Текст книги "Миракулум 2 (СИ)"

Автор книги: Ксения Татьмянина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Татьмянина Ксения Анатольевна
Миракулум 2

МИРАКУЛУМ

Трилогия (роман-продолжение)

В преддверии ночи мой выход из дома,

Дорожный скрип старых колес,

И глаз чуть зеленый, неведомый омут

И цвет седо-русых волос.

Жест ветра сорвал с окон завеси пыли,

Унес шум военных знамен.

В истории, сказке, легенде и были

Есть отзвук и наших имен...

Глава первая

– Эска, подожди меня!

Молодой человек догнал девушку уже на ступеньках университетского лекционного корпуса, и когда они поравнялись, пошел рядом.

– Мне сейчас не до прогулок, – устало предупредила Эска, заранее зная, что он опять предложит, – разве у тебя уже все есть для следующей комиссии?

– Да ну, только первый месяц пошел с утверждения темы. И не все же себя загонять, так как ты. Давай сходим в кино!

– Я в библиотеку.

– Опять в библиотеку? Совсем без отдыха нельзя, Эс, пойдем!

– Не сегодня.

– А когда? Ты уже пятый раз подряд так говоришь.

– Понимаешь, – она переложила из одной руки в другую папку с листами, – это тебе хорошо, ты выбрал самый недавний исторический отрезок, о котором можно найти не просто книги, но даже документальное видео.

Молодой человек поморщился, и решил встать на собственную защиту:

– Это не так просто, между прочим, но я и не гонюсь за невероятным. Ты сейчас загибаешься, а две недели назад с пеной у рта добивалась утверждения своей темы. Это надо же выбрать такую! Поменяй, пока не поздно.

– Нет, – Эска решительно покачала головой, – ни в коем случае. Разве ты не представляешь, какая это для меня будет вершина, настоящая достойная загадка истории!

– Можно, я провожу тебя?

– До куда?

– До библиотеки.

Молодого человека звали Берт. Он единственный на всем потоке студентов умел совмещать в себе сразу два вида учащихся, – умников и разгильдяев. Не оставляя ни единого хвоста, никогда не сдавая даже на четверку, Берт находил время для развлечений и иногда даже прогуливал некоторые лекции в пользу собственных бесполезных мыльных пузырей. Он имел такое хобби, – какие только растворы не смешивал, для того чтобы лучше составлять аморфные композиции и радужные красоты. В Эску он был давно влюблен, еще с подготовительных курсов, но никогда не мог решиться на признание или серьезное ухаживание, ограничиваясь лишь дружбой с шуточным флиртом.

Эска же была девушкой слишком серьезной и погруженной в свою историю, чтобы суметь заметить иногда проскакивающие от него тоскующие взгляды, или едкую ревностность к остальным друзьям-сокурсникам.

– Самая моя большая проблема, – это найти хоть слово лишнее, за что можно было бы зацепиться, – Эска согласилась, чтобы ее проводили, но говорить стала о своей теме, – "Война двух Берегов", – абзац в учебнике истории, включающий три предложения, которые я знаю уже наизусть. И все! Все! Я и не представляла, что будет настолько трудно! Да, – продолжала она, – Хоб-Акуат – наша единственная страна на планете, которая своей территорией касается сразу двух материков, разделенных Долгим морем. Ее площадь самая обширная, климат самый разнообразный, а побережья славятся на весь мир самыми невероятными курортами. И так мало написано об истоках?

– С твоих слов я переполняюсь гордостью, оттого что здесь родился.

– Но ведь эта война, объединившая земли так важна!

– А электронная база данных?

– Все то же самое, слово в слово учебник. Даже не дает ни одной нормальной ссылки. Все историки, как сговорились, старательно обходили этот период подробностями, а некоторые выдвигали даже такую версию, что было просто мирное объединение Берегов, без всяких войн и захвата. Иные открыто объясняли, – что темные были времена, и нет тому никаких письменных или прочих свидетельств.

– И интересно тебе все это?

