Текст книги "Танцор Ветра. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Константин Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17

Восточный павильон поместья был погружен в полумрак. Единственный источник света – масляная лампа на низком столике – отбрасывал длинные тени на стены, украшенные каллиграфическими свитками. Сун Хайцюань сидел в кресле из темного дерева, его лицо было мрачным как грозовая туча. Жанлинь расхаживал по комнате, то и дело хватаясь за чашу с вином.

– Завтра я размажу этого ублюдка по арене, – бормотал старший брат, делая очередной глоток. – Покажу всем, что значит оскорблять дом Цуй. Этот уличный пес забудет, как лаять.

– Успокойся, – холодно произнес Хайцюань. – Пьяным на арену не выходят. Ты должен быть трезвым и сосредоточенным.

– Я не пьян! – возмутился Жанлинь. – Просто… немного расслабляюсь перед боем.

– Ты можешь расслабиться после того, как убьешь его. А пока слушай внимательно. – Старик наклонился вперед. – Этот Фэн Лао не простой противник. Мои люди говорят, что он только недавно стал одним из Огненного Тумана, а эти убийцы не принимают чужаков. Так что скорей всего он бастард одного из них. Ходят слухи, что его руки по локоть в крови и именно поэтому Первый Советник отправил его в тюрьму, но тот сбежал оттуда и каким-то чудом легализовался, а эта мелкая дрянь ему помогла. Поэтому учитывай, что это не поединщик, а подлый убийца.

– И что с того? У меня есть «Снежный рев». Семейная реликвия в моих рука против его жалких уличных трюков – исход предрешен.

– Реликвия не сражается сама. Сражается тот, кто ее держит. – Хайцюань поднялся и подошел к окну. – Не недооценивай его. Он хитер, коварен, и у него нет понятия о чести.

– Значит, я тоже не буду церемониться, – мрачно усмехнулся Жанлинь. – А после того, как я его убью, очередь дойдет до его подружки. Незаконнорожденная сука слишком долго думает, что может командовать в этом доме.

В этот момент в павильон вошел Юнхо. Его шаги были тихими, но оба мужчины обернулись. Средний брат остановился у порога, его обычно спокойное лицо было напряженным.

– Вы серьезно планируете убить нашу сестру? – спросил он ровным голосом.

– А, Юнхо, – фыркнул Жанлинь. – Решил присоединиться к семейному совету? Или пришел читать нам лекции о морали?

Юнхо медленно прошел в центр комнаты. В его движениях не было обычной осторожности дипломата – только холодная решимость.

– Я пришел сказать, что вы перешли все границы, – произнес он, и в его голосе прозвучала сталь. – Отец узнает обо всем. О попытке отравления. О ваших планах. Обо всем.

Хайцюань повернулся к нему, его глаза сузились.

– Что ты хочешь этим сказать, мальчик?

– Я хочу сказать, что достаточно! – Юнхо повысил голос впервые за много лет. Маска невозмутимого дипломата окончательно слетела с его лица. – Да, Ксу незаконнорожденная. Но она талантлива и способна управлять домом. А не пить как свинья и позорить имя рода!

Жанлинь резко обернулся к брату, лицо его покраснело от ярости.

– Как ты смеешь! Я законный наследник!

– Ты пьяница и неудачник! – отрезал Юнхо. – И попытка убить сестру на тризне – это плевок на могилу матери! Даже если вы ее ненавидите, это святотатство!

Сун Хайцюань сделал шаг к Юнхо, его голос стал опасно тихим:

– Ты понимаешь, что это Ксу убила твою мать? Ядовитая лоза – визитная карточка вашей семьи. Кто еще мог использовать такой глиф?

Юнхо посмотрел на дядю долгим, изучающим взглядом.

– Мать должна была умереть еще полгода назад, – сказал он медленно. – Ее болезнь была неизлечима. Врачи говорили, что она протянет максимум до зимы. Так что здесь все куда сложнее, чем вы пытаетесь представить. И я знаю минимум еще десять человек, которые были способны убить мою мать этим способом. В том числе и отец.

