Текст книги "Never Let You Down (СИ)"

Автор книги: Кристина Кошелева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Элис ломается – подходит к нему, медленно, словно к какому-то хищному зверю, и когда подходит вплотную, то опускает голову. Локи проделывает тоже самое – и они сталкиваются лбами, от чего оба недовольно хмыкают и тихо смеются. Элис аккуратно поднимает голову и смотрит на него, тяжело вздыхая:

– В любом случае, Локи, это не совсем прилично.

– А без тебя скучно, – усмехается он.

– Потерпел бы немного.

– Нет, не потерпел бы.

Она вновь тяжело вздыхает, и поправляя ему воротник, думает о том, что Лафейсон, все-таки, никогда не появляется не вовремя. Так или иначе, утихомиривать раздраженного и до боли ревнивого Локи куда лучше, чем наблюдать за тем, как Питер время от времени смотрит, не устала ли она, не холодно ли ей, интересно ли… Локи даже не читал её мысли и уже знал, что она хочет, чего не хочет, и причины её хорошего или плохого настроения для него не были секретом. В большинстве случаев.

Все серии были досмотрены, роллы съедены с большим удовольствием, а от васаби не осталось и капли. Элис ежилась в кровати Питера – ей было непривычно спать на такой маленькой, жесткой кровати. Это похоже на армейские кровати, о которых рассказывал Стив, по крайней мере, для такой нежной особы, как мисс Роджерс. Элис, как всегда, долго не может уснуть – ворочается, мычит, переворачивает подушку и всеми известными способами обнимает одеяло, но все без толку. Она уже кладет мысль о сне в самый дальний угол, как вдруг её со спины обнимает Лафейсон, прижимает к себе за плечо, и девушка сладко и довольно мычит что-то, прижимаясь к нему спиной. Она чувствует, как он дышит, как бьется его сердце, и Роджерс понимает, что ей больше ничего не надо.

Но после их последней встречи остался странный осадок – вспоминая о нем, девушка немного отстраняется от него, убирает руку, хмурится и переползает на край кровати. Локи тут же понимает причину, но, чтобы не выводить её ещё больше, он тихо спрашивает:

– Что такое, Элис? – он коснулся её волос, погладил по голове и прильнул ближе.

– Локи, почему ты тогда не встретил рассвет вместе со мной? Почему ушел? – она обернулась, взглянула на него своими кошачьими глазами, которые, кажется, светятся в темноте, и поправила ту прядь волос, которой он коснулся пару секунд назад.

Лафейсона призадумался. На пару секунд. Понял, что его заботу, пусть и не прямую, но не оценили. Он поднял бровь, а потом резко поднялся, навис над Роджерс, и упираясь руками в кровать, и уставившись ей в глаза, чуть громче, чем нужно, он сказал:

– Элис, это не единственный рассвет в твоей жизни. Если хочешь – я встречу с тобой ещё тысячи. И их будет ещё тысячи. Рассветов, которые мы сможем встретить вместе. Не делай драму из одного восхода, который нас разделил.

Девушка опустила глаза и сильнее вжалась в кровать. Он вновь залез в её нутро, вывернул наизнанку, и все её мысли были принижены донельзя – Элис ощутила свою глупость, и почувствовала стыд за такую странную и детскую обиду. Роджерс кивнула, и выпутав руки из-под одеяла, притянула Лафейсона к себе. Трикстер тут же пристроился у неё на плече, и спать стало значительно легче.

========== help me ==========

Сегодня мисс Роджерс бесспорно загулялась – сначала съездив с Мишель и Питером в какой-то торговый центр, потом загулявшись среди фонтанов в парке, а прямо сейчас, в гребаные десять вечера, когда ни один солнечный лучик не попадал на поверхность земли, она плелась домой, слушая «Всадника без головы» в наушниках. Даже интересная книга не спасала её от сонливости, к сожалению. Темнота, тишина и тепло – вот что ей нужно для хоть какого-нибудь сна, спокойного и беспокойного. Изредка – всё это вкупе с баночкой снотворного.

