Текст книги "Мрачные тени (СИ)"

Автор книги: Константин Дадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

   «Но ведь она и сама этого хочет!», – недоумевал Циан, в очередной раз возвращаясь к началу спора.

   «Хочет-то она хочет, но явно не со мной», – устало отозвался Гаюс, который с радостью прекратил бы этот диалог, если бы не тот факт, что только он позволял отвлечься от слишком уж наглых провокаций со стороны Вирды.

   «И с кем она тогда хочет?», – ничуть не менее устало уточнил дракон.

   «Чтоб я знал. С Цезарем наверное...», – мысленно посетовал жеребец, сквозь закрытые тонким, но крайне прочным алхимическим стеклом глазные прорези шлема, оглядывая горизонт.

   «Если с Цезарем, тогда ладно. Цезарь – сильный самец: нельзя трогать его самок», – констатировал владыка неба, мерно поднимая и опуская широкие крылья.

   – У нас гости, – мелодично пропела полосатая кобыла, отлепляясь от спины своего спутника, а затем левой рукой, обтянутой тонкой кожаной перчаткой, указала влево, где виднелись семь крылатых точек, явно летящих наперерез всаднику и его ящеру.

   – Грифоны, – озвучил очевидное Гаюс, воспользовавшись функцией приближения, встроенной в стекла его шлема. – До земель Кривжи еще далеко, так что, это явно не его встречающая делегация.

   «Будем охотиться?», – азартно поинтересовался Циан.

   «У нас миссия», – напомнил «младшему брату» жеребец.

   «Они не отстанут», – парировал владыка неба, дополнив слова чувством усталости от долгого полета.

   – Мы не сможем оторваться, – озвучил для пассажирки свои мысли всадник, кладя правую руку на рукоять полуторного прямого меча с обоюдоострым лезвием, в крестовину которого был вставлен квадратный изумруд-накопитель.

   – Сбросьте скорость и дайте им приблизиться метров на пятьдесят-сто, – промурлыкала в ответ Шейд. – Об остальном я позабочусь.

   Не став спорить, Гаюс и Циан стали постепенно замедляться, позволяя преследователям себя нагнать, но так чтобы это выглядело хоть немного достоверно. Когда же грифоны уже были готовы наброситься на измотанную добычу, Вирда развернулась в их сторону и взмахнула руками, стряхивая с пальцев большие капли крови. Вытянувшись в конусы, оставляя за собой трассирующие следы, импровизированные снаряды врезались в тела преследователей, одному из них оторвав крыло, второму пробив шлем и взорвав голову, третьему оторвав половину левой руки, четвертому же превратив грудь в сплошное месиво из мяса и костей. Трое уцелевших хищников не успели опомниться, как красногривая зебра вскочила на ноги и пробежавшись по спине дракона, оттолкнулась от гибкого хвоста, всем своим телом врезалась в пятую жертву.

   «Больная дура!», – мысленно выругался всадник, отдавая «младшему брату» приказ развернуться и выхватывая меч из ножен.

   Молочно-белая сталь сверкнула в воздухе, отправляя серп полупрозрачной режущей энергии в шестого летуна. Последний сын гор, с безумным клекотом рванувший в самоубийственную атаку, вспыхнул живым факелом от выдоха Циана.

   «Лови ее!», – взревел по духовной связи Гаюс.

   Тем временем Вирда, вцепившись клыками в шею еще живого грифона, зажмурив от удовольствия глаза падала на встречу с вершинами гор. Однако же, когда до острых камней оставалось не больше двадцати метров, она резко кувыркнулась и оттолкнувшись от трупа, расправив руки в стороны взлетела вверх, со звонким смехом устремляясь на встречу пикирующему крылатому ящеру.

  Примечание к части

  Жду отзывов.

  Прошу обратить внимание на рассказы «Добро с копытами», «Злая шутка», «Господин Органа».

  22

   – Ей! – схватив полоску ошейника, Каденс радостно взвизгнула и раскрыв крылья даже подпрыгнула на месте. – Шайни, ты – лучший!

   «М-да... Проблемно», – подумала про себя белая единорожка с синей гривой, одетая в голубой комбинезон из гибкой кристаллической ткани.