В павильоне повисла тяжелая тишина. Хайцюань и Жанлинь переглянулись – они явно не ожидали, что Юнхо знает о болезни матери.

– И что ты хочешь этим сказать? – прорычал Жанлинь.

– Я хочу сказать, что как-то резко со смертью матери Ксу перестала выглядеть больной. И думаю что эти вещи связаны, – Юнхо окинул взглядом обоих мужчин. – И я подозреваю, кто именно помог связать их.

Жанлинь рванулся к брату, но Хайцюань удержал его за руку.

– Осторожнее, племянник. Юнхо умен. Слишком умен для собственного блага.

– Завтра я убью ее дружка, – прошипел Жанлинь, – а потом и ее. У отца не будет выбора, как признать меня наследником. – Он повернулся к Юнхо. – Или ты хочешь эту роль для себя?

Юнхо покачал головой с выражением глубокого отвращения.

– Ты лишил себя чести. Я не хочу иметь ничего общего с вашими планами. – Он направился к выходу, но у порога остановился. – Завтра, после вашего поединка, я уезжаю, чтобы вступить в должность чиновника. Единственное, что мне нужно – чтобы в доме все было тихо до моего отъезда.

– А если не будет тихо? – угрожающе спросил Хайцюань.

Юнхо обернулся. В его глазах была холодная решимость.

– Тогда я пошлю письмо отцу сегодня же. С подробным описанием всех ваших подвигов. И уверяю вас – его реакция будет… неприятной.

Он вышел, оставив дядю и племянника наедине с их злобой и страхом.

Жанлинь схватил чашу и швырнул ее в стену. Фарфор разлетелся на мелкие осколки.

– Предатель! – взревел он. – Собственный брат!

– Успокойся, – холодно произнес Хайцюань. – Послезавтра это не будет иметь значения. Ты убьешь этого Фэн Лао, а Юнхо уедет в свою глушь и забудет обо всем. Главное – не дать ему отправить письмо отцу раньше времени.

– А если он уже отправил?

Старик усмехнулся жестокой усмешкой.

– Тогда я об этом буду знать и у него могут возникнуть проблемы в дороге. Пути на юг крайне небезопасны. Бандиты, дикие звери… Всякое случается с одинокими путешественниками. Но думаю он этого не сделал, иначе он бы встал на сторону этой мелкой мрази.

Жанлинь кивнул, понимая намек.

– Хорошо. Завтра я решу проблему с Фэн Лао. А потом мы займемся братцем.

– Именно так. И помни – на арене никого не жалей. Этот человек убьет тебя без колебаний, если получит шанс.

– Он его не получит, – пообещал Жанлинь, наливая себе новую чашу вина. – Завтра дом Цуй вернет себе честь.

Рассвет пришел как холодный клинок, разрезающий ночную тьму. Я проснулся задолго до первых лучей солнца, хотя сном это назвать было сложно. Всю ночь я ворочался, прокручивая в голове возможные варианты боя, вспоминая уроки наставника и анализируя то немногое, что узнал о Жанлине и его семейной реликвии.

«Снежный рев» – клинок, которому больше тысячи лет. Выкованный мастерами прошлой династии из черного металла, найденного в сердце упавшей звезды. Глифы защиты крови, вытравленные серебром, не просто украшение – они способны блокировать регенерацию противника, превращая каждую рану в постоянное увечье. Вылечить такое можно, но в бою любая царапина будет смертельной угрозой. Вторая его особенность, что владелец может использовать глиф, который метает сгустки острых как бритва снежинок и одновременно бьет звуковой волной. Именно поэтому клинок так и зовут.

Но у меня было то, чего не было у Жанлиня – годы выживания на улицах, где не существовало понятий чести и справедливого боя. Там побеждал не тот, кто был благороднее, а тот, кто хотел жить сильнее.

Я поднялся с кровати и подошел к окну. За стеклом расстилался город, еще погруженный в предрассветную дымку. Где-то там, на центральной арене, уже собирались зрители. Поединок двух драконорожденных до смерти – такое зрелище не видели уже несколько лет. Весь город знал о предстоящем бое.

Тихий стук в дверь прервал мои размышления.

