Текст книги "Плохой парень// Bad Guy (СИ)"
Автор книги: Кристина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)
8. Хан
Внимание! Вначале главы есть очень резкий момент, где Малика эмоционально рассказывает Хану свою историю. В красках в одном абзаце. Поэтому хочу вас предупредить сразу, если вы очень впечатлительны будьте осторожны. Хоть это и не описание сцены насилия, но это рассказ о нем.
*****
Медленно поднимаю бутылку и снова заливаю в себя глоток горького пойла, чтобы заглушить сраное ощущение отвращения к самому себе. Смотрю на отражение в окнах за которыми глухая ночь, и вижу дебила, который сидит прямо на полу, привалившись к спинке столешницы и просто напивается, как последний идиот. Перед глазами мелькают воспоминания, которым ещё и двух часов нет. Всё ещё слышу её слова так, словно мы продолжаем говорить.
Я увёз Лику. Просто схватил за руку, и пока нас искала половина охраны Паноптикума, вывел на улицу. Мне было плевать, что будет с напыщенным дегенератом. Мне было насрать на всё, кроме того человека, которого я тащил и пытался не думать в каком она состоянии, ровно до момента, когда мы не оказались в машине.
Лика дышала слишком глубоко и надрывно. Вся бледная и с мелкой испариной на лбу, она напоминала призрака, чем и пугала до колик в животе. Не мог же я довести её до такого состояния одним чертовым петингом и поцелуем из ряда "поглубже и посочнее".
– Ты… Ведь можешь мне всё рассказать. Я ни хера не понимаю, Лика! Объясни! – протараторил так, словно новую скороговорку выучил.
Потянулся к бардачку и выхватил воду, а следом глазами отыскал на заднем сиденье её сумочку. Мной била мелкая дрожь. Последний раз я был так напуган, когда мне в больнице сказали, что в свои пятнадцать должен пройти какую-то "скопию". Один хрен, что тогда, что в этот момент я душился от страха. У меня даже ладони покрылись холодным потом.
– Зачем тебе слушать глупые россказни больной женщины. Ты и половины не поймёшь! Зачем тебе это? Просто найди себе девушку и успокойся… Мы поймаем… – она словно в обморок проваливалась, а я все чаще посматривал на сотовый, чтобы вызвать неотложку.
В этот раз я слушать её не стану, если Лика не успокоиться, а продолжит в том же духе доводить меня до состояния ужаса. А ещё ярости от того, что хочу понять откуда это дерьмо, а она зараза молчит!
– Да срать я хотел на это всё! Мне… Я хочу понять. Расскажи! – на эмоциях выкрикнул это, а она словно успокоилась.
Лика выпрямилась и выпив свои пилюли, ровно встретила мой взгляд, хотя я видел, что она продолжает меня бояться.
– Зачем?
– Я хочу знать, что с тобой случилось! Почему ты говоришь что ты больная, если я перед собой вижу абсолютно здоровую женщину? – на этом слове я скривился, а потом выдал, – Да и какая к херам женщина, если ты дрожала в моих руках только что как девочка!
– Угомонить и выпусти меня из машины. Мне… – она опять начала трястись и хвататься за ручку дверцы.
Но я заблокировал двери и с помощью отпечатка пальца завел машину. Ключи-то у этого дебила, чтоб он скисшего кимчхи нажрался скот! Как он смотрел на неё! Как на мусор! Пёс высокородный! Инспектор, мать его!
Я со злостью вдавил педаль газа в пол и словно взлетел, а не выехал из парковки.
– Ты не можешь меня бояться. Я ничего плохого тебе не сделал. Напротив полчаса назад это ты меня отымела и своим телом, и просьбами. Поэтому уж прости, но я хочу знать, почему не могу нормально поцеловать женщину, которая мне нравится и которую хочу, – я видел такое впервые, и происходила такая херь со мной и моими мозгами тоже впервые.
Объяснение этому дерьму я нашел сразу. Если бы Лика не потребовала этой херни с грубостью, я бы не остановился. Совершенно точно всё бы закончилось охренительным сексом по стобальной шкале, потому что член в штанах не просто ныл. Он, мать вашу, стонал в такт стонам женщины.
