кэрол Брейверман?

– Да! Где она? Что с ней?

– Пожалуйста, пройдемте со мной, – сказал Хэлберт. – Мне нужно с вами поговорить.

Сотрудники Хэлберта окружили их, оттесняя от дороги, чтобы машина скорой помощи могла проехать.

Снег усиливался.

– Но там мой сын! Мой сын! Он что, ранен? Где моя жена? Это наш сын!

– Мамочка! – повторял перепуганный Уилл.

Элен погладила его по голове, отбросив со лба непослушную челку. Из-за уха сочилась кровь; ярко-алые капли окрасили капюшон курточки.

– Все хорошо, малыш, все хорошо.

– Поехали! – закричал фельдшер, укладывая Уилла на носилки. Перегнувшись через Элен, он захлопнул заднюю дверцу, повернул рукоятку и крикнул водителю: – Все, Джимми, вперед!

Элен сидела рядом с носилками и держала Уилла за руку, повторяя:

– Все хорошо, все хорошо.

Она оглянулась через плечо. Машина вырулила на дорогу, и тут послышался дикий крик, перекрывающий завывание ветра. Билл Брейверман нашел сына, но потерял жену.

– Итак, молодой человек, измерим давление. Это совсем не больно. – Фельдшер ловко надел Уиллу на предплечье манжетку детского тонометра.

– Не плачь, солнышко. – Элен продолжала держать его за руку, но Уилл заливался слезами. – Все хорошо, все обязательно будет хорошо.

Полицейские в заднем окошке превратились в черные маленькие фигурки на фоне белого снежного вихря. Элен понурила голову. Сколько горя!

Ей было жаль Билла, Кэрол… и себя.

И особенно Уилла.

79

Уилла отправили в отделение неотложной помощи. Элен, ссутулившись, сидела на матерчатом стуле в зале ожидания. Перед ней на столике лежали журналы «Пипл» и «Спортс иллюстрейтед», но ей совсем не хотелось читать. В зале никого не было, кроме двух молодых охранников. Они смотрели телевизор, прикрутив звук. Врач отделения неотложной помощи повез Уилла на рентген и томографию, и Элен ждала результатов.

Она закрыла глаза, кое-как пристроила голову на жесткую спинку стула, стараясь отогнать страшные картины: Уилл в комбинезоне, облитом бензином… Роб Мур скалит зубы и целится в Кэрол из револьвера… Кэрол раскидывает руки в стороны, закрывая собой Уилла… Билл в расстегнутой куртке несется к машине и громко кричит… Она сама вся в крови.

Оцепенев, Элен опустила голову и осмотрела свою блузку. Засохшее красно-черное пятно поблескивало в полумраке. Отчего-то ей стало не по себе. Чья на ней кровь – Мура или Кэрол? Хотя… какая разница?

Элен поерзала на сиденье. Она ведь сама захотела установить истину, и вот, пожалуйста. Истина установлена. Пройдет совсем немного времени, и ей придется отдать Уилла родному отцу. Головой она все понимала, но сердце отказывалось верить. Она все осознает потом, когда придется отдать его, расстаться с ним. Пройдет время, и горечь утраты ослабеет. Ведь самое главное, что Уилл цел и невредим. И здоров.

Услышав шум, она подняла голову.

Двери отделения неотложной помощи со скрежетом разъехались в стороны. В зал ожидания вбежал Билл Брейверман в окровавленной куртке. За ним шли Хэлберт и еще один полицейский. Вошедшие заметили ее, и сердце у Элен забилось чаще.

– Миссис Глисон! – окликнул ее Хэлберт, устало улыбаясь. – Как ваш сын?

– Пока еще неизвестно.

– Здесь хорошие врачи, не волнуйтесь.

Хэлберт сел на стул напротив, а второй полицейский устроился наискосок. Билл Брейверман сел рядом с полицейскими и враждебно посмотрел на нее исподлобья. Губы у него были плотно сжаты. Откуда у него на куртке кровь? А, догадалась Элен, наверное, он нес на руках Кэрол… Элен не могла заставить себя посмотреть в глаза отцу Уилла.

– Мне очень жаль вашу жену, – сказала она.

– Спасибо, – хрипло каркнул Билл, по-прежнему меряя ее враждебным взглядом. – Мне бы хотелось услышать от вас, что произошло.

Хэлберт предостерегающе поднял руку.

– Мистер Брейверман, я ведь вам уже говорил: официальные показания мы снимем позже.

– А я хочу знать сейчас, – не оборачиваясь, ответил Билл. – Она здесь, мой сын в больнице, моя жена мертва. Я имею право знать, что случилось.

