Текст книги "Катализатор (ЛП)"
Автор книги: Кристин Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Я выдавливаю улыбку.
– Спасибо за предложение, но это я должна сделать сама.
– Не вижу причин…
Я вытягиваю ладонь из-под его руки и встаю.
– Я просто должна.
***
Двадцать минут спустя я стою на улице с Зейном и Эмили. Не могу поверить, что я собираюсь отправить свою сестру с парнем, которого едва знаю, и всё же, это кажется правильным. Я знаю, что он хорошо о ней позаботится.
Я помогаю Эмили залезть на заднее сиденье и застегнуть ремни безопасности. Прежде чем закрыть дверь, я притягиваю её и вдыхаю запах. Я не знаю, сколько времени пройдет, прежде чем я увижу её снова, и от этой мысли перехватывает дыхание. На глаза наворачиваются слезы, но я смаргиваю их. Нет времени грустить.
Зейн опускает тёплую ладонь мне на плечо.
– Обещаю, что хорошо о ней позабочусь.
Я выпрямляюсь и смотрю на него.
– Знаю.
Он передает мне микрочип со своей информацией.
– Звони мне. В любое время. Днём или ночью. Если соскучишься по ней или понадобится моя помощь.
Я киваю.
– Спасибо. За то, что забираешь её. Что заехал…
– Ты мне напомнила причину, по которой я заехал… – он вынимает небольшое чёрное устройство из кармана. Это расшифровщик. – Ты оставила прошлым вечером на веранде. Улизнула до того, как мы смогли закончить интервью.
Он застенчиво улыбается.
– Надеюсь, ты не злишься, что я отследил твой линк, чтобы узнать, где ты живешь.
Вчера? Это было только вчера? А кажется, что прошла вечность. Во всём этом сумасшествии, я ни разу не задумалась о расшифровщике.
– Конечно, нет. Спасибо, что вернул его, – я запихиваю устройство в карман. Значит, он приехал только для того, чтобы завезти то, что я оставила? Он вовсе не со мной приехал повидаться. Не то, чтобы меня это волновало. И я с лёгкостью убеждаю себя в этом.
Зейн смотрит на меня, пока я не начинаю краснеть. Я знаю, что выгляжу как чучело. Не хочу, чтобы он на это указывал. Похоже, он хочет что-то сказать, но затем качает головой.
– Береги себя, – говорит он, садясь на переднее сидение. Дверь за ним автоматически закрывается. Я наблюдаю, как Эмили машет мне – она такая маленькая, что сидение её практически поглощает.
Когда Зейн уезжает, я беззвучно молюсь о том, чтобы остаться в живых ради неё.
***
Как только машина Зейна исчезает из поля зрения, я достаю линк и набираю Виктора. Когда мне предлагают выбрать видео или аудиозвонок, я выбираю аудио. Предпочитаю не видеть его жирную морду.
– Виктор… – я не жду, пока он ответит. – Я увольняюсь.
Представляю, как он насмешливо кривит губы.
– Ты не можешь уволиться, Сиенна. Ты не освободишься, пока я не скажу, что ты свободна.
– Вот уж ошибаешься. Просто положи все невыплаченные деньги на мой счёт.
Эти деньги можно сохранить для мамы и Эмили. Там, куда я направляюсь, они мне точно не понадобятся.
– Сиенна… – в его голосе звучит предупреждение.
– Прощай, Виктор.
Нажав отбой, я надеюсь и молюсь, чтобы он не начал меня искать. Меньше всего мне нужен ещё один бандит, который охотится на меня.
После горячего душа я быстро съедаю йогурт и мерзкий «Мит делайт», а затем ложусь на кровать на несколько минут. Телу нужен отдых. Я уже сменила повязку на ноге, намазала немного крема от ожогов, и выпила несколько просроченных обезболивающих таблеток, но тело всё ещё болит и голова гудит от недосыпа. Я не помню, когда в последний раз хорошо отдыхала. Ни разу с тех пор, как начался весь этот кошмар с Харлоу Райдером и компьютерным чипом. Будь проклят этот человек.
Но я слишком взвинчена, чтобы спать. Где-то между знакомством с «Гранью» и общением с мамой в той камере сформировался план. Я не знаю, хорош ли он. Даже не уверена, что это сработает. Но это единственное, что я могу придумать. И он включает в себя большую жертву с моей стороны.
