Текст книги "Никогда не поздно (СИ)"

Автор книги: Кристина Кандера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 54 страниц)

Глава 11

– Чего он хотел? – удивленно вопросила я, пытаясь хоть немного справиться с изумлением. Не справлялось. Вот никак. Странно так все было.

– Айрин, ты… ты правда, поражаешь, – покачала головой Камилла. – Лемм же ясно сказал, что приходил за тобой. Он даже озвучил это. Я точно слышала. Не пугай меня, – и она демонстративно встала, неторопливо приблизилась ко мне и протянула руку, чтобы пощупать мой лоб.

Этого я уже выдержать не могла. Фыркнула возмущенно, уклонилась от загребущей лапки леди Делгар и отправилась одеваться.

Камилла продолжала наблюдать за мной. Стояла около шкафа, с загадочным видом наматывала на палец длинный локон и глаз с меня не сводила.

– Слушай, Лайрон, – наконец соизволила заговорить, когда я уже почти была готова, оставалось только решить, как поступить с волосами. Увы, сама я вряд ли бы высушила эту копну, а просить у Камиллы почему-то было страшно. Слишком уж она на меня подозрительно смотрела. – А может, я чего-то не знаю, а? Что у тебя с Леммом?

Я в этот момент держала в руках свою сумку, в которую пыталась запихнуть тетради. Вопрос не просто был неожиданным. Он был… вот вообще непонятным. Рука у меня дрогнула, сумка из ослабевших лапок выпала, упала на пол и все, что я с таким трудом в нее запихивала, разлетелось по полу. Я же обернулась к Камилле.

– В смысле, что? – непонимающе хлопнула ресницами. – Тренирует он меня. Уже две недели как. Я думала, все в академии знают и даже собираются по вечерам на полигоне, посмотреть на экзекуцию.

– Угу, – кивнула Камилла, продолжая невозмутимо наматывать на палец прядь волос. – Знаю. Рассказывала. Только с чего это Лемм вдруг так твоим здоровьем заинтересовался, что лично теперь кормить надумал? Тоже, скажешь, Мастерс ему приказал?

– Нет, – во мне прорезалась язвительность, – Мастерс просто приказал меня в гроб вогнать. А Лемм решил перед концом поиздеваться.

Одна идеальная бровь Камиллы приподнялась. А я продолжила:

– Ты видела, какие цены в нашей столовой? Мне стипендии на два завтрака только и хватит. А потом, что?

Теперь пришла очередь Камиллы смотреть на меня с удивлением и недоумением. Ну, конечно, леди Делгар понятия не имела, как прожить месяц на стипендию, при этом не умереть от голода, еще и умудриться отложить немного на покупку самых необходимых вещей. У нее таких проблем не было, а я как-то не привыкла жаловаться.

– Тебе деньги нужны?

Вопрос был из ряда тех, которые вызывали у меня приступ неконтролируемого смеха.

– Деньги, Камилла, всем нужны, – пожала плечами и присела на корточки, собирая разлетевшиеся в разные стороны писчие принадлежности и тетрадки. – Но я как-то пока справляюсь.

– Нет, правда, если надо, то я могу одолжить тебе…

– Не надо! – я решительно прервала поток ее словоизлияний. Никогда не брала в долг и впредь не собираюсь. – У меня есть деньги.

Деньги были, но… я откладывала их для того, чтобы купить себе новые башмаки на зиму и пальто, и кое-что еще из самого необходимого. Видимо, теперь придется как-то выкручиваться. Ну, ничего, я решительно тряхнула мокрыми волосами и поднялась, как-нибудь справлюсь. И потом, я точно не собиралась поддаваться Брокку. Один раз, так и быть, схожу с ним в столовую, но объясню, что впредь такого больше не повториться.

– Ну как хочешь, – Камилла пожала плечами. – Давай я тебе волосы красиво уложу, а то ты так и пойдешь растрепой. Никогда не понимала, как можно так безалаберно относиться к собственной внешности. У тебя красивые волосы, и глаза и… мордашка тоже ничего, немного ухода и ты стала бы просто красавицей, – завела она свою обычную песню, запуская тонкие пряди в мои мокрые волосы, чтобы применить заклинание. – Хотя, нет, немножко ухода – это не про тебя. Здесь трудиться и трудиться. Что ты сделала с волосами? Отвратительно, Айрин, у тебя уже не просто кончики сухие – их до середины обрезать надо. Ужас просто. И руки! Это же позор для девушки, расхаживать с такими руками. Ты что, обкусываешь ногти?