   Принцесса любви и ее муж (как он сам продолжал о себе думать, что бы на эту тему не думали все остальные), находились в выделенных им по просьбе Шайнинга, общих апартаментах. Впрочем, от старых гостевых комнат, эти покои отличались только большим размером, да еще мелкими деталями в обстановке: в спальне над кроватью висело большое зеркало, круглый стол в столовой окружали двенадцать уже привычных кресел похожих на половинку яйца, стоящую на одной ножке, которая в свою очередь опирается на пять расходящихся в стороны подобно лучам звезды, опор оканчивающихся маленькими колесиками, а в ванной комнате находился полноценный бассейн, где можно было не только лежать, но и плавать в свое удовольствие.

   Вообще, сама идея попросить Сомбру о переезде, была совершенно спонтанной и диктовалась желанием слегка досадить правителю Кристальной Империи пользуясь его откровенным покровительственным отношением (Армор понимал, что это глупо и вообще похоже на какой-то жеребячий каприз, но не смог справиться с хулиганским порывом показать, что собирается пользоваться своим положением на полную катушку). К некоторому удивлению и даже разочарованию, император согласился вовсе без возражений, так что спустя четверть часа, две кобылки уже обследовали новую обитель.

   – Ну что, готов к экспериментам? – нежно-розовая аликорн легко скинула верхнюю половину костюма и сев на край кровати, принялась освобождать ноги.

   – Каденс, я... – вздохнув, капитан дневной стражи переступил с ноги на ногу и нервно почесал затылок правой рукой, слегка растрепав свою гриву. – Понимаешь...Я... В общем...

   – Милый, если ты и дальше будешь мямлить, я так ничего и не пойму, – откинув последний элемент одежды на прикроватный пуфик, крылато-рогатая кобылка поднялась на ноги и удерживая артефакт смены облика в левой руке, подошла вплотную к супругу. – Что-то не так?

   «Что не так? Дай подумать: моя жена собирается превратиться в жеребца чтобы заняться со мной сексом. Это достаточная причина для волнения?».

   Однако же, подняв взгляд на принцессу любви, Шайнинг проглотил все саркастические слова. Выражение мордочки и взгляд молодой аликорна, выражали беспокойство, интерес, легкую обиду...

   «Не сексом, а любовью», – поправил себя Армор, ощущая непонятный стыд.

   – Каденс, я не хочу спать с жеребцами, – решительно, но насколько возможно мягко, произнес капитан дневной стражи. – Прости, но меня от одной мысли об этом передергивает.

   Каденс моргнула, ее ушки слегка опустились, в глазах промелькнула череда эмоций, которые белая единорожка просто не успела распознать. После этого губы крылато-рогатой кобылы тронула улыбка и она произнесла слегка виноватым голосом:

   – Прости, Шайни, я совсем заигралась... Да? Просто... Меня настолько захватила идея, попробовать себя в роли жеребца, что я не подумала о том, как ты к этому отнесешься. Тем более...

   – ...что с одним жеребцом я уже переспал? – подсказал Шайнинг, невесело усмехнувшись.

   – Угу, – опустив мордочку, так что челка упала на лоб, отозвалась нежно-розовая аликорн.

   Положив руки на талию жене, Армор приблизился к ней вплотную, ощущая приятный ягодный аромат исходящий от ее кожи. Ощущая себя крайне неловко, он(а) произнес:

   – Поверь, я совершенно не испытываю радости от того, что у меня было с Сомброй. И я вообще предпочел бы забыть об этом как можно скорее.

   Обняв мужа в ответ, принцесса любви уткнулась носом в синюю гриву, а затем улыбнувшись игриво спросила:

   – Неужели он был настолько плох?

   – Каденс... – напряженно и предостерегающе произнес Армор.

   – Я спросила что-то не то? – слегка отстранившись и отклонившись назад, крылато-рогатая пони невинно похлопала ресницами. – Бывает, после первого неудачного опыта, кобылки испытывают неприязнь ко всем жеребцам. Обычно это проходит со временем, или после более удачного контакта...

