Текст книги "Принцесса яда (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Нет. Невозможно. – Я пытаюсь сопротивляться, хотя уже чувствую, как бежит ее невидимый яд по моим венам. Сейчас я чувствую предательство и ужас, какие только мог вообразить. – Почему ты пришла ко мне? Зачем ты пришла сюда?

– Пока я ехала на север, я услышала новый голос. Твой. – Она прикоснулась своим зловещим когтем к подбородку, продолжая, – я, кажется, забыла упомянуть эту маленькую деталь. В любом случае, твой голос становился все громче, громче всех, громче даже Смерти – который стал довольно разговорчив, когда я осталась одна. – Она нахмурилась, пожав плечами. – Но твой голос слышался совсем рядом. «Мудрец в облике мальчика». Это звучит знакомо?

Я издал сдавленный звук:

– Ты не могла слышать меня.

– Ты один из Арканов, Артур. Долгое время я не могла понять, какой именно, не могла вспомнить бабушкины карты достаточно хорошо, чтобы найти соответствующую тебе. Нет, пока я не увидела твои эксперименты здесь, в твоем жутком маленьком логове. Ты Отшельник. Старик держащий фонарь.

– Один из вас? – я искривляю губы. – Никогда!

– Ты отрицаешь это, точно так же, как и я до этого. Неудивительно, что Мэтью был настолько разочарован во мне.

– Если ты считаешь, что я один из вас, то ты пришла сюда, намереваясь сделать мне плохо!

– Нет, я искала тебя, надеясь, что ты знал свою судьбу – быть Арканом, и сможешь объяснить мне мою, надеясь, что на самом деле ты хороший, в отличие от тех, с кем я до сих пор сталкивалась. Но я была готова защищаться, если бы это было не так.

                Одна моя нога подгибается и я хватаюсь за операционный стол. Я ловлю свое отражение в нержавеющей стали. Я… изменился. Я вижу старика, держащего фонарь в темноте. Моя собственная Карта? Затем, моя внешность возвращается к нормальной.

– Артур, ты Отшельник, также известный как алхимик.

– Алхимик? – унылый рев начинается в моей голове. Алхимик. Это – все, чем я когда-либо хотел быть! Да. Вот кем я всегда был. Это еще никогда не было более очевидным для меня. Конечно, Эви показалась мне особенной, когда я сначала столкнулся с ней – потому что я видел ее карту. Я не хотел затащить ее в постель с распростертыми объятиями; я видел карту Императрицы  и это меня притягивало.

– Я намекала тебе, ждала, что ты узнаешь некоторые стороны моей истории, выдашь себя. – Она наклонила голову, перекинув свои длинные шелковистые волосы через плечо, утопив меня в своем сочном аромате роз, угрожая подчинить меня даже сейчас.

– Мое предположение? Ты витал так далеко со своими чокнутыми замыслами, что не слышал голоса. – Она наклоняется и говорит доверительным тоном, – накачивался наркотиками, пока твой мозг не превратится в суп? Я была там, приятель.

– Далеко? Я хотел сосредоточиться! – окровавленная слюна брызгает из моего рта. – Голоса... – Вдруг я припомнил, что ненавидел какофонию бесполезных повторов. – Они сводили меня с ума!

– Как Мэтью и говорил. Если не слушать голоса, тогда ты умрешь, слыша их злорадный шепот.

                Раз другие Арканы обладают сверхъестественными способностями, то и я тоже. Вспомнив о силах, которыми я обладаю, я повернулся в сторону лаборатории. Позади меня девочки умоляли Эви освободить их, хотя они боялись ее так же, как когда-то меня.

                Пока Эви глупо оказывала им милость, я согнулся над своим рабочим местом, хватая каждый флакон, до которого мог дотянуться. Я жадно выпивал их разноцветное содержимое, один за другим. Черный – противоядие ее яду. Синий – чтобы сделать меня сильнее, агрессивнее, быстрее. Красный – исцелит мои раны. Я недооценил ее; но она сделала то же самое со мной. Если я сумею попасть наверх, то достану оружие, стратегически спрятанное всюду в моем доме. Я превращу ее в зловонную лужу, как Отца.

                Хотя она должна слышать как я пью микстуры, она не боится, терпеливо говоря моим подопытным – моим, – что она собирается порвать их цепи своими когтями.

– Не бойтесь, – она уверяет их. – Вы почти свободны.

