Текст книги "Плохой парень// Bad Guy (СИ)"

Автор книги: Кристина Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

12. Хан

Я никогда не предполагал, что страх и счастье можно смешать в одно ощущение. Это походило на невыносимый коктейль из сраных вихрей в груди. Я боялся прикоснуться к Лике, потом желал этого так, что у меня немели пальцы рук, и я еле сдерживался, чтобы не сцапать каждый участок её тела. Это дикое помешательство. Будто одержимый не давал ей сделать нормальный вдох.

Игрища на кухонной столешнице приобрели охренительно яркие краски, когда мы оказались в нормальной кровати, и я смог видеть её всю. За окном стало ярко светить солнце, но лично мне было наплевать на это. Когда начал звонить её сотовый на тумбочке, а я слышал лишь её стоны и тяжёлое томное дыхание, выбросил этот кусок железа к херам в свободный полет, а Лика даже этого не заметила. Не обратила никакого внимания, потому что я делал для этого всё возможное и не возможное. Даже сам от себя не ожидал, что могу доставлять женщине такое удовольствие.

Я сжимал её в руках, и ждал как безумный ответного глубокого дыхания. Проводил ладонями по коже, слизывал её пот своими губами и языком, а сам получал кайф от того, как Лика мягко издавала стон, и смотрела в мои глаза.

Мне было мало всего! Мало её взгляда с поволокой. Мало прикосновений, мало ощущений, которые я, сцепив зубы, сдерживал в себе, и продолжал двигаться в ней, вместе с ней, и для неё. Каждый раз, когда амплитуда её голоса становилась выше, я словно застывал внутри себя и ждал этой дрожи, которая пронзала всё её тело. Оно приподнималось, а я получал оргазм глазами, от того как это было охерительно красиво. Смотрел и жрал эту картину, как голодный и озверевший. Поедал всё, и продолжал плавно и глубоко двигаться в такой чертовой мягкости, которая была похожа на прикосновения шелка к коже. Горячо, узко и настолько приятно, что мне сносило крышу от того, что я чувствовал в ней. От того, как по коже Лики у шеи бежал пот, и она блестела в солнечных лучах. От того, как приоткрывались губы моей госпожи, но я не давал им обветриться. Впивался, как дикий, сминал и смаковал её вкус, который смешался с моим собственным, пока её руки, мягкие влажные ладошки, с силой проводили по моим плечам и притягивали ближе, заставляли двигаться быстрее, вдавливать Лику в простыни, и смотреть как она опять кончает для меня. Это как волна из жара. Вначале она разгорается внутри Лики, и она сжимает мой член, а я смотрю на то как её грудь приподнимается, и по красивому телу плавно, а потом резко проходит дрожь, вырываясь рваным всхлипом. Толкаюсь сильнее и глубже, и слышу глубокий и полный звуков стон.

Лика выгибается дугой, а я добавляю остроты её ощущениям. Приподнимаю, проводя всей ладонью по тонкой талии вверх, и обхватываю влажный и воспаленный сосок губами, зажимаю в зубах и с последним глубоким толчком кончаю, содрогаясь не хуже, чем теплое и нежное тело, которое теперь наверное станет моим инструментом для пыток. Я сраный наркоман, потому что чувствуя как сокращаюсь, не могу остановиться. И в её глазах наконец вижу это. Лика не боится меня. Мое сердце сжимается от трепета, и мне хочется улыбаться, как идиоту или полоумному.

– Обними меня! – шепчет и ведёт вдоль моей груди дрожащими пальчиками, а меня прямо накрывает розовыми соплями. Хватаю её руку и переплетаю наши пальцы, чтобы чувствовать, что этот человек мой. Что эта женщина моя. И она теперь не боится моих прикосновений. Смотрит своими зеркалами из серебра, и улыбается сквозь слёзы. Улыбается и плачет, как девочка, которой сделали самый охренительно сопливый подарок. Закусывает губы, а потом медленно подносит наши руки к ним и мягко целует мою ладонь. И это как кадр для смертника, и приговор для меня. Потому что это заставляет чувствовать себя самым счастливым мужиком в этом мире. Это приятно, и настолько интимно, что я наверное все таки соглашусь с Тэ Хваном. Спать с женщиной без чувств, это всё равно что трахать дырку в матрасе.

