Текст книги "Юный самурай. Путь воина. Путь меча. Путь дракона"

Автор книги: Крис Брэдфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 49 страниц)

40. Путь воина

Джек и Ямато вместе влетели в Буцу-дэн.

Увидев Нефритовый меч в руках Ямато, ученики Ягю рю разразились дикими воплями восторга. Камакура раздулся от гордости и разгладил кимоно, готовясь принять меч – а с ним и победу.

Рядом, скрестив ноги, сидел Масамото. На его лице застыло отстраненное выражение: когда в Буцу-дэн вошел Ямато с мечом в руках, Масамото словно превратился в фигурку из папье-маше, став безжизненной оболочкой.

Приблизившись к возвышению, Джек и Ямато поклонились, и приветственные крики зрителей перешли в уважительный гул.

Справа от возвышения сидели на коленях Акико и Сабуро, а слева – Морико и Райдэн. Акико грустно улыбнулась: она была рада увидеть Джека целым и невредимым и в то же время расстроена поражением.

Ямато сделал шаг вперед. Камакура приготовился взять Нефритовый меч.

Джеку с огромным трудом удалось убедить Ямато нести меч. В конце концов Ямато согласился, признав, что это лучший способ помириться с отцом. Джек не гнался за славой победы в Тарю-дзиай: Масамото великодушно принял его в свою семью и Джек не хотел, чтобы из-за него эта семья распалась.

Ямато еще раз поклонился и встал на одно колено, обеими руками подняв над головой Нефритовый меч. Камакура протянул руки, чтобы принять его и официально закрепить победу своей школы. Однако прежде чем Камакура успел коснуться трофея, Ямато повернулся и протянул меч отцу:

– Отец, умоляю простить меня и подношу тебе то, что по праву принадлежит Нитэн ити рю. Не я добыл меч. Это сделал Джек.

Все замерли в полном недоумении.

Джек ушам своим не поверил: они так не договаривались! Ямато должен был передать меч Масамото, ничего не объясняя! Вся слава должна была достаться Ямато! Таким образом Масамото убедился бы, что его сын достоин звания самурая и семейного имени.

Акико широко открытыми глазами уставилась на застывшего в поклоне Ямато, потом посмотрела на Джека, который молча качал головой.

Масамото смерил сына недоверчивым взглядом:

– Это правда?

– Да, отец. Но Джек настоял на том, чтобы меч тебе вручил я.

Не обращая внимания на протесты Джека, Масамото коротко кивнул, показывая, что ему все ясно. Поднялся на ноги и принял меч из протянутых рук Ямато.

– Победа в Тарю-дзиай присуждается школе Нитэн ити рю! – объявил изумленный судья.

На стороне Нитэн ити рю Буцу-дэн взорвался криками восторга. Со стороны Ягю рю послышались вопли протеста. Разозленный Райдэн затопал ногами, а Морико оскалила черные зубы, зашипев на Акико.

Камакура побагровел от ярости, его горло затряслось, словно он подавился жабой.

– Это черт знает что! – в конце концов завопил Камакура, толкнув судью. – Черт знает что!

С кислым видом кивнув Масамото, разъяренный Камакура вышел из зала, и его самураи торопливо последовали за ним. Судья призвал к тишине; когда гомон затих, он передал слово Масамото.

– Ученики Нитэн ити рю! – начал Масамото, торжественно взмахнув Нефритовым мечом. – Сегодня мы увидели, что означает быть самураем нашей школы!

Раздался взрыв аплодисментов. Масамото поднял левую руку, призывая к тишине, спустился с возвышения и подошел к Джеку.

– В начале учебного года я сказал вам, что каждый юный самурай должен победить себя, вынести боль изнурительных тренировок и научиться сохранять присутствие духа в опасности. Этот мальчик, Джек-кун, – живой пример моих слов. Сегодня он сражался доблестно и храбро. Одержал победу над противником и не уронил честь школы!

Раздался новый взрыв аплодисментов.

– Однако бусидо – не только смелость и честь, а цель бусидо – не в сражениях и войне. Хотя вам необходимо овладеть искусством боя, не к этому вы должны стремиться. Истинная сущность бусидо – это честность, благородство и преданность.

Повернувшись к Ямато, он положил руку на плечо сына.

