Текст книги "Волшебный шкаф (СИ)"

Автор книги: Кристина Ива

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Волшебный шкаф

Предисловие

…Я живу в мире магии, в мире, где возможно почти все. У нас есть волшебные шапки-невидимки, сапоги-скороходы, кувшины с водой, от которой прорастает все на свете, и многими другими штучками. У нас это – привычное дело. Уже редко можно встретить где-нибудь волшебника или колдуна – они попросту перестали существовать с развитием прогресса, хотя в нашем мире они все же существуют. Мы живем в мире, где есть столько волшебных вещей, но при этом сами волшебные существа стали редкостью. Они иногда прилетают или приплывают из других миров, торгуются этой же самой магией, но тут они почти не живут.

Впервые я поняла, что магия действительно есть, на своем школьном выпускном. Правда, выпускались мы пока что только из девятого класса, а не из самой школы. Но этот день я запомнила на всю свою жизнь. Я видела раньше и другое волшебство. Мы ходили в цирк, и там магистры показывали последнюю на нашей земле магию. Они доставали из шляп кроликов, пускали огненных тигров, или вдруг сами превращались в свободных голубей и улетали. Я знаю, что во многих других мирах это называется всего лишь фокусами, но здесь, здесь не бывает фокусов, это мир, пропитанный магией, хотя и уходящей в прошлое. Но, так вот, я всю свою жизнь жила в этом мире и видела разные чудеса, но именно этот день заставил меня поверить, что магия действительно есть.

Я была в белоснежном платьице и маленьких хрустальных туфельках, как настоящая Золушка. Время близилось к одиннадцати часам. Многие из ребят уже разошлись по домам. Нас, учеников из двух параллелей, оставалось человек двенадцать. Была там и моя подруга.

Но скоро нам нужно было идти домой. Наши родители уже выехали за нами, оставались считанные минуты, которые мы мечтали провести волшебно.

Но эти минуты прошли не так волшебно, как я думала. В коридоре меня нарочно толкнула девчонка из параллельного класса. Я запомнила ее навсегда. Ростом, наверное, чуть меньше меня, черные прямые волосы, не доходящие до плеч, с заколотой назад челкой, карие большие глаза, которые мне казались какими-то необычными. Она по-другому, чем я, смотрела на этот мир. И она нарочно толкнула меня в коридоре. Я, конечно, толкнула ее в ответ. И мы стали драться, обзываться, догонять друг друга, чтобы «убить» – ну, то есть так нам казалось, что мы хотим друг друга убить, потому что на самом деле, догоняя, мы не знали, что делать дальше. И мы обзывались и дрались.

Она приехала всего на несколько месяцев в параллельный класс, а потом собиралась уезжать обратно. В какой-то момент я поняла, что наша драка меня смешит. Я делала это только, чтобы веселиться, как будто бы мы с ней давние подруги, поэтому и деремся не по-настоящему. Но я не знала, правда она на меня обижена, или нет. Тогда я сказала ей, что наша драка напоминает потасовку человека и его кошки, когда кто-то из них нарочно выбешивает другого, просто для веселья. Она рассмеялась. Действительно, глупо я сказала.

А потом мы с подругой стали собираться домой. Время было позднее, родители будут ругаться… Но внезапно к нам подошли наши ребята. Они сказали, что Валерка Кулигин упросил нашу классную дать покататься в волшебном шкафу. «У кого еще на выпускном были волшебные шкафы?!» – помню, сказал он. Валерка его обвязал веревкой, чтобы управлять. Такой старый деревянный шкаф, у него еще всего две створки, и на них отверстия в виде двух перевернутых на бок лун. И они решили на нем покататься. Они даже сказали, что могут отвести после полета до нашего окошка.

Но нам с подругой нужно было идти. А они уже готовились лететь. Я вдруг закричала: «Стойте! Мы хотим с вами немного покататься».