Вот, узнаю свою соседку. Теперь ее не остановишь. Она так и будет бубнить, пока не переключишь ее внимание на что-нибудь другое.

С моей прической Камилла справилась минут за пять. Высушила волосы, красиво так заплела их в косы и скрепила это все лентами на затылке. Я залюбовалась на собственное отражение. Если не считать выпирающих ключиц, заморенного вида и синяков под глазами от вечного недосыпания, я была довольно миленькой. Наверное.

Время поджимало, тяжело вздохнув, я бросила последний взгляд на зеркало и вернулась к своей кровати. Постояла немного, покусала губы, жалея себя и той небольшой суммы денег, которую удалось скопить за время летней подработки. Но делать нечего, вздохнула в очередной раз. Вытащила монетки из тумбочки и запихнула их в сумку.

– Ты идешь? – поинтересовалась у соседки.

– Нет, – мотнула головой Камилла. – Отец прислал сообщение, что желает серьезно со мной поговорить. Вот жду, когда прибудет экипаж. Так что позавтракаю уже дома и сегодня я, скорее всего, и на ночь не вернусь. Останусь в городе.

– И занятия прогуляешь? – удивленно округлила я глаза. На самом деле, в академии с посещениями было не так уж строго. То есть, пропуски, конечно, отслеживались и обычно студентов заставляли отрабатывать занятия, которые они пропустили. Просто раньше за Камиллой такого не наблюдалось. Она, как и я, предпочитала ходить на все лекции и практические занятия.

– А что делать? Отец намекнул в письме, что решается вопрос моего будущего и, – тут моя соседка отбросила в сторону пилочку для ногтей и чуть подалась вперед. Глаза ее зажглись лихорадочным огнем, на щеках выступил румянец – она волновалась и очень умело скрывала свои чувства, вот до этого самого момента. – Мне кажется, что Лемм сделал мне предложение, – прошептала Камилла. – Я даже в этом почти уверена. И честно, когда он вошел в комнату несколько минут назад, я ожидала, что он пришел для того, чтобы попросить моей руки.

– И что? – я тоже не удержалась и, приблизившись к соседке, присела рядом с ней на кровать. – Он попросил?

– Нет, – Камилла качнула головой, – но я думаю, собирался, но тут зашла ты, и ему пришлось перевести тему. Ох, Айрин, не представляешь, как я волнуюсь. У меня сердце колотится как сумасшедшее, ладони потеют и вообще… и страшно, и так… – она зажмурилась и потрясла головой.

– Все будет у тебя хорошо, – искренне пожелала я Камилле и даже неуклюже похлопала ее по плечу рукой. Хотела добавить еще что-нибудь такое, но в этот момент в дверь постучали.

– Иди, – Камилла вздрогнула и открыла глаза. – Это Лемм. Он не любит ждать, а ты и так подзадержалась.

Я слабо улыбнулась соседке, поднялась и на нетвердых ногах отправилась на завтрак. Честно говоря, в этот момент, меня несколько царапнул тот факт, что «жених», кажется, и не собирается покидать академию. А как тогда он будет делать предложение «невесте»? Впрочем, я почти сразу выбросила эти мысли из головы. Камилла как-то рассказывала, что по правилам, все решают родители: и договариваются между собой и даже брачные контракты подписывают. Мне всех этих заморочек было не понять, да я и не сильно старалась. У меня родителей не было, и свою судьбу я собиралась выбирать сама. Главной задачей на сегодняшний день было не вылететь из академии, ну и по максимуму, получить диплом и устроиться на работу. Боевики всегда ценились, и работы им хватало, так что, с голода умереть мне не грозило… в будущем.

Леммард Брокк, как это ни странно, ожидал меня в коридоре. Стоял весь такой невозмутимый, прислонившись одним плечом к стене, и с отрешенным видом слушал адепток, что мило краснели, хихикали и пытались увлечь его разговором. Увидев меня, он как-то оживился, кивнул девушке, что краснея и заикаясь что-то ему говорила, оттолкнулся от стены и в два шага оказался подле меня.

– Наконец-то, – он окинул меня невозмутимым взглядом, – долго собиралась.

– Уж прости, – не сдержалась я. – Я тебя ждать не заставляла.