Берт, поглядывая на нее, любовался тонким изящным профилем и колыханием волос от ходьбы и ветерка. Эска смотрела все больше вперед или под ноги, лишь изредка поворачивая к нему голову. Да и шла торопливо, превращая хоть какое-то подобие прогулки и беседы в быструю речь и бег.

– Еще бы! Открою тебе большой секрет, – только вчера, уже к самому закрытию читального зала в одном из томов по хронологии я нашла первый неизвестный ранее момент. Сейчас. – Она открыла папку и выдернула верхний лист. Там значились данные книги и цитата в кавычках. – Строчка звучит так: "Период этот в старину еще носил название "век Змеиного Алхимика" или "Миракулум", но это приписывалось только фольклору народа, и за неимением подтверждений, как исторический факт не признан". Вчера я ничего не успела, и умру, если сегодня же не попытаюсь найти про Миракулум информации. Важно все.

На ступенях библиотеки они расстались. Берт хотел было сказать, что готов встретить ее после и проводить уже до дома, но отчего-то смешался и бросил короткое:

– До завтра, Эс.

Эска с трудом выстояла очередь в регистрационное окошко, так не терпелось продолжить свои поиски, что приходилось плясать на месте. Женщина выдала ей билет со штампиком, и его она оставила на столе у входа читального зала. Библиотека занимала все помещения бывшего дворца. Конечно, ценности и реликвии были давно увезены, но сама отделка – мрамор, янтарь и позолоты на капителях остались. Залы венчали расписные плафоны с картинами древних преданий, лепнины орнаментов и колонны спускались до самых перил, а огромные люстры в несколько ярусов смотрелись огненными кораблями под куполом. Столы, длинные, дубовые располагались в несколько рядов, на расстоянии двух метров на столешницах были расставлены лампы и канцелярские наборы, в пластмассовых небольших корзинках по левую руку лежали стопки чистых бумаг и тонких закладок. Все, для того, чтобы можно было продуктивно работать.

Эска оставила на одном из крайних мест свои вещи, и отправилась в картотеку. Карточка за карточкой, – ничего невозможно было найти. Консультант за столиком ничем не могла помочь даже по электронному поиску, потому что компьютер завис, и уже больше трех часов его не могли "оживить". Эска возвращалась, вытаскивала на стол по пять ящичков одновременно, но никакого Миракулум ни в одном названии не попадалось. Источив зубами карандаш, который держала во рту, она со злостью запихивала ящики обратно. Оставался последний шанс, – искать по тем разделам, которые не относились ни к хронологии, ни к истории, ни к философии. Битый час ушел на карточки из раздела биологических и физических наук, она смотрела все подряд, бесполезно надеясь хоть что-нибудь выудить. Еще тридцать минут ушло на раздел медицины, сорок на биографический...

– Девушка, – к уставшей Эске подошла консультант, – база в порядке, можно будет провести поиск.

– Поиск...

Понятно было и так, что ничего этот поиск не даст.

– Пойдемте. – Улыбчивая и услужливая молодая женщина повела ее к своему столу. – Вы у нас постоянный читатель, поэтому пропущу без очереди. Что вы так упорно ищете?

– Миракулум.

Простучав молниеносно по клавиатуре девять знаков, и подождав секунд двадцать, та сочувственно вздохнула:

– Сожалею... Но есть только одна книга.

Эска глубоко вдохнула.

– Раздел художественной литературы, только один экземпляр. Год издания ***64, автор Рория Иргили. Вам принести?

– Конечно!

Поиск ее на полках тоже занял время, но когда она смогла сесть на отведенное себе место, включить лампу и провести ладонью по корешку книги, – для Эски счастливей сегодня момента не было. Немного смущало, что это художественная литература, но когда нет ничего совсем, стоит радоваться и этому. Томик был небольшой, в коричневой плотной обложке с тисненным и черным названием "Миракулум". Посчитав годы, стало понятно, что книга вышла двенадцать лет назад.

Предисловие от автора девушка пропустила, перевернув страницу, она начала читать само сочинение...