Я прикрыл глаза лишь вспомнив эти тихие всхлипы и сжал челюсть до хруста, бл***, продолжая набирать скорость. Лика меня отымела, а теперь решила прикрыться тем, что больна? Очень остроумно! Просто феерично бредовый способ продинамить молоденького дурачка. Сначала трахнуть его своим умопомрачительным ртом и мягким языком. Потом трахнуть своими руками, которые пальцами вжимались в волосы на моём затылке и я чуть не кончил только от этого! Теперь же трахнуть мозги, потому что я готов был сдохнуть от страха и волнения, что с ней что-нибудь случиться.
– Почему ты молчишь? – вырулил на навесной мост, а с него выехал к рынку Мёндон.
– Я не собираюсь ничего говорить. Просто останови машину. Ты занимаешься абсолютно бесполезными и дурацкими вещами, – она не говорила, она словно выдыхала на грани стона.
Возможно это я рехнулся на почве того, что в паху до сих пор было мало места, и мне уже всё мерещилось её голосом, но тут не убавить, не прибавить. Она меня довела.
Бросил на неё взгляд и заметил, как эта дьяволица прикусила губу и одновременно сжала руку в кулак.
Ну, зараза! Пока я глупостями занимаюсь, она губы прикусывает от возбуждения и продолжает трястись?
– Послушай, если ты не прекратишь это дерьмо с губами, кулачками и слишком глубоким дыханием, я сделаю вывод, что инспектор полиции решил меня идиотом выставить. Мы остановимся у какой-то обочины, и мне будет похер на всё вокруг. Но…
– Сделай это, – она тихо оборвала меня и достав сигареты из сумочки, под моим ошарашенным взглядом подкурила и выдохнула, откинув голову на сидение, – Давай остановим тачку вот тут, к примеру, – я нахмурился, а она ткнула на дорожный карман справа, и продолжила:
– Ты прижмёшь меня головой к стеклу и хорошенько трахнешь, да так чтобы это корыто ходуном ходило. Потом можешь ещё пару раз ударить по лицу и грубо насадить мой рот на свой член. Потом, когда я начну задыхаться, а ты почувствуешь как головка входит в узкое и горячее горло, задевает гланды, тебе станет насрать на мои слёзы и ты сильнее засадишь его внутрь, кончая, и при этом хорошенько заедешь мне по лицу снова. А я буду глотать и давится кислой хернёй, которая раньше, когда мы любили друг друга, мне даже нравилась на вкус, но вот в этот момент, будет подобна яду, который выедает пищевод. А потом ты можешь вообще развалиться на мне и придушивая, вколачиваться так, словно у меня не влагалище, а бездонное дно и мне вот ни хера не больно! Но при этом руки за спиной не забудь связать, чтобы когда твоя туша будет по мне ездить, они словно ломались, потому что скручены под нами в замок. У тебя же трос для тяги есть в машине? – она невозмутимо посмотрела назад, помахивая сигаретой в сторону багажника, а я наблюдал как пришибленный за слезой, которая катилась по её лицу, пока Лика продолжала, – Прекрасная вещь! Он нам подойдёт.
Я резко ударил по тормозам, и только сейчас понял, что мы ехали по автостраде, а я даже на дорогу не смотрел. Вообще не видел и не слышал ничего кроме того ужаса, который она чеканила, как обычный рассказ о походе в супермаркет.
Лика говорила, а я ощущал холод. Не так как его описывают другие. Это не холодок пробежавший по спине. Это мороз. Я чувствовал как кровь отхлынула от лица, кончиков пальцев рук и ног, от головы и вообще… Я понял что стояк, который меня доводил до отупения минутой ранее, просто исчез. Я не чувствовал больше возбуждения, а каждое её слово рождало во мне отвращение к тому, что она описывала. Мне хотелось выблевать всё, что я успел съесть до этого.
Это не секс… Это садизм какой-то. Грязная и пошлая херь, которой даже животное не занимается!
"Как до такого можно было опуститься? Она ведь его… женщина? Это же больно даже слушать…" – я сам не понял, как в моих глазах появились слёзы, а я только представил, что подобное мог например сотворить отчим с моей матерью.
Да я бы убил его!