Я знаю, что через пару часов, мы опять вернёмся в реальность. Но теперь она стала нашей до конца. Потому что я увидел.

Узнал, чего ей стоил этот постельный марафон. Это тоже видно в её глазах. Там, на дне словно переливается грусть. И виной всему урод, который посмел притронуться к такой женщине. Тварь без чувств и без башки на плечах.

Я слишком молод, чтобы понять таких дегенератов. Наверное, у них есть очень "весомые" причины калечить свою женщину. Психические и другие головные травмы, несусветное дерьмо про предательства, страдания от женщин, любовь, которая убила всю человечность и прочая зловонная клоака, которая для меня и сейчас звучит, как высер в пустоту, чтобы оправдать то, что ты животное, которое спутало правый берег с левым. Но видимо, они пожили больше моего. Их настолько смогли растоптать бабы, что они начали мстить за свою "высокую" боль! Мстить беззащитным женщинам.

Потому мне этого не понять. Для меня эта срань, как из другой плоскости. Вообще непонятна, и принять такое я не могу. Меня учили уважать женщин! Отец на своем примере показал мне, что значит оставить след в сердце своей половины настолько, что моя мать и теперь не может забыть его.

Эти мысли приходят ко мне сейчас! Но наступит день, и я заставлю и свою Лику "не понимать" такое и забыть о подобном напрочь.

А если тварь, которая покалечила мою женщину, встретиться на моем пути… Я стану на колени в любом храме, как сраный праведник и буду умолять небо, чтобы в тот момент оказаться более зрелым и опытным. Чтобы без дерьмового страха поломать кого-то или убить, просто совершив возмездие. Не смотря на всё, в моей культуре и у моего народа есть очень хреновая черта. Если мы мстим за кого-то, мы мстим беспощадно и очень жестоко, пока не добьемся справедливости.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поэтому, в этот раз я не просто переступил через себя и стал на колени перед женщиной. Я взял на себя обязательства. И отец должен увидеть, кто стал причиной того, что его сопляк без императора в голове превратился в мужика с целью!

– Я хочу познакомить тебя кое с кем, – шепчу в её губы и прикрываю глаза от того насколько мне тепло.

Не физически. Мне наконец-то тепло внутри. И спокойно настолько, что я хочу лишь одного – лечь рядом с ней в тишине этих аппат и уснуть.

– С кем? – Лика подаётся мне на встречу, и мы переплетаем ноги и руки, чтобы я мог опять обнять её всю, и вдыхать запах, просто наполняясь теплом.

– Увидишь, нэ саран…*(милая) Спи! – отвечаю тем же шепотом, и прижимаю её так, словно она может исчезнуть, и я снова останусь без этого тепла.

Я хотел бы уснуть, но мысли мне не давали покоя. Это дерьмо меня бесило. Я желал насладиться тишиной и покоем. А бардак в голове этому вообще не способствовал, и это пугало. Но с тем я был в шоке, от того что смогла достать из моей скорлупы Лика.

Легко и совершенно невесомо гладил рукой по её коже не потому, что хотел опять, как и продолжения горячей фазы своего помешательства. Я просто чувствовал такое, что попробовать описать двумя словами подобное, всё равно что обесценить это. Впервые испытал похожее, когда переспал с первой женщиной в своей жизни. Но то дерьмо было спонтанным, и не принесло мне особого удовольствия, кроме того, что я охренел от разницы между рукоблудством и тем, что натянул живую девушку. Это было нечто новое. И оно мне охренеть, как понравилось.

С Ликой я испытал это ещё раз, и совершенно по другому. Словно глубже. Она смотрела мне в глаза и тихо плакала, а я боялся. Меня трясло, как девственника, который не знал за какое место ухватить женское тело. Прежде, чем притронуться смотрел ей в глаза, и меня рвало. Разрывало на части в груди от двух чувств – страха причинить вред самому ценному, что мне дали впервые Небеса, и желания поделиться с Ликой счастьем. В моем сраном послужном списке не было ни единого эпизода, когда я жалел или искренне относился к своим девушкам "на один раз". Они сами садились на мой член, потому что у меня было имя и статус.