Я взяла подругу за руку, и мы побежала к шкафу. А там уже были все другие. И он уже начал двигаться. Он был чуть наклонен назад, и на самой вершине сидел Валерка, в руках у него была веревка, словно поводья лошади. Мы побежали к шкафу, а он медленно двигался вперед. Мы были уже рядом с ним. Мы кричим: «Подождите нас!» – а Валерка смеется. Другие тянут к нам руки и говорят: «Держитесь!». Я бегу чуть впереди, вдруг замечаю, что подруга остановилась. Но я бегу дальше, а шкаф уже начинает подниматься в воздух. Я добегаю до него. Меня вдруг хватает за руки та девчонка, с которой мы дрались десять минут назад. Она держит меня, а другие тянут. Я вдруг внезапно понимаю, что мои ноги оторвались от земли. Они дотянули меня.

Я встала. Мы были уже так высоко над землей. Нас было человек шесть, самых рисковых. Я вижу маленькие дома, крохотные такие, как на ладони. И ветер, ветер, против которого мы гоним. Мы летим! Летим! Мы уже высоко в небесах. Мне дали вешалку, чтобы за нее держаться. До сих пор помню ее. Эти вешалки, о, эти вешалки! Они были красивее самого шкафа. Серебряного цвета, резные и такие необычные. И я держусь руками за них, слегка выдвигаясь вперед, стоя на носках. И мы летим. Это чувство свободы, когда чувствуешь ветер, холодный ветер, от которого дрожь по всему телу, когда ты царишь над всем миром, и, кажется, что он только твой. Ты летишь над ним, словно птица. Тебе одновременно и страшно, и дрожь по коже, но ты улыбаешься и смеешься. Это была самая настоящая магия!

А потом еще Валерка начал вытворять разное со шкафом. То перевернет его на заднюю стенку, так, что мы все будто бы в коробке оказались, а потом делает мертвую петлю, мы кричим. Мы летим, переворачиваемся, и это такое удовольствие, такие чувства, которых просто невозможно описать, аж дух захватывает. И держимся мы только за эти вешалки, которые переворачиваются вместе со шкафом, но не падают. Это был самый прекрасный миг в моей жизни.

Но вот мы подлетели к моему окну. Оно было открыто, лето же. Я нехотя ступила ногой на подоконник, прощаясь с ребятами. Двенадцать часов, и я снова всего лишь Золушка после бала. Одна туфелька все еще на моей ноге, вторая валяется около батареи. Я сижу на подоконнике, смотря на то, как мое чудо улетает. Они там летят на волшебном шкафу, смеются на фоне большой луны, горящих маленьких звездочек и пушистых облаков. А я здесь, должна быть дома. И, кажется, что я в клетке. Я хочу летать, хочу снова испытать это чувство свободы.

Такое не повторить. Я не знаю, куда они отправились потом, потому что через несколько дней после этого мы переехали в другой город, и я уже никого из них больше не видела. Но тогда, тогда я впервые поняла, что магия есть.

Теперь я выросла. Теперь меня уже нет. То есть, нет той прошлой Лавелины, верящей в волшебство, в чудо. Есть взрослая Лавелина, но это не я. Я осталась всего лишь тоненьким голоском где-то в прошлом, слабеньким колокольчиком-смехом, который лишь иногда навещает меня, взрослую Лавелину. Теперь она выросла и перестала быть тем, кем всегда была…

Глава 1 В пустом доме

Это история девушки, Лавелины, или Лавли, как ее называют друзья и родные. Хотя сейчас она почти ни с кем из них не общается. Она забросила свою жизнь, работу, семью, друзей. Кажется, она бы и дышать перестала, если бы могла. Недавно Лавли продала свою квартиру, и теперь она приобрела загородный дом, старый дом, в котором уже много лет никто не жил. Раньше там жила старая дама, которая умерла, а ее родные продали участок.

Лавли вошла в старый дом. Он ей нравился – старый, мрачный, пустынный, покинутый, она себя чувствовала такой же. Деревянный пол скрипел под ногами. Когда-то он был покрашен в ярко-красный цвет, теперь же почти выцвел, стал блеклым. Обои были тоже старые, в цветочек, такие, какие встретишь в квартирах древних старушек. Лестница, ведущая на второй этаж. Там было все так же мрачно. Сначала коридор – направо и налево, длинный такой, и по всему коридору окна, давно не мытые, с деревянными рамами, из которых падает желтый свет солнца. Нет, эти окна по всему коридору – единственное прекрасное в этом доме. С другой стороны коридора, не там, где окна, расположены комнаты. Здесь их, наверное, пять или шесть. Все пустые.