Сегодня я откажусь от всего, что знала. Я стану одной из них.
Я присоединюсь к «Грани».
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Несмотря на дневной свет снаружи, внутри «Мегасферы» кромешная тьма. Я попросила Трея встретиться со мной здесь, потому что мне нужна услуга. И он передо мной в долгу.
Я поднимаюсь по лестнице на верхний уровень, где панорамные окна заливают светом большое помещение, которое когда-то было высококлассным рестораном. И кто бы отказался здесь пообедать? отсюда, должно быть, открывался потрясающий вид вниз на Гейтвей в огнях и красочные казино.
Несколько небольших круглых столов по-прежнему стоят по краям зала у окон. Идеальное место, чтобы поужинать вечером – или удалить маячок днём.
– Сиенна? – Трей влетает в помещение с небольшой аптечкой. – Всё в порядке?
– Будет, когда я вытащу эту штуку, – я показываю руку, обнажая предплечье.
Трей пересекает зал двумя шагами и смотрит на мою руку. Я не вижу устройство, которое они поместили внутрь, но я помню место, куда входила большая игла.
Трей провёл пальцем по участку кожи, куда они ввели маячок.
– Это то, о чём я думаю? – он смотрит на меня, нахмурившись. – Маячок?
Я кивнула.
– Можешь его вытащить?
Он медленно выдыхает.
– Думаю, да, – его глаза бродят по залу, оценивая, в каких условиях придётся работать. Два стула быстро размещаются за столом с наилучшим освещением. Он вытаскивает антисептический спрей, очищает стол, а затем командует мне сесть.
Заняв соседний стул, он расставляет медицинские инструменты на столе. Среди прочего, там есть латексные перчатки, нож, шприц и йод. Я отворачиваю голову в сторону. Наверное, лучше, чтобы он продолжал говорить, чтобы я отвлеклась.
– Ты раньше когда-нибудь это делал? – спрашиваю я, закусывая губу и сжимая руки, чтобы они не тряслись.
Трей вскидывает брови и натягивает латексные перчатки.
– Если ты спрашиваешь, приходилось ли мне удалять маячки, то мой ответ «нет».
Я выдавливаю смешок.
– Нет, я хотела сказать, что тебе, по всей видимости, комфортно рядом со всеми этими штуками.
Он берёт ватный тампон и тянется к моей руке. Кожа пылает от его прикосновения, когда он дезинфицирует область вокруг инъекции маячка.
– Тебе повезло: моя мать была медсестрой, и я провёл немало времени с ней в лазарете, – он пожимает плечами. – Полагаю, это передалось мне по наследству.
Он намазывает место укола мазью и дует на него. Прохладный воздух от его дыхания пускает дрожь по моему позвоночнику, но я не уверена, от холода… или от страха.
– К сожалению, я не могу ввести в эту область сильнодействующее обезболивающее, так как это может повредить маячок. Будет лучше, если мы оставим его нетронутым, – он снова дует мне на кожу. – Я использовал обезболивающую мазь. Она должна уменьшить боль.
Я киваю, потому что в горле слишком пересохло.
Он берёт нож и, глядя на меня, втыкает его чуть выше места укола.
Я ощущаю давление, но не боль, которую ожидала.
– Порядок? – спрашивает он. Нож теперь в воздухе, готов врезаться в мою плоть. Первый раз был тренировкой, теперь всё будет по-настоящему.
– Помни, верхний слой кожи нечувствителен, но ниже… – он быстро моргает, и я замечаю, какие длинные у него ресницы, нетипично для парня. – Ниже всё, как было.
У меня перехватывает дыхание. Зачем он мне это говорит? Он не верит, что я могу выдержать боль?
– Я справлюсь, – выдыхаю сквозь зубы. Я зажмуриваюсь и пытаюсь успокоить колотящееся сердце. Давление ножа на предплечье нарастает, и я задерживаю дыхание. Поначалу я ощущаю только давление и делаю ошибку, открывая глаза.
Ярко-красная кровь вытекает из пятисантиметрового разреза. На мгновение я смотрю на свою руку как на чужую. Руку какого-то другого человека, на которого напали с ножом.
Боль появляется, когда он прорезает следующий слой кожи и мышц. Я кричу, когда глаза опаляет жаром, и слёзы обжигают щёки. Прикусив язык, я снова закрываю глаза. Я не могу этого видеть. Я не могу смотреть, как моя кровь льётся на деревянный стол.