И только разница позволила мне понять, что Йон Со – тварь, которую я ненавидел больше всего, был всегда и во всем прав. Не я выбирал, а меня выбирали, словно мешок с деньгами.

Но в этот раз выбрал именно я. И от этого мне захотелось вещей, которые не сделал бы до этого никогда. Нахера мне нужны были эти сопли? С хера ли я должен был прогибаться под кого-то, жертвовать чем-то? У меня не было ни цели, ни желания её обрести. Но всё оказалось куда проще, когда я посмотрел на свое отражение в глазах хрупкой женщины в ту ночь в участке. Иностранка со внешностью, которая снесла меня башку к херам, а когда заговорила хозяйка этой прелести, я вообще решил, что в сраной нирване.

Помню, как открыл дверь и посмотрел на неё, прикинув сколько ей лет. Помню, что сделал глубокий и нервный вдох, потому что был зол и меня прямо распирало послать нахер всех и каждого, потому что я "кто-то", а они просто людишки. Но у меня застрял воздух в горле тут же, как Лика подняла на меня глаза.

Сейчас, когда я чувствую её, держу в своих руках, могу распознать, что за херня со мной творилась. Я втрескался в неё уже тогда. Потому что сегодня, когда мы дышали вместе, а её ручки держались за мои плечи, пока я блуждал по её коже, как сумасшедший своими, вспомнил этот стук в своей груди.

Тогда я принял свои чувства за раздражение и страх, сегодня я ощутил это как любовь и осознал, что у меня была натуральная остановка сердца.

Подобное дерьмо для меня, сопливого идиота, который вставал на колени перед дегенератом ломающим мою мать, потому что не знал, как ещё показать насколько ему хреново, стало предельно ясно теперь.

И это именно то, о чём толковал мне аппа. Я нашел свою женщину, и у меня появилась цель. До этого я просто существовал, как в банке с фекалиями. Вокруг меня что-то происходило, кто-то жил, но я не замечал ничего возле себя.

Пока не встретил её. Пока не начал понимать какова цена боли, которую способен причинить другой человек. Лика показала мне на что способны люди. Как под добродушной и светлой улыбкой, может спрятаться такое говно, от которого и через вечность не отделаешься.

Так случилось с моей омма. И сейчас я начал даже думать немного иначе, и мог проанализировать, почему она так стремилась вернуть отца в моем лице.

Моя мать, после смерти папы, вышла замуж за кусок дерьма в шкуре человека не обделенного умом. Йон Со имел всех подряд вокруг себя. Своих шлюх нагибал для удовольствия, а партнёров для прибыли. Циничный лицемер, живущий под маской семьянина, он на людях зубоскалил о том, как я дорог ему, и что стал настоящим сыном. Но лишь дверь нашего дома закрывалась, всё говно лезло из этого пса наружу. Как продать подороже, и как купить подешевле? Даже душу свою готов в залог отдать. И мать это всё видела. Но ошибкой оказался я.

Я тяжело выдохнул и прикрыл от досады глаза, а потом застыл, потому что Лика почувствовала как я напрягся и нежно провела вдоль моего позвоночника рукой, сильнее прячась в моих руках, и мягко целуя в грудь, даже спросонья.

– Она меня окончательно схватит за яйца и член. Готовься, Хан! Теперь ты таки точно станешь рабом этой женщины.

Лика что-то пробормотала на родном языке, а я понял что она замёрзла и потянул одеяло выше, продолжая свои размышления, и наслаждаясь первой в жизни истомой рядом с теплом. Теперь я так и буду её называть: наэ хетсаль *(моё тепло, моё солнце).

Повторил это шепотом и хохотнул. Лика меня прикончит если я её так назову. Хотя она перевода не знает, а пистолет мы спрячем подальше. В голову тут же ворвалось её расследование и весь этот сраный ужас, который творился вокруг Лики. Тэ Хван ходил уже неделю бледный, как призрак девственницы, а воспоминания о том демоновом доме у меня лично вызывали повторную дрожь по телу. Печать смерти, а не место. Темное, зловонное и точно не для моей госпожи.

