Текст книги "Хранительница искры (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Глава 3
Самодовольные бесшабашные сорвиголовы даже не подозревали, что это был последний день, когда их дружба была ещё столь крепка. И что теперь двое неразлучных друзей превратятся в заклятых соперников.
А пока они маялись дурью, подначивая друг друга, не замечая, как неуклонно меняется их горизонт.
– Нет, ты всё-таки хитрая сволочь, Лионель! – продолжал Данат. – Учитесь у мастера, благородные господа, в этот раз он решил утереть нам всем носы! Мне просто не терпится, хоть одним глазком взглянуть на твою богиню лесного луга!
А в замке, над Мидэей до самого вечера, смеясь, подтрунивала Милка, по поводу предстоящей ночи.
Дурачась, в шутку Мидэя бросилась от неё наутёк. Она промчалась по одному из коридоров, пересекла зал, и с силой распахнув дверь, вылетела в коридор северного крыла, с размаху врезавшись в широкую крепкую грудь синеглазого молодого человека. Как того … на портрете.
Мидэя так и застыла, поздно осознав, что перед ней сам князь Фараса, но на том её мысли и оборвались. Этот синий взгляд превращал в мрамор и обездвиживал не только тело, но и мысли.
– Вероятно, я подожду, – высокомерно произнес он, с любопытством разглядывая её лицо, но Мидэя не понимала, чего он требует.
– Мидэя, Мидэя, – зашипел сбоку перепуганный голос Милки.
Покосившись в её сторону, Мидэя заметила, как та присела в поклоне. Невольно вздохнув, Мидэя с запозданием сделала тоже самое, опустив глаза, и наконец, вырвавшись из плена этого цепкого княжеского взгляда.
– Мало того, что чуть не затоптала меня, так ещё имела дерзость проявить неуважение! Хм, – проговорил князь, властно приподняв её за подбородок, желая снова взглянуть в лицо девушке. – Ах, вот он этот лесной изумруд!
– Тебя затопчешь, – сдержанно выдавил Лионель, подходя ближе, собственнически убирая руку Даната от лица Мидэи.
Данат лишь усмехнулся:
– Поздравляю, Лионель, довольно милый цветок! Пусть подают ужин. И ещё, – пройдя несколько шагов, Данат обернулся, успев заметить, как Лионель обнял девушку, целуя её в лоб. – Кроме всего прочего, она, – он указал на Мидэю, – Моя служанка, а уже потом твоё утешение, Лионель. Я хочу много вина, и сегодня она будет нам его подавать! Ты же не лишишь нас удовольствия лицезреть свою незабудку? – с этими словами, круто повернувшись с надменной усмешкой на красивом лице, он направился дальше.
– В следующий раз смотри под ноги, хорошо? – раздраженно проговорил Лионель, обращаясь к прижавшейся к нему девушке. – Я буду рядом.
– Это просто какое-то наваждение, – прошептала Мидэя, оставшись с Милкой наедине, – Князь словно припечатал меня к месту. У него … очень опасный взгляд.
– А я говорила тебе, не смотри демону в глаза! Надо постараться больше не переходить ему дорогу, и не перечить ему, чтобы не злить. Князь Данат их вожак и наш повелитель, он опасен, и это известно всем в Фарасе. Так что постарайся быть для него незаметной под прикрытием Лионеля.
Говоря об опасном взгляде, Мидэя имела в виду другое. От него исходила сила, и девушка уже сталкивалась с такими ощущениями … в монастыре.
Это означало, что Данат нёс в себе источник магии. Была ли она тёмной или светлой, знал ли он об этом, Мидэя пока не представляла, сила огня не давала ей никаких подсказок. Девушка поняла лишь одно – либо Данат нужен ей в качестве защиты, поэтому то огонь и привёл её сюда, либо магический источник князя следует искоренить, позволив огню вобрать в себя его силу.
Теперь ей по-настоящему стало страшно, потому что несмотря на ворох полученных знаний Мидэя не чувствовала себя воином ордена, в первый раз за свою жизнь она хотела быть простой девушкой, и ничего не знать о законах магии этого мира.
Когда Мидэя вошла в зал с кувшином в руках, она поняла, что быть незаметной здесь – это всё равно, что пытаться достать звёзды руками.
