Текст книги "Мрачные тени (СИ)"

Автор книги: Константин Дадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

   – Пиши, принцесса, пиши... – хрипло прошелестел голос Кривши, разносясь по единственной комнате этажа, в центре которой над каменной жаровней, булькал котел заполненный зеленоватым зельем. – Пиши, принцесса, пиши...

   Взор колдуна пронзал пространство, игнорируя защитную магию пони так, будто бы они находились в разных плоскостях (что в определенной степени, было правдой). Сейчас, глядя вдаль, он словно бы стоял за правым плечом нежно-розовой аликорна, склонившейся над белым, будто кость, необычным листом бумаги, при помощи причудливой ручки выводя строки послания к диархам Эквестрии. К сожалению, этот способ прорицания не позволял увидеть, что именно она пишет, да и обстановка, находящаяся вокруг, размывалась в разноцветные пятна.

   Вот крылато-рогатая кобыла поставила последнюю точку, и свернув письмо в трубку, запечатала магией, дабы вскрыть его могли только Селестия или Луна. Поднявшись из кресла, она пошла вслед за темно-серым, почти черным пятном и в итоге оказалась на улице, вплотную к непроницаемому барьеру. Тут же стоял еще один пони, но на этот раз видимый гораздо отчетливее: он был облачен в позолоченную броню дневного гвардейца.

   Грифон напрягся и выставил вперед правую переднюю лапу, когтистые пальцы которой высунулись из рукава плаща и замерли так, будто бы готовились что-то схватить. Спустя еще несколько секунд, прислужник венценосных кобыл вышел из-под щита и использовал заклинание телепортации почты.

   – Попался, – удовлетворенно прошептал Кривжа, выхватывая из воздуха белый сверток. – Мир между Эквестрией и Кристальной Империей? Мне это не нужно.

   Подойдя к котлу, колдун бросил письмо прямо в зелье и, взявшись за посох с навершием в виде когтистой костлявой лапы, начал размешивать состав. Прошло полминуты и на поверхность всплыли два одинаковых послания, одно из которых было запечатано магией аликорна, а второе сложным, но поддающимся взлому заклинанием.

   Выхватив изначальное письмо, текст в котором неуловимо изменился, Кривжа подкинул его в воздух, позволяя исчезнуть и отправиться к адресату. Второе письмо, содержание в котором точно копировало изначальный текст написанный рукой принцессы любви, после некоторых манипуляций также исчезло в магическом сиянии, но отправилось далеко на юг, к правителю иной империи.

   – Игра началась, и на этот раз, я не проиграю. – тяжело опираясь на посох, грифон махнул левой передней лапой, и огонь в жаровне погас, после чего он направился к винтовой лестнице ведущей в личные покои. – Посмотрим, чем вы ответите... «божественные» сестры.

   ...

   А в это время, в городе возведенном у основания скалы, сотни кузнецов ковали мечи и наконечники для стрел, лекари варили в котлах лекарства, настаивали элексиры, составляли яды, солдаты же раз за разом отрабатывали приемы. В самом замке юные колдуны познавали науку ворожбы, их более опытные и умелые сородичи служили в крепостях на границах и в глубине земель княжества, обеспечивая простых воинов колдовской поддержкой, а мирных жителей ворожбой, улучшающей урожай, лечащей болезни, убивающей паразитов.

   Соседи с завистью и страхом поглядывали на процветающие земли, но не решались напасть в одиночку, так как прекрасно понимали свои шансы быть разбитыми. Ну а создать достаточно сильный альянс не позволял сам Кривжа, да и его ученики вносили смуту, медленно но верно пробираясь к вершинам власти...

   В ближайшее десятилетие долгий план должен был завершиться, и Империя Грифонов обещала восстать из тех руин, в которые превратилась за почти тысячу лет. А чтобы пони либо кто иной даже не подумали помешать этому уже почти свершившемуся событию, им следовало создать более интересную задачу.