– Вижу ты доволен моим рассказом? – Лика опять затянулась, а потом посмотрела мне прямо в глаза, и добила последней фразой:
– Он издевался надо мной шесть часов. Так мне сказали в клинике. Сама я не знала сколько времени прошло. Мне было двадцать лет, когда мою жизнь растоптали и выбросили, как мусор на помойку, Хан. Ровно столько, сколько и тебе сейчас. И сделал это любимый человек. Мужчина, которого я боготворила.
Я округлил глаза и открыл двери. Просто нагнулся из машины, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Мимо проезжали другие тачки и громко сигналили, но я продолжал попытки успокоиться.
– Пожалуй я поеду домой на такси, подозреваемый Ким, – опять тихо прошептала Лика, но я покачал головой и охрипшим от слёз, которые стояли в горле, голосом ответил:
– Нет. Я отвезу. Пожалуйста. Я хочу отвести тебя домой. Позволь мне…
Медленно поднялся и захлопнув дверцы, даже боялся на неё посмотреть. А всё потому что не знал, как себя вести. Что мне ей сказать? Может нужно пожалеть? Или сказать, что это всё прошло?
Любой из этих вариантов чушь, если учитывать, что меня самого словно изнасиловали её слова.
Вспомнил ту сцену в лифте, потом то как я целовал её и мне сносило крышу впервые не от похоти, а от того как гулко бьётся сердце в груди. Оно словно выпрыгивало и норовило расхерячить мне грудь. Я не чувствовал такого никогда. Мне хотелось чтобы оно стучало ещё сильнее. Чтобы эта срань, которая превращала мои мозги в рисовое сусло продолжалась бесконечно, поэтому целовал Лику ещё слаще, ещё чувственнее. Делал это на грани собственного удовольствия.
И сейчас… Это всё разлетелось к херам после её слов. Всё, бл*** было помножено на ноль, потому что я боялся даже рот перед ней раскрыть. Мне стало стыдно. Это идиотизм и полная херь, но теперь у меня появилось и другое чувство – словно это я её изнасиловал. Что это подобный мне сотворил с такой девушкой этот грёбаный пи***.
Небеса, говорят, наблюдают за всем? Тогда какого хера, она должна была пережить такое!?
– Хорошо. Вези, – холодный ответ резанул по моим ушам, и вернул в реальность.
Ни слова больше, и три бабские сигареты в моей пепельнице. Лика курила всю дорогу, пока я, скинув скорость до минимума, дал ей возможность успокоиться.
И теперь сидел и смотрел на отражение человека. Своё отражение в окне. С виду обычный сопляк. Что мне знать о жизни? Что я могу?
Справа послышался треск моего чудорингтона, и я скривился, а когда посмотрел на экран сотового, тут же подобрался и ответил:
– Да, омма!*(мама)
– Ты пьян? Почему ты снова не дома? – мама только начала говорить, а мне словно дыхание спёрло в горле.
Мне так хотелось кому это рассказать. С кем-то поговорить. Как Лика держала в себе такое десять, мать его, лет?! Я два часа не могу привести себя в порядок, а тут десять лет.
– Я в вольсэ, мама, – тихо прошептал и прикрыл глаза.
– Ты же обещал вернуться к учебе! Мы же разговаривали с тобой позавчера, сынок! – она продолжает что-то говорить, а мне хочется другого.
Я хочу услышать, что с мамой всё в порядке. Что я нужен ей, что ей важно знать, не только почему я пьян, а зачем я пью.
– Омма-а-а… – я протянул это слово и улыбнулся, вытерев слёзы, – Я хорошо поел, и меня ничего не болит. Я не пью много и не сяду за руль пьяным. Буду осторожен на дороге, и хочу твоего похмельного супчика. Я всегда воровал папин, пока он не видел. Омма, твой сын, – я запнулся, и опять улыбнулся, – дурак и разгильдяй, но он очень любит тебя. И ему сейчас так дерьмово, что он пьет. Но это пройдёт, мама.
– Хан Бин! Что с тобой происходит? Ты сам не свой после смерти этой Мён Хи! Сколько можно? Мне жаль… что с ней случилось такое, но сынок, на этой девушке небо взор не остановило! Опомнись! Ты наследник! Не позорься и вернись домой. Хватит бегать от семьи!