Лемм поморщился, но быстро вернул себе прежнее невозмутимое выражение, затем ухватил меня за руку и потащил по направлению к выходу, бросив на ходу:

– Идем, времени до начала занятий не так и много осталось.

Я послушно заторопилась следом, боясь, что если вдруг остановлюсь или споткнусь, Брокк этого попросту не заметит и так и потащит меня за собой, только уже волоком.

– Лемм! Леммард Брокк да стой же ты! – наконец не выдержала я, когда в третий раз споткнулась на лестнице. – Что за манеры, а еще аристократ!

– Что? – он меня услышал, остановился и даже обернулся. Глянул так, что я вмиг передумала что-либо вообще говорить.

– Ничего, – буркнула едва слышно и попыталась выдернуть свое запястье из его ладони. – Пусти, мне больно.

Он отпустил меня мгновенно. Разжал пальцы и даже отдернул свою руку, точно я прокаженная.

Так обидно сразу стало. Я же не просила его тащить меня в столовую, и за руку тоже не просила меня хватать. Так отчего же он сейчас ведет себя так, словно бы невзначай испачкался в чем-то мерзком.

– Прости, – Лемм встряхнул головой и словно бы очнулся. – Прости я… задумался и забылся. Я… тебе больно? – он подался вперед, с опаской рассматривая мою руку.

Пострадавшее запястье я обхватила ладонью здоровой руки и отвернулась. Смотреть на этого представителя аристократии не хотелось совершенно, хоть вроде он и изображал искреннее раскаяние.

– Айрин, – Лемм осторожно прикоснулся к моему плечу, стараясь привлечь внимание. – Больно? Дай я посмотрю, – он было протянул руку ко мне, но я отшатнулась так резко, что едва вовсе не навернулась с лестницы. Хорошо еще, что позади были довольно высокие перила.

– Не надо! Не надо ни на что смотреть и хватать меня больше тоже не надо!

– Ладно! Ладно, прости! – Лемм отошел на шаг и даже поднял вверх руки, выражая полное согласие с моими требованиями. – Я не хотел причинить тебе боль, правда. Задумался и забыл.

– Проехали, – буркнула я, чувствуя неловкость. И правда, развела здесь нежности, точно я кисейная барышня и ко мне требуется особое трепетное отношение. Помнится в бытность мою подавальщицей в низкопробном трактире и не такое приходилось терпеть. Да и Лемм не так уж и сильно меня схватил. Я покосилась на запястье – ничего страшного, даже синяков не останется.

– Идем, времени на завтрак становится все меньше и меньше, – Лемм даже попытался улыбнуться.

– Слушай… я тут подумала, мне еще надо заскочить в библиотеку перед началом лекций, может быть… ты сегодня без меня сходишь? – это был мой единственный шанс избежать пристального внимания лорда Брокка. Отговориться срочными делами, сбежать подальше. Но, видимо, сегодня звезды от меня отвернулись, потому что Лемм не повелся.

– Айрин, мы ведь договорились. Времени до зачета осталось не так много, а ты… прости, но ты не дотягиваешь даже до общепринятых нормативов. Мастерс точно этого так не оставит. Он слывет человеком, который всегда исполняет свои обещания. Ты же не хочешь вылететь из академии?

Крыть было нечем. Пришлось согласно кивнуть и поплестись следом, как можно медленнее переставляя ноги. Было мучительно стыдно решиться уже на эту отговорку, а признаться, что не могу себе позволить завтрак в академической столовой по причине того, что у меня просто нет достаточно денег так и вовсе язык не поворачивался.

Я угрюмо вздохнула, подумав о том, что все эти аристократы и наследники огромных состояний, для которых стипендия всего лишь какая-то мелочь, не стоящая внимания, и от которой можно просто отказаться, никогда не поймут меня. Они не знают, как это ложиться спать с чувством голода, и просыпаться, зная, что вряд ли удастся поесть вволю. Им никогда не приходилось считать каждую копейку и браться за любую, даже самую грязную работу, чтобы вообще иметь, что считать. Им все дается от рождения. И уж точно, такие, как Камилла и Леммард Брокк никогда пробегали мимо витрин булочной или кондитерской как можно быстрее, потому что даже от вида изысканных изделий, начинает кружиться голова.

Им никогда не понять, как живут по другую сторону их маленького уютного мирка, в котором все вращается вокруг них и каждый, кто встречается на пути, спешит угодить.

