Текст книги "И сядет солнце на Востоке (СИ)"
Автор книги: Кристина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
– Нам треба повертатись, батьку?*(Нам нужно возвращаться, отец?)
– Ні! Інакше нас викриють! Ми запечатали перехід тридцать років тому не дарма, Данило! Це наш обов'язок, але монголам на це наплювати, якщо їх шаман використав темне мистецтво і відкрив дорогу знову. Вези хлопця до нас, його треба захистити! *(Нет! Иначе нас раскроют! Ми опечатали переход тридцать лет назад не зря, Даниил! Это наша обязанность, но монголам на это наплевать, если их шаман прибегнул к темному искусству и открыл путь вновь. Вези мальчика к нам, его надо защитить!) – мужчина прервал разговор, так и не дождавшись возражений сына, который был готов на всё ради своей семьи.
Как был готов на всё ради ещё одного человека – девушки с красивым именем Станислава.
Но она бесследно исчезла на следующий день вместе с тем самым мальчиком, в котором Даниил сразу почуял свою кровь. Ощутил в ребенке человека из своего мира, хотя сам никогда не видел родины. Он был рождён в чуждой ему реальности. Долгие годы, мужчина привыкал к тому, что этот мир выталкивает его, противится ему и не хочет принимать. Пока однажды новое знакомство с девушкой, которая оказалась настолько близкой к каждому из миров, что Даниил это сразу увидел, изменила всё.
Станислава стала для него единственным человеком, с которым Даниил мог находиться рядом и не чувствовать, как этот мир сжигает его изнутри. Он горячий настолько, что даже способность менять температуру своего тела не спасала мужчину.
Однако не сейчас... Не в тот момент, когда он стоял под дождем у скал и смотрел на выжженный на земле знак и тело несчастной женщины, которая стала платой за переход.
Рядом встал Радуцкий, которого трясло от холода. Молодой оперативник не мог поверить в то, что видел. Ведь ему всего лишь приказали следить за работой СБУ, чтобы потом направить дело в ГПУ, обвиняя спецов в некомпетентности. Это помогло бы ему и его отцу получить желаемые погоны. Но в этот момент, Игорь не думал ни о чем, кроме того что видел часом ранее на этом же месте.
– Это случилось за считанные секунды, – в шоке и онемении шептал мужчина, обращаясь видимо к Даниилу, который неотрывно смотрел на пентаграмму великого Перуна.
"Я же предупреждал её..." – пронесся шепот в мыслях Вершигоры, – "Ещё когда увидел след скадония в телах жертв, просил быть осторожной... Намеренно раскрыл всем, что металл чужероден! Специально рассказал ей всё, чтобы она испугалась и не бралась за это дело! Но она всё равно не послушала меня!" – мысленно прорычал Даниил, а его глаза блеснули тьмой, когда над головой прогрохотало, а небо рассекли молнии.
Буря стала подниматься тут же, а мужчина уже не в силах контролировать своё естество, проклинал всех богов за то что произошло, ещё не понимая, какую плату они затребуют за такое своеволие со стороны своего настоящего слуги. Мольфара, призванного служить им с первых минут жизни, по праву кровного родства.
– Секунда, и ударило точно так же... прямо в них! Я не понимаю ничего... И тварь эта! Он просто соскочил в пропасть, и там будто испарился! – продолжал убито шептать Радуцикий, пока по склонам разносился лай собак и крики группы кинологов местного управления.
– Пакуйте тело женщины! Едем в Киев! – из уст Даниила прозвучал отрывистый приказ гортанным голосом, на что Радуцкий вскинул брови и пригрозил:
– Ты кто такой, чтобы мне приказы отдавать?!
Даниил резко схватил Игоря за грудки и прошипел прямо в лицо:
– Делай, что велено, червь! Иначе все во Франковском управлении узнают, за каким чертом ты здесь! Понял меня?!
– А угрозы это плохо... – ухмыляясь и приходя в себя ответил Радуцкий, на что Даниил только холодно расплылся в улыбке и прошептал:
– Это не угрозы, Радуцкий! Я твою зловонную тушу, могу сбросить с ближайшего обрыва даже не прикасаясь к ней руками... – Даниил говорил, а ветер и дождь вихрем скручивались вокруг фигур мужчин.
