Текст книги "Юный самурай. Путь воина. Путь меча. Путь дракона"

Автор книги: Крис Брэдфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 49 страниц)

27. Решение судей

– …Никогда не теряй бдительности!

Слова звенели в голове Джека, совсем как боккэн, которым его ударили по шее.

Возле сэнсэя Хосокава испытание не заканчивалось. Он и был последним испытанием.

Потирая шею, Джек вместе с другими участниками стоял в центре Бутоку-дэна. Они построились в три ряда. Все выглядели так, словно пришли с войны. Ни один не остался без синяка или раны.

Остальные ученики школы сидели вдоль стен додзё и терпеливо ждали. Масамото, Хосокава, Ёса, Кюдзо и Ямада сидели кружком в церемониальной нише и вполголоса обсуждали, кто достоин Круга трех.

Сэнсэй Кано расположился в сторонке, прислонив к колонне свой белый посох. Как приглашенный учитель, он не мог принимать участие в отборе, но Джек видел, что он внимательно прислушивается к обсуждению.

Поначалу все шло тихо и мирно, но вдруг между наставниками вспыхнул жаркий спор. Они заговорили громче.

– Я против! – Сэнсэй Кюдзо грохнул по деревянному полу тяжелым, точно булыжник, кулаком. – Он не прошел испытание!

Все глаза и уши в додзё обратились к нише. Несмотря на попытки Масамото вернуть беседу в спокойное русло, обрывки разговора по-прежнему долетали до учеников.

– …судите с пристрастием.

Раздражение сэнсэя Кюдзо взяло верх над благоразумием, и он повернулся к Масамото.

– А вы? Относитесь непредвзято? – вмешалась сэнсэй Ёса.

– Это к делу отношения не имеет. Он не прошел испытание. Где это видано, чтобы правила меняли ради одного человека?

Масамото поднял руку, призывая всех успокоиться:

– Довольно. Если вы считаете, что я заинтересованное лицо, я не буду голосовать.

Но спорщики не утихомирились. Правда, теперь они перешли на сдавленный шепот, так что ученики больше ничего не слышали. У Джека упало сердце. Ведь сэнсэй Кюдзо обещал сделать все, чтобы он не принял участие в Круге трех.

– А вы как думаете, сэнсэй Кано? – спросил Масамото у мастера бо. – Мы зашли в тупик. Нужен ваш голос.

Гигант подвинулся к ним. Вскоре затруднение, по-видимому, было разрешено. Учителя вернулись к мирной беседе, хотя сэнсэй Кюдзо по-прежнему сидел с кислой миной, словно уксуса хлебнул. Под крышей Бутоку-дэна, словно пушечный выстрел, прозвучал хлопок ладоней, и Масамото объявил:

– Время пришло!

Все замерли в ожидании. Лица наставников были непроницаемы. За их спинами гордо поднимался резной камон золотого феникса.

– Юные самураи! Мы поклоном приветствуем тех, кто решился пройти испытания.

Масамото окинул взглядом три ряда учеников так, что каждый посчитал, будто воин посмотрел в глаза именно ему.

– Мы тщательно оценили каждого из вас. В Круге трех примут участие те, кто прошел хотя бы одно испытание и действовал как истинный самурай, носитель духа бусидо. Когда я буду называть ваши имена, выходите вперед и слушайте наше решение.

Джек простился с последней надеждой. Теперь ему осталось только локти кусать. Строй до конца он не прошел, а значит, еще долгие-долгие годы Круг трех будет для него лишь мечтой, а техника «Двух небес» – тайной.

– Эми-тян, – позвал Масамото.

Эми, прихрамывая, подошла и встала перед судьями. На Испытании мечом ей пришлось несладко.

– Ты добилась хороших результатов. Ты отличный кюдока, и, хотя Строй тебя испугал, нас поразило, с каким хладнокровием ты вела себя перед лицом опасности. Для этого нужна отвага. Однако твой общий результат не так высок, чтобы ты могла принять участие в Круге. Уверен, твой отец с этим согласился бы. Три голоса «против» и два «за».

Эми поклонилась судьям. Глядя, как она возвращается на свое место, Джек вдруг подумал: какими же трудными должны быть испытания Круга трех, если даже дочку покровителя школы до них не допустили.