– Лао? – Голос Ксу был приглушенным, но я услышал в нем волнение.

– Заходи.

Она вошла, держа в руках поднос с чаем и легкой едой. На ней было простое темное платье, волосы собраны в строгий узел. Никаких украшений, только серебряная шпилька, которую я уже видел вчера. Но даже в такой скромности она выглядела как императрица.

– Спал? – спросила она, ставя поднос на стол.

– Размышлял, – ответил я честно. – Готовился.

Она налила чай в две чашки, протянула одну мне. Ее руки не дрожали, но я видел напряжение в каждом движении.

– Лао, – сказала она тихо, – ты не обязан этого делать. Мы можем найти другой способ…

– Нет, – перебил я. – Не можем. Он зашел слишком далеко. Попытка отравления на поминках – это не просто оскорбление. Это объявление войны. И если я отступлю сейчас, завтра он найдет способ добраться до тебя.

Ксу опустила глаза в чашку.

– Я боюсь, – призналась она. – Не за себя. За тебя. Любая рана этим клинком может увести тебя за грань, а ты для меня слишком дорог.

– Расслабься, меня учил один из лучших мастеров Закатной Империи, – сказал я с уверенностью, которой не чувствовал. – У меня есть преимущества, о которых твой братец даже не подозревает.

– Какие?

Я усмехнулся.

– Он драконорожденный из знатного дома. Его обучали мастера фехтования, церемониальным формам, благородным техникам. А меня учил человек, который знал, что в настоящем бою нет правил. Что единственное правило – остаться живым.

Мы допили чай в молчании. За окном небо начало светлеть, окрашиваясь в серые и розовые тона.

В дверь снова постучали. На этот раз это оказался Юнхо и его вид говорил, что парень почти не спал.

– Господин Ли, – сказал он с поклоном, – прошу прощения за столь ранний визит, но есть вещи, которые не терпят отлагательств.

– Слушаю вас господин Цуй. – Произнес я вернув поклон.

– Мы никогда не были дружны с Ксу, но я уважаю ее способности и считаю, что она будет куда лучшим наследником чем мой брат.

– Но не вы?

– Я не готов быть наследником семьи, мои устремления в служении империи, а не торговых делах. Сегодня, после дуэли я отправляюсь в южные провинции где вступлю в должность чиновника министерства общественных работ. И я пришел высказать вам и Ксу мою благодарность за похороны матери. – Его взгляд переместился на сестру. – Ксу я все прекрасно понимаю. Знаю, что она ненавидела тебя и скорей всего пыталась убить, но я все равно благодарен. Будьте осторожны. Брат и дядя не остановятся ни перед чем, я бы рекомендовал вам связаться с отцом. По моим сведениям дядя имеет хорошие связи с гильдией воров.

– Благодарю за совет, господин Цуй.

– Прощайте и удачи в бою господин Ли. Если будете в на югах, то с удовольствием разопью с вами чашу вина. Береги себя Ксу. – Моя подруга резко встала из-за стола и стремительным шагом подошла к брату обняв его.

– Спасибо, Юнхо.

– Сестра, мы одной крови и я буду поддерживать тебя. Ты своими действиями уже доказала, что можешь управлять нашим домом. В отличие от брата. Свой отчет я отправил отцу, как мы с ним и договаривались. – А этот холодный парень очень умен и расчетлив – идеальный чиновник.

– Но если дядя об этом узнает, то у тебя могут возникнуть проблемы.

– Сестра, годы обучения меня очень сильно изменили, но дядя этого так и не понял. Он верит, что я все еще тот же наивный мальчик, который заглядывает ему в рот. Эти двое слишком верят в собственный ум и силы. Желай я твоей смерти, то не стал бы это делать во время тризны. Тебя убила бы арбалетная стрела во время похорон и твой труп упал бы к ней в могилу, чтобы ты служила ей после смерти по обычаям старой династии. – Эти слова Юнхо говорил с абсолютным спокойствием. – Брат и дядя мешают развитию дома, как ему мешала и неуемная любовь матери к брату. Если хочешь, чтобы кедры росли высокими и крепкими, то нужно регулярно пропалывать сорняки….