                Три разреза и девочки выбираются из темницы, освобождая мне пространство, борясь друг с другом, чтобы быстрее забраться вверх по лестнице. Я тоже направился к лестнице, ползя по полу, выигрывая время, чтобы эликсиры подействовали.

– На чем мы остановились? – спрашивает Эви, поскольку она появляется из-за пластикового занавеса. Она встряхивает руками, будто только что их вымыла. У основания лестницы я повернулся, чтобы держать ее в поле зрения.

– Зачем играешь со мной? – она должна продолжать говорить. Я уже почувствовал, как одно зелье нейтрализовало ее токсин. Под моей прижатой рукой тело начало залечиваться. – Зачем ведешь себя, словно яд уже взял меня?

– Как я уже говорила, иногда я играю роли. Я притворялась беззаботной сиделкой, когда моя мать умирала; я притворялась равнодушной к Джексону с Селеной, хотя сходила с ума от ревности. Я притворилась накачанной наркотиками, и ты показал, что собирался делать со мной. И то, что у тебя в подвале.

– Зачем рассказала мне свою историю?

– Ты что меня не слушал? – просила она со вздохом, – я сама в ожидании, помнишь? Заманиваю. Ты должен был сделать первый шаг. – Пока я сражаюсь со ступеньками, она невозмутимо следует за мной. – И мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что ты пытался опоить меня, поэтому только один из нас покинет этот дом живым. Кроме того, мне нужно было время восстановиться после напряженного дня... садоводства.

– Садоводства? – я нахмурился, не поняв смысла ее слов.

– Затем ты ударил. Склонил чашу весов.

Наконец-то сила начала наполнять меня, мои мускулы увеличились.

– Это не конец. Я снова ударю. Я зарежу тебя, девочка.

– Правда? – выражение ее лица было жестоким, зеленые глаза лишены жалости. – Разве ты не видишь, Артур? Джексон ошибался. Это может быть и не в моем стиле, но я могу охотиться. Я охочусь на тебя.

Глава 40

Артур медленно движется вверх по лестнице, хрипя и по-прежнему угрожая мне, обнажая свои кровавые зубы. Могла ли я себе представить, что дойду до такого? Я пришла сюда в эмоциональном беспорядке, не отойдя от двухдневных рыданий. Маленькое чудо. Я никогда не была в таком одиночестве, без друзей и семьи. Меня раньше никогда не предавал парень. Да, я пришла сюда в поисках ответов от Артура, но больше всего хотелось сочувствующего объятия, похлопывания по плечу, любого проявления доброты. И что еще хуже, я все же ждала этого.

                Я была добра к людям в прошлом и даже после Вспышки – после всех тех попыток меня обидеть, я все еще лелеяла эту наивную веру, что люди могли быть хорошими по отношению ко мне. Когда я впервые взглянула на Артура с его скромностью, лже-скорлупой, я подумала: новый друг. Как просто. Господи, как же сильно я нуждалась в друге. Вместо этого, я нашла психопата.

Даже сейчас, три девушки наверху звали на помощь, не в силах выбраться из этого логова. Я слышала, как младшая кричала, зовя свою мать. Я могла только догадываться, как долго он пытал их. Сегодня Артур изменил меня навсегда. Он подтолкнул меня к краю, заставляя делать то, что когда-то было моим худшим кошмаром. Я изменилась. До Артура. И после. И нет пути обратно.

Я ненавидела его за это.

                Когда мы достигли верхней ступеньки, он медленно переваливается через порог, с ворчанием смотря на свой вспоротый живот,  и начинает как краб ползти по полу, он смотрит то на меня, то на входную дверь, до которой он хочет добраться. Когда он приближается ко входу, девушки кричат и забиваются в угол. У двери он поднимается на колени и пытается дотянуться до дверной ручки, которой нет.

– Оказался в собственной ловушке? Ты пресмыкающийся, грязный демон.

Стремительный взгляд на меня через плечо, и он лезет в задний карман брюк, вытаскивая пару плоскогубцев.

                Я продолжаю приближаться, из-за чего он все больше и больше нервничает. Эта власть пьянит. Неудивительно, что красная ведьма так много смеется. Я начинаю видеть эту привлекательность.

– Я следила за тобой в городе, прежде чем прийти сюда, но ты знал об этом, не так ли? Ты не знал, что мы оба готовились к этой встрече.