К общему разочарованию, судьи не приняли и еще шестерых участников. Правда, когда Джек понял, что планку подняли так высоко, на душе у него стало немного легче.

– Тадаси-кун, – вызвал Масамото.

Вперед вышел крепкий, широкоплечий мальчишка с черными выгнутыми, как полумесяцы, бровями. Джек узнал его – он первым записался на состязания.

Масамото кивнул:

– Ты продемонстрировал несгибаемый дух. Особенно на тамасивари. Жаль, что тебя сбили с ног в самом конце Строя, однако это не беда. Четыре голоса «за», один «против». Ты примешь участие в Круге.

Зал огласился восторженными криками. Хоть одного из учеников признали достойным! Широко улыбаясь, Тадаси поклонился и встал в центре додзё. Однако радость была недолгой – судьи не приняли ни одного из следующих семи претендентов.

Вызвали Акико.

Она подошла к судьям, и Джек скрестил за спиной пальцы, желая девочке удачи.

– Что я могу сказать? Единственная, кто погасил свечу первым же выстрелом, – произнес Масамото. Сэнсэй Ёса так и сияла, глядя на свою подопечную. – Однако ты дошла только до середины Строя. Во время битвы ты была немного рассеянна. Мы ожидали от тебя большего.

Акико закусила губу. У Джека во рту пересохло. Неужели это его признание помешало девочке сосредоточиться?

– И все-таки на других испытаниях ты показала такую силу духа, что было бы несправедливо отказать тебе, – продолжил Масамото. – Три голоса «за» и два «против». Твое место – рядом с Тадаси.

Бутоку-дэн снова наполнился аплодисментами. Акико замерла, не веря своему счастью. Только через несколько мгновений она сумела взять себя в руки, поклонилась и встала рядом с Тадаси.

Следующие десять учеников пополнили ряды отвергнутых. Джек с удовлетворением отметил, что в их числе оказался и Горо. В Круг трех прошла только Харуми, невысокая девочка с кукольным лицом. Теперь осталось только два места.

Вызвали Кадзуки.

Рана на щеке у него припухла еще сильнее, а глаз полностью заплыл.

– Великолепные результаты на всех испытаниях. Все голоса «за». Ты – участник Круга.

Кадзуки первым заслужил единодушное одобрение. Он был лучшим в глазах всех наставников, а если судить по восторженным крикам, вся школа, очевидно, прочила его в победители Круга. Хоть они и были врагами, Джек не мог не признать, что мальчишка отлично выступил и заслужил победу.

Теперь в Круге осталось лишь одно место, а на него претендовали трое: Ямато, Хирото и сам Джек. Уверенный в том, что проиграет, Джек молился, чтобы Ямато одержал верх над Хирото.

– Ямато-кун, – вызвал Масамото.

Ямато вышел вперед, морщась от боли и потирая бок. Он с тревогой ждал, что скажет отец.

– С гордостью отмечу, что ты вел себя как настоящий Масамото. Решение далось нам тяжело. Однако ты не одержал полной победы ни в одном из испытаний, и три голоса были отданы «против». Мне жаль, но ты не войдешь в пятерку.

Ямато широко раскрыл глаза. Он выглядел так, словно хочет сквозь землю провалиться. Джек не поверил ушам. Выходит, наставники спорили о Ямато, а не о нем. Вот почему Масамото отказался от права голоса в пользу сэнсэя Кано! Наверное, воин очень расстроился из-за решения судей.

Понурив голову, Ямато побрел к остальным ученикам. В каждом его шаге читалась горькая досада.

Масамото вызвал Джека.

Мальчик приготовился к неизбежному.

– Джек-кун, решить твою судьбу было очень нелегко. Я считаю, что ты продемонстрировал на испытаниях истинный дух бусидо и доказал, что достоин войти в Круг трех. Однако я не могу судить беспристрастно, поскольку ты мой приемный сын. К тому же ты не завершил ни одного испытания.