– Именно эти качество проявил Ямато. Признать такую правду в присутствии множества людей требует исключительной смелости. Возможно, даже большей смелости, чем потребовалось, чтобы добыть Нефритовый меч.

Масамото поднял сверкающее лезвие, и ученики снова захлопали.

– Ямато, ты ответил на мой вопрос, – продолжал он, глядя на сына с такой теплотой, которой Джек ни разу не замечал раньше. – Я спросил у тебя, что означает быть Масамото. Ты только что показал мне истинный дух Масамото. Ты с уважением отнесся к Джеку. Ты проявил кристальную честность и показал себя настоящим Масамото. Я принимаю твое извинение и прошу вернуться в Нитэн ити рю.

Масамото опустился на колено, чтобы не смотреть на сына сверху вниз.

Джек глазам своим не поверил. Судя по лицу Акико, и она пришла в полное изумление. Несмотря на все происшедшее, Масамото публично и официально признал Ямато. Остальные ученики тоже поняли всю необычность момента и почтительно склонились перед Масамото и Ямато – в зале наступила тишина.

Отец и сын поклонились друг другу.

– Бусидо – это не увеселительная прогулка, – провозгласил Масамото, вставая. – Я говорил вам, что Путь воина длится всю жизнь, а мастерство заключается именно в том, чтобы не свернуть. Ученики Нитэн ити рю, не сворачивайте с пути!

Буцу-дэн взорвался неистовыми аплодисментами.

41. Гион мацури

Маленький мальчик в белоснежной одежде и черной шапочке синтоистского жреца поднял над головой короткий вакидзаси и изо всех сил опустил его.

Одним ударом малыш перерезал веревку, возвещая начало Гион мацури.

– С ума сойти! В жизни ничего подобного не видел! – восторгался Джек.

Мимо проходила нескончаемая процессия: громадные деревянные паланкины и колесницы, украшенные красивыми тканями и белыми фонарями, которые напоминали наполненные ветром паруса. Паланкины несли на плечах, а повозки – некоторые размером с баржу, полные изысканно одетых гейш с набеленными лицами, – толкали.

Когда первая колесница достигла перекрестка, толкавшие ее мужчины громко закричали: «Ёй! Ёй! Ёй то сэй!», а музыканты на крыше принялись отбивать ритм на больших барабанах тайко. Огромное сооружение начало поворачивать и постепенно исчезло за углом, словно гигантский разукрашенный дракон.

– А что это за праздник? – спросил Джек, перекрикивая шум.

– Это очистительный ритуал, – ответила стоявшая рядом Акико. Она была одета в кимоно цвета морской волны, украшенное яркой хризантемой. – Семьсот лет назад в Киото началась чума, и мацури проводится, чтобы предотвратить ее возвращение.

– В Англии тоже была чума, – сказал Джек. – У нас ее называли Черной смертью.

Окружавшая их толпа ринулась вперед: каждому хотелось получше разглядеть проходившие мимо паланкины и колесницы. В неразберихе Эми с двумя друзьями подошла к Джеку, Акико и Ямато.

– Как поживает наш победоносный самурай? – спросила Эми, обмахиваясь красным бумажным веером, и втиснулась между Джеком и Акико. Акико бросила на нее неприязненный взгляд.

– Спасибо, хорошо! – ответил Джек. – Замечательный праздник…

– Пойдемте! – позвал Ямато, увидев недовольство Акико, и схватил Джека за руку. – Я знаю местечко получше.

– Извини, мне пора. Еще увидимся!

Джек помахал разочарованной Эми – Ямато и Акико потащили его сквозь толпу туда, где их ждали Сабуро, Ёри и Кику.

– На вот, попробуй! – сказал Сабуро и сунул Джеку пирожок в виде рыбки.

– Что это? – подозрительно спросил Джек.

– Тайяку… – выдавил Сабуро с набитым ртом.

– Позже. Днем наедимся! – вмешался Ямато. – Надо опередить процессию, чтобы увидеть ее всю целиком. Пошли!

Ямато повел друзей по какому-то переулку, и, попетляв по безлюдным улочкам, они вышли на главную улицу перед дворцом императора.

Там уже собрались сотни людей, повсюду стояли лотки с непривычного вида сладостями, жареной курицей, сэнча и разнообразными безделушками – от красочных бумажных вееров до жутких масок из папье-маше: все было готово к вечернему празднику.