А терпеть насмешки от сокурсников, которые и так не сказать, чтобы слишком доброжелательно ко мне относились, я тоже не хочу. И дело не в том, что злые слова или смешки за спиной задевали меня (а этого было в достатке), просто травли еще и с этой стороны я не выдержу. Просто не выдержу. Диплом академии для меня единственный шанс устроиться в жизни, получить работу и быть может хоть немного подняться по социальной лестнице. По крайней мере, это возможность в будущем не считать каждую монетку и не умереть голодной смертью.

И потому я кусала губы, но упрямо тащилась вслед за Леммардом Брокком в столовую. Так же молча стояла у раздачи, глядя округлившимися от удивления глазами, как Брокк наполнял тарелками мой разнос. Но не это заставило меня судорожно вздохнуть – я увидела ценники и теперь лихорадочно подсчитывала, хватит ли мне денег рассчитаться за все это, и от чего придется отказаться, если все же хватит.

– Ты точно уверен, что это все в меня влезет? – поинтересовалась у Брокка, когда он поставил на мой поднос третью тарелку. – Не забывай, что во мне даже роста меньше чем в тебе наполовину. Не говоря уже об объеме желудка.

Лемм замер поначалу. Затем прищурился и оглядел меня, вот честно, возникло впечатление, что он сейчас пытался прикинуть сколько в меня вообще могло бы вместиться еды. Хотя, откуда я знаю, может и пытался, вдруг есть какая-то хитрая формула, используя которую можно вот так посмотреть на человека и с точностью до пары крошек определить, сколько еды в него поместится? Нет, в том, что в меня влезет все то, что Брокк наставил на мой поднос, я не сомневалась. Жалко было отдавать за этот пир треть моих сбережений. А Брокк наконец-то отмер, взял с моего подноса последнюю тарелку и вернул ее обратно на раздачу. Облегченный выдох я сдержать не смогла.

У окошка, где надо было рассчитываться, я опередила Лемма. Он было сделал какое-то движение, но просто не обратила на это никакого внимания. Ну его. Надо было быстрее покончить со всем этим, потому что с каждым мгновением мой желудок все активнее подавал признаки нетерпения. Не хватало еще опозориться, когда он начнет громко урчать. Нет уж, такого унижения я точно не переживу. Дрожащими руками отсчитала монетки, несмело протянула пышной даме в белом чепце и переднике и едва не заплакала, когда она их у меня взяла.

В очередной раз опередив Брокка, подхватила свой поднос и отошла в сторону, оглядываясь, в поисках свободного столика. В академической столовой до этого момента я была всего два или три раза, но этих немногочисленных посещений и рассказов Камиллы было достаточно, чтобы я понимала расстановку сил. Элита, то есть все те «золотые» мальчики и девочки, родители которых что-то из себя представляли, всегда занимали столики в центральном ряду, вроде как это были лучшие места. Впрочем, оно и понятно. Вспомнив ту же Камиллу, которая даже в столовую не выходила, не причесавшись и не нацепив одно из своих красивых платьев. Для них это было вовсе не местом, куда приходят поесть – они приходили сюда похвастаться новым нарядом или украшением или послушать свежие сплетни.

И я точно не имела никакого желания присоединяться к этому обществу, а Брокк точно нацелился именно туда. Нет уж, коль я потратила почти четверть всех своих сбережений на этот завтрак, то съесть его я хочу в удовольствие, а какое удовольствие может быть среди тех, кто смотрит на тебя с пренебрежением.

И потому, обогнав Лемма, который направлялся как раз к одному из центральных столиков, откуда ему уже приветственно махал рукой какой-то парень, я вильнула в сторону и… Этого точно не должно было случится. Но оно случилось.

Не рассчитав движения, я налетела на какую-то девушку, которая тоже направлялась к центральным столикам подносом. Девица эта шла, чуть повернув голову в сторону, и что-то увлеченно рассказывала своей подруге. Неизбежное произошло. Мы столкнулись. Тарелки с грохотом полетели на пол, усеяв мозаичную плитку разноцветными брызгами.

– Ты что?!!! – вопль оглушил меня и заставил выйти из ступора, в котором я пребывала, не в силах отвести взгляда от того, как мой завтрак неаппетитными пятнами распределился по полу. – Совсем сбрендила! Слепая курица! Посмотри, что ты сделала с моим платьем. Я только два дня назад его купила!