Лишь услышав имя девушки, я похолодел снова. И причина того, что я замёрз отнюдь не в том, что был почти раздет и развалился на холодном полу в одних трениках. Причиной было то, что я тоже поступил как тварь. Использовал Мён Хи, как хотел. И такой ублюдок ещё хочет отношений с женщиной, которая пережила такой ужас? Я идиот!
– Да, мама… – прошептал и ответил, – Я не вернусь домой. Можешь отобрать у меня всё. Это не поможет. Я не могу больше так. Я устал, как старый аджоси от этого дерьма…
– Ким Хан Бин!
– Ты тоже хорошо ешь, – я сел ровнее, и опять улыбнулся, – Не болей и береги себя. И… Прости своего идиота сына. Он правда жалеет, что был настолько жадным.
Я нажал на отбой и телефон выпал из моих рук.
Как я вляпался в это? Я жил безработной жизнью, имел всех на своём члене, и никогда не думал о том, что может быть вот так. Когда всё вокруг рушиться, подобно сраному замку из песка. Точно такому, как мы с отцом строили на берегу Японского моря. Отличный песчаный пляж.
– Ей бы понравилось, – шепчу охрипшим голосом, а в отражении появляется ещё одно лицо. В нем мягкие черты с серыми зеркалами.
Я горько хохотнул и схватил бутылку снова, отсалютовав отражению.
– Поздравляю, Хан Бин-ши, тебя схватили за яйца так, что ты превращаешься в святого праведника. Может скоро и в храм ходить начнёшь, как подобает воспитанному молодому мужчине. Наследнику огромного состояния, бл***! Тебя поснимают на камеру, и покажут на ТВ! А на следующий день под зданием компании выстроиться полк "промокших" девочек. Ты красавчик! Живи, как безмозглая навозная куча и дальше!
Только на утро я понял, почему мне было так херово. Вернее помогли мне это понять единственные люди, которым я был дорог и действительно нужен.
– Твою мать! Хан, здесь кумихо ночевал?
– И нахера я им код от замка сказал, идиот! – пробормотал в подушку, а другой сверху зажал голову и простонал.
Я ещё не успел зад поднять с кровати, как в квартиру ввалились Ки Бом и Джин Ки. Парни встали в ступор посреди гостиной, и уставились на меня, как на пришельца.
– Ты сам вдул две бутылки маколи? Ты головой поехал? – Джин Ки поднял пустые бутылки с пола, и сел на низкий диван, посмотрев на Ки Бома.
– Рассказывай! Какого хера у тебя телефон то работает, то нет? И что за херь вообще происходит, брат?
Ки Бом встал рядом с Джин Ки и сложил руки на груди, пока я пытался хотя бы начать нормально мыслить. Голова болела нещадно, и эти нотации мне были ни к чему.
– Перестаньте тарахтеть без умолку и дайте мне спокойно самоуничтожиться или покрыться здесь плесенью.
– Звонил наш сонбэ, Хан. Если ты не появишься сегодня в универе на занятиях, тебя отчислят и бабки не помогут, – припечатал Джин Ки и пошел в сторону кухни.
– Иди мойся и собирайся. Мама Ки Бома приготовила кимчхи из редьки и пипимпап. Так что позавтракаем и поедем.
– Никуда я не поеду, – я упал обратно в постель, и услышал натуральный рык в исполнении Ки Бома.
– Поедешь, бл***! Если тебе насрать на себя, то это не значит, что насрать нам! Я между прочим мать одну бросил дома с больным отцом, чтобы притащить тебе завтрак, потому что знал, что ты хер положишь на свой желудок. Успокойся, и возьмись за ум, бл***!
Я скривился и нехотя поднялся, но все таки поплелся в душ, где и охерел от того, какой у меня был видок.
– Да, господин Ким, сегодня ты точно подцепишь себе крошку посочнее с такой-то рожей! Побриться что ли?! Правда было бы что брить? Ты ж молокосос! Даже в руки себя взять не можешь, – я провел ладонью по опухшим щекам и плюнув на эту херню, залез в душ.
Пока я занимался омовением, подобно императору в таком кипятке, что мне стало ещё хреновее, понял одну вещь:
"Это надолго, Хан. Её уже ничем не вытравить из твоих мозгов. Не после того, как ты присосался к её губам. Это было слишком охренительно и сладко. Настоящий вкус, который даже маколи не перебило своей горечью."
