Текст книги "Плохой парень// Bad Guy (СИ)"

Автор книги: Кристина Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

Но всё это рассыпалось, как только перед нами отодвинули в сторону дверь одной из комнат и свет упал на сидящую, привалившись спиной к стене, девушку. Она была почти точной копией Хикари, и как только подняла глаза, вжалась в стену так, словно мы прокаженные.

Хикари, что-то ей сказала на японском, который я очень плохо понимал, но девушка не успокоилась.

– Скажи ей чтобы отошла от неё, – строго отрезала Лика, и Хикари вернулась к нам.

– Это придется сделать тебе, Хан, – после слов Лики я застыл.

– Мне?

– Да, – она кивнула и продолжила, – Девушка очевидно боится женщин, что и подтверждает мои опасения на счёт этой гейши. Так что узнать всё придется тебе. Но!

Лика серьезно на меня посмотрела и пояснила, как маленькому ребенку:

– Ничего не спрашивай о том, как это было. Не проси показать или описать сам акт насилия. Не прикасайся к ней и ни в коем случае не жалей. Говори сухо и ровно. Спроси только может ли она описать того, кто это сделал, или особые приметы этой гейши. Понял?

– Да, – я кивнул и медленно вошёл в комнату, а девушка снова вздрогнула.

– Не так быстро, Хан! Медленно и плавно, – продолжала объяснять Лика, а я повторял всё что она говорила.

– Вот так! Теперь присядь напротив и покажи что вы на одном уровне. Не смотри ей в глаза, а на точку над переносицей и между бровями!

– Хорошо, – я медленно присел и сглотнул сухой корм в горле, смотря на несчастную девчонку, которая поджала под себя ноги и продолжала трястись.

– Спроси как её зовут, – прошептала Лика.

– Как… Вас зовут, агашши? – как можно ровнее спросил и девушка выпрямилась, отвечая тихим шепотом.

– Хатори Кимура-сан, господин.

– Спроси хочет ли она чего-нибудь?

– Кимура-сан, вы хотите чего-то? Может воды?

После моего вопроса девушка стала мотать головой и опять отвернулась.

– Подожди… Застынь и не двигайся. Она как бомба, которую мы вместе обезвреживаем, Хан. Поэтому никаких лишних движений, – продолжила шепотом Лика, и я замер.

– Хорошо, теперь спроси её знает ли она какой сегодня день и число?

– Кимура-сан, вы знаете какой сегодня день?

– Да… Это пятнадцатый день! Пятнадцать… Завтра будет шестнадцать… А когда будет сто, я смогу снова выйти отсюда, – тихо и надрывно ответила девушка, а я охерел от бреда, который она несла.

– Понятно. Маниакально-депрессивный в острой форме, – пробормотала Лика, а я нахмурился вообще не понимая о чем она.

– Теперь спроси, кого последнего она помнит из клиентов?

– Кимура-сан, кого вы запомнили последним из клиентов? – я чуть не поперхнулся, когда это говорил.

– Она… Это была она! – зарычала девушка, и опять поджала под себя ноги, – Она мне больно делала. Я не хотела, а она заставила!

– Молчи! Пусть говорит! – шикнула тихо Лика, а я прикусил язык.

– Такая красивая, как кукла с рисовой пудрой на лице. Она просила и меня так накраситься. А когда я это сделала… Она меня… Она…

– Может хватит этой издевательства.

– Помолчите! – моя госпожа оборвала Хикари, и снова обратилась ко мне.

– Теперь спрашивай про внешность и приметы, пока она внутри воспоминаний. Только очень аккуратно, Хан. Говори так, словно гладишь её голосом. Так будто это твоя девушка и ей очень больно. Но без нежных слов, только интонация!

– Я тебе что доктор? – шикнул на Лику, потому что уже сам трусился от этого дерьма.

– Кто вы?!!! – девушка резко вздрогнула всем телом, а я округлил глаза.

– Спокойно, – я даже сам не понял как смог настолько ласково сказать обычное слово, – Я не причиню вам вреда, Кимура-сан.

– У вас нежный голос, господин. Он не похож на визг и рык, как у той женщины. Я скажу вам как её зовут.

Мы застыли все разом, а Хатори подалась вперёд и прошептала:

– Её зовут Ши Хи. Она мне сама сказала. Найдите эту тварь, господин! Найдите с той госпожой, что за вашей спиной, и Хатори сможет выйти из этой комнаты.

– Хорошо, – хрипло прошептал, потому что горло здавил спазм.