Наверное, я переелся сегодня любви, раз начал проявлять собственнические замашки в сторону бабы, которая запросто может меня в бараний рог скрутить и сказать, что так и было. Не могу объяснить. Мои мысли похожи на пипинбап, в котором море компонентов, но итог один – оргазм от удовольствия. Мозги расплавились напрочь, и я точно не выпущу её из рук до завтрашнего утра. Пусть все валят к черту в пятигорку! Я итак не мог никак добиться от неё внимания лишь ко мне. Вечно эти её состояния похода "в себя" и мужланские замашки. Она девочка. И при том, я по другому уже и не смогу её воспринимать. Потому что подо мной не зрелая женщина стонала и нежилась. Со мной любовью занималась девочка, которая местами даже стеснялась моих ласк.

Лика прижалась ко мне теснее, и я улыбнулся в её волосы. Провел рукой вдоль спины и не смог остановится. Гладил сверху вниз по коже, и смотрел на то, как по одеялам ползет луч солнца, который и заставил меня уснуть.

А проснулся от четкого ощущения пустоты. Меня прямо прошибло потом от того, что я оказался один в постели. Встрепенулся и открыл глаза, встретившись с серым грозовым небом. Оно сидело прямо напротив меня, скрестив ноги под собой и просто смотрело.

– Чем это ты занята? – я поднялся и упёрся спиной в мягкую спинку кровати.

– Смотрю, – тихий ответ, совершенно другим голосом, таким, который я слышал от неё лишь однажды, у ресторана, где она решила поужинать с тем куском дерьма.

– И как? – сложил руки на груди и начал рассматривать Лику в ответ, понимая что эта девица опять решила смыться на свою работу.

Одета в черный гольф и джинсы, волосы убраны в высокий хвост, а на лице тот самый взгляд госпожи инспекторши. Он блуждает по мне и в глазах Лики словно переливается свет. То серо, то ярко. Странная херня, но она заставляет меня ощутить себя дебилом, способным смотреть вечность только на это. И вот больше нихера не надо. Похоже я стал психом, а шиза моя сидела прямо напротив и продолжала гладить меня глазами.

– Мне нужно в департамент. Но прежде я должна тебе кое-что рассказать. Мы собираемся обвинить во всем одну из сестер Кимура, и выставить её как мишень.

Я нахмурился, и выпрямился, заметив, как Лика смотрит на меня таким взглядом, словно в чем-то провинилась.

– Что не так? Почему ты считаешь, что это плохо? – я медленно повёл ладонью по одеялам, и тут же её ладошка схватилась за мою.

И вот в этот момент, мне было насрать на всё, потому что я, как заворожённый смотрел на то как наши пальцы переплелись, и она накрыла мою руку своей второй, рассматривая костяшки моего кулака.

– Лика, я начинаю беситься! Не выводи мой пубертат в активную фазу! Какого хера на тебе лица нет после такого марафона? Я…

– Я люблю тебя! – она тихо прошептала эти три слова, смотря на наши руки, а я замер и обратился в слух.

Нельзя ей мешать. Если сейчас хоть слово вылетит из моей рисожуйки, моя госпожа больше не скажет подобного.

– Прости, что я заставила тебя пройти через такое вместе со мной. Это нечестно. Ты не должен был испытывать подобное.

Нет, ну вы только посмотрите на эту женщину, а? Она и тут виноватой себя сделала!

– Лика, знаешь недавно видел в новостях, что местный приют для бездомных сожгли. Это случайно не ты с канистрой полной керосина была застукала на видосе полицейских?

– Что? – она резко подняла голову, а я медленно подвинулся к ней и легко поднял руку, погладив по щеке.

Невероятное ощущение. Такое словно я ещё не проснулся и подобное похоже больше на сон.

– Саранхэ ё, наэ хетсаль! *(Люблю тебя, моё тепло)

– Не чуди! Мне дейст…

Я прихватил её за затылок, а другой рукой, которая до сих пор сжимала её ладошку, потянул на себя. Резко ударился в её губы своими, тут же втянув обе, и прижал к себе. Она выдохнула через нос, и жадно ответила, сжимая мои губы своими и слизывая нашу влагу. Видимо моему члену одного марафона со своей шизой было мало, потому что он тут же налился кровью, и я почувствовал жар во всем теле, на ряду с тем, как Лика продолжала жадно отвечать на мою ласку. Воздуха не хватало, но я продолжал целовать её и не давал сделать вдох. Пока сам чуть не задохнулся от нового чувства в груди. Оно душило и давило на солнечное сплетение. Но не от боли. Это было другое чувство, от которого я с гортанным хрипом, улыбнулся как идиот в её губы, а она потерялась маленьким носиком о мой.