На самом деле я почти не слышала того, о чем она говорила.

Стояла, смотрела на такую аппетитную совсем недавно творожную запеканку, разлетевшуюся по полу, и едва сдерживала слезы. Обида. Острое чувство несправедливости. Желание… не знаю даже, закричать, затопать ногами, быть может, наброситься на эту высокородную девицу с кулаками…

– Смотри, Лани, – тоненький голосок вклинился в мое сознание, разгоняя розовую пелену перед глазами. Одна из подружек визжащей девицы, презрительно кривила губы и указывала на меня тонким наманикюренным пальчиком, – у этой нищенки такие глаза, словно она сейчас на колени бухнется и начнет с пола слизывать то, что осталось. Отвратительно. И как ее только в академию взяли? Явно не за красивые глаза.

Меня словно кипятком обдало от этих ее слов. Медленно, боясь сорваться и на самом деле вытворить что-нибудь из ряда вон выходящее, я подняла глаза и встретилась взглядом с говорившей девицей. Она показалась мне знакомой, но смутно. Возможно, училась вместе с Камиллой или… просто сталкивались раньше в коридорах академии, сейчас я не могла припомнить обстоятельства нашей с ней предыдущей встречи. Но это было неважно. Куда важнее было то, что я больше собой не владела. Сжала кулаки, вскинула подбородок и даже рот открыла, чтобы поставить нахалку на место, но не успела.

Лица девушек, что взирали на меня со смесью презрения и отвращения вдруг разгладились, словно по волшебству, на поджатых в гримасах губах, появились призывные улыбки, Лани, та самая, которая столкнулась со мной, так и вовсе приосанилась и принялась накручивать длинный блондинистый локон на тонкий пальчик.

– Что у вас здесь происходит? – стоило только услышать этот голос за спиной, как происходящие с аристократическими стервами метаморфозы тут же стали понятны и объяснимы. Сам Леммард Брокк, собственной маркизовской персоной, не поленился оторваться от своего завтрака и приблизиться к нашей группке. – Айрин, куда ты запропастилась? Девушки?

И вот как у него это получается. Стоило только сиятельному сыну канцлера появиться на горизонте и произнести всего несколько совершенно ничего не значащих фраз, как напряжение тут же исчезло, девицы, что еще секунду назад готовы были втоптать меня в мраморное покрытие пола собственными изящными туфельками, превратились в милых, очаровательных девушек.

– Здравствуй, Лемм, – пропела Лани. – Рада видеть тебя. – И вот она совершенно не покривила душой, поскольку радость эта просто-таки сочилась из нее. – Представляешь, эта побирушка испортила мое платье. Неуклюжая попрошайка!

– Ты виновата не меньше, Лани, – спокойно произнес Лемм. – Если не больше. Смотрела бы куда идешь, ничего бы не случилось.

– Что? – глазки девицы округлились, ротик приоткрылся. Она явно не ожидала, что ее мечта вдруг станет на мою сторону. Ох, не ожидала. – Но… но…

– Не надо устраивать сцен, Лани, – все также спокойно произнес Лемм. – Айрин не виновата, что ты споткнулась. И да, она тоже поплатилась своим завтраком, так что можно сказать, вы квиты.

– Завтраком?! – взвилась Лани, кажется, ее уже даже возможность привлечь внимания самого Леммарда Брокка перестала интересовать, поскольку истинная сущность пробилась наружу сквозь миленький такой фасад и никак не желала прятаться обратно за стену лицемерия. – Да кого волнует какой-то там завтрак? Этой побирушке только на пользу пойдет поголодать немного – диета, говорят, творит чудеса!

И все. Больше я выдержать уже не могла. Последние слова этой избалованной куклы стали для меня решающими. Я резко дернулась, высвобождая плечо, решительно развернулась и, не глядя больше ни на кого, побежала к выходу из столовой.

Диета? Пойдет на пользу? Да что она знает о голоде, кукла размалеванная? Я неслась к выходу, не разбирая дороги, даже, кажется, толкнула кого-то, но останавливаться и смотреть, что именно натворила не стала. Злые слезы жгли глаза, горло сжимал спазм, в груди разрасталась волна ненависти ко всем этим богачам, аристократам, тем, для кого жизнь – это просто приятное приключение, кому не надо выживать, не надо бороться каждый день, каждую минуту, не надо искать свое место под солнцем и пытаться не умереть от голода.