– Мистер Брейверман, вам придется подождать. У нас свои правила…

– А мне плевать на ваши правила!

Заметив, что Хэлберт начинает терять терпение, Элен подняла руку.

– Ничего страшного, – сказала она. – Он действительно имеет право знать, что случилось, и сейчас можно обойтись без формальностей.

Хэлберт поджал губы.

– Тем не менее позже мы все равно пригласим вас в участок для дачи показаний.

– Хорошо. – Элен набрала в грудь побольше воздуха и, передвинувшись на краешек стула, посмотрела Биллу в глаза. – Все началось с листовки, которую я получила по почте. Там была фотография похищенного мальчика.

Она наскоро рассказала Биллу и полицейским, как узнала про Эми Мартин и Роба Мура. Время от времени Хэлберт что-то записывал в блокноте. Наконец, Элен перешла к сегодняшним событиям.

– Я боялась, что Мур найдет нас с Уиллом и убьет. Я решила увезти мальчика, но опоздала. Мур все-таки вломился ко мне в дом.

Хэлберт перебил ее:

– Кстати, как он к вам проник? Следов взлома мы не обнаружили.

– По-моему, я не заперла дверь черного хода. Мы оставляем ее для кота и часто забываем запереть на ночь. В конце концов, мы живем в хорошем районе. Нарберт – тихий пригород.

– Точно. – Хэлберт улыбнулся. – За последнее время здесь не произошло ни одного убийства.

– Зато теперь их у вас целых два, – буркнул Билл.

Не обратив внимания на его слова, Хэлберт продолжал:

– Раз уж мы об этом заговорили, заодно спрошу… Мур у вас что-нибудь украл?

– Нет, он пришел не воровать, а убивать. Он собрался убить нас с Уиллом. Он связал нас и облил моего сына бензином.

– Мы нашли канистру, – кивнул Хэлберт, листая блокнот. – А теперь, если вы не против, расскажите о Кэрол Брейверман. Когда она приехала и как отвлекла убийцу.

– Да уж, сделайте милость, – хрипло сказал Билл.

Элен кивнула, хотя ей сделалось не по себе. Очень не хотелось рассказывать, как все было на самом деле, но придется.

– Очевидно, похищение, которое произошло два года назад, они спланировали вместе… Кэрол заплатила Муру.

Билл побагровел и привстал.

– Что-о?!

– Правда, так и было.

– Черта с два!

– Клянусь, я…

– Откуда вы знаете?

– Кэрол сама призналась. Она обвинила Мура в том, что он обещал потом вернуть ей ребенка, но не вернул. Она проиграла кучу денег, наделала долгов. Вот и придумала расплатиться капиталом, положенным в банк на имя сына…

– Не может быть! – отрезал Билл.

Хэлберт смерил его пристальным взглядом, но не произнес ни слова.

– Меня ее слова тоже поразили, – продолжала Элен. – Но Мур все подтвердил. Кэрол сама все придумала.

– Да откуда она вообще могла знать Мура? Она с такими подонками не водилась!

Элен закрыла глаза, припоминая безобразную сцену; ее замутило.

– Мур уверял, что они с Кэрол познакомились в казино. Кажется, оно называется «Миккосуки». Вам это название что-нибудь говорит?

Билл изумленно захлопал глазами.

– Что такое «Миккосуки»? – спросил Хэлберт.

– Казино на территории индейской резервации, недалеко от Майами, – ответил Билл.

Элен вздохнула с облегчением.

– По словам Мура, он работал там парковщиком.

– Значит, он сказал, что она проигралась и наделала долгов? – переспросил Билл.

– Да.

Элен понимала, что Билл заранее настроился не верить ни единому ее слову, но, видимо, что-то сказанное ею задело его за живое. Сама того не понимая, она открыла ему глаза. Элен перевела дух и подробно рассказала обо всем, что случилось с той минуты, как Кэрол ворвалась к ней в дом, и до той, когда Мур взял их на прицел в столовой и узнал Кэрол.

– Он сказал, что Кэрол проиграла собственные деньги и… придумала способ залезть в деньги Уилла… то есть Тимоти… для покрытия долгов.

Билл прищурился.

– Так сказал Мур?

– Да, и Кэрол не отрицала. Иначе откуда я бы обо всем узнала?

Билл ничего не ответил. Молчал и Хэлберт, переводя взгляд с Элен на Брейвермана и обратно.