– Пообещайте! – она протянула ко мне мизинец, и я мягко обхватил его своим, несмотря на запрет Лики.

– Яксукке, Хатори Кимура-сан.

– Аригато… – прошептала девушка и отпустила мой палец, который успел заледенеть от её холодной руки.

Я буквально отполз от нее и еле поднялся, а потом Лика резко захлопнула дверь прямо перед нами.

– Она две недели в таком состоянии и вы не обратились к доктору? – Лика с такой яростью посмотрела на Хикари, что та даже покраснела.

– Мы не можем! – тихо прошептала японка, на что Лика припечала:

– Если это не лечить, она станет шизофреником или психопатом. Мы даже не знаем, что с ней делала эта сволочь, а вы просто заперли её, как в средневековье якобы одержимых закрывали!

– А что приказать делать? У меня нет куда идти!

– То есть у вас не где жить, и поэтому вы занимаетесь проституцией? – Лика сложила руки на груди, а я прикрыл глаза и выругался.

– Лика, – решил её остановить, но она так на меня глянула, что я захотел самоуничтожиться на месте.

– Прекратите эти игры, госпожа Кимура-сан! Это ведь ваша родная сестра? Забирайте её обратно в Японию. Если нужна будет защита, или помощь с выездом просто обратитесь в мой департамент. Вам не откажут и помогут! Если вы этого не сделаете сейчас, ваш хозяин заставив её вернуться в дело, может убить клиента. Она не стабильна. И вы тоже в опасности, если не начнёте её лечить. В частности потому, что вы девушка.

– Да что вы знать? – оборвала Хикару со злостью, но Лика прошипела ей прямо в лицо.

– Знать! И поверить мне! Положишь её под очередного клиента и она его убьет! У нее психоз! Тебе сестра дорога или ты на помойке её и себя нашла, что телом торгуешь? Лучше мыть посуду в кабаке, чем дойти до такого, девочка!

Я ехал обратно в Сеул, как пришибленный. Объяснить свое состояние я не мог. Просто ехал и думал. Два дня перевернули всё вверх ногами. Я не чувствовал себя таким потерянным даже, когда меня как последнего скота обвинили в таком жутком преступлении.

Поэтому и не заметил, как затормозил у комплекса Лики, и только сейчас понял, что она уснула. Повернул голову и застыл, смотря на то, как она зажала ладони между щекой и плечом, и спала.

Очень, как она сама сказала, взрослая женщина. Да она спала, как девочка, и во сне постоянно терлась носом о свою руку.

Сколько времени я смотрел на эту картину, тоже не мог понять. Но в какой-то момент, моя рука сама потянулась к её лицу и застыла у нежной кожи щеки. Я провел указательным пальцем над очертаниями её лица, и мне до одури захотелось взять Лику на руки и отнести домой. Но я не могу этого сделать, и это чёртово чувство раздирает меня изнутри.

"Что было бы будь ты не такая? Жалел бы я тебя, или просто прошел мимо смазливой девушки, которая настолько сильная, что способна смотреть на то, что сегодня я еле пережил, каждый день? Зачем ты выбрала эту клоаку? Почему стала такой?"

Наверное, я слишком увлекся потому что не обратил внимания, когда Лика открыла глаза, и заметив мою руку у своего лица, отшатнулась.

– Мы приехали? – женщина встряхнула головой, а я чуть не сдох от картины того, как она пытается подавить обычный зевок и продолжает попытки проснуться.

– Да, – тихо отвечаю, и мне моё состояние ни хера не нравится.

Я хочу её так, что мне живот скручивает, а во рту словно все вкусовые рецепторы с ума сходят.

– Мне пора! – она заметила мой взгляд и опять решила сбежать.

Но я не собирался её отпускать, пока мы не выясним несколько жизненно важных вопросов для деятельности моего организма и в частности мозга, бл***!

Поэтому я вышел следом за ней из машины, как только она кивнула головой и что-то пробормотав, решила просто "смыться".

Зашёл за ней в лифт и услышал злое:

– Какого черта ты творишь, Хан?!

– Провожаю тебя до двери. Говорят, в городе опасный маньяк разгуливает, поэтому я не могу бросить беззащитную аджуму престарелого возраста без присмотра. Воспитание не позволяет игнорировать старших.

– Какого возраста? – она сложила руки на груди, а я хохотнул:

– Престарелого! Она ещё и ворчливая оказывается.

Лика ничего не ответила, а лишь вылетела из лифта пулей, и застыла у своей двери.

– Открывай! Я должен быть уверен, что аджума в безопасности!