– Я на месте, теперь осталось только его найти, – бормочет Трей.
Я распахиваю глаза и смотрю на него. Его лицо сосредоточено. Я фокусируюсь на дугах бровей, густых ресницах и тёмной щетине на щеках.
– Там слишком много крови.
Не то, что я хотела бы услышать.
Трей отсасывает часть крови с помощью штуки похожей на спринцовку, и я вцепляюсь в край стула, когда он запускает пальцы в разрез.
Я чувствую дурноту и головокружение. Боль просто невыносима. Она белая, обжигающая и прокатывается по мне, как гроза. Стук сердца – гром, а боль – молния. Теперь мне нужен только дождь.
Я чувствую тёплые капли, сбегающие по руке и капающие на стол, и думаю, что дождь пошёл. Я открываю глаза, но вижу вовсе не дождь. Кровь. Большие, тёплые капли крови. Моей крови.
Я издаю стон, в глазах темнеет. Не знаю, сколько ещё я смогу вынести.
Прежде чем я успеваю попросить Трея остановиться, комната переворачивается. Всё темнеет. И я отключаюсь.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
– Сиенна… – раздаётся голос сквозь туман. Я знаю этот голос. Его мелодичный ритм и глубокий, насыщенный тембр.
Зейн.
Я тянусь к нему. Конечно, он пришёл спасти меня от этой бури. От грома и молний, бушующих вокруг меня.
– Сиенна.
Я уже могу представить эту сцену. Его широкая грудь и мускулистые руки сжимают меня в крепких объятиях. Я уже почти вижу его идеальную улыбку, представляю, как его шоколадные глаза смотрят в мои…
– Сиенна!
Постойте. Это не соблазнительный тон Зейна. Кто-то другой пытается меня разбудить. Я зажмуриваюсь, поглощённая своей картинкой идеального генетически-модифицированного парня во всей красе и совершенстве.
– Всё позади, Сиенна. Я достал маячок. Давай же, просыпайся, – голос звучит смутно знакомо, но он слишком хриплый, чтобы принадлежать Зейну.
И тут я всё вспоминаю. Факты мелькают в моем мозгу, подобно больному, извращённому фильму – мама заперта в камере, Рэдклифф зловеще ухмыляется, маячок…
Я со стоном открываю глаза. Всё ещё чувствуется головокружение – вероятно, из-за потери крови, но я рада, что пропустила остальную часть процедуры. Моя рука теперь сильно перевязана и лежит на животе. И меня положили на землю. Я стараюсь не думать о том, насколько грязный пол.
– Шесть швов. Отличная работа, – доносится голос Трея со стула рядом со мной. Он вскидывает бровь. – На несколько секунд мне показалось, что я тебя потерял.
Я тру глаза здоровой рукой.
– Что случилось?
– Ты потеряла сознание. Впрочем, в этом нет ничего необычного. Иногда наши тела хотят избежать боли и не знают, как ещё это можно сделать.
Я сажусь и оглядываюсь.
– А где маячок?
– В надёжном месте…
Я пытаюсь встать, но Трей останавливает меня.
– Но-но, ты никуда не пойдёшь. Пока что.
– Но мне нужно избавиться от маячка…
– Почему бы просто не оставить его здесь? Они вломятся в «Мегасферу», будут пару часов её обыскивать, и, в конце концов, догадаются, в чём дело, но будет уже слишком поздно – они почувствуют себя полными дураками, – Трей наклоняется ближе. – Кроме того, тебе нужно восстановиться после операции.
Я несколько раз недоумённо моргаю. Трудно поверить, что он лидер самой радикальной организации в нашем обществе. Он кажется таким… милым. Может быть, все ошибаются насчёт «Грани». Может быть, они не мстители, а группа недопонятых людей.
Меня затягивают в водоворот его добрые глаза. На мгновение я оказываюсь сидящей не с лидером террористической организации, а с парнем ненамного меня старше. Парнем с бронзовой кожей, тёмными волосами и волевым подбородком.
Резко заморгав, я стараюсь вытеснить мысли из головы. Не знаю, что со мной. Я никогда не сходила с ума по парням, а тут думаю о двоих одновременно. Наверное, это из-за недавних обмороков. Частая потеря сознания плохо сказывается на клетках мозга.