   «Тем более, что всеми предпосылками они меня сами обеспечили. Грех не воспользоваться чужими жадностью и глупостью».

   ***

   Звяк! Дзззинь. Звяк! Дзззинь.

   Две стопки металлических блинов, общей массой в сто киллограм, раз за разом поднимались на тросах вверх, а затем с глухим звоном опускались на прежнее место. Удобно устроившийся на жесткой скамье белый единорог с белым хвостом, но наголо выбритой гривой, раз за разом сводил руки вместе и разводил их в стороны, напрягая могучие мышцы, валунами перекатывающиеся под взмокшей от пота кожей. Его телосложению могли бы позавидовать самые крупные и сильные земные пони, а рост уступал разве что принцессе Селестии, позволяя делить гордое второе место с недавно вернувшейся принцессой Луной.

   В просторном спортивном зале, кроме его владельца, который уже второй час кряду изнурял свое тело нагрузками, способными свести в могилу большинство жеребцов Эквестрии, находились и другие пони: несколько пегасов, пара единорогов, один их безрогий и бескрылый сородич... Но все они занимались своими делами, практически не отвлекаясь от бумаг, доставляемых со всей страны (разве что телохранители позволили себе поочередно избивать грушу).

   – По прогнозам аналитиков, продажи оружия гражданскому населению, в этом месяце увеличатся на семь процентов, а после объявления о возвращении Кристальной Империи еще на пять...

   – Открытие новой закусочной «У здоровяка» в Эпплузе, запланированное на послезавтра, откладывается еще на четыре дня. Причина этому: драка, устроенная шеф-поваром с женихом какой-то кобылки. Подробности выясняются...

   – В Хуффингтоне обнаружен склад контрабанды зебр: в основном зелья и наркотики. Местный бригадир уже получил приказ собирать пони для чистки...

   Звяк! Дзззинь. Звяк! Дзззинь.

   – Ваше высочество. – в спортивный зал, освещенный яркими магическими светильниками, неслышно ступая по паркетному полу, вошла перепончатокрылая пегаска, одетая в кожаную броню с покрытым серебром нагрудником. – Принцессы Луна и Селестия, а также Твайлайт Спаркл, ожидают вас в малом приемном зале.

   Звяк!

   Последний звук прервал монотонную суету клерков, заставив перевести взгляды на нарушившую идиллию кобылу. Стражница ночи гордо проигнорировала чужое внимание, ожидая ответа от белого единорога.

   Неспешно поднявшись со скамьи, Блюблад принял полотенце из рук личного тренера (земного пони, чемпиона по боксу в тяжелом весе), молча вытер морду и грудь, затем одарил бэтпони нечитаемым взглядом холодных черных глаз и коротко произнес:

   – Я буду через пять минут,

   ...

   Умереть не от взрыва автомобиля, не от рук киллера со снайперской винтовкой, даже не из-за мести очередного обманутого в лучших чувствах суперзлодея, а из-за ошибки излишне самоуверенного пацана в красно-синем трико с рисунком паука на груди – это позор для человека, еще при жизни заработавшего титул короля преступного мира. Проснуться после этого в больнице, да еще в теле четырехлетнего гуманоидного единорога, чудом пережившего пожар в родовом особняке и впавшего в кому – это повод задуматься о собственной адекватности. Впрочем разум, привыкший анализировать большие объемы информации, достаточно гибкий, чтобы приспосабливаться к изменяющейся реальности прямо на ходу, и мировоззрение, гласящее, что существовать может все что угодно, пока не доказано обратное, позволили смириться с новым положением и начать искать выгоды.

   Он никогда не был меланхоликом, а также не страдал по утраченному. Еще в прошлой жизни, начав с самых низов, к моменту своей смерти мужчина добрался до таких вершин, о которых другим оставалось только мечтать. Опыт встреч с магами, пришельцами, мутантами и честными политиками подготовил его ко всему, так что превращение в говорящего человекоподобного жеребенка практически не пошатнуло самообладание состоявшейся личности.