   – Ррр! – поняв, что над ним издеваются, капитан дневной стражи с силой толкнул рассмеявшуюся жену на кровать, а затем и сам прыгнул следом. – Сейчас я тебе покажу!

   – Не сможешь, – ловко перекатившись по мягкому матрасу, Каденс встала на четвереньки и широко улыбаясь добавила. – У тебя нет ничего, чего бы я раньше не видела.

   – Пошлячка! – воскликнула белая единорожка, стоя на краю кровати на коленях и обвинительно тыкая в супругу правой рукой.

   – Каждый думает в меру своей развращенности, – парировала принцесса любви.

   – Извращенка, – сложив руки под грудью, заявил капитан дневной стражи.

   – Недоказуемо, – показала язык нежно-розовая аликорн, а затем словно хищная кошка, бросилась в атаку, валя мужа на кровать и начиная стаскивать с него комбинезон.

   Со смехом и взвизгами они катались по кровати в шутливой борьбе, но Шайнинг вполне ожидаемо проиграл и в итоге оказался подмят под крылато-рогатую пони, которая усевшись на бедра белой единорожки, прижимала его руки к матрасу над головой, удерживая их за запястья. Шумно дыша они переводили дух, немигающим взглядом смотря друг другу в глаза (в процессе, голубой комбинезон все же оказался снят, так что на капитане дневной стражи из одежды осталась только полоска ошейника).

   «А мне уже нравится эта комната», – промелькнула мысль в голове Шайнинга, стоило бросить взгляд на потолок где находилось зеркало.

   – Шайни? – осторожно позвала Каденс, глядя на мужа взглядом голодного щеночка.

   – Да, дорогая? – подергав руками и поерзав спиной по кровати, Армор убедился в том, что из хватки принцессы любви ему не вырваться, а потому легче расслабиться и отдаться на благоразумие победительницы.

   – Расскажи, каково это – быть жеребцом? – попросила нежно-розовая аликорн.

   «И все же, она не отказалась от этой идеи. А стоит ли мне сопротивляться? Угу: пойти на жертву собственной гордости ради жены, или же предложить ей найти третью кобылу, согласную лечь под превратившуюся в жеребца принцессу? С одной стороны, фантазии о двух кобылках в одной постели меня всегда привлекали, с другой же – это измена, к которой свою жену я же и подтолкну. Фантазии фантазиями, но я – эгоист и собственник. А еще, я люблю эту кобылу!», – запутав себя своими размышлениями еще больше, белая единорожка не заметила тот момент, когда крылато-рогатая пони накрыла ее губы своими губами, ловким гибким языком проскользнув по верхним и нижним зубам.

   – Вижу, ты снова со мной, – разорвав поцелуй, Каденс отпустила руки мужа и приняла сидячее положение, обе ладони опустив на плоский белый живот. – Так что по поводу моего вопроса... дорогой?

   Уже собираясь ответить какую-нибудь банальность, капитан дневной стражи внезапно придумал одну шутку, которая показалась ему крайне заманчивой. Мысленно посмеиваясь, он вызвал у себя воспоминания о том моменте, когда во время прохождения полосы препятствий на первом году обучения в кадетском корпусе, упал промежностью на бревно...

   – Жеребцом быть больно, – совершенно искренни заявил Шайнинг, поморщившись от фантомных ощущений, которые спустя столько лет продолжали его приследовать даже в кобыльем облике. – Сперва ты маленький и не понимаешь, чем отличаются кобылки от жеребчиков, но когда наступает период полового созревания, начинаются проблемы: яйца болят от напряжения, при каждом шаге стучат друг о друга вызывая вспышки острой боли, член встает по делу и без, мешая нормально ходить и делая одежду тесной, а самое ужасное...

   По мере монолога, ощущающая эмоции мужа принцесса любви все больше округляла глаза и едва удерживала нижнюю челюсть чтобы не открыть рот от удивления. Во время драматической паузы, она наклонилась вперед и раскрыв крылья ожидала услышать нечто совершенно неожиданное. И Армор не разочаровал ее надежд, заявив с совершенно серьезным видом:

   – ...кобылки совершенно не обращают внимания на ровесников, вечно заглядываясь на старших жеребцов.

