Текст книги "Взгляд из темноты"

Автор книги: Крис Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 6

В комнате на пару мгновений повисла тишина, которую наконец нарушила доктор Хоув:

– Бомба? Кто-то вложил бомбу в тело убитой? Что за чертовщина?

Ей никто не ответил. Хантер, подсев к компьютеру, пролистывал кадры из записи. Найдя нужный момент, он запустил видео. Доктор Уинстон вытащил руку из тела жертвы, сжимая какой-то металлический предмет. Все уставились на экран.

– Не могу разобрать, – проворчал Гарсиа. – Он слишком быстро двигается. Можешь замедлить?

– Не важно, как эта вещь выглядит, – отстраненно произнесла Кэролайн. – Это была бомба. Кто, черт побери, станет помещать бомбу в тело жертвы? И зачем? – Она принялась массировать виски. – Террорист?

Хантер покачал головой.

– Нападение было произведено в неподходящем для террористической атаки месте. Террористы хотят причинить как можно больше вреда, убить как можно больше людей. Не хочу обращать ваше внимание на очевидные вещи, док, но это же морг, а не супермаркет. И взрыв был недостаточно мощным даже для того, чтобы разнести все в комнате.

– Кроме того, все равно люди в морге обычно уже мертвы. – В голосе Гарсиа не было сарказма.

– Так зачем кому-то запихивать бомбу в труп? Это бессмысленно.

Хантер заглянул Кэролайн в глаза.

– У меня пока нет ответа на этот вопрос. – Он немного помолчал. – Нужно сосредоточиться на деле. Насколько я понимаю, больше никто не видел эту запись?

Хоув кивнула.

– Пускай так все и остается, – заявил Роберт. – Если пойдут слухи о том, что убийца оставил в теле жертвы бомбу, пресса превратит расследование в фарс, и мы будем тратить время на всякие дурацкие интервью. Мы не можем себе этого позволить. Нужно обуздать наши эмоции и помнить о том, что на свободе разгуливает преступник, обезумевший настолько, что убивает девушку, вкладывает в ее тело взрывное устройство и зашивает ей промежность, а потом его действия приводят к гибели еще двух людей.

В глазах Кэролайн опять сверкнули слезы, но она сдержалась. Хоув сотрудничала с Робертом во время многих расследований, и в правоохранительных органах не было человека, которому она доверяла бы больше. Женщина кивнула, и Хантер заметил гнев на ее лице.

– Пообещайте мне, что вы поймаете этого сукиного сына!

Прежде чем покинуть здание коронерского управления, Хантер и Гарсиа зашли в лабораторию, чтобы выяснить все, что уже удалось установить криминалистам. Большинство результатов анализов будет готово только через пару дней, но так как Роберт так и не увидел тело жертвы, сейчас ему нужны были отчеты криминалистов и фотографии с места преступления.

Он уже знал, что тело нашли восемь часов назад в задней комнате заброшенной лавки мясника в восточной части Лос-Анджелеса. Человек, вызвавший полицию, не назвал своего имени, и Хантер мысленно отметил, что нужно будет прослушать запись того телефонного звонка.

Возвращаясь в восточный район города, Роберт медленно пролистывал папку, которую дали ему криминалисты. Судя по фотографиям, сделанным на месте преступления, жертву оставили на грязном металлическом столе. Девушка лежала на спине, совершенно голая, ноги были сжаты, но не связаны. Правая рука свисала со стола, вторая лежала на груди. Глаза были открыты, и Хантер поразился застывшему в них ужасу. Впрочем, ему не раз приходилось видеть этот животный страх в глазах убитых.

На одном из снимков крупным кадром был запечатлен рот девушки. Губы были сшиты плотной черной ниткой. Из тех точек, где иголка пробила губы, пролилась кровь, запачкав подбородок и шею, а значит, жертва была еще жива, когда преступник это сделал. Промежность и внутренняя поверхность бедер тоже были измазаны кровью. Кожа вокруг швов немного припухла – еще одно доказательство того, что девушка умерла через несколько часов после пытки иголкой и ниткой. К моменту смерти в ранах уже начался сепсис, но не это вызвало ее гибель.