– Ты уже нашла свою маму? – спрашивает Трей, напоминая мне о второй причине, по которой я его позвала.
– Нет. Мне нужно найти подземный бункер, в котором её держат. И в этом должен помочь наш общий друг.
– Полагаю, когда ты в прошлый раз просила Чеза помочь, он нарочно отправил тебя в лагерь «Грани»?
– Думаю, да. У меня такое чувство, что он беспокоился обо мне и не хотел, чтобы я отправилась в правительственный бункер в одиночку.
– И вместо этого он отправил тебя ко мне, – Трей хмыкает. – Умный парень.
Проглотив гордость, я выпаливаю:
– Так ты мне поможешь? Если мы сможем засечь бункер, ты поможешь мне вытащить маму?
Трей наклоняет голову.
– Учитывая, что я втянул тебя во всё это, было бы неправильно с моей стороны отказать. А если прибавить возможность насолить правительству? Ну конечно, я в деле. Уверен, некоторые члены «Грани» захотят к нам присоединиться.
– Спасибо за всё.
Я слегка улыбаюсь ему. Впервые за эти дни я испытываю необычное чувство. Надежду.
Он наклоняет голову, словно смущён, но мне трудно в это поверить, учитывая, кто он такой.
– Не стоит благодарности, – говорит он. После паузы он откашливается, встаёт и пересекает комнату, делая вид, что занят уборкой, но по мне – стол выглядит вполне чистым. Видимо, он вытер всю кровь, пока я была в отключке.
Я медленно сажусь. Головокружение прошло, и я почти готова выйти в мир. Трей поворачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как я отлепляюсь от пола.
– Уверена, что готова встать?
– Я в порядке.
Я касаюсь пальцем небольшой, металлической капсулы, которая была в моей руке, а теперь лежит на столе.
Он кивает на мой карман.
– Думаю, пока ты восстанавливала силы, тебе пришло сообщение.
Зейн. Эмили.
Я достаю линк и прокручиваю последние сообщения. Там одно от Зейна. У меня есть функция просмотреть или прослушать, и я нажимаю «прослушать», потому что хочу услышать его плавный, глубокий голос. Прижимая коммуникатор к уху, я облокачиваюсь на стену, стараясь быть осторожной и не дать Трею подслушать.
Голос Зейна звучит слишком идеально даже по телефону.
«Сиенна, я просто хотел тебя проверить. Мы ходили купаться. Кажется, Эмили повеселилась. Она такая милая девчушка, и нет, я до сих пор не видел её злобную сторону, о которой ты предупреждала», – он смеётся, и я представляю его идеально белые зубы. Он прочищает горло и понижает голос. – «Надеюсь, ты в безопасности, Сиенна. Я волновался о тебе… по-настоящему волновался. На самом деле, я не могу перестать думать о тебе», – я слышу слегка приглушённый голос Эмили на заднем плане. – «Эй, у меня есть кое-кто, кто хочет поздороваться. А вот и она».
«Привет, Си-Си. Люблю тебя. Скоро увидимся», – она отключается и убегает прочь, и Зейн снова берёт линк в руки:
«Береги себя, Сиенна».
Щелчок в конце сообщения. Я нажимаю «отбой».
Трей делает вид, что изучает рушащийся небоскрёб, и переводит взгляд на меня, когда я заканчиваю слушать сообщение.
– Всё в порядке?
– Ага, просто нужно было проверить младшую сестренку.
Трей вскидывает бровь.
– Сестрёнку?
– Ну да, ей пять.
Он подходит ко мне.
– Где она?
– С другом. Временно, – я знаю, что ему любопытно, но он не пытается вызнать больше, он просто кивает и собирает свою медицинскую сумку, в то время как я бросаю маячок в углу комнаты. Когда он встречается со мной взглядом, я улыбаюсь.
– Итак, я подумываю о том, чтобы присоединиться к «Грани». Не возражаешь?
Трей улыбается в ответ:
– Это большая удача для нас.
Когда мы выходим из «Мегасферы», солнце слепит, и глазам требуется мгновение, чтобы привыкнуть к яркости. Я слышу визг шин, и Трей рукой запихивает меня себе за спину. Хлопает одна дверь машины, потом другая. Выглянув из-за плеча Трея, я безошибочно опознаю фигуру Виктора и его жирного подельника Карлоса, направляющихся к нам. Сердце ухнуло в пятки.