– Итак, начинай! – я скривился и сел за кухонную столешницу.
Джин Ки разлил всем сока, а мне плеснул какой-то херни.
– Не смотри так, я всегда таскаю с собой шипучку от похмелья. Я не отравить тебя решил, – брат подмигнул мне, а я выпил горькую херь и схватил палочки, когда понял что мне кусок в горло не лезет.
– Не могу нихера есть, – пробормотал, а потом и вовсе встал и подошёл к холодильнику.
– Что с тобой происходит? – Ки Бом бросил палочки на стол, а я застыл.
– Вы мне поверите, если я скажу что втрескался в женщину, которая старше меня на десять лет?
Я стоял к ним спиной и не видел лиц парней, но гробовая тишина, и то что они даже не двигались, уловил одним лишь слухом. Открыл бутылку и залпом выпил половину содержимого.
– Это не та ли иностранная госпожа, которая была на похоронах Мён Хи? – я вскинул брови и резко обернулся, услышав вопрос Ки Бома.
– Она, – кивнул, а Джин Ки лишь хохотнул и передал Ки Бому пиалу с рисом.
– Я знал, что рано или поздно это произойдёт, и наш любитель лёгкой наживы, перейдет на уровень выше. Но Хан, ты же понимаешь, что это взрослая баба? Она ждать пока ты наиграешься не будет. Таким подавай кольца и церемонии в храмах через месяц. А это не твой вариант.
– Вы ничего о ней не знаете, – я поставил минералку обратно в холодильник и захлопнул дверцы.
– Ты из-за неё нажрался? Кто она? – Ки Бом продолжил есть, а я коротко ответил:
– Детектив, которая ведёт моё дело.
– Что?! – даже всегда спокойный Джин Ки поднялся и посмотрел на меня, как на сумасшедшего дегенерата, – Ты спал с полицейской? Ты с ума сошел?
От его слов меня перекривило, и я подошёл к шкафу, начав одеваться.
– Я не спал с ней, – коротко ответил, и достал джинсы и черный гольф.
– Погоди! То есть ты хочешь сказать, что не присунул ей, но при этом влюбился? Ты точно Ким Хан Бин?
– Джин Ки, бл***!!! – я зарычал, а братья вздрогнули, – Выбирай выражения! Она не одна из тех шалав, которых я трахаю без разбора, потому что они охотно ноги раздвигают.
– Джинни, наш брат реально втрескался, – ошарашенным голосом выдал Ки Бом, а я хмыкнул и припечатал:
– Можете расслабиться. Мне ничего не обломиться с ней, – я застегнул ремень и вытащил кожанку, – Вы доели? Мне нужно кое-куда заехать!
– Хан! – Ки Бом посмотрел на меня и сложил руки на груди.
– Прошу вас, не спрашивайте сейчас ничего. Оставьте это дерьмо в покое, и давайте ехать уже в этот сраный универ.
Братья поняли меня с полуслова, и пипимпап отправился в мой холодильник так и не тронутым.
"Нужно купить маме Ки Бома сладостей. Я невежественный болван!"
Но все эти мысли вылетели из моей головы, когда я затормозил у въезда на кладбище. На часах было десять утра, и здесь оказалось не мало посетителей.
Парни вышли из машины, а я достал из багажника букет цветов, и молча пошел к Мён Хи. Я знал, что сейчас моё "прости" это чушь и полнейшая херня. Но мне это было необходимо. Я не понимал ещё зачем, но чувствовал что должен хотя бы извиниться перед ней за то, что сотворил. Ведь может случиться и так, что ни маньяк, ни отчим не виноваты, а значит это могли сделать конкуренты. Тогда я первый должен отвечать за то, что произошло с девушкой.
Парни молча шли позади меня, и качали головами, но Ки Бом все таки не выдержал:
– Он точно поехал крышей, Джин Ки! Ты при жизни ей цветов таких не дарил-то, – закончил он, обращаясь уже ко мне, но я отмахнулся.
– Потому что она их не любила, Ки Бом, – тихо ответил, когда мы встали у серой мраморной могильной плиты.
Я присел и положил букет, рядом с её фото. И замер, просто смотря на него.
– Я даже не умею говорить "прости", – горько усмехнулся и покачал головой.
