Текст книги "Последний любовник"
Автор книги: Лаура Ван Вормер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Лаура Ван Вормер
Последний любовник
Посвящаю эту книгу всей честной компании. Я вас люблю,
Бенджамин Френсис ван Вормер,
Марджори Лоу ван Вормер,
Роберт Лоу Олт, Джослин Дишер Олт,
Сьюзан Форт Олт, Питер Майкл Отье,
Френсис Элизабет ван Вормер
и Кристина Анна Робинсон.
(И почему в нашей семейке такие длинные имена?!)
Хочу поблагодарить Кэрри Макенти за блестящую идею этой книги и Би О'Брайен, которая справлялась со всеми делами, пока я писала роман. И, как водится, сердечное спасибо этой динамичной парочке: моему агенту Лоретте Барретт и моему издателю Диане Моги.
ЧАСТЬ 1
Глава 1
Лиам Нисон так и не появился. Ничего себе! Выходит, я тащилась две с половиной тысячи миль и потратила три свободных дня только для того, чтобы стоять и наблюдать, как какая-то юная старлетка флиртует с моим красавчиком.
Вообще-то я не выношу этих дурацких голливудских вечеринок, но когда Спенсер – тот самый упомянутый мной красавчик – неделю назад заявил, что должен побывать на приеме, где будет присутствовать некая ирландская актриса, я обреченно согласилась. Нет, не то чтобы я была совсем против – мне позарез нужно было интервью с Лиамом Нисоном, – но вся эта возня с перелетом и покупкой нового платья изрядно меня вымотала. И что? Теперь я стою в этом самом платье из тончайшего шелка и чувствую себя невероятно глупо.
Итак, Нисон не объявился. Он, видите ли, снимает в Европе новый фильм.
Вот поганец!
В принципе надо отдать должное – не такая уж и плохая вечеринка. Сегодня понедельник, и все происходит в новехоньком ресторане «Дель фильо», только что открытом в западной части Беверли-Хиллз. В свое время я успела поработать в одном журнале Лос-Анджелеса и знаю главный критерий подобных заведений – власть имущие должны чувствовать себя комфортно. Отсюда эти сводчатые потолки с лепниной и соответствующим декором (сеть темных балок, красное дерево, тяжелые драпировки – что-то вроде убранства в замке Дракулы). Ну и, разумеется, изысканная кухня. Смотришь себе в тарелку и не можешь понять, что на ней лежит. Многие люди так никогда и не узнают, что эта вкусная и здоровая пища далеко не всегда такая здоровая, как им кажется!
Да, кстати, забыла представиться. Я – Салли Харрингтон, журналист каслфордской «Геральд американ». Меня перевели на новую должность – этакий сомнительный скачок в карьере. Теперь я специальный корреспондент издания и потому вынуждена постоянно таскаться за известными сильными мира сего в попытке взять интервью. Мой красавчик, о котором я уже говорила, он же Спенсер Хоз, – главный редактор издательского дома «Беннетт, Фицаллен и Кº» в Нью-Йорке. К слову сказать, это из-за него я оказалась в Лос-Анджелесе. Спенсеру выпала честь стать издателем Малкома Килоффа, главы «Монарх энтертейнмент», в честь которого и устроен этот прием. Почти каждый книжный обозреватель счел нужным упомянуть, что Килофф написал «потрясающий роман», и все до единого пророчили, что вещь станет бестселлером.
Но я-то знаю, где тут собака зарыта! Бестселлер, как же! На самом деле все эти восхищенные отзывы – не более чем рекламный трюк. Издательство Беннетта и иже с ним купили права на «потрясающий роман» Килоффа просто затем, чтобы упрочить связи с «Монарх энтертейнмент». Килофф оказался неважным писателем, чего нельзя сказать о его таланте бизнесмена: в восьмидесятых он возглавил одну задрипанную телестудию и сумел превратить ее в огромный конгломерат, состоявший из мультипликационной компании, нескольких радиостанций, телевизионного канала, а также известных магазинов, десятков газет, издательства детской литературы и бог знает скольких интернет-компаний. Легендарная личность, не правда ли?
– Знаешь, – просветил меня Спенсер, – начальник каждого подразделения «Монарх энтертейнмент» велел всем своим подчиненным купить хотя бы один экземпляр книги Килоффа. А ведь этот его роман – ужасающая безвкусица.
– И сколько всего у них сотрудников? – поинтересовалась я.