Мэтью предупреждал меня относительно приманок; Алхимик использовал несколько, чтобы заманить меня в его логово, и я была осторожна. Яркий фонарь на его доме – свет во тьме. Тушеное мясо пахло и было как пир, а я была так голодна. Но позже он разжёг во мне огонь предвкушения, он оставил мне много времени, чтобы прибегнуть к моему особому виду защиты.

                Я чувствовала как становлюсь красной ведьмой. Своей кровью, я оживляла мертвые растения, и они чувствовали кровь которая вернула их к жизни. Затем практиковалась с ними. Арсенал. Сейчас розы, виноград, и дубы ждали снаружи, чтобы пойти на штурм владений Алхимика. Торнадо шипов с верхних сучьев.

– Ты думал, что я была такой бледной и слабой, – говорю я ему. – Это только потому, что я выздоравливала от потери крови. Спасибо за предоставленную мне возможность.

                Он поднял свои плоскогубцы вверх... вверх, на несколько футов от земли. В панике он хватает металлический стержень – все, что осталось от внутренней части дверной ручки, крутит изо всех сил. Кровь начинает капать с его ладоней.

– Спроси себя, Алхимик, ты действительно хочешь выйти через эту дверь?

Через плечо он усмехается:

– Ты аберрация*, урод! Вот почему твой драгоценный Джексон выбрал другую, потому что он чувствовал, что ты неправильная! Он отверг тебя.

(* Прим. Редактора: Аберрация – отклонение от нормы, ошибка.)

                Я не отрицаю этого. Честно-честно. Черт, это может быть правдой, но откуда мне знать? По-видимому я действительно ничего не знаю о парнях. Даже увидев как Джексон целует Селену, я до сих пор скучаю по нему. Интересно, эта боль когда-нибудь пройдет?

                Артур начинает подниматься на ноги. Это... удивительно. Я слышала, как он пил что-то внизу, но я не знала что, возможно противоядие. Когда он встал, я поняла, что его туловище заживает со скоростью, соответствующей моей собственной регенерации.

– Я не без талантов, Эви. – На моих глазах, его мышцы растут, натягивая его одежду. Он бросает мне такую триумфальную ухмылку, что мне становится интересно, может ли он быть вооружен лучше, чем я?

– Ты никогда бы не подумала, насколько сильным я могу быть. – Он вырывает дверь из рамы, как лист бумаги. Поднимает ее над головой и бросает в меня, я кричу, когда она ударяет меня в плечо, отбрасывая к стене. Моё зрение рассеялось, мне кажется, что я слышу вдалеке эхо голоса Джексона.

– Эванджелин!

Я дышу через боль, борюсь с весом двери, отчаянно извиваюсь, чтобы выбраться из-под неё. Я все еще так слаба телом, тощая маленькая девочка!

– Эви! Ответь мне черт побери! – Джексон здесь? Как он нашел этот город?

– Где ты? – я слышала тоску в его громком голосе, его отчаянье, когда он пытался докричаться до меня. Зачем он приехал? Он ведь покончил со мной.

Затем он прокричал кому-то:

– Скажи мне точно, где она, мальчик, или я выпущу тебе кишки, клянусь Богом!

Мэтью тоже здесь?

                Артур бросается с порога в дальний конец комнаты. Вместо того, чтобы бежать, он бросается к своему кабинету, я смотрю в недоумении, как он пытается дотянуться над столом к закупоренным флаконам.

                К этому времени, я уже освободилась и могу встать на ноги? Он бросает флаконы в меня. Они разбиваются, обрызгивая мою кожу своим содержимым. Кислота. Боль. Парализующая. Дурманящая. Я кричу. Кожу на моем предплечье и бедре начинает разъедать. Я падаю на колени. Сознание тускнеет. Мучительный рев.

– Эванджелин! – голос Джексона, как маяк, заставляет меня сфокусироваться.

Артур подкрался ближе, обещая:

– Я заставлю тебя растаять, дюйм за дюймом, как сделал это с отцом.

Я изо всех сил держусь, игнорируя шипение и горение моей плоти, пока она начинает заживать.

Когда Алхимик увидел мою регенерирующую кожу, он пробормотал:

– Невозможно.

– Ты продолжаешь говорить, о... о вещах, которые... уже происходят. – Сказала я задыхаясь. Он не видел даже части моих сил. Эта мысль заставляет меня самодовольно гордиться собой. Я пошатываясь встаю на ноги.