Стив не появлялся дома уже несколько дней. Элис не могла не отметить, что без папы дома слишком пусто. Некому поливать цветы, будить её в школу щекоткой, никто не копошится на кухне вечером под музыкальный канал. Только собака сопит и иногда засовывает морду в пакеты, вынуждая девушку оторвать зад от постели и покормить своего сорванца. И… всё. Как разжить дом, чтобы не чувствовать себя одиноко, Элис не знала. Но была бы безмерно счастлива, если бы к ней кто-нибудь приходил в гости, вытаскивал её из дома, или наоборот, заваливался к ней в квартиру и не выпускал её оттуда сутками. Она не любила быть в одиночестве, но и больших компаний не приветствовала. Только самые близкие, только самые родные – и вот он, залог её хорошего досуга.

Проходя по одному из опустевших бульваров, Роджерс-младшая заметила знакомый силуэт. Она вытащила один наушник, нахмурилась и пригляделась. Мужчина хромал, смотря себе под ноги и дрожал, медленно проходя под фонарями, будто растягивая то время, за которое он должен был бы под ними согреться. Они с Элис прошлись практически вплотную, бросив друг на друга холодные, какие-то жуткие и уставшие взгляды. Девушка узнала его. Её сердце замерло, а немой вопрос читался в глазах. Обернувшись, она-таки успела что-то просил ему, такому знакомому, и кажется, невозможному, нереальному, вслед:

– Баки?

Мужчина громко и тяжело выдохнул, а после, растеряв всю свою усталость и немощность, рванул вперед. Элис прорычала, сбросила рюкзак и курточку, и побежала за ним. Её занесло на повороте, сапоги испачкались и стерлись об асфальт, ноги подкосились, но уже через мгновение Элис помчалась дальше. Дыхание перехватило уже на следующем перекрестке, когда девушка потеряла Барнса из виду. Эта погоня чем-то напомнила ей пробежки с отцом – догнать невозможно, а выдыхаешься всё равно уже на двухстах метрах. Да и к тому же, полупустые, сырые, залитые дождем улицы не лучшее место для таких пробежек. Элис остановилась, чтобы вздохнуть полной грудью, поняла, что помочь Барнсу кровом и пропитанием не получится, а значит, ей придется вспомнить, как она бежала сюда, где её рюкзак и вообще, как дойти до дома… Отсюда.

Жуткий хрип за спиной прозвучал для Элис как какой-то боевой клич, придал сил накачал в легкие достаточно кислорода. Девушка обернулась. За ней стоял Зимний Солдат.

– Мистер Барнс… – на выдохе сказала она, зевая. Баки раскрыл выкидной нож и смотрел на неё дикими глазами. По спине пробежали мурашки, – Успокойтесь, пожалуйста, я не угроза… Я… Я всё о вас знаю, пожалуйста. Доверьтесь мне…

– С чего бы? – зарычал мужчина, точно голодный волк.

Элис нужно было быстро сообразить, что делать и что ему ответить. В голове ничего умного не возникло. Конечно же, на что она надеялась? На себя?

– Я дочь Стива… – сглотнула Элис, закатывая рукав куртки и демонстрируя браслет, на котором был выбит адрес, инициалы и номер телефона Стива Роджерса. Он подарил его Элис как только она ступила на порог его дома, еще холодного и пустого. На случай, если потеряется, или в школе потребуются его данные, – Вы вытащили его из реки пару дней назад, думаю…

– Я не знаю, зачем это сделал.

– Мистер Барнс, я не угроза, поверьте мне…

Элис быстро окинула его взглядом, и заметила, что нож он всё-таки сложил. А ещё заметила пару ранений, вокруг которых всё было в запекшейся крови. Он держался за одну из них, будто она всё ещё болела.

– У вас раны…

– Заживут.

– Вы голодны.

– Нет.

– Позвольте мне вам помочь, пожалуйста…

– С какой стати?