– Более сорока пяти тысяч. Блестящая идея, да? Таким образом невероятные продажи уже за первую неделю обеспечили роману Килоффа входной билет в Список бестселлеров.
Гениально! Чего только не узнаешь, если общаешься с главным редактором издательского дома!
– А «Монарх» выдавал сотрудникам деньги на это благое дело?
– Ха, вот об этом я как-то не спросил! – засмеялся Спенсер.
Насколько я понимаю, ему глубоко противно все это дерьмо, в которое он оказался втянутым своим начальством. Конечно, его можно понять: Беннетт, Фицаллен и другие замышляют и осуществляют сделку, а бедняге Спенсеру приходится лизать задницу этому Килоффу, который и понятия не имеет о современной литературе.
С другой стороны, я отдаю должное великолепной интриге – издательству выгоден контракт, а Килофф страшно горд и даже не подозревает о махинации, которая вознесла его уродливое творение на тринадцатую строчку в списке самых раскупаемых книг недели. И вот теперь все шишки издательства в сборе, а глава «Монарха» не удостаивает их и взглядом, потому что даже не знает, чьих рук делом является его успех.
Он производит впечатление неплохого парня. Я о Малкоме Килоффе. Ходят слухи, что у него проблемы со здоровьем, но сегодня он выглядит молодцом. У него невероятно красивая жена (первая и единственная – огромная редкость для этого города) и трое детей, они тоже здесь. Короче, настоящий прием, раз присутствует столько известных людей. Руководитель «Монарх энтертейнмент» так глубоко запустил свои руки во все сферы медиа-бизнеса, что даже постоять рядом с ним считается великой честью.
Только не для меня. И дело даже не в том, что мне наплевать на сильных мира сего, просто в данный момент меня куда больше интересует совсем другая персона. Лилиан Мартин, юная старлетка. Конечно, она далеко не суперзвезда (и далеко не такая юная, как я подозреваю), но ей удалось совершить невероятный бросок из захудалого телешоу в кино, и теперь фильм, в котором она снялась недавно и который продюсировал «Монарх энтертейнмент», в апреле выходит на экраны. На приеме все только и говорят, что о ее красоте и что ей наверняка светит «Оскар». Стоило Лилиан появиться, и я сразу поверила всему, что говорят: она и вправду оказалась дивно хороша, да и держалась с достоинством. Похоже, у нее есть будущее в киноиндустрии. Я случайно услышала обрывок разговора за спиной. Два каких-то болвана спорили о мисс Мартин. Один сказал, что это новая Дрю Берримор или обновленная Кэтлин Тернер, а второй утверждал, что это свежая версия Кейт Уинслет (только в Голливуде об актрисах говорят так, словно обсуждают модель автомобиля).
Я слышала, что Лилиан двадцать шесть, но, судя по ее независимой манере держаться, ее возраст гораздо ближе к тридцати, чем она пытается показать. Чтобы научиться так себя подавать, нужен определенный опыт. Блондинка, но вряд ли это ее натуральный цвет волос – слишком оливковая кожа. На ней облегающее платье из красного шелка – весьма вызывающе, но, похоже, стоит того. Мисс Мартин поступила весьма предусмотрительно, появившись на приеме как раз после того, как его покинули звезды поярче, вроде Шарон Стоун, Сандры Буллок и Анжелики Хьюстон.
Признаюсь, откуда у меня такой нездоровый интерес к этой Лилиан: с того самого момента (по моим подсчетам, это произошло минут сорок назад), как она столкнулась со Спенсером, Лилиан присосалась к нему, будто пиявка. Она смеется над каждой его шуткой, да при этом так откидывает голову, что ее груди вот-вот выскочат из декольте. Еще пару раз я заметила, как она (разумеется, не случайно!) подхватывает моего красавчика под локоть и льнет к нему этой своей вызывающей грудью или бедром.
Хм…
Нужно пояснить кое-что насчет наших со Спенсером отношений. Пять месяцев назад, когда мы очертя голову бросились друг другу в объятия, нам показалось, что мы встретили каждый свою половинку. Но спустя пару месяцев невероятного секса (да-да, это был самый дикий, самый необузданный секс в моей жизни!) что-то разладилось в этой сфере нашего романа. Такое ощущение, что мы стали стесняться друг друга, стоило нам оказаться в постели. Наша страсть куда-то улетучилась, и секс стал пресным и быстрым – знаете, так бывает, когда тело вроде отвечает, но как-то механически и принужденно, а голова чистая, абсолютно не затуманенная дурманом страсти.