Хирото одержал верх, в этом не было никаких сомнений. Джеку хотелось только поскорее со всем покончить и сесть рядом с Ямато, но тут самурай продолжил:

– Ты не прошел Строй до конца. С другой стороны, ты прошел дальше всех. Сэнсэя Хосокава очень порадовало твое мастерство. Он голосовал за тебя, несмотря на твою последнюю ошибку. Однако мнения разделились. Поэтому мы решили, что окончательное решение будет принимать сэнсэй Кано.

Так, значит, они все-таки спорили о нем. Джек почувствовал на себе серые глаза мастера бо. Мальчик знал, что учитель не может видеть, но понимал, что тот наблюдает за ним всеми остальными чувствами.

– Вряд ли нужно напоминать тебе, что Круг трех не только трудное, но и опасное, а может, даже и роковое испытание, – продолжил Масамото. – Подобные решения даются нам очень тяжело. Хотя сэнсэй Кано и счел тебя достойным, он поставил условие, что ты будешь приходить к нему на дополнительные занятия.

На миг Джек засомневался: правильно ли расслышал? Допустили его или нет?

Ученики захлопали, хоть и не с таким восторгом, с которым встретили победу Кадзуки и остальных участников. Впрочем, Джеку это было не важно. Он будет участвовать в Круге, а Хирото – нет! «Карма за пинок по ребрам», – подумал мальчик, когда Хирото тихонько проскользнул к остальным ученикам, сверля Джека злобным взглядом.

– А теперь я обращаюсь к тем, кого не приняли: одним лишь участием вы показали достойную самураев отвагу! – провозгласил Масамото и склонил голову перед группой у стены в знак искреннего уважения.

Он повернулся к пятерым ученикам, стоявшим в центре зала: Тадаси, Акико, Харуми, Кадзуки и Джеку.

– Тем, кто продолжает путь, я хочу дать совет. В битве сильного тела и сильной техники побеждает техника. В битве сильной техники и сильного ума побеждает ум, потому что он способен найти слабые стороны противника[63]63
  «В бою между сильной техникой и сильным телом побеждает техника. В бою между сильным умом и сильной техникой побеждает ум, поскольку он отыщет слабое место» – Тайсэн Дэсимару (японский учитель сото дзэн, 1914–1982). – Примеч. авт.


[Закрыть]. Большинству из вас еще предстоит осознать эту истину, но один ученик уже обрел мудрость, которая нужна, чтобы ее постичь.

Кадзуки так и расцвел, ожидая похвалы. Его улыбка быстро превратилась в недоверчивую гримасу, когда Масамото объявил:

– Ёри, подойди. Ты присоединишься к ним в Круге трех.

Все ошеломленно ахнули и повернулись к невысокому мальчику. Соседи вытолкали его вперед, и он поплелся в центр зала, испуганный и беспомощный, как новорожденный ягненок.

28. Вop

– Неужели он так и ударил тебя, когда ты поклонился? – сказал Сабуро на следующий день, когда они отдыхали в Южном саду дзэн в перерыве между занятиями.

Друзья собрались на веранде, с которой открывался вид на чашу с водой и группы камней. Все кругом укрыл снег, и теперь садик напоминал миниатюрный пейзаж с облаками и горными вершинами в белых шапках.

Джек страдальчески улыбнулся и потер шею.

– Сэнсэй Хосокава был последним препятствием, – напомнила Акико. Они с Кику играли в охадзики: прицеливались в круглый, как монетка, голыш другим камешком и, если получалось по нему попасть, забирали его себе. – Ты бы стал кланяться в разгар боя?

– Нет. Но это было не очень-то честно с его стороны.

– А вот я до сих пор не понимаю, почему Джека выбрали, а меня нет, – пробормотал Ямато, хмуро тыкая в снег боккэном. – По мне, так это несправедливо. Только потому, что он гай…

– Ямато! – воскликнула Акико, сурово глядя на двоюродного брата. – Дальше, чем прошел Джек, не проходил никто за всю историю Строя. Он заслужил право участвовать.

– Прости. – Ямато с виноватой улыбкой повернулся к Джеку. – Я все никак не успокоюсь.

Мальчик приоткрыл рубаху своего ги и начал рассматривать лиловые синяки на правом боку. Джек заметил, что на Испытании мечом ему сильно досталось. А еще понял, что друг сгорает от стыда – ведь он не сумел победить. Джек решил забыть про обидное слово. Он лишь надеялся, что превратности судьбы не разрушат их дружбу.