Хантер осмотрел фотографии комнаты. В лавке мясника было очень грязно, на полу валялись трубки для курения крэка, использованные шприцы и презервативы, крысиный помет, стены покрывали граффити. Криминалисты нашли там столько отпечатков пальцев, что казалось, будто там каждую ночь устраивали гулянки.

На данном этапе расследования только вскрытие тела жертвы могло бы пролить свет на случившееся.

Глава 7

К тому времени, как Гарсиа припарковал свой автомобиль рядом с машиной Хантера, все уже разъехались. Перед обмотанным полицейской лентой магазинчиком дежурил один патрульный.

Карлос знал, что Роберту нужно время, чтобы осмотреть место преступления.

– Я пока съезжу в офис, посмотрю, что можно сделать с фотографиями. Попробую поискать нашу пострадавшую в базе данных среди пропавших без вести. Как ты сам сказал, сейчас нам необходимо установить личность потерпевшей.

Кивнув, Хантер вышел из машины.

Показав значок патрульному, Роберт вошел в лавку. Казалось, с тех пор как он был здесь в прошлый раз, тошнотворный запах усилился раза в три. Когда дверь закрылась, Хантер остался в полной темноте. Включив фонарик, он почувствовал, как в венах гуляет адреналин. Каждый шаг сопровождался хрустом битого стекла и хлюпаньем чего-то мокрого под ногами. Пройдя мимо старого прилавка в магазине, Роберт направился к задней комнате. За дверью слышалось жужжание мух.

Подсобное помещение было просторным. Еще одна дверь вела в большую холодильную камеру. Хантер остановился на месте, стараясь привыкнуть к мерзостной вони. К горлу подступала тошнота, желудок молил о пощаде. Едва подавив рвотный рефлекс, Роберт закашлялся. Даже хирургическая маска не помогала.

Он медленно осветил фонариком стены и пол. У задней стены стояло две большие металлические мойки, справа от пола до потолка тянулись пустые полки, по которым бегали крысы.

Хантер поморщился.

– Ну конечно, крысы, – проворчал он.

Роберт ненавидел крыс.

На мгновение в его сознании вспыхнули воспоминания детства.

Ему тогда было восемь лет. Он возвращался из школы, когда путь ему преградили два мальчишки постарше. Хулиганы отобрали у него коробку для бутербродов, на крышке которой был нарисован Бэтмен. Год назад мама подарила эту коробку Роберту на день рождения. Он очень дорожил этим подарком, ведь через пару месяцев мать Хантера умерла от рака.

Мальчишки перебрасывали друг другу коробку, дразня Роберта, а потом швырнули ее в канализационный люк.

– Давай, лезь за ней, глухарь!

Смерть матери стала для Хантера и его отца таким шоком, что им было трудно справиться с этим. В течение нескольких недель, пока болезнь развивалась, Роберт, сидя в своей комнате, слышал, как мать кричит от боли. Тогда он словно сам ощущал ее страдания. Когда же она умерла, ребенок начал глохнуть. С его телом все было в порядке, но при помощи этих психосоматических изменений организм Роберта пытался преодолеть психологическую травму. Глухота сделала мальчика легкой добычей для хулиганов, избравших его новым объектом для своих насмешек. Чтобы избежать полной изоляции, Хантер научился читать по губам. Через два года глухота прошла столь же внезапно, как и началась.

– Лезь за ней, глухарек! – повторил второй мальчишка.

Роберт не стал терять времени. Он чуть ли не кубарем скатился вниз, в канализацию, словно от этого зависела его жизнь. Именно этого его обидчики и ждали. Они закрыли сверху люк и, посмеиваясь, ушли.