Подозреваю, дело во мне. Скорее всего мужчинам вообще нет дела до того, дурманит ли страсть голову. Вот и Спенсер говорит, чтобы я прекратила беспокоиться, утверждая, что все наладится. Наладится? А если не наладится? Попробуй тут не беспокоиться! Мною снова овладели знакомый страх и неуверенность в себе, а Спенсер уже не кажется мне таким безупречным. Так уже бывало – с моим бывшим любовником, которого я бросила ради Спенсера Хоза.
Даглас. Даг.
Эй, прекрати даже вспоминать о нем!
Я понимаю, что моему странному состоянию должно найтись объяснение, но почему-то я надеялась, что на этот раз все будет иначе, что я буду счастлива и удовлетворена жизнью. Мне в самом деле казалось, что Спенсер явился для того, чтобы спасти меня от невероятного чувства одиночества. Это чувство постоянно преследует меня, и причины его я не понимаю.
Иногда я думаю, что мне нужно было бы выйти замуж за первого же парня, с которым у меня случился роман по окончании колледжа, и не копаться в себе. Пожалуй, я куда лучше ужилась бы с человеком, с которым была бы связана браком, чем в теперешней ситуации, когда я понимаю, что в любой момент могу уйти. Наверное, я из тех, кому противопоказана свобода выбора в отношениях.
Я сказала «отношения»? Нет, я имела в виду нечто иное. Если я встречаю мужчину и мы оба чувствуем, что нас переполняет желание, так что даже воздух между нами как будто вибрирует, – я просто плюю на благоразумие и бросаюсь на него, как дикая кошка. Возможно, кому-то это покажется недальновидным, но, как ни странно, именно так начались все три моих серьезных романа.
Нет, конечно, я не ждала, что страсть между мной и Спенсером будет пылать вечно, но я думала, что по прошествии времени в нашей жизни появится нечто такое что будет держать нас вместе помимо постели. Сложность состоит в следующем (я предпочитаю думать именно так): мы оба слишком заняты работой и карьерой – издательское дело, составление отчетов, перелеты, переезды в прямом смысле слова высасывают силы до основания. Мне иногда кажется, что к концу дня встречаются две пустые оболочки, а не два живых человека. Плюс ко всему еще и проблема расстояний – мы живем достаточно далеко друг от друга. Мой дом находится в Каслфорде, в центральном Коннектикуте, а Спенсер расположился в девяноста милях от меня, в восточной части Манхэттена. Зачастую мы видимся только в выходные.
И вот сейчас уже февраль, холодный и тоскливый. И точно такие же холод и тоска сжимают мое сердце при взгляде на Спенсера.
Ну вот, эта соблазнительная красотка снова проделала свой трюк – прижалась левой грудью к руке моего благоверного. На сей раз это вышло так энергично, что аккуратно уложенный бюст Лилиан прямо подпрыгнул, и я всерьез стала надеяться, что он все же выскочит из декольте.
У меня не оставалось никаких сомнений! Лилиан Мартин запала на моего Спенсера! И что мне прикажете делать? Вот уже битых полчаса я стою и пялюсь на эту парочку в противоположном конце зала, нервно потягиваю вино из бокала и стараюсь не нагрузить коротышку, которому не повезло завязать со мной разговор. Впрочем, он сам виноват, я его ни к чему не поощряла. Ужасно назойливый тип! И еще эти его круглые очочки в металлической оправе! Именно сейчас коротышка хвалится, что недавно закончил работу над очередным шедевром «Монарх энтертейнмент».
– Мои поздравления, – кисло улыбаюсь я, ни на одну секунду не поверив. Подобный тип никак не может быть тем, за кого себя выдает!
– О, спасибо, – фальшиво улыбается коротышка. – Не хотите ли составить мне компанию за ужином? Мы могли бы отпраздновать мой успех.
– Спасибо, но вряд ли. У меня уже есть планы на сегодняшний вечер. С моим парнем, – добавляю я, хотя меня уже одолевают серьезные сомнения насчет Спенсера. Вообще-то мы собирались остаться на ужин в честь Килоффа и его семьи. Но уж очень мне не хочется дать Лилиан лишний шанс пообщаться с моим красавчиком.