Они все пялились именно на неё! Скрипнув зубами, она как и требовалось начала с князя, аккуратно наполнив его кубок, затем подошла к каждому из рыцарей по очереди, пока они переговаривались, давясь своими шуточками.
– А что эти зелёные глаза такие колючие? И холодные? Наш Лионель недостаточно тебя согрел? – подал голос Данат, обратившись к ней, остальные при этом, кроме Лионеля, дружно захохотали. Но Мидэя молчала, продолжая подливать вино в кубки.
– Ты забыл сказать нам Лионель, как зовут твою лесную фею?! – выкрикнул Дюк, вгрызаясь зубами в сочный окорок.
Пройдя по кругу, Мидэя снова подошла к князю. И только она собралась налить из кувшина, как Данат резко отодвинул свой кубок, и вино полилось на стол.
– Ой, да ты неловкая! Смотреть надо, куда льешь, раззява! – с наглым возмущением заметил он ей. И не выдержав, Мидэя метнула на него свой негодующий взгляд.
– Знаешь, такие взгляды, может, и отпугивают конюхов, но не нас, – произнес он, встретившись с ней глазами. В его синих глазах плескались насмешливые искры, а ещё там рождался вызов. – Ты рассказал нам Лионель, что у неё упругие груди, но не сказал про скверный характер! – эти слова князя снова вызвали смех и воспламенили гнев в самой девушке.
Подойдя к Лионелю, она с размаху плеснула ему вина, разбрызгав рубиновые капли во все стороны, наградив при этом своего рыцаря уничтожающим взглядом.
– Оу, сердится, – издевательски продолжал Данат, не спуская с неё глаз. – И ещё ты скрыл, что она немая.
– Она не немая, мой князь, и это уже слишком! – бросил разгневанный Лионель, нахмурившись.
– Тогда как же её звать?
– Её зовут …, – собирался было сказать Лионель, но Данат оборвал его.
– Подожди, я знаю, что твой язык подвешен как надо. Пусть она сама нам скажет! – и князь с вызовом уставился на Мидэю, которая приняла и выдержала этот взгляд, гордо вскинув голову. Но в этот момент, ею почему-то вдруг овладело дикое упрямство. Мидэя смотрела на несносного князя и упорно молчала. Остальные рыцари с явным интересом наблюдали за происходящим поединком двух пар глаз.
– Чудно. Собралась простоять тут всю ночь? Мы возражать не станем! И пока ты не раскроешь рот, ты отсюда никуда не уйдешь.
Закатив глаза, Мидэя выдавила по слогам:
– Меня зовут Мидэя. Все услышали? Что-то ещё желаете? А может, господин соблаговолит проверить остро ли моё зрение или может быть слух? – бросила Мидэя, не понимая, насколько дерзко она себя ведёт, и на что на самом деле способен князь Фараса.
– Можно было конечно кое-что ещё, но боюсь, наш милый Лионель будет против, – насмешливо проронил Данат.
Мидэя с грохотом опустила кувшин на стол, направившись к двери.
– Разве я сказал, что ты можешь идти?! – повелительно пророкотал ей вслед его гневный голос.
Мидэя медленно повернулась, застыв на месте:
– А я могу идти, ваша светлость? – процедила она сквозь зубы.
– Теперь можешь. Но ведь ты же вернёшься? – и он послал ей свою коронную насмешливую улыбку.
Прибежав на кухню, Мидэя изо всей силы сжала кулаки, разгневанно зарычав без всяких слов.
– Ты справилась? – заботливо обняла её Милка.
– Он придирался ко мне на каждом шагу! Князь Данат просто чудовище!
– Тише, здесь полно желающих ему об этом доложить, – прошептала Милка. – А теперь представь что было б, если бы у тебя не было Лионеля!
– А этого бесчестного лжеца я вообще не хочу видеть! – в смятении выпалила Мидэя. – Он … он делился с ними подробностями!
– Это не так! – рядом неожиданно раздался голос Лионеля, который как оказалось ринулся следом за ней. – Что и когда говорить это моё дело. Ты же не поддашься на его уловки поссорить нас? А именно этого он и добивается. Мидэя, я не хочу, чтобы ты сердилась на меня.