Она зашла в первую попавшуюся комнату, слева от лестницы. Там был небольшой коридор, ведущий к окну. А дальше эта комната. Она хорошо освещена. Лавли подошла к окну и отдернула полупрозрачные занавески. Оттуда лился утренний свет и был виден передний двор, который, по сути, представлял собой зеленый газон, даже забора не было. Дальше дорога и другие дома. Они выглядели более поэтично. Она открыла окно и задернула занавески. Затем отошла вглубь комнаты. Да, это подходящее место для спальни. Старая кровать здесь уже стояла.

Она еще долго ходила по комнатам. Там почти не было вещей, только те, которые прежние хозяева посчитали совсем ненужными. Там были небольшие комоды, шкафчики, полки без книг, на чердаке – разное барахло. Она видела чердаки и побольше. Там даже в полный рост нельзя встать и окно треугольное, оно сделано по форме крыши, всего в нескольких сантиметрах от конька. Потом приходили грузчики, они целый день толпились дома, бегали с коробками и остальными нужными вещами. Лавли хотела, чтобы они поскорее убрались из дома. Вскоре они уехали. Хорошо еще, что родные приедут только в среду. Теперь же она одна, одна в целом доме.

Лавли долго по нему ходила. Так тихо, никто не бегает по деревянному полу, никто не отвлекает. Она начала готовить ужин. Тихо так, одиноко. Вроде кухня пышет, вода течет, огонь горит, но все не так. Никто не зовет тебя: «Мама! Посмотри, какой рисунок я нарисовала! А я у тебя принцесса!».

Ее больше нет, нет маленькой принцессы, доченьки, маленькой Авроры. Она уснула непробудным сном и никогда уже не проснется. А без нее – в душе пустота, которую уже никогда не унять.

Внезапно в дверь позвонили. «Видимо кто-то из грузчиков здесь что-то оставил…» – подумала Лавли. Она открыла дверь. Но это были не грузчики. На пороге стояла женщина, лет сорока – сорока пяти. Волосы у нее были прикрыты небольшой косынкой, сама она была полная, в цветастом платье, в руках пирог.

– Я Наталья, – сказала она. – Ваша новая соседка. Пришла знакомиться. Вот, как говорится, хлеб да соль, – она передала пирог Лавели.

– Здравствуйте, – сказала Лавли. – Проходите. Я Лавелина.

– Необычное имя. Как выбирали?

– Мама выбрала.

Лавли не очень-то была расположена общаться с новой соседкой. Но все же накрыла на стол, поставила чай, пригласила гостью. Та за весь вечер успела рассказать ей, как правильно высаживать помидоры, какие цветы лучше выращивать, кто здесь чей любовник, у кого какие секреты в городе, какие мальчишки воруют соседнюю картошку. В общем, очень-очень многое. Лавли все больше молчала. Ей было нечего сказать. Она вообще не хотела, чтобы кто-то ее тревожил. Хотя этой встрече она была рада, хоть какое-то время в доме было не так тихо и пустынно. Этот голос женщины, она не вслушивалась, что та ей говорит, но слышала голос. И была, по крайней мере, некоторое время спокойна. Да, не было этой удушающей тишины.

Но вот время прошло, и Наташа ушла домой. И в доме опять стало пустынно. Лавли убрала со стола, вымыла посуду, сходила в душ, почистила зубы. Делала она это очень медленно, ей некуда было спешить, уже некуда. Лавли глядела в зеркало. Белые волосы, собранные в неаккуратный пучок, неподвижное выражение лица, тонкие прямые дуги – губы, и теперь пустые, измученные бледно-голубые глаза. Она открыла один из чемоданов и достала оттуда розовую пижаму, но так и не стала ее надевать. Так и легла на кровать в прежней одежде – в белом шелковом платьице. Но не смогла уснуть.