Радуцкий округлил глаза, испуганно опустив взгляд на землю и понимая что ветер поднял его прямо над ней. Мужчина побледнел в моменте, ощутив как холод сковывает каждое движение его тела, пока лицо Даниила сереет. Его черты стираются, а потом резко заостряются в момент когда взгляд Даниила чернеет полностью.
– Я не привык шутить, человек. И тебе не советую больше играть со мной. Понял? – спросил бесцветным тоном Даниил, чувствуя как сила бьёт прямо в грудь, вынуждая всю тоску и гнев выплеснуться наружу. Обрушиться на идиота, стоявшего прямо перед ним.
– Что ты такое? – с дрожью спросил Радуцкий, чувствуя, как живот скрутило от страха настолько, что ноги онемели.
– Ты о чем, Игорёк? – Даниил внезапно расплылся в улыбке, и всё вернулось настолько стремительно назад, что Радуцкий решил, будто действительно поехал крышей.
– Ты же...
– Что я? Это всего лишь приказ капитана Яковецкого! Что-то ты побледнел? Плохо стало при виде трупа? – Даниил еле вернул себе самообладание, однако понимал, что подобное нельзя допускать никогда, иначе его раскроют.
Но мужчина не мог сдержать гнев и страх, вызванный исчезновением Стежи. Каждая жила в его теле была натянута как струна, а сердце стучало в горле, когда он вспоминал Станиславу, понимая что она одна, посреди чужого мира, а его нет рядом, чтобы защитить её.
"Другого выхода нет, отец... Осталось найти жертву для перехода и вернуть всё на круги своя..."
Даниил проводил взглядом почти сбегающего от него дебила, со злостью прикрыв глаза, когда расслышал, как над головой опять загрохотало, а гроза только усилилась. Молнии продолжали рассекать небо до самой ночи, пока длились совершенно напрасные поиски, а тело несчастной женщины погружали в автомобиль криминалисты. Специ лишь качали головами и разводили руками, приговаривая что дождь не сохранил ничего – ни следов преступника, ни следов пропавших.
Только Даниил и капитан Яковецкий смотрели цепкими взглядами друг на друга. Опытный оперативник, рассмотрел в холодной сдержанности доктора, нечто, что знали только жители этих гор. Капитан был уверен, что парень с пепельными, как зола волосами и глубоким, почти черным взглядом не простой патологоанатом криминалист. Мужчина сейчас видел в парне нечто такое, чего не смог рассмотреть раньше. Потому и остановил его у машины оперативников, и потянул в сторону.
– Ти не хочешь їхати звідси, а виходить знаєш, де молодший лейтенант Ярова? *(Ты не хочешь уезжать отсюда и очевидно знаешь, где младший лейтенант Яровая?) – капитан задал вопрос сразу и в лоб.
– Так! Проте мені потрібно в Київ! *(Да! Но мне всё равно нужно в Киев!)
– Як приїдеш назад в Яремче. А ти приїдеш, я знаю, Данилко. Бачу в твоїх очах, що дівчи́на твоя. Приходи до ґазди старого мольфара Фалько. Спитаеш по селу Микуличин. Він даст то, шо тобі треба. Ти їх породи. А то, шо я глядів сьогодні, не бачив ніколи, значить... Ти тута не просто так. *(Как приедешь назад в Яремче. А ты приедешь, я знаю, Даник. Вижу в твоих глазах, что девка твоя. Приходи к господке старого мольфара Фалько. Спросишь по селу Микуличин. Он даст то, что тебе нужно. Ты их породы. А то, что я сегодня наблюдал, не видел никогда, значит... Ты здесь не просто так.)
Даниил спокойно встретил цепкий взгляд капитана, но ничего не ответил, а лишь посмотрел ему за спину, на начало грунтовой дороги и склон, над которым по небу проносились молнии.
"Я найду тебя, Стежа... Просто дождись меня и будь сильной..." – мелькнуло в мыслях Даниила, когда он садился в машину оперативников, и не чувствуя холода, продолжал смотреть только на свою руку, где на ладони почти зажил порез, зарубцевавшись.