– Тогда почему они там все такие идиоты?! Чего он от меня хочет? Унизить меня? Довести до слёз? – Мидэя обиженно взглянула на Лионеля, сильные руки которого уже притянули её к себе.
– Ты наивна и трогательна, чиста и свежа, как роса на рассвете. Ты полная страсти необознанная дикарка и Данат видит это. Его раззадорило твоё смущение и твоя злость. С ним нужно быть либо очень хватким и зубастым, либо проявлять смирение. Он не оставит тебя в покое, если будешь идти у него на поводу. Но не нужно колоть меня, ежонок, скажи, что всё ещё хочешь быть со мной?
Мидэя ничего не сказала, несмело улыбнувшись, обезоруженная его ласковым взглядом. Лионель легко подхватил её на руки, и она даже не заметила, как они снова оказались в его комнатушке под крышей.
На этот раз он уже не сдерживал свою буйную молодую страсть, выпустив её наружу, словно доказывая себе раз за разом, что она принадлежит ему целиком и только ему. Даже засыпая, он не разжимал рук, боясь выпустить её из своих объятий, потому как Лионель начинал ощущать, что эта девушка не станет его очередной забавой. Если он разбудил её тело, то она задела его душу, занозив её своими зелёными глазами.
***
– Судя по тому, какой у тебя довольный и облизанный вид, девушка тебя приласкала? – первым встретил его Икар, один из рыцарей князя.
– Скажи мне, Лионель, а ты действительно считаешь, что она не будет ни с кем другим, пока тебя не будет рядом? – отрешенно рассматривая свой меч, как бы между прочим, поинтересовался Данат.
– Я уверен в этом! – твёрдо заявил Лионель.
– Пф, друг мой, все женщины одинаковы, и эта ничем от других не отличается! Поманит кто-то, пообещав золотую побрякушку или ещё что, и всё, цветок растоптан! Нет ничего переменчивее, нежели женщины и погода. Уверен, ты знаешь эту девушку недостаточно хорошо.
– Прости князь, но твоё мнение меня сейчас не волнует! – отрезал Лионель. – Тебя зацепило, что не всё достаётся только тебе?
– А давай проверим и поглядим, кто из нас прав?!– удовлетворенный осмотром, вставив меч в ножны, заявил с усмешкой Данат, бросая другу очередной вызов.
– То, что тебе померещилось в твоей жене, не значит, что это есть и в других незнакомых тебе девушках! Я не хочу играть в твои игры!
– Боишься, что я окажусь прав?
– Жаль потраченного времени, – сухо бросил Лионель.
– А я оплачиваю твоё время. Ты только убеди меня, что иногда я бываю не прав. А иначе я начну думать, что мой друг Лионель, пропал под женской юбкой! Вскочил вчера и помчался за ней, как верный пёс! А она так же тебе верна?
– Ладно, чёрт с вами! Сам небось, мечтаешь пойти попытаться? – прорычал Лионель. Но Данат самодовольно усмехнувшись, несогласно покачал головой.
– Нет, для начала мы подошлём к ней Рината. Девушки ведь всегда таяли от его обворожительных улыбок.
Черноглазый, статный молодой рыцарь о котором шла речь, лишь горько хмыкнул, скривив губы:
– Я значит, пойду к его девушке, а он мне потом за это кишки выпустит? Ну, спасибо тебе, Данат, не знал, что ты хочешь избавиться от меня таким способом, отомстив мне за то, что твоя бывшая жена как-то не так на меня взглянула!
– Твоей вины в том нет, это они все шлюхи! – мгновенно осипшим от гнева тоном бросил князь Данат, изменившись в лице. – Ступай, а мы поглядим, как быстро она задерёт перед тобой свою юбку.
С утра, наконец, выглянуло солнце, и Мидэю послали на задний двор развешивать мокроё бельё. Простыни развивались на длинных натянутых верёвках, надуваясь и хлопая словно паруса.
– Здравствуй, Мидэя! – неожиданно рядом с ней возник один из рыцарей.
– И тебе не хворать, – не особо дружелюбно ответила она, даже не взглянув на него, продолжая поправлять бельё.