   Его новое тело звали Блюблад, и был он аристократом, принцем и очень дальним племянником правящей Эквестрией принцессы. Так как все ближайшие родственники погибли в злополучном пожаре, белая аликорн забрала племянника в свой дворец, где лично уделяла хотя бы полчаса времени для общения, предоставив воспитание многочисленным учителям и нянькам.

   За все время знакомства, Блюблад обращался к белой аликорну только по имени, при свидетелях добавляя к нему титул «принцесса», но ни разу не позволил себе обратиться к бессмертной полубожественной кобыле как к тете, что ее какое-то время сильно огорчало (по всей видимости, она думала, что маленький единорог сильно обижен). Как-либо выделяться своими знаниями он также не спешил, демонстрируя молчаливость, серьезность и любовь к тренировкам тела, магии и разума.

   Только в пятнадцать лет, успешно закончив младшую и старшую школы, а также получив несколько бланков об окончании ВУЗов, среди которых были экономический и юридический, племянник принцессы дня начал действовать: сбережения семьи, хранящиеся на счете в королевском банке, оказались потрачены на открытие сети закусочных «У здоровяка», где продавались пиццы, сандвичи, гамбургеры с котлетами из картофеля, салата и рыбы. Вообще, то, что в старом мире называлось фастфудом, в Эквестрии оказалось практически неразвито: семейные кафе оказались слабым конкурентом.

   На базе закусочных, медленно но верно завоевывающих свой рынок, были организованы разведка и силовая структура, которая маскировалась под охрану. В то же время у Блюблада появились первые пони, верные именно ему, а уже во вторую очередь, принцессам и Эквестрии.

   Шло время, закусочные превратились в маленькие магазины, где можно было не только поесть, но также купить разные мелочи. Начали строиться большие магазины самообслуживания вроде супермаркетов из предыдущей жизни, для чего выкупались земли и нанимались новые сотрудники. Разрослась служба безопасности, появились первые ячейки «мафии», играть в которую очень понравилось молодым пони (ничего противозаконного они не совершали, но мысль о принадлежности к тайной организации делала жизнь ярче). Под видом игрушечной преступности гораздо легче оказалось спрятать настоящую организацию, занимающуюся более серьезными делами. Новый мир впервые услышал имя «Амбал».

   Блюблад не считал Селестию глупой: в конце концов, дура не смогла бы удержаться у реальной власти более тысячи лет, какой бы магической дурью ни обладала. По этому деятельность организованной преступности ограничилась алкоголем, охраной, вытеснением конкурентов с рынка... ну и, конечно же, отловом преступников, которые не желали играть по новым правилам. Пони Амбала не переходили незримую черту, время от времени прикармливали стражу и держали в чистоте подконтрольные сектора, а служители закона в свою очередь не замечали их деятельность, искренне считая, что так будет лучше всем. Что об этом думала белая аликорн? Она никому не говорила.

   В возрасте двадцати лет, Блюблад задался целью создать свой собственный отряд, в котором были бы ученые, боевики, шпионы, политики и предприниматели. Одной из первых его разведка выловила фокусницу-иллюзионистку по имени Биатрикс Луламун, которая только начинала карьеру, но уже успела обрести некоторую популярность. В тот же год принцу привели беженку из империи зебр, полосатую кобылу по имени Зекора, оказавшуюся полностью обученным алхимиком и начинающим шаманом (после тщательной проверки легенды она была устроена в собственную лабораторию в Вечнодиком лесу, где обучала нескольких толковых жеребцов и кобыл, экспериментировала и готовила зелья лично для Амбала, благодаря чему он достиг нынешней физической формы). Братья аферисты Флим и Флам, попавшиеся при попытке заработать на территории одной из ячеек настоящей мафии, после долгого и вдумчивого разговора стали основателями фирмы по производству огнестрельного оружия. В Мэйнхэттене была завербована молодая, но весьма одаренная единорожка Старлайт Глиммер, энергию которой удалось направить в русло политики и изучения пространственной магии...