– Ну вот! Что я вам говорил? Отсюда можно увидеть всю процессию! – Ямато стал нетерпеливо проталкиваться вперед.

После вчерашней победы в Тарю-дзиай и примирения с отцом Ямато сильно изменился: он больше не вел себя с Джеком холодно и отстраненно. Больше того, Ямато так серьезно воспринял дружбу с Джеком, что почти превратился в его телохранителя, набрасываясь на любого, кто посмел назвать Джека гайдзином.

Правда, мало кто его так называл. Вместе с Акико и Сабуро Джек и Ямато стали героями школы. Только Кадзуки с дружками по-прежнему терпеть не могли Джека, однако они сидели тише воды, ниже травы, пока вся школа праздновала победу над Ягю рю.

– Смотрите! – закричала Кику. – Масамото!

– Куда это он? – спросил Джек.

– На аудиенцию с императором, разумеется! – с почтительным восхищением ответила Кику. – Император – наше живое божество.

– Хотя Тарю-дзиай выиграл ты, честь личной встречи с императором предоставляется основателю школы, – объяснила Акико.

Масамото с Нефритовым мечом и в сопровождении парадно разодетых наставников – Ямада, Кюдзо, Хосокава и Ёса – вошел в громадные ворота дворца и исчез за высокими стенами.

«Интересно, каково встретиться с живым божеством?» – подумал Джек.

Остаток дня ребята провели, разглядывая процессию паланкинов и колесниц с гейшами и музыкантами, а заодно знакомя Джека с японской кухней. Сабуро определенно нравилось экспериментировать с желудком Джека, насильно скармливая ему все подряд – с большим или меньшим успехом. Такояки, шарики из теста с имбирем и жареным осьминогом, Джеку понравились, а вот обаняки, круглые булочки со сладкой начинкой, на его вкус были приторно-сладкими. Ребята бродили по улицам, и Сабуро постоянно угощал Джека разными жареными пирожками.

– Они называются окономияки, то есть готовь, что вздумается, когда захочется, – объяснила Акико с отвращением во взгляде, когда Джек жевал четвертый. – Но я бы не стала это есть: кто знает, что туда положили!

– Скорее, идите сюда! – закричал Ямато, размахивая руками и показывая на лоток в переулочке. – Здесь продают замечательные маски, я таких еще не видел!

– Смотри, Джек, как раз для тебя! – Сабуро вручил ему маску уродливого красного демона с четырьмя глазами и золотыми зубами. – Ты в ней просто красавчиком станешь!

– А вот эта тебе – учитывая, что ты именно так дерешься! – парировал Джек и протянул ему маску сморщенной старухи.

– Очень смешно! – ответил Сабуро, но маску все же взял. – Ямато, а как тебе эта?

– Почему бы нет? Выразительная штучка, – сказал мальчик, рассматривая золотую маску сумасшедшего с пучками черных волос.

– Акико, а ты какую возьмешь? – спросил Джек.

– Наверное, эту. – Акико показала на красную с золотом маску бабочки.

– Да, тебе она будет очень к лицу… – Джек запнулся, заметив, что его неожиданно нежный комплимент удивил Сабуро и Кику. – Ну… она подойдет тебе куда больше, чем вон та, – неуклюже поправился он, небрежно махнув рукой на маску демона.

– Спасибо, Джек, – мило улыбнулась Акико, поворачиваясь к торговцу.

Джек облегченно вздохнул: хорошо хоть она не видела, как он покраснел! Зато Ямато заметил и многозначительно приподнял брови.

Вскоре после заката зажгли все фонари на паланкинах и колесницах, и Киото превратился в сказочный город. Фонари плыли над улицами, словно облака, освещенные изнутри крохотными солнышками. Все надели маски, повсюду звучала музыка и царило веселье.

Многие паланкины и колесницы остановились: носильщики стали прикладываться к большим бутылкам сакэ, и скоро на каждом углу шумно веселились.

Джек, Акико, Ямато и остальные шли обратно на главную улицу, чтобы посмотреть фейерверк, когда группа пьяных самураев, шатаясь, прошла мимо, заставив Джека отскочить в сторону. Он столкнулся с человеком в черной одежде и дьявольской маске с красными рожками и маленьким белым черепом посреди лба.