***
Скоростной поезд, голограмма и ретрансляторы, оружие со сканером отпечатка – казалось, что ещё могло способствовать стремительному прогрессу моей шизофрении? Очевидно то, что я увидела в течение двухчасовой дороги к Киеву. Так к окну транспорта, я не липла никогда. Даже обед проигнорировала, лишь продолжая поддакивать Ярику, сидящему рядом со мной и всю дорогу что-то жующему.
На хмурого папаню, который восседал с Радолиром напротив нас, я не смотрела вообще. Да и к чему мне мужики, когда за окном такое? Мир, который настолько необычен, но в то же время похож на мой, что подобное опять повергло меня в состояние первых часов пребывания здесь.
Мы останавливались на нескольких станциях, и каждый раз я обращала внимание на постройки, которые поражали своей красотой. Никаких тебе коробок пятиэтажек, которые остались от нашего прошлого. Только высокие комплексы, всюду дорожки мощеные камнем, конная полиция, и минимум, просто почти полное отсутствие, автомобилей на дорогах. Что кстати говоря, меня очень удивило. Но взамен, я рассмотрела около десяти полотен железной путей, на которых стояли точно такие же составы, как наш. Люди кутались рядом с ними в обычные пальто, либо меховые накидки. Молодые девушки одеты в красивые, но удобные длинные платья, а дамы постарше, уже в более откровенные наряды. Мужчины, не все конечно, выглядели строго и представительно, в костюмах, либо джемперах и пальто. Много одинакового и похожего на привычное мне, но в то же время, эти люди не были настолько забиты бытом.
Однако самым диким являлось то, что любые электронные приборы, выглядели как те самые голограммы. Потому среди обычных прохожих на станциях, где мы останавливались, не редко мелькали фигуры их голографических копий. Видимо это и был контроль идентификации личности.
Я настолько пристально за всем наблюдала, что вскоре и не заметила, как передо мной выросла ёмкость, похожая на бутылку с минералкой, с плавающими в ней лепестками ромашки.
– У тебя глаза высохнут, а рот не закрывается всю дорогу. В горле не першит, простолюдинка? – подняв взгляд в ответ на гортанный шепот над головой, выхватила бутылку из рук самого Государя.
– А что, теперь князья сами воду своей челяди преподносят? – не могла не съязвить, тоже зашептав, когда заметила, что Ярик уснул на своем сидении.
Ожидаемо подобный красивый жест князь решился сделать наедине. Не гоже правителю прилюдно демонстрировать свою "милость", как выразился горефутболист. Кстати, которого на горизонте тоже не было, как и мужиков из охраны Всеслава.
– Где ваша челядь, государь? – заметив полный игнор моей колкости, открутила крышку и отпила, как оказалось берёзового сока с ароматом ромашки, – Вкусно, – улыбнулась, и вот тут папаня заговорил:
– И полезно. Пей!
Я осмотрела мужчину, заострив внимание на его взгляде, с которым он обласкал сына.
– Ответите честно, Государь? Раз уж мы начали шаткий, но мир, и перешли к спокойному диалогу.
– Опять дерзишь, девка? – Всеслав резко перевел взгляд на меня и привычно осмотрел с ног и до головы, – Спрашивай!
– Я же ещё жива только из-за мальчика? – задала вопрос, а у самой какое-то дебильное чувство под ложечкой засосало.
– Очевидно, да, – холодно ответил мужлан, и опять посмотрел на сына.
Только вот сейчас его взгляд изменился настолько, что я чуть бутылку из рук не выпустила, когда заметила с какой нежностью мужчина смотрел на ребенка. Так, будто кроме малыша не существует ничего вокруг, ни этого поезда, ни меня, ни даже мира за окном. И только спустя мгновение, я опомнилась, чтобы впасть в ступор только хуже, потому что Всеслав прошептал с такой болью, что мне стало неудобно и совестно. Прямо раздирало чувство дискомфорта, но в то же время именно оно заставило держать рот на замке.