Впрочем, надо быть справедливой к Спенсеру. Уж кому-кому, а мне-то известно, как много порой требуется для того, чтобы завязать нужные знакомства. Возможно, мой благоверный вовсе не так очарован старлеткой, как пытается показать. Интересно, а чего я ожидала? Что он отпихнет назойливую девицу и демонстративно направится ко мне? Кстати, пару раз я заметила, как он чуть заметно отступал от Лилиан на шаг.
Коротышка из команды Килоффа снова пытается привлечь мое внимание. Он даже привстал на цыпочки, бедняга, – так хочет казаться выше меня!
– Ваш парень? А чем он занимается? – лучезарно улыбается этот зануда, всем видом желая показать: кем бы ни был ваш бойфренд, я все равно интереснее его!
– Он редактор Малкома Килоффа, – поясняю. – Мы оба с Восточного побережья.
– А… – разочарованно тянет мой собеседник. – Редактор… – Судя по всему, я должна оценить, как велико его разочарование. – Ну а вы, чем занимаетесь вы?
– Я репортер газеты. Кроме того, иногда делаю репортажи для одного из каналов спутниковой связи в Коннектикуте.
– Ах вот оно что! – восклицает коротышка. Затем он ненадолго замолкает, пытаясь придумать очередную тему для разговора. – Наверняка вы окончили специализированное учебное заведение?
Мне все более надоедает этот допрос.
– Не совсем так, а как насчет вас? – говорю я, чтобы хоть что-то сказать, а сама снова бросаю взгляд на Спенсера.
– Я посещал школу в Кеймбридже, – расплывается в улыбке коротышка.
Судя по всему, дальше последует упоминание Гарварда.
– Потом Гарвард… – добавляет коротышка на случай, если я слишком тупа, чтобы сообразить самой.
– Да, я слышала, что есть такой, – не выдержав, хмыкаю я.
Как ни странно, он смеется вполне искренне.
Какого черта этот самовлюбленный болван прилип именно ко мне? Почему не пройдется и не поищет себе девицу посимпатичнее и поглупее? Здесь же полно красоток, что дадут мне сто очков вперед и к тому же будут польщены его вниманием! Чего ради он тратит на меня время и силы?
«Потому что тебе начхать на него, и он чувствует это», – поясняю самой себе. Я достаточно знакома с этим городом и его обитателями. Нетрудно догадаться, что стоящий передо мной экземпляр обожает биться о бетонную стену головой.
Как раз в этот момент замечаю, как Спенсер и его новый друг Лилиан (сказать «подруга» я бы не решилась) оборачиваются и смотрят прямо на меня. Эта девица улыбается, затем смеется, тряся грудями, и машет мне рукой. Какого черта! В следующий момент Спенсер увлекает ее в мою сторону.
– …и вот этот Оувитц и говорит мне: «Ты талантливый парень»… – слышу я откровения моего спутника, несущиеся откуда-то сбоку.
– Как здорово, – бурчу я сквозь зубы, не отрывая глаз от приближающейся парочки.
– Вот это и есть Салли, – объявляет Спенсер с такой гордостью, что я тут же прощаю ему беседу с этой «грудью на ногах». – Салли Харрингтон, познакомься с Лилиан Мартин.
Я изображаю на лице вежливую улыбку и протягиваю руку.
– Поздравляю с окончанием съемок. Много наслышана о ваших успехах.
– Спасибо, – с усмешкой отвечает Лилиан. Судя по тому, как игриво она тянет это слово, выпила она изрядно.
Лос-Анджелес – коварный город. Именно здесь стремительный скачок в карьере, подобный тому, какой совершила мисс Мартин, заставляет бросаться в дебри эпикурейства (будь то алкоголь, наркотики или разврат), тогда как неотрывный взгляд публики преследует тебя повсюду и ставит свое клеймо. Если Лилиан любит выпить, ей стоит быть осмотрительнее, иначе ее карьера закончится раньше, чем она успеет насладиться ее плодами, и молодой старлетке придется отправиться в Нью-Йорк покорять тамошнюю, менее взыскательную толпу.
На самом деле, признаюсь, меня порадовал тот факт, что Лилиан злоупотребляет алкоголем. Возможно, она не столь уж и очарована моим красавчиком, как это внушило ей шампанское.
– Спенсер мне о вас все уши прожужжал, – вполне дружелюбно говорит актриса. – Уговаривал меня дать интервью для вашего журнала.
Теперь я улыбаюсь искренне. Зная, как расстроило меня отсутствие Лиама Нисона, Спенсер пытается компенсировать мою потерю не менее интересным интервью. Да что тут скрывать – это было бы просто здорово для «Геральд американ» каслфордского разлива, а уж как бы этот репортаж прославил мое имя в нужных кругах – и говорить нечего!