   ...

   Одетый в белоснежный деловой костюм с черным галстуком и голубой рубашкой, Блюблад из-за ширины своих плеч напоминал ходячий шкаф. Даже в широких коридорах Кантерлотского дворца с ним было непросто разминуться, в особенности если справа и слева чуть позади босса шли его охранник, секретарша и посыльный. Однако же, прислуга и стража старались не сталкиваться с ним по иной причине: практически пустой, вечно изучающий взгляд, пробирающий до самых костей даже жеребцов, ранее считавших себя бывалыми ветеранами.

   Дойдя до дверей в малый приемный зал, Амбал молча кивнул паре гвардейцев, постаравшихся идеально вытянуться в струнку при его появлении, жестом велел своим сопровождающим ждать снаружи, затем взялся за дверные ручки и распахнул створки, заходя в светлое, уютное помещение.

   – Селестия, Твайлайт, тетушка Луна, – поочередно поприветствовал кобыл белый единорог, за спиной которого захлопнулась двухстворчатая дверь. – Прошу прощения за опоздание. Надеюсь, я не пропустил ничего серьезного?

  Примечание к части

  Вроде бы написал много, но при этом сюжет почти не сдвинулся, а у меня еще один «злодей» остался в запасе. Ну... Надеюсь, что получилось неплохо.

  Жду отзывов.

  Прошу обратить внимание на рассказы «Добро с копытами», «Злая шутка», «Господин Органа».

  11

   – Каденс прислала отчет о контакте с жителями Кристальной Империи и я бы хотела чтобы ты с ним ознакомился, а затем сказал свое мнение. – без лишних церемоний, поприветствовав дальнего племянника кивком, белая аликорн, одетая в белую шелковую тунику с золотыми узорами в виде вертикальных цепочек и белую же широкую юбку до середины голеней, сидящая в одном из четырех мягких кресел обшитых красным бархатом, при помощи телекинеза отправила скрученное в трубку послание в руки Блюблада. – Свои соображения мы пока что придержим при себе, так как не хотим повлиять на твои суждения.

   В довольно просторной комнате, с паркетным лакированным полом и большими мозаичными окнами, стены которой были скрыты под гобеленами с изображениями видов природы, а на высоком потолке крепились несколько магических люстр в виде раскрывшихся бутонов цветков, царила весьма напряженная атмосфера. Сиреневая единорожка, одетая в сарафан имеющий чуть более темный оттенок нежели кожа хозяйки и на пару тонов более светлые фиолетовые бриджи, сидела в своем кресле поджав к груди колени и обхватив ноги руками, нервно покусывала нижнюю губу и о чем-то напряженно думала, на приветствие принца отреагировав совершенно механическим кивком. Принцесса Луна, одетая в синее платье с узкими рукавами и широким серебряным поясом, вовсе удостоила белого единорога лишь хмурым взглядом, что можно было бы посчитать грубостью, если бы они уже не виделись чуть раньше (в связи с чем, она не считала нужным что-либо говорить).

   Подойдя к последнему свободному месту, Амбал удобно уселся в кресло и развернул лист необычной бумаги, которая была слишком гладкой и имела глянцевый блеск, кажущийся вполне естественным. По мере чтения текста, написанного витиеватым почерком, он едва удерживался от того, чтобы не выдать своего удивления каким-нибудь возгласом, что было бы совершенно неуместно в сложившейся ситуации. Некоторые отрывки повествования, кажущегося чьими-то нездоровыми фантазиями, пришлось прочитать два, а то и три раза.

   – Послание, как я понимаю, было запечатано магией Каденс? – скрутив лист в тугую трубку, Блюблад кинул ее на чайный столик, установленный между креслами принцесс дня и ночи.

   – Именно. – отозвалась белая аликорн. – Так, что ты думаешь?