Яркие звезды горели на небе, не такие они в городе, вовсе не такие. И большая, просто огромная сияющая луна. Нет, решительно Лавли не спалось. И она начала ходить по дому. Теперь он, освещенный лишь ночными светилами, казался очень таинственным. Все в темноте выглядит иначе, более сказочно, но все же пустынно. В детстве, шагая ночью по дому, ты делаешь это очень осторожно, чтобы тебя никто не услышал, и боишься каждого шороха. На этот раз она знала, что в доме никого нет, и что можно ничего не бояться. Только почему-то все равно шла очень тихо и медленно, хотя, в принципе, так же она ходила и утром.

А вот комната в дальнем углу, которую она не помнила. Наверное, она туда заходила утром, но уже не помнит, что там? Она была темнее, чем другие комнаты, хотя там и был балкон. Кроме того, слева стоял ее старый диван из дома, а справа… справа был шкаф. Она медленно подошла к нему. Старая древесина, неприметный дизайн. Только на створках перевернутые на бок месяцы. «Может, это шкаф бывшей хозяйки», – подумала она. Но все же решила его оглядеть. Она вдруг заметила старую веревку, привязанную к задней стенке к одному из крюков. Это ее почти ошарашило. «Неужели именно тот шкаф?» – подумала она.

Лавли принялась его осматривать. «Нет, как это может быть – тот шкаф? – недоумевала она. – Это же другой город, старый дом старой бабушки. Как у нее мог оказаться этот шкаф?! И раньше она его не замечала». Может быть, его сюда нечаянно привезли, поставили. Но все равно в этом не было никакой логики.

Она открыла шкаф. Шкаф, как шкаф, только очень древний. Только это тот самый шкаф, в котором она когда-то летала. Палка приделана к нему, а на ней всего одна вешалка. Та же вешалка серебряного цвета, резная.

– Не может быть, – сказала Лавли вслух.

Она забыла о своем одиночестве. И попыталась понять, как же заставить этот шкаф работать. Она стучала по нему, дергала за поводья, говорила разные слова, вроде «Абракадабра!». Но ничего не работало. Лавли выдохлась, села на диван. И с чего она решила, что это именно тот шкаф, и что он волшебный. Нет, это был самый обычный шкаф, самый обычный древний шкаф старой бабки. Вот опять понадеялась на волшебство, захотела поверить в чудо, чтобы потом понять, что это была ложная надежда. Но она не так сильно переживала по этому поводу. В глубине души, наверное, она знала, что чудес не бывает, а если они и случаются, то уж точно не с ней.

Внезапно странное чувство охватило ее, будто бы в комнате стало еще темнее, от тени, нависшей над ней. Она тут же взглянула на шкаф. Он не стоял на прежнем месте, он был над полом, он летал, летал! Лавелина изумилась и вместе с тем испугалась. Она смотрела на улетающий медленно в сторону балкона шкаф. Он как-то непонятно, сам по себе, стал протискиваться в узкую балконную дверь. Из любопытства она встала и принялась следить за ним, как кошка за своей добычей. Но вот шкаф уже протиснулся в дверь. Он уже на балконе, и вот отлетает от балкона.

– Нет, нет, второй раз ты меня так не проведешь! – воскликнула Лавелина и отвернулась в другую сторону. Но сама, непонятно зачем, обернулась в последний раз. Он был еще так близко, и вон – болтающийся конец от веревки.

– Ну, дура! – сказала сама себе Лавли и тут же побежала к шкафу, разбежалась, запрыгнула на перегородки балкона и что есть силы сиганула вверх, вперед.

Она знала, что может упасть, но все равно прыгнула. Лавли ухватилась за конец веревки. И только теперь она поняла, какую ошибку совершила. Она взглянула вниз. Шкаф двигался все быстрее и выше. Она уже не сможет спрыгнуть. Там высоко! Ужасно высоко. Ей стало безумно страшно, и она закрыла глаза. Лавли дрожала, это ужасно, просто ужасно страшно. Зачем она прыгнула? Нельзя было просто дать улететь этому шкафу в неизвестность? Зачем? Но теперь нельзя бояться, нельзя сдаваться, нельзя разжимать руки и висеть на одном месте. Нужно открыть глаза и лезть, лезть вперед, вверх, иначе – смерть.