– Он несчастен, Станислава. Мой сын не знал материнской ласки никогда. Его мать умерла при родах, а потом его бросили просто в мои руки. Я заменил ему всё, стал всем миром для своего сына, пока нас держали посреди холодной каменной пустыни, как скот на убой. Тогда он стал и моим миром. Заставил поверить в свои силы и вернуться домой с ним. И вот... Спустя каких-то несколько лун, после нашего возвращения домой, мой мальчик исчез, а вернулся... – мужчина хрипло запнулся, и перевел взгляд опять на меня. Его глаза потемнели, как грозовое небо, а потом блеснули, прищуриваясь, когда Всеслав продолжил, не отводя от меня глаз, – ...вернулся с чужачкой, которая закрывала его своим телом от его же отца. Как волчица смотрела на каждого, кто приближался к нему. А потом мой сын назвал её матушкой, и впервые я увидел, как Ярослав позволил женщине прикоснуться к нему. Теперь, ты понимаешь, почему до сих пор жива, и кому ты должна сказать спасибо?
Мы замерли, а по моему горлу словно кипяток опять пробежал. Горечь поднялась прямо от груди, пока я в шоке смотрела в новый, до этого не виденный мной, взгляд Всеслава.
– Спасибо, Станислава, что показала моему сыну, что такое мать. Однако, я должен тебе напомнить, что это не твой ребенок. Я благодарю тебя за его защиту перед княжной Ольгой, но прошу не делать впредь подобного. Иначе ему станет ещё больнее, а это моя самая большая ошибка – позволить сыну общение с тобой. Меньше, чем через неделю в стенах тронного зала княжества пройдет коронация новой княгини. Именно она должна стать матерью моему сыну, а ты... Мы должны найти тех, кто повинен в том, что произошло с тобой и Ярославом. Это всё!
Я горько усмехнулась, понимая мотивы поведения папани. Как и любой другой мужчина, этот точно так же решил, что я мечу в его прайд, и уже напридумывала себе невесть что, из-за поведения мальчика.
– Вы ответили честно, и это меня удивило, Всеслав... – я впервые прямо обратилась к нему по имени, на что мужчина опять окаменел и сжал челюсть, – потому и я отвечу точно так же. Я не питаю никаких надежд, даже учитывая привязанность мальчика ко мне. Вы не настолько неотразимы, чтобы я тут же пожелала бросить родных и свой мир, ради вас. Потому можете успокоиться и жить дальше, не опасаясь моих домогательств. И мне правда, нужно разобраться во всем произошедшем, точно так же как и вам. Потому... я обещаю, что вернусь в свой... – я запнулась, сжав бутылку в руке крепче,– вернусь на своё место сразу, как отыщу способ.
– Ты умеешь нормально говорить, простолюдинка. Это радует, – пробасил шепотом Всеслав и поднялся, накрыв пледом Ярика и просто уйдя прочь.
Мы остались в составе одни с мальчиком. На ретрансляторе, вернее у его панели в воздухе бегали фигурки из того самого мультика про мавок, который так красочно передавал всю историю этого мира. Даже косули, точно такие же, как та, причиной смерти, которой стала я, были словно настоящие.
В какой-то момент, я замерла взглядом на объёмном изображении, не заметив, как малыш проснулся и тихо перелез ко мне на колени, крепко обняв. Я застыла взглядом на мальчике, а он задрожал, прижимаясь ко мне так крепко, словно ему приснился кошмар.
– Ты слышал наш с папой разговор, Ярослав? – спросила опустив все глупые титулы, и обвив мальчика руками в ответ.
– Слышал, но обманул вас, играясь в то, что сплю. Отец знал, что я не спал, потому и сказал вам это. Чтобы и я понял, что вам не остаться со мной... никогда. Но вы такая теплая, от вас так красиво пахнет домом. Я не хочу, чтобы вы уходили. Мне кажется, что мне хочется плакать, когда представляю если вас нет. Но я обуза... Я мешаю вам вернуться домой и вам тоже хочется плакать, как тогда мне. У вас наверное тоже есть мама... И она плачет за вами, как мой папа за мной.
