Текст книги "Последний любовник"
Автор книги: Лаура Ван Вормер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
– Уж точно не у Спенсера, – отвечаю я.
– Нет? – удивляется Касси.
– Нет.
– Но разве он плохо зарабатывает? – хмурится Касси.
– Это длинная история. Но поверьте мне, он не мог позволить себе вышвырнуть на ветер такую сумму.
– Любопытно, – недоверчиво тянет Венди, сверившись с записями. – А знаете почему? По словам Джуллиарда, деньги за аренду квартиры для чернокожей танцовщицы выделила издательская фирма «Беннетт, Фицаллен и К°». Разве не там работает Спенсер?
– Да, но…
– Погоди. Я позвонила Кейт Уэстон, чтобы проверить информацию, меня тотчас соединили кое с кем повыше, и там заверили, что понятия не имеют о подобном финансовом проекте. Мне было сказано, цитирую: «Мы не вкладываем деньги в танцоров. Если бы мы и хотели кому-то предоставить квартиру, то наверняка это был бы какой-нибудь достойный человек из нашего издательства». Логично, не так ли?
Касси выжидательно смотрит на меня:
– Салли, я вижу, ты думаешь о том же, о чем и я.
Качаю головой:
– Не хочу тебя разочаровывать, но у меня, по-моему, перегрев мозгового центра.
– Если мы ищем того, кто арендовал квартиру по соседству задолго до того, как Спенсер встретил тебя, мы должны копать в его связях того времени. Кто не пожалел бы сорока тысяч долларов, чтобы узнать, кого водит к себе Спенсер по ночам?
– Верити? – удивляюсь я.
– Не-а. Корбетт. – Корбетт Шредер – муж Верити. Очень могущественный, властный и богатый пожилой мужчина. Верити – его вторая жена.
– Верити Роудз? Корбетт Шредер? Не вижу связи со Спенсером, – пожимает плечами Венди.
– У Верити был роман со Спенсером, – поясняет Касси.
– До меня, – считаю нужным добавить я.
– А разве не она дала тебе задание написать о Касси?
Киваю в ответ.
– И ты закрутила роман с парнем своей начальницы из «Экспектейшнз»? – Венди смотрит на меня с восхищением. – Ты непростая штучка, Салли!
– Хватит, Венди, – одними губами произносит Касси, пресекая бестактность.
Мог ли Корбетт Шредер делать съемки в квартире Спенсера? Мог ли? Думаю, да. Зачем? Да все очень просто. Верити родила Шредеру сына. Запись измены можно было бы использовать против жены при разводе, чтобы отсудить себе права на ребенка. Или, наоборот, с помощью записи удержать Верити от желания подать на развод.
В жизни Спенсера неожиданно появляюсь я и сразу же оказываюсь в его постели, где столько времени торчала Верити. В этом случае и Верити могла установить камеру – чтобы следить за неверным любовником.
Хотя это вряд ли. Верити слишком горда и независима, чтобы волочиться за Спенсером. Когда она догадалась о нашем со Спенсером романе, она удивилась вовсе не тому, что он бросил ее. Куда больше ее возмутило, что он променял ее на столь недостойное внимания существо, как Салли Харрингтон.
Нет, это не Верити, это ее муж. Всем известно, что этот магнат преуспел в шпионаже внутри своей корпорации. Он всегда предпочитал держать окружающих под строжайшим контролем. Жена не стала исключением из правила.
Ну и вляпалась же я! Просто из огня да в полымя!
– Сообщи новые данные Бадди Д'Амико, – обращаюсь я к Венди. – Он разрабатывает версию о том, что виновен кто-то из жителей Каслфорда. Скажу больше, мы предполагали, что это мог быть Филипп О'Харн.
Касси хмурит брови:
– Ты о том мерзавце? Друге твоего отца? То есть бывшем друге?
– Да. Моя мать уверена, что это он.
– Боже мой!
Резкий стук в дверь. Появляется взволнованное лицо Уилла Рафферти.
– Касс, прошу прощения, но у нас возникли проблемы. – Взгляд Уилла перемещается на меня. – Ты должна пойти со мной. Сейчас же!
– В чем дело? – недоуменно спрашивает Касси.