– У тебя такое красивое имя и поистине необычная для этих мест красота, – продолжал рыцарь, топчась рядом с ней, – Меня зовут Ринат, я богат и знатен, и я бы многое отдал, чтобы меня обласкала такая красотка, как ты. Пожалуй, я бы даже захотел жениться на тебе, плевать, что ты простолюдинка, любовь возвеличивает любой брак. С лицом принцессы ты достойна большего, чем просто драить полы, – Ринат очаровательно улыбнулся, от чего его черные глаза завлекающее заблестели. – Может, пойдём, прогуляемся?
Обретя дар речи, Мидэя возмущенно фыркнула, смерив наглеца оценивающим взглядом:
– Если думаешь продолжать, то ты прогуляешься, скатившись кубарем с этого холма, схлопотав перед этим по своей слащавой роже мокрой тряпкой! – сердито выкрикнула девушка. – Не трать зря время, красавчик, вообразивший себе невесть что. Думаешь, если простолюдинка, значит дура?! Топай отсюда, пока я не разозлилась ещё больше!
Услышав это, притаившийся неподалёку Лионель еле удержался от злорадного хохота.
– Ладно, попробуем по-другому, – не желая сдаваться, заявил Данат, упрямо поджав губы.
Во второй половине дня, Кресс отправил Мидэю ковыряться в цветнике рядом с фонтаном и беседками. Услышав шаги, Мидэя обернулась и снова чуть не заклякла, прирастая к сырой земле. К её ужасу в её сторону направлялся сам князь!
Сидя на корточках, опустив голову как можно ниже, Мидэя принялась усердно выщипывать редкие сорняки, с ничего не замечающим видом. Смотреть куда прошествует этот знатный деспот ей совершенно не хотелось, и уж тем более, оказывать ему знаки почтения, эти раболепные поклоны почему-то жутко смущали её.
– Ты конечно может и цветочек, но если ты думаешь, что я не заметил тебя среди этих розовых кустов, то ты сильно ошибаешься, Мидэя, – проговорил он как на зло, остановившись на противоположной стороне цветника.
– Если ваша светлость считает, что я должна изображать реверанс, то я и так склонилась до земли, – не глядя на него, проворчала Мидэя.
– Нет, теперь я хочу, чтобы ты подошла ко мне!
– Не могу, я должна выполнять работу, которую мне поручил управитель, – с упрямством, не поднимая головы, ответила Мидэя.
И тут она услышала, как совсем рядом просвистел меч. С неописуемым ужасом, девушка перепугано вскочила на ноги. Данат с размаху срубил сразу несколько розовых кустов. От растерянности, не успев сдержаться, она неожиданно выпалила:
– Что ты наделал, болван безумный, розы то тут причём?!! – и уже по его исказившемуся лицу, Мидэя поняла, что пощады не будет.
Поддавшись гневу, князь бросился к ней, грозно сжимая в руках свой меч. Но Мидэя, схватив на ходу кучу вырванной травы и швырнув ею прямо в Даната, помчалась к замку, подняв длинную юбку, в которой так предательски путались ноги.
– А ну, стоять!!! – разъяренно взревел Данат, догоняя её.
Это была самая невиданная и нелепая картина для тех, кому пришлось её наблюдать! Мидэя летела, как дикая лань. У попавшейся на её пути птичницы она выдернула корзину с сырыми яйцами, швырнув их в настигающего её князя. Убегая, она запускала в него всем, что только попадалось ей под руку: поленом, ведром, седлом, пригоршней песка. Добравшись до замка, Мидэя искала спасения на кухне, но обезумевший Данат ворвался за ней и туда, одолеваемый единственным желанием – схватить и проучить неугодную служанку. Мидэя металась по кухне, испугано крича, следом за ней, между столами и печами носился рычащий Данат. Даже властный разгневанный голос Гвен не смог остановить эту погоню. Схватив на бегу со стола острые пряности, Мидэя сыпанула ими в лицо побелевшему от ярости и измазанному яйцами князю. Но его не задержало даже это. Чихая и чертыхаясь на чём свет стоит он упорно пытался поймать шуструю девушку. В него летела мука, выпущенная из кабана кровь, соус, перья и очистки. Наконец, Данат всё-таки поймал её, и только лишь из-за того, что Мидэя поскользнулась. Свой меч он уже успел потерять где-то до этого. Повалив её на пол, Данат потащил за собой ещё какой-то тазик с ближайшего стола. Он с остервенением принялся обмазывать её чем-то белым и липким, приговаривая:
– Я тебя уничтожу … придушу … паршивка недалёкая, … быстроногое дикое чудовище! Это тебе за полено, а это за перец!