Элен продолжала:

– По ее словам, выходило, что вам об их замысле ничего не было известно. Кэрол крикнула Муру: мой муж чуть не умер от горя, когда ребенка похитили. А еще она обвинила Мура в том, что он сломал ей жизнь, что из-за него ваши отношения испортились.

Билл нахмурился.

– У нас был прекрасный брак!

Немного поколебавшись, Элен возразила:

– Несколько дней назад я видела вас в аэропорту Майами… Вы улетали в Лас-Вегас… не один.

До Билла не сразу дошло, на что она намекает. Он дико завращал глазами, потом запустил пальцы в свою шевелюру.

– М-да… Не скрою, у нас бывали разногласия. Очень долго не получалось родить ребенка, а когда наконец появился Тимоти, Кэрол вдруг замкнулась, ушла в себя. Она не желала заниматься малышом. Врачи говорили, что у нее… послеродовая депрессия. Да, кажется, так. Она пристрастилась к азартным играм. Сначала играла в покер в онлайн-казино, проигрывала все больше. Я запретил ей играть в покер по Интернету, но она стала ездить в обычные казино. Она много раз обещала, что перестанет играть. Я думал, в конце концов она преодолела свое пристрастие. – Глаза у Билла заблестели, он опустил голову. – Я пригрозил ей: если она не откажется от своей дурной привычки, я подам на развод и отсужу Тимоти.

– Наверное, потому она все от вас и скрыла.

– Да, наверное.

Билл внезапно обмяк. От агрессивности не осталось и следа. Перед глазами Элен сложилась цельная картинка произошедшего. Билл добавил в нее недостающие кусочки головоломки.

– Не понимаю, – сказала Элен, – каким образом Кэрол рассчитывала расплатиться с долгами? При чем здесь выкуп за ребенка? Как все это получилось?

Хэлберт и второй полицейский, видимо, тоже ничего не понимали. Билл потер лицо.

– Сейчас, дайте сообразить. Когда нам позвонил похититель… Мур… он запретил нам обращаться в полицию или в ФБР. Мы согласились. А еще он велел, чтобы на встречу с ним поехала мать ребенка. Одна. Я был против, я беспокоился за Кэрол. Мне не хотелось посылать жену на встречу с убийцей. – Губы у Билла задрожали. – Но Кэрол сказала, что хочет все сделать сама. Она… чувствовала себя виноватой потому, что не успела вытащить Тимоти из машины. И… потому, что он убил няню. Я ей поверил.

Элен прекрасно понимала, почему Билл поверил жене. Кэрол производила впечатление идеальной жены и матери. Она читала малышам, надев костюм Матушки Гусыни; ставила детские спектакли в «Доме Шарбоннэ». Поняв, что ее замысел провалился, Кэрол, должно быть, решила искупать вину всю свою жизнь.

Билл покачал головой.

– Чтобы заплатить выкуп, пришлось залезть в деньги Тимоти, положенные на его имя моим тестем. Родственники Кэрол… очень богатые люди. Средствами распоряжался семейный юрист; он одобрил наши планы. Видимо, помимо суммы, которая пошла похитителю, Кэрол сняла еще какие-то деньги наличными. Бог знает, сколько еще она сняла и где прятала деньги. Наверное, так она и расплатилась с долгами.

Элен покивала. Да, вполне вероятно, что именно так все и было.

– А может, они с Муром заранее поделили между собой выкуп. Кэрол заявила, что часть денег возьмет себе. Естественно, Мур не возражал. Как именно она их передала?

– В спортивной сумке. На этом настоял похититель.

– Вы пересчитывали деньги перед тем, как сложить их в сумку?

– Нет. С чего бы? – Билл покачал головой. – Мы упаковали пачки купюр, Кэрол взяла сумку и уехала.

Элен покачала головой. План замечательный… но он провалился.

– Если бы Мур вернул Тимоти, – задумчиво заговорил Билл, – никто бы ничего не узнал и мы бы жили как раньше. Но с самого начала все пошло не так. Мур застрелил няню, а Тимоти не отдал. Зачем ему понадобился ребенок?

Элен рассказала Биллу Брейверману об Эми Мартин. Подружка Мура хотела ребенка, но не могла иметь детей. Билл скорчил недоверчивую мину.

– Почему же она потом отказалась от него?

– Вам, должно быть, известно, что у малыша нашли врожденный порок сердца. Кэрол сказала, что читала мои статьи о нем.

– Я тоже их читал.

– Вот так и вышло, что мальчика отдали на усыновление. Он долго лежал в больнице, и никто к нему не приходил. И в конце концов Тимоти Брейверман стал Уиллом Глисоном.