– Прибыли детективы из полицейского управления Нью-Йорка. Помните того парня, которого привела с собой Салли? Приятеля Лилиан Мартин?
– Клифф, – киваю я. – Клифф Ярлен. А что случилось?
– Ты – последняя, кто его видел. В аэропорту, куда вы приехали с Александрой. Сейчас копы маринуют ее по полной программе. Они выпытывают, когда вы приехали в аэропорт и знали ли, куда он направлялся.
– Он возвращался в Лос-Анджелес, – отвечаю я. – Ждал, пока расчистится небо для полетов… – Неожиданно обрываю сама себя. – Только не говори, что Клифф тоже пропал!
– Хуже! Он мертв. Кто-то дважды выстрелил ему в затылок. Пуля двадцать второго калибра. Его тело обнаружили в аэропорту в грузовом самолете этим утром. Самолет стоял в ангаре.
Я делаю глубокий вдох, чтобы прийти в себя.
– Александра хочет, чтобы ты поговорила с копами в присутствии одного из наших юристов. – Уилл осторожно берет меня под руку и ведет к двери. Прежде чем я успеваю подумать о том, как предусмотрительно мне предлагают адвоката, Уилл добавляет: – Если я подсуну копам тебя, то смогу хотя бы вырвать из их лап Александру, чтобы она провела выпуск новостей.
Н-да, таков журналистский мир.
ЧАСТЬ 3
Глава 15
Полиция запретила мне в течение двух дней покидать Нью-Йорк. Пока я – единственная подозреваемая в убийстве Клиффа Ярлена. Мотива и оружия у них нет, зато я последняя видела жертву в аэропорту. Нехитрая логика! Кроме того, Клифф последним видел Спенсера возле дома Лилиан, а Спенсер и я последними видели Лилиан. Круг, который прервался убийством. Против меня, кстати, говорит и то, что я бывшая девушка Спенсера, то есть я, таким образом, перемещаюсь из разряда убивающихся по пропавшему без вести в разряд подозреваемых. Еще полицию крайне заинтересовал тот факт, что бывшая девушка вдруг взялась оплачивать счета Спенсера. Зачем бы это?
– Чтобы затруднить поиск пропавшего? – предположил один из детективов.
Еще их удивило, что я наняла полицейского из Каслфорда, чтобы раскурочить стену в квартире Нью-Йорка.
Два дня власти Нью-Йорка и Каслфорда обменивались факсами и звонками. Первые никак не могли взять в толк, кто же я такая, что постоянно попадаю в неприятные истории, но выхожу сухой из воды. Кроме того, им было интересно, не являюсь ли я порнозвездой современности, коль скоро кассеты с моим изображением ходят по всему моему родному городу.
Спасибо руководству из «ДБС», они меня всячески поддерживали. Касси позаботилась о том, чтобы мне выделили место для проживания; ее муж предоставил пронырливого адвоката, который всегда меня подстраховывал в разговорах с полицией; команда Александры копала почву вокруг меня в надежде наткнуться на новые факты.
Наконец всплыла и Лилиан. Канал Эй-би-си показал, как она выходит из машины. Прячась за темными очками и шляпой, прикрывая лицо рукой, словно ее только что застукали за опустошением полок винного магазина, Лилиан пробурчала в сторону камеры:
– Да, Клифф был прекрасным человеком. – Голос ее дрожал. – Я просто выбита из колеи произошедшим. – И после паузы – зло: – Больше никаких комментариев.
Александра рвала и метала:
– Эй-би-си обошел нас! Мне сообщили, что найти мисс Мартин оказалось выше наших возможностей, хотя – заметьте! – мы целенаправленно искали именно ее. И вдруг я вижу, как она идет по улице, словно напрашиваясь на съемку, а мне даже ничего не доложили! Похоже, мы единственные, кому неизвестно, где ее искать!
Кстати, мне пришлось раз десять описать дом Лилиан у каньона, а полиция с пеной у рта твердила, что этот дом не может принадлежать мисс Мартин и что она вообще не живет где-либо поблизости.
– Да вы хотя бы проверяли этот дом, черт вас побери?! – вне себя орала я.
Полиция Лос-Анджелеса поделилась тем, что Лилиан Мартин была допрошена ими в офисе ее адвоката, но конкретный адрес актрисы выяснить так и не удалось. Агент же Лилиан вообще скрылся в неизвестном направлении, очевидно, утомленный визитами полиции и журналистов.