Мидэя изворачивалась и отбивалась, пока их всё же не отрезвил отчаянный вопль Гвен, сотрясающий воздух:
– Это я вас сейчас собственноручно поубиваю!!! Посмотрите только, что вы наделали с моей кухней?! Вы её разгромили негодники эдакие!!!
Данат сел на пол в лужу крема. Мидэя какое-то время просто смотрела на него, а потом от души расхохоталась, качаясь по полу рядом с ним, тыча в чумазого князя пальцем. А он, обведя глазами кухню и насмерть испуганных поварят, остановил свой взгляд на девушке, и не сдержавшись, тоже покатился со смеху. Потому что смотреть во что они оба превратились, без разрывающего смеха было просто невозможно, а весь свой гнев он истратил, пока гонялся за ней. Их дружно поддержали ввалившиеся на кухню рыцари, хохоча до упаду. Особенно они потешались, когда Данат и Мидэя попытались встать на ноги на скользком полу. Оба то и дело падали, перепачканные и страшные до общих коликов.
Пока Мидэя не догадалась уцепиться за Даната, а он в свою очередь не обнял её, и вместе они всё-таки поднялись.
– Мыться тоже пойдёшь вместе со мной? – прошептал Данат, перестав улыбаться, крепко прижимая к себе притихшую девушку.
Она снова застыла от взгляда проникающих и плавящих её синих как море глаз. Этот повелительный и магический взгляд одновременно зачаровывал и пугал её, заставляя дыхание срываться и замирать.
– А вот это уже не смешно! – подоспел Лионель, перетягивая Мидэю на себя.
– Ты сумасшедшая, но всё равно ты прелесть, – произнес Лионель, заворожено заворачивая обнаженную и мокрую девушку в сухое полотенце, после того, как он помог ей отмыться. – О чём ты только думала, Мидэя?!
– Я не знаю, – пожала она плечами. – Я не хочу, чтобы князь приближался ко мне, когда это происходит – мой разум охватывает мечущееся отчаянье, и я перестаю соображать, что делаю.
– Жаль только, что Данат эту погоню тебе в жизни не забудет.
– И я тоже, – прыснула Мидэя, снова залившись звонким смехом. – Он был такой нелепый в этой муке и перьях! Ой, я не могу!
– И я не могу, – еле слышно прошептал Лионель, прижимая её к себе всё сильнее, – Не могу, как хочу тебя. …Только моя.
И даже на следующий день, когда ей снова довелось прислуживать рыцарям за обедом, стоило ей только бросить взгляд на князя, как тут же пришлось зажать ладонью рот, чтобы сдержать вырывающийся смех.
– Смешно тебе, да? – не прошло это мимо внимательного Даната. – Я тоже рад, что за этот проступок ты целый год не будешь получать жалованья, отрабатывая нанесенный урон, за разгромленную кухню, мою испорченную одежду и униженную мужскую честь. И это я ещё проявил благосклонность. В течение этого времени ты не имеешь права покидать замок без моего ведома, иначе сразу же будешь причислена к беглым рабам и к уже пожизненной кабале. Теперь тебе смешно? – и он вцепился холодным жестким взглядом в эти искрящиеся зелёные глаза. Но вместо того, чтобы горестно качать головой, Мидэя взяла и вызывающе кивнула ему, улыбнувшись. На мгновенье Данат разочарованно застыл. А потом заговорил снова:
– Ах да, у тебя же есть твой Лионель, зачем тебе серебро и самоцветы!
– Верно, ваша светлость, любовь не купишь ни за какие земные богатства, – спокойно произнесла Мидэя, с чувством собственного достоинства разливая вино.
– Любовь? – презрительно переспросил Данат, как-то непонятно изменившись в лице. – Налей-ка себе вина, Дэя!
Мидэя вздрогнула. Так её когда звала мать. Очень давно. Забытая материнская ласка и голос. А теперь вдруг князь так легко назвал её сокращенным именем, словно заглянув в её душу.
– Но я не пью вина, ваша светлость, – тут же испугано пролепетала она.