   – ?.. – безмолвно спросила нежно-розовая аликорн, а когда увидела улыбку в уголках его губ обиженно фыркнула и единым плавным движением слезла с ног белой единорожки, садясь на край кровати и укутываясь крыльями. – Фу таким быть. Я же серьезно!

   Не сдержавшись, капитан дневной стражи в голос рассмеялся, заставив супругу еще больше нахохлиться. Наконец успокоившись, он встал на четвереньки и подобравшись к крылато-рогатой пони сзади, обнял ее за плечи, сцепив руки на уровне груди и прижавшись своим бюстом к бархатистой коже, устроил голову на левом плече.

   – Не дуйся, любимая, – ласково произнес Шайнинг. – Я тебя люблю такой, какая ты есть и совершенно не хочу, чтобы ты превратилась в обиженный шарик.

   – Да ну тебя, – фыркнула Каденс, щекой толкнув мордочку своей мужа. – Я же серьезно хотела узнать, как себя ощущают жеребцы. Ты ведь узнал, каково быть кобылой!

   «Лучше бы не узнавал», – мысленно поморщился Армор, но вслух сказал совершенно иное.

   – Так, что тебе мешает узнать? – кивнув головой на лежащий без дела артефакт, он продолжил. – Пока есть возможность, лови момент.

   – Но ты ведь... – принцесса любви хотела сказать что-то еще, но ей на губы лег указательный палец правой руки белой единорожки.

   – Да, я не хочу повторять опыт тесного контакта с жеребцами, – серьезно заявил капитан дневной стражи. – Но если ты не будешь распускать руки, то я как-нибудь потерплю общество жеребца-аликорна.

   – Ей! – резко развернувшись, вывернувшись из рук своей супруга, нежно-розовая аликорн схватила белую единорожку в охапку и вместе с ней повалилась на кровать. – Шайни, ты – лучший!

   – Да-да, я знаю, – хихикнув, капитан дневной стражи похлопал жену по спине. – Давай приступим?

   Упрашивать себя дважды принцесса любви не заставила: поднявшись на ноги и попутно подхватив ошейник, она отошла от кровати на несколько шагов и с нескрываемым волнением надела на шею тонкую полоску необычной материи. Стоило защелке закрыться, как по телу крылато-рогатой кобылы пошла рябь, сделавшая его нечетким, будто бы при взгляде через мутное стекло, а затем контуры поплыли принимая новые очертания. Когда все закончилось и рябь исчезла, Каденс стала выше, шире в плечах, уже в бедрах, грудь исчезла, зато между ног появилось кое-что другое.

   «У Сомбры торс более внушительный, да и мышцы выделяются отчетливее... Стоп! Я только что сравнивал свою... своего... в общем жену и ископаемого единорога-извращенца?», – от удивления, вызванного этими мыслями (а так же того, что внешне темно-серый единорог оказался внушительнее жеребцовой версии принцессы любви), Армора поразил легкий ступор, который нежно-розовый жеребец принял на свой счет.

   – Так плохо? – расстроено произнес теперь уже принц любви приятным баритоном.

   – А? – моргнув, капитан дневной стражи вышла из ступора и тут же добавила. – Нет-нет, просто я задумался. Ты же выглядишь... От кобылок отбоя не будет.

   – Правда? – радостно улыбнувшись, Каденс крутанулся на одной ноге, позволяя осмотреть себя со всех сторон, а затем спросил. – А как я тебе? Только честно.

   – Мне сложно судить о красоте жеребцов, – обтекаемо отозвалась Шайнинг, мысленно ругая себя на все лады. – Могу сказать уверенно, что кобылкой ты мне нравишься куда больше.

   – Вот спасибо, – усмехнулся крылато-рогатый пони и пару раз подпрыгнул на месте, затем нахмурился и повторил эти действия.

   – Что ты делаешь? – стараясь не смотреть своему жене ниже пояса, Армор задала вопрос недоумевающим голосом.

   – Они не стучат! – вместо ответа обвинительно заявил принц любви, наставив указательный палец правой руки на свою мужа. – Ты меня обманул.