Шифу молча смотрел как я собираюсь, старик выглядел спокойным, но я заметил, как его пальцы быстрее обычного перебирали четки. Даже он волновался.

– Последние советы? – спросил я, проверяя крепления ножей в ножнах.

– Не пытайся играть по его правилам, – сказал Шифу серьезно. – Он будет ожидать дуэли в классическом стиле. Но тебя учили тени и твоя техника для него будет большим сюрпризом. Используй все, чему тебя учили. И помни – «Снежный рев» опасен только если попадает в цель, не дай ему пустить тебе кровь, пусть тратит эссенцию, ее у него не так много.

– Пора, – сказал я кивнув соглашаясь с тем, что тактика предложенная стариком оптимальна.

Путь до центральной арены занял около получаса. Мы ехали в закрытой карете через пробуждающийся город. На улицах уже толпились люди, все направлялись в одну сторону. Слухи о поединке разнеслись быстрее ветра.

Центральная арена была одним из самых масштабных сооружений города. Построенная еще при первых императорах новой династии из серого гранита, она видела тысячи боев, от сражений между пленными солдатами до поединков чести между драконорожденными. Круглая площадка диаметром в сорок шагов, окруженная ступенчатыми трибунами, способными вместить несколько тысяч зрителей.

Когда мы прибыли, трибуны уже были заполнены больше чем наполовину. Люди всех сословий пришли посмотреть на редкое зрелище. Все хотели своими глазами увидеть, чем закончится противостояние.

Ксу заняла место в семейной ложе дома Цуй. Рядом с ней расположились Сун Хайцюань и Юнхо. Дядя выглядел мрачным, но уверенным. Он явно верил в победу племянника. Юнхо, как всегда, был непроницаем – его лицо не выражало ничего, кроме вежливого интереса.

Судьями поединка выступали трое драконорожденных из нейтральных домов. Они расположились на специальной платформе с видом на арену. По традиции, судьи должны были следить за соблюдением правил дуэли до смерти – а правила были просты: никого постороннего на арене, никакого оружия кроме личного, бой до тех пор, пока один из противников не умрет.

Все поединки драконорожденных регламентированы. И не смотря на то, что мы обозначили условия, принцип пяти великих драконов никто не отменял. В центре арены устанавливается алтарь из черного нефрита, украшенный изображениями пяти драконов – Огня, Воды, Земли, Металла и Дерева. На алтаре располагаются пять урн из того же камня, каждая содержит бамбуковые дощечки с выгравированными условиями. И какие они будут не знает никто.

Первым тянется дощечка из урны Земли, она рассказывает противникам в каких условиях им придется сражаться. Обычная арена покрытая песком или же она станет непроходимым болотом, а может быть по воле мастеров арены она превратится в заснеженную равнину.

Вторым из урны Металла, где рисунок боя может измениться совершенно. Так одним из самых опасных считается запрет на использование эссенции. Но ты можешь вытянуть и поединок в тяжелых веригах, что тоже меняет рисунок боя

Третья Огонь и она отвечает за использование оружия. В нашем случае она будет пустой, каждый сражается тем оружием что есть. Знай я раньше все эти нюансы, то потребовал бы поединок по древним обычаям, ведь в отличие от моего противника у меня нет фамильного артефакта.

Четвертой идет Вода и ее смысл защита. Очень надеюсь, что владычица Воды будет мне благоволить и запретит использование доспехов.

Последним идет Дерево, оно решает какой будет дуэль. И в нашем случае эта урна тоже будет пустой, ведь мы сражаемся до самой смерти.

За счет всех этих условий обычный поединок превращался в сакральное действо, где побеждает не просто умелый боец, но тот, чья воля, ум и способность к адаптации могли послужить Пяти Драконам. Именно эти условия заставляли аристократов дрожать от страха – ибо одно неверное слово на шелковом свитке могло обратить даже верную победу в горькое поражение. Вот только мне было плевать, какие бы не были условия сегодня я убью этого выродка.

Я спустился в подготовительную камеру под ареной. Каменное помещение с единственным окном под потолком, через которое пробивался тусклый утренний свет. Здесь я должен был ждать, пока не объявят мое имя.