Она открыла глаза, тяжело дыша, чувствуя, как ходят ходуном ребра и дрожат от усилия мышцы. Она оторвала одну руку и потянула ее вверх, ладони и запястья уже болели, она чувствовала, как руки налились жаром, и на них появились мозоли. Но теперь нужно подтянуться, нужно обязательно подтянуться.

Еще немножко и еще... Вот теперь она уже ухватилась за сам шкаф. Теперь самое трудное – последний рывок. Но и его она сделала. Забралась в шкаф и сжалась в дальнем углу, чтобы не видеть ничего. Шкаф качнулся так, что она отлетела в другой конец. Стала видна вешалка.

– Нет, ты меня не заставишь держаться за вешалку. Это не безопасно, – сказала шкафу Лавли.

Но тогда шкаф еще раз качнулся. Лавли чуть не упала.

– Хорошо, хорошо, – завопила она.

Она медленно стала разгибать ноги, чтобы встать, зажмурив глаза. А потом – хвать вешалку. Ей пришлось взглянуть в сторону неба. Было так страшно, она опять отвернулась, но тогда шкаф опять дернулся. И у нее ноги соскользнули, она закричала от страха, повиснув на одних руках на вешалке. Она глубоко дышала, смотря на все круглыми испуганными глазами. А пол все уходил, шкаф закручивался медленно так, что она, в конечном счете, уже висела над землей на одной только вешалке, а шкаф был над ней. Она видела все эти маленькие огоньки городов, крохотные домики, и большая круглая луна освещала ей путь. А над этими маленькими домами висела Лавли и болтала босыми ногами. Ей было страшно.

– Все, хватит! – кричала она. – Я все поняла. Не нужно меня пугать. Пожалуйста.

Тогда шкаф закрутился обратно. И она встала на ноги. Теперь он уже был, как когда-то, как открытая коробка. Она сидела в уголке этой коробки, крепко держась руками за вешалку.

– Ладно. Хорошо. Куда ты меня везешь? – сказала Лавелина.

Но шкаф не отвечал. Он лишь быстрее полетел в неизвестном направлении.

Глава 2 Батут, кот и звезды

Шкаф долго летел по ночному небу. И вот, наконец, он приземлился. Лавли осторожно вышла из шкафа. Ну и в странном же месте она очутилась. Деревья тут были разноцветными – рыжими, желтыми, красными, зато все цветы – как из черно-белого кино. Да и земля тут была не землей, а надувным батутом, из которого произрастали деревья. Она стояла на этом батуте, и качалась, едва удерживая равновесие. Сейчас был день… кажется, день. Потому что светило солнце, но оно очень бледно освещало небо. Само небо было синим, на нем виделись яркие звезды, действительно, пятиконечные звезды. Вокруг был разлит желтый свет – единственная хорошо освещенная часть неба. Рядом со здешним солнцем висели два голубых месяца, развернутые в разные стороны.

– Ну, и зачем ты меня сюда принес? – спросила Лавли шкаф.

Тут шкаф встал, высоко подпрыгнул и полетел вверх.

– Эй, стой! Куда ты?

Лавли побежала за шкафом, но бежать по батуту было не очень удобно, она споткнулась и покатилась кубарем, пока во что-то не врезалась. «Ай!», – она потерла ушибленную голову и осмотрелась. Шкафа нигде не было видно. Сначала она злилась на этот шкаф за то, что он взял и бросил ее, потом на себя – не нужно было вообще лететь на нем, а потом подумала, что дома ей все равно делать нечего. Какая разница, где ей грустить, там, в пустом доме, или здесь. И она пошла дальше, точнее запрыгала.

Долгое время ей казалось, что этот лес из разноцветных деревьев бесконечный, и из него нет выхода, хотя она не так уж и долго прыгала. Кроме того, за все это время она не видела ни одного живого существа, будто все там вымерли, хотя не выглядело это место мертвым. И вот она услышала тихую мелодию, точно собравшуюся из тысячи маленьких тонких и нежных голосков. Онатот час же поскакала на эти звуки. Мелодия становилась все громче и громче, хотя по-прежнему была красивой и очень тонкой. И вот Лавли вышла на поляну. Середина поляны была освещена голубым сиянием с неба. Это одна из самых больших звезд освещала ее. На поляне росли хрустальные, полупрозрачные цветы, они двигались, издавая чудесную мелодию.