– Если ты собралась… – перевел дыхание, и сглотнув продолжил, нежно сминая кожу её шеи, – … куда-то, то лучше тебе смыться сейчас, родная. Иначе мы из этого траходрома не выползем до завтрашнего рассвета.

– Уже ухожу. За мной заедет Ли Ю Чон-ши! – надтреснутый шепот в ответ, а потом простая срань, которая возможна в любых отношениях.

Но я не верил, что она это делает. Лика обняла меня и перелезла на мои колени, обвив собой полностью.

– Это вы, аджума, сейчас так перед мальчишкой оправдываетесь? Мол: меня мужик чужой на тачке покатает, но ты же не будешь беситься?

– А ты будешь? – она повела губами по моему правому плечу и устроила лицо в ложбинке у шеи.

– Ты сама просила не ревновать тебя, нэ агашши. Я пытаюсь следовать твоей просьбе, хотя мне и не нравится, что какой-то мужик будет возить мою женщину в своей тачке.

– А ты начинаешь взрослеть, – прошептала сквозь смех, и заглянула мне в глаза, подняв голову, – Мне пора.

– Принеси свою аппетитную попку домой пораньше? И не прибей никого, а то с тебя станется стволом своим махать.

– Ну ты и…

– Подросток в затянувшемся пубертате. Кстати! – я нахмурился и потрогал себя за зад, – Кажется у меня вылез прыщ на правом полушарии. Не посмотришь?

– Господи! – Лика вскочила, но когда я начал поворачиваться к ней задницей, швырнула в меня подушкой со словами:

– Обед на столе, сожду в холодильнике.

Я приподнял брови и привстал, посмотрев через перегородку на кухонную столешницу. Там реально стояла гора посуды.

– На Сеул упал метеорит или в лесу сдох последний кумихо? Ты есть сварила?

– Да! – и вот теперь, когда она открывала шкаф, надевала этот ужас на спину, с металлическим серебристым отблеском в кобуре, вернулась грозная инспекторша.

– Ты перчатки забыла, – тихо осек Лику, а она вздрогнула.

– Я думаю… Мне они скоро не понадобятся, – ответ со спины, и её хрупкие плечи скрывает грубая ткань кожаного плаща.

– Надень! Мне так будет спокойнее, и на одного покойника в этом мире будет меньше.

– Хан Бин! Какого хера ты несёшь?! – Лика обернулась, а я флегматично и четко произнес в ответ:

– Если этот хмырь ещё раз к тебе подойдёт, я ему руки таки в зад затолкаю. Проктологи нынче без работы. А так, хоть повышу им месячный план по выполнению ремонтных работ.

– И наградили же меня ваши Небеса, таким недоразумением! – Лика покачала головой, а потом спокойно начала собираться как ни в чем не бывало.

Я же опять наблюдал картину: ем на ходу, одеваюсь на ходу в ещё одну кофту, потом снимаю её, и так по кругу.

Поднялся и встал за её спиной, когда она третий раз меняла коричневые ботинки, на удобные кроссовки.

– Если ты не хочешь уходить, – начал вести руками вдоль её рук, предплечья, завершив своё шествие, поправив хвост, который застрял под воротником, – То и не нужно. Без тебя в Корее раскрываемость и так высокая, нэ агашши! Можно один день и уделить своему мальчику.

Лика привалилась к моей спине и хохотнула:

– Это так заметно!

– Это на лбу у тебя крупными иероглифами написано, родная! – провел рукой вдоль шелковистых волос, и ловил кайф от того, какие они гладкие.

– Я должна, Хан. Мы слишком близко.

– Ты знаешь, кто это? – обвил её талию рукой, и прижал к себе обнимая со спины.

– Есть весомые подозрения.

– И ты не скажешь мне кто это, – я почти был уверен в этом дерьме.