Время тянулось мучительно. Я слышал гул толпы наверху, чувствовал, как растет напряжение. Наконец раздались трубы – сигнал начала церемонии.

– Ли Фэн Лао из дома Огненного Тумана! – прозвучал голос глашатая.

Я поднялся по каменным ступеням и вышел на арену

Глава 18

Жанлинь шагал из угла в угол комнаты при арене, его шелковые одежды шелестели в такт беспокойным движениям. Каменные стены арены драконорожденных хранили молчание, но в воздухе витало напряжение грядущего поединка. Он останавливался у небольшого алтаря великих драконов, сжимал кулаки, затем снова принимался мерить комнату шагами.

– Лао… – прошептал он, словно пробуя имя противника на вкус. – Жалкий выскочка, недавно принятый в дом Ли. А я? У меня были лучшие наставники Империи, лучшие мастера боевых искусств. Мои учителя служили еще деду. Что этот нищий может противопоставить векам традиций дома Цуй?

Он резко повернулся к зеркалу из полированной бронзы, всматриваясь в свое отражение. Черты лица были поистине благородными, линия челюсти – решительной, но в глазах мелькала тень неуверенности.

– Он просто везунчик, – убеждал он себя, поправляя складки парадного халата. – Удача новичка, не более. Я изучал формы Небесного Дракона Дерева с пяти лет. Мой стиль отточен до совершенства. А он? Он явно едва знает основы, а может вообще привык драться как простолюдин.

Жанлинь схватил со стола кувшин с водой и сделал несколько жадных глотков. Рука дрожала почти незаметно, но легкое ощущение похмелья все еще влияло на его состояния. Как же ему хотелось сейчас припасть губами к кувшину с вином и чтобы пара певичек составили ему компанию.

Его мысли были прерваны негромким голосом раздавшимся из темного угла комнаты:

– Ты уверен?

Жанлинь резко обернулся, рука инстинктивно потянулась к рукояти меча. В углу, где секунду назад была лишь тень, стояла фигура в темном плаще с глубоким капюшоном. Незнакомец словно материализовался из воздуха.

– Кто ты? Как ты сюда попал? – Голос Жанлиня тут же стал жестким и властным, годы воспитания не прошли даром.

Фигура медленно приблизилась, не издавая ни звука. Под капюшоном не было видно лица – лишь две тлеющие точки глаз.

– Я? Я тот, кто наблюдает. И тот кто знает правду. – Голос был мягким, обволакивающим, но в нем звучали нотки, от которых по спине бежали мурашки. – А правда в том, что ты боишься.

– Я не боюсь никого! – вспыхнул Жанлинь, но его голос звучал неубедительно даже для него самого.

– Конечно, боишься. – Незнакомец покачал головой с мягким сочувствием. – И правильно делаешь. Фэн Лао – не тот, за кого себя выдает. Он опасен. Опаснее, чем ты можешь вообразить.

Жанлинь сглотнул. Сердце заколотилось, как у загнанного зверя.

– Что ты имеешь в виду?

– Многие хотят, чтобы Фэн Лао исчез, – продолжал голос из-под капюшона. – Могущественные чиновники города, влиятельные семьи… Даже Первый Советник считает его угрозой. Этот выскочка успел создать слишком много проблем за короткое время.

Незнакомец сделал еще шаг ближе. Теперь Жанлинь ощущал исходящий от него холод.

– Он мешает многим важным людям. Его устранение… принесло бы пользу Империи и особенно Облачному городу.

– Так в чем проблема? Мало ли наемных убийц? – пробормотал Жанлинь, но в его голосе прозвучала неуверенность.

– Убийц? – В голосе незнакомца слышалась искренняя удивление. – Нет, мой юный друг, убийц хватает, но проблема в том, что Лао должен умереть правильно. Тогда и дом Ли и его покровители не смогут мстить. Тут нужен не убийца, а воин. Такой как ты. Благородный драконорожденный, защищающий честь своего дома. А Фэн Лао… он тот, кто оскорбил твою семью, унизил тебя на глазах у всех. Разве справедливость не требует возмездия?