Она скакнула на эту поляну, с любопытством оглядывая цветы, которые, в свою очередь, с любопытством ее осматривали, прекращали петь и шептались между собой: «Это Алиса? Алиса. Конечно же, Алиса. Кто же это еще может быть, кроме Алисы?! А может, это вовсе не Алиса? Никто же не видел, как выглядят Алисы. Они могут быть и другими».

Тут внезапно она услышала совершенно другую мелодию, кажется, играла гитара. Она обернулась в ту сторону и увидела большого рыжего и круглого кота. Он смотрел своими зелеными глазами на Лавли, улыбаясь странной кошачьей улыбкой. В руках у него была гитара, на которой он играл. Он медленно крался к девушке. Слегка отталкиваясь лапками от батута, он прыгал из одного конца в другой, из-за своей круглой формы и столь медленного падения он напоминал собой воздушный шарик. И, правда, казалось, что он такой же легкий, как шарик. Он подлетел к ней поближе, оказавшись на уровне ее глаз.

– Ты Алиса? – спросил он, мурлыча. При этом, когда он мурлыкал, усы его растопыривались, а из глаз появлялись синие и красные искорки. И вообще звук его мурлыкания собой напоминал звук хлопающих и горящих бенгальских огоньков.

– Ты Чеширский кот? – тут же вспомнив сказку, спросила Лавли.

– Не помню, чтобы я когда-то откликался на это имя, – ответил кот. Он подлетел совсем близко к Лавли, так, что она могла почувствовать кончики усов на своих щеках. Она осторожно тронула кота за шерсть. Кот тут же отлетел от нее.

– Ну, а кто ты тогда? – спросила Лавли. – Мы сейчас разве не в Стране Чудес?

– Ну, ты можешь называть эту страну, как хочешь, – отозвался кот. – Но сомневаюсь, что это будет верно. Я Пуффи Вильям Пуговка. Так, значит, Алиса…

– Я не Алиса. Меня зовут Лавли.

– Я же не спрашивал твое имя! – она опять услышала те мурчащие искорки. – Алиса – вовсе не имя, а состояние души. Это, когда ты человек и девочка, и путешествуешь в другую Страну. Почему-то очень часто только такие персонажи и путешествуют в другие страны. И Дороти, и Венди, и Алиса. Так ты разве не Алиса?

– Наверное, Алиса, – сказала Лавли. – Только я уже давно не девочка, я уже взрослая.

– Опять не угадала, – сказал Пуффи. – Взрослой тебе быть или нет – не тебе решать. Взрослый – понятие относительное. Вот, я не вижу тебя взрослой.

– Ладно, пускай я Алиса и совсем не взрослая, – сказала Лавли. – Ты можешь мне сказать, где мы находимся?

– Мы в Стране под названием Микроволновка, – ответил Пуффи.

– Почему называется Микроволновка? – удивилась она.

– А почему бы и нет?

– Ты уверен, что мы не в Стране Чудес, а ты не Чеширский кот? Примерно так же странно там говорили.

– Даже, если бы ты попала в Страну Чудес, сомневаюсь, что там бы ты встретила того Чеширского кота. Прошло уже лет двести. Может быть, его уже и нет на том свете.

«Ладно», – Лавли присела на батут и начала размышлять над сложившейся ситуацией. А кот тем временем летал над ней, играя на своей гитаре. Мелодия вдруг переменилась, она стала более задумчивой и немножко навязчивой. Это надоело Лавли.

– Может, хватит нагнетать обстановку своей гитарой. Это мешает думать.

– Может, хватит нагнетать обстановку своими мыслями. Это мешает играть, – ответил на это Пуффи. – А о чем ты думаешь?

– Что мне теперь делать. Я попала в чужую Страну под названием… Как? Микроволновка? Я попала в Микроволновку, разговариваю с очень странным котом, а шкаф, который привез меня сюда, улетел.

– А вот я думаю о плавленом сыре с жареными в горящем спирте и масле сосисками.