– Пошел прочь! – прошипел черный дьявол.

Джек посмотрел на него сквозь свою маску и застыл на месте.

Прохожий раздраженно отшвырнул мальчишку с дороги и торопливо пошел по улице, а потом свернул в узкий переулок.

– Джек, ты чего? – Акико подбежала к нему.

– Кажется… я только что видел Докугана Рю!

42. Докуган Рю

– Наверное, ты ошибся! Докуган Рю никогда бы не посмел появиться на празднике! – на бегу сказала Акико: они все уже бежали по переулку вслед за черным дьяволом.

– Я не мог ошибиться! – ответил Джек. – У него был всего один глаз – причем зеленый! Сколько одноглазых с глазом зеленого цвета японцев ты видел?

– Одного, – признался Ямато.

– Вот именно! Надеюсь, он меня не узнал! – Джек на ходу снял маску с лица. – Так куда ведет этот переулок?

Не успел Ямато ответить, как они уже завернули за угол и оказались напротив замка Нидзё – возле одного из боковых входов, перед узким мостиком, перекинутым через ров.

– Думаешь, твой ниндзя вошел в замок? – с беспокойством спросил Сабуро.

– Похоже на то. – Джек оглянулся на пустынную улицу. – А куда все подевались?

– Смотрят фейерверк возле дворца императора, – ответила Кику.

Джек всматривался в темноту в поисках Докугана Рю. Ничто не шевелится. Как тут его найдешь?

– А охрана где? – спросил Джек. – Я думал, здесь живет отец Эми. Ведь это же дворец Такатоми, даймё Киото, верно? Здесь на каждом шагу должны быть стражники!

– Так ведь сегодня Гион мацури! – напомнил Ёри. – Даймё на празднике, и большинство его стражников тоже.

– Ну разумеется! Лучшее время для ниндзя, чтобы проникнуть в замок! – сказал Джек.

– Да зачем ему это? – не поверила Кику.

– Кто знает, – пожал плечами Джек. – Но уж наверняка не за тем, чтобы фейерверк посмотреть! Пошли! Надо его найти и остановить!

– Да это же ниндзя! – воскликнул Сабуро.

– А мы самураи!

Джек помчался к мостику. Помедлив, остальные побежали за ним – позади всех неохотно тащился Сабуро.

– Сабуро, вы с Ёри лучше посторожите здесь, – предложил Джек к явному облегчению Сабуро.

Четверо остальных осторожно пробрались по узкому деревянному мостику к воротам.

– Ты думаешь, они открыты? – спросила Акико. – А если он залез через стену?

– Сейчас узнаем, – отозвался Джек и налег на тяжелую дверь.

Она открылась.

Джек вгляделся в непроницаемый мрак: ничего не видно, хоть глаз выколи. Глубоко вдохнув и приготовившись нарваться на засаду, он влетел вовнутрь.

Не успел Джек и двух шагов пройти, как потерял равновесие и упал лицом вниз на каменные плиты.

– Джек, что с тобой? – спросила Акико, обеспокоенная его приглушенным стоном.

– Все нормально, – прошептал Джек. – Заходите. Я всего лишь споткнулся об охранника – он мертв.

Вошедшие друзья нашли Джека склонившимся над телом мертвого самурая.

– Там, за дверью, еще один, – сказал Джек.

Кику сдавленно вскрикнула при виде обезглавленного тела второго стражника. Акико прижала подругу к себе.

– Похоже, беднягу убили его собственным мечом, – заметил Ямато.

– Кику, иди расскажи все остальным, – резким шепотом приказала Акико. – Поднимите тревогу и позовите Масамото!

Молча кивнув, Кику обошла обезглавленного стражника, выскользнула за ворота и помчалась к Императорскому дворцу.

– А теперь что будем делать? – спросил Ямато.

– Найдем его и остановим! – сказал Джек со зловещей решительностью в голосе, внимательно осматривая двор.

– Или поищем живого стражника, который может поднять тревогу, – предложила Акико, обеспокоенная намерениями Джека.

– Слишком поздно! – Джек показал на черную, едва заметную тень на парапете. – Вот он! Возле стены, на той стороне двора.

Оглядевшись, Джек заметил принадлежавший обезглавленному самураю окровавленный меч. Схватил его и помчался навстречу Докугану Рю. Ямато и Акико уставились ему вслед.