Спустя кучу уговоров, Элис была готова сдаться. Но вовремя вспомнила о том, что на заставке телефона у неё стоит фото с отцом, сделанное ещё несколько лет назад. Сообщение от Стива тоже пришло вовремя – просьба купить молоко, корейскую морковку и корм собаке. Баки доверился ей. Они пошли темными переулками, чтобы их никто не нашел, по дороге Элис подобрала свой странный рюкзак в виде пингвина, взглянув на Барнса глазами, полными понимания и надежды, но он не взглянул в них в ответ – и девушка тяжело вздохнула. До дома оставалось совсем немного, Элис сильнее сжимала его ладонь, будто бы это сдержало его от попытки побега. Роджерс-младшая была вся на иголках, была готова не двигаться и не дышать – лишь бы, черт возьми, действительно не сбежал. Мужчина лишь устало кряхтел и изредка хрипел, но попыток сбежать не предпринимал. Только доставая ключи, Элис осознала, сколько раз их могли увидеть, и задумалась, какие последствия ждут её и её отца, если их и правда кто-то заприметил.

Баки ввалился в квартиру и чуть не впечатался лбом в люстру в коридоре. Элис вовремя схватила его за ворот, сама не понимая, как дотянулась, и отвела на кухню. К её сожалению, в углу стоял раздраженный и явно чем-то недовольный бог обмана. Девушка подошла к ящику, в котором хранилась вода, и не успел шкафчик заскрипеть, как он уже начал её бранить:

– Элис, ты вообще понимаешь, кого в дом привела? – громким шепотом сказал Лафейсон, чуть наклонившись к Роджерс-младшей, – Ты знаешь, скольких он убил?

– Заткнись.

– Так, не затыкай меня, – уже чуть громче сказал Локи, – Если он тебя прибьет прямо здесь – я за это не в ответе.

– Он никого не прибьет, пока не прочитать ему код. Он абсолютно безобиден.

– У него нож, – взволнованно, постукивая пальцами по плечу, сказал Локи.

– Ты тоже не безоружен. Если что-то пойдет не так – защитишь, беглый рыцарь.

Мужчина вздохнул, закатил глаза и присел к маленькому щенку, что подбежал к нему, шлепая лапками.

Элис подала Баки воду, и он, не задумываясь, сразу, залпом, выпил всю бутылку. Локи недовольно смотрел, как Роджерс-младшая поправляет ему волосы и вытирает пот с лица. Бакс лизнул ему щеку, что заставило Локи тут же расплыться в улыбке и забыть про взбешенность ещё одним мужчиной в доме Элис.

Через какое-то время Барнс схватился за рану. Девушка тут же вспомнила уроки тёти Нат и дотащила мужчину в комнату её отца. Баки, кажется, она понравилась и показалась знакомой. Стены были завешаны фотографиями и рисунками, на некоторых были изображены пейзажи, на некоторых Элис. У стены стоял муляж его щита, висели поводки для собаки и старая, видно, маленькая ему куртка. Широкое окно было закрыто оранжевыми жалюзями, прикроватные тумбы и шкаф были очень старомодными. Если бы Баки помнил всё до единой детали, он бы без сомнений сказал, что он дома, что где-то на кухне или на балконе корпит над эскизами Стив, а во дворе играют дети, громко крича и разбираясь, кто водит следующим.

– У вас рана открылась. – сказала Элис, стягивая с мужчины верхнюю одежду.

– Так зашей, – разглядывая свои руки, пробасил Лафейсон, – Меня же зашила.

Девушка обернулась и шикнула на Локи, бросила на него злобный взгляд и опять взглянула на Барнса, но уже более добрыми и спокойными глазами. Джеймс взглянул на блокнот на прикроватной тумбочке, а точнее, на монохромную фотографию. Он потянулся к ней рукой, и поднеся к лицу, смог лучше разглядеть. На фото был изображен сержант. Симпатичный, немного наглый, но глубоко в душе заботливый и мечтающий о мире. Элис начала обрабатывать Барнсу раны, приходя в негодование от количества рубцов и шрамов на его торсе. Что за изверги сидят в ГИДРе? Через что он прошел?

– Элис, – просипел мужчина, крутя в руках фотографию, – Это я?

Девушка вопросительно хмыкнула, а после взглянула на фото в руках Баки.

– А, это… Я как-то делала о вас школьный проект…

– Я не лучший выбор. – тяжело бросил Джеймс, и противопоставить ему точно было нечего. Хотелось, но не сейчас. Не тогда, когда он пару дней назад чуть не убил Стива Роджерса, и не тогда, когда воспоминания о прошлом вместе с осознанием настоящего, давило на него сильнее чем когда-либо.