– Ты не обуза, Ярик, – я погладила по голове мальчика, пытаясь подобрать правильные слова, но слезы комком застряли в моем горле, – Ты будущий великий князь огромной страны, – посадив его на колени удобнее, повернула лицом к окну, за которым был виден мегаполис.
В очертаниях огромной реки, которая проходила через него, я зацепилась взглядом за невероятно огромную статую, которая стояла прямо в воде у одного из порогов Днепра. Высокие и могучие фигуры трёх братьев и сестры, ярким отблеском лучей от своих тел отражали солнечный свет, играющий золотом на волнах.
– Посмотрите, Ваше Высочество. Этот мир станет вашей судьбой, – прошептала и прижала малыша, улыбаясь, – Вы будете оберегать его однажды, как и ваш отец. Не подведите свою подданную, для которой станете самым счастливым воспоминанием, княжич, – я посмотрела на мальчика, однако в его глазах всё равно стояли стеклом слезы, – Я уверена, что в этом прекрасном мире есть человек, который более достоин назвать себя вашей мамой, чем я. Не нужно расстраиваться, Ваше Высочество. Ведь пока я тут и не нашла путь домой, никуда всё равно от вас не денусь. Но вы должны прекратить называть меня матушкой. Иначе ваш отец будет и дальше злиться.
– А если я не хочу... – послышался детский шепот.
– Ещё придёт время, когда вы поймёте, что "хочу" это не так просто, когда есть слово "надо".
Ярик затих, смотря через окно, и я было действительно решила, что мальчик правильно меня понял. Но оказалось, совершенно недооценила характер мужчин этого княжества. Даже маленьких. Потому что только выйдя из состава, я и капюшон накинуть не успела, как малыш схватился за мою руку.
Мало того, что я раскрыла рот от габаритов железнодорожного вокзала, который помнила совершено не таким... внушительно величественным. Так ещё остолбенела от подвижной голограммы метров сорок в высоту, которая копировала мужлана до мельчайших черт. На меня словно двадцать Всеславов смотрело, когда я окинула взглядом голограмму опять.
– Всем внимание! Князь на перроне! – от нового вопля, я закатила глаза, но в этот раз пошла уже держа на руках Ярослава вслед за охраной, которая обступила меня со всех сторон и повела в обход широченного перрона, на котором не было, где яблоку упасть, столько народу собралось встречать своего правителя.
– Почему не поехать сразу к той махине, которая больше на форт похожа, чем на дворец? – прошептала и скривилась, однако понимание пришло тут же, когда из толпы стали выкрикивать и другие возгласы.
– Князь ханский прихвостень! Казнить князя продавшего родину!!
– Что? – я обернулась, машинально прижав Ярика к себе и закрывая тем самым уши мальчика.
"Как казнить? Разве это возможно?" – видимо мой вопрос читался прямо на лице, когда я посмотрела на Воеводу, а он заорал таким басом, что мне поплохело.
– Сомкнуть ряды!!! На коня!!!
Крики бесноватых продолжались и дальше, и что странно их никто не трогал и пальцем. Ни люди, которые пришли встретить мужлана, ни челядь. Они просто игнорировали кучку разукрашенных в чёрное мужчин, больше похожих на идиотов, которые облили себя смолой.
Я встала у знакомой лошади, и ахнула, когда только посадила Ярика на неё, потому что Всеслав буквально закинул меня силком в седло и ударил рукой по туловищу животного так, что Ярик еле удержал кобылу, после гортанного рыка отца:
– Пошла!!!
Мы сорвались вслед за группой охраны, а уже потом нас перегнал сам Всеслав и Радолир.
"Что-то тут не так?" – мелькнула мысль, когда я заметила, как вся челядь спешно уходила в подземный переход по живому коридору, который им обеспечивала целая гвардия я бы сказала. Такое количество военных, я видела только во время парада Независимости на Крещатике.
Сев удобнее, решила, что не моё это дело что происходит в чужом государстве. Моя задача увидеть тот самый труп, найденный в твердыне, и отыскать ниточки ведущие к семье пропавших мольфаров. Однако странности продолжались, и вскоре нас с Яриком оттеснили в центр, сомкнув вокруг плотное кольцо из всадников.