«Холодно» – вот все, о чем я думала, сидя в общей зале и составляя списки вновь прибывших в наш замок. Холодно было везде, и даже в своей форменной куртке я мерзла, потому что с самого утра сидела неподвижно за этим большим столом и непослушными ледяными пальцами выводила строчку за строчкой. Такова моя служба."

Откинувшись на спинку стула, Эска пролистала несколько страниц вперед, а потом снова назад. Попавшиеся в тексте «цатты» немного обнадежили, но в целом, поняв специфику литературы, она разочаровалась. Вымысел есть вымысел. Еще немного подумав, оценив количество страниц, она решила потратить на него время и прочитать целиком. И даже следующий шаг был продуман, – найти автора и поговорить с ней, узнать, как и где она достала информацию о том времени, чтобы написать эту книгу.

Дальше по тексту шли воспоминания главной героини как она служила в замке писцом, что она потеряла память, и что звали ее по данной кличке "Крыса". Карты местности. Задание, поездка с оружейником к какому-то населенному пункту, и первое упоминание о вторжение на их земли.

Роман был написан от первого лица, много отвлечений на мысли, на возникающие симпатии к своему спутнику, оружейнику. То ей страшно, то ей неловко, а фактов о стране и о войне мало. По крайней мере понятно одно, – время действия было то, какое нужно, уже когда цатты пошли войной. Повздыхав, стараясь пересилить желание пропускать неинтересное, Эска читала, ничего не выписывая себе в заметки.

«Аверс никогда не смеялся. Никогда в Неуке я не слышала его и никогда не слышала, чтобы еще кто-то слышал, – только умел улыбаться одними уголками губ. Возраст его был заметен больше всего в волосах – русые волосы были густо перемешаны с сединой, особенно на висках и у лба, как соль с песком. И морщины у глаз. Возможно прежде у него был веселый характер, судя по тому, как эти морщины сложились.»

Эска оторвалась от текста и закрыла книгу. Какая-то неясная мысль проскочила в ее голове, не имеющая никакого отношения к ее дипломной работе. Но вот о чем она успела подумать, она запомнить не успела.

– Я отойду в буфет.

Консультант кивнула. За вещами присмотрят, книгу обратно не унесут. Взяв деньги, спустившись на этаж ниже, она купила кофе, шоколадку, четыре крохотных булочки и села за столик возле огромного окна. Оно было разделено чугунными переплетениями, и за них забилась пыль и грязь, долетающая с шумных и автомобильных улиц города. Немного подумав, Эска поняла, что из текста тянет, словно сквозняком, чем-то живым. Она не бралась судить о слоге или стиле. Это было такое чувство, словно в руках у нее рукопись той самой Рыс, чудом сохранившейся до этих дней. Конечно, это было лишь ощущение.

– Вы не передадите мне салфетки?

Голос со стороны отвлек Эску, она повернулась, наткнувшись взором на красивого мужчину в темном костюме.

– Что, простите?

– На моем столике нет ни одной, – он показал на пустую кружевную салфетницу, – поделитесь?

– Пожалуйста.

Мужчина ей улыбнулся и уже набрал воздуха, чтобы что-то сказать в продолжение, а Эска демонстративно и даже недружелюбно отвернулась обратно.

– Спасибо.

– Не за что.

Он не просто был красив, он ей сразу понравился, а таких людей Эска боялась больше всего. Когда ей встретится любовь ее жизни, она поймет это сразу и безошибочно, а тратить время и душевные силы на влюбленности, страсти, бессмысленные отношения, – в мире было гораздо больше более важных вещей.

Вернувшись к роману, Эска стала читать с большим интересом, и дошла до упоминания "Миракулум".

"– Расскажи, что ты видела и что здесь случилось? Ты говорила с охотником, ты знала уже, что Рихтер это Змеиный Алхимик?

– Его имя Миракулум. И с древнего языка это слово переводится как "чудо".

Вдруг на рукаве куртки я заметила крошечное белое пятнышко, которое тут же исчезло, едва коснувшись поверхности. Потом второе, третье... подняв голову, увидела, что весь воздух у вершин деревьев наполнен ими, и все медленно парят вниз.