Роджерс-младшая тяжело вздохнула, взглянув на огромную, воспалившуюся рану под ребрами. Капля йода коснулась края раны, и Барнс застонал от боли. Кое-как, не понимая, что нашло на терпевшего до этого Баки, но Элис закончила свою операцию в полевых условиях. Тишину в квартире прорвал звонок её телефона. Через всю квартиру, Элис добралась к телефону, надеясь, что ей звонит отец – она бы непременно рассказала ему, что с Баки всё хорошо, он отлеживается у него дома, и если он приедет – сможет как-то ему помочь, увидеться, хотя, быть может, Стив будет не слишком этому рад. Но… На экране телефон предательски светилось «Питер П.», Элис закатила глаза и взяла трубку.

– Элис, где ты?

– Я дома, Пит… И не ждите меня завтра, у меня… Конфуз…

– Почему ты не спишь в четыре утра?

– Тот же вопрос к тебе, Питер. Иди спать.

Из комнаты слышались постанывания Барнса. Роджерс-младшая тяжело взглянула в сторону комнаты, поджала губы и взглянула в окно. Сразу после этого послышалось скуление собаки – Локи споткнулся о Бакса и вскрикнул что-то на асгардском.

– Ты там что, порнушку смотришь?

Элис тяжело вздохнула, понимая, что ничего более неуместного и странного в её жизни больше не случится.

– Завались, Питер. Иди спать.

И она сбросила трубку, раздраженная, отпихнула Локи от себя и зашла в комнату к Джеймсу, захлопнув дверь. Девушка тихо дала ему чистую одежду и уложила спать. На удивление, Барнс, утомленный болью, быстро уснул в кровати Стива. Элис вышла из комнаты намного более спокойной, чем вошла в неё, и пошаркав тапочками по коридору, зашла в свою комнату. Локи стоял и смотрел в окно, сложив руки на груди. Он повернулся к ней лицом, и взглянул сверху вниз, осуждающим взглядом.

– Только посмей на меня злиться, – шепчет Элис, – Я не могла ему не помочь. Он дорог моему отцу.

Локи чуть смягчил взгляд и ударил себя по лбу ладонью.

– Элис, твоя жертвенность до добра не доведет. Рано или поздно тебе просто бросят камень в спину и всё, крышка. Будешь тогда довольна? – он звучал словно учитель начальных классов, что не могло не вызвать у Элис улыбку. Она уже сто раз ему говорила, и ещё сто раз скажет, что всё будет в порядке, что она сможет за себя постоять и что нет в её беспокойстве о дорогих ей в той или иной мере людях ничего неправильного и опасного.

Роджерс-младшая бы перебила его, сказала, что беспокоиться ему не о чем, но… Как же она, черт возьми, ценила эту заботу. Видела в ней что-то теплое, что-то такое, что заставляет её чувствовать себя дома, в уюте и понимании. Девушка помотала головой, заметив, что Локи всё ещё продолжает читать ей нотации, беспокоиться, хотя явных поводов для волнения у него не было.

– Локи, ты параноик.

– Я параноик? Да он сейчас подушкой тебя задушит, Элис. Я не уйду, нет, нет-нет-нет-нет, – пробубнил Лафейсон, устраиваясь на её кровати поудобнее.

– Не задушит, он… Слишком устал и безобиден без этих ГИДРовских штучек… Можешь идти домой, принц.

– Не хочу. – обнимая подушку, промурлыкал бог.

Элис наигранно тяжело вздохнула, устроилась рядом, не касаясь Лафейсона, и демонстративно укуталась в одеяло. Баки в соседней комнате уже во всю храпел, и кажется, даже не отказался от компании игривого щенка. Девушка уснула с чувством полного уюта и защищенности, несмотря на всю немыслимость уходящего дня. Где-то ближе к рассвету Роджерс-младшая почувствовала на своей талии холодную руку Локи и немного поежилась во сне.

Но, пробудившись, ни холодной руки на своей талии, ни храпа Барнса она не почувствовала и не услышала. Только тихое-тихое сопение и теплого пса под боком.