   Хлопнув себя ладонью по мордочке, белая единорожка перекатилась на спину и вздохнув, протянула удрученным голосом:

   – Каденс, это была шутка...

   Кровать качнулась и по бокам от головы Армор, в матрац уперлись руки нежно-розового жеребца. Резко убрав ладонь от мордочки, Шайнинг настороженно посмотрела на склонившегося над ней аликорна, губы которого изгибались в многообещающей улыбке.

   – Каденс? – инстинктивно Армор выставил руки перед собой, тут же уперевшись ими в широкую грудь принца любви, который будто бы и не заметив сопротивления улегся на белую единорожку, удерживая вес на собственных локтях, а нижней половиной тела оставаясь лежать рядом.

   Приблизив свою морду к мордочке своей мужа, жеребец нежно коснулся ее губ своими губами. Поцелуй продлился всего пару секунд, после чего аликорн слегка отстранился и глядя немигающим взглядом глаза в глаза, тихо произнес:

   – Это все еще я, Шайни. Я не сделаю ничего, чего ты мне не позволишь.

   «?.. !!! !..», – в голове царил сумбур, всколыхнувшаяся память подкинула фантомные ощущения того, что не так давно довелось испытать с жеребцом, вбитые в подсознание принципы говорили, что это мерзко и вообще противоестественно, чувства же утверждали, что все правильно и вообще, рядом находится его супруга, которая его любит, и которую любит он.

   – Шайни? – на этот раз голос принца любви звучал обеспокоено. – Прости, я не хотела... Зря я это задумала.

   «Да пошло оно все в Тартар», – наконец решилась белая единорожка, руками обхватывая Каденс за бока, не позволяя подняться и отстраниться.

   – Шайни?.. – во взгляде аликорна читалось недоумение смешанное со стыдом и растерянностью.

   – Все хорошо, – немного натянуто улыбнулась Армор. – Каденс, я тебя люблю, просто... Давай не будем спешить?

   Секунду промедлив, крылато-рогатый пони широко улыбнулся и подавшись вперед, крепко поцеловал свою кобылку. Лежа на спине, ощущая на себе вес любимого жены (как бы это дико не звучало даже в собственной голове), борясь языками за пространство во рту, капитан дневной стражи ощущала, как ее отпускает какое-то непонятное напряжение. Тело отзывалось на ласки, заставляя сдавленно мычать, панические мысли успокаивались...

   «Каденс – моя жена, я – ее муж. Мы любим и готовы принимать друг друга, какой бы облик не имели. Так столь ли большое значение играет то, кто из нас жеребец, а кто – кобыла?».

   ***

   Стоя на верхней площадке одной из башен, которые окружают замковую площадь, одетый в белый полувоенный мундир, заложив руки за спину с легкой улыбкой на губах смотрю трансляцию интересного представления, передаваемого только на мои очки виртуальной реальности. Над головой гудит барьер генерируемый Кристальным Сердцем, далеко в небе светит луна окруженная ореолом звезд... Не хватает только прекрасной принцессы, чтобы идиллическая картина приобрела окончательную романтическую направленность.

   «А вот кстати и она», – ощутив появление Луны, которая прошла через арку портала, в которую превратилась дверь ведущая на лестницу башни, с каплей сожаления сдвигаю очки на лоб (впрочем, Голден в любом случае сделает копию, так что позже можно будет пересмотреть все с самого начала).

   – Ты хотел поговорить, Сомбра? – принцесса ночи, одевшаяся в одновременно тонкое и невесомое, но при этом прекрасно скрывающее фигуру темно-синее платье, извлеченное прямо из мира снов, остановилась в пяти шагах позади меня и стала ждать ответа.

   – Мне казалось, что это ты хочешь поговорить наедине, – развернувшись мордой к собеседнице широко улыбаюсь. – Ты как всегда обворожительна, Лулу.

   – Прекрати меня так называть, – холодно, но без былых ярости и возмущения, потребовала покровительница снов. – И не говори, что ты подготовил эту встречу только ради того чтобы я задала свои вопросы. После случившегося на арене, доверять тебе у меня нет ни причин, ни желания.