– Снег..."

Пролистав, не читая все страницы, она не заметила ни одной иллюстрации. А так захотелось посмотреть на этих людей. Погрузилась в чтение дальше, уже не замечая, сколь долго сидит за столом:

«А дальше... дальше тряслась земля. Упало дерево, визжали лошади. Слышался людской крик. Я видела огонь, всплески снега, звуки смерти и борьбы проникали в уши сквозь пелену. Я встала и пыталась отбежать, но вдруг ноги перестали меня слушаться уже через четыре шага и я ухнула в горячую темноту.»

Эска закрыла книжку, положив тоненькую закладку между страниц. Она не знала, что ей можно было вынести из этого для своей дипломной работы, в которой не напишешь о таких людях, как эти. Война это всегда война, в какой бы век она ни происходила. Человеческая жизнь, это всегда человеческая жизнь, которая единственное, что есть ценного. С высоты нынешнего года смотреть на тот древний период, вставлять высокопарные слова, оценивать политику, писать о честолюбии нападавших и самоотверженности защищающихся... Говорить, что ими двигало тогда-то и тогда-то, отчего эта война возникла, – чушь какая. Сухие книжки, что они могли сказать современным людям кроме численности населения, кроме имен королей и наглядного показа карт с переделом территории? Эска аж вздрогнула. Когда раньше она позволяла себе так подумать об истории?! Это были не ее мысли!

"Никто не кричал: что ты наделала, Рыс?! Что натворила?! Да как ты могла?!

Никто не нашептывал со стороны: подумай, куда ты идешь... к кому ты идешь... что ты собираешься сделать...

Никто не заламывал руки в мольбе и не хватал за подол платья: остановись! Опомнись! Вернись!"

Глава вторая

Шаги за дверью послышались только на второй звонок. Открыла приятная молодая женщина в темном деловом костюме, по-видимому собиравшаяся куда-то уходить или, наоборот, только что вернувшаяся.

– Добрый день, мне нужна Рория Иргили. Она здесь живет?

– Да, это я.

Эска немного смешалась. Она так давно планировала и переделывала то первое предложение, которое собиралась сказать, что теперь запуталась.

– Здравствуйте... я бы хотела... Меня Эска зовут, я студентка и я бы хотела с вами поговорить. Можно?

Женщина немного напрягла лицо, но неприветливым оно не стало.

– Что вы хотите, девушка, говорите яснее.

– Я на последнем курсе, и я пишу диплом... там долгое название темы, и я с большим трудом добилась ее утверждения! А тут, понимаете, нет никакой литературы, и мне без вашей помощи не обойтись.

– Это ошибка. Я не занимаюсь никакими дипломными работами, я вообще по профессии...

– Подождите... – Эска зарылась в пакете, в панике понимая, что близок момент захлопнутой двери перед носом. – Эту книгу вы написали?

Едва взглянув на переплет, даже на только мелькнувший краешек корешка, Рория Иргили отступила назад и пропустила девушку внутрь квартиры.

Такой поворот дела обнадеживал.

– Откуда вы достали эту книгу?

Ухоженные комнаты, свежий ветерок из приоткрытых окон.

– Случайно.

– Проходите в гостиную.

– Я вас ни от чего не отвлекаю? У меня столько вопросов, что это займет время.

– Ничего. Садитесь. На кого вы учитесь?

– На историка.

Женщина предложила ей кресло, а сама села на диван сбоку. Поза у нее была немного скованная, словно это не Эска пришла к ней в дом, а наоборот. Возможно, ей мешал чувствовать себя комфортно ее костюм, или она отвыкла от гостей.

– Я слушаю.

– Вы так охотно согласились, что не верится... – девушка достала тетрадь и ручку, открыла первую страничку, где уже успела набросать несколько вопросов заранее. – У вас в предисловии... там так написано, что невольно просыпается любопытство.

– Давайте по порядку.

– Конечно.

– Как называется ваш диплом?

– "Война двух Берегов". Та самая, во время которой происходит действие вашего романа. Вы понимаете, так мало литературы!