Жанлинь медленно кивнул. Эти слова находили отклик в его душе.

– Если он так силен как ты говоришь, то есть шанс на мое поражение…

– А вот в этом я могу помочь. Так сказать исправить ошибки фортуны – Незнакомец протянул руку, и в его ладони появился небольшой флакон из темного стекла. Жидкость внутри переливалась странным, почти неземным светом. – Это древнее снадобье хранящееся в моей семье. Я дарю его тебе. Оно удвоит запас твоей эссенции и откроет способности, о которых ты даже не подозревал.

Жанлинь завороженно смотрел на флакон. От него исходило едва ощутимое тепло.

– Какая цена? – прохрипел он. В глубине души он уже знал, что согласится.

– Голова Фэн Лао, – просто ответил незнакомец. – И твое сотрудничество с Первым Советником в будущем. Ничего сверхъестественного.

– Это против правил арены. Я должен выиграть честно…

– Честно? – Незнакомец тихо рассмеялся. – Дитя, Фэн Лао не боец. Он убийца. Хладнокровный, безжалостный, привыкший убивать из тени. На арене он будет сражаться не по правилам, которые знаешь ты. Если хочешь выиграть – тебе придется выложиться по полной. И даже этого может не хватить. А это точно тебе поможет. Держи. – Незнакомец протянул флакон, его рука затянутая в черную кожаную перчатку, выглядела как мост перекинутый через пропасть.

Жанлинь сжал флакон дрожащими пальцами. От него одновременно шел и ледяной холод и тепло, что обжигало кожу.

– Я… я согласен.

– Мудрое решение. – Незнакомец отступил в тень. – Выпей это прямо перед выходом на арену. И помни – ты служишь высшей справедливости.

Звуки рогов возвестили о начале поединка. Жанлинь поднял флакон к губам. Жидкость была сладкой, но оставляла металлический привкус во рту. Почти сразу по венам разлилось жгучее тепло, а эссенция забурлила с новой силой.

Когда он обернулся, чтобы поблагодарить таинственного помощника, угол комнаты был пуст. Лишь в воздухе еще витало эхо тихих слов:

– Во имя Матери Изменений…

Арена драконорожденных простиралась передо мной как древний амфитеатр, высеченный из единого куска черного камня. Трибуны поднимались террасами к самому небу, и на каждой сидели те, кому было дозволено наблюдать за поединками крови дракона. Их лица терялись в тени, но я чувствовал вес сотен взглядов на своих плечах.

В центре арены возвышался алтарь из кровавого нефрита – массивный, древний, украшенный изображениями пяти великих драконов. Каждый дракон был вырезан с такой точностью, что казалось, вот-вот оживет и сорвется с камня. Дракон Огня с развевающейся гривой пламени, Дракон Воды со струящимися волнами чешуи, Дракон Земли с могучими лапами, врастающими в основание алтаря, Дракон Металла с блестящими, словно отполированными, боками, и Дракон Дерева с ветвями-рогами, тянущимися к небу.

На алтаре стояли пять урн из того же черного нефрита, каждая помечена символом своей стихии. Внутри каждой лежали бамбуковые дощечки, на которых неведомые мастера выгравировали условия, способные изменить исход любого поединка.

Драконорожденный-старейшина в официальных одеждах Палаты Памяти Предков поднял руки, призывая к тишине. Его голос прозвучал ровно и торжественно, как колокол в древнем храме:

– Перед алтарем пяти великих драконов предстают двое из крови дракона. Цуй Жанлинь из дома Изумрудного Кедра и Ли Фэн Лао из дома Огненного Тумана. Пусть драконы решат условия их поединка.

Я стоял по правую сторону от алтаря, ощущая, как эссенция медленно циркулирует по меридианам. Жанлинь напротив меня выглядел увереннее, чем когда он заходил на арену. Его плечи были расправлены, а подбородок вздернут. За последние полчаса в нем что-то изменилось. Что-то едва уловимое, но достаточное, чтобы я начал ощущать. К тому же я ощущал пульсацию его ауры и она была намного ярче, чем я помнил. Странно, но сейчас это не важно.