Я тотчас оживляюсь и собираюсь представить своего собеседника подошедшей парочке. Черт, как же его зовут, этого очкарика?
– А это…
– Джонатан Смолл, – приходит мне на выручку коротышка. Ха, я могла бы поспорить, что у него именно такое имя [1]1
Small (англ.) – маленький, мелкий, незначительный. – Здесь и далее примеч. пер.
[Закрыть]!
– Джонатан, – дружески кивает Лилиан и целует очкарика в щеку. Похоже, эти двое уже знакомы. – А это Спенсер Хоз из Нью-Йорка, редактор и издатель Килоффа.
Смолл тотчас делает стойку. Я так и знала, что он захочет поддеть моего парня. С самым невинным лицом коротышка заявляет, что в книге Килоффа куча неточностей и ошибок. Если учесть, что книга уже издана, замечание можно счесть за попытку оскорбить. Я бы ответила так: «Вы видели бы эту книгу до моей редакции!» Спенсер же несколько секунд молчит, буравя собеседника взглядом, и произносит только:
– Неужели?
Джонатан, поправив очки, столь же невинно спрашивает:
– Боже, надеюсь, я не обидел вас своим замечанием?
– Нет-нет, что вы, – великодушно отвечает Спенсер. – Просто немного удивили. Поначалу я было подумал – о, простите меня ради Бога, – что вы вообще не умеете читать.
Вот это ответ, достойный моего красавчика! Лилиан Мартин громко фыркнула, даже Джонатан, покачиваясь на носках ботинок, ухмыльнулся, чтобы как-то компенсировать свой провал. Заложив руки за спину, он поворачивается ко мне:
– Так это и есть ваш парень? – Он говорит это тоном, отодвигающим Спенсера на задний план.
– Да, это и есть ее парень, – отвечает за меня Спенсер, сверля меня взглядом. Его вежливый ответ не может меня обмануть. Я чувствую, что он кипит от гнева. Разумеется, не я тому причиной. Спенсера бесит этот напыщенный индюк Джонатан. Разве можно осуждать его за это? Конечно, коротышке должны быть хорошо известны все эти махинации с романом Килоффа, но едва ли он знает, что интрига задумана вовсе не Спенсером и что мой красавчик редактор ее не одобряет. Спенсера злит то, что Джонатан думает о нем хуже, чем он есть, а еще больше его бесит необходимость вести себя с этим нахалом подчеркнуто вежливо.
Вы что-нибудь поняли? Да-да, таков Лос-Анджелес. В здешних кругах куча уродов и в общении с ними множество подводных камней. С такими, как мистер Смолл, приходится считаться.
– Я же сказала, – добавляю и я, – что у нас есть планы на вечер.
– Бросай его. Жду твоего звонка, – шепчет Джонатан и сует визитку мне в ладонь. Чмокнув меня куда-то в ухо, он удаляется с гордо поднятой головой.
На мгновение я лишаюсь способности говорить. Просто таращусь коротышке вслед.
– Что это за тупица? – цедит сквозь зубы Спенсер, выуживая карточку, зажатую в моем кулаке. Нахмурившись, он изучает ее и протягивает Лилиан: – То, что тут написано, правда?
– Увы, – кивает Лилиан. – Он теперь глава продюсерского отдела.
Взгляды актрисы и Спенсера встречаются, и я ощущаю странный озноб. От гнева Спенсера не осталось и следа, словно одно присутствие Лилиан успокаивает его. Слава Богу, он тотчас придвигается ближе ко мне и кладет руку мне на плечо.
– Я должен переговорить с Малкомом. Удостоверюсь, что он беседует с читателями, – поясняет мой благоверный. – А вы пока договоритесь насчет интервью.
– Мне бы не хотелось давить на Лилиан.
– Ничего страшного, я совсем не против. – Актриса доброжелательно улыбается.
– Вот и славно. – Спенсер спешит оставить нас вдвоем. – Я скоро к вам присоединюсь.
– Сказать по правде, я готова подождать, пока ты согласуешь все со своим агентом, – обращаюсь я к Лилиан.
– Господи, мне нужно выпить, – обрывает меня актриса. Она совершенно не слушает меня. Оглядевшись вокруг, чтобы удостовериться, что никто, кроме меня, ее не слышит, она добавляет на полтона ниже: – Я уже два раза чуть не брякнулась с этих шпилек. Просто наказание!