Хантер нашел свою коробку и поднялся по лестнице, но как он ни старался, у него не хватило сил на то, чтобы сдвинуть крышку. Не паникуя, мальчик вернулся вниз и пошел по канализационному тоннелю. Раз нельзя выбраться через этот люк, он найдет другой.

Роберт брел в полутьме, прижимая к груди коробку. Не успел он пройти и пятидесяти метров по грязному, вонючему туннелю, как ему на спину что-то упало с потолка. И вцепилось в рубашку. Ребенок инстинктивно стряхнул это с себя и отбросил как можно дальше. Послышался писк, и Хантер увидел, что это было.

Крыса размером с его коробку для завтраков.

Задержав дыхание, Роберт медленно повернулся к стене. Там копошились крысы всех форм и размеров.

Его затрясло.

Очень осторожно он повернул голову налево. У второй стены было еще больше крыс. И Хантер мог поклясться, что все они смотрели на него.

Он не стал раздумывать, а просто бросился бежать со всех ног, расплескивая воду. Через сто пятьдесят ярдов обнаружилась еще одна металлическая лестница. Этот люк тоже не поддавался. Пришлось спуститься в туннель и бежать дальше. Еще двести ярдов, еще один люк. Наконец Хантеру повезло. Крышка была приоткрыта, и мальчонка сумел протиснуться в щель.

У Роберта до сих пор сохранилась та коробка с изображением Бэтмена. И он до сих пор боялся крыс.

Отогнав болезненное воспоминание, Хантер сосредоточился на лавке. В комнате, куда он вошел, был только металлический стол, на котором нашли тело жертвы. Он находился в шести футах от открытой дверцы холодильной камеры.

Роберт задумчиво осмотрел стол. Было в нем что-то странное. Слишком уж высокий. Приглядевшись внимательнее, Хантер заметил, что под ножки стола подложили кирпичи, так что столешница теперь была расположена выше на фут-полтора.

Как и на снимках, пол был усыпан использованными презервативами, шприцами и грязными тряпками. Роберт осторожно двинулся вперед, следя за тем, куда ступает. Температура в этой комнате была градусов на пять выше, чем снаружи. По спине ручьями лил пот. Когда Хантер подошел к столу, жужжание мух стало громче.

Невзирая на мух, тошнотворную вонь и мерзкую жару, Роберт не торопился. Он знал, что криминалисты сделали все, что только могли, но на месте преступления можно было обнаружить не только улики. А у Хантера был дар подмечать всякие мелочи.

Он уже в пятый раз обошел вокруг стола. Сейчас его в первую очередь интересовал следующий вопрос: умерла ли жертва в этой комнате или же лавка мясника стала местом, где убийца просто оставил труп?

Роберт решил осмотреть обстановку с того места, где лежало тело.

Забравшись на стол, он принял ту же позу, в которой была найдена жертва, и выключил фонарик. Детектив замер, позволяя звукам, запахам, жаре и темноте комнаты проникнуть в свое сознание. Рубашка прилипла к телу, пропитавшись потом. Хантер вспомнил выражение лица той девушки, ужас в ее глазах. Продолжая лежать на спине, он включил фонарик и уставился в потолок, покрытый граффити.

И тут что-то привлекло его внимание. Роберт приподнялся и пристально осмотрел место прямо над металлической столешницей. Только через пару секунд он сумел осознать увиденное.

– О Боже! – Его глаза широко распахнулись от изумления.

Глава 8

Катя Кадрова, выйдя из воды, обернула влажные волосы пушистым белым полотенцем. Ароматические свечи освещали ее роскошную ванную комнату в пентхаусе элитного высотного дома в Западном Голливуде. Свечи помогали ей расслабиться. А сегодня ей без этого было не обойтись.

Катя, первая скрипка Лос-анджелесского филармонического оркестра, только что вернулась из своего первого тура по Америке. Шестьдесят пять концертов в разных городах за семьдесят дней… Тур принес ей блистательный успех, но от такой напряженной работы девушка совершенно выдохлась. Она с нетерпением ждала заслуженный отпуск.