– Я здесь не за тобой, Трей, – говорит Виктор. – Я здесь за девчонкой.
Они знакомы?
– Прости, Виктор. Теперь она работает на меня.
Я обхожу руку Трея, потому что мне не нужна его защита. Я сама могу позаботиться о Викторе.
– Виктор, я же говорила тебе, что всё кончено. А теперь уходи. Ты больше ничего от меня не получишь.
Губы Виктора кривятся в ухмылке.
– Ну, здравствуй, Сиенна, – он замолкает, вперившись в меня взглядом. – Я говорил тебе, что ты не закончишь, пока я не скажу. Забыла?
Трей рядом со мной напрягается.
– Послушай, если Сиенна говорит, что она завязала, тогда тебе нужно оставить её в покое.
Виктор ухмыляется.
– Ты всегда был горячим парнем, Трей. Как в тот раз в баре пару лет назад…
– Заткнись, Виктор, – тихо предупреждает Трей.
Карлос делает несколько шагов вперёд и хрустит костяшками. Я уверена, что эти ребята вооружены. И лишь надеюсь, что Трей тоже.
Виктор снова обращает на меня внимание.
– Знаешь, Сиенна, Дьявол не слишком добр к людям, нарушающим свои обещания.
Трей делает шаг вперёд, сжимая кулаки.
– Скажи Дьяволу, что если у него проблемы, то он может обсудить их со мной.
Воздух заряжен напряжением. Каждая мышца на спине натянута, готова драться или бежать, смотря по ситуации. Карлос тянется рукой себе за спину, но Виктор останавливает его жестом.
– В этом нет необходимости. Трей знает, что не стоит снова ссориться с нами.
Я заинтригована его словами, но держу рот на замке.
Виктор грозно смотрит на Трея.
– Я обязательно передам Дьяволу привет от тебя, – его глаза обращаются на меня. – Что до тебя, то это ещё не конец.
Он возвращается к своей развалюхе, а Карлос следует за ним по пятам.
– Ты знаком с Виктором? – спрашиваю я, когда они уезжают, визжа шинами и гремя басами.
– Сталкивались пару раз, – неопределённо отвечает Трей.
– В каком смысле?
– Слушай, просто забудь об этом, – он следит глазами за машиной, пока она не скрывается за поворотом. – Я ему не доверяю.
– Ну, я тоже, но в этом нет ничего нового…
– Нет, я имею в виду, я не верю, что он не последует за нами в лагерь. Думаю, тебе стоит отправиться туда, а я отвлеку его – отправлю искать ветра в поле. Справишься сама?
– Конечно.
И пока я смотрю, как Трей шагает к своему чёрному грузовику, я не волнуюсь. Да и вообще, что может пойти не так?
***
Используя те же координаты, что дал мне Чез, я нахожу местоположение скрытого входа в лагерь «Грани». Я сижу на байке и смотрю на пустынную почву, терпеливо ожидая появления пристройки. Бетонное здание поднимается вверх, как лава, покидающая жерло вулкана. Оттуда выходят двое мужчин. Те же, что и позавчера.
Оставив байк на обочине дороги, я иду к ним с рюкзаком за спиной и поднятыми руками. Когда я подхожу к бетонному блоку, они опускают оружие.
– Помните меня?
– Как мы могли забыть? – восклицает Кудряш. – Нечасто встретишь девчонок на таких байках.
Я останавливаюсь в паре метров от них и цепляюсь пальцами за петли для ремня.
– Я здесь, чтобы присоединиться к вам, ребята.
Двое мужчин переглядываются и хохочут.
– Ты хочешь вступить в «Грань»?
Я начинаю злиться.
– Что смешного?
– Ты сама. Только погляди на себя – такая маленькая штучка с таким важным видом, – сказал Кудряш. – Это чертовски забавно.
Я решаю проигнорировать их реакцию и воспользоваться полезным знакомством:
– У меня есть разрешение Трея.
– Трея здесь нет. Он уехал за припасами. Вернется через несколько часов, – сказал Шрам.
– Я знаю. Он сказал мне приехать…
– В неудачное время, – добавляет Кудряш. – Нэш за главного.
– Нэш?
– Да, также известный как командир. Увидишь его – поймёшь, – Кудряш связывается с кем-то по рации и просит Нэша подойти к главному входу.