                Наконец я готова и призываю моих солдат, вводя их в бой. Они таранят своими телами крыльцо и обвивают лианами окна, как змеи вползая в каждую комнату. Когда-то Мэтью сказал, что в бою становится горячо, и я чувствую, как моя кровь бежит по венам. Славно! Я кричу и мои солдаты нападают. Колючие стебли как драпировка дома. Позади меня зеленая стена растений, вьющейся массы. Когда они начинают ползти вперед, Артур замирает с ужасом в глазах. Прежде чем добраться до него, они наблюдают как он оббегает вокруг, и пытается бежать к выходу. Он не делает и двух шагов, как перед ним пробиваются стебли побегов, преграждая ему путь наружу. Лиана летит на него с крыльца, извиваясь, наматываясь вокруг его тела, ее концы стали медленно прорастать в его кожу.

– Нееет! Прекрати это, ты, урод!

                Стебель розы ползет по потолку, будто нитка бус извивается в воде. Он скользя опускается на его шею.

– Твой новый ошейник, Артур – пробормотала я, когда он попытался удержать стебель.

Остальные стебли связывают его ноги, двигаясь к рукам, как если бы он был опорой, вырывая пронзительный крик из его легких. Затягиваясь, как колючая проволока, врезаясь своими шипами-клыками глубже, глубже, пока его легкие уже не могут расшириться достаточно для второго крика.

                Он смотрит на меня через плечо, и в его глазах мольба. Сколько девушек умоляло его не делать им больно? Скольких он облил кислотой? Скольких искалечил? Он планировал сделать это со мной.

                Вдруг он начинает биться с безумной силой, и освобождает одну руку. Из кармана, он вырывает последний флакон с кислотой. Прежде, чем он успевает кинуть, я машу рукой – приказ к исполнению. Виноградные лозы удерживая его тело, расходятся в разные стороны, и рвут его пополам. Превращая в брызги крови и расколотые кости, Алхимика больше нет. Две отдельных половины. Брошенные на противоположных концах крыльца. И лужа малинового по середине. Я одержала победу, но победа негативно сказалась на мне.

                Когда я, шатаясь, вставала на ноги, мои солдаты держали мою спину, помогая мне встать. Я видела в видениях, что делала красная ведьма, и повторила – я погрузила свои когти в стебель розы – однажды подарив жизнь, теперь я забирала её обратно, в свое тело, ускоряя свое исцеление.

– Эванджелин! – Джексон приближался.

Зачем ты пришел? Зачем, зачем? Скрываться от него не вариант. Я не буду больше прятаться.

– Bebe ответь мне! Пожалуйста!

                Я видела как он бежал по улице, Мэтью за ним. Они были не одни. Финн и Селена шли следом. Когда они приблизились к передней части дома, части шиповника раскрылись и показали меня, стоящую посреди двора. Половины моей рваной кровавой футболки и джинсов расползлись, обнажив мою регенерирующую кожу и светящиеся символы на ней. Мои рыжие волосы сбились от торнадо шипов. Лоза ласково свернулась на моей шее. Я провела рукой по своей щеке, мои ядовитые когти сверкали. Позади меня, тернистой колючей проволокой, лоза стискивала и таранила дом, дубы все еще ждут моей команды. Они будут давить каждый открытый участок логова алхимика, пока дом не станет бесформенной кучей обломков.

                Я посмотрела вниз на других Арканов. Мэтью гордится. Селена фатально спокойна. И не удивлена. Как я и подозревала она знает все о нас. Обо мне. Финнеас ошеломлен, и виноват?

Он пробормотал:

– Никогда не думал, что ты уйдешь.

В стороне, я вижу приоткрытые губы и широкие глаза – это Джексон.

Уйду...? Именно тогда, три девушки начинают пробиваться мимо виноградных лоз в передних дверях. Еще раз махнув рукой, я позволила им пройти. Они бегут из дома Артура, крича.