– Поскольку урны Огня и Дерева пусты по условиям вызова, – продолжал старейшина, – будут вытянуты дощечки из трех урн. Вызванный тянет первым.

Жанлинь шагнул к алтарю. Его рука на мгновение замерла над урной Земли, словно он пытался молиться древнему дракону, а затем нырнула внутрь. Вытащенная дощечка была чистой – ни единого символа.

– Арена остается неизменной, – объявил старейшина. – Земля благоволит равенству.

Моя очередь. Я подошел к урне Воды, ощущая прохладу черного нефрита под пальцами. В урне было несколько дощечек, но одна словно сама легла мне в ладонь. На ней был выгравирован символ – круг с волнистой линией посередине.

Старейшина взглянул на дощечку и кивнул:

– Вода запрещает доспехи. Пусть драконорожденные сражаются в том, что дала им природа.

Я едва сдержал улыбку. Высшие силы определенно были на моей стороне сегодня. Тяжелые доспехи Жанлиня, которые он привез с собой, были его преимуществом и серьезным, но теперь это преимущество исчезло.

Старейшина сам потянулся к урне Металла. Его морщинистые пальцы извлекли пустую дощечку.

– Металл не накладывает ограничений. Каждый волен использовать свои способности без препятствий.

Он отступил от алтаря и поднял руки:

– Условия определены! Разойдитесь и приготовьтесь к бою!

Слуги в серых одеждах материализовались словно из воздуха и начали убирать алтарь. Массивные каменные плиты поднимались на скрытых механизмах, исчезая в полу арены. Через мгновение перед нами простиралась ровная площадка, покрытая мелким песком.

Жанлинь сбросил ножны со спины. «Снежный рев» – фамильный клинок дома Цуй – зазвенел, выходя из ножен. Черное лезвие впитало скудный свет облачного дня, а серебряные глифы защиты крови вспыхнули холодным огнем. Даже на расстоянии я чувствовал исходящую от клинка угрозу. Оружие, которое могло убить драконорожденного одним точным ударом.

– Где твой клинок, Фэн Лао? – крикнул Жанлинь, принимая боевую стойку. – Или ты собираешься сражаться голыми руками против наследия моих предков?

Я лишь улыбнулся в ответ, оставаясь на месте с пустыми руками. План уже сформировался в моей голове. Жанлинь был хорошим воином. Ксу рассказала, что его подготовка была безупречна, а техника отточена. Он уже неоднократно сражался в дуэлях и побеждал, зачастую как раз с помощью фамильного оружия. Но у него был один критический недостаток: он привык сражаться по правилам. Предсказуемо. Как его учили наставники благородных искусств. А я научился выживать там, где правила писались кровью на камнях. Потому что мой наставник всегда говорил, что важнее всего выжить. Пока ты жив, ты можешь действовать, а смерть ставит точку в любых планах.

– Начинай, когда будешь готов, – сказал я спокойно. – Публика уже ждет.

Его глаза сузились от недоумения. Похоже он ожидал, что я возьму меч и мы сойдемся в честном поединке клинков. Но сегодня я был не в настроении играть по его правилам. Да и мечник я мягко говоря посредственный, не то что ножевик. И сегодня я собирался преподать урок всем, кто считал Фэн Лао легкой добычей. Сегодня я покажу им, что такое школа Мастера без лица. Во имя твое наставник, этот глупец сегодня умрет.

Жанлинь первым взорвался в стремительном движении. Его эссенция вспыхнула ярким золотом, окружая тело сиянием драконьей силы. Мышцы налились мощью, а в глазах зажегся огонь фанатичной решимости. Он был быстр, намного быстрее, чем я ожидал от мальчика из благородной семьи. Намного быстрее. Но я был еще быстрее.

Эссенция неба подстегнула ток моей крови и отозвалась темно-красной волной, прокатившейся по телу подобно жидкому огню. Время словно замедлилось, и я видел каждую деталь его атаки – как напрягаются мышцы предплечий, как смещается центр тяжести, как «Снежный рев» чертит в воздухе смертоносную дугу.

Я отклонился влево, лезвие просвистело в сантиметре от моего лица. Песок под ногами взметнулся от резкого движения. А ветер смеясь закружил песчинки. Он снова был рад сражаться вместе со мной.