– А как вы нашли книгу?

– Я к этому и веду. Я рылась в библиотеках, в компьютерной сети, но ничего нет. Только недавно в одном из томов по хронологии я нашла единственное упоминание о Миракулум. И по этому слову я нашла вашу книгу!

– Где?

– В библиотеке. Но на формуляре не значилось ни одного читателя.

– А почему она у вас?

– Мне ее дали под залог на время.

– Странно. В первый же год издания почти весь тираж был уничтожен. Он, правда, и так был маленький.

– Уничтожен? – Эска изумилась. – Почему?

– Я скажу вам, если посчитаю нужным. Так о чем вы хотите спросить меня?

– То, что здесь написано – сколько здесь вымысла, а сколько правды?

Это был самый главный вопрос Эски, он решал все. С вымыслом историкам сталкиваться опасно.

– Все правда.

– Хм... Где вы нашли информацию? Вы же набирали где-то материал, чтобы начать книгу... вы опирались на какие-то тексты или документы? Помогите мне.

Рория пристально на нее посмотрела, а потом произнесла:

– Я не литератор. Я писала "Миракулум" тогда, когда мне было двадцать лет.

– Ну откуда-то вы...

– Эска, – женщина приятно улыбнулась, – я не смогу дать вам ни одного исторического факта, ни одной точной даты, ни одного источника. Вы ведь читали предисловие?

– Да.

– Тогда перечитайте еще раз. Внимательно.

– Да, оно очень странное.

– Нисколько. Если только читать внимательно.

"Я Крыса, бегущая в лабиринте времени и запутавшаяся в двух жизнях... Я жила тогда и живу сейчас, и не в моих силах молчать".

– Это невозможно воспринимать буквально, – Эска неуверенно глянула снова на эти строчки, – это только сравнение, чтобы передать проникновенность или жизненность.

Рория кивнула в знак согласия со своей мыслью, а не с ее словами.

– А что вы скажете о героях?

Девушка смутилась. Говорить о литературных произведениях, анализируя образы, последний раз ей приходилось только в школе и на первом курсе, и это не вызывало восторгов у преподавателей.

– Даже не знаю.

– Они вам кажутся настоящими или вымышленными? Только честно, не бойтесь меня обидеть.

– Я не могу говорить, как кажется. Я могу говорить об исторических фактах, подтвержденных...

– А вы верите в то, что во времени можно путешествовать?

– Вы шутите?

– Нет. Говоря "я жила тогда и живу сейчас" я не лгу ни в чем.

Эска ничего ей на это не ответила, она сразу стала чувствовать себя здесь неуютно. Ее понимание жизненной реальности было не просто обострено, а отточено уже за много лет увлечения историей. Есть факт. Есть освидетельствованное событие. Мистификации, фантасмагории, выдумки, – это удел всех тех, кто хочет жить в выдуманном мире, даже ходя по настоящей земле. Что-то такое в тексте было, что заставило Эску поверить в точность описанных исторических фактов, пусть их и мало. Даже этот непонятный "Миракулум" можно было отнести не к алхимическому зелью, а к банальной инфекции, которая и сейчас, возможно, существует только под другим названием или изжила себя по прошествии веков. Можно было и имена взять тех людей, которые существовали тогда, но ни в одном фолианте, пергаменте или книге тех далеких лет невозможно было откопать описания черт или характера, чтобы потом спрашивать "а настоящие ли герои?".

– Вот и вы теперь так смотрите на меня, как смотрели остальные. Я не лгу, Эска, и у вас есть сейчас два выбора. Уйти и забыть мои слова, или остаться с полной верой в то, что я сказала.

– Вы же не будете утверждать, что Крыса – это вы?

– Как тебе на это ответить... – Рория отодвинула в сторону воротничок блузки и повернула шею. – Это единственное, что не исчезло с тех времен, когда я навсегда распрощалась с именем "Рыс".

На шее у нее был черной рисунок свернувшейся кольцом змейки.

– Это и есть он?

– Да.