– Да он спятил! – воскликнула Акико. – Его же убьют!

– Не убьют, если в моих силах этому помешать! – ответил Ямато, принимаясь искать в темноте катану второго самурая.

– Вы ведь никогда раньше не пользовались настоящим мечом!

– Не важно! Тот, кто овладел боккэном, наверняка справится и с катаной. Ага, нашел! – Ямато подобрал второй меч. – Пошли! Джек уже на другой стороне двора!

– Прелестно! А мне, значит, только короткий меч оставили! – пробормотала Акико, вытаскивая вакидзаси из-за пояса ближайшего стражника, и помчалась вслед за Ямато.

Джек уже был возле стены замка и видел прячущегося в тени Докугана Рю: тот направлялся к группе из пяти зданий в центре крепости. Судя по тому, как замысловато они были украшены, именно там жил даймё Такатоми.

Докуган Рю, слишком занятый осторожным продвижением вперед, не замечал Джека.

Теперь или никогда!

Джек поудобнее взялся за рукоять катаны. Настоящий меч весил куда больше боккэна, и приходилось все время следить, чтобы киссаки не опускался, иначе противник легко достанет Джека.

Докуган Рю все еще не заметил Джека, и тот подкрался поближе.

В десяти шагах от ниндзя Джек почувствовал, как спрятанные глубоко внутри ярость и боль, вызванные смертью отца, вдруг вырвались на поверхность, как лава из вулкана.

Пора! Докуган Рю наконец-то заплатит за смерть отца!

Однако Джек колебался.

Ну как же можно вот так напасть?

– Колебаться нельзя! – не оборачиваясь, прошипел Докуган Рю.

Он резко обернулся, и в темноте блеснула серебристая звездочка сюрикэна.

– Берегись! – крикнул Ямато, прикрывая Джека собой.

Сюрикэн вонзился Ямато в грудь – обливаясь кровью, тот упал на пол.

Джек словно взбесился от ярости. Завопив во все горло, он налетел на Докугана Рю с поднятым мечом и изо всех сил ударил своего заклятого врага.

Докуган Рю вытащил ниндзято из ножен на спине и с легкостью отбил удар. А затем перешел в атаку, полоснув по животу Джека.

Предугадав это движение, Джек блокировал удар и сразу же ударил сам, направив меч в лицо противника. Докуган Рю кувыркнулся назад, чтобы уклониться от лезвия. Уже в воздухе он пнул Джека по рукам, заставив выронить катану. Докуган Рю приземлился на ноги, и в то же время меч Джека с грохотом упал, оставив его безоружным и беззащитным.

– А для гайдзина у тебя уже неплохо получается, юный самурай! – с искренним уважением сказал ниндзя. – В один прекрасный день ты и впрямь можешь стать хорошим бойцом. Сегодня меня не за тобой послали, так что будь послушным мальчиком, иди домой!

– У меня нет дома. Ведь ты убил моего отца! – ответил взбешенный Джек. – Или к отцу тебя тоже послали?

– На твоего отца мне было наплевать! Меня послали за картой!

Джек недоверчиво уставился на ниндзя:

– И кто же тобой командует?

– Да ты все никак не уймешься! – раздраженно прошипел Докуган Рю. – Надеюсь, без руки ты выживешь, хотя меч держать будет нечем!

Докуган Рю поднял ниндзято и ударил, собираясь отсечь мальчишке правую руку.

Словно падающая звездочка, в темноте блеснул брошенный Акико вакидзаси. В последний момент ниндзя инстинктивно повернулся, его меч ушел в сторону, пройдя на волосок от плеча Джека. Вакидзаси воткнулся в бок Докугана Рю, однако, несмотря на глубокую рану, ниндзя даже не пикнул. Слегка покачнувшись, он посмотрел на торчащий в боку меч.

– А ты где этому научилась? У Масамото? – с отвращением спросил он, увидев появившуюся рядом с Джеком Акико.

Не сводя хмурого взгляда с Джека и Акико, ниндзя осторожно вытащил окровавленное лезвие и перехватил рукоятку поудобнее, собираясь метнуть вакидзаси в беззащитную Акико.

Тут настежь распахнулись главные ворота, и Масамото ворвался во двор, а за ним его самураи с факелами в руках.