========== feelings ==========

Для Элис грядущий вечер был весьма долгожданным, как и для любой из её подруг, как и для любых других учащихся. Весенний бал проходил ежегодно, и чаще всего для того, чтобы снизить стресс перед грядущими итоговыми экзаменами. Некоторые девчонки готовились к этому за месяц. Это действительно было волнительно – редко давался шанс вот так, непринужденно и спокойно, побыть в какой-то атмосфере праздника, спокойствии и умиротворении, расслабиться и отдохнуть.

Единственным отличием Элис от её ровесниц было то, что к балу она не готовилась за месяц до него же, она не считала это каким-то способом покрасоваться перед старшеклассниками, и пары у неё не было.

До недавних пор.

Лафейсон недовольно фыркал и поправлял рукава рубашки. Он был похож на какого-нибудь барона с богатым поместьем, на барона, у которых была куча наследников и несметные богатства. Одним словом – в глазах девушки он казался сногсшибательным. Прихорашиваясь перед зеркалом, закручивая пряди волос на плойке в голливудские локоны, Роджерс изредка косилась на Локи, на его угрюмое выражение лица, морщины на лбу, на его раздраженность, и, возможно, волнение.

– Локи, чего ты такой угрюмый?

Бог коварства поднимает голову на Элис и мотает головой, мол «всё в порядке, я в порядке, мне нормально», но девушка, кажется, как никто иной знала, что это значит, как минимум «черт возьми, если меня узнают или найдут, это последний раз, когда меня кто-либо видел живым». Она этот жест знала чуть ли не с первого дня их знакомства – и прекрасно знала, что надо делать в таком случае. Элис сделала пару шагов ему навстречу, обняла за голову и легко погладила её – Локи, почему-то, это всегда успокаивало.

– Всё будет хорошо. В обиду не дам.

Его мужское достоинство и гордость в целом задевали такие слова. Он был твердо уверен, что эти слова должен говорить он – он должен не давать её в обиду, он должен успокаивать её, когда ей жуть как неуютно, и делать прочие вещи, которые, как он думал, должен делать мужчиной. Но Элис была слишком независима и сильна для него. Но это, Локи считал, было в какой-то мере и хорошо – её нельзя было купить, она не вешалась на шею, чуть что, истерик по поводу и без не закатывала. Этой стойкостью она и цепляла, в каком-то смысле. Рядом с ней не хотелось врать, даже самому себе. Хотелось стать сильнее, лучше, но только для неё и только ради неё. Хоть убей, но царь Асгарда знать не знал, что это.

Прямо перед выходом пришлось подождать Стива – у него была деловая встреча сегодня. Старк уговорил Роджерса надеть костюм, потому что, с его же слов, футболка с брюками цвета хаки не совсем подойдут. Стиву было по пути, он подбросит Элис, и, сам того не зная, Локи вместе с ней. Бог опирался спиной об арку, что вела в кухню, управляя едва заметными огоньками на кончиках пальцев, стараясь убить время, пока Элис будет готова.

– Элис… – жалостливо выдавил из себя Стив, держа в обеих руках галстук. Роджерс младшая тут же обернулась, подошла к отцу, плавно, поправляя фиалковую юбку аккуратного платья, после – потянулась руками к его шее, которая на калблуках не казалась ей недосягаемой, и ловко завязала поблескивающий черно-серый галстук.

В Локи будто что-то перемкнуло. Он отвел взгляд, скрывая улыбку. Что-то словно забурлило где-то в области сердца, он поежился от окатившей тело волны мурашек, приятных мурашек, и, улыбаясь, вновь взглянул на неё, на то, как она встряхнув волосами накидывает на плечи белое пальто и просит отца, чтобы он подождал её.

Лафейсон намеренно развязал свой галстук-бабочку. Элис, недолго думая, подошла к нему, подняла воротник и улыбаясь, заворчала:

– У вас у всех одна и та же проблема. – она сказала эти слова слишком сладко, а потом поджала розовые и поблескивающие от помады губы и посмотрела на него снизу-вверх. Каблуки все равно не делали её достаточно высокой, чтобы она могла быть с ним наравне. Зато хорошо было видно, как аккуратно и прилежно зачесаны её волосы, как сосредоточены её огромные, голубые глаза, и как ярко они подведены. Ярких веснушек не было видно за толстым слоем пудры. Локи впервые поймал себя на мысли о том, что она слишком красивая. Красивее, как он считал, многих мидгардок. Было в ней что-то цепляющее, что-то… родное.