– А ты возьми и попробуй. Я настаиваю! Я хочу, чтобы моя служанка выпила из моего кубка. Выпей … за любовь! – Данат выдержал паузу, а потом добавил. – За любовь к Лионелю, если таковая конечно имеется.
Мидэя встретилась глазами с Лионелем.
– Ты не обязана этого делать, – проговорил он, мрачнея. – Данат, хватит уже измываться над девушкой!
Но Мидэя вовсе не хотела сдаваться и давать повод для новых придирок князя. Решительно подойдя к столу, она схватила наполненный кубок и осушила его в несколько глотков. Она лишь успела растерянно вскрикнуть, прежде чем упасть без чувств, прямо в объятья Лионеля.
– Найди себе другую жертву, мой князь, или мне придётся биться с тобой. Я уже начинаю думать, что ты изводишь её назло мне, – с ожесточением произнёс Лионель, вынося девушку из зала.
Приведя девушку в чувство, пышная Гвен усадила Мидэю рядом с собой, нависая над ней колышущимися складками. Взяв её за руку, Гвен произнесла с искренним состраданием:
– Лионель ушел. Этот парень, конечно, не самое лучшее, что можно встретить в жизни, но он, по крайней мере, волнуется за тебя. А вот от нашего князя тебе надобно было держаться подальше. Ох, как далеко! Но уже поздно. Этот мальчишка бешеный! Неистовый с какой стороны ни подойди! С ним никто не мог сладить даже в детстве, а сейчас и подавно. Если он вобьёт себе что-то в свою башку, то расшибется, но сделает так, как хочет. Я тебе, девуля, так скажу – наша бабская доля ох нелегка, и ты должна поступить мудро, выбирая меньшую кучу золы, потому как кое-что сжечь всё-таки придётся. Крови допускать нельзя! Для них это забава, они с легкостью играют своими и чужими судьбами, а тебе нужно выстоять меж ними. Уж я видала, как смотрит на тебя Лионель, и успела заметить, как глазеет на тебя наш князь – как на трофей, который он обязан добыть. Они соревнуются и им плевать, что при этом чувствуют такие как мы. Твоя беда в твоей красоте, творец воистину глумиться над простолюдинами, награждая их прелестями. Тебе нужно быть хитрее, думай прежде, чем что-то ляпнуть или сделать, тогда и ты окажешься в выигрыше.
«Да уж» – пронеслось у Мидэи в мыслях, – «Но если учесть, что сюда меня привела сила священного огня, то … я вообще ничего не понимаю! Почему меня привязывает к Лионелю? Почему я должна быть каким-то глупым трофеем? Почему мои ладони в присутствии Даната, как тысячи то раскаленных, то попеременно холодных игл? Почему сила хочет, чтобы я оставалась здесь?»
Но больше всего девушку волновало то, что зарождалось в её душе. Чувства. Такие разные, терзающие неизведанностью, но в тоже время влекущие.
Целых восемь дней, Мидэе удавалось не попадаться на глаза затаившему на неё оскомину князю. Конечно же не без помощи верной Милки, обходя наказы Кресса, ведь так или иначе – жалования ей всё равно было не видать.
С Лионелем они встречались каждый вечер в той же комнатке в башне или в библиотеке. Нет, книг они не читали. Как ей потом пояснил Лионель – «сюда ближе, и сюда уже давно никто не заглядывает, ни слуги, ни рыцари». Жаждущих познания истины не находилось, а Лионеля съедала иная жажда, далёкая от клинописи.
Их встречи были страстными, полными поцелуев, но короткими, ночевать с ней он не мог. По ночам Лионель с отрядом солдат нёс службу где-то на дозорном посту. Ему оставалось стоять в дозоре ещё три ночи, но в этот вечер он снова обещал навестить её.
Мидэя ждала его, сидя на софе поджав ноги, увлеченно читая древнюю рукопись, составленную из подшитых пергаментов на валлийском языке. Это была «Летопись о деяниях ведьм». В ней придавались осуждению даже те знахарки, которые совершали свои деяния во благо, во имя спасения невинных, считалось, что своим вмешательством они бросают вызов творцу. Даже намёк на магию признавался непростительным злом и карался смертью. Мидэя откровенно недоумевала, почему люди так боялись и ненавидели тех, кто просто пытался им помочь. Прочитанное сильно огорчило её, с детства впитанные учения ордена, заставляли её негодовать по поводу людского невежества.