   «Луна-Луна... Все так же замкнута и прямолинейна. Селестии стоило бы уделить тебе больше времени, а не кувыркаться с жеребцом-однодневкой. В конце концов, смертные приходят и уходят, а полубоги остаются жить дальше, через века пронося сомнения и мелочные обиды. Что-то меня на философию потянуло».

   – Хочешь верь, хочешь нет, но мне действительно просто захотелось встретиться со своей давней подругой, – пожимаю плечами и выставив перед собой руки с раскрытыми ладонями, усмехнувшись добавляю. – Да-да, старой я тебя не считаю.

   – Шут, – приложив левую ладонь ко лбу, раздраженно выдохнула принцесса ночи.

   – Король! – вскинув правую руку с выставленным вверх указательным пальцем, произношу торжественно и гордо.

   – Одно другому не мешает, – категорично отозвалась темно-синяя аликорн. – Король и шут.

   – Я матерый, старый понь... – развожу руками в извиняющемся жесте.

   – Я интриги чую вонь, – прервала меня Луна. – Сомбра, я устала и вообще не в духе. Так что давай опустим предварительные расшаркивания и сразу перейдем к делу?

   – Хорошо... – опустив руки смотрю на собеседницу обиженно, но так как мой жалобный взгляд эффекта не возымел, оставалось только отвернуться обратно мордой к замковой площади и сцепить кисти за спиной. – Спрашивай: обещаю ответить честно... или не ответить вообще.

   – Зачем тебе Шайнинг и Каденс? – тут же задала вопрос крылато-рогатая кобыла, неспешно подходя к краю площадки, но оставляя между нами расстояние в два шага.

   – Я их хочу, – вздернув подбородок, поднимаю взгляд к небу и прищуриваю глаза, позволяя мечтательному выражению выползти на морду. – Все остальное, включая возможные дивиденды от брака с принцессой любви – это вторичные и малозначимые причины.

   – И все? – не поверила покровительница снов. – В жизни не поверю, что существо вроде тебя может влюбиться с первого взгляда.

   – Кто говорит о любви? – чуть поворачиваю голову и скашиваю взгляд на собеседницу. – Я – темный. Мы вовсе не способны испытывать такие чувства как любовь... в привычном для остальных понимании этого термина. Мои желания абсолютно эгоистичны, не считаются ни с чьим мнением и будут исполнены вопреки всем преградам. Я хочу Шайни и Каденс; хочу чтобы они были рядом со мной по своей воле; хочу, чтобы они обе были счастливы быть рядом со мной и готов для этого пойти на очень многое...

   – Ты думаешь, что после подобного признания я позволю тебе к ним приблизиться? – искренне изумилась Луна. – И Шайнинг – жеребец. Пусть даже тело у него сейчас кобылье, но душа жеребца.

   – Лулу... не хмурься, а то морщины останутся, – на брошенный в мою сторону испепеляющий взгляд, отвечаю невинной улыбкой. – Во-первых: то, что Шайнинг воспринимает себя жеребцом – это временно. В идеале, было бы прекрасно, если бы он стал более гибким в этом плане, но меня устроит и полная перестройка личности под кобылу... В чем мне поможет Каденс.

   – Что?.. – останавливаю вскинувшуюся было принцессу ночи предостерегающим жестом руки и возросшим духовным давлением. – ...что ты имеешь ввиду?

   – Это... секрет, – ухмыляюсь и сняв с головы очки виртуальной реальности, протягиваю их темно-синей аликорну. – Но если хочешь, можешь подсмотреть... одним глазком.

   С сомнением покосившись на артефакт, затем прислушавшись к своим чувствам, покровительница снов гордо отвернулась и заявила:

   – Извращенец.

   – Я не просто извращенец, – перехожу в теневую форму, заменяю «игрик» хромосому на вторую «икс» и тут же возвращаюсь в материальную форму, добавляя кобыльим голосом. – Я – древнейший извращенец этого мира!

   – Второй раз этот трюк уже не так впечатляет, – совершенно спокойно парировала Луна. – Избавь меня от глупых шуток, а то я могу решить, что ты собираешься пойти путем Дискорда.