                Но вдруг что-то в низу резко отвлекает мое внимание, я опускаю глаза. На моей руке появляется татуировка, не один из моих символов, а небольшая иллюстрация. Это символ Алхимика, светящийся фонарь, манящий свою жертву. Так странно видеть его на своей коже, которая не кажется больше моей. Мэтью однажды сказал мне, что сражения нужны чтобы бороться и получать новые знаки. Соверши убийство; заработай трофей-татуировку. Я сглатываю, пытаясь выглядеть легкомысленно, поскольку память захлестывает меня. Наконец, я вспоминаю ответ на тот пугающий вопрос. Доктор спрашивал: «Ты понимаешь, почему ты должна отвергнуть учение своей бабушки?»  – Я кивнула, глотая слова: «Потому, что она хочет, чтобы я делала плохие вещи с другими детьми.»

                Появилась другая сцена в моем сознании, поездка на машине бабушки с цветами, они были свежие, как в день, когда были сорваны. Когда полицейские сирены гремели позади нас, она сказала мне:

– Раз в несколько веков, начинается новая игра жизни и смерти. Ты должна превзойти двадцать один другой Аркан, Эви. Только это поможет тебе выжить.

– Что это значит, бабушка? – спросила я, запаниковав.

– В конце игры, твои руки будут покрыты их символами. – Съезжая на обочину дороги, она нежно обхватила мой подбородок, я встретилась взглядом, с ее мерцающими карими глазами. – Это значит, что ты собираешься убить их всех...

                Убить их всех. Это то, что я есть. В глубине души я знала, что мне, возможно, придется убить Артура? Алхимика, который был обречен в момент когда «запер» меня. Теперь я ношу его символ, навсегда. Я вошла в игру, хочу я того или нет. Неудивительно, что Мэтью спросил меня, не собираюсь ли я убить его. А Селена? Собирала ли она нас вокруг себя специально, планируя убить нас во сне? Может быть, она ждет, чтобы привлечь больше Арканов, как Финна. Интересно, может быть Лучница выжидает правильное время, чтобы было легче убить нас.

                Я поворачиваюсь к Джексону, встречая ошеломленный взгляд его серых глаз. Это то, чем я действительно являюсь...

                Я замечаю, пропитанную кровью повязку, плотно обтянутую вокруг его руки. Он поранился? Я присматриваюсь. Не повязка. В его руке была... моя красная лента. Ленту он забрал у меня ещё до Вспышки. Он не стоял возле Селены, и он приехал сюда из-за меня. Верю ли я в то, что прямо передо мной – или в моей памяти – они целовались? Что делать, если я неправильно всё поняла?

О, Боже. Финн. А если я вошла к Селене, когда Маг был с ней в одежде Джексона? Смею ли я хвататься за соломинку, потому что я все еще так сильно хочу Джексона? Вполне возможно, что он никогда не прикасался к ней, не так ли?

                В этот головокружительный момент, что я думаю, у нас с Джексоном все еще есть будущее. Я переживаю за него. Он может вернуть меня обратно. Он может спасти меня.

                Дом стонет под тяжестью моей лозы, и растений, происходит замыкание. Фундамент дрожит. Хотя я и практиковалась с моими новыми способностями, они еще не полностью под контролем. Моя слабость делает меня неуклюжей с ними. Я начинаю убирать моих солдат, они уползают как змеи, но прежде чем они могут отступить, и опять заснуть, они разрушают весь дом, как треснутое яйцо.

                Челюсти Джексона слабеют. Его взгляд стреляет от одной половины дома к другой, а потом косится на что-то в стороне. Ох. Часть алхимика. Ну что кайджан, ты получил маленькую зубастую куклу. Что он скажет? Сделает?

                Я нервно провела пальцем по своим когтям, с которых ещё капает кровь. Он сказал мне, что мы могли бы пройти через что угодно. Могу ли я доверять ему? Спаси меня, Джек... Он пятится назад и крестится. Так, как я когда-то предсказала. Одним этим жестом, он полностью разбил мое сердце.

– И все же я не могу не гордиться тобой, Императрица. – Обольстительно прошептал Смерть в моей голове. Я слышала его так ясно, он должен быть где-то близко. Теперь мне нечего терять, больше нет причин жить в страхе перед ним.

– Следи за своими шестерками, Жнец, я вышла на охоту.

Грубый смешок.

– Твоя Смерть ждет.

                Я начинаю смеяться, и я не могу остановиться.

                Джексон бледнеет еще больше. Я надеюсь, что он покинет меня сейчас и заберёт других с собой, вне зоны моей досягаемости. Потому что иначе, Императрица может просто убить их всех.

                Влага скатилась по лицу. Слеза?

                Дождь.

                Джексон и я смотрим друг на друга, и только капли падают между нами...