В библиотеке было очень тихо, не считая одной единственной потрескивающей свечи рядом с девушкой. Вдруг сзади ей на глаза легли теплые мужские ладони. Мидэя улыбнулась и прошептала:
– Я уже заждалась тебя, Лионель, – запрокинув голову, она подставила ему свои губы. И он не отнимая рук стал целовать её, но с таким незнакомым доселе яростным чувством, что было вовсе не похоже на Лионеля. Мидэя попыталась убрать его ладони со своего лица, но он лишь крепче сжал её голову, кусая губы. И по тому, как знакомо закололи её ладони, она поняла, кто именно сейчас целует её. Пришлось приложить все силы, чтобы бороться. Князь открыл ей глаза, но схватил за руки, удерживая вырывающуюся девушку.
– Ой, перепутала, – издевательски усмехнулся Данат, – Лионеля здесь нет, и защищать тебя некому.
– Я и сама могу за себя постоять! – прорычала Мидэя. – Отпустите, ваша светлость! Отпустите, или я буду кричать! Что значит для вас ваша дружба, князь Данат?! Что значит для тебя вера Лионеля?! Убери от меня свои лапы!
– Или что? Заплюёшь мне лицо? Дружба и женщина – это две несопоставимые вещи, милочка, – с высокомерной иронией протянул он, потешаясь над её попытками сопротивления.
– Тогда я прокляну тебя! – зашипела Мидэя, чей гнев на время заглушил голос разума. – Чтоб ты мучился изверг от испепеляющей боли, но чтоб не тело твоё горело, а душа, и чтобы ничем ты не мог загасить это пламя…
– Ага, ничем кроме тебя! – фыркнул Данат, не дав ей договорить.
И тут, вырывал одну руку, извернувшись, Мидэя выхватила свой припрятанный кинжал.
– Предупреждаю, я умею им пользоваться! – направила она его на князя.
– Весь дрожу! За это, душа моя, я могу сгноить тебя в яме. Хочешь туда, цветик? Живо брось кинжал! – самоуверенно полагая, что девушка не посмеет сопротивляться, Данат попытался вырывать у неё кинжал, но Мидэя всё же воспользовалась своим оружием, полоснув его по ладони, оставляя князю глубокую кровавую царапину. И он тут же отпустил её.
– Ах, вот ты как хочешь? Ладно, – помрачнел Данат. Даже его синие глаза, стали как море перед надвигающимся штормом – потемневшими и зловещими.
Пока он пытался остановить кровь, Мидэя выскочила вон.
– Милка! Милка! – дрожа всем телом, она кинулась в объятья подруги, стараясь выдавить хоть слово. – Я … я … ранила … князя! Он хотел взять меня силой…
– Матерь всех живых! – всплеснула руками та, обомлев. – Что ж теперь будет?! Этот упырь со свету тебя сживёт! Нужно бежать рассказать Лионелю!
– Нет, – Мидэя с горечью покачала головой. – Твоя мать права, кровь не должна проливаться. Я не хочу, чтобы Лионель пострадал из-за меня, он может вспылить и наделать ещё больших бед. Я всё скрою. В конце концов, князь Данат мне ничего сделать не успел.
– Это пока. Рано или поздно, он попытается завершить задуманное или начнёт изводить мелкими пакостями, этот дьявол мстительный, он ни за что не простит, – покачала головой Милка. – Он высокородный князь, ты служанка. Но если ты не хочешь стравливать их – тогда поддайся Данату. Может, тогда он отцепится, одна и та же девка его надолго не задерживает. Надо ж было такому случиться, что даже верный Лионель для него теперь не преграда! – с досадой вздохнула Милка, хмуря свои густые чёрные брови.
« У меня есть ещё один верный способ защищаться – с помощью древних знаний и священного огня. Но могу ли я проявить себя и тем самым обнаружить? Нет, тайну нужно хранить до последнего. И если уж не будет иного выхода … только тогда. Я буду надеяться, что священная сила укроет и направит меня», – думала Мидэя, прислушиваясь теперь к каждому шороху.