– Рассыпаться! – приказал Масамото. – Найти их и убить ниндзя!

– В другой раз, гайдзин! – прошипел Докуган Рю. – Я не забыл про карту.

Он бросил вакидзаси, влез по стене, словно злобный четырехногий паук, и скрылся в темноте.

Вдалеке взрывались фейерверки, и яркие разноцветные звездочки падали с ночного неба, будто метеоры.

43. Кэндо – Путь меча

Очевидно, Докугана Рю послали, чтобы отравить даймё Такатоми, – объяснил Масамото следующим вечером, когда они собрались в Хо-о-но-ма, Зале феникса.

Масамото сидел на возвышении, за его спиной виднелся величественный феникс. Слева от Масамото расположились Кюдзо и Ёса, а справа – Хосокава и Ямада.

Акико, Джек и забинтованный Ямато сидели на полу. Ямато невероятно повезло: сюрикэн не был отравлен и рана в груди, хотя и глубокая, опасности не представляла.

– Но кто его послал? – спросил Джек.

Масамото пригубил сэнча и задумчиво уставился на чашку.

– Мы не знаем. Возможно, что-то затевается, – озабоченно сказал он. – Поэтому даймё Такатоми усилил свою личную охрану и принял дополнительные меры безопасности в замке. Он просит извинения, что не смог присутствовать на нашей встрече сегодня, поскольку его отозвали в Эдо. Но он очень благодарен вам за то, что вы помогли остановить ниндзя. И попросил меня передать вам это в знак благодарности.

Служанка внесла три коробочки и поставила одну перед каждым из трех юных самураев. Джек посмотрел на свою: маленькая прямоугольная коробочка из лакированного дерева, искусно украшенная золотом и серебром. На поверхности виднелась едва заметно выгравированная сакура, цветок которой был выложен слоновой костью. Сверху к коробочке был привязан шнурок с маленьким брелоком в форме головы льва, тоже вырезанный из слоновой кости. Джек с любопытством посмотрел на подарки, полученные друзьями.

Все три коробочки были похожи, отличаясь только украшениями и брелоками: Ямато достался брелок в форме обезьяны, а Акико получила орла.

– Это инро, – объяснил Масамото, заметив недоумение Джека. – В них носят разные мелочи, вроде лекарств, денег и письменных принадлежностей. Брелок из слоновой кости называется нэцкэ: с его помощью инро закрепляется на поясе.

Джек взял в руки изящно сделанную вещицу. Он всегда недоумевал, как японцы обходятся без карманов. Положенные одна на другую коробочки инро тесно прилегали друг к другу. Джек пропустил шнурок через пояс и с помощью нэцкэ закрепил инро.

– Такатоми-сама также согласился бессрочно финансировать Нитэн ити рю и подарил нам новый зал для тренировок, – продолжал Масамото. – Он будет называться Така-но-ма, Зал сокола. И за это я очень вам благодарен. Вы снова принесли великую славу школе. В знак признания ваших заслуг я хотел бы кое-что подарить каждому из вас.

Служанка внесла три коробки, поставив их рядом с Масамото.

– Ямато, ты проявил себя истинным Масамото. И доказал это собственной кровью. Я горжусь таким сыном. В знак моего уважения, прими от меня дайсё.

С трудом поклонившись – повязки мешали, – Ямато опустился перед отцом на колени. Масамото открыл первую коробку.

– Ямато, ты, наверное, узнал эти мечи. Они принадлежали Тэнно. Ты, вне всякого сомнения, доказал, что достоин их носить.

Морщась от боли, Ямато протянул руки, принимая от отца катану и вакидзаси. Вместе эти два меча составляли дайсё – символ общественного положения и личной чести самурая. Получить в подарок дайсё было исключительно почетно.

На мгновение Ямато замер, не сводя глаз с черных лакированных ножен, скрывающих блестящие клинки. Потом сел на свое место рядом с Джеком и Акико. Джек невольно обратил внимание на сияющие от гордости глаза друга.

– Акико, подойди, пожалуйста, к сэнсэю Ёса. Именно она хотела бы вручить тебе подарок.

Девочка встала и низко поклонилась сэнсэю Ёса.

– Акико, ты обладаешь глазом орла и стремительностью сокола, – сказала сэнсэй Ёса, подвигая коробку поближе и бережно вытаскивая из нее несколько предметов. – Ты достойна носить мой лук и стрелы. Прими их в знак признания твоего искусства в кюдзюцу.