   – Я в смятении. – признался Амбал. – Слог говорит о том, что писала Каденс, а вот почерк явно подделан. В связи с этим, мы не можем верить ничему, что написано в письме... Хотя известие о вероятной беременности Шайнинга, меня и интригуют: никогда бы не подумал, что ради появления наследника, он пойдет на столь... радикальные меры, да еще с темным магом.

   – Не смешно, Блю. – подала голос сиреневая единорожка.

   – Это все, что тебя заинтересовало в послании? – вопросительно изогнула брови Селестия.

   – Это глупо. – отрезала Луна. – Мы должны сами отправиться и во всем разобраться.

   – Тетушка, вы так спешите на встречу с королем Сомброй? – изобразил удивление принц. – Неужели настолько жаждете ответить на его чувства?

   – Попридержи язык, малыш. – обожгла злым взглядом белого единорога темно-синяя аликорн.

   – Не то что? – нагло, явно нарываясь на конфликт, спросил Амбал.

   – Сестра явно допустила ошибку в твоем воспитании. – принцесса ночи поднялась из кресла единым плавным движением, а во все стороны от нее словно бы подуло слабым ветром, одновременно с чем в комнате стало чуть темнее и прохладнее. – Возможно мне следует это исправить.

   Блюблад так же поднялся со своего места и насколько позволяла комплекция, мягко подшагнул к собеседнице, после чего произнес:

   – Меня искренне удивляет ваша импульсивность, тетушка: сперва вы хотите бросить все и оставив столицу без защиты броситься на встречу со старым ухажером на край цивилизованного света, затем угрожаете мне... Неужели вам настолько не хватает внимания жеребцов, что вы готовы прибегать ради него к крайним мерам?

   – Что ты несешь? – буквально прошипела в морду белого единорога приблизившаяся к нему крылато-рогатая, темно-синяя кобыла, одной рукой хватаясь за отвороты пиджака, в то время как вторая сжалась в кулак, от пока что еще сдерживаемой ярости.

   – Если я прав, то ваши волнения излишни. – ладони Амбала бесцеремонно легли на бедра принцессы ночи. – Только скажите и я, как и большинство половозрелых жеребцов Эквестрии, буду рад помочь с этой проблемой.

   В первую секунду Луна оцепенела от неожиданности, затем из ее горла вырвалось яростное рычание, глаза вспыхнули желтым, а зрачки вытянулись в вертикальные щелки. Только в последний миг она сумела ослабить удар, а той рукой, которой сминала отвороты пиджака, толкнула тело белого единорога в грудь, стремясь хотя бы так спасти жизнь идиота, пусть и ценного.

   За тысячу лет ссылки на луне, а так же после удара Элементами Гармонии, покровительница снов несколько растеряла былую мощь, но при этом все равно оставалась полубогиней. Невзирая на все свои тренировки тела и разума, а так же на магическую силу, которая была даже выше чем у Шайнинга Армора, но уступала его сестре, все что успел сделать Блюблад – это укрепить телекинетическое поле, постоянно окружающее его силуэт подобно второй коже (для парочки наемных убийц, подобная невидимая защита оказалась неожиданным сюрпризом). Он был равен Луне ростом, гораздо шире в плечах и обладал значительной мышечной массой, только это мало помогло в данной ситуации...

   – Блю! – испуганно пискнула Твайлайт, вжавшись в спинку кресла и прикрыв рот ладошкой.

   – Достаточно. – громыхнул голос Селестии, которая впрочем не выглядела сколь-нибудь взволнованной, либо обозленной разыгравшейся сценой.

   Тяжело дыша, стоя на согнутых в коленях ногах, расправив крылья во всю ширь и демонстрируя белоснежный оскал с парочкой выделяющихся на фоне других зубов клыков, принцесса ночи немигающим взглядом смотрела на жеребца, в очередной раз доведшего ее до ярости. Хотя следовало признать, что в предыдущие разы ни один из них не заходил столь далеко, ограничиваясь пусть резкими, но лишь словесными пикировками.