– Ты реально не понимаешь, что делаешь? – Лика резко обернулась от двери, и я увидел, как она раскраснелась.

Эта срань снесла все мои дурацкие "нельзя трогать", "нельзя прикасаться" и другую чушь напрочь.

Поэтому, когда она раскрыла свой рот, чтобы в очередной раз напомнить мне что больна, я не выдержал и схватил её обеими руками за лицо и вжал в дверь всем телом. Вдавил собой в этот сраный металл, и впился в губы с ещё большей сладостью чем в первый раз, а потом услышал это:

– Сильнее… – выдох в мои губы на грани стона, и горячая волна дыхания в мой рот.

Сумасшедший коктейль из адреналина и похоти. Я чувствовал даже сквозь ткань джемпера, как её грудь налилась за секунду, пока мой язык играл её мягким и сладким, на самом кончике. А потом она опять это сделала – начала дрожать всем телом и я опомнился.

– Что? – заглянул в глаза и с силой погладил лицо руками, мягко обхватывая своими её губы, и оттягивая лишь слегка кусая.

У них был охренительно сладкий вкус, а самое главное пухлыми они становились из-за моих собственных. Я плавно продолжал эту ласку и не мог нажраться этой мягкостью и тем как мои руки буквально ощупывали её лицо. Мне не верилось, что хотя бы в таком бешеном состоянии я могу к ней прикоснуться.

Но в глазах Лики снова был страх смешанный с желанием, и я понимал, что ещё какая-то секунда и она может оттолкнуть меня снова.

– Девять… Три… Девять! Набери мать твою уже этот код, Хан! – она не сказала это, а словно рыкнула, поэтому я рывком поднял панель замка и не прекращая целовать её лицо, еле набрал этот проклятый код с третьего раза.

Дверь открылась и я пихнул Лику внутрь, не выпуская из рук и продолжая сжимать всё сильнее. Словно рехнулся, и прижимал её мягкое тело так, что у самого руки болели.

Поэтому испугался и отпустил, но она дрожащей ладонью притянула меня обратно и безумно прошептала:

– Нет! Не останавливайся, пока… – Лика посмотрела на меня тяжёлым взглядом и продолжила дрожа, – Пока я не передумала.

– Ты… – я сглотнул и мы начали идти к стене. Вернее я шел, а она дрожала в моих руках всё сильнее, – Только если…

– Только если без нежностей, Хан, – прошептала и начала отшатываться, а я понял что теряю её.

Вот-вот Лика ускользнёт от меня опять, поэтому выключил все сантименты и пихнул в стену так, что она мягко ударилась о неё всем телом. Воздух выбился из горла женщины, и она снова прижала меня к себе, начав стаскивать куртку с моих плеч, но я откинул её руки и вместо этого снял джинсовку с неё. Грубая ткань упала между нами, а Лика попыталась прикрыться руками.

– Ты сама мне сказала не останавливаться! – опять отбросил её руки, и чуть не задохнулся сам от собственного хриплого стона, когда она притянула меня опять за волосы и сама поцеловала.

Мне хватило одного рывка, чтобы тишину разрезал треск ткани этого сраного тюля и её стон.

– Это… Я…

– Тихо! – мягко, но с силой заставил её замолчать, хорошенько и со смаком втянув её язык в свой рот, а потом улыбнулся, когда она вцепилась в меня сильнее.

Даже если она захочет остановиться, я уже точно не смогу. Потому что её кожа на ощупь, как нежный бархат, и это первая причина, почему я начал не просто засасывать это произведение искусства в рот, а буквально вгрызаться в мягкую и теплую шею.

А когда понял, что делаю всё правильно и у нас получается, мной овладела чертова эйфория, и я не выдержал. Я столько дней ходил как пришибленный идиот, что меня словно выключило.

Поэтому я стал опускаться губами ещё ниже. Ещё сильнее всасывал и облизывал каждый сантиметр кожи над аккуратной грудью, которая так и приглашала своим видом к себе.

Я оторвался от Лики и содрал с себя кожанку, а потом и гольф. Но когда в полумраке уловил очертания её фигуры рехнулся окончательно. Расстегнул ремень и застёжки на джинсах. Вжал её в стену и грубо схватил за бедро, сдавив и закинув её ногу на себя. Лика всхлипнула, но я опять вцепился своими губами в её и когда мой язык снова ворвался между мягкой и влажной кожи, я наконец нашел это чёртово кружево и рукой ощутил другую влагу.

– Ты мне окончательно мозги высушила, бл***… – прохрипел в её губы, и чуть не кончил тут же, как только резко подался вперёд и мой член скользнул в узкое и горячее пространство, а Лику словно током шибануло.