– Это не свидетельство, – Эска даже посмеялась, – вы могли сделать татуировку, а потом придумать и описать историю вокруг нее.

– Это не татуировка.

– Я все равно не разбираюсь.

– Тогда вам остается сделать выбор в пользу ухода.

– Извините.

Эска не провела в ее обществе и двадцати минут. Так все хорошо начиналось, но оборвалось сразу, как только ее распланированное интервью покатилось не по той теме. Возможно, некоторые из историков и сравнивали свою деятельность с путешествием во времени, но дальше сравнений это не заходило.

Выйдя из подъезда, дойдя до остановки, Эска присела на скамейку и стала ждать. Опять на нуле. Скоро должно было состояться второе собрание дипломников, и что она покажет? О чем начнет говорить комиссии?

"Злосчастная книга. Даже не упоминается ни одного года, ни одного громкого имени. Всего лишь несколько географических названий, которых сейчас и не существует уже. Кто такие были эти Аверсы, Крысы, лекари? Пешки. Нет, даже значения этих фигур у них не было. Пылинки, случайно попавшие на шахматную доску".

Транспорт не приезжал. Посидев еще несколько минут, она перешла улицу и заглянула в маленькое кафе "Летние тени" чтобы не тратить больше времени и перекусить перед марш броском к библиотечным полкам. За чашкой чая, сидя у самой стойки, Эска открыла книжку, положив тоненькую закладку между страниц. Она знала, что ей ничего нельзя было вынести из этого для своей дипломной работы, в которой не напишешь о таких людях, как эти.

– Это ничего не дает...

Эска продолжила читать книгу, которая "ничего не дает", потому что другого выхода у нее не было. День за днем проходил на страницах, и минута за минутой проходили здесь. Вчера она не успела закончить этот роман, потому что библиотека закрылась...

"А что, эта женщина чем-то похожа на нее... чем? О чем это я?"...

Спустя два часа Эска вновь была у дверей загадочной Рории. И когда писательница открыла, девушка прямо с порога, без объяснений того, почему она передумала, сказала:

– Я вам поверила...

– Во что поверила?

Рория поставила своим вопросом Эску в тупик.

– В то, о чем вы говорили мне...

– Я и есть Рыс.

– Да. Расскажите мне все подробней. Если возможно путешествие во времени, то я хочу стать таким путешественником.

Женщина усадила ее в кресло, надолго пропав на кухне, принесла чашки с крепким чаем.

– Я долго не могла привыкнуть к тому, чтобы жить так, как живу сейчас. Не имея больше возможности вернуться туда, в то далекое время, я утратила большую часть жизни. Мне порой даже кажется, что я утратила смысл этой самой жизни, потому что в стенах квартиры мне плохо. Ты не представляешь, Эска, что значит для меня та, – неповторимая эпоха и невозвратимая любовь.

Рория странно это рассказывала. В голосе была такая печаль, которая граничила с ложным преувеличением, но звучала настолько искренне, что у Эски похолодели пальцы.

– Пятнадцать лет назад я познакомилась с одним юношей. Его отец держит оружейную лавку в городе. Я влюбилась в него с первого же дня знакомства. Он был одержим! Каких только бурь не металось в его взгляде... и поверила я ему тоже сразу, с первого слова, и ничего не ставилось в сомнение, – ни одна невероятная мысль!

– И как?..

– Это дар его отца. И этот дар сделал его глубоко несчастным человеком, не знаю уж почему, но каждый раз, когда я приходила к ним в дом, он был печален.

– Расскажите мне про само перемещение.

– Да не было никакого перемещения. Просто я и есть Рыс. Я окуналась в свое прошлое, не более того, но когда оно стало все более пугающим, я перестала это делать и даже сбежала от Тавиара. От сына печального проводника-оружейника. Эска... – Рория внимательно посмотрела на девушку, – то, что ты здесь появилась, настоящая радость для меня. Хоть кому-то я могу сказать слово "Миракулум", и человек сможет меня понять...

– Да, я понимаю... понимаю, что оно означает.