– Как только тебе позволят покидать город, – инструктировала меня Александра, – я хочу, чтобы ты отправилась в Калифорнию, нашла Лилиан и договорилась с ней об интервью. Пусть это произойдет не сразу, но мы должны быть первыми, кто поговорит с ней. Когда найдешь ее, свяжись со мной, я попробую ее уговорить. Правда, мне кажется, это лишнее: ты нравишься Лилиан. На этом можно сыграть.
Сыграть на чем? Да мне, черт возьми, страшно даже искать эту Лилиан! Каждый, с кем она пересекается, тотчас исчезает.
С другой стороны, мне все равно нужно с ней встретиться. Слишком много накопилось вопросов. Кроме того, интервью с актрисой – еще один шаг в карьере. Кто первый, тот и срывает куш.
Поэтому я прежде всего обращаюсь в полицейское управление, всеми правдами и неправдами пытаясь получить разрешение покидать Нью-Йорк. В конце концов использую последний аргумент: я могу быть полезной в расследовании, если меня отпустят в Лос-Анджелес.
Итак, я свободна с полуночи вторника. К этому моменту полиция рассчитывает получить подтверждение, что в час тридцать ночи я выписывалась из отеля «Рига Рояль», а потому никоим образом не могла в это же самое время пустить две пули в затылок Клиффу Ярлену.
Поскольку по ночам из нашего аэропорта нет коммерческих рейсов, меня везут в частный аэропорт Даренбрука на полицейской машине. Не подумайте, что я шучу, но мне приходится сидеть на собственном чемодане, ожидая наступления полуночи, и только тогда мои сопровождающие получают сигнал, что я свободна. Бред какой!
Мне дают всяческие инструкции. Найти Лилиан. Звонить в полицию Нью-Йорка каждый день, чтобы сообщать о результатах. А еще так, между прочим, найти Спенсера и выяснить, что случилось с Клиффом.
Ничего себе?
Большую часть полета я изучаю отчеты полиции и телеканала насчет личностей Клиффа Ярлена и Лилиан Мартин.
– Да, я в курсе, что вы не даете информацию о местонахождении Лилиан, – говорю я секретарше.
Уже девять часов. Я прибыла в отель в три ночи и после этого проспала как убитая пять часов подряд.
– Да-да, я все понимаю, я просто хочу оставить для нее сообщение, если она с вами свяжется. Она должна знать, где меня найти. Лилиан считает, что я в Нью-Йорке, но я сейчас нахожусь в Лос-Анджелесе и должна с ней переговорить.
Наверняка секретарша приняла уже сотни подобных звонков с момента исчезновения актрисы.
– Я уверена, что она захочет связаться со мной, – талдычу я.
– Да, конечно, – отвечает скучный голос на том конце провода.
– Просто убедитесь, что она получила информацию, – настаиваю я. – Поверьте, Лилиан так же заинтересована во встрече, как и я.
– Простите, так вы ее знакомая? – доходит наконец до секретарши.
– Личный друг.
– Хорошо, я передам ваше сообщение, как только мисс Мартин свяжется со мной.
Вот и славно. Дело сделано.
Я буквально влетаю в душ, привожу в порядок волосы и макияж. Затем надеваю простое черное платье от Донны Каран, которое успела одолжить в гардеробе канала. Добавляю нитку жемчуга, доставшегося мне от бабушки. Что ж, у меня вполне респектабельный вид.
Пока семья Клиффа Ярлена ожидает выдачи тела для похорон, сегодня здесь уже будет проведена поминальная служба в его честь. Церемония состоится в огромной псевдопротестантской церкви в Беверли-Хиллз, на бульваре Санта-Моника. Место службы выбирала Американская федерация технологий, которую возглавлял Клифф.
Мне необходимо миновать кордон, который тщетно пытаются преодолеть толпы людей. Оставив машину, приближаюсь к входу. Тотчас передо мной возникают двое громил в черных костюмах.
– Представьтесь, – говорит тот, у которого в руках список приглашенных.
– Салли Харрингтон. Не тратьте время, в списке меня нет, так как я только что прилетела из Нью-Йорка. Я была последней, кто видел Клиффа живым, и полиция лишь сегодня позволила мне выехать из города.