Прижался к ней всем телом, и прикрыл глаза, закусив губы от того насколько она была влажной, горячей и мягкой одновременно.

– Срань… Я словно целку трахаю… – схватил её под ягодицы и сжал рукой, получая кайф от того, какая сочная задница у этой сладкой госпожи.

Я продолжал с силой двигаться и ловил каждый звук, который она выдыхала мне в плечо, чтобы не сделать ей больно. А сам держался из последних сил, в попытке не выдать собственного страха. Потому, что так я ещё не спал ни с кем.

Только сейчас понял, что начал нежно гладить её ножку на моем бедре, а Лика сильнее прижималась, пока сама не схватилась за моё плечо рукой и с новым толчком не впилась ногтями в кожу, а я натурально зашипел от этого. Прозвучал первый глубокий стон и мои глаза уловили, как она прогибается в моих руках и подаётся на встречу. Ещё пара секунд и это чудо кончает, а я задыхаюсь от того как она резко сокращается вокруг меня. Сильнее обвивает ногой, чем заставляет буквально вколачиваться в неё наряду с собственным тяжёлым дыханием, которое я уже не мог контролировать.

– Сильнее… – Лика выгнулась всем телом, и начала всхлипывать, закатывая глаза, а я уже не понимал, как сильнее то можно, если её хрупкие плечи буквально бились о стену.

Поэтому поднял её, схватив и за другое бедро, а Лика тут же обвила меня руками и я не разбирая дороги, нашел таки чертов диван и мы буквально упали на него. Меня тут же прошил отголосок того, как сам начинаю сокращаться, поэтому снова подался бедрами вперед, а Лика прогнулась дугой, начав дрожать от нового оргазма.

Всмотрелся в её лицо и мои движения стали опять сильнее, и это заставило потеряться в собственных ощущениях. Перед глазами уже бегали круги, а тело стало совсем лёгким, и дрожать начал уже я. Поэтому приподнялся и втянул мягкий кончик округлой груди в рот, чтобы услышать, как она снова кончает, и закрывая пальчики в мои волосы прижимает груди моё лицо. Поэтому даже с последним глубоким толчком, я продолжаю ласкать её мягкий сосок, даже чувствуя нарастающий оргазм.

Он волнами бегал по моему телу, а я не мог остановиться и двигался, но уже медленнее и мягче. Я хотел нежности и ласки для неё, хотел показать насколько она сладкая, насколько красивая и желанная. Насколько я хотел её всё это время, пока слюной давился.

Но…

Реальность была другой, и Лика оказалась права. Я совершенно не представлял с какой женщиной связался. Я совершенно точно не был готов после такого секса, услышать это:

– Нет… Нет отпусти!!! – Лика вдруг застыла всем телом, а потом сжалась настолько сильно, что я поначалу не понял что вообще происходит, потому что сам ещё не пришел в себя.

Я остановился и поднялся над ней, чтобы погладить, но взамен мои глаза расширились от ужаса, когда увидел что она смотрит на меня так, словно я её убиваю.

И плачет… А секундой позже начинает рыдать и хвататься за голову руками, брыкаясь подо мной и умоляя вероятно на своем языке, чтобы я её не трогал.

– Отпусти… Нет! Мне же больно! Отпусти!!! – она начинает чуть ли не орать, а у меня словно сердце останавливается и обливается кровью.

– Лика! – я схватил её за запястья и попытался успокоить, но это было моей ошибкой, потому что она завопила так, что я отскочил от неё и сам охренел от того как испугался.

– Что это за херня такая… – я в ужасе выдохнул, когда она с обезумевшим видом стала отползать от меня так, словно только что её истязал и бил я.

– Какой ублюдок сотворил с тобой такое? – ощутил как от ужаса мне сдавило грудь, а по моей щеке словно поползло что-то, – Какая тварь это сделала?

Выдохнул и услышал тихий охрипший голос:

– Хан, прости… Это я виновата.

Лика остановилась и привалилась к стеклу панорамного окна, а я с ужасом смотрел на то, как она дрожащими руками набросила на себя какой-то плед, и отвернулась.

– Я же говорила тебе, глупый мальчик. Я же предупреждала тебя, что больное чудовище и сломаю тебя, но ты мне не поверил. Теперь ты доволен, Хан?

– Заткнись… – я тихо прошептал это убитым голосом, и продолжил, – Не смей обзывать себя этим гнусным дерьмом! Это я виноват! В этом дерьме виноват только я…

Я смотрел в одну точку, а перед глазами было то, как она отбивалась от меня, как брыкалась и плакала так, словно я сраный насильник.