Натянув капюшон ещё ниже, схватилась за рожок только крепче, пытаясь рассмотреть то, что выглядело как Банковая улица, но ею не являлось. Вокруг вообще всё было совершенно иначе, кроме центральной площади Независимости и самого Крещатика. Их расположение не изменилось, но вот здания. Высотные небоскребы прямо давили сверху своей массивностью, а сама площадь напоминала сплошной фонтан с бегающими по нему голограммами. Однако за ней, на знаменитых холмах стояли деревянные идолы. Их статуи вбитые в землю над Днепром смотрели на запад, образуя кольцо в котором находился огромный каменный и круглый стол.
"Киев – мать городов русских... Так это центр Империи, что ли?" – я опешила, однако лошадь словно пыталась догнать свою вороную мать. Потому мы скакали таким быстрым галопом, что стало даже страшно. Ярик держал поводья уверенно, но и я-то видела, что для ребенка такая бешеная скачка по центральной улице города, а потом и по перекрытым мостам, это слишком. Однако малыш хмуро смотрел перед собой и только сосредоточеннее вёл лошадь вперёд.
Когда мы миновали въезд в густой лес за огромным ограждением, я решила, что вот тут баста, и сейчас я начну ощущать свой пах, как родной, а не как отбитые части тела. Однако и здесь мы гнали с такой же бешенной скоростью. Я нахмурилась, припомнив что к самой твердыне вёл каменный широкий мост, который я и видела из окна состава. Значит, это только половина пути до дворца, а я уже не чувствую ног.
Повернув голову вправо, уловила движение одного из всадников. Он начал вести лошадь намного ближе к нам. Уловив движение слева, поняла что ещё один всадник проделал тоже самое.
"Смикают кольцо?" – я не могла понять, что происходит.
Мне казалось будто само чутье подсказывает, что грядёт что-то серьезное. И была права, потому что следом послышался выстрел прямо за спиной. Хорошо зная этот звук, схватила ребенка прикрыв собой, и наклонив к самому седлу. Видимо это и было моей ошибкой, потому что в следующий момент, один из всадников оскалился как тварь и потянул наши вожжи на себя, чем вызвал у лошади явный диссонанс. Она встала почти на дыбы разворачиваясь. Тело повело в сторону, и я почти выпала из седла, но схватилась за сбрую, прижав ноги со всей силы к телу животного.
Лошадь заржала громче и поскакала в чащи леса с удвоенной скоростью, когда выстрелы возобновились с ещё большей периодичностью, а за тем прозвучали и мужские басовитые голоса.
Я попыталась остановить кобылу, но она словно обезумела и перестала слушать даже ребенка, который хоть как-то умел с ней обращаться.
Быстро повернув голову за спину, поняла что за нами скачут те самые всадники, но догнать не могут, потому что лошадь действительно будто рехнулась. Животное даже дороги не разбирало, пока скакало сквозь густой лес.
Резко наклонившись, чтобы увернуться с пути огромной ветки, выругалась:
– Так вот к чему такая спешка! Не знал на кого нападут? Так тут защищают наследников, блин? Ловля на живца? Ну, погоди! Попадешься ты мне на глаза, папаша! – я схватилась за вожжи, забрав их из рук перепуганного мальчика, и уже громче сказала, склонившись к его уху:
– Ярослав! Слушай меня внимательно и отвечай быстро! – я запнулась когда над моей головой просвистела пуля, и угодила в ствол дерева рядом с нами, – Ты знаешь дорогу до твердыни? Сам доскакать сможешь?
– Я не брошу матушку! – тут же выкрикнул мальчик, а я закатила глаза, и ощутила самый настоящий страх.
– Малыш, я прошу тебя, послушай меня и сделай так, как велит... мама. Хорошо? – я удерживала поводья и шептала это мальчику на ухо.
Тело била настоящая дрожь, а от того как животное неслось сквозь лес, все мышцы ныли от потуг удержаться в седле. Послышались ещё два выстрела, от которых задрожал уже ребенок, заставив сжаться моё сердце.