Мужчины окидывают меня подозрительными взглядами. Я открываю сумку и вытаскиваю номер «Нью-Йорк таймс». Развернув газету, указываю на фото в центре:
– Видите?
Пока один громила изучает меня, второй смотрит на фото. У первого такой вид, словно он уверен, что именно я пристрелила беднягу Клиффа.
Наконец меня впускают внутрь.
Церковь набита битком. Я сажусь на скамью в самом конце зала, у входа. На алтаре стоит невероятных размеров фотография Клиффа, перевязанная черной бархатной лентой. Священник начинает службу, некоторые из пришедших поют вслух. Я припоминаю выдержки из отчета «ДБС», где говорилось, что Клифф Ярлен был католиком и двенадцать лет отучился в школе Бруклина. Интересно, почему они выбрали именно эту церковь? И бывал ли здесь Клифф при жизни? Скорее всего в Американской федерации технологий остановили свой выбор на ней потому, что она славится своей терпимостью и не стала бы противиться отпеванию человека, который находился в розыске.
Коллеги Ярлена поднимаются по очереди и произносят дежурные речи. В какой-то момент я начинаю вслушиваться и открываю для себя, что Клифф был «добрым, любящим сыном, отличным руководителем, прекрасным бизнесменом, законопослушным гражданином» и прочую ерунду. Лилиан к алтарю не подходит, а увидеть ее в такой массе народа, даже если она и здесь, я не могу. Женщин вообще не так много, но все они плачут. Кроме меня, разумеется. Самым трогательным оратором оказался мужчина в возрасте, седой, весьма крепкого телосложения, упомянувший, что Клифф Ярлен принял участие в его судьбе, узнав, что он болен раком. По словам мужчины, Клифф чуть ли не самолично укреплял здоровье страдальца и утешал его семью. Бр-ррр!
Интересно, откуда во мне этот скепсис? Возможно, ранняя смерть отца наложила свой отпечаток, поэтому со дня его похорон я столь иронично воспринимаю все эти сопливые церемонии. В конце концов, всем нам суждено умереть, а приглашенные плакальщики будут говорить о нас славные вещи независимо от того, насколько бездумно мы прожигали жизнь и скольких людей в этой жизни успели обидеть. Все склонны пускать слезу, когда чужая смерть проходит мимо, – это наполняет нас благодарностью: ведь наш час еще не пришел.
Я вообще воспринимаю смерть как переход духа в другую ипостась, а потому верю, что мой отец существует до сих пор, пусть иначе, чем я привыкла это видеть, но у меня есть шанс встретиться с ним после собственной смерти. Поэтому и отпевание Клиффа для меня просто дань традиции. На самом деле он сейчас в каком-то новом, безусловно, хорошем месте.
Знаете, говорят, что мы невольно повторяем судьбу наших предков. Самое забавное, что я пыталась перенести это правило на Клиффа Ярлена. В архивах «ДБС» я отрыла его биографию.
Клиффорд Марк Арленетта родился в Бенсонхерсте, Бруклин, в апреле 1962 года. Он четвертый из пятерых детей. Его мать, Джина, была домохозяйкой; отец, Джозеф, занимался нелегальными поставками в гостиничном бизнесе, который курировала мафиозная семья Дженовезе. Дед Клиффа со стороны матери, Роки Презарио, был главой мафиозной семьи Гамбино.
Клифф окончил школу, поступил в университет Сент-Джон, где получил ученую степень по бухучету на имя Клиффорда М. Ярлена. По окончании университета проходил стажировку в Нью-Йорке. Затем работал бухгалтером в одном из отелей Манхэттена. В двадцать два женился, но брак был расторгнут спустя всего год. Детей нет.