   В душе покровительницы снов вспыхнули вина за несдержанность, страх за жизнь дальнего и непутевого племянника, слишком много о себе возомнившего, легкая обида, а затем и облегчение, вызванное тем, что худшего удалось избежать. Белый единорог же, отлетевший назад примерно на пять метров, по пути снеся свое кресло, как ни в чем не бывало поднялся на ноги, разгладил костюм и отряхнул руки от несуществующей пыли, а затем заявил:

   – Если с предварительными ласками мы закончили, можем переходить к серьезным делам.

   – Идиот. – рыкнула Луна, заставляя свою магию вернуться в тело, что отразилось на ее внешности возвращением формы зубов и зрачков, а так же посветлением кожи и исчезновением давящей ауры распространявшейся по комнате.

   – Я тоже вас люблю, тетушка. – невозмутимо отозвался Амбал, поднимая перевернутое кресло и устанавливая его на прежнее место. – Обдумайте мое предложение: это как минимум безопаснее, чем бегать за темными магами из сказок для жеребят.

   Несколько секунд царила напряженная тишина, затем принцесса ночи резко успокоилась, фыркнула и вернулась на свое место.

   – Если вы закончили брачные игры, я бы хотела услышать остальные твои выводы, Блю. – привлекла к себе внимание белая аликорн, усмехнувшись уголками губ на раздраженный взгляд и сопение сестры.

   – Хм. – откинувшись на спинку кресла и потерев правой ладонью грудь, в том месте куда пришелся удар темно-синей крылато-рогатой пони, Амбал заговорил спокойным и ровным голосом. – Каденс жива, но каким-то образом контролируется жителями кристальной империи. Вероятнее всего, ей угрожают расправой над Шайнингом, либо же превосходящей силой: тот же артефакт создающий барьер над городом, вполне способен стать проблемой для аликорна. Вероятнее всего Сомбра жив и в данный момент держит послов при себе, чтобы не дать нам действовать решительно и опрометчиво. Впрочем, об этом мы можем судить только по косвенным сведениям и на месте старого короля-чародея, сейчас может сидеть самозванец, который просто притворяется тем самым единорогом. Вы ведь связывались с членами экспедиции, которые остались за пределом барьера?

   – Переписывались. – подтвердила принцесса дня. – Ничего нового, кроме того, что принцесса Каденс просила переслать нам письмо, они не сообщили. Для проверки мы обращались к разным пони, но все их ответные письма оказались подлинными.

   – Шайнинг точно жив. – смущенно заявила Твайлайт и в подтверждение своих слов, потянула руки к шее и схватившись за цепочку, вытащила из выреза сарафана хрустальный кулон в виде капли, пульсирующий тусклым белым светом, то заполняющим весь объем сосуда, то сжимающимся до маленькой искорки. – По крайней мере, его сердце бьется.

   – Жаль, что такие кулоны не умеют передавать сообщения. – заметила принцесса ночи. – Но это не отменяет необходимости лично разобраться в ситуации.

   – Остается вопрос: кого отправить? – белая аликорн осмотрела своих собеседников и увидев как сестра собирается что-то сказать, поспешно добавила. – Мы должны остаться в Кантерлоте: угроза чейнджлингов еще не миновала, ситуация с зебрами напряженная, да и суета у грифонов мне не нравится. Если ты сейчас улетишь на север, а к примеру на юге произойдет нечто неординарное, Кантерлот останется без защиты и управления.

   – Я с девочками могла бы... – предложила сиреневая единорожка. – Только нам нужны будут сопровождение и Элементы Гармонии, на случай если Сомбра действительно жив.

   «И зачем устраивать эту показную демократию? Только время зря теряем: все равно уже ясно, кто должен отправиться в Кристальную Империю».