   Возвращаю себе пол жеребца и спрятав очки в карман, произношу с долей обиды в голосе:

   – Когда ты успела стать такой скучной, Лулу?

   – ... – меня удостоили скептичного взгляда и снова отвернулись.

   «Ее Высочество изволит гневаться? Ну хотя бы за оружие не хватается – уже хорошо».

   – Ну а по поводу того, что ты сама не захочешь вмешиваться: а зачем это делать? – снова сцепив руки за спиной, усмехаюсь уголками рта. – В Кристальной Империи им обеим ничто не угрожает, любые капризы могут быть исполнены почти мгновенно, а со временем им будет открыт доступ к разного рода секретам... Но захотят ли они их раскрывать кому-то еще? В конце концов, наши отношения будут выгодны в том числе и Эквестрии: только из-за своей прихоти я решил устроить эти игры в политику, дипломатию и прочие ругательные мероприятия. Согласись: на сегодняшний день, вам – эквестрийцам, попросту нечего предложить нам – кристальникам. Даже война с нами сейчас не выгодна именно вам, так как это ослабит границы и позволит соседям вроде зебр, грифонов, кочевников-лошадей из Седловской Аравии, начать щипать ваши земли.

   – Мы бы могли закончить то, что начали тысячу двести лет назад, – заметила темно-синяя аликорн.

   – Давай не будем меряться, у кого ультимативное оружие круче, – хмыкнув, возвращаю голосу задумчивое, чуть мечтательное звучание. – По правде, война мне тоже и даром не сдалась... Но в отличие от вас, я могу как отсидеться под куполом Кристальной Империи, нанося точечные удары по территории противника в самых неожиданных местах, так и спрятать город в подпространственную складку еще на тысячу-другую лет, предварительно устроив на Эквусе что-нибудь вроде «вечной ночи». Но все это – лишь теоретические рассуждения: мы ведь не собираемся враждовать? Дружить – гораздо приятнее и выгоднее для всех.

   «Учитель мог бы мной гордиться: такую красивую речь сказал! И ведь совершенно без репетиции».

   Какое-то время мы стояли молча, но затем покровительница снов задала следующий вопрос:

   – Почему во время переговоров, ты выставил ситуацию так, что Блюблад оказался отодвинут в сторону, а я наоборот оказалась в центре внимания?

   – Этот принц мне не нравится, – пожимаю плечами и добавляю. – Слишком эгоистичный, самолюбивый, самоуверенный, хитрый, жестокий, расчетливый...

   – Совсем как ты, – констатировала крылато-рогатая кобыла.

   – Совсем как я, – соглашаюсь без возражений. – Мы явно не подружимся и не сможем работать вместе. Честно говоря, я вовсе предпочел бы от него избавиться, но... Кроме того, что он – принц, так еще и фаворит Селестии. По этому, я предлагаю тебе союз.

   – С какой целью? – в голосе Луны прозвучала подозрительность и осуждение, но вот брошенный на меня взгляд лучился заинтересованностью.

   – В моих силах сделать так, что пони Эквестрии снова полюбят тебя, возможно даже сильнее чем когда-либо... При этом прошу заметить, что произойдет это без использования ментальной магии, – потрясаю указательным пальцем правой руки в воздухе и снизив голос до заговорщического шепота спрашиваю. – Я тебя заинтересовал?

   После короткой паузы, принцесса ночи ответила:

   – Дай угадаю: хочешь устроить торговлю в Эквестрии своими товарами, прикрываясь мной как ширмой? Учти, очки виртуальной реальности я не одобрю, да и другие образцы «высоких технологий», подвергну тщательному изучению.

   – Так ты согласна? – не скрываю своего удивления, так как ожидал, что придется долго приводить доводы «за».