Потрясенная Акико едва сумела выразить свою благодарность. Дрожащими руками она взяла большой бамбуковый лук и колчан, полный стрел с оперением из ястребиных перьев.

– Акико, мой лук многому тебя научит. Как известно, лук содержит в себе часть души мастера, который его сделал. Теперь мой лук принадлежит тебе и, я надеюсь, будет защищать тебя, как защищал меня.

– Аригато годзаимасита, сэнсэй, – выдохнула Акико, с величайшей почтительностью держа перед собой лук и стрелы, и вернулась на место.

– И наконец, ты, Джек, – торжественно провозгласил Масамото. – Кто бы мог подумать, что едва не утонувший мальчишка-гайдзин сумеет достигнуть таких успехов? Твой отец, если бы он был жив, наверняка очень гордился бы тобой.

Глаза Джека внезапно наполнились горячими слезами. Неожиданное напоминание об отце причинило невыносимую боль, и пришлось изо всех сил прикусить губу, чтобы не расплакаться.

– Ты спас жизнь Ямато. Дважды, если я не ошибаюсь, – продолжал Масамото. – Выучил наш язык и следуешь нашим обычаям. И ты не дал Докугану Рю сделать его черное дело – причем не один раз, а трижды! Если бы у моего даймё была армия из таких мальчишек, как ты, то он мог бы покорить любую страну в мгновение ока. Подойди ко мне.

Джек подошел к Масамото и склонился в почтительном поклоне.

Все наставники поклонились в ответ. Сэнсэй Хосокава и сэнсэй Ёса одобрительно кивнули. Сэнсэй Кюдзо, как всегда, смотрел на Джека пренебрежительным взглядом. Зато сэнсэй Ямада тепло улыбался.

– Джек, тебе еще предстоит многому научиться. – Масамото вдруг посерьезнел. – Ты всего лишь росточек. Ты заложил первый камень, сделал первый шаг. Тебя ждет долгое путешествие по Пути воина, но, как я уже говорил вам, мы здесь для того, чтобы помочь вам пройти этот путь. И я дарю тебе свои первые мечи.

Акико и Ямато ахнули. Судя по ошеломленным лицам наставников, Джек понял, что ему оказана невероятная честь. Масамото открыл последнюю коробку и достал два внушительных меча.

В отличие от Нефритового меча, дайсё Масамото не отличались изысканностью: единственным украшением черных лакированных ножен был золотой феникс возле рукояти. Эти мечи сделали не для того, чтобы ими любоваться или хвастаться, – это было оружие воина.

– Джек, душа самурая – его меч, – внушительно произнес Масамото, передавая ему дайсё и сурово вглядываясь в лицо золотистыми глазами. – Обладание таким оружием несет в себе огромную ответственность, – сказал Масамото, не выпуская мечи, так что они с Джеком вместе держали их. – Они не должны попасть в руки врага. А ты всегда обязан соблюдать заповеди бусидо: порядочность, храбрость, доброта, уважение, честность, благородство и преданность. Понимаешь?

– Хай, Масамото-сама! Аригато годзаимасита, – искренне ответил Джек.

Приняв мечи из рук Масамото, Джек немедленно почувствовал всю тяжесть ответственности, которую они принесли с собой. Он низко поклонился и занял место между Акико и Ямато, положив дайсё рядом.

– Теперь, когда мы закончили, я хотел бы попросить вас оставить меня наедине с моим сыном Ямато. Нам нужно о многом поговорить. – Улыбка осветила неповрежденную половину лица Масамото.

Все почтительно поклонились и вышли из Зала феникса.

В ожидании Ямато Джек и Акико зашли в Южный сад дзэн. Встали между двумя валунами, молча разглядывая ночное небо. До полнолуния оставалось всего два дня, и луна ярко сияла. Поблескивали звездочки.

– Посмотри, вон самая яркая звезда. Это Спика, – наконец нарушил молчание Джек.

– Которая? Для меня они все выглядят одинаково.

– Начни с ручки ковша Большой Медведицы прямо над нами, потом проведи дугу до Арктура и продолжи до Спики. – Джек показывал пальцем, помогая Акико найти звезду. – Вон та слева называется Регул, а рядом с ним – Беллатрикс. Та, которая мигает, называется Юпитер, только это не звезда, а планета.