– Хан, посмотри на два часа налево, только очень осторожно, – оборвал мои слова Ки Бом, тихим голосом.
Я плавно перевёл взгляд в сторону, куда указывал друг и тут же сорвался с места на бег.
Таких совпадений не бывает! Совершенно точно! Столько дней околачиваясь рядом с полицейскими и сотрудничая со следствием, я кое-что хорошо запомнил – всё взаимосвязано, и у всего есть причина.
Поэтому я бежал за стариком в серой парке, но догнать так и не смог. Мужчина запрыгнул на бегу в маленький и старый фургон, и ударил по глазам, как только я схватился за корпус этого корыта для говна.
– Твою мать! – нагнулся и упираясь руками о колени, попытался отдышаться, – Что за херь твориться?
Я выпрямился и схватился за голову. По обе стороны от меня остановились парни, и тоже тяжело дыша, смотрели вслед старой рухляди, которая поднимала под собой пыль, огибая дорогу, пролегающую под холмом с кладбищем.
– Кто этот аджоси? – выдохнул тяжело Ки Бом, на что Джин Ки тут же ответил и показал свой сотовый.
– Номерной знак провинции Канвондо. Он из Пхёнчханга? – выдал хён и Ки Бом округлил глаза, а я нахмурился.
– Это же глухомань, где только рисовые поля и горы с курортом? Что этот мужик второй раз делает на кладбище в Сеуле? Может он этот… северокорейский шпион?
– Ага, Ки Бом! Тогда я Ким Чен Ин, а Хан вообще император Японии, – отрезал Джин Ки, а я продолжал думать.
У Мён Хи не было ни единого родственника. Сама она приехала из Пусана после окончания учебы и сразу попала к нам в компанию, а пару раз переспав с моим отчимом, успешно стала его главным секретарём. Она сирота.
– Мён Хи сирота, – я обернулся и начал идти обратно к стоянке, на которой оставил машину, – По крайней мере так мне рассказывала. Её вырастили в приемной семье, где было ещё около десяти детей.
– Приют семейного типа? – переспросил Ки Бом, а я покачал головой.
– Без понятия. Я о таком впервые слышу. И если кто и мог приехать к ней, то уж точно не старик, если с ней жило ещё десять детей, – мы обошли аллею и встали у тачки.
– Судя из того, как он бегает от нас второй раз, не похож он на старика, – Ки Бом подпёр задом капот, а я посмотрел на Джин Ки и достал сотовый.
– Перешли мне фотки в чат.
– Покажешь своей госпоже инспектору? – серьёзно спросил хён, а я застыл.
Какой-то дебильный страх сковал меня и я не мог даже представить, что снова смогу с ней говорить. После вчерашнего похода в Паноптикум, я не знал вообще, что мне делать дальше.
Гейши, одиннадцать жертв – всё было похоже на какой-то бред. Да и сама ситуация между мной и Ликой, совершенно выбила из моего чугунка тот факт, что я как бы главный подозреваемый и не ровен час могу оказаться в месте, где рис не подают в фарфоровых черепках.
– Покажу. У меня нет другого выбора, если я хочу найти реальную тварь, которая сотворила такое с Мён Хи.
В универ мы ехали молча, и это меня очень радовало. Но как только я переобулся и вошёл в Южный корпус, где проходили три лекции, согласно расписанию, которое я в глаза не видел, застыл.
Моя госпожа стояла в конце широкого холла с лавками, среди гудящей толпы студентов, и разговаривала с тем дегенератом. Инспектор придурок, видимо снизошёл до работы с ней и оказался цел и невредим, после нашего вчерашнего побега.
Парни остановились рядом со мной, а я продолжал смотреть. На ней был тот самый черный кожаный плащ, темно-синие джинси и бордовый гольф. Но я видел сейчас другое. Я словно в чертов омут окунулся и передо мной встала картинка шикарного светлого платья и волнистых завитушек. Настолько мягкие пряди волос с нереальным запахом, который словно въелся в меня.
– Ты куда? – Ки Бом схватил меня за руку, но я мягко его отпихнул и покачал головой, чтобы они шли вперёд, а сам помчался в конец холла.
Толпа шумела и будто сговорилась. Каждый стремился со мной поговорить. Я игнорировал всех, кто здоровался даже в поклоне. Мне было не до этого балагана.