Лавли посмотрела на кота:

– Так ты поможешь мне? – спросила она.

– В чем? – удивился кот.

– Вернуться обратно домой, – сказала Лавли. Будто бы это было не ясно.

– Как? – удивился кот. – Тебя доставил сюда волшебный шкаф, значит, только он может тебя отсюда увезти. А волшебные шкафы никогда никого не бросают, они только могут улететь ненадолго, но потом всегда возвращаются.

– И как же мне узнать, когда он вернется? – спросила Лавли.

– Откуда мне знать? Я же не вижу твое будущее. О нем знают только звезды.

И Пуффи взглянул в небо, наигрывая ласковую мелодию. Лавли тоже посмотрела в небо. Вон стая звезд отцепилась от неба и летит вниз.

– А звезды могут рассказать мне о шкафе? – спросила Лавли.

– Да, – ответил кот. – Они еще могут исполнить желание. А что?

– Тогда нужно скорее догнать звезды и попросить исполнить желание! – воскликнула Лавли и побежала в ту сторону, куда должны были упасть звезды.

Кот, естественно, полетел за ней. В один миг он ее перегнал и полетел впереди, а потом остановился, подлетел к ней, сказал: «Держись за меня», и полетел уже дальше с Лавли. Она почувствовала на себе мягкую кошачью шерсть и что-то воздушное в нем.

Они летели очень плавно и быстро и скоро увидели звезды. Это были небольшие, яркие белые звездочки, которые вполне могли поместиться у Лавли на ладошке. Их была целая стая, и все они летели над молочным озерцом, покрытым тонким слоем мороженного. Они летели и отражались в молочной воде. Они светились и сияли, и выглядели очень счастливо. Кот нес Лавли над молочной водой вслед за звездами. Пальцы ее ног касались воды, образовывая круги на ней. Вот они уже поравнялись со звездами. Она увидела их вблизи впервые. Такие светящиеся, яркие и захватывающие. Звезды вдруг обратили внимания на Пуффи и Лавли.

– Смотрите, – сказала одна маленькая звездочка совсем детским голоском. Другие звездочки тоже заметили их. Но они продолжали лететь.

– Вы ведь звезды? – спросила Лавелина. – Я слышала, что вы пишете будущее и можете исполнить желание.

– Да, – ответила звезда. – Мы видим прошлое и будущее. И можем исполнить твое желание, но только одно. Что ты хочешь?

– Я хочу вернуться, – сказала Лавелина.

– Нет, – ответила ей звезда. – Ты хочешь не этого. Ты и без желания вернешься. Но что ты хочешь на самом деле?

– Я хочу… хочу вернуть Аврору, – ответила Лавели. – Это моя дочка. Она погибла. Я хочу, чтобы вы вернули мне ее.

– Прости, – сказала ей звезда. – Даже звезды не всесильны. Мы не можем вернуть того, кто уже ушел из этой жизни. Такие правила.

– Но вы же… – голос Лавели сорвался, а из глаз выкатилась слеза.

– Но это только здесь, в нашей стране. Мы уверены, что найдется хоть одна страна во всей вселенной, где есть кто-то, кто может воскрешать из мертвых, – ответила звезда. – Сохрани свое желание на что-то другое, принцесса Луна...

И звезды вдруг резко полетели вверх, обратно на небо, они летели и плясали свои звездные танцы, пока, наконец, не устроились на своем прежнем месте.

Тогда кот опустил Лавли вниз на небольшой островок мороженого.

– Ну что? – спросил Пуффи.

– Они сказали мне, что можно вернуть мою дочку, – сказала Лавли, еле дыша. В глазах ее блестели изумрудные слезы.

Она сидела там на мороженном островке и думала, что, наконец, появилась надежда. Наконец, за столь долгое время она улыбалась.

– А куда она ушла? – поинтересовался Пуффи.

– Она не ушла. Она умерла, – вырвалось у Лавелины. Ее просто взбесил этот вопрос.

– Это и так понятно, – обиженно произнес Пуффи. – Но ведь умерло только ее тело, а душа же должна была куда-то уйти.

– А разве душа маленькой девочки могла уйти куда-нибудь в другое место, кроме Рая?