Отец Клиффа был заключен в тюрьму по обвинению в убийстве и рэкете после раздела сфер влияния между двумя мафиозными группировками. По иронии судьбы именно показания шурина Клиффа, Фрэнки Презарио, поставили крест на попытках адвоката спасти Джозефа Арленетту. Сам Фрэнки после процесса бесследно исчез, воспользовавшись помощью программы защиты свидетелей. Старший брат Клиффа, Ник, взял на себя управление всеми делами отца, пока тот находился в тюрьме. В 1986-м Джозеф Арленетта умер в заключении – не выдержало сердце. В 1988-м Клифф Ярлен перебрался в северную часть Нью-Джерси, территория которого была целиком во власти его деда по материнской линии. Там он возглавил бухгалтерский отдел Американской федерации технологий, только что образовавшегося объединения…
Никаких полицейских приводов. По характеристике он всего лишь «высокообразованный мафиози в третьем поколении». А вот его старший брат, Ник Арленетта, имеет километровое досье в полиции – федералы уже лет двадцать безуспешно охотятся на этого парня.
В 1993-м объединение Американская федерация технологий, дитя Роки Презарио, получает долю в Кремниевой долине в Калифорнии и начинает разрастаться. В 1996-м к объединению присоединился Лос-Анджелес. Однако попытка переманить к себе рабочих из других профсоюзных объединений потерпела крах. В 1998-м Клифф выигрывает выборы в рамках Американской федерации технологий и становится главой объединения. В 1999 году под его руководством был подписан широкомасштабный контракт с известной голливудской киностудией «Монарх энтертейнмент».
Таким образом, имя Клиффа Ярлена зазвучало у всех на устах. Чуть позже он заставил о себе говорить, закрутив роман с восходящей звездой кино Лилиан Мартин.
Мужчина, сидящий рядом со мной, снимает очки и начинает промокать лоб и нос платком. В церкви становится душно.
Последним к алтарю поднимается «гвоздь программы», однозначно оставленный на закуску. У меня даже глаза лезут на лоб от удивления: у портрета с печальным лицом стоит Джонатан Смолл, мой обожатель с приема Килоффа.
– Меня зовут Джонатан Смолл, – начинает коротышка. – Я – глава продюсерского отдела студии «Монарх». – Восхищенный шепот над скамьями. – Сегодня я здесь, чтобы отдать дань уважения моему другу и коллеге Клиффу Ярлену.
Для человека, много времени проводящего на студии, он маловато знаком с правилами ораторского искусства, по крайней мере с одним из них: не затягивай. Уже через пять минут люди в церкви начинают скучать, все меньше шмыганья носами и сдержанных всхлипов. А Джонатан почему-то разглагольствует о прогрессе и роли инноваций, а также о мужской солидарности (к чему бы это он?).
– Новые технологии, взгляд в будущее – вот то, чему учит бизнесмена современная жизнь, – говорит Джонатан. – И Клифф Ярлен был таким бизнесменом. Мне будет его недоставать. Я закончил.
Вот это речь!
Раздаются довольно дружные аплодисменты. Они были бы более жидкими, если бы перед присутствующими не выступал человек столь высокого положения. А вообще в Беверли-Хиллз постоянно чему-то аплодируют, честное слово. Такое ощущение, что у людей здесь это вошло в дурную привычку. Вы только подумайте: однажды я взяла свою знакомую на какую-то презентацию, и в конце распорядитель стал благодарить тех, кому фирма была обязана организацией банкета.
– Кофе предоставлен фирмой «Два льва», чай для вас подавали Андреа М. и Марк С.
И представляете, после этой фразы присутствующие дружно разразились аплодисментами!
Святой отец заканчивает службу, а затем объявляет, что в отеле состоится поминальный обед, организованный «Монархом».
Выскальзываю на воздух и отхожу в сторону. Я специально выбрала себе место, где буду видеть всех выходящих, а меня никто не заметит.
Через несколько минут я делаю любопытный вывод: на церемонии присутствовало не более десятка женщин. Лилиан среди них нет, увы.
Джонатан выходит из церкви с таким достоинством, что я едва удерживаюсь от смеха. Вид у него, словно ему только что присудили звание чемпиона мира по прыжкам в высоту. Он дружелюбно кивает знакомым, пожимает руки и обменивается ничего не значащими комментариями. Уж не знаю как, но мое присутствие он почувствовал.
Джонатан поворачивается в мою сторону и улыбается.
– Салли! – Он бросается ко мне и сжимает в объятиях. Я вяло улыбаюсь в ответ. Затем он чмокает меня в губы. – Не знал, что ты здесь!
– Джонатан! – женский оклик сзади.
Вижу, как к нам устремляется высокая блондинка, несомненно, приятной наружности. Наверняка юная старлетка.