Музыка стала частью ее жизни в очень раннем возрасте, когда девочке было всего четыре. В сознании Кати вспыхнуло ее первое воспоминание о музыке: она сидит на коленях у дедушки, тот пытается убаюкать капризную малышку, включив ей «Концерт для скрипки с оркестром ре мажор» Чайковского. Тогда она влюбилась в это дивное звучание. На следующий день дедушка подарил ей первую в ее жизни скрипку.

Но Катя не была самородком, вовсе нет. Много лет родителям приходилось мириться с ее отвратительным пиликаньем во время репетиций. Но девочка была очень целеустремленной и в конце концов добилась такого звучания, что даже ангелы бы улыбнулись, услышь они ее игру. Проработав долгое время в Европе, она приехала в Лос-Анджелес тринадцать месяцев назад, когда ей предложили роль первой скрипки в Лос-Анджелесском филармоническом оркестре.

Выйдя из ванной, Катя остановилась перед огромным зеркалом в спальне и посмотрела на свое отражение. Ее внешность была идеальна: большие карие глаза, изящный нос, высокие скулы, полные губы, белоснежная улыбка, черные волосы. Ей было тридцать лет, но по фигурке ее можно было принять за школьницу-чирлидера. Девушка посмотрела на себя в профиль, на пару секунд втянув живот. Ей показалось, что она немного располнела. Вероятно, всему виной нездоровая пища, которую она ела на коктейльных вечеринках во время тура. Катя неодобрительно покачала головой.

– Завтра же сяду на диету и вернусь в тренажерный зал, – прошептала она, потянувшись за розовым халатиком.

Телефон на прикроватном столике зазвонил. Девушка удивленно повернулась к нему. Почти никто не знал ее домашний номер.

– Алло. – Она взяла трубку после пятого звонка.

В телефоне что-то щелкнуло, и ей показалось, что кто-то взял в квартире вторую трубку – в гостиной, кабинете или на кухне.

– Как поживает моя суперзвезда?

– Привет, пап. – Катя улыбнулась.

– Привет, малыш. Как тур?

– Отлично. Только устала очень.

– Еще бы. Я читал отзывы критиков. Все в восторге от тебя.

– Я так рада, что ближайшие две недели проведу без репетиций, без концертов и уж точно без вечеринок. – Она вышла из спальни в мезонин над гостиной.

– Но для своего старого папы у тебя время найдется, верно?

– У меня всегда есть для тебя время, если только я не на гастролях, пап. Это ты у нас всегда занят, помнишь? – поддразнила его дочь.

– Ладно-ладно, не начинай. – Отец хихикнул. – Я слышу по твоему голосу, что ты устала. Ложись-ка спать, а завтра встретимся за обедом, что скажешь?

Катя поколебалась.

– О чем мы сейчас говорим, пап? Это будет один из твоих обедов в стиле «Мне пора бежать, давай перехватим по бутербродику» или настоящий обед из трех перемен блюд, во время которого нельзя включать мобильный?

Леонид Кадров был одним из самых знаменитых кинопродюсеров США. Его обед редко длился дольше получаса, и Катя об этом прекрасно знала.

Отец помолчал немного, и на этот раз девушка была уверена, что услышала в трубке щелчок.

– Пап, ты еще на связи?

– Да, малыш. И я выберу второй вариант.

– Я серьезно, папа. Если мы договоримся встретиться на обед, то ты должен пообещать мне, что выключишь мобильный и не сбежишь через полчаса.

– Никаких сотовых, я обещаю. Я освобожу свое расписание на завтра. И ты можешь выбрать ресторан.

– Хорошо. – Катя радостно улыбнулась. – Давай встретимся в час в ресторане «Мастрос Стик Хаус» в Беверли-Хиллз.

– Отличный выбор, – поддержал ее отец. – Я закажу столик.

– И ты не станешь опаздывать, правда, пап?