Дверь хлопнула за моей спиной, а я продолжал вытирать назойливую херь с лица. Она лезла в глаза, а во рту отдавала солью. Мной шатало, но шел дальше, потом сел в машину, а как очутился под мостом в Итэвоне не помнил вообще.

Просто со свистом затормозил и чуть не врезался о старый отбойник в камышах. Рядом шумела река, а я всё мотал головой в попытке прийти в себя.

– Какого хера? Почему? – спрашивал и спрашивал смотря на свои руки, которые сжимали руль, – Я ведь хотел обнять её. Я впервые хотел ласкать, гладить и нежно целовать, а что вышло? Какого хера?

Я сцепил челюсть, и выйдя из тачки открыл багажник. Достал оттуда старую бейсбольную биту и захлопнул его, а потом со всей дури заехал по крышке. Послышался скрежет и гул металла, и выдохнул с силой и облегчением.

Эту дрянь я таскал на случай если какой-то дебил решит что всё может. Но видимо у этой вещи была другая карма.

– Тварь! – я замахнулся и расхерячил боковое стекло в хлам.

– Щипсэги ном кэ!!!! (кор. очень грубый мат) – замахнулся снова и бита застряла в лобовом стекле.

Но я не остановился, а методично превращал тачку за половину миллиона в груду металлолома. И когда опомнился, бита выпала из моих рук, а сам я упал прямо в осколки стекла. Привалился к обломкам некогда любимой вещи и замер.

Нахер мне это корыто? Что оно мне дало в жизни? Я в нём переимел пятерых шалав на заднем сидении. Вот и все заслуги этого транспортного средства.

Но не одна из них не рыдала после секса со мной! Ни одна не отбивалась, а я тварь…

Лика же объясняла мне как дебилу, оставить её в покое. Она ведь просила не трогать её! А что сделал я? Наплевал на это и просто вынудил переспать, зная что она хочет этого, но боится.

Я ж не придурок, чтоб не понимать очевидных вещей.

– Твою мать!!! Ты что натворил? – я поднял голову и сквозь слёзы улыбнулся Ки Бому.

– Приехали? – прошептал и бросил телефон к херам в ту же кучу с битыми стеклами, а парни застыли.

– Хан? Какого черта ты сотворил с тачкой? Что случилось?

– Мы переспали, – хохотнул, и наконец понял, что катится по моей щеке.

Это были слёзы. Я опять рыдал, как сраный малолетний щенок.

– Что? – Джин Ки ошарашенно выдохнул, а я кивнул.

– Это разве повод разбивать машину? Вроде раньше после хорошего секса ты не громил ничего, – охеревшим голосом поставил диагноз Ки Бом, а я начал ржать и сел ровнее.

– А разве похоже что я осчастливлен этим фактом? Вы слепые или просто не замечаете сколько кайфа в моём голосе?

– Хан, что происходит? Объясни, так чтобы мы могли тебе помочь.

– Вы нихера не сможете сделать, – оборвал холодным шепотом слова Ки Бома.

– Что она сотворила с тобой? Оставь её в покое! Она иностранка, мало того старше тебя? Зачем тебе это?

– Потому что я люблю её. И сегодня двадцатилетний сопляк отчетливо это понял, – я посмотрел в глаза друзьям и продолжил, – Я не чувствовал такого ни с кем. У меня вот тут… – начал бить себя по груди и сквозь сжатые зубы прошипел, – словно давило от проклятой истомы и ощущения счастья.

Ки Бон сел напротив меня, и посмотрел на Джин Ки, а тот кивнул ему и прошептал:

– Ты можешь рассказать нам всё. Ты сам знаешь, что никто кроме нас об этом не узнает никогда.

– Знаю, – кивнул.

– Тогда рассказывай, и попробуем найти выход вместе. Омма научила меня одной мудрой вещи: "Безвыходных ситуаций не бывает!" – закончил Ки Бом, и протянул мне руку, – В любом случае мы всегда на твоей стороне!

– Поклянитесь, что об этом не узнает никто, – я хрипло, но уверенно сказал, а Джин Ки сел на асфальте рядом С Ки Бомом.

– Яксукое! – они хором прошептали, а Джин Ки вяло улыбнулся со словами:

– Мы же семья, брат. С самого детства.

– Да, семья, – повторил и с силой прикрыл глаза.

"Я найду выход. Я вытащу тебя из этого дерьма, чего бы это не стоило! Клянусь, Малика!"