– Мне нужно с тобой увидеться, – быстро говорю Смоллу.
– Мне тоже, – улыбается он.
– Я имею в виду… – пытаюсь объясниться я, но Джонатана оттаскивает в сторону какой-то грустный мужчина и тотчас начинает ему что-то говорить.
– Где ты остановилась? – Коротышка чуть шею в мою сторону не свернул.
– «Сеншери Сити Тауэрс».
Джонатан уже издалека жестом дает мне понять, что позвонит.
Что ж, он, судя по всему, думает, что я увлечена им. Возможно, это не так уж и плохо. Постараюсь сыграть на этом.
Глава 16
В арендованной машине я еду по бульвару Сансет в сторону каньона, пытаясь найти тот дом, куда мы тогда со Спенсером отвезли Лилиан. Поплутав по горным склонам, наконец отыскиваю нужный поворот. Что за идиоты служат в полиции, если не смогли найти его? Вот и он, дом из серого камня в стиле сороковых годов, который я раз за разом описывала федералам.
У входа припаркованы две машины: блестящий седан «вольво» и здоровенный «хаммер» тысяч за восемьдесят баксов. Такие машины очень любят богатые и знаменитые. Сомневаюсь только, что какая-то из этих машин принадлежит Лилиан.
Паркуюсь, подхожу к двери и звоню. Открывает мне парнишка лет шестнадцати. У него светлые волосы, схваченные в хвост, лоб пересекает обруч в стиле фэнтези. Симпатичный мальчик.
– Лилиан дома? – спрашиваю я.
На лице парня отражается смущение.
– Я… вам лучше поговорить с моими родителями.
Родителями? Неужели я все же ошиблась адресом?
Вхожу внутрь. Да нет, та самая комната. Тот же рояль, те же книжные полки. Вот и диван, на котором я сидела. А сюда с ногами забралась Лилиан, попивая коньяк. Юноша провожает меня в кухню, где его родители готовят какой-то десерт.
– Привет. – Мужчина бросает в мою сторону удивленный взгляд. Они с сыном невероятно похожи: у отца тот же хвост, только с проседью, те же глаза. Только на лбу у него нет обруча, а переносицу венчают очки в тонкой проволочной оправе.
– Добрый день, – смущенно говорит женщина. Ей под пятьдесят, каштановые волосы, темные глаза. Похожа на конькобежку Дороти Хамилл, приятная на вид. Только взгляд волевой, начальственный.
– Леди ищет Лилиан, – поясняет парнишка из-за моего плеча.
Леди? Он назвал меня леди? Какая прелесть!
– Ах вот как! – говорит его мать. – Еще одна. Вы журналист? Или из полиции?
– Я подруга мисс Мартин. И очень обеспокоена ее исчезновением. – Жестом обвожу кухню. – Она приглашала меня сюда в прошлый понедельник. Я только что из Нью-Йорка, ищу Лилиан. Вот и приехала в этот дом.
Муж и жена обмениваются долгими взглядами.
– Думаю, тебе стоит пойти позвонить, – говорит женщина. Ее муж удаляется, произнеся «хм» себе под нос.
– Мы уезжали в Турцию на шесть недель. Мой муж переводит священный текст Галла.
Неужели, переводя священный текст этого Галла, можно заработать столько денег, чтобы позволить себе дом за два миллиона долларов? Это выше моего понимания!
– Сын нашего приятеля приглядывал за домом, – поясняет мужчина из прихожей. – Наверное, Лилиан Мартин – его знакомая. Но мы лично с ней не знакомы, поверьте. И нас очень расстроило то, что она была здесь.
– Почему?
– После нашего возвращения сюда нагрянула полиция. Потом пресса. Вы далеко не первая, кто ищет актрису.
– А ваш приятель, случайно, не Клифф Ярлен?
Снова обмен взглядами.
– Нет, – качает головой мужчина. – Впервые слышу это имя.
– Я слышала, – говорит его жена. – Только не помню где.
– На прошлой неделе его убили в Нью-Йорке, – объясняю я.
Муж и жена смотрят на меня не мигая.
– И как он связан с нашим домом?
Думаю, не в моих интересах просвещать их на этот счет. Этим двоим не стоит знать, что, возможно, в их доме жил известный мафиози.