– Конечно, нет, котенок. Ты же моя суперзвезда, помнишь? Ладно, давай прощаться, а то мне тут звонят по второй линии.

– Почему меня это не удивляет? – Катя покачала головой.

– Спокойной ночи, родная. Завтра увидимся.

– До завтра, пап, – закончив разговор, она положила трубку в карман халата.

Спустившись в гостиную, Катя прошла на кухню. Ей хотелось выпить вина, чтобы еще больше расслабиться. Выбрав бутылку сансера в холодильнике, она принялась рыться в ящиках в поисках штопора, когда телефон зазвонил опять.

– Алло?

– Как поживает моя суперзвезда?

Катя нахмурилась.

Глава 9

– Ох, только не говори мне, что ты уже решил все отменить, пап. – Катя ничуть не удивилась. – Пап?

И вдруг она поняла, что голос звонившего принадлежал вовсе не ее отцу.

– Кто это?

– Ну уж точно не твой папочка.

– Филипп, это ты?

Филипп Штайн был новым дирижером Лос-анджелесского филармонического оркестра. Четыре месяца назад между ним и Катей завязался роман, но за три дня до конца гастролей они сильно поссорились. Филипп по уши влюбился в Катю и хотел, чтобы они попробовали пожить вместе. Кате нравился молодой дирижер, и она наслаждалась этими отношениями, но ее чувства были намного слабее. Она не была готова начинать с кем-то совместную жизнь, по крайней мере сейчас. Катя намекнула ему, что им лучше не видеться пару дней, просто чтобы проверить свои чувства. Филипп воспринял эту идею в штыки, закатив истерику и устроив самый отвратительный скандал в ее жизни. С тех пор они не разговаривали.

– Филипп? Кто такой Филипп? Он твой любовник?

Катя вздрогнула.

– Кто это? – настойчиво повторила она.

Тишина была ей ответом. От ужаса у девушки по спине пробежал холодок.

– Послушайте, я полагаю, что вы ошиблись номером.

– Я так не думаю. – Незнакомец хихикнул. – Я звонил по этому номеру каждый день в течение двух месяцев.

Катя с облегчением вздохнула.

– Вот видите! Теперь я уверена в том, что вы ошиблись. Я уезжала и только сегодня вернулась.

Молчание.

– Ничего страшного, со всеми бывает, – мягко сказала она. – Послушайте, я сейчас положу трубку, чтобы вы могли дозвониться туда, куда вам нужно.

– Не клади трубку. – Голос оставался совершенно спокойным. – Я набрал правильный номер. Ты проверила свой автоответчик, Катя?

В квартире Кадровой автоответчик был установлен только на одном телефоне, размещенном на столе в кухне. Прикрыв динамик ладонью, Катя подошла к столу. До сих пор она не замечала мигающую красную лампочку. Шестьдесят новых сообщений.

– Кто вы? – охнула девушка. – Откуда у вас этот номер?

Незнакомец хихикнул.

– Я… – В трубке опять послышался щелчок. – Полагаю, я твой поклонник.

– Поклонник?

– Поклонник, обладающий определенными связями. Связями, благодаря которым легко получить любую информацию.

– Информацию?

– Я знаю, что ты великолепный музыкант. Больше всего в мире ты ценишь свою скрипку Лоренцо Гваданини. [2]2
  Лоренцо Гваданини – знаменитый итальянский мастер струнных инструментов XVIII века.


[Закрыть]Ты живешь в пентхаусе высотного дома в Западном Голливуде. У тебя аллергия на арахис. Твой любимый композитор – Чайковский. Ты обожаешь ездить на своем ярко-красном «мустанге» с откидным верхом, – он помолчал. – Завтра в час дня ты обедаешь со своим отцом в ресторане «Мастрос Стик Хаус». Твой любимый цвет – розовый, в точности как халатик, в который ты сейчас одета. А еще ты только что хотела открыть бутылку белого вина.

Катя замерла на месте.