Женщина мотнула головой и схмурила брови. Ее взор вдруг стал не таким добродушным и тоскливым, а горьким и рассерженным.

– О чем я говорю? Понять ты ничего не можешь... потому что это не просто слово. Не просто название змеиной чумы, это целая жизнь. Полная человеческая жизнь, хотя я помню из нее лишь мучительный отрезок...

– Я все равно не понимаю, – Эска не притрагивалась к чаю, как и хозяйка дома. Он остывал и становилось неясным, – с какой целью его сюда вообще принесли, – не понимаю, как вы путешествовали туда?! Каким способом?

– Может быть, – Рория и не заметила ее вопроса, – я зря тогда отказалась... случается, что мне снится, как Аверс все еще держит меня в объятиях под ледяным мостом, и ему все равно с какого я Берега... там я была им любима.

– Послушайте...

– Нет, тебе не надо меня слушать... – Она ушла в другую комнату и почти тут же вернулась. – Господи, зачем мне искать адрес, когда я помню его так. Слушай. Если ты действительно хочешь чего-то узнать по-настоящему, тебе нужно говорить не со мной, а с ним. С Тавиаром!

Эска ушла от нее через минуту после того, как та назвала адрес единственной оружейной лавки города. Девушку одолевали такие сомнения, над которыми она еще два дня назад просто бы посмеялась со своим скептицизмом. Но не теперь...

Что изменилось?

Да нет, ничего не изменилось, всего-то встала одна проблема, – написать свой диплом, от которого зависели будущие перспективы. И если для этого от нее потребуются такие жертвы, как вера в невозможное, она пойдет и на это.

Было еще не поздно. Только шестой час вечера, ни один магазин в будний день не закрывался так рано, и поэтому девушка решилась искать этого Тавиара сегодня же. Тянуть с вопросом о собственном безумии не имело смысла, да и терпения никакого не хватало. Улица была мало знакомой, и торговых павильонов здесь, кажется, не было совсем. Только жилые дома старой постройки и лавки антиквариатов и букинистов. Вывеска "Оружейная лавка", по-старинному покачивалась высоко над дверью металлическим щитом с гравировкой. Цокнул колокольчик, Эска оказалась внутри небольшого помещения, где стены были обиты темным деревом, да и вся обстановка, включая витрины, были созданы в "духе времени". Мелькала геральдика на маленьких подставках и декоративных перевязях, на глаза попадались бархат и кожа, темные и светлые клинки, матовые и бликующие эфесы и рукояти. Редкие вкрапления драгоценных и природных камней, инкрустация серебром и золотом, сочетания стали с деревом, костью и жемчугом... Эске, от одного взгляда на витрины, начиналось казаться, что она пришла в дом такого мастера, который сочетал в своих руках умение не только изготовлять оружие, но и быть ювелиром, быть художником, скользящим на острие клинка между смертью и искусством.

– Здравствуйте... – хозяин лавки до определенного времени не мешал девушке разглядывать выставленное на продажу оружие, но после все же спросил: – Чем я могу быть вам полезен?

– А?

Эска поймала себя на том, что войдя сюда, смогла на миг забыть о причине прихода.

– Боюсь огорчить, но здесь не музей. В лавку люди заглядывают для того чтобы выбрать и купить. А вы за чем пришли?

– Мне нужен Тавиар.

Лицо хозяина заметно изменилось. Скользнула тень неприязни, печали, удивления и даже испуга:

– Вам? Зачем?

– Мне этот адрес дала одна женщина, сказав, что только вы мне сможете помочь в моем деле.

– В каком деле?

– Я хочу побольше узнать о прошлом. Я историк. Правда, будущий, но до защиты диплома осталось не так много времени...

– Уходите! Уходите немедленно!

Эска невольно сжалась.

– Почему? Вы умеете, мне сказали...

– Забудь сюда дорогу... – хозяин перешел на злой шепот. – Забудь всю ту чушь, которую тебе наплели обо мне и моем сыне. Я нормальный человек, не сумасшедший, и нет у меня никакого дара... Уходите!..