– Нет, потому что тогда он станет для тебя реальным. А импульсивный и действуешь необдуманно. Ты можешь помешать.

– В этом вся моя госпожа. Прямолинейность это ваш талант просто, нэ агашши, – я поцеловал её в щеку, поднял рюкзак с пола, и подтолкнул её к двери.

– Ты горячо выглядишь а любой обуви, а без всего этого ещё вкуснее.

– Я за дверь сейчас не выйду! – она покачала головой, и шумно выдохнула.

– Так не выходи, – привалился к стене, и когда она на меня посмотрела, то тут же отвернулась, и прошипела:

– Ты! Мог бы хотя бы…

– Не мог бы, и я тебе уже говорил. У меня спермотоксикоз и вообще, мы не об этом сейчас. С моим стояком ты пообщаешься ночью, Лика. Я хочу услышать другое! Кто это?

– Эти манипуляции не прокатят, мой мальчик! – она выпрямилась и все таки прошлась по мне долгим и внимательным взглядом.

– Не уйдешь? – прошептала, и я снова увидел свою девочку.

– Нет.

– И на звонки будешь…

– Больше никогда не посмею не взять трубку. После такого марафона, моя госпожа, это ещё вы устанете читать мои пошляцкие сообщения! Пожалуй первое отправлю прямо сейчас. Чтобы тебе не скучно было в машине ехать… со своим коллегой.

– Всё! Иди оденься… И поешь!

Лика буквально вылетела за дверь, а я лениво подошёл к домофона и включил кнопку видеонаблюдения.

– Стоит и не может и шага сделать. И это я думал, что сам на подкаблучника стал похож. Но похоже это дерьмо обоюдно.

Лика стояла возле двери, и лишь через минуту, я узрела такое, что пришел в шок. Ровная осанка и походка, уверенная и совершенно спокойная маска на лице. Это та женщина в которую я втрескался, а вышла из этого бункера, девушка, которую я люблю.

Охеренно необычно, и это заводит больше всего. Потому что мой человек не пустой. В ней есть всё то, в чем я нуждаюсь, как маленький сопляк. Тепло, забота, и её руки. Нежные и настолько охерительно ласковые, что я местами мыслил, что потек от этого, как баба. Она прикасалась, а я су** дрожал и сам не заметил, как постанывал от того охренительно безобразия, которое она творила своим ртом с моим членом. Разница оказалась яркой во всех сторонах постельно-кроватных игрищ. Женщина которая любит, не заглатывает по гланды, она оказывается ласкает так, что ты кончаешь лишь от прикосновения её языка и губ, которые не всасывают, обжираясь, а целуют.

– Пиз***! – ударил себя кулаком в грудь, и опустил голову вниз, – Мне нужен ледяной душ, чтобы я дотерпел до вечера.

Оделся и посмотрев на время, зашёл за кухонный стол, улыбаясь и злорадно хохоча:

– Айгу! *(Боже) Это прелесть… Она наготовила на роту солдат или на пол моего университетского кампуса?

Окинул это всё взглядом и понял, что сам такой стол, при чём состоящий из наших блюд, не сожру. Поэтому схватил палочки, сел, и набрав Ки Бома, начал есть вначале рис с сайрой.

– Ты нормально вообще себя чувствуешь? Я забыл, как ты выглядишь, Хан!

– Ладно тебе трещать, как обиженная баба! Ещё давай надуйся в ответ на то, что твой друг охренительно счастлив.

– Омо! Так все получилось? Все нормально? – я слышал как Ки Бом что-то пробормотал Джин Ки, и тот выдохнул с облегчением и словами "наконец-то".

– Ты на тест приедешь? Ты ж ведь писал по этой теме эсе? Можешь сдать.

– Я забираю документы из универа, Джин Ки, – прожевал рыбу, и взялся за какой-то незнакомый салат.

– Ты офигел? А как же… – он замолчал, а я дал ответ на немой вопрос брата:

– Я уеду с ней.

– Ты рехнулся…

– Да, – прицыкнул и зажмурился от кайфа, она положила соевый соус в это безобразие из огурцов и спаржи.

– А как же…

– К херам!

– Что ты там делать будешь? Это чужая страна, а ты ещё и идиот необразованный? Нахер ты им там сдался?