   Укоризненно глянув на Селестию и получив в ответ невинную улыбку, Амбал произнес:

   – Твайлайт, отправлять к Сомбре вашу команду – это почти то же самое, что передать в его руки новых ценных заложников. И не спорь: в твоих силе и навыках я уверен, но против мага способного противостоять сразу двум аликорнам, их недостаточно. Надежды на Элементы тоже немного, все же он один раз уже показал, что способен им противостоять. Не спорю, вместе с подругами вы сильны, только вот противник не будет играть по вашим правилам, а постарается навязать свои, а потеря даже одного члена отряда станет фатальной. Так что, в дипломатическую поездку отправлюсь я: у меня есть полномочия, кое какой опыт, ну и сил чтобы сбежать, если все пойдет плохо, более чем достаточно. И да, меня пока что некем шантажировать.

   – Там мой брат. – спустив ноги на пол, упрямо заявила Спаркл. – Я не могу просто так сидеть здесь, пока ему и Каденс угрожает опасность.

   – Твайлайт, дорогая, кто тебе сказал, что у тебя не будет своего задания? – ласковым голосом спросила Селестия.

   – Но... – попыталась возмутиться сиреневая единорожка, но стушевалась и повесила голову. – Хорошо, наставница.

   – Сестра, если ты заранее все решила, то могла бы и не устраивать этот спектакль. – обвинительно заявила Луна. – Лучше бы сэкономили время и уделили больше внимания проработке других вопросов.

   ...

   Когда импровизированное совещание завершилось, принцесса ночи первой покинула свое кресло и не прощаясь ушла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Твайлайт принялась увлеченно чиркать в блокноте, который с другими письменными принадлежностями лежал на чайном столике, но при помощи телекинеза переместился в руки молодой волшебницы. Белая аликорн в свою очередь, встав на ноги и потянувшись всем телом, подошла к креслу Блюблада и нависнув над жеребцом, замерла на пару секунд, а затем совершенно не стесняясь ученицы, молча уселась на колени жеребца, тут же руками обвивая его мощную шею и приближая свою мордочку к его морде.

   – Однажды, она тебя убьет. – совершенно серьезно заявила Селестия, тут же улыбнувшись добавила. – А может быть изнасилует. Или изнасилует и убьет, чтобы ты никому об этом не рассказал.

   – Главное, что не убьет и изнасилует. – хмыкнул Амбал, левой рукой обнимая крылато-рогатую кобылу за талию. – Остальное как-нибудь переживу.

   – Эй! – принцесса дня наигранно возмутилась. – Ты вообще-то говоришь о моей сестре.

   – Готов понести заслуженное наказание. – с намеком произнес белый единорог, протягивая вторую руку к выпуклостям принцессы дня, за что получил шлепок по ладони.

   – Твайлайт? – позвала белая аликорн.

   – А... ЯЙ! – младшая кобылка взвизгнула, оказавшись окутанной полем золотого телекинеза, которое оторвало ее от кресла и перенесло к наставнице, усадив на колени старшей пони (в результате чего, на ноги Амбала добавился новый вес). – Я... Наставница!

   – Никаких «наставниц», когда мы наедине. – щелкнув ученицу по носу, заставив смущенно залиться краской, заявила Селестия. – Мы же договаривались.

   – Но я еще не закончила. – проводив отброшенный на столик блокнот печальным взглядом, произнесла сиреневая единорожка, тут же оказываясь приобнятой за бедра левой рукой белой аликорна.

   Усмехнувшись, Блюблад обнял за талию вторую кобылку, притягивая ее ближе к себе, позволяя спиной облокотиться на широкую грудь. Порой он конечно ощущал себя третьим-лишним в собственном табунке, но какой жеребец Эквестрии отказался бы оказаться на его месте?

   ...

   Как вообще получилось так, что между принцем, принцессой и ученицей принцессы образовался табун? Все началось, когда Твайлайт только поступила в школу для одаренных единорогов и стала личной ученицей Селестии, которая из-за занятости не могла уделять подопечной все свое время. После общих уроков единорожка обычно отправлялась навестить брата, уже служившего в гвардии на испытательном сроке, а Блюблад частенько захаживал на тренировочный полигон ради спаррингов, став чуть ли не личным соперником Шайнинга.