– Больно, да?

Сабуро тронул пальцем синяки.

– Ай! – взвизгнул Ямато и оттолкнул руку.

– Нюня!

– Сейчас получишь!

Ямато принялся тузить Сабуро. Тот упал на спину и кувырком скатился с веранды прямо в снег. Все засмеялись.

– Ты забываешь, Сабуро, что все это я терпел зазря! – крикнул Ямато.

Спрыгнув с веранды, он набрал полные пригоршни снега и швырнул в лицо Сабуро.

– Отстань от него! – строго сказала Акико, боясь, как бы Ямато с досады не наделал глупостей.

– Тебе легко говорить. Вас с Джеком допустили, а меня – нет!

– Не забывай… про Ёри, – пропыхтел Сабуро под градом ударов и лавинами снега.

– Точно. А Ёри где? – быстро спросила Кику, пытаясь отвлечь Ямато.

Мальчик остановился:

– Неблагодарный маленький гений – там.

Он показал в дальний конец сада, на кривую, узловатую сосну, чей ствол поддерживала подпорка.

Под одной заснеженной кроной сидел на корточках Ёри и рассеянно тянул за хвост бумажного журавлика, заставляя его двигать крылышками. Несмотря на все попытки друзей утешить его, Ёри так и не сказал ни слова с тех пор, как услышал, что будет участвовать в Круге.

– Не будь таким занудой, – сказала Акико двоюродному брату. – Ёри ничего не хотел.

– Так зачем его приняли? Наставники говорили, что в Круг пройдут лишь пятеро. У нас полно других учеников, которые отдали бы правую руку за это лишнее место. И я – один из них. – Ямато выпустил Сабуро и начал яростно отряхивать кимоно от снега.

– Прости, он действительно прошел испытание, а ты нет.

– Знаю. – Мальчик плюхнулся на веранду. – Но Ёри даже не участвовал в остальных. Откуда сэнсэям знать, готов он или нет?

– А мы что, готовы? – спросил Джек.

– Ну, ты уж точно нет. Тебя просто взяли, – выпалил Ямато.

– Вот поэтому я и должен ходить к сэнсэю Кано, – ответил Джек, словно извиняясь.

– Тебе это пригодится.

– Именно. И твоя помощь тоже, если ты не против.

– Ты о чем?

Ямато повернулся к Джеку:

– Сэнсэй Кано сказал, мне нужен партнер для поединков. Я надеялся, им будешь ты.

Ямато медлил с ответом, и Джек решил, что сейчас он из гордости откажется.

– Да хватит тебе. Поборемся, как в старые времена в Тоба.

Мальчик раскусил хитрость и все же сумел выдавить из себя слабую улыбку:

– Спасибо, Джек. Конечно, я согласен. Ты же знаешь, я никогда не упущу возможности тебя вздуть!

Тем вечером Джек услышал, что Ёри плачет. Оставлять друга одного не годилось, и Джек постучал к нему.

– Входите, – всхлипнул мальчик.

Джек сдвинул сёдзи и шагнул в комнату. Тут едва хватало места встать, не говоря уже о том, чтобы сесть. Комнатка была крошечная, и всю ее заполонили бумажные журавлики. А Ёри, как одержимый, делал все новых и новых.

Джек расчистил себе место и сел рядом. Мальчик даже не повернул к нему головы. Тогда Джек решил помочь ему с оригами. Закончив пятого журавлика, он уже не мог сдерживать любопытство.

– Зачем тебе столько? Ты ведь решил коан.

– Сэнбадзуру ориката, – пробурчал в ответ Ёри.

– Что это? – Джек озадаченно наморщил лоб.

– Есть такая легенда, – продолжил Ёри, недовольный тем, что его отвлекают. – Если кто-то сложит тысячу журавликов, журавль исполнит его желание.

– Вот как? А какое у тебя желание?

– А разве непонятно?

Джек догадывался какое, но раз уж Ёри был не расположен к беседам, решил промолчать. Разговор не ладился, и Джек встал размять ноги. Он шагнул к маленькому оконцу и посмотрел во двор. В темноте плыли снежинки. Если бы у Джека хватило терпения сложить тысячу журавликов, он бы знал, что загадать. То же, что он загадал даруме.