Перевожу взгляд вниз. Еще бы! Я бы такие не решилась надеть. Если в подобной обуви навернуться, точно не соберешь костей!
– Постой тут, я принесу тебе бокал, – сочувственно киваю я.
– Не уходи! Сюда идет мой агент, будь он проклят. Не оставляй меня с ним!
– Лили, дорогая! – Парень простирает руки в радостном жесте. Приблизившись, он троекратно чмокает ее, затем окидывает восхищенным взглядом, насквозь фальшивым. – Ты невероятно хороша! Стоило мне войти в зал, и я ослеп от твоего блеска!
Лилиан закатывает глаза:
– Салли, это мой агент, Ричи Бенцлер. Ричи, это Салли Харрингтон, репортер. Мы договариваемся об интервью.
Я автоматически киваю и трясу руку ее агенту.
– Лили, а где же Клифф? – спрашивает тот.
– Горит в аду, – бросает актриса раздраженно. – По крайней мере я очень на это надеюсь.
– О! – Агент Лилиан озадаченно смотрит на нее. – Это значит, что…
– Да, все кончено!
– Но ведь вы…
– Забудь об этом, Ричи. Клифф оказался бандитом с большой дороги. Буду весьма признательна, если ты не станешь упоминать о нем в моем присутствии! – Тон у нее весьма решительный.
– Да нет же, он вовсе не бандит, – пытается вразумить ее Ричи. – К тому же занимает весьма влиятельное положение. А это полезно для…
– Вот и оставь его себе, раз он так тебе нравится, – фыркает актриса, стряхивая руку агента со своего плеча. – Кстати, мы как раз собирались пойти попудрить носы. Так ведь, Салли?
– М-м… да, – киваю я. – Прямо вот сейчас уже и уходим.
Но вместо того чтобы направиться в туалет, расположенный у входа в ресторан, Лилиан подхватывает меня под руку и тянет в сторону банкетного зала, прямо к небольшой нише в стене. Там она нажимает неприметную кнопку вызова, и спустя несколько секунд появляется управляющий. Актриса шепчет ему что-то на ухо, пока я переминаюсь с ноги на ногу, и менеджер указывает на маленькую служебную дверь. За ней открывается лестница с ковровой дорожкой, ведущая наверх.
– До конца наверх, затем направо, – поясняет мужчина.
– Благодарю вас. – И Лилиан первой направляется к лестнице. – В девяти случаях из десяти у них есть подобный уголок, где можно с комфортом расслабиться.
Я молча следую за актрисой, притормаживая, когда от излишне резкого жеста моей спутницы ее легкая шелковая накидка задевает мой нос. Наверху справа оказывается большая туалетная комната, заметно отличающаяся от той, что предназначена для гостей. Здесь нет ничего вычурного и дорогого – исключительно практичное ковровое покрытие, плитка на стенах, яркий свет галогеновых лампочек.
Лилиан ни на секунду не задерживается здесь, словно вихрь в красном шелке устремляясь куда-то дальше через небольшой офис, в котором, похоже, принимают заказы (три стола завалены бумагами, на одном надрывается телефон). Мы оказываемся в смежном помещении, тоже подсобном. Здесь есть несколько кресел – мне кажется, это вершина желаний Лилиан, судя по тому, с каким облегчением она падает в одно из них, – а на широком офисном столе гудит компьютер.
– О, какое облегчение! – вздыхает актриса и указывает на соседнее кресло. Она снимает туфли и небрежно бросает их куда-то в угол. Затем тянется к телефону и набирает короткий номер. – Привет, это Лилиан Мартин. Я звоню из кабинета управляющего. Будьте добры, пару бокалов шампанского. Да, неплохо бы еще блюдо с сыром. Вот и отлично! Ах да! Сигареты… да, пачку «Мальборо», легких. – Пауза. – Угу, спасибо.
Не выдержав, улыбаюсь. Эта женщина умеет пользоваться своей известностью.
Лилиан кладет трубку и откидывается на спинку кресла, положив скрещенные ноги на стол (теперь ее пятки смотрят в мою сторону). Руки ее, словно плети, обвисают вдоль кресла. Запрокинув голову, она облегченно вздыхает. У нее красивая шея, и похоже, она это знает.
– Ну? – вдруг спрашивает Лилиан. – Ты действительно хочешь захомутать Спенсера?