– Мне самой мало что известно. Просто Клифф был другом Лилиан. Я должна сообщить ей, что с ним случилось. Пусть она знает, что смерть его была мгновенной, что он не мучился.
– Это тот парень, которого убили в аэропорту? – спрашивает мальчишка с конским хвостом.
Я киваю.
– Вы были знакомы? – удивляется его мать.
– Да, по работе. – Приходится соврать. – Мы встречались на съемочной площадке «Монарха».
После этого заявления все трое явно расслабляются. Упоминание известной студии говорит в мою пользу. Мужчина записывает для меня имя, телефон и адрес своих друзей, чей сын присматривал за домом. Затем он провожает меня до машины, поясняя, как добраться до нужного мне места. Это всего миля отсюда по Малхолланд-драйв.
По пути проверяю свою голосовую почту. Там меня ждет укоризненное сообщение от детектива из Нью-Йорка – мой первый день в другом городе, а я уже забыла им позвонить. Затем я звоню секретарше Лилиан, чтобы узнать, не появлялась ли она. Разумеется, нет. Соединяюсь с агентом актрисы, но мне говорят, что он уехал по делам. Тогда я пытаюсь дозвониться до Морнинг, моей соседки по общежитию колледжа. Ее отец – влиятельный человек, поэтому мог бы помочь мне в поисках Лилиан. К сожалению, ни Морнинг, ни ее родителей нет дома.
Подъехав к нужному дому, тотчас понимаю, что парень, следивший за особняком, должен жить с родителями. Еще бы, такая громадина возвышалась передо мной! Роскошно и ужасно безвкусно. Теперь понятно, почему семья ученого выбрала именно этого парня для того, чтобы он следил за домом: несомненно, его родители вполне могут возместить любой ущерб, который нанесет их сыночек в процессе «присматривания».
– Здравствуйте. – На мой стук отвечает прислуга. – Я ищу Джереми.
– Прошу прощения, но его тут нет.
– Но это его дом?
– Это владения мистера и миссис Садлер. Джереми – их сын.
– А, понятно, – киваю я, ни черта не понимая. – Так он тут живет?
– Я не даю информации по…
– О, прошу меня простить, я не назвалась. – Я представляюсь другом переводчика «священного текста Галла» и его жены. Это убеждает горничную в моей порядочности, и мне сообщают некоторые сведения насчет сына хозяев. Оказывается, Джереми часто присматривает за домами богатых людей района. Так я узнаю, в каком доме сейчас находится парнишка.
Следующий дом, на пороге которого я оказываюсь, построен в стиле, пик популярности которого пришелся на семидесятые. На сей раз мне снова открывает не Джереми, а некая девица весьма странного вида. В ней есть что-то готическое – длинные волосы высоко взбиты, глаза жирно подведены черным карандашом, короткая сетчатая майка совершенно прозрачна и открывает глазам черный кружевной лифчик. На черных джинсах странные надписи и булавки.
– Джереми здесь нет, – докладывает дивное создание. – Он смотрит за домом в Малибу.
– А это ваш дом, значит?
– Нет, это дом Морганов. Но их сейчас нет.
– Подожди, ты что же, сменщица Джереми?
– Вроде того, – лениво отвечает девица, улыбнувшись губами, накрашенными темно-бордовой помадой. Какое счастье, что подобное существо – не моя дочь, к примеру. Надо же так себя изуродовать! И это при том, что у нее чудесные белые зубы и симпатичные ямочки на щеках.
– Спорю, что ты – девчонка Джереми!
– А вы-то кто? – спрашивает существо, глупо хихикнув.
– Я – Салли Харрингтон, подруга Лилиан Мартин. На прошлой неделе я гостила у нее в доме, который оказался вовсе не ее домом. Я приехала из Коннектикута и ищу Лилиан.
– А, ну да! Она тут бывала. Слушайте, у меня даже где-то номер ее телефона остался! – Девица исчезает в доме, а я захожу внутрь.
Мне сложно поверить, что кто-то может заплатить огромные деньги за строительство такого дома. Здесь каждая комната окнами словно специально смотрит на окружающие дома. Или хозяева, эти Морганы, любят, чтобы за ними подглядывали?
Наконец появляется создание в черном и приносит мне листок с координатами.