"Что она делает здесь?" – пронеслась мысль, когда меня заметил Инспектор дегенерат.
– Анъен!*(Здрасти!) – я ехидно улыбнулся ему и поклонился, а потом Лика повернулась.
Я боялся того, что она посмотрит на меня с презрением, или вообще проигнорирует. Она ведь не кореянка, она могла поступить совершенно иначе.
– Доброе утро, Хан Бин-ши? – Лика мазнула по мне равнодушным взглядом, и мне эта херь вот вообще не понравилась.
Меня словно по башке огрело, тем как она посмотрела на меня. Словно я – это пустое место.
– Я… Мне… – как одноклеточный дебил начал заикаться, а потом взяв себя в руки посмотрел ей прямо в глаза, – Нам нужно поговорить.
– Если мне будет необходимо с вами поговорить, господин Ким, я вызову вас на допрос по повестке. А сейчас прошу простить, но нам пора.
Во мне словно, что-то треснуло. А гад, который стоял рядом с ней только ухмыльнулся, и одобрительно покачал головой, когда она просто прошла мимо меня, поклонившись.
– Лика! – я вскинулся и наверное выкрикнул это слишком громко, потому что на нас начали оборачиваться студенты и шептаться.
– Инспектор Адлер, господин Ким. Вы забываетесь и проявляете невежество! – холодный, почти ледяной тон, а во мне поднимается волна ярости от того, что я вижу как она жрет меня глазами, но при этом говорит прямо в лицо эту херь!
– Чосомнида, нэ агашши! *(Прошу мне простить, моя госпожа!) – я медленно наклоняюсь, не отрывая взгляда от её глаз, и вижу в них блеск серебра.
Её губы дрожат, а когда я возвращаюсь в исходное положение, рядом с нами умолкают все, и в этой сраной тишине я отчётливо слышу звук, который теперь для меня, как пыточный инструмент. Его бы рингтоном на мой телефончик установить, чтобы когда я просыпался, слышал лишь этот сладкий всхлип. Горячая волна бежит по всему, бл***, телу, пока я наблюдаю, как она уходит.
Крышу сносит? Нет, её просто давно разнесло к херам. Я как голый нерв перед этой дамочкой, а она искусный палач, который истязает меня не то что палками, Лике и делать уже ничего не нужно. Просто стоять и вот так смотреть, как только что.
Я проводил их взглядом до самого выхода, а парни махнули мне со ступеней, указывая на часы. Меня рвало на части. Одна уже бежала вслед за ней, а вторая крутила у виска со словами: "спермотоксикоз не излечим!"
Медленно обернулся к лестнице и начал подниматься вслед за парнями. В голове творился такой бардак, что и аджума домоправительница не смогла бы убрать столько мусора.
– Систематизация информации, вот залог успеха любого бизнеса. Порядок и схематичность мышления руководителя. Контроль и поощрение подчинённых. Система взаимоподдержки и коллективного порицания. Когда вы уловите эту суть, тогда из обычного менеджера среднего звена любой из вас сможет руководить коллективом…
Спустя два часа, бесцельно проведенных в месте, которое мне не приносило ни сил, ни удовольствия, я чувствовал себя ещё паршивее. Лектор – немолодой профессор Чжи Сон Сик, а именно это было написано на двери его лекционной, оказывается уже два месяца вёл у меня лекции по "менеджменту организации". Но как и предполагалось, впервые этого человека я увидел именно сегодня. И словно проснулся, когда он упомянул меня трижды, а я не понял с хера ему сдался вообще?
– Господин Ким, вы меня слышите? – повернулся от окна к мужчине, когда меня в бок ощутимо ткнул Ки Бом.
– Да, профессор! – я поднялся и поклонился.
– Я впервые вас вижу, и хотел бы от вас максимального внимания, студент Ким. Вы не сдадите ни одного экзамена, если не начнёте думать об учебе уже сейчас! Поэтому мне поручили выбрать для вас некое превентивное наказание… – мужик опустил очки, а я только сейчас, смотря в его сторону заметил смолянистые прямые пряди волос.
Профессор продолжал что-то вещать, но я уже наплевал на это, потому что во мне поднималась волна шока.