Джек вспомнил о сестре. Где она сейчас? Хорошо, если хотя бы завтракает у миссис Уинтерс. А если нет? Об этом и подумать было страшно.

Не хотелось добавлять к печалям Ёри свои собственные, поэтому Джек снова сел за работу. Он взял листок и сложил еще одного журавлика.

Вскоре стопка листочков закончилась. Ёри тихо поблагодарил его за помощь и сказал, что на следующий день раздобудет еще. Улыбнуться у него не вышло, однако он немного успокоился и перестал плакать, поэтому Джек направился к себе. Отодвинул сёдзи. И в ужасе застыл.

В его комнате все перевернули вверх дном.

Футон развернули и вспороли. Парадное кимоно, ги и боккэн валялись на полу. Даруму и бонсай сбросили с окна, и деревце с голыми корнями лежало на боку, а земля рассыпалась.

Сначала Джек решил, что это Кадзуки. Именно такого и следовало ожидать от него и его банды Скорпиона. Он внимательно осмотрел комнату, проверяя, не пропало ли что-нибудь. К счастью, мечи Масамото нашлись под парадным кимоно, а скомканный, но целый рисунок сестры лежал под цветочным горшком. Рядом валялась опрокинутая коробочка инро. Джек заглянул под футон и понял, что пропало.

Он вихрем пронесся по пустынному в этот час коридору и распахнул сёдзи комнаты, где жил Кадзуки.

– Где она?

– Где что? – с негодованием спросил тот.

Он сидел и полировал сверкающий самурайский меч с черными, отделанными золотом ножнами. Отец подарил его сыну, узнав, что тот будет участвовать в Круге.

– Сам знаешь что. Отдай!

Под левым глазом у мальчишки темнел синяк. Кадзуки гневно уставился на Джека:

– Убирайся вон! Ты что, решил, что самурай станет у тебя красть? Может, у вас, гайдзинов, так принято, но не у японцев.

Заметив, как расстроен Джек, он ухмыльнулся:

– Если все-таки найдешь, кто это сделал, напомни мне их поблагодарить.

Джек выругался. Кадзуки хоть и задирал нос, но был тут явно ни при чем. Может, Хирото решил отомстить за победу на состязаниях? Джек повернул голову и застыл.

Из его комнаты показалась белая тень. В руке она сжимала томик в кожаном переплете.

– Стой! – завопил Джек.

На него уставились черные, блестящие, как мокрая галька, глаза. Призрачная фигура бесшумно, словно падающий снег, полетела дальше по коридору и выскочила из Сиси-но-ма.

Джек бросился следом. Пронесся мимо испуганных учеников, которые выглянули на шум, и выбежал в холодную ночь.

Неизвестный пересекал двор. Джек рванулся вдогонку:

– Отдай!

Незнакомец добежал до школьной стены и прыгнул на нее. Джек не отставал. Схватив край белой куртки, он дернул изо всех сил, получил ногой в грудь и рухнул в снег. Теперь он мог только смотреть, как вор с кошачьей грацией взбирается на стену.

Не обернувшись, фигура в белом исчезла в снежной ночи.

29. Подмена

– Ты уверен, что это был Глаз Дракона? – спросил Ямато, помогая Джеку убирать комнату. – Ведь он давно не показывался.

Джек очистил картинку Джесс от земли и разгладил ее. Рисунок лежал в инро, и, если уж он выпал, значит, вор обыскивал комнату как следует.

– Я ждал его, но он подослал кого-то другого. Или умудрился вырастить второй глаз, – усмехнулся Джек, вспомнив черные глаза, смотревшие на него сквозь прорезь в капюшоне.

– Но откуда взялась белая одежда? Наверное, тебя кто-то разыграл. Может, кто-то из банды Скорпиона? Ведь ниндзя одеваются в черное.

– Ночью – да, – сказала Акико с порога. На ней было розовое ночное кимоно с рисунком из лепестков. – На снегу они выделялись бы в такой одежде, как днем. Их синоби сёдзоку предназначено для маскировки, поэтому ночью они носят черное, зимой – белое, а в лесу – зеленое.