– Благодарю.
– Передать Джереми, что вы приходили?
– А сколько ему лет?
– Семнадцать.
– Немного. И уже целый бизнес организовал!
– Он хочет сам зарабатывать деньги, чтобы не слишком зависеть от предков. У него очень крутой папаша! – смущенно хихикает девица.
– Молодец какой! – хвалю я. – А ты, значит, на подхвате?
– Знаете, мои родители чихали на меня. Они только рады, что меня постоянно нет дома. Тупые богатенькие предки!
Да, если бы это была моя дочь, я за патлы отволокла бы ее в ванную, умыла, причесала и одела в приличную одежду. А еще я заперла бы ее в кладовке на целую неделю, чтобы из головы вылетела вся эта дурь. Наверное, я слишком отстала от жизни и не понимаю современную молодежь. Не напрасно сын ученого назвал меня «леди».
Прежде чем завести машину, я звоню по номеру, который мне дала девица. Разумеется, номер заблокирован. Ладно, попробую разыскать Лилиан по адресу. Я возвращаюсь на Малхолланд и добираюсь почти до Беверли-Хиллз. На Хилстром-плейс нет ни одного здания под номером 16. Есть номер 2, есть 4, 12 и 22, но 16-го точно нет. На всякий случай вылезаю из машины и стучу в дверь ближайшего дома, чтобы узнать, не живет ли поблизости Лилиан.
– Вы думаете, я открыл бы вам дверь, если бы у меня здесь была Лилиан Мартин? – гаркает на меня мужик с изрядным пивным брюхом. – Да я бы жарил ее в каждой комнате во всех мыслимых позах! Ха-ха!
– О, как мило. – Меня аж перекашивает от неприязни.
– Да пошла ты! – Дверь захлопывается.
Что ж, еще один тупик. Я возвращаюсь на Малхолланд и направляюсь к Беверли-Глен. Этот район мне хорошо знаком. Здесь размещается огромный торговый центр, где журналисты часто пытаются подловить звезд, пока те обедают в ресторане, делают покупки и посещают известных стилистов. Меня тоже однажды посылали сюда в поисках скандального репортажа. Я вернулась ни с чем. Редактор был крайне недоволен результатом – он не верил, что я не нашла никакого компромата. На самом деле я могла предоставить километровый отчет о том, кто из звезд разжирел на десяток килограммов после последних съемок, у кого мамаша-алкоголичка и у кого вскочил герпес на губе. Просто мне не показалось, что это настоящий материал. Больше меня сюда не посылали, как бесперспективного журналиста.
Я захожу в ближайшую кафешку и заказываю себе завтрак. Не успеваю я прикончить яичницу с беконом, как оживает мой мобильный. Не верю собственным ушам: Это Лилиан!
– Я узнала, что одна моя знакомая, Салли Харрингтон, ищет меня, – говорит знакомый голос.
– О Боже, это ты! – Яичница застревает у меня в горле.
– Ты не ошиблась. Что тебе нужно? Кроме интервью?
– Нет, Лилиан, речь не об этом! – Я торопливо отворачиваюсь к стене и прикрываю рот рукой, чтобы меня не слышали посторонние. – Тут столько всего случилось! Даже не знаю, слышала ли ты об этом.
– Может, я и не хочу ничего слышать, Салли, – устало говорит Лилиан. – Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Я последняя видела Клиффа живым. На прошлой неделе он приехал ко мне в Коннектикут, искал тебя. Мы вернулись в Нью-Йорк и провели полдня вместе.
– Не может быть! – Голос Лилиан становится еще более печальным.
– Лили, мне нужно с тобой поговорить!
– Салли, прошу тебя…
– Это важно, крайне важно! По телефону я бы не хотела это обсуждать.
Тишина.
– Ты же знаешь, что я не такая, как другие репортеры. Ты же знаешь это! Я никогда не попытаюсь скомпрометировать тебя.
Александра говорила, что я должна сыграть на том, что нравлюсь Лилиан. Тем более что встреча с ней важна для меня. Без нее мое расследование зайдет в тупик. А я, видит Бог, загнана в угол.
По-прежнему тишина в ответ.
– Доверься своему внутреннему чутью. Ты же знаешь, что со мной можно иметь дело.