Сердце колотится от предвкушения. Я не знаю, чего ждать от этого Нэша. Трей, по крайней мере, порядочный человек, но если Нэш похож на большинство членов «Грани», о которых я слышала, у меня есть основания опасаться.
Во рту пересыхает и становится тяжело дышать, когда мужчина выходит из бетонного здания, из которого вчера появился Трей. Он куда крупнее Трея и немного старше. Он кажется властным и… опасным. Одетый в серые военные брюки и облегающую чёрную футболку, он демонстрирует перекатывающиеся мышцы. И поверьте, их очень много. А на голове у него типичная военная стрижка – максимально короткая.
Присоединившись к двум охранникам, он прищуривается. Смотрит на моё лицо и хмурится.
– Что тут у вас?
– Командир, это… – Кудряш замолкает, когда понимает, что он даже не знает моего имени.
– Сиенна. Сиенна Престон, – я протягиваю руку, стараясь быть приветливой, но Нэш просто смотрит на неё.
Он изучает меня холодными серыми глазами, заставляя задуматься, почему же не он стоит во главе этой организации. Его взгляд оставляет мощное впечатление.
– Зачем ты здесь, Сиенна?
Я расправляю плечи и смотрю ему в глаза.
– Я хочу вступить в «Грань».
На мгновение он выглядит удивлённым, но скрывает это смешком.
– И почему же я должен тебя принять?
– Я быстрая. Умная и смелая, – я делаю паузу для большего эффекта. – И я отличная воровка.
Кудряш смеётся, но затыкается, когда Нэш поворачивается и пронзает его взглядом. Пока он повернулся профилем ко мне, я замечаю зазубренный белый шрам, который начинается у его уха и заканчивается на скуле.
– Что ж, мисс Престон, не знаю, зачем нам может понадобиться воровка…
– Я дружу с Треем, командир. Он надеется, что я буду здесь, когда он вернётся.
Он хмурится.
– Готова ли ты завершить посвящение?
Посвящение? Я никогда не слышала об этом, но интересно, насколько все серьёзно.
– Я сделаю все, что от меня потребуется, – говорю я с напускной уверенностью.
Нэш улыбается, и я вижу ряд кривых зубов. Не жутко кривых, но стоит сказать, что брекеты ему бы не помешали.
– Рад это слышать. Следуй за мной.
Я задерживаюсь, не желая бросаясь байк. Нэш замечает мои колебания.
– Отдай ключи одному из парней. Они уже имели опыт с реактивными мотоциклами. Они припаркуют его в безопасном месте.
Я собираюсь поспорить, что никто – точнее, никто кроме меня, – не сядет на него. Но потом вспоминаю о словах, которые только что произнесла. «Я сделаю всё, что от меня потребуется». Отстой.
Кидаю ключи Кудряшу, который таращится на меня огромными глазами, а потом расплывается в улыбке.
– Только попробуй поцарапать, – угрожаю я.
– Не парься, – отвечает он.
Я, не оглядываясь, следую за командиром по песку. Не могу смотреть, как кто-то другой водит мою «Харли». От одной мысли сводит желудок.
Мы входим в серую постройку размером с небольшой лифт – достаточно большую, чтобы вместить пару металлических стульев. Это типа лифт такой: на панели управления есть ряд кнопок, которые нажимает командир. Типа-лифт спускается под землю. Когда она останавливается, мы выходим к мини-машине, ожидающей нас.
– Забирайся.
Как только мы упаковываемся в крошечное пространство, а мой рюкзак оказывается на коленях, умная машина начинает движение сама по себе, зная, куда ехать и когда остановиться. Мы лавируем по подземным туннелям в течение нескольких минут, проделывая пару миль под пустынной почвой. Когда я начинаю опасаться, что ещё немного и мы окажемся в океане, машина подъезжает к лифту и останавливается.
– Следуй за мной.
Мы понимаемся на лифте на более высокий уровень. Двери открываются, два человека отходят в сторону. Они вооружены и охраняют лифт, чтобы никто не вошёл… или не вышел. Не уверена.
Девушка-охранник, моя ровесница, высокая и с идеальной фигурой. У неё короткие каштановые волосы и высокие скулы, с которыми она могла бы быть супермоделью. Вместо этого она охраняет дверь лифта в серой майке, шортах цвета хаки и армейских ботинках.