Приказ как-то скомкался и оборвался от звука колокольчика. В лавку вошел человек и замер. Кажется, хозяин не на шутку испугался, что вошедший краем уха успел уловить странный разговор с посетительницей. Почему-то Эска поняла сразу, он – Тавиар.

Он был весь, как все это холодное оружие: четкие и в то же время плавные линии скользили в чертах лица и кистей рук, в осанке, казалось, одновременно царили подвижность и несгибаемость, и даже голос...

– У нас посетитель? – Мужчина посмотрел сначала на нее, а потом на хозяина лавки.

– Да... – выдавил тот из себя. – Девушка зашла посмотреть...

– Вы Тавиар?

– Он.

– Сегодня днем я говорила с Рорией Иргили. Вам знакомо это имя?

– Да.

Ответы прозвучали, как брошенные в воду камни. Ни больше, ни меньше.

– Мне она сказала...

И Эска покраснела. Оказывается, стоять у двери писательницы в волнениях, – что же сказать, настоящий пустяк перед тем, что ей предстоит сказать сейчас. Не помнила она того дня, когда последний раз ставила себя в дурацкое положение, а тут еще накатило понимание, что она не может себя заставить отвести от его лица глаза. Не потому что она с ним говорит, а потому что она почувствовала силки, в которые попадала.

Как Эска это ненавидела. Довольно часто она наблюдала за тем, как умные, целенаправленные, сами правящие своей жизнью девушки или женщины превращались в глупых, зависимых от мужчины созданий... из-за одной единственной причины, – они влюблялись. Жалкое преображение прекрасного в безобразное. Эска знала, что это состояние похоже на болезнь, которой нужно сопротивляться... она сдержалась от улыбки, хотя уголки губ уже дрогнули, готовые растянуться в этой глупой и все выдающей гримасе. Она сдержала руку, на которой уже слегка шевельнулись пальцы, едва не рванувшие вверх, чтобы "ненароком" коснуться пряди своих волос. И пауза в речи помогла ей справиться с этим едва уловимым промелькнувшим внутри коротким вздохом.

– Что она вам сказала?

– Что она была... и что вы, то есть ваш отец, помогли ей заглянуть в прошлое...

– И?

– Если это правда, то я тоже хочу попробовать.

Тавиар замер. Эска поняла, что самое страшное для себя она уже сказала. Остается теперь только самое страшное для себя услышать. Отказ? Или обвинение в умопомрачении? Оба варианта были однозначны провалу последней попытки найти историческую истину самым сказочным и нереальным путем.

– Прежде чем о таком просить, вы, девушка, – отчеканил тот, – должны до конца понять, что это такое. Только с полного согласия с вашей стороны станет возможной только попытка подобного путешествия.

– Тогда объясните мне, чтобы я знала.

– Господин Сомрак... отец, – даже с нажимом произнес Тавиар, – раз милая девушка вовсе не посетитель нашей лавки, а гость нашего дома, то ее стоит угостить кофе.

Сам он провел ее за стойку, а потом в маленькую гостиную. Посадил за стол, и вернулся к отцу.

"Боже мой!", – Эска мгновенно побелела от ужасающей мысли, – "А если это убийцы?! Маньяки?! Сектанты?!". Как можно было настолько окрутить свою голову, что в нее до этого момента не просочилась ни одна трезвая мысль хотя бы из-за чувства самосохранения и здоровой осторожности!

– Не волнуйтесь, – Тавиар, снова войдя в дверь гостиной, только уже с двумя чашками в руках, безошибочно прочитал на ее лице понятные страхи, – мы простые люди, которые занимаются своим делом и не принадлежащие ни к одной из оккультных наук.

Он поставил перед ней напиток, и спросил, – что ей подать к нему. Эска отрицательно мотнула головой.

– Учитывая то, что вы торопитесь, я тогда начну сразу со своего рассказа.

– Пожалуйста.

– Все путешествие занимает по времени десять минут. Вы просто садитесь в кресло, мой отец берет вас за руку, и вы закрываете глаза. Но для того чтобы все получилось необходимо две вещи...