   Постепенно соперничество на арене переросло в более или менее теплое общение в жизни (Амбал не мог упустить возможность войти в круг друзей к единорогу, пользующемуся явной благосклонностью принцессы любви, в то время как сам начал оказывать осторожные знаки внимания принцессе дня). Учитывая, что принц получил хорошее магическое образование, в какой-то момент маленькая волшебница стала консультироваться у него по непонятным вопросам, а после того как он пару раз защитил кобылку от хулиганов, симпатия переросла в первую влюбленность, так и не затухшую со временем.

   С Селестией все было сложнее, так как к Амбалу она долгое время относилась исключительно как к племяннику, о чем не забывала напоминать при каждом удобном случае. Впрочем, особого эффекта ее старания не возымели, а позже ухаживания со стороны молодого жеребца стали приносить удовольствие. Однако же, в определенный момент, правительница Эквестрии стала замечать, что и на свою ученицу смотрит не совсем как наставница.

   Уже после возвращения Луны, собравшись в одной из комнат Кантерлотского дворца втроем, они серьезно и долго говорили, решая вопрос, как же быть дальше. Особой романтичностью ни один из них не страдал, полагаясь в своих действиях в большей степени на разум и логику, а потому общим голосованием, единогласно было решено попробовать создать табун, пока что неофициальный, так как это могло вызвать слишком много проблем.

   Общественность узнала об отношениях старшей принцессы с принцем Блюбладом, только после нападения подменышей на Кантерлот, во время свадьбы Шайнинга Армора и Ми Аморе Дэ Каденс: публике это было представлено, как признание в любви во время спасения жизни Селестии, попавшей в плен к королеве Кризалис. О том, что их пара – на самом деле трио, ходили только слухи, которые терялись на фоне других сплетен, одной из которых является известие, что Луна собирается присоединиться к семье капитана дневной гвардии и принцессы любви.

   ***

   В светлом зале с витыми белыми колоннами подпирающими своды высокого потолка, по мраморному полу выложенному плитами цвета слоновой кости, цокая копытами закованными в латные сапоги и выписывая клинками мечей затейливые узоры, со свистом рассекая воздух, в смертоносном танце кружили пятеро силуэтов. Четверо жеребцов зебринской расы были облачены в легкие кожаные доспехи с металлическими пластинами нашитыми на грудь, плечи, предплечья, пояс и бедра, а вооружены прямыми обоюдоострыми мечами и круглыми железными щитами. Пятый воин, выделяющийся более высоким ростом, белыми гривой и хвостом, но черными усами и бородкой, носил свободные алые одеяния, серебристую кирасу, а в руках сжимал рукояти прямого меча с односторонней заточкой и кривого кинжала (в широких рукавах скрывались многочисленные тонкие кожаные браслеты, обхватывающие его предплечья, с которых свисали магические амулеты и кулоны, выдающие в своем владельце разумного, принадлежащего к касте магов).

   Казалось, что четверка воинов смогла окружить своего противника и жеребцы поспешили атаковать, двигаясь удивительно слаженно и синхронно. Однако же удар правого бойца был блокирован мечом, клинок левого отведен кинжалом, оружие из руки третьего нападающего, который находился спереди, вылетел из руки после ловкого пинка ногой. Лезвие четвертого меча уже почти коснулось спины жертвы, но белогривый зебриец ловко крутанулся на месте и изогнулся всем телом, уклоняясь от смертельного выпада, затем припал на одно колено и подсек ноги первого соперника.

   Лишившись в одну секунду двух напарников, по которым были отмечены добивающие удары, двое оставшихся жеребцов ушли в глухую оборону, что не слишком сильно помогало против более быстрого, сильного, опытного и умелого противника. Впрочем, держались они достойно, а когда оказались обезоружены, то дышали так будто целый день бегали по прериям от голодных хищников.