– Откуда ты все это знаешь? – спросила Акико, поворачиваясь к Джеку.

– Отец научил. Он сказал, что если я хочу стать штурманом, как он, то должен уметь находить путь по звездам.

– И ты умеешь?

– Достаточно, чтобы привести корабль обратно в порт, – ответил Джек и тоскливо добавил: – Может быть, даже домой вернуться…

– Ты все еще хочешь вернуться?

Джек посмотрел в черные глаза Акико: в них отражался лунный свет, и по спине Джека побежали мурашки.

Да, он по-прежнему хотел бы вернуться домой. Тосковал по зеленеющим весной полям Англии, по уютному теплу родительского очага зимой, где отец частенько рассказывал захватывающие истории о своих путешествиях. Скучал по шумному беспорядку Лондона: крикам уличных торговцев, мычанию коров и стуку кузнечных молотов. У него текли слюнки при одном воспоминании о говядине, пирогах и куску хлеба с толстым слоем масла, и невыносимо хотелось поговорить с кем-нибудь по-английски. Но больше всего Джек скучал по своей семье: теперь у него осталась только сестренка. Он должен найти Джесс и убедиться, что с ней все в порядке.

И все же, впервые за все время пребывания в Японии, стоя рядом с Акико под звездным небом, Джек почувствовал, что может стать здесь своим.

«Где бы ты ни был, твой мир – это твои друзья», – сказала мама, когда им пришлось переехать из Роттердама в Лаймхауз, где получил работу отец. Джеку в то время было всего семь лет, и он очень не хотел переезжать, однако теперь понимал, что имела в виду мама. Здесь, в Японии, он нашел настоящих друзей: Сабуро, Ёри, Кику, Ямато, а самое главное – Акико.

– Акико! – позвал кто-то.

Это оказалась сэнсэй Ёса.

– Можно тебя на минутку? Мне нужно объяснить тебе особенности твоего лука.

– Хай, сэнсэй, – ответила Акико и повернулась к Джеку: – Джек, я знаю, что ты скучаешь по своему дому в Англии, но ведь Япония тоже может стать тебе домом.

Тепло улыбнувшись, Акико поклонилась и ушла по тропинке, растворившись в темноте.

Джек уставился на ночное небо, мысленно повторяя названия звезд, пытаясь справиться с чувствами и не заплакать. Он рассеянно задел рукой меч, и ладонь задержалась на рукояти.

Поддавшись внезапному порыву, Джек вытащил катану из ножен и поднял, разглядывая меч в лунном свете. Любуясь изящным изгибом клинка, повернул его в воздухе, оценивая вес и центр тяжести. Еще слишком рано для катаны так же привычно лежать в руке, как более легкий деревянный боккэн, но Джек чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы попробовать несколько простых ударов.

Джек разрезал луну пополам, насадил на острие Беллатрикс и срезал падающую звезду. Резко обернувшись, поднял меч, готовясь отразить новую атаку, и увидел Докугана Рю: стоит в темноте, неподвижно, выжидает момента для нападения.

«Нельзя колебаться!»

И на этот раз Джек не стал медлить: поднял меч над головой и бросился на Докугана Рю, чтобы нанести смертельный удар.

– Джек! – закричал сзади сэнсэй Ямада.

Докуган Рю обратился в камень, и Джек бросил взгляд назад.

– Что ты делаешь? – Сэнсэй Ямада стоял в темноте, опираясь на трость и с любопытством рассматривая Джека.

– Я… – Джек оглянулся на камень, – тренировался.

– На камне?

– Ну, не совсем. – Джек съежился. – Я представил, что это Докуган Рю, и собрался его убить. Из мести.

– Месть приводит к поражению: она грызет тебя, пока не сглодает дочиста, – заметил сэнсэй Ямада таким тоном, словно говорил очевидную истину – такую же очевидную, как луна на небе.

– Но он убил моего отца!

– Да. И наверняка заплатит за свой грех – если не в этой жизни, то в следующей. Однако не вздумай поверить ни на секунду, что обладание мечом сделает тебя всесильным. Никогда не забывай о бусидо: порядочность, способность отличать хорошее от плохого – вот что сделает тебя самураем.