   – Ты правильно понял, Сомбра: в Эквестрии меня не сильно любят, да и уважение весьма сомнительно. – собеседница шевельнула сложенными за спиной крыльями и запрокинув голову (так что пряди невесомой гривы всколыхнулись и плавно опали на спину) призналась. – Мой голос в нынешнем правительстве – исключительная формальность, совершенно ни на что не влияющая, а место рядом с сестрой – дань уважения как аликорну. Меня это не устраивает, но начинать восстание против Селестии я не собираюсь... да и не смогла бы при всем желании: слишком мало пони готовы пойти за мной. Твое предложение позволит мне улучшить репутацию среди простых подданных, а заключенный мирный договор с Кристальной Империей, заставит аристократию относиться ко мне с большим вниманием. Иные причины, извини, раскрывать не буду.

   – У нас и без того получился весьма... откровенный разговор, – качаю головой. – Из того, что мое королевство может предоставить Эквестрии без вреда для себя и угрозы для вас, есть радиостанции, головидение, энергетические генераторы для питания разнообразной техники и освещения городов. Разумеется, все это будет обслуживаться моими пони, но вот охранять наше совместное имущество, предстоит тебе и твоим подданным. Кроме того, продажа и распространение товаров Кристальной Империи потребует нанимать работников из числа гражданского населения, а ведь мы еще можем и закусочные организовать.

   – Вижу, ты решил давить Блюблада по всем фронтам? – крылато-рогатая пони фыркнула и полностью развернулась ко мне мордочкой. – Да еще и меня хочешь в это втянуть.

   – Здоровая конкуренция – залог прогресса! – разворачиваюсь мордой к покровительнице снов. – Я даю тебе шанс вновь встать на одну ступень с Селестией и обещаю, что не предам наш союз... если его не предашь ты.

   – Зачем? – глядя мне в глаза немигающим взглядом Луна не пыталась прочитать мои мысли, но не стоило сомневаться, что любой намек на ложь ощутит без какого-либо труда.

   – Я все еще не отказался от идеи, вновь увидеть тебя в бронекупальнике, – отвечаю со всей возможной искренностью.

   В ответ звучит тихий смех, похожий на перезвон серебряных колокольчиков, а когда он умолкает, принцесса ночи вскинувшись и распахнув крылья заявляет:

   – Давай составим договор...

  Примечание к части

  Жду отзывов, критики, предложений.

  23

   Левитационная платформа рейдерской модификации, медленно и совершенно бесшумно поднялась вверх, зависнув в полусотне метров над просыпающимся лагерем военнопленных и охраняющих их солдат Кристальной Империи. Держа в руках шлем своих гвардейских доспехов, полковник Парис завороженно смотрел на восток, туда где на светлеющем горизонте, величественно поднималось золотое солнце, своими ласковыми лучами освещающее землю...

   «Волшебно», – позволив себе тень улыбки (чтобы даже пилот и голохрон платформы ничего не заметили), командующий экспедиционного корпуса продолжил наслаждаться зрелищем, которое многие поколения его предков могли видеть только на картинах, в виртуальной реальности, либо на экранах головизоров.

   Каждый виденный жеребцом рассвет был неповторим, пусть на первый взгляд совершенно не отличался от предыдущих. Он никак не мог понять пони внешнего мира, которые относились к этому чуду мироздания как к чему-то совершенно обыденному и естественному...

   «Мы никогда не поймем их, так же как и они, при всем желании не смогут понять нас. То, что для жителей остального Эквуса – повседневная реальность, для нас является величайшим чудом... Ну а то, что для нас обыденность и жизненная необходимость, для них чудеса и роскошь», – течение философских размышлений Париса было прервано сигналом, оповещающим о начале очередного трудового дня.

   Водрузив свой необычный шлем на голову, полковник закрыл защелки и подключившись к информационной сети армии, погрузился в непрерывный поток отчетов и докладов...

   Захватить Як-Якистан оказалось довольно легко: эффект внезапности, подавляющее технологическое превосходство, высокая мобильность и отличная дисциплина, позволили обойтись минимумом потерь как среди яков, так и собственных солдат (впрочем, две левитационные платформы все же были потеряны окончательно, дюжина пони вернутся домой только по частям, а почти сотня солдат нуждается в оказании медицинской помощи в большей или меньшей степени). Столица, вопреки опасениям, не оказала захватчикам никакого организованного сопротивления и только несколько воинов, в том числе и верховный вождь, приняли бой на главной площади, где были обезврежены и захвачены Тенями.