– Похер! Главное, что там будет она.

– Дебил! Вот реально! А по умному нельзя поступить? Закончить учебу и потом к ней поехать? В конце концов, госпожа Ким?! Ты о ней подумал?

И вот тут я застыл. Потому что не мог и сглотнуть то что прожевал. В моей жизни была ещё одна важная женщина. И что делать с тем, что и одна, и другая из разных миров, я не знал. Вот вообще не представлял. Думал ли я что будет с матерью, когда ушел из дому несколько недель назад? Совершенно точно нет. Мне было больно, я чувствовал себя брошенным и обиженным, поэтому мне стало плевать на всех.

– Я поговорю с ней, – ответил разорвав молчание, – И надеюсь омма поймет меня наконец. Мне компания отца теперь точно не нужна. Да и бороться с этой тварью? Он меня растопчет и даже усилий не приложит. Все люди его, всё вокруг его, а я голый и босой, как Хон Гиль Дон, брат. Но я не борец за справедливость и не обучался кунг-фу, а мы не в Чосоне. Поэтому я выбрал то место, где мне грудачину распирает от счастья, и того человека, который заставляет меня забыть, что существует вообще хоть что-то вокруг. И мне эта херь очень нравится. Я словно на человека становлюсь похож.

– Ты на дебила влюбленного по уши стал похож! – припечатал Ки Бом и выругался, продолжив:

– Ты хоть на свидание её сводил, герой любовник?

Кусок сайры застыл у моего рта, и я задумался. А ведь реально! Я даже в ресторан с Ликой не сходил ни разу. Все было занято наручниками, нервотрёпками и её чертовой работой. Которая только омрачала весь кайф от наших романтичных соплей.

– Я не ходил на свидания никогда.

– Оно и видно, остолоп! – ответил брат, а я ухмыльнулся и продолжил жевать рыбу.

– У меня тут куча еды, у вас после теста куча свободного времени. Я остолоп, а вы гении соблазнители. Кстати да, Ромео! Ты так и не пригласил дочь аджумы на свиданку?

Я ржал минуты две с того, как хохотал Джин Ки, когда услышал как я подколол этого знатока романтично-букетных наук.

– Она… С ней не все так просто! Ли Хи очень нежная и застенчивая девушка. К ней трудно…

– Не заливай! Тебе было трудно подкатить яйца к нашей однокласснице даже по приколу! – расслышал повторный ржач Джин Ки, и это вывело Ки Бома из себя к херам.

– Пошли вы нахрен! Обое и по одному маршруту, щибаль! Я как её вижу, у меня словно комок в горле образуется, и я в дегенерата превращаюсь! А вам смешно!

– Мне нет! – честно ответил, но продолжал ржать дальше, – Я тебя прекрасно понимаю, хён! Кажется в этих тв-драмах есть доля правды. Это дерьмо, как кувалдой по голове бьёт.

– Так! Давай решим, что будем делать со свиданкой века?! Тебе помощь нужна? – резонно спросил Ки Бом, а ухмыльнулся.

– А вы как думаете? Я даже не знаю какие цветы она любит, а вы хотите чтобы я знал, как на свидание её пригласить.

– Диагноз ясен и поставлен давно, брат! Ты неисправим! – продолжал ржать Джин Ки, а я посмотрел на то сколько еды осталось.

Она так и надуться может, что я не всё съел. Нужно тащить это парням!

– Есть хотите? – спросил и посмотрел на часы.

Половина пятого. Теоретически моя агашши будет в департаменте до глубокой ночи. Фиктивный допрос, ещё какая-то херня, и репортёры. Ох, если они объявят имя главного подозреваемого сегодня, она может не выйти из департамента и до утра. Наш народ любит когда полиция шумит наказаниями и громкими делами.

– Конечно! Поесть это святое, – тут же отозвался Ки Бом.

– Знаю-знаю! Кто не ест, тот не живёт. Короче, идите строчить свой тест, а я приеду к парку Ханган через два часа. Выпьем и вы меня просветите, куда сводить мою госпожу так, чтобы она втрескалась в меня по всем канонам тв-драм.

– Ждём!

– Может вас забрать?

– Нет, Джинки на тачке.

– Тогда я пошел собираться.