Сцепив зубы только крепче и собираясь сделать то, что Всеслав мне запретил, я со всей дури пришпорила кобылу так, что пришлось ухватиться за неё всем телом, прижав Ярослава буквально к седлу. Ненормальное животное заржало и понеслось вперёд с такой скоростью, что сносило на своем пути все ветки, потому я прижалась к загривку кобылы чуть ли не лицом.
– Акая знает дорогу. Но она...она наверное заболела, иначе бы никогда не сделала так. Она хорошая. Я уже потерял её брата. Не хочу терять Акаю.
– Не потеряешь! – я прижала мальчика теснее, а другой рукой стала доставать пистолет, присматриваясь к поляне к которой мы приближались, – Ярослав, когда я скажу ты должен остановить лошадь, и тут же развернуть её в сторону дворца. У тебя есть связь с Арысь?
– Да... Но мне страшно, как я... – Ярик почти плакал, но я сжала его и зашептала:
– Я вернусь. Но ты должен сделать всё как я велю, малыш!
– Хорошо, – он кивнул и схватился за вожжи, которые я вложила в его ручки.
– Арысь! – прорычала, потому что злилась, а сердце от страха стучало во всём теле, разгоняя холодный озноб по нему волнами.
"Дикость несусветная! Когда надо эта берегиня как президент! Не дозвониться!" – шикнула в мыслях, и опять увернулась от выстрела, ощутив, как плечо опалило таким огнем, слово его ножом полоснули.
"Твою ж... Теперь что? Опять валяться с отравлением?" – мы уже приближались к поляне, когда голос этой берегини, с позволения сказать, таки объявился в наушнике.
– Ваши координаты переданы в штаб дружины дворцовой стражи, княжна! Продержитесь! Вертолеты уже подняты в воздух.
– Да плевала я на вертолеты ваши, Арысь! Ребенка... Княжича заберите. Он поскачет к твердыне сам! Я отвлеку преследователей!
– Поняла, княжна! Берегите себя! – прозвучал резкий ответ Арысь, в котором я уловила почти человеческую тревогу.
– Ярослав! – посмотрела на мальчика, когда кобыла перепрыгнув огромный сук буквально влетела на поляну.
Малыш тут же потянул за вожжи, и лошадь встала на дыбы, скинув меня на землю. Я успела только почувствовать, как спину пронзила дикая, просто адская боль, а сделать вдох никак не получалось. Однако звук ещё нескольких выстрелов, и того, как пули просвистели рядом с ребенком, который удержался в седле просто чудом, подняли на ноги тут же, даже сквозь боль.
– С... Скачи... Скачи, Ярослав!! – хрипло крикнула, поднимаясь на одно колено и разворачиваясь в сторону нападавших, чтобы прикрыть ребенка встречным огнем.
Как только прицелилась и произвела два выстрела, откидывая боль на задний план, послышался топот за спиной, и сразу стало легче дышать. Ярослав ускакал, а значит остальное не так важно. Главное, что мальчик останется жив. Хотя и мне жить захотелось тут же, лишь посмотрев на тех, кто скакал галопом прямо на меня.
В голове стучало, а в глазах всё плыло, но я выстрелила ещё несколько раз, прежде чем, услышала как оба преследователя упали с лошадей. Однако расслабляться было рано, потому что справа послышались характерные звуки бегущих по пересохшей листве людей.
"Значит, это ловушка! И скорее всего заранее подготовленная, как засада. Лошадь чем-то накачали ещё в составе, а те двое ублюдков вероятно очень не любят своего Государя..." – я пыталась выровнять дыхание, и прислушаться к каждому шороху.
"Двоих с лошадей я скинула, а значит все остальные на ногах. Это проще..." – я прижалась к стволу дерева спиной и сменила магазин, не поднимаясь с колена.
Сперва раздался звук быстрого бега, и как только в меня полетела пуля, я развернулась и выстрелила в сторону откуда прозвучал выстрел. Стреляла фактически наугад, понимая что долго не продержусь, потому что я как на ладони, а тварей не вижу совсем.
Это и произошло, когда сбоку меня схватили за шиворот, но я перекинула нападавшего через себя и прострелила его руку, державшую оружие. Тварь взвыла и стала брыкаться, а я содрала маску со скулящей пасти.