Ночной Нью-Йорк был похож на россыпь звезд в млечном пути – такой же яркий, размытый, сияющий. Единственным отличием было, наверное, его шумность. Но играющая в машине музыка приглушала этот ужас. Локи смотрел в окно, его голову заполонили не самые лучшие воспоминания об этом городе. Чтобы не давить на самого себя, он перевел взгляд на Элис. Она завороженными глазами смотрела в окно, будто никогда не жила в этом городе. В её голубых, словно прозрачных глазах, отражались все огни, каждая вывеска и каждый силуэт. Она резко повернула голову в сторону Локи, будто уловив на себе его взгляд. Кудри на мгновение взмыли в воздух, упав на её плечи.

Машину резко занесло. Он упал на неё. Губами. В губы.

Как только машина поехала по прямой, эти двое попытались оттолкнуть друг друга. Ничего будто и не было. Всё будто хорошо, будто ничего не…

– Элис, у тебя помада размазалась… – говорит Стив, протягивая ей влажные салфетки. Локи смотрит на мисс Роджерс и кивает, словно не замечая и вокруг своего рта помаду. И немного на воротнике.

Девушка начала быстро смывать с себя помаду, вообще всю, что была на лице, потом, так же судорожно и в спешке, с Локи, не заметив, что помада есть и на воротнике.

– Вот и всё, – улыбнулся Стив, когда они прибыли к школе.

– Спасибо, Пап, – помурлыкала Элис, целуя Стива в щеку и вылезая из машины.

Спортивный зал был украшен для танцев – скамейки убраны, под потолком и на стенах висели гирлянды и светомузыка, из колонок доносилась весьма раздражающая попса, а у стены стоял стол с закусками и… «Колой». Локи осматривал это всё и недовольно фыркал, пока, вдруг, не осмелился пожаловаться вслух:

– И это бал? – Элис кивнула, но Локи это проигнорировал, – Балы не так выглядят… Это какая-то жалкая пародия.

– Настоящие балы были несколько веков назад… Это просто… попытка сохранить традицию, наверное, – Роджерс взглянула на него, надеясь не уловить на его лице и капли разочарования. И она этого там не уловила.

– Когда-нибудь я покажу тебе настоящий бал, – сказал трикстер на выдохе, протягивая Элис руку, чтобы пригласить на танец, – С живой музыкой, пышными платьями и хорошим вином…

Девушка улыбнулась и облизнула губы, положив руку ему на бицепс. В смущении, осознав, что только что сам принц Асгарда, ныне занимающий пост царя, король Йотунхейма, бог озорства и коварства, пригласил её на один из Асгардских балов. Ей тут же захотелось расспросить его обо всем, о каждой особенности, на худой конец, научить её нормально танцевать… Пусть она и необучаема в этом плане, и до жути не терпит вальс.

Заиграла более умиротворяющая музыка. Элис вздохнула, положила обе руки Локи себе на талию, а свои – сомкнула у него за спиной.

– Что ты делаешь? Это же не по правилам, – громко прошептал Лафейсон, пока Элис осматривала его с ног до головы. Она тоже поймала себя на мысли о том, что в Локи есть что-то особенное. Широкие плечи, аккуратная, чистая шея, и то, что растопило её в одночасье – зеленые, блестящие глаза, которые смотрели прям на неё. Так близко с предметом своего воздыхания она еще не была. Она была уверена, что влюблена в Лафейсона, и понимала, что уже давно. Только вот не понимала, почему, и когда это пройдет.

Девушка поняла, что замешкалась, поэтому, смотря ему в глаза, меланхолично и хриповато ответила:

– Я танцую, Локи, – она зарылась рукой в его волосы. Песня продолжала играть. Долго ещё продолжала. Они покачивались из стороны в сторону, не замечая, что находятся всё ближе и ближе друг к другу. Локи первый понял, что тонет в её глазах, но останавливаться не решался. Это продолжалось до тех пор, пока они не столкнулись лбами. Оба схватились за головы, а после усмехнулись друг другу. Лафейсон явно был не готов к такой неловкости, поэтому танцевать они продолжили не сразу. Долго пытались удобно положил руки, держаться друг от друга на расстоянии, чтобы не удариться так ещё раз.