Когда спускался на подземную парковку и уже садился в тачку, услышал трель телефона.

– Опять этот адов рингтон! Нужно выбросить этот телефон и купить нам с ней парные. Это дерьмо я видел у парочек в универе. Красиво и символично.

Сел за руль и открыл чат:

"Не жди. Я приеду домой ночью. Не знала, что ваши новостные каналы это действительно четвертая власть!"

Усмехнулся и завел мотор, набирая ответ:

"Я заберу тебя у поворота к подземке ветки Ичон. Напиши, когда освободишься, нэ агашши."

"Это ночь!"

"Знаю, но я все равно решил устроить гулянку с парнями."

Мотор гудел, а я откинулся спиной на сидение и перечитывал её сообщения.

"То есть это ты должен был написать, что когда я вернусь застану пустые апаты. Так?"

"Айгу, нэ агашши! Я просто бахну по рюмке соджу с парнями, и все равно буду в парке Ханган. А это пять минут к моей шикарной заднице!"

"Хорошо. Спорить с тобой бесполезно! Все равно, что рис высыпать в дырявый мешок!"

"Омо!*(Боже!) Ты начала выражаться, как настоящая агашши, родная!"

"Будь осторожен! Очень осторожен. Он следит за всеми!"

"Значит, чтобы удостовериться остался только поход в театр?"

Я вспомнил, как Тэ Хван прилетел ко мне, и потребовал найти Лику, потому что не нашел её в департаменте, когда она весь день была в Канвондо. Таким я видел его впервые. Он реально был в шоке от того, что узнал. Да и ситуация с Ан Мин Хёком, который до сих пор лежал в больнице "Мире" с нервным срывом. Все это наложило отпечаток на моего друга, и я увидел совершенно другого человека перед собой. Настоящего Тэ Хвана, который боялся того, что происходило, и в первую очередь из-за Паноптикума. Что-то явно не чисто с этим клубом. Очень нечисто.

"Да! Но все очень относительно и очень опасно, Хан. Это непредсказуемая личность. Он может устроить такое, чего мы и предположить не сможем!"

"Он связан с тем ужасным местом?" – по мне пробежала отчетливая дрожь, когда перед глазами встал тот заброшенный особняк на холме.

"Да!"

"Ты же в порядке? Всё хорошо?"

"Нет, Хан! Все очень плохо. Потому что я не о работе думаю… И это плохо!"

"Это охренительно прекрасно! И это только начало, нэ агашши!"

«Я боюсь представить что будет дальше! Мне пора!»

"Дождись меня! И не смей выдумывать эту срань с такси! Я приеду!"

"Хорошо…милый!"

Я растекся как лужа прямо под руль. Бл***, это шикарно читать это "милый" в конце. У меня даже пальцы сжались, и яйца скрутило в крутую, когда я только вспомнил как она это утром говорила. Реально любовь это самое отупляющее дерьмо на свете.

И это мне доказали парни.

– Ты гонишь! С хера ли её тащить в аквапарк?! Осень и это взрослая женщина! – Ки Бом орал на Джин Ки, а просто сидел между ними на одной из деревянных террас и причала реки.

Они волнами, словно ступени опускались к реке, которая искрилась светом, что отбивался от огней небоскребов. Красиво, спокойно и шумно, бл***!

– А твоя идея сделать ей экскурсию в местах для стартеров так это вообще гениально! Это же бред вести её в национальный парк, – огрызнулся Джин Ки, а я хохотнул.

– Парк аттракционов! Куча воздушных шаров, как в этой "Силачке До Бон Сун". Её ещё осенью снимали! – потряс пальцем Ки Бом, пока я наполнял из стаканы, которые тряслись в из руках в такт дикому спору на пустом месте.

Я уже знал, что сделаю сам. Мы сходим к отцу, а на обратном пути я накормлю её курочкой с пивом в каком-то парке. Это про мою женщину. Но вот эти шарики, аквапарки и прочие сопли это все херь. Лика это не заценит точно.

– Отлично! Давай ещё напялим на него кошачьи уши, и тогда вообще! Хоть драму снимай!

– Успокойтесь и ешьте. Это Лика готовила.

Они застыли с палочками в руках и посмотрели на контейнеры с едой.