– Стой на месте! – рычал Жанлинь, нанося удар за ударом.

Его техника была безупречна – каждое движение выверено годами тренировок, каждый выпад смертоносен. «Снежный рев» пел в воздухе, оставляя за собой серебристые следы. Но я понимал его стиль, классический дуэльный. Наставник показывал его и учил как использовать против атакующего. Он был слишком предсказуемый.

Прыжок назад, уклон вправо, перекат – я танцевал между его ударами, как тень между лучами солнца. Зрители на трибунах замерли в напряжении.

– Сражайся! – заорал Жанлинь, замахнувшись для мощного рубящего удара. А я смеялся глядя ему в глаза, в которых уже лопнули капилляры. Мой противник достиг точки кипения и теперь пора мне показать все на что я способен. Ветер легонько толкнул меня, помогая довернуться уходя от нового удара. Прости брат, показать все на что МЫ способны!

Время пришло. Я завёл руки за спину и мои ладони сомкнулись на рукоятках двух тяжелых ножей, рожденные улицами Нижнего города. Их сталь встретила «Снежный рёв» в глухом ударе. Искры вспыхнули, ослепив Жанлиня, а грохот столкновения прокатился по арене, будто удар грома в каменный свод.

Жанлинь нажимал, используя преимущество длинного клинка. Я отступал, парируя, блокируя, направляя его удары в сторону. Мои ножи были короче, но в ближнем бою они давали мне преимущество. Я играл в обороне, изучая его ритм, ожидая момента.

Внезапно Жанлинь отскочил назад и поднял свободную руку. На его ладони вспыхнул зеленый глиф.

– Ядовитая лоза! – прорычал он.

Из земли взорвались толстые стебли, покрытые изумрудными шипами размером с кинжал. Они тянулись ко мне, извиваясь как живые змеи, источая смертоносный яд. Воздух наполнился сладковатым запахом растительного токсина. Именно этим глифом Ксу убила свою мачеху, и она объяснила мне все слабости этой способности.

Но я уже двигался следуя советам своей подруги. Прыжок влево, кувырок вперед, еще один уклон – лозы хлестали по воздуху там, где секунду назад было мое тело. Песок шипел там, где капли яда касались его поверхности.

– Сражайся как воин, трус! – взревел Жанлинь, швыряя новые лозы. – Не бегай как крыса!

Я улыбнулся видя как он бесполезно тратит эссенцию. Я танцевал постоянно уворачиваясь от его атак, пока не увидел брешь в его технике. Пора преподать ему урок о том, что значит истинный бой.

В моем сознании вспыхнул образ глиняного глифа призрачного хлыста. Миг и эссенция воздуха активировала мой первый боевой глиф, и из пустоты тут же материализовался длинный плетеный хлыст из темной энергии.

Жанлинь увидел движение слишком поздно. Хлыст обвился вокруг его торса и дернул резко влево, сбивая с ног. В тот же миг я нанес удар поперек его спины.

Плеть из духовной энергии разорвала шелк халата и вспахала кожу глубокими бороздами. Кровь брызнула на песок арены.

– АААРГХ! – Жанлинь покатился по песку, глаза его налились кровью от ярости и боли. – Я… убью… тебя!

Что-то изменилось в его ауре. Эссенция вокруг него потемнела, стала гуще, опаснее. Это уже не была обычная драконья сила, что-то, чуждое примешивалось к его энергии. Что-то очень знакомое.

«Снежный рев» в его руках начал светиться холодным белым светом. По лезвию побежали серебряные знаки, и воздух вокруг клинка заискрился кристалликами льда.

– Снежный рев! – заорал он, поднимая меч над головой.

Лезвие описало сложный узор в воздухе, и с его конца сорвались вихри ледяного ветра. Не просто холодного воздуха – настоящих снежных смерчей, способных содрать мясо с костей за считанные секунды.

Первый вихрь прошел в сантиметре от моего плеча, заморозив капли пота на коже. Второй – задел рукав, и ткань рассыпалась хлопьями. Третий попал по бедру.