– Это же духи. Они могут уйти, куда хотят, – отвечал Пуффи. – Она могла уйти в Светлую Страну, Темную, или в Зеленый Лес, или Пепельно-дымный мир, а могла вообще вернуться назад.

– Подожди, – сказала Лавли. – Что это за миры? Я ничего не понимаю.

– Ну, как это? – удивился кот. – Ты, видимо, уж очень маленькая Алиса, раз не знаешь ничего о жизни духов. Светлый мир – это и есть твой Рай, можно было и догадаться. Темный мир – Загробный мир с вилами и чудовищами. Пепельно-дымный мир – это мир, который создают сами духи. Некоторые из них остаются в нашем мире и не могут уйти, но душа – слишком тонкая материя, поэтому она живет в более тонком отделении мира – Пепельно-дымном. Зеленый Лес – это мир невиданных и самых разных духов. Там обитают не души, а именно духи. В какой мир отправилась твоя дочурка?

– Ну, не в Ад, это точно! – вскочила Лавелина. – Она в Раю, конечно же. Но в каком мире может быть тот, кто способен оживить ее?

– Может, твой волшебный шкаф знает? – предположил Пуффи.

– Может, – ответила Лавли. – Только где мне этот шкаф найти?

– Я думаю, дедукция тебе не поможет в этом вопросе, солнышко. Неплохо бы просто развернуться, – ответил Кот.

Лавли удивленно взглянула на Пуффи, а потом обернулась назад. И (о чудо!) – шкаф стоял прямо у нее за спиной. Она тут же перепрыгнула на него, улыбнувшись. Как же она была рада, что шкаф, наконец, нашелся. Она скомандовала ему: «Вперед!», схватившись за вешалку. Странно, вешалок теперь было две, раньше ей казалось, что была всего одна. Шкаф медленно поднялся над землей и взмыл в небо. Нет, все-таки лететь в этом небе было потрясающе.

Я снова увидела улыбку на ее лице, кажется, я возвращаюсь к ней. Она снова может видеть чудо, она летит над землей, радуясь, мимо пушистых облаков по ярко-синему небу, рядом с другими звездами, которые летят по своим делам. Она видит все это волшебство, она чувствует его и верит. И я хоть на этот маленький миг, я вновь рядом с ней, будто бы никогда и не уходила.

Внезапно что-то толкнуло шкаф, в него будто бы что-то врезалось, Лавли услышала тихий скрежет, будто кто-то ползет по нему. Она медленно отцепила вешалку и привстала. Это что-то было уже близко, она размахнулась посильнее, но, как только собиралась ударить, вдруг увидела…

– Пуффи? – удивленно произнесла Лавли. – Ты что здесь делаешь?

А он уже сидел на стенке шкафа, лениво потягиваясь. Потом медленно, высоко подняв хвост, улегся на балке, упершись ногами во вторую вешалку.

– Как я понимаю, – ответил Пуффи, – ты новая Алиса, которой предстоит еще одно приключение, и которая опять попала в сказку. И я решил последовать в эту сказку за тобой, потому что какая же приличная сказка без волшебного кота?!

Кот лежал в этой, на первый взгляд, неудобной позе, зажмурившись и мурлыча от удовольствия, греясь в свете ночных звезд. От его усов отлетали маленькие дребезжащие искорки. Он медленно наигрывал на своей гитаре. Ну, что на это сказать?! Он кот, а коты делают то, что хотят. Им не прикажешь просто так взять и слезь с волшебного шкафа, да и кто захочет обижать такого лапочку, прогоняя его с места?

Лавелина покачала головой и уселась рядом с котом, держась за вешалку. На этот раз хотя бы шкаф не трясся и не делал мертвые петли. «Может быть, это и правда начало новых приключений?! – мелькнуло в голове у Лавли, а потом она сразу же опомнилась. – Какие приключения? Нет, я так сказала коту, только чтобы не расстроить его. Никакие приключения не могут ждать такую, как я». Кот мелодично мурлыкал и играл на гитаре. Она опустила на его пушистую шерсть свою голову. Лавли и забыла, как устала. Улыбаясь, она медленно закрыла глаза. И уснула.