Следующая песня была знакома Элис по какому-то сериалу. Локи она тоже сразу понравилась – она звучала живее всех остальных. Звуки акустической гитары добавляли песне загадочности и романтики, после зазвучала арфа или что-то в этом роде… Эта мелодия напоминала Лафейсону что-то вроде типичной музыки Асгардских музыкантов. Их редко можно было нынче услышать – разбежались ещё в его детстве. Но он навсегда запомнил эти чарующие, родные звуки… Они напоминали о доме. Они напоминали о матери. Напоминали о свободе и чистом воздухе, о том времени, когда его жизнь казалась ему беззаботной… и нормальной. Лафейсон сам не понял, как успел расслабиться и поддаться искушению. Он заметил, что практически синхронно с Роджерс прикрыл глаза, и что они тянутся к губам друг друга. Элис поддалась искушению под эту мелодию – встала на носочки, заправила прядь волос Лафейсона за ухо, а ладонь задержала на щеке… Но что-то её остановило.

Этим чем-то было закончившаяся музыка. Время пролетело слишком быстро. Ей не хотелось уходить. Хотелось зависнуть в этом мгновении полной безмятежности и спокойствия, в этой секунде, когда мечта вот-вот будет исполнена, но… К сожалению, они тут же отпрянули друг от друга, а Элис тут же задумалась о том, что за этот вечер ни с кем, кроме Локи, не заговорила. Она была согласна думать, о чем угодно – но ради бога, только не об этом сорванном поцелуе. Это позор, и она подозревала, что Локи это видел.

Роджерс вновь растаяла, когда Лафейсон заботливо поправил белое пальто у неё на плечах, но старалась не подавать виду, что ей это приятно, и не выдавать, что ей такое внимание жуть как нравится. Она рылась в телефоне, очевидно, в поисках приложения для вызова такси. Ровно до тех пор, пока к школе не прикатил черный лимузин. Элис обомлела. Локи взял её под руку.

– Мисс Роджерс? – спросил механическим голосом лимузин.

– Да… – выдохнула Элис.

– Мистер Старк поручил отвезти вас домой. Присаживайтесь.

Бог и мидгардка загадочно переглянулись, а после кивнули друг другу и отправились в самый конец машины. Такие подарки от дяди Тони не смущали Элис, они, скорее всего, уже превратились в норму – ничего другого от него ждать и не стоило, но всегда стоило точно что-то ждать, – от золотого «Картье» до черного лимузина, забирающего со школьного бала, – даже Стив об этом предупреждал, когда впервые знакомил дочку со Мстителями. Всё, что оставалось Элис – привыкать.

Локи открыл ей дверь и Элис устроилась прям возле окна, а потом трикстер сел сам. Они сидели рядом, половину дороги смотря куда-то вперед. Потом его взор, почему-то, упал на то, как Элис ворошит свои волосы, растрепывая идеальные кудри и, почему-то, соблазняя его. Он не мог не отметить, что за последний год из гадкого утенка она стала похожа на девушку. Красивую, юную, но, к сожалению, недосягаемую цель… Элис потянулась, сняла пальто, и откинулась на кресло.

– Спасибо тебе за вечер… – промурлыкала Элис медленно моргнув, но не оторвав от Локи взгляда. Девушка незаметно коснулась мизинцем своей руки его ладони.

– Не благодари… – усмехнулся в ответ Локи, разглядывая её с ног до головы, – Но всё-таки, это был не настоящий бал.

– А как на настоящих? – выжала из себя Элис, чуть придвинувшись к Лафейсону.

– Честно? – мисс Роджерс кивнула, заправив прядь волос за ухо, – Там спокойней… Но громче. Музыка живая, эмоции живые… Всё настоящее. И всё сказочное. Несовместимые вещи, Элис.