Парень с другой стороны двери гораздо ниже, но более мускулистый. Со взлохмаченными светлыми волосами и несколькими цепочками на шее, он похож на сёрфера, потерявшего волну. Жаль, что он никогда не узнает об этом здесь, в пустыне.
Нэш кивает им по очереди.
– Трина, Джефф, прошу, следуйте за мной.
Трина и Джефф встают за командиром, а я замыкаю строй. Нэш ведёт нас по коридору с бетонным полом и бежевыми стенами. Безукоризненно чистое и лишённое каких-либо украшений на стенах, это место можно было легко принять за помещения старой больницы.
Нэш открывает дверь в комнату справа и заводит нас внутрь. Комната белая и пустая. Никакой мебели. Никаких стульев. Ничего. Но когда я поворачиваю голову и вижу, что находится у дальней стены комнаты, моё сердце останавливается. Комната не совсем пуста. Там есть два объекта… и их всего два.
Небольшой столик. И пара ржавых ножниц.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
– Длинные волосы мешают нашей работе, – говорит командир, протягивая мне ржавые ножницы. – Обрежь их.
Как бы я ни проклинала свои волосы, избавляться от них я не хотела. Может, они и завиваются надоедливыми кудряшками на летней жаре, но они мои. Это предмет моей гордости.
Я мотаю головой и обхватываю себя руками, словно в попытке защититься.
Нэш прищуривается.
– Делай. Быстро.
Девушка по имени Трина шагает вперед.
– Командир, это действительно необходимо?
Командир разворачивается и смотрит на Трину так, что она замолкает.
Сдерживая рыдания, я выхватываю ножницы из его протянутой руки. Я отказываюсь плакать перед этими людьми.
Я завожу руки за голову. Сжав прядь волос, закусываю губу, чтобы не расплакаться. Ножницы тупые и рвут волоски. Я смаргиваю слёзы, когда первая прядка падает на пол рыжим колечком. Когда я заканчиваю, руки болят, а глаза щиплет от слёз. Обрезанные волосы лежат на полу тусклой рыжей горсткой. Затылок кажется голым. Незащищённым. Я протягиваю ножницы Нэшу.
– Лучше?
Он кивает.
– Намного.
Берёт меня за плечо и ведёт в соседнюю комнату. В центре располагается металлический операционный стол, над которым нависает какой-то серый аппарат. У него длинная «рука», согнутая под углом девяносто градусов. Но не это вселяет страх в моё сердце, а игла длиной в восемь сантиметров, торчащая из этой «руки».
– Мы доказываем свою верность делу, нанося метку «Грани», – говорит Нэш. – Ты готова это сделать?
Я киваю, слишком напуганная, чтобы говорить.
– Ложись, – приказывает он.
Сердце грохочет в ушах, но я делаю так, как он просит, сначала положив на пол рюкзак. Стол подо мной холодный и жёсткий, металл холодит кожу сквозь тонкую хлопковую футболку.
Он машет Джефу и Трине.
– Подержите её.
Я распахиваю глаза, когда они хватают меня за руки и прижимают к столу. Краем глаза мне видно Нэша, и я смотрю, как он возится с большим аппаратом.
Мне хочется кричать, но я лежу так тихо, как только могу. Всё вокруг заваливается на бок.
Аппарат начинает жужжать, и Нэш подносит иглу к моему плечу.
– Может быть немного больно, – говорит он. Его взгляд перемещается на мою забинтованную руку. – Но, похоже, ты привычна к боли.
Горло сжимается. Куда я влезла?
Трина держит мою правую руку и ободряюще мне улыбается.
– Всё будет в порядке, – мягко говорит она.
Игла прокалывает кожу, и боль волной прокатывается по руке. Я кричу, и от этого крышесносного звука звенит в ушах. Жар проникает под кожу – обжигая, оплавляя и причиняя сильнейшую боль. Игла двигается быстро, подобно древней швейной машине, но глубоко впивается, проникая в мышцы, сухожилия и даже кости.
Живот скручивает, и я крепко зажмуриваюсь от жгучих слёз. Боль слишком сильна. Когда я думаю, что больше не выдержу ни минуты, то внезапно чувствую облегчение. Жар исчезает, а прохладный компресс успокаивает горящее место.
Я не открываю глаз, пока боль не превращается в тупую и ноющую.
Тина похлопывает меня по руке.