– Где ты пропадала? – спросил Джек, злясь, что она не пришла помочь раньше.

Было уже очень поздно. Все ученики успели заскучать и разошлись по комнатам. Никто из них не видел белого ниндзя. И к лучшему. Лишние вопросы тут были ни к чему. Чтобы не рассказывать кому-то еще об отцовской тетради, мальчик даже сказал Сабуро, что разгром в комнате устроил Хирото.

– Я была в купальне, – ответила Акико, изумленно глядя по сторонам. – А что стряслось? Что-то украли?

– Глаз Дракона вернулся, – ответил Джек, поднимая с пола мечи. – И да, у меня кое-что украли.

– Только не тетрадь! – воскликнула она.

Джек покачал головой:

– Нет. Словарь отца Люция. Тот, который он дал мне в Тоба и завещал отвезти в Осаку. Похоже, придется нарушить обещание.

– А зачем им словарь? – спросил Ямато, наморщив лоб.

– Думаешь, им словарь был нужен? – Джек поднял даруму и поставил его на подоконник рядом с бонсаем. – Книга отца Люция очень похожа на тетрадь с картами. Вот я и оставил ее под футоном для виду. Тот, кто ее похитил, не обнаружит разницы, пока не заглянет внутрь. Должно быть, я появился, когда поиски были в самом разгаре.

– Ниндзя был тут, когда ты вошел? – недоверчиво переспросил Ямато. – Почему же ты его не видел?

– Похоже, он затаился у меня над головой, – объяснил Джек. От этой мысли его передернуло. – Видишь влажные пятна над дверью? Это растаявший снег. Наверное, ниндзя втиснулся между потолком и балкой.

– Это возможно, – согласилась Акико. – Они с детских лет тренируют ловкость. Говорят, даже умеют висеть на ветке, зацепившись за нее одним пальцем.

– А ты откуда знаешь? – удивился Ямато.

– И где же тетрадь, если Глаз Дракона ее не забрал? – спросила Акико, не обращая внимания на вопрос двоюродного брата.

Джек поколебался. Он больше не мог рисковать тетрадью и не хотел говорить, где ее спрятал. Когда они с Эми были в замке Нидзё, Джек отлучился, сказав, что ему нужно в туалет, а сам спрятал тетрадь в нише за полотном с журавлями. Там картам ничто не угрожало. Лучшего тайника и придумать было нельзя. Но только пока про него никто не знал.

– Джек, ты должен нам доверять, – настаивала Акико. – Кроме того, мы поможем тебе защитить карты, если будем знать, где они. Глаз Дракона скоро поймет, что добыл обманку, и вернется за настоящей тетрадью.

Джек помолчал, глядя на них обоих. Они его друзья. Самые близкие друзья. Он должен им доверять. Акико права. Они могли бы ему помочь. И все-таки рассказывать им все не годится. Только не сейчас.

– Помнишь, я говорил, что побывал в замке Нидзё еще раз, с Эми?

– Да, – ответила Акико с холодком.

– Прости, что не объяснил тогда. Но ведь и ты тоже не все мне рассказываешь, – добавил мальчик с упреком. Он выдержал крошечную паузу. – В общем, я пошел с Эми один не просто так. Я спрятал тетрадь во дворце.

– Во дворце? Но почему?

– Даймё Такатоми сделал замок неуязвимым. Где еще прятать тетрадь от такого хитрого ниндзя, как Глаз Дракона?

– Не могу поверить! – воскликнула Акико, глядя на него с таким гневом, словно он только что совершил ужасное преступление.

– Ты о чем? Это же самое лучшее место. И чего ты так смотришь? Можно подумать, я кого-то убил.

– Пока не убил. Но ты ставишь под угрозу жизнь даймё Такатоми! – ответила она, качая головой, словно не веря, что Джек такой глупый. – Теперь Глаз Дракона проникнет во дворец.

– Как? А если даже попытается, соловьиный пол сразу выдаст его присутствие. Ниндзя схватят прежде, чем он приблизится к даймё, – возразил Джек. – И кроме того, почему это даймё в опасности? О том, что тетрадь во дворце, знаем только мы трое. Глазу Дракона и в голову не придет там искать, а мы уж точно ему не расскажем.