Девушки пустила глаза. Почему-то, в этих словах она узнала его и себя. Локи – сказочный, а она – настоящая. И это мешает им быть искренними. Мешает им случиться. Но… Может, если хотя бы попытаться, устроить вторую попытку, никого не предупреждая… Всё может получиться.

Роджерс не контролировала себя. Она подалась Локи навстречу, бегло посмотрев на его реакцию. Лафейсон явно был не прочь, и Элис была на девяносто девять процентов уверена, что он не пил, а ещё в глубине души надеялась, что правило одного процента, про которое ей на днях рассказывал Питер, сейчас не сработает.

Всё произошло слишком быстро. Она слишком быстро ощутила, как его губы сливаются с её губами. Роджерс завалилась на него, обнимая за плечи, а Локи положил холодные руки ей на спину и на ногу, чтобы получше удержать на своих коленях. Элис целовалась неумело, заметно, что в первый раз, но это только сильнее пробуждало какие-то эмоции, какую-то страсть и разжигало синее пламя в них обоих. Рука Лафейсона скользнула Элис под платье, девушка вздрогнула и по её телу пробежались мурашки, она сильнее прижалась к Локи, держа его лицо в руках. Она только ощутила, насколько нежные, но горькие у него губы, а Локи, кажется, влюбился в её кисло-сладкий, естественный аромат лимона. Его сердце билось в три раза сильнее нормы, будто вот-вот разорвется гранатой. А из радио играла какая-то мидгардская музыка, о мире богов и монстров, в котором рассказчица была ангелом… им обоим это показалось лишь совпадением.

Они отстранились друг от друга только тогда, когда воздух в легких кончился. Элис была совсем растрепанная, и мужчина, поглаживая её лицо убирал с лица белокурые пряди. Элис победно улыбалась, смотря ему в глаза.

Всю оставшуюся дорогу они не проронили ни слова, молчали, как партизаны, смотря каждый в свое окно – но рук не расцепили. Когда дом Элис был совсем рядом, бог начал биться в смятениях. Он не должен был отвечать на её поцелуй. Им овладела страсть, может, влечение, но точно не любовь, как он считал. Локи просто недостоин её… Они из слишком разных миров. Это уже, он думал, хорошая причина не быть с ней. Да, он разобьет ей сердце. Но лучше это сделать сейчас и как можно быстрее – пока она действительно не заняла важное место в его сердце. Любить кого-то для Локи было опасностью. Чтобы он для близких, дорогих и любимых не делал – это, в итоге, приводило к разрыву сердца у кого из них. Чаще всего – у него самого.

Дверь лимузина захлопнулась. Машина уехала, А Локи и Элис смотрели ей вслед. Оба словно понимали, что что-то не так, что сейчас предстоит какой-то тяжелый разговор.

– Тебя проводить? – спросил трикстер, поправив свой пиджак.

– Буду не против, – улыбнулась Элис, поджав губы.

Это были самые тяжелые две минуты в жизни Локи. Столько эмоций, столько чувств, столько нервов он никогда внутри себя не ощущал. И от них надо было избавиться как можно скорее.

– Элис, – тяжело начал он. Девушка поправила пальто и взглянула на него заинтересованными голубыми глазами, – Чтобы ты там себе не напридумывала… Это не чувства. Не завышай планку.

Элис нахмурила брови, и раздраженно, импульсивно, бросила:

– Не завышать планку, вот как, да?.. – в её голосе слышалась какая-то стервозность и раздражительность. Казалось, если он сейчас не исчезнет, то Элис порвет его. Прямо здесь. Голыми руками. Или просто испепелит взглядом, – Хорошо! Ладно!

– Не думай о себе, как о той, кто смог в столь юном возрасте охмурить Бога и…

– Буду скотиной! Правда, обычной скотиной…

– Нет… не надо быть ни скотом, ни особенной…

– Знаешь, я-то думала, что хоть что-то для тебя значу, – процедила сквозь зубы Элис. Она была явно взбешена и расстроена, и Локи, словно кончиками пальцев, это чувствовал. Но ничего поделать не мог.

– Успокойся. Вот что тебя сейчас в своем положении не устраивает?! – глупость сказанных слов будто кольнула Локи под сердце. Боже, какой бред он несет… Сам бы себя ударил, если бы мог.