"Монголы..." – успела только прошептать в мыслях прежде чем на поляну выбежали несколько десятков мужчин, и стали обступать меня, присматриваясь.
"Ещё секунда... И меня застрелят..." – пронеслось снова в голове, а я быстро поднялась на ноги и возвела оружие вверх.
"Придется стрелять на поражение... Выхода нет! Либо я, либо они..." – прищурилась, и поняла, что попала в окружение.
Братки в черном тряпье, шептались на непонятной помеси звуков, смеясь и улюлюкая в мою сторону, как тупое зверьё.
Я выстрелила одному из дебилов под ноги и строго отчеканила:
– Ещё метр и я пристрелю тебя, тварь! – перезарядила пистолет, оттянув курок и прицелилась, однако как только хотела стрелять, мужик в маске, откинул резко голову назад, а потом упал как туша к моим ногам.
Сразу после этого вокруг засвистели непрерывным потоком пули. В этом аду, всё что могла – стоять и не двигаться, понимая что работает снайпер. Однако один из дебилов бросился в мою сторону, и мне пришлось откинуть его в сторону, врезав ногой прямо по роже. Не смотря на огонь с воздуха, нападавших становилось только больше. Они словно сами нарывались на пули уже всадников, голос которых раздавался за моей спиной всё отчётливее.
Резко и на автомате повернувшись, словно в замедленном воспроизведении с ужасом наблюдала за тем, как Всеслав влетает на поляну на лошади, и точным взмахом меча, сносит голову одному из мужиков в черном, который целится в мою спину.
Спустя секунду я понимаю, что почти все нападавшие падают замертво, а расстреливает их, как я и думала, снайпер с вертолета над нашей головой.
Однако я вижу только скачущую в мою сторону черную лошадь и её всадника. Всеслав отбрасывает со своего пути любого, одним только взмахом меча. Сердце стучит уже не просто в горле, кажется мой пульс, превратился в набат, когда мужчина наклонился вправо, а я и понять не успела в чем дело, такой туман встал перед глазами.
Чувствую только болезненную и стальную хватку руки, а потом резкий рывок вверх, который тоже приносит мало приятных ощущений.
– Цела? – у лица звучит резкий и гортанный голос, и только тогда я понимаю, что сижу в седле боком, в руках Всеслава, который несётся через лес, успевая ещё и беседу со мной вести.
– Останови... – шепчу и заглядываю ему в глаза, – Где-то в лесу Ярик...
– Он уже в твердыне, – холодно отрезает Всеслав, а я только крепче хватаюсь за его плечи, чувствуя как меня цепко обнимают в ответ и прижимают к себе со всей силы.
Его рука на моей талии дрожит, сжимает и давит, вынуждая буквально лечь на грудь мужчины. Всеслав даже не смотрит мне в глаза, а только смотрит исподлобья на дорогу, пока из его губ вырывается глубокое дыхание. Глаза мужчины обжигают всё что перед ним убийственно холодным взглядом. Лицо сосредоточено, и опять плывет перед глазами, как во сне. Однако я почувствовала, как лошадь замедлила бег, потому встряхнула головой, придя в себя и сглотнув, понимая, что дрожу не меньше мужчины.
– Вы чего сотрясаетесь в страхе, как кисейная барышня, великий Государь? – задала вопрос вялым шепотом, когда лошадь мужлана перешла на трусцу, – Испугались за никчемную кобылицу?
Всеслав остановил лошадь совсем и осмотрел моё лицо настолько пристальным взглядом, будто выискивал на нем что-то понятное только ему. Мужчина подтянул меня выше и почти подкинул в седле. Содрал зубами кожаную перчатку со своей свободной руки и приложил холодную, как лёд, ладонь к моей щеке.
За спиной всё ещё были слышны выстрелы, однако боковым зрением, которое вернулось тут же, как Всеслав обхватил холодными пальцами моё лицо, заметила выпачканного в крови Воеводу. Радолир сидел в седле своей лошади и сканировал пространство леса, с возведенным оружием.