– Видишь, какой я преданный поклонник, Катя?

Девушка уставилась на окно, но она понимала, что ее квартира расположена слишком высоко, чтобы за ней можно было подсматривать из окрестных домов.

– О нет, я не подглядываю за тобой из-за окна, – рассмеялся незнакомец.

Свет на кухне погас.

– Я стою прямо за тобой. – И эти слова доносились вовсе не из трубки.

Глава 10

Каждую ночь Хантер страдал от бессонницы, ворочаясь в кровати по четыре часа кряду. Вчера он не мог уснуть целых шесть часов.

Его проблемы со сном начались после смерти матери, когда Роберту было семь. Он лежал тогда в своей комнате, скучая по ней. Сердце ныло от тоски, и потому он не мог уснуть. Было страшно, и потому он боялся закрыть глаза. А еще он был слишком гордым, чтобы плакать. Хантер был единственным ребенком в семье. Он вырос в бедном квартале в южной части Лос-Анджелеса. Отец так и не женился во второй раз. Он трудился на двух работах, но денег едва хватало на то, чтобы прокормить себя и сына.

Чтобы отогнать бессонницу и следовавшие за ней кошмары, Хантер старался чем-то заполнить свое сознание. Он читал, читал запоем, проглатывая книгу за книгой, словно слова дарили ему силу.

Роберт всегда отличался от своих сверстников. Еще в детстве его мозг мог обрабатывать информацию намного быстрее, чем на то были способны его сверстники. В возрасте двенадцати лет, после многочисленных экзаменов и тестов, по рекомендации директора школы в Комптоне мальчика приняли в восьмой класс в Мирмане – школе для одаренных детей на Малхолланд-драйв.

Но даже программа этой школы не смогла утолить жажду знаний.

В пятнадцать лет Хантер закончил Мирман, пройдя материал четырех классов за два года, чем поразил всех учителей. Получив блестящие рекомендации, он смог поступить в Стэндфордский университет на факультет психологии. В университете его достижения были настолько же впечатляющими. В возрасте двадцати трех лет Хантер защитил диссертацию по криминальному поведению и биопсихологии.

Но после этого его мир пошатнулся во второй раз. Отец, работавший охранником в отделении Национального банка в центре Лос-Анджелеса, был застрелен во время ограбления. Тогда кошмары и бессонница стали преследовать Хантера с новой силой и не оставили его до сих пор.

Роберт стоял у окна гостиной, глядя вдаль. В глаза будто песка насыпали, боль, зародившаяся в основании черепа, быстро распространилась по всей голове. Как он ни старался, образ убитой женщины неотрывно маячил в его сознании. Широко распахнутые от ужаса глаза, воспаленные зашитые губы. Она проснулась в лавке одна и начала кричать? Поэтому нитка так сильно врезалась в кожу? Расцарапала ли она рот в отчаянной попытке освободиться? Была ли она в сознании, когда убийца поместил в нее бомбу, а потом зашил ей влагалище? Эти вопросы не давали ему покоя.

Хантер моргнул, и его мысли об убитой переключились на видеозапись, сделанную доктором Уинстоном. Страх в глазах Джонатана в тот момент, когда он сообразил, что держит в руке… И понял, что за ним пришла смерть, и от нее уже не спастись. Роберт зажмурился. Его друг погиб, а он терялся в догадках, почему так случилось.

Где-то вдали взвыла полицейская сирена, вырвав Хантера из полусна. Он задрожал от гнева. То, что Роберт увидел на потолке в лавке, все меняло. Бомба предназначалась только для этой несчастной девушки, ни для кого больше. Доктор Уинстон – его лучший друг – погиб. Погиб без причины, вследствие чудовищной ошибки.

У Хантера заболело правое предплечье, и он только сейчас понял, что настолько сильно сжал кулак, что кровь не поступала в руку. Он поклялся себе: чего бы это ему ни стоило, он заставит убийцу заплатить за содеянное.