Очень знакомая фигурка и волосы, которые я точно держал в руках. А когда девушка обернулась, подобно остальным, которые с интересом за мной наблюдали, я чуть не поперхнулся.
– Хва Джин? – прошептал одними губами, а эта японочка с корейским псевдонимом мило мне улыбнулась и прошлась ленивым взглядом по моей фигуре.
"Что кисен делает среди моего курса? Какого хера?!" – мелькнула мысль, а профессор тем временем опять обратился ко мне:
– Так что я жду от вас и госпожи Хикари Кимура подробного доклада о том, что вы пропустили, пока не присутствовали на лекциях. Это поможет вам, студент Ким, уяснить, что посещаемость занятий – это основной залог успешно сданного экзамена по моему предмету. А госпоже Кимура влиться в новый коллектив.
– Что?! Какой госпоже? – я поперхнулся и чуть не выругался при всех, когда девка, которую я имел раком на полу публичного дома с грацией молодой госпожи поднялась и поклонилась мне.
– Меня зовут Хикари Кимура, господин Ким. Рада нашему знакомству и надеюсь на вашу помощь, и нашу… – она подняла на меня взгляд и прищурилась, – …плодотворную работу.
"Во же дерьмо! Какого хера?!" – я сцепил челюсть и вздрогнул, когда в коридоре прозвучал привычный перезвон, подобно тому, что был в школе.
– Хан? Что происходит? – Ки Бом одернул меня, но я не обратил на это внимания.
Все встали и поклонились профессору, который скрылся в боковых дверях, а я так и смотрел на эту шалаву с милым лицом и добродушной улыбкой. Упакована девочка была в целомудренные тряпки, больше подходившие монахине из католического храма.
– Щибаль!*(бл***!) Только тупых сталкерш мне не хватало для полного счастья!
Я проследил за тем, как девушка вышла, и схватив свои скудные пожитки прилежного студента в виде сотового и ключей от тачки, направился из лекционной вслед за ней, со словами:
– Ждите меня в палатке аджумы. Мне нужно решить один вопрос! – бросил на ходу Джин Ки, а тот схватил меня под локоть и прошипел в лицо:
– Что происходит, Хан?!
– Я всё объясню в палатке, – всунул ключи от крошки в руку Джин Ки и пихнул в сторону выхода, – Ждите меня!
Парни переглянулись, но у меня не было времени играться, потому что в голове, за каким то хером всплывали картинки из Паноптикума, и слова, что я успел услышать от моих друзей из высшего общества.
" – Гейша? Это не та которая постоянно просила именно иностранок в обслуживание? – Бон Хи лишь молча кивала в такт словам У Бома, но я то видел, что она что-то недоговаривает.
– Как её на арену выпустили? – я хохотнул и состроив идиота, продолжил, – Ещё и с таким старьем? Кого может завести старый давно позабытый танец на гетах*(японские высокие вьетнамки из дерева)?"
Я шел, следом за Хикари, и девка меня явно вела. Хва Джин значит? Она хорошо знала, что я не стану ждать нашего "плодотворного сотрудничества" и захочу побеседовать с ней прямо сейчас. Чтобы например узнать как это она стала японской госпожой Кимура и какого хера забыла в моём универе?
Она умело отыскала помещение библиотеки, и выбрала для этого весьма удачный сектор. Кого будет интересовать история правления всех корёсских кланов или вообще история? Тут ошиваются только те, кто не знает, что такое "Яху" или "Гугл".
Мы свернули за два самых отдаленных стеллажа, и я наконец нагнал её. Когда схватил за запястье, тут же развернул к себе:
– Что ты тут делаешь? – прошипел в лицо Хикари, и опешил когда она впилась в мои губы, а потом и вовсе прибила к стеллажу, схватив за ширинку рукой.
Мягко сдавила в ладони член, а такт тому, как зубами прошлась по моей нижней губе, заставив громко втянуть воздух, когда надавила рукой сильнее.
– Хорошая шалава, – прошептал хрипло в её губы и облизался, – Да ценник накренился, дорогая. Я тебя уже пробовал и мне хватило. А теперь… – отпихнул её и заметил блеск такой злости в глазах, что даже восхитился, – …говори дорогуша, каким японским ветром твой цвет сакуры принесло на наши грешные берега? И какого хера ты делаешь среди моих одногруппников?