Я выбежала из столовой, сломя голову пронеслась по коридору, успела свернуть, когда меня все же догнали.

Лорд Леммард Брокк не пожелал смириться с уходом его личной зверушки и бросился за мной вдогонку.

– Айрин! – он догнал меня, схватил за плечо, заставляя остановиться. И, не обращая внимания на мои попытки освободиться и бежать дальше, заставил развернуться к нему лицом. – Ты чего?

– Пусти! – я продолжала барахтаться, пытаясь высвободить собственные плечи из его захвата, даже кулаками замахала. – Пусти немедленно!

– Эй! Прекрати! – Лемм оказался сильнее, что неудивительно, и отпускать меня явно не собирался. Конечно, кого волнуют такие мелочи, как желания какой-то нищенки и побродяжки? – Айрин, ну хватит! Успокойся.

Я замерла, понимая, что в самом деле веду себя глупо. Прикрыла глаза и даже трепыхаться перестала. Выдохнула и уже почти совсем спокойно, сдерживая обиду и ярость, попросила:

– Отпусти. Мне больно.

Лемм отпустил тут же. Даже отодвинулся на полшага, но продолжала внимательно всматриваться в мое лицо.

– Ну чего ты завелась? Да, понимаю, что Лани перегнула палку, но ничего же страшного не случилось.

Все же зря он меня догнал. И успокоить зря попытался, потому что… потому что такие, как Леммард Брокк, как та Лани или ее подружка, как Камилла… они никогда не поймут такую как я.

– Идем, Лани не будет больше скандалить, а ты так и не поела. Возьмешь новый поднос и…

– Да как же ты не понимаешь! – я все же не выдержала. – Для тебя, этой твоей Лани… для всех остальных, на самом деле ничего не случилось! Таких как вы платье заботит больше, чем что-либо еще. Ты даже представить своим аристократическим мозгом не можешь, что этот завтрак, еда, которая теперь украшает пол в столовой, была куплена за мои деньги. Мои последние деньги! – я распалялась все больше и больше. Не кричала, нет, но выплескивала здесь и сейчас все переживания последних дней. Страх, что меня все же выгонят из академии, обиду за то, что никому нет до меня никакого дела – все, что накопилось внутри. – Конечно, платье… какое-то там платье гораздо важней и я даже спорить не буду. Вам, никому из вас даже в голову не может прийти, что мне приходится выбирать – сходить в столовую или купить себе зимние башмаки. И да, этой зимой я останусь без них, просто потому, что деньги, которые откладывала на покупку обуви, теперь украшают пол в столовой. Но это же неважно. Так, ерунда… – голос все же сорвался, и я почти захлебнулась собственными рыданиями.

Судорожно выдохнула и подняла глаза, чтобы встретиться с ошарашенным взглядом Лемма. Он смотрел на меня широко распахнутыми глазами и… кажется, просто не понимал… Он не понимал о чем я ему говорила!

Не желая и дальше сотрясать воздух, с трудом сдерживая рыдания, которые все же рвались наружу судорожными всхлипами, я поправила трясущимися руками сумку на плече и едва слышно произнесла:

– Тебе дали задание подготовить меня к сдаче нормативов – вот и готовь. А во все остальное больше не лезь, – развернулась и пошагала прочь. Хотелось как можно быстрее остаться в одиночестве и наплакаться вволю. И уж точно никакого желания и дальше разговаривать с Леммардом Брокком у меня не было.

Но он этого не понял. А потому, услышав за спиной шаги и тихое: «Айрин, погоди!» – я сорвалась на бег. Неслась так быстро, что если бы сейчас вдруг повстречалась с профессором Мастерсом, вопрос о сдаче нормативов передо мной уже не стоял.

В желании остаться одной, я почему-то рванула вовсе не в общежитие, а выбежала на улицу, обогнула здание и понеслась по дорожке подальше от учебных корпусов. Бежала долго, свернула с дорожки и неслась уже по укрытому опавшей листвой газону, петляя между деревьями, как заяц, на которого объявили охоту. Успела выбиться из сил настолько, что не заметила торчащий из земли корень и споткнулась об него. Упала, больно ударившись ладонями о землю, и разрыдалась. Нервы не выдержали, и я ревела, стоя на коленях посреди аллеи в одном из отдаленных уголков сада, что огибал территорию Академии.