Билл неприязненно поморщился.

– Вы пытаетесь уверить меня в том, что в нашей стране можно украсть ребенка, потом отдать его в приемную семью и выйти сухим из воды? Такое невозможно! На каком-то этапе полиция или органы опеки непременно должны поймать мерзавцев за руку, уличить их в обмане! Ведь наверняка дело проходит множество инстанций, проверок…

Элен кивнула:

– Совершенно верно. Потенциальных приемных родителей проверяют очень тщательно. Ко мне приходили домой, проверяли мои бытовые и материальные условия, беседовали со мной. А родителей, которые собираются отказаться от ребенка, не проверяли вообще. Правда, странно?

Билл вздохнул и ссутулился.

– В голове не укладывается… Что сделала Кэрол со мной и с Тимоти… Из-за денег!

– Человек, загнанный в угол, способен на все. – Элен замолчала. После того как она выговорилась, ей почему-то стало легче. Наверное, от усталости. А может, потому, что самое страшное закончилось. – Как бы там ни было, сейчас мы уже не вправе осуждать Кэрол. Она попала в отчаянное положение и придумала для себя выход, который оказался ужасным. В результате несколько человек погибли… в том числе и она сама.

Неожиданно в разговор вмешался полицейский Хэлберт:

– Я вижу перед собой двоих родителей. Оба они любят одного и того же мальчика. Ни один из вас не сделал ничего дурного. В шахматах такое положение называется патовым. Мне искренне жаль вас обоих.

– Спасибо, – ответила Элен, которой нечего больше было сказать.

Билл Брейверман глубоко вздохнул и посмотрел на нее в упор. Он словно впервые видел ее. Наконец-то он узнал правду… и теперь мучился, как прежде Элен.

– Извините, – сказал он, помолчав.

Элен кивнула, изо всех сил стараясь не расплакаться.

– И вы меня извините. – Она заставляла себя говорить. Она чувствовала себя обязанной рассказать Биллу еще кое-что. – Мне очень тяжело вас мучить, но я должна рассказать, как умерла Кэрол. Она искупила свою вину. Она отдала свою жизнь за Уилла. За Тимоти. Она закрыла его собой.

– Что случилось? – У Билла задрожали губы, и Элен все ему рассказала. Потом Билл всхлипнул и разразился хриплыми, задушенными рыданиями. Его широкие плечи сотрясались. Он уронил голову и закрыл лицо руками.

Вдруг послышался негромкий стук. Двери отделения распахнулись, и в зал ожидания выглянула медсестра.

– Элен, вашему сыну сделали рентген.

– Как он? – спросила Элен, вскакивая.

– Врач даст вам полный отчет, – ответила сестра, и Элен направилась ко входу в отделение неотложной помощи.

– Нет, погодите! – Билл резко вскинул голову. Глаза налились кровью, на щеках блестели дорожки от слез. Он со свистом втянул в себя воздух. – Я его отец. Можно мне тоже войти?

Элен повернулась к нему.

– Билл, если не возражаете, подождите еще немного. Он пережил страшное потрясение. Посидите пока здесь. Я скоро выйду и все вам расскажу.

– Он – все, что у меня осталось. Бога ради, сжальтесь, я ведь только что потерял жену!

– Речь сейчас идет не о вас и не обо мне. Речь об Уилле.

– Тимоти, – поправил ее Билл, вставая и вытирая лицо тыльной стороной ладони.

– Как бы его ни звали, сейчас ему необходим покой. Ему нужна я. – Элен заметила, как в глазах Билла, еще не просохших от слез, появляется прежняя враждебность. – Вас он пока не знает.

Полицейский Хэлберт тоже встал.

– Мистер Брейверман, она его усыновила, и она по-прежнему его мать.

– Никакая она ему не мать! – отрезал Билл, и Элен сглотнула подступивший к горлу ком.

Медсестра отделения неотложной помощи властно ткнула в Билла рукой.

– Сэр, вы внесены в список ближайших родственников мальчика?

– Нет.

– Ну а миссис Глисон внесена. Согласно анкете, она его мать, и по нашим правилам я могу допустить к мальчику в палату только ее. Вам с нами нельзя.

Элен повернулась к нему.

– Билл, я попрошу кого-нибудь выйти и передать вам, как его самочувствие, – сказала она, подходя к сестре.

Та набрала кодовый номер и отперла дверь отделения.

– А в чем дело-то? – спросила ее медсестра, когда они вошли.

– Долго рассказывать. – Элен только покачала головой. – Мне важно только одно: убедиться в том, что с сыном все в порядке.