– Уже всё. Ты отлично справилась.
Она помогает мне сесть, и я бросаю взгляд на свою руку. Кожа ярко-красная, и крошечные капли крови просачиваются из игольных отверстий. Тошнота вновь подкатывает, и на этот раз я не могу удержаться. Я соскакиваю со стола, несмотря на пронзительную боль в руке, и бегу к ближайшей мусорной корзине. Кислота обжигает горло, и меня рвёт, пока в желудке ничего не остаётся. Я такая слабая. Уставшая. Униженная.
Командир стоит в дверях, ожидая, когда я успокоюсь. Его лицо не выражает ни эмоций, ни чувств. В его глазах нет ни отвращения, ни капли заботы.
Я вытираю рот тыльной стороной руки, и Трина подаёт мне стакан воды.
– Не переживай, – шепчет она, – такое случается и с лучшими из нас.
Нэш смотрит на нас, потом отрывисто командует:
– Трина, покажи Сиенне её комнату.
С этими словами он поворачивается и выходит за дверь.
Трина бросает на меня извиняющийся взгляд, когда Джефф тихо выскальзывает из комнаты.
– Что он сделал? – спрашиваю я, стирая капельки крови полотенцем, которое передала Трина.
– Теперь у тебя есть внутренняя татуировка, – отвечает она. – У всех нас есть похожая, вживлённая под кожу. Это знак «Грани».
– Что такое внутренняя татуировка?
– В отличие от татуировок на коже, эта проникает глубже, под кожу. Её можно увидеть только в ультрафиолетовом свете или в полной темноте, – Трина подходит к стене и щёлкает выключателем. Комната немедленно погружается в темноту, и тут я вижу оранжевые завитки, сияющие на её руке, словно побеги, ползущие от запястья и исчезающие за коротким рукавом футболки. Я бросаю взгляд на собственное плечо, где свет мерцает из-под кожи. Это геометрический узор, состоящий из перекрывающихся кругов, которые отдалённо напоминают цветок.
– Что это? – спрашиваю я.
– Это называется «Цветок жизни» и символизирует нашу связь с природой.
Тогда-то я и вспоминаю узловатое дерево, украшавшее руку Трея в ночь, когда он вытащил меня из правительственного здания.
– А что у тебя на руке? – спрашиваю я.
– Это моя видимая татуировка.
Она включает свет. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть к яркости. Она подходит к металлическому столу.
– Обычно ребята выбирают что-нибудь природное, как протест всему противоестественному в нашем мире, – она вскидывает брови. – Хочешь такую?
Когда набивали маленький «Цветок жизни» мне уже было невероятно больно, и я не уверена, что готова к чему-то большему. Я уже собираюсь сказать нет, но потом думаю о том, как здорово было бы иметь что-то, что определяет меня.
– Думаю, да, – отвечаю я.
Трина похлопывает по металлическому столу.
– Запрыгивай сюда, я тебе сделаю.
Я проскальзываю обратно на металлический операционный стол под грохот своего сердца. Может, Трина будет понежнее с этой штукой.
– Ты уже знаешь, чего хочешь? – спросила она.
Я вспоминаю, как отец взял меня с собой в магазин за подарком для мамы на день рождения, когда мне было десять. Мы обедали в городе, на веранде одного кафе. Красивая чёрно-фиолетовая бабочка приземлилась на наш стол, и я уже собиралась прикоснуться к ней, но отец меня остановил.
«Знаешь, что мне больше всего нравится в бабочках?» – и не дожидаясь ответа, он продолжил: – «Мне нравится, что они переживают второе рождение. Они начинают эту жизнь уродливыми гусеницами, но когда выходят из кокона, то становятся одними из самых прекрасных существ на земле. Я думаю об этом каждый раз, когда их вижу».
В то время слова отца никак меня не затронули. Но теперь я поняла, о чём он говорил.
Когда бабочка проходит трансформацию и выходит из кокона, она освобождается от своей старой жизни. Она оставляет позади жизнь гусеницы и кокон, который не только связал её, но и помог завершить изменение. Мне нравится идея освобождения от прежней жизни. Идея возрождения или трансформации. У меня есть возможность стать новой Сиеной, которая не лжёт и не ворует, чтобы свести концы с концами. Новый человек, которого не похищали из-за собственной беспечности и глупости. Я могу стать кем-то другим.
